Зверомор

Едва слышный гул сопровождал щелчок и шум льющейся на кафельный пол воды из лейки душа, закреплённой высоко над головой лиса. Атлас зажмурился и подставил морду под струи воды, давая лёгким каплям намочить шерсть и смыть несколько последних дней его жизни. Он просто стоял под потоком несколько минут, пока не вымок с головы до пят. Разбиваемый каплями серо-бурый поток воды, отрываясь от нижних лап, медленно, лениво устремился к сливу, и лисёнок открыл глаза. Всё казалось таким же размытым, как сейчас. Пару часов назад, на отдельном джипе вместе с Ямалом, он прорвался на оцепленную и развороченную свалку, где раньше находился его дом. После нескольких минут метаний по свалке в салоне боевой машины они наконец нашли его нору. Вернее, то, что от неё осталось. Атлас опустил морду, прижимая уши, позволяя сильнее намокнуть морде, чувствуя, как всё новые струи воды спускаются вниз по шерсти. Рядом с норой обнаружились следы танка. Ямал даже предположил, что тяжёлая гусеничная машина могла провалиться в землянку. Искать там что-то и уж тем более кого-то было абсурдно. Тигр сделал несколько фотографий на телефон и врезал по газам; намечалась погоня из сил УСС, но даже они не могли угнаться за ним. Всё обошлось. Атлас поднял лапы и схватился за края душевой кабинки: так было удобнее. Когда он с тигром вернулся в лимузин, Теодор долго и вдумчиво разглядывал фотографии, сделанные полевым командиром. Лисёнок хотел было извиниться за потраченное время и топливо, что потребовалось для огромного крюка, но передумал: мраморный лис был не в настроении и сохранял гробовое молчание всю оставшуюся дорогу. Но когда они вернулись в цитадель — ничего не произошло. Никакого отчёта, наказания — ничего. Теодор махнул на Атласа лапой, и его гражданский распорядитель, которую Атлас до этого видел лишь один раз в столовой, — милая лисичка-чернобурка — отвела его в новые апартаменты. По сравнению с кабинетом Тео — довольно скромно. Но если вспомнить, как тут жили другие бойцы Конгломерата, — королевские хоромы. А в целом это была такая же комната, вырубленная в толще скалы. За отдельной дверью, закрываемой на символический ключ, располагался небольшой коридор, выходящий в две комнаты: спальню и кухню. Справа от двери сразу же располагалась объединённая ванная комната. Атласу велели отдыхать и приводить себя в порядок. Как только он вылез из костюма, то первым делом разобрался с душем. Вообще лисам, как и другим представителям его племени типа волков и шакалов, не было нужды мыться; более того, делать это слишком часто было вредно для шерсти. Природа предусмотрела для его меха несложный механизм самоочистки, но когда он увидел свой родной дом разгромленным и не смог найти друзей: ни Кармелиту, ни Тика — никого, то ему хотелось смыть негатив с души. Так плохо лисёнку никогда ещё не было. Только сейчас, под тёплыми струями чистой воды, он начинал понимать, что на самом деле произошло. Только сейчас, спустя три дня после ошеломительной трагедии для всего Города и всех его жителей, до него дошло, что он наделал. Ему стало ясно, что произошло дальше. Он обессиленно рухнул на колени, держась за стены лапами, и вместе с грязной водой к сливу в полу закапали слёзы. От того, что он коснулся кафельного пола, от его лап разошлись мерзкие коричневые круги из грязи, тины и песка, которые прицепились к лису за последние дни. Ему хотелось закричать, как Компас, когда они дошли до его норы… выть как волк, орать во всю глотку. Хотелось, чтобы вся та грязь внутри него вышла, ушла, как песок, с его шерсти в водосток, хотелось… Хотелось спросить хоть у кого-нибудь: