Пташка и Змей

Она просыпается, тяжело дыша и резко бежит к зеркалу. Облегченный вздох, и бледные колени соприкасаются с полом. Рыжие волосы мешаются с золой от камина, она тяжело дышит. И рыдает. Разрыдалась. Как маленькая девочка. Как пташка. Как когда-то. Почему-то вместе с облегчением приходит горечь и боль. Маргери входит в её комнату и сразу же бежит к Сансе, которая сидит перед камином, а огромное зеркало разбито. Осколки режут руки, а девушка рыдает, не замечая ничего. Она и не помнит, как зеркало разбила. Она просто рыдает. — Санса… — Маргери проводит пальцами по спине Старк и хмурит бровки в недоумении. — что случилось? — С...сон… он… ничего нет… — Слезы душили так сильно, что она не могла выговорить ни слова. Маргери мысленно проклинала Шаю за то, что её нет когда нужно. Она посадила Сансу на кровать и налила ей кувшин воды. — Что тебе приснилось? — Заботливо спросила Маргери. Эта забота не была наиграна, ведь Санса стала ей родной, она просто не могла ей завидовать. Она хотела помочь. — Это как-то связано с… Оберином? — Санса испугано посмотрела на Маргери, но та лишь погладила её по волосам. — Я же вижу, что между тобой и дорнийским принцем что-то происходит. — Мне приснилось, что я беременна. — сипло прошептала Санса. — Я ходила в красивых платьях, легких, шелковых. Мои ноги окутывал теплый песок. Мне было тепло, и я чувствовала себя в безопасности. Даже больше, я чувствовала себя сильной, в смысле… словно я имею власть. А Оберин, он подходит ко мне и обнимает меня со спины, кладя руки на живот. А потом я лежу в постели и вдруг пытаюсь подняться, и вижу кровь… Мне снится, что мой ребенок умер… — Санса опять разрыдалась. — Ты ведь не из-за этого плачешь? — Поняла Маргери, — это всего лишь сон, ты это понимаешь. В чем причина твоих слез? — серьезно спросила Тирелл, сжимая локоть Сансы. Та замолчала и вытерла слезы. Она встала и подошла к другому зеркалу и положила руку на плоский животик, облаченный в шелк, и прикрыла глаза. Когда-то я мечтала выйти замуж за Джоффри, стать королевой, родить ему сына, золотокудрого львенка. Теперь я понимаю, насколько глупы были эти мечты. Но ребёнок… Я видела, как мама смотрит на Робба, Арью, Брана и Рикона, так, словно видит смысл. Так же Серсея смотрела на Джоффри, Мирцеллу и Томмена. Я бы тоже хотела ребенка. Хотела ходить с животом и чувствовать жизнь внутри себя, дар Семерых, хотела бы обнять его, крохотного, знать, что это — мой сын или моя дочь. Я бы хотела знать, что это часть моего любимого человека. Но это невозможно, и это ломает меня. Вся моя жизнь — это месть. Кровавая река, по которой я буду плыть. Он не помашет мне рукой, не назовет меня «мама», его глазки не откроются горячему солнцу, и никто не увидит, как он тепло улыбнется… Не сверкнет сапфировыми глазами, не возьмет в руки меч, чтобы привести людей в восторг, подобно отцу, и не подарит улыбку, теплую, сияющую. Я никогда не думала о детях с того момента, как Джоффри разорвал помолвку, и мы решили не идти на поводу у Ланнистеров. Но сейчас… к сожалению, мне больно.  — Санса, ты ведь помнишь, ради чего ты всё еще жива? Ты помнишь, ради чего ты проделала столь длинный и опасный путь? Твоя цель — вернуть Север. Ты отомстишь и вернешь дом. Дом, в котором ты будешь в безопасности. Вернешь Север. Семейный замок. Там, на Севере, ты обретешь спокойствие, силу, власть. там ты продолжишь свой род. Ты родишь сына. Старка. Короля Севера. Слышишь? Это твой долг. Перед отцом и матерью, перед братьями, перед Севером. — Санса посмотрела на Маргери. — Я помогу тебе вернуть Север. Я уже поговорила с Томменом. Он готовит приказ на голову Русе, и на отправку Рамси в Дозор. — Но… — Санса не верила своим ушам. — Неужели это правда? Она сможет вернуть Север? — Ты будешь видеть смерть их обоих. Пусть Томмен думает, что их убьют при попытке устроить бунт. — Подожди, то есть я… — Ты возвращаешься домой, Санса…