Пташка и Змей

      Я — Бес, но рядом с вами — ангел. Лишь рассмотрите свет во тьме...       Санса скромно сидела за столом и ликовала, что Джоффри — умер. Он бы позлорадствовал сейчас, думая о том, что ей довелось делить ложе с карликом. Но Джоффри — мертв, а Тирион спал в других покоях, уступив своё место для Оберина. Но есть Серсея, которая ненавидит Мартеллов за несвершившееся правосудие, ненавидит Тириона по понятным причинам, а заодно и ненавидит Сансу. Она презирает шлюху Тирелл и готова убить всех мейстров, но всё, что она может, это пускать гневные взгляды в сторону своих врагов. Говорят, что львица, потерявшая своего львенка, опаснее целой стаи львов, Оленна посмеялась бы с этого, но Санса знает, на что способна любовь к семье. Она видела это в своей матери, видит и в Серсее, ведь материнская любовь — беспощадна. Серсею сейчас стоит опасаться, поэтому им нужно или сидеть тихо, или действовать быстро. Но Санса уже не девочка, что сидит в чужом замке, словно в золотой клетке, нет, Санса быстро научилась играть в игру престолов, и у неё есть достойный наставник, с которым она скоро будет должна встретится в богороще. — Я надеюсь, что Семеро даруют вам здоровых детей, еще одного карлика семья Ланнистеров просто не вынесет, — ухмыльнулась Серсея.       Завтрак был слегка напряженным, Джейме не было, что огорчало Серсею, и в то же время её никто не сдерживал. Томмен отсутствовал, так как члены Малого Совета хотели передать ему все свои знания и дать наставления. — Я надеюсь, что ваши дети переймут красоту своей матери, — сказала Маргери, смотря на Сансу, — будут маленькие Ланнистеры с внешностью Талли. Это было бы замечательно, — Маргери попыталась смягчить обстановку, но ни её улыбка, ни фальшивая лесть не помогала. Санса была напряжена, но, всё же, натягивала слабую улыбку, Тирион лишь напрягался и молчал. — Ланнистеры — не Талли. Ланнистеры — золотоволосые, с зелеными глазами, это истинные Ланнистеры, истинные львы, достойные занять Кастерли-Рок. Когда я сказала здоровые, то имела в виду не карлика, но всё же льва. Ребенок должен быть Ланнистером, и не важно, кем была его мать до замужества, — прошипела королева-регент. — Если у нас будет ребенок, то он будет гордо нести свою фамилию, — пробубнила Санса, — но так же он будет знать, что в нем есть кровь Старков. И он будет гордо нести обе фамилии, так как одна фамилия принадлежит королевской семье, а род другой не прерывался очень много лет. И я надеюсь, что не прервется, так как кровь моего рода будет течь в жилах моего ребенка. — Санса подняла глаза и посмотрела на разъяренную Серсею. — Наш ребенок не только Ланнистер, не забывайте о том, кто его мать. — Дорогая, — оскалилась Серсея, — ты перестала быть Старк тогда, когда плащ Ланнистеров коснулся твоих плеч, — женщина ухмыльнулась и преподнесла к губам кубок с золотистым напитком. — Но кровь в моих жилах не изменилась. Как и моё происхождение. Во мне течет кровь Старков, поэтому я всегда буду хотя бы наполовину Старк, и мой брак этого не изменит, — Проговорила Санса.       Серсея уже хотела что-то сказать, и явно что-то очень не доброе, судя по её лицу, но леди Оленна заявила, что она сыта, и что нужно заниматься подготовкой королевской свадьбы. Маргери попросила Сансу присоединится к ним, и они удалились. Тирион остался сидеть с Серсеей. Сестра с ухмылкой смотрела на него и наслаждалась его виноватым лицом. — Как ты можешь жить? Как ты можешь спать по ночам, зная что ты — чудовище. Убийца, — ухмыльнулась она, держа бокал на уровне губ. Тирион лишь нахмурился и поднял на неё глаза, — ты убил нашу мать, убил моего сына, своего племянника, а сейчас ты убиваешь бедную девушку, ломаешь ей судьбу, заставляешь её делить ложе с монстром и вскоре заставишь её вынашивать маленького монстра под сердцем… — Серсея говорила так, словно плевалась ядом. Тириону казалось, что так и было, ведь каждое слово неприятно застревало в голове и болело где-то под сердцем. — Бес, — прошипела она сквозь зубы. Сестра сейчас была похожа на оскалившуюся львицу, и эта фраза из её уст звучала, словно рык. Она встала из-за стола и смахнула белокурые локоны за спину. — Бес, — повторила она и удалилась. Тирион посмотрел в бокал с вином, всматриваясь в собственное отражение.       «Бес» — эхом послышался презрительный тон Серсеи. Тирион отбросил кубок в сторону и пошел в сад. Один. Он хотел побыть один. Он знал, что он — Бес, Полумуж, карлик, он знал, что не достоин Сансы, но дело не в Сансе, или еще в ком-то. Тирион смирился с тем, что он монстр, но то, что он — карлик, еще не повод вешать на него все грехи и считать его отродьем смерти. Тирион не хотел чтобы Санса его боялась, он не хотел ломать её судьбу, он отчаянно не хотел крушить её надежды об идеальном замужестве… Но его внешность сделала это за него. Как бы Тирион хотел возместить этой девушке за всю ту боль, что причинили ей Ланнистеры, в том числе и он, но Тирион не мог. Единственное, чего отчаянно хочет Санса — месть, это единственное, в чем он может ей помочь. Его долг помочь ей в этом. Ланнистеры слишком много счастья у неё украли, поэтому если месть сделает её счастливой — Тирион поможет ей, даже если это будет стоить ему жизни сестры.       Тирион уже хотел свернуть в богорощу, как с другой стороны садового лабиринта вышла она. Неловкая улыбка, румяные щеки и спокойное лицо. Она выглядела хорошо. Лучше, чем обычно. Лучше, чем за всё время проведенное Королевской Гавани. — У меня получилось вырваться из стеблей королевы шипов, — улыбнулась Санса, — я хотела пойти в богорощу, помолится, — непонятно зачем сказала Санса. Она чувствовала себя неловко рядом с Тирионом, ей было стыдно, ужасно стыдно перед ним, она не знала, как загладить свою вину, не знала, что можно сделать с этим ужасным чувством, что грызет её изнутри. — Я тоже захотел туда пойти, — сказал Тирион, на что Санса удивленно вскинула брови, — я просто хотел прогуляться, дитя. Я не верю в богов, ну разве что в богиню плодородия с шестнадцатью грудями, — Тирион неловко склонил голову в поклоне и уже собирался отойти, как почувствовал нежное прикосновение руки к его плечу и копну огненных волос не своей голове. Он развернулся и затаил дыхание. Так близко Санса к нему никогда не находилась. Она наклонилась к нему, поэтому её лицо было очень близко. — Прогуляйтесь со мной, — сказала она, неловко отстраняясь от него. Тирион лишь кивнул и зашагал рядом с Сансой к борогоще. Шая плелась позади, а стражников девушка отпустила, они её пугали, да и к тому же Санса не доверяла им. — Лорд Тирион… Мне безумно стыдно перед вами, — Санса опустила глаза, — вы — единственный, кто хорошо ко мне относился. Вы послали за мной Пса, чем спасли меня от надругательства, вы защитили меня от унижения, тогда, в тронном зале, вы защищали меня до последнего. Вы были так добры ко мне, а я поступила так, как не подобает леди… Хотя, это мягко сказано. — Санса, ты… — Тирион замолчал, когда Санса резко опустилась перед ним, чтобы её лицо было на уровне его лица. Он непонимающе смотрел на неё и не мог понять, что эта девушка делает. — Простите меня, — голос такой тихий, полон сожаления, а глаза на мокром месте. Она смотрит на него, затаив дыхания, боясь услышать что-то неприятное или презрительное в свой адрес, но в глубине души знает, что он слишком учтив для того, чтобы отвергнуть её извинения. — Санса, тебе не нужно… — Тирион, — Санса его перебила и взяла руку мужчины в свою руку, — прости меня… — дрожащий голос полон отчаянья, рука, такая теплая, что и сложно поверить в то, что она северянка, глаза, в них столько надежды… Но Тирион был шокирован другим, его больше волновало то, что она впервые назвала его по имени без его на то просьбы. — Я прощаю тебя, — сказал он, — если это то, чего ты хочешь, те тебе не за что извинятся.       Шая смотрела на эту сцену со смешанными чувствами. Чувство гнева и ярости переполняло импульсивную брюнетку, хотелось убить его на месте, как и свою леди. Хотелось убить себя за наивность. Хотелось убить весь мир за несправедливость. Но это всё сбивало чувство боли и разочарования… и страха… Страха потерять Тириона, страха, что он уйдет, страха, что он сочтет Шаю не достойной себя, ведь у него теперь есть Санса… Леди Старк, его леди Ланнистер, леди Винтерфлла, будущая леди Бобрового Утеса….       «Леди» — Пронеслось в голове у Шаи.       Они остановились возле камня, Шая ждала чуть дальше, около кустов, где её оставили. Она со злостью наблюдала за возлюбленным и своей леди,не зная, что ей делать: кричать от боли, или перерезать глотки обоим. — Сегодня, в полдник, в солярии леди Оленны, передайте Тиреллам, а Оберину я сообщу сама, — прошептала Санса. Тирион кивнул и уже собирался уходить, но вдруг резко остановился и повернулся к жене. — Санса, я знаю, что я не идеален. Я не красавец, хотя не сомневаюсь в том, что мой братец Джейме завидует моей внешности, — подшутил Тирион, — словом, я знаю, что я не самый лучший муж в мире, но… Я стараюсь, — он посмотрел Сансе прямо в глаза, и почему-то она поверила, почувствовала, что может ему доверять, — я очень стараюсь. — Я знаю, — прошептала она, — и я сделаю всё, чтобы быть хорошей женой для своего лорда-мужа… — Нет, — перебил Тирион и взял её за руку, — нет, не нужно, не замыкайся. Не нужно этих заученных фраз. Я говорю честно и открыто, я не требую от тебя взаимных речей, ты можешь молчать, просто слушая меня. Это я хочу быть достойным тебя. Поверь, я очень стараюсь… Правда, стараюсь… И я буду стараться, чтобы ты была счастливой, пока не уедешь в Винтерфелл, пока не вернешь своё… —Тирион отпустил её руку и ушел. Ощущения тепла на руке вмиг исчезло, оставляя лишь странное чувство пустоты в ладони.       Тирион не оглянулся, а Санса смотрела вслед. Небо было затянуто тучами, что предвещало дождь, и резко грянул гром. Санса посмотрела вверх и слегка сморщилась. Небо было точно такого же цвета, как и глаза Джоффри. Она словно каждой клеточкой чувствовала его присутствие, словно он здесь, с ней, рядом, стоит и насмехается. — Радуйся, я так же приношу людям боль и смерть, я точно такое же чудовище, как и ты, — прошептала она, переводя глаза с неба на спину Тириона. — Оу, леди Санса, до меня вам еще очень далеко, — сказал чертовски знакомый голос. Санса обернулась, и её лицо тут же приобрело каменный вид. Она смотрела на улыбающегося мужчину и понимала, что не Серсею или Оленну стоит бояться, а именно его, ведь никто не играет в игры престолов лучше, чем он. — Успокойся, Шая, она ведь просто ребенок! — вздохнул Тирион. — Она не заслужила всего того, что пережила, мой долг — заботится о ней! - Ты думаешь, я не вижу, как ты смотришь на неё? То с нежностью, то с восхищением, а иногда так, словно готов трахнуть прямо на глазах у всех, - Темные глаза Шаи сверкали при солнечном свете. Тирион любил, когда она злится, в такие моменты она была особенно соблазнительна. — Она вызывает у меня нежность, точно так же как и Мирцелла или Томмен, и, да, она очень красивая, невозможно не восхищаться ей, и она соблазнительна, а я всё-таки мужчина. — Еще слово, и ты будешь полумужчиной, — сказала Шая, приставив нож к горлу карлика. Тот положил маленькую ручку на руку Шаи. — Я и так полумуж, если ты забыла, а еще я Бес, монстр и матереубийца, — напомнил Тирион. Шая сложила руки на груди и смотрела на него глазами, полными ревности, что очень льстило Тириону.       Что ни говори, а Шая дарила Ланнистеру спокойствие вместе со страстью. Девушка — огонь, но с ней не горячо, с ней тепло и светло, с Шаей ему было хорошо, но жаль, что спокойствие это было временным. Впрочем, это не было сейчас особо важным. Тирион обнял Шаю за бедра и похотливо улыбнулся ей. — Пойдем ко мне, и я докажу тебе, что полумуж способен на многое, — сказал он. Шая буркнула что-то о подобном предложении для Сансы, но горячее дыхание, которое она чувствовала ниже живота, заставило её сдаться. Она сделала шаг, но прохладная капля на её обнаженном плече заставила её остановится. — Дождь начинается, нужно предупредить леди Сансу, — сказала Шая и побежала к своей леди, но вдруг резко сделала пару шагов назад, подозвав к себе Тириона. Мужчина быстро сделал несколько шагов в сторону. Дождь начал лить очень сильно, на глаза Тириона прилипали пряди светлых волос, и он никак не мог разглядеть то, что увидела Шая.       