за что? За что ему — маленькому комбинатному лисёнку — достались все эти лишения, смерти, испытания и ужасы? Почему всё, что хоть немного любил, вмяли стальными гусеницами в землю? Почему все, кого он мог посчитать друзьями, страдали из-за него, а нередко гибли? Атлас расплакался навзрыд, уже не считаясь с тем, что могли услышать. Он хотел, чтобы его услышали, хотел, чтоб хоть кто-нибудь ответил ему на эти вопросы. И думать в такой момент он мог только о Компас. Об этой безумной, одноухой крольчихе, которая уготовила ему все эти испытания. Грязь продолжала течь с тела рыжего лисёнка непрекращающимся бурым потоком, исчезая в сливе с ворчливым журчанием. В какой-то момент поток начал становиться чуть более рыжим. Под мордой Атласа на белом кафеле появились алые разводы от падавшей в воду крови. Никто не услышал его в тот момент, не сказал уже приевшуюся, довольно банальную фразу, которую когда-то давно сказал Тик: «Найти силы, встать и идти дальше», — фразу, которую потом повторил Тео, но чего Атлас не знал, так это того, что её придумал тот, кто ходить уже не мог. Уже покойный безногий лис, который представился ему Роксом. Тот, который сумел каким-то чудом объединить вокруг себя всех тех зверей, которые сейчас помогали Атласу. Он нашёл подход и общий язык со всеми, и зачастую казалось бы, несовместимыми по психологии зверями. Компас и Теодор, Хардкорный Генри и Олег — трудно было представить, что без того лиса они стали бы соратниками. Ещё не легче было представить, что из-за него случится то, что происходило в тот самый момент, когда обессиленный лисёнок решил принять душ.

***

Теодор не медлил ни секунды, когда расстался с Атласом. Даже не заходя в свой кабинет, он сразу вызвал по рации Маути и спросил, где тот запер крольчиху. Выбор полевого командира мраморного лиса устроил как никогда, и он спустился в одну из самых глубоких частей своей подземной базы, куда никто без надобности не заглядывал. Пройдя по коридору, слева и справа от которого располагались мощные сейфовые двери, он заглянул в самую последнюю, торцевую. Компас держали в кромешной темноте и гнетущей тишине, и если к темноте ещё можно было привыкнуть, то мёртвая тишина для кроликов была настоящей пыткой с их чувствительным слухом. Щелчок выключателя заставил голую крольчиху забиться в угол и болезненно прикрыть глаза лапой, тихо заскулив от боли. Всё, что отделяло её от мраморного лиса, — тонкая сетка-рабица, которую вешали на заборах. Любому другому зверю такая тюрьма могла показаться насмешкой, но Маути пришлось импровизировать, так как сажать такую тварь в обычные клетки Конгломерата не представлялось возможным. Тео скосил глаза и увидел несколько толстых силовых проводов, крепко припаянных к решётке. Пантер организовал для неё самый настоящий карцер. Учитывая то, что в бетонном мешке у Компас не было вообще ничего, даже одежды и минимальных удобств вроде отхожего места или кровати, это было неплохим решением. Осмотрев камеру, он увидел, что ей подкинули несколько листов капусты и салата, которые небрежно валялись на полу. Когда Тео завершил маленькую инспекцию, глаза Компас уже привыкли к слепящему свету дневных ламп, и она убрала лапку от глаз, однако из своего угла не вылезла. Не стала она, как ни странно, и дерзить. Тео прекрасно понимал почему, поэтому решил начать с этого сразу: — Я буду задавать тебе вопросы. Ты будешь на них отвечать. Если я решу, что твой ответ неправильный, я прикажу Маути сделать тебе ещё хуже. Ясно? Не разгибая колен, крольчиха несколько раз кивнула, болтая единственным ухом. — Я не слышу ответа, — очень удивился мраморный