Куколка в погонах

      Утро задалось не самое солнечное, поэтому Чимин кутается плотнее в толстовку Чонгука и жмется к его боку, пока они едут в аэропорт. У омеги подкатывающая истерика и происходит разрыв шаблонов, потому что совсем скоро он потеряет родного человека, который был его опорой столько лет. Но у Чимина есть, о ком заботиться и кому довериться, а вот у Юнги никого не останется. И он сам загоняет себя в это одиночество.       Омега боится, что брат опять пойдет по наклонной, но Чонгук ласково целует в макушку и обещает, что все будет хорошо. И Чимин верит, потому что так хочется надеяться хоть на что-нибудь.       Чимина опять тошнит, но он это упорно скрывает от мужа, хотя Чонгуку хватает лишь мимолетного взгляда на младшего, чтобы заметить его бледное лицо и дрожащие пальцы. Омега списывает это все на волнение, но прекрасно понимает, что здесь абсолютно другие причины, о которых он упорно молчит, потому что момент совсем не подходящий. Да и Чона надо немного подготовить, намекнуть хоть как-нибудь, что Чим и собирается делать в ближайшие дни, пока вся буря эмоций внутри не утихнет.       Машина плавно останавливается у входа, и Чим хватается за руку мужа, не давая вылезти из машины. — Гуки, там может быть мой отец, — растерянно шепчет Чим, испуганно глядя в глаза старшего. — Тогда я тем более иду с тобой, — мягко улыбается альфа, помогая Чимину выбраться из машины. Чон поправляет толстовку на омеге и берет его за руку, крепко сжимая его ладошку, таким образом поддерживая Чимина.       Чим благодарен Чонгуку за все, что он для него делает, ведь если бы не альфа, Чимин бы так и не нашел в себе силы, чтобы прийти попрощаться с братом. Это больно и невыносимо, особенно для теперешнего состояния омеги. Юнги так и не увидит пузатого Чимина, не сможет поддержать его своими колкими замечаниями во время схваток и не будет волнительно измерять шагами больничный коридор во время мучительных родов. Юнги не будет видеть, как растет его племянник, не сможет впервые покормить его или взять на руки. Чимин считает неправильным лишать брата такого счастья, но ничего поделать не может. Потому что Мин сам лишил себя этого.       Когда Чонгук заводит омегу в аэропорт, то младший сразу же цепляется взглядом за темную макушку брата, отпуская руку мужа и спеша к Юнги. К счастью, отца поблизости нет, поэтому омега может позволить себе накинуться на брата, крепко сжимая его в объятиях. Юнги слабо улыбается и натягивает темные очки на глаза, крепко обнимая омегу в ответ и утыкаясь носом в его плечо. Чон, не в силах смотреть на эту душетрепательную картину, тихо смывается за кофе, оставляя братьев наедине. — Я буду скучать, — шепчет Чимин, громко всхлипывая.       Юнги поджимает губы и сжимает волосы Чимина пальцами, боясь, что омега сейчас испарится, и он больше никогда не почувствует его тепло. — Я пришлю тебе свой новый номер, обещай звонить мне и присылать фоточки каждый месяц, — Мин целует брата в висок и криво улыбается, еле сдерживая эмоции. А вот Чимин не сдерживается, да и в его положении это вредно, поэтому он ревет в три ручья и цепляется за пиджак брата, не в силах поднять лицо. — Обещай беречь себя и не делать глупости, — Чимин хлюпает носом и жмется плотнее, превращаясь в маленького вредного мальчика, который никуда и ни за что не отпустит брата. Юнги слабо усмехается, невольно думая, что Чимин совсем не изменился. — Обещаю, — шепчет Мин и кладет ладошку на живот брата. — А ты береги себя и его.       Чимин лишь кивает головой, не в силах произнести и слова, и продолжает ронять слезы на плечо брата. Сколько времени они так простояли, Чим не знает, но он прекрасно помнит, как его мягко передали в объятия Чонгука, в которых Чимин разревелся с новой силой. — Если понадобится помощь, то звони, — улыбается Чонгук, пожимая свободной рукой руку Юнги, а после резко дергая его на себя и заключая в крепкие объятия, к которым подключается и Чимин. — Блять, ну что за сопли вы здесь развели, — бурчит Юнги, не сдерживая счастливой улыбки. — Спасибо, парни. Берегите друг друга.       