***
Амелл замерла, настороженно вслушиваясь в гнетущую тишину. Она обратилась во слух. Определённо, этажом выше кто-то был. Но кто? И проверить бьякуганом, как назло, не удавалось — почему-то здесь додзютсу никогда не действовало. Даже Узумаки она в прошлый раз заметить сразу не смогла. Узумаки… Амелл выдохнула. Точно. Кому ж еще ошиваться здесь? Осторожно ступая, так, чтобы не раздавалось ни единого шороха, ни единого скрипа подгнивающих половиц Амелл поднялась по лестнице. Разум говорил, что этот таинственный некто, находящийся за стеной — Наруто, а инстинкты, наоборот, вопили. Опасность. Опасность. Опасность. Нужно срочно или сбегать, или немедля атаковать противника. Амелл привыкла доверять интуиции — та не раз спасала ей жизнь, но и не разобраться в сложившейся ситуации она не могла. Девушка решительно шагнула вперед. Будь что будет. В конце концов защитить себя она всегда сможет. Немного поколебавшись перед аркой, за которой и находился незнакомец, Амелл, до сих пор сжимая в руках кунай, решительно зашла в комнату. Скрип. Девушка раздраженно цыкнула. Дьявол! Она позволила обнаружить себя. Лишилась эффекта неожиданности — одного из главных преимуществ. Невысокий мальчишка с копной светлых волос резко обернулся в ее сторону, заслышав этот звук. Амелл усмехнулась, — то был никто иной, как Узумаки Наруто. И чего боялась, спрашивается? Парнишка удивленно разглядывал ее. В полумраке его почти не было видно. Глаза Амелл еще не привыкли к слабому освещению, но что-то странное не давало ей покоя. Она замерла. Интуиция продолжала требовать, чтоб она немедля атаковала Наруто — он опасен, смертельно опасен. Но парнишка вовсе не нападал на нее. Создатель! У него даже оружия в руках нет. Тогда с чего бы… — Ты… — тем временем начал он, узнав Амелл, но резко оборвал себя на полуслове и отвернулся, — снова здесь. Зачем пришла? Амелл наклонила голову. Что-то не так. Этот парень определенно что-то скрывал. Кажется, он был занят чем-то важным, а она прервала его. Усмехнулась. — А разве нельзя? Наруто невесело хмыкнул. — Делай, что хочешь, — все равно я собирался уходить, — пробормотал Узумаки и быстро прошмыгнул мимо, пытаясь проскочить мимо оцепеневшей Амелл. Только вот зрение у нее острое. Глаза наконец привыкли к полумраку — теперь магесса могла увидеть, почему ей было не по себе все это время. — Твои отметины… — непроизвольно вырвался шепот. Мальчик резко замер на месте и, злорадно усмехнувшись, обернулся. Теперь она могла полностью разглядеть мальчишку. Амелл пораженно застыла на месте. Узумаки не походил на себя прежнего. Он выглядел совсем иначе. Глаза его оказались не привычного голубого цвета, а насыщенно алого. Как кровь — мелькнула мысль на задворках сознания. Черты лица его, в том числе и странные шрамы-отметины, приобрели более острый вид, более…звериный? Амелл моргнула. Нет, то не обман зрения. Реальность. Узумаки настороженно смотрел на нее. И не прошло и минуты, как черты лица его вновь приобрели прежний вид. Мальчишка снова стал самим собой. Исчез демонический злорадный огонек в глазах, оставив лишь усталость и легкое изумление. — Разве ты не испугалась? — тихо спросил он, облокачиваясь о грязную стену. Амелл отрицательно качнула головой. — Я, — она выдохнула. Создатель! Что это было?! Да, Аризу говорила, что Демон запечатан в мальчишке, надежно запечатан. Но способен ли он в таком случае влиять на разум Узумаки? Нет. Снова пустые догадки. А от самого Наруто она ничего не добьется. Похоже, что он и сам не понимает в чем причина подобных метаморфоз, — всего лишь озадачена, — продолжила она уже более спокойным тоном. Занятная ситуация. Всегда с этим Наруто что-то да не так. Вечно ей приходится решать подобные загадки. И нельзя сказать, что ей не нравилось это. — Даттебайо! — Неожиданно заголосил Узумаки. Теперь он снова напоминал знакомого крикливого глупца, — как можно быть такой странной?! Амелл хмыкнула. Она странная? И это говорит ей носитель Демона? Мир полон сюрпризов.***