лис. — Да, — тихонько, на грани слышимости прошептала Кос. Теодор даже позволил себе улыбку, пока она не видела. Видимо, какие-то очень странные южные методы Маути сработали на неё так плохо. — Атлас сказал, ты сделала признание о своих действиях на камеры журналистов. Это так? — Да, — быстро, хоть и неохотно, ответила одноухая. — Что ты им сказала? Крольчиха подняла глаза, посмотрев на мраморного лиса, но тут же спрятала взгляд. — Что я погрузила бомбы в машину и направила её на небоскрёб. — Атлас сказал, что ты хотела покончить с жизнью. — Так было бы проще, — выдохнула кроля. — Отвечать на вопрос! — рявкнул лис. — Да! Я хотела сдохнуть! Теодор вскипел, как чайник, под палящим жаром вулкана. Он разозлился так сильно, что оскалился и выхватил пистолет из кобуры. — Ты, кусок кроличьего говна, думала только о себе! — рявкнул лис. — Да, сэр! — немного издевательски ответила крольчиха, поднимая морду и бесстрашно смотря Теодору в глаза. Мраморный лис глубоко вздохнул, глядя в ответ. Нельзя терять контроль над собой. Как бы она ни подставила всех. Вообще всех. Крольчиха, не стесняясь наготы, встала посреди камеры и сжала маленькие кулачки. — Ты что, бессмертная? — прорычал мраморный лис. — Мне уже нечего терять, — с вызовом сказала она, — тот, кто был мне ближе родителей, — мёртв, дело всей его жизни — в руинах. А моя машина должна была взорваться вместе со мной! — Но помешал Атлас, — перебил Тео. Крольчиха замолчала. — Пока ты тут была, ты уже могла бы спокойно перегрызть себе вены, если бы ты так хотела сдохнуть. Но ты этого не сделала. Из-за него. Компас внимательно слушала Теодора — это было видно по её спорадически вздрагивавшему уху. — Вы с ним были в норе, которую Атлас назвал своей. — Да, — прохрипела серая. — И ты знаешь, что Атлас — сын Рокса. Того самого лиса, которого ты называла своим отцом. — Да, знаю. — Значит, - понизил голос до вкрадчивого шёпота лис, - тебе всё ещё есть, — Теодор по-отечески ласково и, в то же время, зловеще, улыбнулся, - кого терять. Компас молчала, но лапки, до хруста стиснутые в кулаки, ослабли, и холодные ладошки раскрылись. А Теодор тихо прошелестел: — Того лисёнка, на поиски которого ты положила половину своей жизни. Того, с чьей потерей смирился даже родной отец, но ты — нет… Ты, упрямая психопатка… — Я знаю, кто он, — смиренно, с бессилием сквозь голос, прошептала крольчиха, — знаю… — Я не договорил, кто ты такая, — перебил её мраморный лис, но договаривать не стал, а просто выпрямился и подошёл на шаг ближе к решётке под напряжением. Отвечать ему Компас не стала. Теодор, сбившийся с мысли, тоже оборвал диалог. Они смотрели друг на друга в долгом молчании, пока главарь Конгломерата не улыбнулся. — Если ты хочешь увидеть своего дорогого лисёнка хоть ещё раз, то будешь делать так, как скажу я и мои командиры. Кто угодно. Даже последние копытные из столовой. Ты теперь — никто, и имя у тебя — никак. Я понятно выразился? — Нет, — прямолинейно ответила Компас. — Не пойдёт. Теодор с любопытством наклонил голову на бок, не переставая удивляться, не имеющей аналогов, наглости крольчихи. — Я сделаю так, как скажет мне Атлас. Он — и никто другой, — четко проговорила одноухая бестия. Теодор раздражённо мотнул мордой и, развернувшись на месте, вышел из импровизированной камеры, взмахом лапы выключая свет. Тяжёлая стальная дверь с гулким металлическим лязгом повернулась на старых петлях, запечатывая крольчиху в безнадёжном одиночестве. Компас окружённая тишиной и темнотой, опустила ушко и по памяти заползла в тот же угол, из которого выбралась, где сжалась в маленький пушистый комочек и попыталась уснуть.