Юнги ерошит волосы Чонгука и брата, целуя второго напоследок в лоб. Чимин, наблюдая за удаляющейся фигурой брата, готов сорваться и побежать за ним, уехать от всех проблем и спрятаться, где их никогда не найдут. Только вот крепкие объятия Чона никуда не отпустят, да и Чимину совсем не хочется их покидать. Особенно, когда ладонь Гука ложится на живот, и Чим чувствует ее тепло сквозь толстовку. Это до мурашек приятно, отчего хочется рассказать все прямо сейчас. Только глаза болят от слез, а лицо по-любому покраснело и опухло, и Чим думает, что это не самый лучший момент.       По пути домой Чонгук решает свои дела, делая пометки в документах и разговаривая по телефону, а Чимин всю дорогу лежит на его плече и задумчиво смотрит в окно, решая для себя слишком сложные и важные вопросы. Ему надо срочно поговорить с Чонгуком, и желательно прямо сейчас. А еще перестать думать о брате и угнетать себя плохими мыслями, потому что Юнги всегда сдерживает свои обещания. Чимину нельзя волноваться и грустить, но пока он позволяет себе такие шалости, потому что на душе кошки скребут. А еще Чим думает, что надо рассказать все Тэхену, только смотреть на него больно и противно, но омега обязан перебороть себя. Тэхен должен знать, что испортил жизнь Юнги.       Чимин медленно переводит взгляд на серьезного Чонгука, который тихо матерится сквозь зубы и делает жирную пометку в документах, продолжая очень важный разговор. У Чимина теперь новые обязанности в лице Чон Чонгука, который такой заботливый и взрослый, но и сам от ребенка несильно отличается. Чон любит иногда понежиться в объятиях омеги и побыть вредным, непослушным дитем просто потому, что от всей серьезности в своей жизни он устает. Ему слишком часто угрожают, слишком часто льстят и врут, поэтому с Чимином он просто расслабляется, позволяя и себе побыть слабым. — Устал? — тихо спрашивает Гук, отключая звонок и глядя на задумавшегося Чимина. Омега тут же отмирает и смущенно улыбается. — Нет, — слабо качает головой Чим и чувствует, что тот самый момент, который он ждет так долго, настал. — Чонгук-а, я тут хот… — Подожди секундочку, — перебивает его Чон и отвечает на очередной важный звонок, приобнимая омегу свободной рукой.       Чимин дует губы и думает, что момент благополучно просран, поэтому игнорирует мужа до конца поездки, упрямо делая вид, что спит. Чонгук не понимает обиды мужа, но решает, что такие скачки в настроении теперь будут постоянным явлением, поэтому надо привыкать.       Когда они, наконец, заезжают в город, Чонгук мягко тормошит Чимина и целует его в макушку, слабо щекоча для реакции. Чим фыркает и убирает руку мужа, недовольно глядя на него. — Мне надо в клуб, чтобы закончить кое-какие дела, вечером приеду. Ты домой? — альфа тычет пальцем в надутую щеку омеги и слабо смеется, умиляясь с него. — Нет, я с тобой, — бубнит Чим и отталкивает руку мужа, укладываясь обратно на его плечо. — Уверен? Не хочешь отдохнуть? — Чонгук теребит пальцами волосы омеги и невольно улыбается. — Если я сейчас останусь один, то опять разревусь, — вздыхает Чим и поджимает губу, тихо плавясь от ласковых прикосновений. Омега становится очень чувствительным, и это его немного пугает. — Тогда поможешь мне, — Чон невесомо целует омегу в открытый участок шеи и просит водителя ехать к клубу, вновь отвлекаясь на документы. Чимин жмется ближе и тяжело вздыхает, прикрывая глаза и поджимая губы. — Как думаешь, Намджун счастлив? — неожиданно спрашивает Чим, нервно кусая губу. — Не знаю, что у них там произошло, но его словно подменили. Новость о ребенке его выбила из колеи, но он определенно счастлив, — задумчиво бормочет Чон. — А ты был бы счастлив? — Чимин осторожно поднимает взгляд на альфу. — Глупый вопрос, — хмыкает Гук, пугая этим Чимина. — Конечно, я был бы счастлив. А что? — Н-ничего, — тушуется омега, поймав взгляд Чона. — Просто спросил.       Чонгук усмехается и вновь отвлекается на документы. Оставшуюся дорогу они вновь молчали, каждый думая о своем.       Когда они подъезжают к клубу, Чимин спешит в туалет, запинаясь обо все пороги. Чонгук тяжело вздыхает, провожая его взглядом, и кричит вслед убегающему омеге, чтобы он был аккуратнее.       