Ты со мной?

Арнольд работал уже пятую неделю. Он чувствовал себя опустошённым. Его терпение уже переваливало за предел. Да катись пропадом этот паккард!.. Нет, не катись. Арнольд представлял, как обрадуется его дедушка, когда его «единственная любовь» починится. Эту машину хотя бы покрасить, и она уже будет выглядеть как дорогой ретро-автомобиль, а не груда ржавеющего железа со стёртыми амортизаторами. Лето началось, прохлада ушла покорять другие регионы страны. Солнце пекло, и Арнольд уже не знал, где жарче: на улице или внутри. Вентилятор никак не выручал. «I go cra-a-azy, cra-a-a-azy, baby, I go crazy*», - надрывалось старенькое радио, и казалось, в зале стало ещё более душно. Больно уж летняя песня. Протяжно-бодрый голос расслаблял, пытался заставить забыть о монотонности этого жаркого дня, вызывал мечты о море, о любви… а до конца рабочего дня ещё очень и очень долго. Невыносимо долго. Шотмен вздохнул. Яркий оранжевый свет за окном утомлял. Арнольд с нетерпением ждал закат. Клиентов почти не было. Ну и правда: куда в такую жару? Те, кто рискнул выйти из дома не на пляж и пришёл сюда, заказывали двойную порцию мороженого или колу со льдом. - Добрый день, дорогуша, налей-ка мне пепси, будь так любезен, - этот голос он узнает из тысячи. Арнольд медленно повернулся к девушке, которая к нему обратилась. - Арнольд?! I need your lo-о-о-оve* - Привет, Хельга. Тебе большой стаканчик? – он не ожидал, что Хельга… растеряется? - Ага, - Патаки даже не предполагала, что мысли так быстро могут материализоваться. Ведь только минуту назад, заходя в эту забегаловку, она подумала об Арнольде. О том, как долго она его не видела. И почему эти чувства не таят со временем? - Репоголовый, - Арнольд по привычке обернулся, хотя несколько раз в пятом классе давал себе слово не откликаться на это прозвище. Cra-а-аzy, cra-а-аzy, cra-аzy for you, ba-а-аby* - Налей, пожалуй, ещё один стаканчик, - этот надменный тон уже давно почему-то перестал раздражать Арнольда. Правду говорят, с годами плохое забывается. Теперь, когда он видел Хельгу (что было очень редко), он испытывал чувство некоторой ностальгии. - Как дела, Хельга? - да, Хельга определённо не вызывала недоумение и ненависть. Арнольд видел, что, несмотря на маску грубости, которую она по сей день не хочет срывать, порядочность и готовность в любой момент прийти на помощь были её лучшими качествами. Он поставил около неё второй стаканчик и приготовился выслушать. Патаки по-хозяйски пододвинула себе барный стул. - Хэй, Репоголовый, неужели тебе интересно, как я «весело» провожу каникулы? – саркастическая, но при этом добрая усмешка почему-то насторожила Арнольда. - Лучше расскажи, что ты здесь торчишь, в этом адище! Здесь вообще вентилятор есть?.. Эй, Земля вызывает Арнольда! – Хельга щёлкнула пальцами, тем самым вывела собеседника из ступора. - Что ты весь скукожился? – Хельга проследила за взглядом Арнольда и увидела девушку. Она не сразу узнала Рут Мак-Дугал. Рядом с ней шёл какой-то юноша. Он был чуть выше Рут, выглядел довольно интеллигентно. Жёсткие коротко постриженные волосы торчали, как иголки у ежа. Очки прямоугольной формы, вызывающе фиолетовый галстук на фоне белоснежной идеально выглаженной белой рубашки с короткими рукавами. Парочка подошла к стойке. - Альфред, здравствуй! Как и говорила, я привела Джеймса. Как тебе здесь, дорогой? – девушка в лёгком белом платье из шифона и кружева обратилась к своему