***

Атлас никогда в жизни не использовал так много шампуня для шерсти, как в тот день. Лисёнок остервенело тёр себя всеми щётками, какие смог найти в новой для него ванной комнате, распутывая и вырывая целые колтуны свалявшейся грязной шерсти. Потом он нашёл фен и около получаса старательно просушивался. Он вышел из душевой в свои новые апартаменты, закутавшись на всякий случай в белое махровое полотенце. Условия проживания были на таких высотах, о которых лисёнок и мечтать не мог несколькими неделями ранее: в шкафу он обнаружил нижнее бельё подходящего размера и несколько довольно интересных костюмов. Комплект, в котором Атлас ездил на встречу с травоядными, остался не у дел - он был не свежим. И лисёнок выбрал скромную куртку из лёгкого материала — тёмно-синюю с контрастными красными рукавами, воротник и манжеты которой были украшены простыми однотонными полосками. Тут же нашлись и штаны под стать верху, лисёнок покрутился перед зеркалом и поймал себя на мысли, что так бы и рухнул в хрустящей от чистоты одежде в постель, забываясь сном. Но отдых был исключен. Через несколько минут в дверь постучали, и Атлас, поставив уши торчком, немного неловко сказал: — Да-да? Более разрешений не понадобилось: в квартиру Атласа с деловитым видом бесцеремонно вошли уже знакомые Малыш Ред, задействованный в роли проводника по базе Конгломерата, и Багз, а так же, следом за ними, ещё три зверя, Атласу не известные: барсук, суслик и матёрый серый волк. — Я же говорил, это тут, — самоуверенно заявил рыжий лис, не поздоровавшись и плюхнувшись на небольшой бежевый диван в единственной комнате. — Я эту базу как свой хвост знаю! — Отличное сравнение, — буркнул незнакомый волк. — Болтается где-то сзади, пока не захочешь — не увидишь. — Это у вас так, серый, — усмехнулся малыш Ред, махнув большой пушистой гордостью и уложив её на колени. Волк спорить не стал, а вместо этого подошёл к Атласу, без представлений и прочего поднял его лапу на уровень плеча и замерил расстояние от шеи до кисти. Сразу после этого он продиктовал полученную цифру суслику, который занёс её в блокнот. Атлас смирно стоял как истукан, пока его деловито рассматривал барсук. — А что происходит? — наконец решился спросить лисёнок, когда волк озвучил суслику уже пятую цифру, замерив его от шеи до основания хвоста. — Замеры, — ответил Барсук, делавший записи в блокноте. — Мистер Теодор заказал для вас костюм, мистер Атлас. — Так у меня уже есть, — кивнул лис на неаккуратно брошенный комплект на спинке дивана. Барсука перекосило. — Эта старая пижама босса? Бросьте, фасон Теодора вам совершенно не идёт. Цвет, кстати, тоже. — А мне нравится. — Конечно нравится, это ведь тоже моих лап работа. Но надо развиваться, дорогой. Атлас препираться не стал, лишь обернулся через плечо, чтобы посмотреть на Багза. Кролик был чем-то недоволен: сложил лапки на груди и рассерженно зондировал Атласа взглядом, смотря снизу вверх, а когда увидел, что лис обратил на него внимание, не выдержал и забил лапкой по полу. — Ты её видел? — без вступления начал Багз. — О ком ты? — Об одноухой гадине! — Видел, конечно. А что случилось? — Эта тварь загубила четырёх моих агентов, следивших за небоскрёбом УСС! Так что у меня к ней есть серьёзный разговор, возможен криминал. С моей стороны, — на всякий случай пояснил Багз. — Я не знаю, куда её запер Тео, он это поручил Маути, — честно ответил Атлас. — Не думаю, что ты сделаешь ей хуже, чем пантер. Если этому горячему южному парню дать волю, он будет лоскутками драть с нее шкуру живьем ближайшие полгода. Атлас поёжился. Невольно представил себе яркую картину: Кос на каменной плите, и пантер склонившийся над ней со скальпелем в лапе, бликующим хирургической сталью. Ред стал рассказывать о некоторых методиках, практикуемых в южных саваннах, далеко от