Убрав волосы с лица, карлик увидел Мизинца рядом с Сансой. Он накинул свою черную накидку поверх фиолетового платья Сансы и стал поправлять ей воротник. Девушка неловко смотрела на него, хмуря брови, а тот поправлял накидку и с лукавой улыбкой что-то говорил ей. — Пойдем, — сказал Тирион, — она сама знает, что делает.       Тирион был задумчив, а Шая всё твердила о том, что нужно вернуться, и что Санса её не отпускала. Карлик даже не слушал её, он знал, что физической опасности Бейлиш не несет, но вот, то, что он может запудрить мозги Сансе — было понятно любому, в том числе и самой Старк. Санса поумнела, она знает Бейлиша, и она знает, что делает… Тирион надеялся на это, он хотел верить в это. — Принц Оберин, — поприветствовал «друга» Тирион, — льет сильный дождь, почему вы в саду? — спросил Тирион, пока Шая проходила между мужчин и торопилась в замок. — То же самое могу спросить у вас, — Сказал Оберин, смотря на Шаю, попутно ища взглядом её леди. Тирион подошел ближе. — Она в богороще, в компании Бейлиша, советую идти туда, — сказал Тирион и пошел в замок.       Оберина нужно было видеть в этот момент. Зубы сжались, желваки ездили на лице, руки были сжаты в кулаки, а ярость переполнила всё тело. Змею хотела придушить Воробья в прямом смысле. Он ревновал Сансу к Бейлишу, но дело было не в этом. Он слишком хорошо знал Мизинца, поэтому ничего хорошего от их встречи не стоило ожидать.       Когда он подошел к ним, увидел, как Санса уже разворачивается и снимает с себя длинный черный плащ, благодаря Бейлиша, но тот лишь поправляет манжет, который задирается и гладит невидимые складки, задевая тем самым грудь Сансы. Девушка отходит от него, а Оберин прячется за кустом одного из садовых лабиринтов. — Пташка, — сквозь зубы простонал Оберин, а ведь так хотелось простонать "идиотка"...       Услышав отдаляющиеся шаги, Мартелл тут же вышел из укрытия и пошел в богорощу. Мизинец сложил руки сзади и смотрел на море. Он не заметил подходящего к нему Оберина, только уже как тот был близко, Бейлиш усмехнулся, но даже не глянул на Мартелла. — Я так полагаю, вы тоже любите дождь? — спросил Бейлиш притворно вежливым тоном. — Люблю, но не дождь, — с намеком сказал Оберин. Бейлиш повернулся к Мартеллу, — я из Дорна, поэтому люблю тепло, теплый климат, теплый людей, теплых девушек… — Мои пташки — не просто теплые, они горячие, хотите — приходите, — улыбнулся Бейлиш, словно не понимает намеки Оберина. Они, молча, смотрели на море, дождь намочил обоих, но их это волновало меньше всего. — Я буду говорить прямо, Мизинец, — слегка грубым, но твердым ровным голосом начал Оберин, — если я еще хоть раз увижу тебя с Сансой — ты пожалеешь, что родился. Я убью тебя, а тело отдам змеям, и поверь, сделаю так, что твоего исчезновения никто не заметит, — Мартелл собирался уходить, но голос Бейлиша его остановил. — Однажды между Мартеллами и Ланнистерами уже были конфликты, из-за девушки. Помнится мне, что вы принимали в них участие. Вижу, вам всё неймется? Санса Старк теперь следующая жертва ваших игр? — Бейлиш подошел ближе к Оберину. — Мне-то, конечно, всё равно, но будет весьма неловко, если Серсея узнает о том, что Санса изменяет Тириону… — Мизинец развел руками и сделал вид, что не заметил напряжения Оберина. — Будет еще более неловко, если Серсея узнает о том, кто стоит за убийством её сына и отца. Какой риск…       Оберин подошел к Бейлишу вплотную, посмотрел на него секунд с пять, а потом резко ударил его. Бейлиш поскользнулся и упал в болотную жижу. Оберин ударил его еще раз, в живот, а потом присел и развернул лицо Мизинца к себе. — Будет весьма неловко, если леди Санса узнает, кто стоит за убийством её отца. Тогда все твои планы на неё и на Север — падут. Какой риск… — сказал Оберин и ушел из богорощи.       Он шел с твердым намерением поговорить с Сансой. Что именно им управляло, ревность или ярость — неизвестно, но одно ясно было точно — разговор этот будет весьма сложный…       «Когда эта наивная девчонка научится разбираться в людях?» — фыркнул Оберин, распахивая дверь её солярия; от увиденного в комнате мужчина застыл на месте…