Взмах, развести руки, прочесть заклинание. Тихий шепот магической формулы срывается с губ. По телу проливается приятная нега. Как легко. Как упоительно. Сила. Она чувствует концентрацию магической энергии. Амелл снова взмахнула рукой… И, вздрогнув, резко зашипела проклятия сквозь зубы. Бездна! Вся концентрация мигом слетела. Больно. Это тело до сих пор не привыкло к боли, сопровождающей каждое заклинание. А подобное сильно мешает применению магии. Амелл устало плюхнулась наземь, чувствуя лёгкое головокружение. На сегодня, пожалуй, все. Девушка усмехнулась. Из-за подобных практик она теперь ходила бледная, как смерть. И ладно — в Академии ее болезненный вид все списывали на «аристократическую бледность», присущую всем Хьюга. А вот в клане приходилось прилагать все усилия, чтобы не давать и повода окружающим усомниться в здоровье химе. Прознают — мигом упекут в лазарет, что Амелл совсем не нужно. Ей еще многое предстоит сделать, многому обучиться, многое узнать — каждая секунда на счету. Она закрыла глаза. Этот мир больше не казался ей чужим, но к одному ей до сих пор не удавалось привыкнуть. К тому, что Шиноби — чакропользователей — здесь ценили, уважали. Скрытые деревни имели отдельное обособленное положение. Даже власть дайме Страны Огня не распространялась на них. Поразительно. Амелл привыкла к ненависти, враждебности, презрению окружающих. Это естественно — человек всегда боится того, чего не может понять, объяснить. Из-за этих глупых страхов в людских сердцах и были построены Башни Круга. Магов ненавидели. Магов держали под контролем. Многие их и за людей-то не считали. А здесь все оказалось иначе. К шиноби относились совершенно по-другому. Амелл фыркнула. Раньше она и представить не могла, что подобное вообще возможно. Она принялась деловито забинтовывать руки вплоть до локтя. Теперь их всегда покрывал плотный слой эластичных бинтов. Жуткие шрамы еще не уродовали запястья — на первых этапах практики магии крови все заживало, но у Амелл имелся опыт в этом деле. Она знала, что так будет лишь поначалу. Позже, когда магия отметит ее, ни один шрам больше не заживёт. Ее руки будут уродливы. Послужат отличным доказательством ее деяниям, потому и скрывать их нужно уже сейчас. Да и привычней так для Амелл. В целом, за прошедшее время она мало изменилась внешне, разве что в росте прибавила немного, да волосы отросли примерно до плеч. И все. С одеждой же Амелл не заморачивалась. Куда чаще случалось так, что она ходила в свободной светло-серой футболке с клановой эмблемой на правом плече да темно-фиолетовых бриджах. Ничего вычурного. И уж тем более — яркого. Все просто, но аккуратно. Химе клана, как никак.***
Амелл фыркнула. Так и знала — полная бесполезность. Хоть она и повиновалась Хиаши, посещать Академию ей не нравилось. С Узумаки больше положенного она теперь не общалась. Со временем мальчик и сам перестал донимать ее. Правда, касалось все это только Академии. Они по-прежнему часто виделись на заброшенном полигоне. Порой случалось так, что они вместе тренировались в метании кунаев. Но не более. Наруто раздражал Амелл. Одно ей было непонятно. Она знала, каково отношение жителей деревни к нему. Но Узумаки все равно рос жизнерадостным, улыбчивым пареньком. Лицемерие? Очередная маска? Вполне возможно. Но Амелл, так хорошо различающая ложь, не могла увидеть этого. Вечно с этим Узумаки что-то не так. — Эм, Хината-тян, — неожиданно к ней обратилась невысокая девочка с копной ярких розовых волос, отвлекая от размышлений, — ты неправильно составляешь. Каору-сенсей сказала