Чимин терпел всю дорогу и мысленно ругал Чонгука за тот кофе в аэропорту, который теперь просится наружу. В уборной омега натыкается на знакомого парня, который когда-то помог ему и одолжил свой тест на беременность. — З-здравствуйте, — тихо здоровается омега и кланяется чуть ли не до пола, опуская взгляд. — Я сейчас уйду, не беспокойтесь. — Привет, — растерянно бормочет Чим. — Да нет, не волнуйся, делай свои дела. — Я Вам не мешаю? — осторожно спрашивает парень. — Что за вопросы? И почему так официально? — хмурится Чимин, складывая руки на груди и перекрывая омеге выход. — Быстро рассказывай. — Хорошо, только не говорите Господину Чону, — просит парень, умоляюще глядя на Чимина. — У нас теперь все боятся Вас и советуют относиться с уважением. — Почему это? — непонимающе изгибает бровь Чимин. — Ходят слухи, что из-за Вас уволили моего напарника, который был самым окупаемым в борделе, — шепотом говорит омега, озираясь по сторонам. — Это тот, низкого роста и с противным характером? — хмурится Чимин, на что омега кивает. — А за что его уволили? — Не знаю, — пожимает плечами парень, прикусывая губу. — Говорят, что ему изуродовали лицо и тело, а еще его бросил постоянный клиент, с которым у него был роман. Там все запутанно, но парню не повезло. И многие думают, что Вы причастны к этому. — Впервые слышу вообще, — фыркает Чимин, обиженно глядя на омегу. — И даже если я не виноват, то все равно почему-то рад. Тот омега получил по заслугам, хоть это и жестоко. — Вы правы, — кивает омега, слабо улыбаясь. — Я так рад, что это не Вы. Мне было бы больно разочаровываться в Вас… — Ладно, иди уже, — вздыхает Чимин, отходя от двери и пропуская парня. — Спасибо за информацию, теперь хоть буду знать, почему от меня все в клубе шарахаются.       Омега слабо кивает и скрывается из поля зрения Чимина, оставляя его наедине со своими мыслями.       Через несколько минут Чим заходит в кабинет Чонгука и садится напротив него в большое и удобное кресло, скрещивая руки на груди и смотря в упор на мужа. Чим, конечно, рад, что того омегу уволили, но он все же считает, что уродовать молодого парня — это уже крайности. — Не хочешь мне ничего сказать? — хмурится Чимин. — А, точно, — Чонгук поднимает свой взгляд на мужа. — Сейчас Тэхен придет, надеюсь, ты не против.       Чимин сначала напрягается, растерянно глядя на альфу и обдумывая все за и против, а после надувает губы и вжимается в спинку кресла, пытаясь слиться с ней. — И не обижайся на меня, — улыбается Чонгук. — Я не обижаюсь, — тихо бурчит Чим, отводя взгляд. — Просто не готов еще. — Рано или поздно вам бы пришлось встретиться, — пожимает плечами альфа. — А что с его омегой? — прищуривается Чимин, смотря на мужа. — Я его вышвырнул, — хмыкает Чонгук. — И если ты хочешь об этом поговорить, то давай. Только сначала прочитай договор, который заключают ребята, когда приходят ко мне на работу. Там прописан пункт, что за уход из борделя они поплатятся. — Почему так грубо? — тихо мямлит Чимин, разглядывая свои пальчики. — Я просто подстраховываю себя. Если не будет никаких ограничений, то они будут просто уходить. А мне нужна стабильность, — вздыхает Чон, подняв взгляд на мужа. — Обещай, что не будешь лезть в эту жизнь, даже не пытайся понять ее условия. — Но я же должен хоть немного знать, чем именно ты занимаешься, — поджимает губы Чим, глядя на Чона из-под челки. — Хорошо, я обязательно расскажу тебе побольше, но позже. Сейчас мне надо спуститься в подсобку, а ты посиди здесь, — Чонгук закрывает папку и поднимается из-за стола, направляясь на выход.       Чимин провожает его взглядом и устало вздыхает, бездумно разглядывая кабинет. Омега знает, что его муж не из святых, но и привыкнуть к другой, грубой стороне Чонгука пока сложно. У Чимина просто в голове не укладывается, как он может быть таким разным и непонятным.       Дверь в кабинет резко открывается, и Чим пугается, переводя взгляд на Тэхена, застывшего в проеме. Альфа выглядит помятым и невыспавшимся, о чем говорят его мешки под глазами и уставший вид. У Тэхена глаза красные то ли от слез, то ли от давления и руки трясутся от переутомления, что не остается незамеченным для Чимина. — Привет, — тихо шепчет Ким, на что Чимин лишь кивает, внимательно наблюдая за парнем, который закрывает дверь и садится в соседнее кресло.       