Родственные души

      Сердце бешено колотится в груди, Тидзуру на ватных ногах входит в класс, её щёки ярко пылают, выдавая волнение девушки. — Хидзиката-сенсей, могу ли я с вами кое о чём поговорить? — встав напротив учительского стола, за которым сидел преподаватель и писал какие-то замечания в тетради одного из учеников, тихо и несмело поинтересовалась она. — Я слушаю, — как всегда холодно отозвался тот, не отрывая глаз от тетради.       Тидзуру глубоко вздохнула, её голос дрогнул: — Я давно хотела Вам это сказать, но всё никак не решалась… Но день моего совершеннолетия окончательно убедил меня в необходимости этого разговора… — Ближе к делу, Юкимура. У меня и без твоей болтовни куча дел, — несколько раздражённо и резко перебил ученицу преподаватель.       Та вздрогнула и виновато опустила взгляд. — Да, конечно, извините, — прошептала девушка.       Молча она расстегнула рукав блузки и закатала его вместе с рукавом школьного пиджака к локтю, обнажая предплечье, на котором плавными, чёрными, отливающими сиреневой линиями было выведено имя её учителя. — Я люблю Вас, Хидзиката-сенсей, — покраснев ещё больше, тихо, но уверено сказала Тидзуру.       Рука, выводящая замечания в тетради, замерла, Хидзиката медленно повернул голову к своей ученице, которая дрожала как осиновый лист, ожидая его реакцию-приговор, но в то же время твёрдо смотрела ему в глаза. Учитель опустил взгляд на оголённое запястье девушки, и его сердце пропустило удар: значит, у этой дурочки не простое помутнение рассудка на почве тёплой и солнечной весны. — Это, конечно, очень мило, — нарушая затянувшееся молчание, как можно спокойнее произнёс Тоси. — Однако я не думаю, что я подходящая кандидатура для тебя. Минимум, потому, что я старше как по возрасту, так и по званию. И впредь советую, выкинуть эту чушь из своей светлой головы и не забивать свой мозг подобной ерундой…       Хидзиката продолжал ещё что-то бубнить, аргументируя невозможность их отношений, но Тидзуру его не слушала. Её карие глаза расширились, в них стояли слёзы. Девушка пару раз моргнула, пытаясь сдержать их, и полным боли и разочарования взглядом посмотрела на учителя, а затем, развернувшись, убежала прочь.       Тоси, пронзённый этим горьким взглядом до глубины души, замолчал, а затем тяжело вздохнул. «А ну его! — промелькнула шальная мысль. — Живём всего раз, да и к чему бегать от своей судьбы?! Которая сплела нас воедино, сделав родственными душами?!». И, плюнув на работу, небрежно накинул пиджак на плечи и помчался вслед за ученицей.       «Дура, дура! — не разбирая дороги, бежала Тидзуру, мысленно укоряя себя в столь опрометчивом поступке. — Он никогда не ответил бы тебе взаимностью, будь вы хоть дважды, хоть трижды предназначены друг другу!» — девушка зло смахнула опять подступившие слёзы.       Она почти добежала до выхода с территории школы, как вдруг кто-то крепко схватил её за локоть. Тидзуру резко обернулась, её глаза снова расширились, и слёзы застыли в них. Перед ней был хмурый Хидзиката, прожигающий девушку тяжёлым взглядом. «Он меня убьёт!» — ужаснулась Юкимура, зажмурившись и приготовившись к казни, как вдруг одним властным движением её прижали к груди, крепко обнимая. — А прежде чем убегать, — ухмыляясь, сказал Тоси, — дослушивай меня до конца. Ведь в конце концов я-то хотел сказать, что всё это неважно, ибо ты тоже мне не безразлична, да и имя твоё на моей руке уже не первый год мозолит мне глаза.       Глаза Тидзуру резко распахнулись, а Хидзиката тихо рассмеялся.