Города. Атлас только сейчас сообразил, почему пантер неохотно разговаривал и имел тяжёлый южный акцент, но, пока малыш Ред во всех красках и детальях расписывал, что и как может сделать Маути при помощи одного лишь своего исполинского мачете, он не выдержал, зажмурился и развернулся к гостям. — А может, не только она виновата в случившемся? А, Багз? Может быть, произошедшее стало результатом долгой и последовательной череды событий, в которой кто-то другой был «вишенкой на торте»? — развёл лапами Атлас, не обращая внимания на то, что волк с мерной лентой обернул её вокруг запястий лисёнка. — Манжеты делаем? — вдруг спросил волк. — Я даже не знаю, что это такое! — не сдержав эмоции, выпалил Атлас, возвращаясь к Багзу, который уже откровенно злился. — Ты что, покрываешь эту сволочь? — натуженно прошипел он, поднимая пятки и вставая на кончики лап, чтобы казаться выше. — Что? — удивился Атлас. — Покрываю? — Защищаешь её! — взъелся Багз. — Ручаешься за смерть моих ребят?! Среди них были мои друзья! — Я не это имел в виду! — вибрирующим от волнения голос сорвался лисёнок. — Я хотел сказать, если бы не кладовщик, который проспал, если бы не посты досмотра… — Если бы в её одноухую башку не пришла такая гнилая идея, ничего бы этого не было, — заявил кролик, — так что даже не пытайся играть в адвоката, лис. Ничто её не оправдает! Рыжий стиснул зубы от непривычной для него злости. Возражать не стал, посчитав разговор законченным, и повернулся к шкафу, раздвинув по команде волка нижние лапы пошире. Серый озвучил последние цифры суслику, барсук сделал штрихи в блокноте и сложил его в нагрудный карман пиджака. — Кстати об адвокатах, — подумал вслух Ред. — Да, адвокатах, — прижав ладошку ко лбу, выдохнул Багз. — Когда будет готов костюм? — Два дня, — проинформировал барсук. — Мы не можем себе этого позволить, — попытался возразить кролик, и тут в его лапе пискнул телефон. Багз усталыми глазами уставился в экран, повесив уши. Тяжело вздохнув, он провёл пальцами по экранчику и вздохнул ещё тяжелее. — Впрочем, мы уже опоздали, — сообщил он, взмахом лапы отпуская портного с подручными, — никогда бы не подумал, что они сделают это так быстро. — Что сделают? — не понял Атлас. — Твои документы, — ответил кролик, — о которых вы договорились сегодня утром. Они готовы. — И доставки на дом у них, конечно же, нет? — догадался Ред. — Даже хуже, — проговорил Багз, поворачиваясь к автоматчику, — за ними придётся ехать на Комбинат. Атлас поёжился от такой перспективы, но решил, что это, по крайней мере, знакомое ему место. — Видимо, они не стали подключать к работе ленивцев, — попытался пошутить Атлас, чтобы разрядить обстановку, но кроль злобно уставился на него взглядом, полным чистой, неприкрытой злобы: — Да. Потому что они наверняка все погибли в том взрыве! Большинство сотрудников кодового отдела жило в непосредственной близости от штаба, чтобы не опаздывать на работу. Атлас моргнул, и ему перед глазами как живой показался добрый, улыбающийся Спиди, поднимающий когтистую лапу в приветствии. Шутить расхотелось. — Понимаешь, откуда я всё это знаю? Один из моих агентов жил ровно над ними! — Я всё понял, — с хмурым видом ответил Атлас, нервно виляя хвостом. Кролик, до того момента смотревший в экранчик телефона, вдруг навострил уши и внимательно посмотрел на лиса в его новом образе. Нахмурившись и повернувшись к нему, он подошёл ближе и заглянул Атласу в глаза: — Ты что-то скрываешь, не так ли? — Может быть. А может, все, кому это надо знать, всё уже знают. Кролик задумался на пару секунд и кивнул: — Хорошо. Я, кажется, тебя понял, рыжий. — Не советовал бы я тебе так расслабляться, Атлас, — подал голос Ред, полулежавший на диване. — Вот и проследишь за ним! — вставил Багз. Ред поднял морду, а за ней и всё остальное тело с дивана: — Не понял? — Поможешь