После этого наступает звенящая тишина, и оба не знают, как от нее избавиться, поэтому долго молчат. Чимин разглядывает свою обувь, а Тэ смотрит на него, кусая свои губы. Чимин боковым зрением замечает нервные движения альфы и тяжело вздыхает. — Прости меня, — опережает его Тэ, судорожно выдохнув. Альфа падает на колени и подползает к омеге, крепко обнимая его ноги и утыкаясь носом в острые коленки. Чимину ужасно неловко и немного неприятно от таких унижений. — Я так виноват перед тобой, перед Чонгуком… Я так виноват перед Юнги.       Голос альфы срывается, и Чим почти ревет сам, наблюдая за подавленным Тэхеном. — Перестань, — шепчет Чимин, путая дрожащие пальцы в волосах старшего. — Ничего уже не исправишь… — Я такой еблан, — всхлипывает Ким, роняя слезы на колени Чимина. — Я так хочу вернуть Юнги… — А чем тебя твой омега не устраивает? — усмехается Чон. — Я бросил его в ту же ночь, — судорожно шепчет Ким. — Когда Юнги вернул мне кольцо и ушел, я понял, что теряю самое ценное, поэтому я бросил своего истинного в тот же момент. А он ударил меня по лицу, разбив губу, и устроил истерику, обещая уничтожить Мина. — Когда ты в последний раз видел того парня, с которым изменил Юнги? — тихо спрашивает Чимин, чувствуя жалость к альфе.       Каждый может запутаться и совершить ошибку, правда ошибка Тэхена, по мнению Чимина, непростительна. — После той ночи я его больше не видел, — хлюпает носом Тэ. — Я звонил и писал Юнги, караулил его везде, где он только мог появиться. Но так и не нашел… Что мне делать? — Забыть его, — Чимин поджимает губы, чувствуя, как в переносице начинает неприятно щипать. — Я не могу, — качает головой Ким, вновь всхлипывая. — Я хочу к Юнги. — Он уехал в другую страну, чтобы забыть тебя, — хрипло шепчет Чим, быстро вытирая влагу с щек. — Я не знаю, где он и на сколько уехал… — К-как? — ошарашенно шепчет Тэ, поднимая заплаканные глаза на омегу. — Ты должен знать! Где он? — Тебе бы отдохнуть, — бормочет Чимин, не в силах смотреть на Кима. — Чимин прав, езжай домой, — прерывает их вошедший Чонгук, неловко улыбаясь Тэхену. — Херово выглядишь, так что приведи себя в порядок и живи так, как жил до Юнги. — Я не могу, — вновь шепчет Ким, поджимая дрожащую губу. — Ты должен, — выдыхает Чимин, трепля альфу по волосам. — Думаю, нам всем нужно время. Я смогу тебя простить, но не сейчас. Юнги тебя тоже простит, когда разлюбит. — Я не хочу! — всхлипывает Ким, отрицательно мотая головой. — Я должен вернуть его! — Ты даже не знаешь, где его искать. Так что забудь о нем, — вздыхает Чонгук, усаживаясь за стол. — Мой водитель отвезет тебя. Хорошо поспи и поешь.       Тэхен напоследок смотрит взглядом побитого щенка на Чимина, и после поддается порыву и крепко обнимает его, выдыхая в самое ухо. — Передай ему, что я люблю его, — Ким отпускает Чимина и выходит из кабинета, даже не стараясь остановить поток слез. Чимин поджимает губы и подрывается с места, направляясь прямиком в объятия мужа. — Почему это так больно? — хлюпает носом Чимин, усаживаясь на колени старшего и утыкаясь носом в его шею. — Мне очень больно… — Потому что они разорвали свои отношения на живую. Ты только представь, что бы с нами было, разойдись мы сейчас, — Чонгук усмехается, получая сильный шлепок по плечу и недовольный взгляд омеги. — Не смей думать об этом! — Чимин надувает губы, тихо бурча. — Я тебя ни за что не отпущу. — Даже если я изменю? — ухмыляется Чон, из-за чего Чимин тихо всхлипывает, отводя взгляд. — А ты можешь? — тихо шепчет Чимин, нервно теребя пуговки на чонгуковском пиджаке. — Дурачок, — смеется Чон и целует его в висок. — Я же пошутил, глупый. Зачем мне кто-то, когда у меня такой прекрасный и самый желанный муж? — Я тоже тебя люблю, — хлюпает носом Чимин и крепко обнимает Чонгука, облегченно выдыхая и забывая о всех дурных мыслях, чувствуя мягкие прикосновения к своим волосам.       Чимин нашел свое место успокоения. И это — нежные объятия родного человека, который всегда будет рядом. По крайней мере, Чимин в это верит.

