Прошу любить и жаловать.

Я прижала ладони к щекам, опустила взгляд вниз, изображая смущение. - Он всё слышал? – метнула укоризненный взгляд на крёстного. - Нет, не всё, - Том ответил мне безмятежным взглядом, - я снял защиту с кабинета всего пару минут назад. Когда почувствовал, что Август подошёл. Он тряхнул своим левым запястьем, напоминая мне о браслетах, которые связывали Рыцарей Ордена. - После вчерашнего Август попросил у меня разрешения задержаться в моём доме, чтобы иметь возможность поговорить с леди Кракнелл. - А что – имеется необходимость в этом разговоре? – Я с подозрением смотрела на обоих мужчин. – Разве бабушка не отказала в этом сватовстве? Быстрый взгляд, которым обменялись оба, насторожил меня. - Долорес, - ласково обратился ко мне Том, - твоя бабушка доверила мне защиту твоих интересов в магическом мире. Сама она не имеет такой возможности. А я тебе всё же не чужой. Я почувствовала, что мои глаза наполняются слезами. - А моё мнение уже в расчёт не принимается? Мне ничего говорить не надо? Только в известность поставить? Долорес – это твой жених и будущий муж, Август - это Долорес, твоя невеста и будущая жена. Познакомились. И ничего, что он твой ровесник?!! Ух ты! Это надо же! Воздух вокруг меня заискрился и подёрнулся серебристой дымкой! Я судорожно прижала руки к груди, почувствовав при этом, что под правой рукой рассыпается ещё один браслет-ограничитель на левой руке. И ещё я услышала: - Щит! Держи щит! И уже погружаясь в спасительный обморок, услышала ласковое: - Всё хорошо, Долли, ты справилась. Сознание вернулось ко мне достаточно быстро, но я продолжала лежать в постели. Как-то я сразу поняла, что это моя комната в Певерелл-Холле, та, что мне отвёл Том, когда мы приезжали праздновать его день рождения. Чуть приоткрыв глаза, попыталась разведать ситуацию. Дежа вю – опять я просыпаюсь после выброса, опять вокруг всё темно. И опять в кресле рядом с моей постелью кто-то сидит. Кто-то, кого мне не видно. Ан нет – стоило мне пошевелиться и попробовать поднести руку к голове, прошептав сакраментальное: - Пить… - и ко мне сразу же склонилась взволнованная Минерва. Она осторожно приподняла мою голову вместе с подушкой, подозвала стакан, напоила меня водой с приятным лимонным вкусом. Потом присела на край моей кровати, сжала руку. - Ах, как ты нас всех напугала, Долорес, - с лёгким упрёком сказала она. - Разве тебя не учили, что надо время от времени сбрасывать магию, чтобы не было вот таких сильных выбросов? - Сбрасывать магию? – искренне удивилась я. – Не слышала ничего подобного. Мистер Прайори меня только теории обучал, бабушка ведь не может. – Я нервно приподнялась на постели. – Бабушка! Она же волнуется! - Успокойся, - её нежные, но сильные руки придавили меня к кровати. – Лежи и слушай. Мне ведь тоже в детстве ничего не рассказывали. Матушка боялась признаться отцу в том, что она волшебница. И что я у них - тоже уродилась волшебницей. Так что мой первый стихийный выброс обрадовал её. И напугал. Ей пришлось тогда во всём признаться отцу. Она на минутку замолчала. - Да не о ней сейчас речь. Мастер Вилье, - она немного смутилась, - когда узнал, что у нас будет ребёнок, очень воодушевился и забросал меня рукописными сборниками. Для будущих мам, как он их назвал. Он в своё время собирал копии дневников, которые вели любящие родители о своих детях-волшебниках. Собирался систематизировать и вывести рекомендации для маглорождённых детей и их родителей. Он тоже считает, что обучение всех детей в Хогвартсе одинаково и с одиннадцати лет сильно замедляет их магическое развитие. В своих материалах он советует устроить предварительное обучение для детей из семей маглов, а ещё – ввести патронаж чистокровных семей над подобными семьями, для того, чтобы дети легче потом вливались в магический мир. Тогда бы не было многих недоразумений, - вздохнула Минерва. - Как я понимаю, детей в чистокровных семьях обучают их родители. И они аккуратно используют свои магические способности, постепенно привыкая использовать их, не допуская сокрушительных стихийных выбросов? - Совершенно верно, - улыбнулась Минерва. – В семьях маглов такого обучения нет. Поэтому стихийные детские выбросы бывают такими разрушительными. - А вот у меня в детстве не было ничего подобного. - Это работа твоих браслетов-ограничителей, - твёрдо сказала Минерва. – И я уже несколько раз говорила Тому, что и остальные надо постепенно снимать. Не ждать же каждый раз магического выброса. - Так у меня был выброс? - Да, - отвела глаза Минни, - Том и Август специально его спровоцировали. Но опять не все последствия предусмотрели. Ты должна была только выплеснуть излишки силы на какое-нибудь мелкое волшебство, а тебе удалось сломать ещё один браслет-ограничитель. Я с облегчением откинулась на подушку. - Так этот разговор о помолвке был проведён только для того, чтобы я рассердилась? Рано я расслабилась. - Нет, - спокойно ответила мне Минерва, - помолвка и впрямь обсуждалась. Я