ему в Городе! — безапелляционно отрезал Багз, прикладывая трубку к уху. — Это как? Атлас пожал плечами и признался: — Я ещё читать толком не умею. — Если тебе нужен кто-то, кто умеет читать, то тут ещё масса вариантов! Я в Город не хочу! — Мало ли кто чего не хочет, — сказал Багз, кидая в лапы Реду свой телефон. Пулемётчик прижал аппарат к виску и молча выслушал всё, что ему сказали. Багз между тем подошёл к Атласу. — С костюмом или без, но медлить с получением карт-бланша нельзя. Текущие права ещё с тобой? Атлас печально покачал головой: — Украли. Багз нехорошо заворчал и выудил из куртки ещё один телефон, пока другой был занят и по памяти набрал нужный номер, снова отходя от Атласа. Лисёнку досталась замечательная возможность полюбоваться своим новым образом и немного привести себя в порядок, хотя после лучшего душа в своей жизни он почти благоухал. Полуспортивная куртка была удобной, содержала в себе множество очень полезных кармашков, штаны не сковывали движений, но какого-то элемента для образа не хватало. Негромко щёлкнув пальцами, рыжий встряхнул первый костюм, выданный Теодором, и выудил из нагрудного кармашка чёрную материю. Расправив бандану, подаренную ПиДжеем, он принюхался и чуть не чихнул от ударившего в нос запаха. Оглядевшись и увидев, что оба гостя в апартаментах заняты телефонными разговорами, он пошёл в ванную, где засучил рукава и прополоскал тряпочку в раковине. Ред ворвался к нему в ванную без стука как раз в тот момент, когда Атлас уже сушил её феном. — Босс распорядился выдать тебе машину! — восторженно пропищал он, и у другого лиса уши тут же встали торчком. — Какую? — на всякий случай спросил Атлас. — Любую! — ещё более восторженно ответил Ред, прижимая сжатые в кулаки лапы к подбородку. — Даже более того — из личной коллекции мистера Гуэрры! Глаза Атласа округлились от удивления. Собственная машина? — Я договорился! — послышалось чуть ниже, и Багз не без труда просунул ушастую морду между Редом и косяком двери. — Старые права тебе подделают, но долго с такими ходить не получится, особенно без ошейника. — То есть мне такие не положены? — спросил Ред. — Нет. Если бы у тебя уже такие были, то да. Атлас уже во всех нужных базах, а подделку для тебя вычислят за секунду, так что наденешь нашу модель, и будет тебе счастье. — Ага, обалдеть какое счастье, — недовольно проворчал Малыш Ред, скрываясь в апартаментах Атласа. Багз проследил за ним взглядом и снова запустил лапку в карман. Атлас подумал, что кролик достанет из недр своей куртки уже третий по счёту телефон, но ошибся. Длинноухий выудил из внутреннего кармана массивную стопку купюр крупного достоинства и протянул её Атласу. — Подъёмные, — объяснил он, — должно хватить, чтобы дать на лапу какому-нибудь приставучему СКХшнику. С должным почтением Атлас взял деньги и провёл пальцем по торцу пачки с плохо скрываемой улыбкой. — Люблю запах денег в любое время суток, — признался он с улыбкой. Багз сделал самую саркастическую морду, на какую был способен, явно собираясь рассказать лису, кто ещё это любил, но бесславно погиб во время теракта. Атлас, увидев это, всплеснул лапами, хлопнув себя по бёдрам. — Ты так и будешь дуться за то, что я мыслю чуть шире? — спросил лис. — Твоё счастье, что я вообще согласился работать с тобой, — буркнул кролик. — Думаешь, у меня был выбор? Лис и кролик уставились друг на друга в немой игре в гляделки. От неловкой паузы их отвлёк Ред, заговорив по телефону: — Гордон, как оно? Ага-ага. Ага. Нет, конечно. У тебя сейчас иголки осыпятся!.. Атлас, поднял морду и навострил уши на разговор другого лиса. Потом снова посмотрел на кролика. — Слушай, Багз, — начал он, встряхивая высохшую бандану и завязывая её на шее. — Я понимаю, что очень немногих эта трагедия обошла стороной, ещё меньше тех, кого оставила