***

      Чимин болтает ножками в воздухе, положив их на бедра Чонгука, и пересматривает какой-то очередной отчет по работе. С самого утра омега помогает мужу с документами, которых у того, оказывается, слишком много даже для двоих. Чимин тихо стонет, чувствуя неприятную ноющую боль в пояснице, и слабо ерзает на диване, прижимаясь боком к спинке. Глаза уже слезятся от многочисленного текста, а Чонгук сидит и пялится в бумаги как непробиваемый, постоянно что-то зачеркивая и исправляя. Чимину хочется отдохнуть и понежиться, а альфа на него никакого внимания не обращает и игнорирует уже десятый удрученный вздох омеги. — Чонгук-а, а давай сходим в детский магазин? Хочу кроватку присмотреть, — Чимин упорно смотрит на мужа, а тот почти не реагирует, лишь кивая головой. — Сходим, но зачем тебе это? — бормочет задумчивый Чонгук. — Ну, мы же собираемся делать карапуза, вот я и готовлюсь заранее, — омега прищуривается, пытаясь уловить хоть какую-нибудь реакцию мужа. — Но пока мы его не сделали, так зачем торопиться, — пожимает плечами Гук, переворачивая страницу. — Значит, кое-кто плохо старается, — хмурится Чим, надувая губы.       Он уже третий день намекает о своем положении, а Чонгук просто пропускает слова омеги мимо ушей. Это немного бесит, отчего Чимину хочется сказать все прямым текстом, но поведение Чонгука настораживает. Словно он специально делает вид, что ему все равно. — Будем стараться лучше, — соглашается Чон, в очередной раз кивая головой. — Еще надо коляску купить, как думаешь? — Чимин слабо пинает пяткой мужа в бедро, прикусывая нижнюю губу. — Йа! Чонгук! — Что? — растерянно смотрит старший, переводя взгляд на надувшегося омегу. — Зачем нам коляска, когда мы еще не старались? — Айщ, — Чимин отворачивает лицо и дует свои пухлые губы, как ребенок. — Тогда давай купим костюмчик или пустышку… А еще надо всякие питания и соски… — М, купим, все купим, — активно кивает Чонгук, вновь глядя на документы и сдерживая довольную улыбку. — Когда придет время, тогда и купим. — Да пришло оно! — не выдерживает обиженный Чимин, готовый вот-вот расплакаться от несправедливости. Сначала он долго не мог рассказать, а теперь Чонгук не понимает ни единого намека. — Как пришло? — наигранно удивляется альфа, глупо хлопая ресницами. — Вот так, — бубнит Чим, складывая руки на груди и хмуро глядя в сторону. — Мне иногда кажется, что ты ничего не заметишь, даже если я рожу. — Ты только не забудь предупредить, когда тебе рожать, а то про беременность до сих пор не сказал, — Чон ухмыляется, убирая документы в сторону и нагло глядя на мужа, щекоча его ступню. Чим дергает ногой и недовольно смотрит на старшего, теряясь от его улыбки. — Так что, когда тебе по срокам рожать? — Рожать? — удивленно переспрашивает Чимин, только сейчас вникая в суть слов мужа. — Сто-о-о-п… Чон Чонгук! — Что? — смеется альфа, уворачиваясь от подушки, которую швыряет в него Чимин. Омега пыхтит и колотит мужа маленькими кулачками, чувствуя внутри бурю эмоций от негодования и обиды. — Ты все знал! Знал ведь, говори! — Чимин сжимает губы в тонкую линию и хмурится. — Ты издевался надо мной три дня! Я даже ненароком подумал, что тебе вообще не нужен ребенок. За что ты так со мной? — А ты? — возмущается Чонгук, хватая ноги Чимина и удерживая его на месте, когда он пытается соскочить. — Ты столько времени молчал, а я ведь все-таки отец нашего будущего малыша. Я обязан знать. — Ну, я пытался тебе рассказать, — неуверенно бормочет Чимин, потупив взгляд. — Знаешь, мне твои «Чонгук, я хочу солененького», «Чонгук, давай купим детские игрушки» и «Чонгук, смотри какой малыш» ни о чем не говорят, — фыркает Гук и смотрит в глаза