спутнику. - Довольно уютное место. Здесь, как мне кажется, есть отголоски семидесятых… Мне определённо нравится, - он поправил очки и огляделся. Арнольд не чувствовал себя уверенно. Хельга сделала вид, что не знает ни своего бывшего одноклассника, ни Рут Мак-Дугал. Она молчала, анализируя реакцию Арнольда. - Мы закажем мороженое, - торжественно сказала Рут. Хельга едва заметно фыркнула. «Хороша чертовка!» - промелькнуло у неё в голове. «Неужели она до сих пор ему нравится?» Арнольд, рассеянный и растерянный, подал им черничное мороженое. Он был бледен, но этого не заметил никто, кроме Хельги. «Нравится», - с досадой подумала Хельга. Парочка сидела прямо перед носом и ворковала. Но темы их «воркований» обескураживали: они высокопарно говорили об искусстве, о кино, об отцветшем постмодернизме.... Арнольд пытался отвлечься: он смотрел на часы. Когда ж кончится этот ад? - Рут, свет моей жизни, когда ты успела выучить стихотворение Бродского на русском? Рут лишь кокетливо хлопала глазами, не отрывая взгляд от своего избранника. «Интеллигенты», - буркнула Хельга себе под нос. Весь этот цирк ужасно раздражал, весь их диалог казался наигранным и отрепетированным. Но больше всего её разъярял тот факт, что Арнольд не знает куда себя деть. Он явно страдает от их присутствия. - Альфред, скажите, что мне очень повезло с моей ma chère! – парень высокомерно и оценивающе посмотрел на обслужившего их официанта. Возможно, Рут ему рассказала о том эпизоде. Арнольд пытался выдавить из себя вежливое «да», но его опередили. - Мистер, во-первых, этого юношу величают Арнольдом, - Хельга вальяжно повернулась лицом к Джеймсу, - а во-вторых, совсем не комильфо задавать подобные вопросы порядочному молодому человеку, у которого тоже есть его ma chère! Веки Арнольда распахнулись от удивления. Напряжение улетучилось. Этого Хельге он никогда не забудет. - Отчего же? – Джеймс был удивлён не меньше. - От того, Дорогой Вы мой, что этим вопросом Вы можете создать причину ссоры. Вы заставляете этого честного юношу усомниться в своём выборе, который, кстати, ничем не хуже Вашего. Арнольд остолбенел. Он уже забыл про то, где он, и что происходит. В его сознании был поединок, который Хельга, без сомнения, выиграет. Ох, уж эта Патаки! - Не удивлюсь, - ответил Джеймс, явно не ожидавший такого выпада, - но я не уверен, что вы способны прочесть раннего Бродского в оригинале. - Возможно, - ответила Хельга, равнодушно отхлебнув пепси, - но зато я достоверно знаю, что в пресловутом ma chère вы делаете фонетическую ошибку. Вас не поправила Ваша избранница, а значит, ни Вы, ни она не владеете французским. Се ля ви. Самолюбие Джеймса было оскорбленно, он покраснел от ярости. Он вскочил и хотел что-то ещё сказать. - Пойдём отсюда! – воскликнула Рут, пытаясь успокоить своего молодого человека. Они встали и, не доев мороженое, покинули кафе. Арнольд прибывал в ступоре, а Хельга сказала цинично: «Ненавижу интеллигентов!» Арнольд в этот момент чуть не взорвался от смеха. - Не знал, что ты владеешь французским, - сказал он, чуть-чуть успокоившись. - Сама не знала, - Хельга равнодушно взяла свой стаканчик, а Арнольд продолжил хохотать. - Хельга, я у тебя в долгу! - Пей пепси, чёрт тебя дери! Святоша, тоже мне! В долгу он, мямля, - в голосе, как ни странно, абсолютно не было злобы. Арнольд перестал смеяться, с удивлением посмотрев на Хельгу. - Ты заказала пепси мне? - Нет, тому очкарику и его подружке!