выбрать центральным красный цветок и составлять букет вокруг него. Амелл выдохнула. И какое дело этой девчонке до того, что и как она делает? На отдельных занятиях для девочек тучная женщина — Каору-сенсей — учила их правильно собирать цветы и составлять букеты. Сначала подобное даже заинтересовало Амелл. Ей казалось, что их будут учить различать лекарственные растения. Уметь ориентироваться в оказании первой помощи. Как бы не так. Все оказалось куда хуже. Их учили составлять самые обычные букеты из цветов. Будущих. Куноичи. Учили. Составлять. Букеты. Кто придумал эту глупость? — Я помню, — угрюмо отозвалась она, не обращая внимания на одноклассницу. — Но… — начала девочка и, ойкнув, уступила место объявившейся Каору-сенсей. Амелл недовольно перевела взгляд на преподавателя. — Хината-чан, — вскинула руками она, — ты сделала все неправильно. Амелл покосилась на собственный букет темно-синих цветов. Создатель! Какая разница?! Мало того, что в клане ее заставляют помимо всего прочего разбираться в местной живописи и литературе — химе клана должна быть образованна во всех областях, так еще и здесь покоя не дают. — Хината-чан, — женщина добродушно улыбнулась, — я не зачту твой букет. Придётся все переделать. Амелл нахмурилась. Тратить время на подобное? Создатель, как достало! — А знаете, — протянула она, внимательно оглядывая собственный букет, — вы правы. И, усмехнувшись, резко кинула цветы наземь. После чего, провожаемая взглядом изумленной Каору, ринулась прочь. Пусть Хиаши снова будет зол, пусть сенсеи снова будут ее отчитывать, пусть ей снова придется рассказывать наизусть правила этикета, пусть все снова будут твердить, что химе ведет себя неподобающе. Пусть. Но продолжать тратить впустую время на этих занятиях она не собирается.***
Ноги снова принесли ее на знакомый полигон. Теперь Амелл злилась на саму себя за подобное проявление слабости. Чего ей стоило нарвать других цветов? Амелл опасалась, что из-за этой выходки, не соответствующей представителю Хьюга, ее снова запрут в клановом квартале, запретив выходить за его пределы. Ещё и перед Каору заставят извиниться. Девушка устало выдохнула. Ладно, не стоит сейчас думать об этом. В любом случае время назад уже не отмотаешь. Так зачем тратить его понапрасну? Тем более, ей нужно продолжить восстанавливать собственные навыки — то поважнее будет. Из-за постоянных тренировок результат ее постепенно улучшался. Изначально заклинания у Амелл получались слабыми. Только и удавалось, что мышей контролировать. А теперь она могла за раз применить несколько слабых заклятий и не рухнуть в обморок после этого. Как бы странно это не звучало, но непосредственно боевых заклинаний Амелл знала всего ничего. Из стихий — только Молния. Все же в Круге магов она развивалась непосредственно как целитель. А изучать что-то иное начала, лишь став Серым Стражем. В основном то была школа Энтропии. Потому как подобные заклятия давались Амелл легче всего. Ведь эта магия схожа с Целительством. В обоих областях нужно хорошо знать структуру человеческого тела. Иначе никак. Гибельная порча, Усыпление, Слабость, Паралич, Ужас… Амелл тонко действовала на психику, на разум противника. И ей это нравилось. Зачем тратить энергию на затратные заклинания, вроде Огненного шара, когда можно подчинить одного из противников, заставить его атаковать своих же союзников ? Разве это не прекрасно? Когда твои оппоненты, не в силах преодолеть чужой контроль сами перерезают себе горло? Амелл не считала себя слабым магом. Она долгое время совершенствовала навыки. Она стала той, кто способен пробудить в человеке первобытные кошмары и заставить его, забывшись, бежать прочь. Она выдохнула и достала из подсумка кунай. Что ж, остается вернуть свой прежний уровень и в этом мире.