Чимина, замечая крупные слезы, что вот-вот польются из красивых глаз. — Я хотел подложить справку, но потерял ее… Поэтому не знал, как еще рассказать, а прямо сказать не мог. Думал, ты поймешь, — шепчет Чимин, хлюпая носом. — Это я забрал справку, — вздыхает Чонгук, потянувшись к личику Чимина и обхватывая его щечки руками. — Я чуть от счастья с ума не сошел, а ты так долго молчишь и какими-то намеками меня закидываешь. — Я боялся, — честно признает Чим, все же роняя пару слезинок с пышных ресничек. Чонгук аккуратно убирает капельки соленой воды и ласково улыбается. — Чего ты опять боялся? — вздыхает альфа, заваливая омегу на диван и нависая сверху. Чимин виновато прячет взгляд и кусает губу. — Боялся, что моя новость будет не вовремя… Столько проблем было, и у тебя еще на работе завал… — Чимин заламывает пальчики, смущаясь смотреть на мужа. — Запомни раз и навсегда, что ты всегда будешь для меня на первом месте, — шепчет Чонгук, прижимаясь лбом ко лбу омеги и заглядывая в его глаза. — А про беременность ты должен был рассказать сразу же, потому что это самая прекрасная новость, которая всегда будет вовремя. — Прости, я такой дурак, — невнятно бормочет Чим, на что Чон смеется и ласково чмокает его в губы. — Юнги-хен ведь первым узнал, да? Он с тобой в больницу ездил? — Чонгук покрывает личико омеги поцелуями, заставляя его улыбаться и слабо морщиться. — Да, потому что я не смог бы один поехать, а тебе тогда сказать не мог, потому что сам не был уверен. Не хотел зря обнадеживать, — Чимин обвивает шею альфы руками, притягивая его ближе. — Я хочу быть тем, к кому ты в первую очередь побежишь с любой новостью, — Чон серьезно смотрит в глаза мужа и прикусывает его нижнюю губу. — Обещаю, что больше не буду ничего скрывать, — Чимин судорожно выдыхает и смущенно смотрит на старшего. — Я, конечно, все понимаю, но что твоя рука делает у меня под футболкой? — А ты против? — игриво изгибает бровь Чонгук, скользя пальчиками по плоскому животику Чимина. — Я уже дождаться не могу, когда можно будет почувствовать толчки нашего малыша. — Совсем скоро, — улыбается Чимин и целует альфу со всей нежностью и любовью, которую хранит в себе. Чонгук шумно выпускает воздух носом и углубляет невинный поцелуй, врываясь в горячий рот Чимина и вжимая его в диван.       Красивые ноги Чимина оказываются разведены в стороны и закинуты на поясницу альфы. Безразмерная футболка омеги плавно приземляется где-то в углу зала, а домашняя рубашка альфы повисает на двери, удачно зацепившись за нее.       Чонгук медленно скользит губами по изящной шее, спускаясь к острым ключицам и прикусывая нежную кожу. Чимин тихо плавится от прикосновений альфы, извиваясь от горячих рук на бедрах и влажных губ на груди. Короткие пальцы путаются в волосах Чонгука, когда он задевает языком сосок, вырывая из груди омеги несдержанный стон.       Омега ерзает бедрами, трясь аппетитной задницей о пах старшего и пробуждая в нем зверя. Чон тихо рычит и толкается бедрами вперед, злясь на мешающую ткань шорт. Щеки Чимина отчего-то заливаются краской, когда Гук тянет его трусы вниз и облизывается, замечая аккуратный твердеющий член омеги.       Чимин помогает и мужу избавиться от ненужных сейчас вещей, восхищенно выдыхая, когда Чонгук прижимается вплотную, тяжело дыша в шею. Обоих возбуждает запретность их действий, ведь, несмотря на разрешение врача, Чимин все еще немного волнуется, а Чон вообще переживает, сомневаясь в правильности своих действий. — Нам хоть можно? — судорожно шепчет Чонгук, вводя в омегу два облизанных пальца.       