равнодушными. Мы все что-то потеряли. Но поисками виноватых и их наказанием займутся другие звери. Мы же должны сплотиться и вместе дать отпор. Что сделано — то сделано, и от того, что ты покалечишь или убьёшь Компас, ничего не изменится. Атлас затянул узелок на платке и наклонился к Багзу, уперев ладони в колени. — Тебе от этого будет даже хуже. — Почему же? — Тебе придётся жить с тем, что ты избавишь её от страданий, — ответил Атлас, глядя в глаза кролику. — Она ведь хотела взорваться вместе с Буревестником. А я её вытащил. И теперь ей жить вместе с нами и захлёбываться в том же дерьме, что и нам. Атлас всё-таки позволил себе улыбку и выпрямился. Кролик проследил за его мордой взглядом, повесив уши. — Не благодари, — закончил Атлас и вышел из ванной комнаты в основную, где продолжал болтать Ред. — …И что у него там под капотом? — спрашивал он у трубки, нарезая круги по комнате. — Да ладно, куда столько?! И чего может? Неплохо-неплохо. Ну вообще круто, — тут его взгляд упал на подошедшего лисёнка, и малыш Ред ехидно поинтересовался у трубки: — А какая там, говоришь, коробка? Ага. Вообще шик. Сейчас подойдём. Ага. Жди. Ред сбросил вызов и бросил трубку Багзу. Кролик не растерялся и тут же передал её Атласу. — Мой номер назначен на цифру девять. Теодор — ноль. Атлас благодарно кивнул кролику и принял мобильный аппарат, снова смотря на подпрыгнувшего от радости Реда. — Я выбрал тебе тачку! — восторженно прохрипел лис. — Из коллекции Шефа! Атлас переглянулся с Багзом ещё раз, безразлично пожал плечами и признался: — Я всё равно в них ничего не понимаю, так что только посмотреть могу… Ред немного грустно улыбнулся. Атлас почувствовал грусть в улыбке, и Ред дал понять почему. — Это даже круче Чёрной Бетти. Атлас вздёрнул брови и округлил глаза от одного лишь упоминания погибшей машины и её лихого водителя. — Да? И как её зовут? — Его, — поправил Ред. — Его зовут Речной Бык. Малыш Ред ни разу не врал насчёт новой машины Атласа. Когда они дошли до гаражей и перед лисами распахнули мощные стальные ворота, в лучах прожекторов перед ними предстал огромный представительский седан с огромной решёткой радиатора, изогнутой посередине тупым углом вперёд, похожим на нос лодки. Эта самая решётка задавала тон дизайну всей машине — весь перёд её корпуса был подобен маленькому кораблю, который любой своей гранью разрезал воздушные потоки. Сзади машины проектирование было выполнено иначе — гладкое и обтекаемое с очень странным задним окном, изогнутым, буквально влитым в общий дизайн машины. Цвет автомобиля тоже был необычным — вся нижняя часть и крыша были покрашены в блестящий белый металлик, а между ними — широкая синяя полоса с хромированной окантовкой. Плохо разбирающийся в таких вещах Атлас, обходя машину и восторженно рассматривая её, отметил две выхлопные трубы — больше никаких посторонних частей двигателя видно не было. Машина имела широченные колёса на обеих осях и держалась очень низко к земле. — Даже не знаю, что и сказать, — произнёс лисёнок, поглаживая борт машины с хромированной обводкой, и посмотрел на лиса и распорядителя гаража — ёжика, которого Ред называл Гордон. — Можно сказать, круто, — улыбнулся Ред и дотронулся тыльной частью ладони до колючек ёжика, — расскажи ему что-нибудь. — А что ему рассказывать, он всё равно ничего не поймёт, — ухмыльнулся распорядитель, но всё-таки зашёл по небольшой лесенке на блестящий капот машины. Атлас хотел уже согнать его с блестящей поверхности, но вовремя заметил, что он использует небольшие резиновые тапочки, которые не только защищали отполированную поверхность от его когтей, но и не давали ему скользить. Сам ёжик вышел на центр капота и притопнул на нём нижней лапкой. — Итак, подо мной сейчас находится самый большой двигатель V8, который есть в распоряжении у владельца этой