только не понимаю – почему именно Август? Он же из тех Руквудов, которые чрезвычайно заботились о чистоте своей крови весьма... своеобразным способом. Наследник Рода, достигнув семнадцати лет – возраста совершеннолетия, давал Нерушимый Обет главе семьи, в котором клялся взять в жёны только чистокровную волшебницу. Если в начале возникновения сей славной традиции и были попытки её нарушить, то они давно уже сошли на нет. Младшие братья, глядя на то, как погибали старшие, вовсе не желали повторять их судьбу. И безропотно следовали клятве. - Она опять замолчала. - Поэтому-то Руквуды и сейчас имеют репутацию жестоких магов, но некоторые из чистокровных семей - Блэки, Малфои, Яксли, Лестрейнджи, напротив, публично выражают своё одобрение подобному методу. И охотно заключают выгодные браки между своими наследниками и наследниками Руквудов. Потому меня удивило то, что Наследник этой семьи вдруг решил связать свою жизнь с полукровкой. - А всё потому, что вначале он стал одним из первых Рыцарей нашего Ордена, - раздался голос Тома, тихонько вошедшего в комнату, - и эта клятва не дала ему дать Нерушимый Обет отцу. У Августа уже появился новый сюзерен. - Ты? - удивилась я. - Нет, - крёстный был настроен благодушно и тоже присел на край моей постели, обняв супругу за талию. – Орден, я же сказал. А мы четверо – его Основатели. Магия, признав нас Первыми Рыцарями, дала нам некоторые привилегии. Но и обязанности тоже. - Как всё сложно, - действие Укрепляющего зелья закончилось. Я снова погружалась в забытье. Меня поцеловали в лоб и подоткнули покрывало. - Спи, завтра всё объясню. Утром я и впрямь проснулась абсолютно отдохнувшей и бодрой. Давно я себя так хорошо не чувствовала. Прислушалась к своему самочувствию – да, точно! Именно такая же неуёмная энергия охватила меня после того первого выброса, когда я очнулась в этом теле. Тогда это тоже были последствия магического всплеска?! И ведь я почти год чувствовала себя великолепно – учила шведский и французский, помогала Хельге вести хозяйство, занималась вместе с Берни и Энни. И у меня неплохо получалось! Год назад случились поиски сокровищ пирата. И опять бы был выброс, если бы я не попыталась ударить статую. При этом лопнуло несколько ограничителей, и выброс прошел только как сильное магическое истощение. Без внешних проявлений. И вот теперь выброс был спровоцирован. Минни помогла мне одеться – оказывается, она накупила мне кучу одежды. Которая и хранилась в этой комнате и ждала только, когда я попаду сюда на некоторое время. Потом мы вместе с ней спустились в столовую, тщательно делая вид, что не замечаем Августа и Тома, уже сидевших за столом. За завтраком мы погрузились в обсуждение моих кукол и нарядов для них, плавно перешли к беседам о платьях, причёсках, украшениях. Не упустили из виду и знакомых дам и девочек, которые были в своё время приглашены на свадьбу Тома и Минервы. Поговорили и о блюдах, которые были приготовлены к завтраку. Сошлись на том, что блинчики с шоколадным сиропом получились сегодня не слишком воздушными, а вот омлет - просто таял во рту. И всё это – с абсолютно серьёзными выражениями на лицах. Я видела, что Том с трудом удерживается от хохота. А у Августа появилось странное выражение лица. И да – я внимательно разглядывала сегодня человека, которого мне предназначили в женихи. Пока в женихи. Без сомнения, Августус Руквуд обладал внешностью яркой и запоминающейся - высокий, статный мужчина спортивного телосложения. У него были очень сильные руки и развитые плечевые суставы. Уж в этом-то я убедилась, пока он таскал меня на руках. Немного худощав, но это нисколько не делало его менее привлекательным, на мой неискушённый взгляд. Из-за привычки держать осанку и всегда ходить прямо, он даже выглядел выше, чем был на самом деле. Он напомнил мне хищную птицу – смуглая кожа, темноглазый, с волевым подбородком. Широкие тёмные брови, высокий лоб, прямой нос и чётко выраженные скулы. Незаметные на первый взгляд ресницы очень длинные и светлые – это несколько раздражало, ведь придавало ему сходство с женщиной, а женственным Руквуда никак не назовёшь. Кто-то назвал бы его красивым, другие не нашли бы и одной мало-мальски привлекательной черты. Ведь идеалы красоты никогда не бывают четкими, уж слишком субъективно восприятие. Он совершенно не походил на красавца Дориана, но и его внешность, несомненно, была неординарной. У него были красивые темно-каштановые, почти черные, довольно коротко стриженые волосы, что отличало его от трёх других магов – Абраксаса, Ориона и Тома. Те отрастили себе длинные волосы, перехватывая их совершенно одинаковой лентой со сложным орнаментом. Возможно, он коротко стригся, потому что единственный из них официально работал? В Министерстве Магии. А может, и ещё какая причина была. Заметила, что во время завтрака глаза его были чуть-чуть прищурены, будто бы он немного не доверял своим собеседникам. А после завтрака крёстный решительно позвал меня и Минни в свой кабинет.