Чимин широко разводит ноги, закинув одну на спинку дивана, и подвиливает задницей, желая прекратить весь этот оттягивающий момент с растяжкой. — Да-а-ах, — тихо стонет Чимин, насаживаясь на длинные пальцы альфы, которые проникают глубоко, но недостаточно.       Омега скулит от ласковых и возбуждающих прикосновений внутри, чувствуя, как пальцы оглаживают нежные стенки и с нажимом проходятся по простате, вызывая табун мурашек по коже.       Чонгук тяжело и отрывисто дышит, покрывая хрупкое плечо Чимина поцелуями, отвлекая больше себя, чем омегу. Потому что мысль о том, что его омега беременный кружит голову и дурманит рассудок. Хочется ворваться в податливое тело и еще раз показать, кому оно принадлежит. Хочется показать Чимину, чей это ребенок.       Но омега и так прекрасно знает, поэтому Чонгук вынимает пальцы и пробегается пальцами по напряженным бедрам, глядя на омегу с ухмылкой и благодарностью. Несмотря на огромное желание резко ворваться в стонущее под ним тело, Гук проникает медленно и аккуратно, отчего Чимин выгибается и хватается пальцами за обивку дивана, вцепившись в нее ногтями.       Плавные и порой тягучие движения сводят обоих с ума, поэтому Чонгук ускоряется, проникая в Чимина на всю длину. Младший неожиданно резко берет высокую ноту в стоне и прогибается в пояснице, чувствуя все особенно остро. Чонгук после этого немного напрягается и старается не проникать особо глубоко, втрахивая изнывающего от возбуждения омегу в диван.       Чимин хватается за плечи Чонгука и путает пальцы в его волосах, притягивая мужа ближе и влажно целуя любимые губы, хрипло и приглушенно постанывая сквозь поцелуй. Пальцы Чонгука словно везде, отчего Чимин не успевает привыкнуть к чувственным прикосновениям и постоянно вздрагивает, выгибаясь и подставляясь полностью.       Первым кончает Чимин, срываясь на несдержанный стон и марая свой живот. Омега замечает белесые капельки и на животе Чонгука и сдерживает разочарованный стон, когда Чон резко выходит из него и бурно кончает следом, содрогаясь в оргазме.       Чонгук заваливается рядом и притягивает Чимина ближе, тяжело дыша в висок и пытаясь прийти в себя. Оба не понимают, как докатились до такого, но Чимину определенно понравилось, а Чон обещает себе повторить это еще не раз, ведь трахать и без того беременного Чимина почему-то до мурашек приятно. Вообще, на Чимина теперь хочется смотреть сутками и целовать везде. Чонгук не понимает сам себя, но его странные желания, наверное, заключаются в том, что Чимин совсем скоро родит его ребенка, который обязательно будет походить на своего папу, Чон в этом уверен. — Ты смотрел на меня с таким обожанием, — шепчет Чимин, положив голову на грудь альфы. Чонгук задумчиво перебирает его волосы, слабо улыбаясь. — Я всегда так на тебя смотрю, — в тон ему шепчет Чон, прижимая омегу еще ближе. — В этот раз как-то по-особенному, — пожимает плечами Чимин. — Потому что ты для меня особенный. Сначала ты был особенным парнем, которому удалось влюбить меня, потом ты стал особенным мужем, который заменил мне семью, а теперь ты особенно особенный, — Чонгук улыбается от своих же слов, когда Чимин тихо смеется. — Почему? — все же бормочет Чимин, счастливо улыбаясь. — Потому что скоро подаришь мне ребенка, — Чонгук притягивает лицо омеги ближе и заглядывает в его глаза. — Спасибо тебе за все, куколка. Я так люблю тебя.       Чимин не успевает ответить, так как его затыкают мягким поцелуем, но он вкладывает всю свою любовь в поцелуй, неловко улыбаясь сквозь него.       Чонгук для Чимина тоже особенный, потому что стал самым дорогим и родным. Потому что любит Чимина до безумия, к чему омега начинает привыкать. Чонгук — это смысл жизни для Чимина, в то время, как Чимин сам является смыслом жизни Чона.