машины. Объём — семь с половиной литров, крутящий момент — больше восьмисот ньютон-метров при пяти тысячах оборотов. Разгон до сотни за жалкие пять с половиной секунд. — Это быстро? — уточнил Атлас. — В кресло вожмёт с такой силой, что кишки запутаются! — ответил Гордон. — И тут для этого есть всё: две турбины, расточенные клапаны и, конечно же, закись азота. Атлас зябко повёл плечами, неохотно признаваясь: — По правде говоря, водитель из меня не фонтан. — Не беда! Полный комплект современной электроники, включая парктроники. С тем, что здесь есть, водить и парковать такую машину сможет даже слепая коза! Ред толкнул Атласа в бок, хихикая. Лисёнок же почти потерял дар речи, но выражение его морды менялось с изумлённо-восхищённого на любопытное. Гордон, продолжавший рассказывать всевозможные технические характеристики, которые Атлас пропускал мимо ушей, так увлёкся, что не сразу услышал вопрос нового хозяина автомобиля. — Я всё равно в этом ничего не понимаю, — повторил Атлас, махнув лапой, и спросил уже намного более заинтересованным тоном: — Лучше расскажите об этой машине что-нибудь другое. Ёжик остановился и удивлённо взглянул на лиса глазками-бусинками. — Что, например? — уточнил Ред, пока Гордон разводил лапками в стороны. — Её историю, — ответил Атлас, не растерявшись ни на секунду, — судьбу и характер, что с ней происходило и что с ней делали. — Тачка в идеале, рыжий, если ты об этом, — прервал его размышления ёжик. — Не битая, не крашеная. По подвеске она вообще как с завода вышла, так и осталась. Атлас медленно пошёл вдоль левого борта машины, проводя лапой по стыку белой и синей краски. — Я не об этом, — сказал он, погладив хромированную ручку водительской двери. — А о чём тогда? — недовольно спросил Гордон, подходя по капоту ближе к Атласу. Лисёнок улыбнулся: — Буревестник был битый-перебитый и крашеный-перекрашеный, — начал свою историю он, и ёж вздрогнул при одном лишь упоминании этого названия, — но когда я был за рулём той машины, то всегда верил, что с ней я не пропаду. У него был такой характер: надёжный, преданный, уверенный. — Ты был за рулём Буревестника? — уточнил ёжик. — Был. И более того, он мне жизнь спас. Я в нём пролетел четыре этажа вниз. Гордон усмехнулся и оглянулся посмотреть на удивлённого Реда. — Тогда я понял, о чём ты, — улыбнулся он. — Вообще, я руководил его восстановлением. Он внезапно замолчал, оборвав мысль, а вместе с ним улыбка постепенно погасла на морде Атласа. — Жаль, что с ним так случилось, — наконец озвучил то, что было на языке всех троих, Ред. — Но хозяйка ему досталась под стать. Не сказать, чтоб надёжная… или, тем более, преданная. Но чертовски уверенная в себе, — ухмыльнулся Атлас. — Но в конце концов я понял, что машина — это не просто железяка… Гордон посмотрел на лисёнка и в его взгляде прибавилось уважения. — Это, конечно, не шестиколёсный монстр, но он никогда не подводил своего хозяина. Для Теодора он был кем угодно: представительным купе, на котором можно подкатиться к загородной вилле; ревущим спидстером на старте гонок; ловкой и юркой машиной для ухода от погони… — ёжик любовно погладил Речного Быка по дворникам на стекле. — И, конечно же, другом, с которым никогда не скучно скоротать пару часов по пустому шоссе. Он никогда не подводил его, — повторился ёжик. — Ломался — да, причём довольно часто, но — что самое главное — он всегда доезжал до ремонта сам. Ни разу не было такого, чтобы Теодор где-то застрял и вызванивал себе эвакуатор или кого-то, кто дотащит его на тросе. Бывали моменты, когда он с трудом закатывался на эстакаду, где немедленно глох и отказывался заводиться напрочь. А после вскрытия обнаруживалось, что иные машины вообще не должны были доехать до этой эстакады. Но после ремонта он всегда был рад снова выкатиться на дорогу и пуститься в путь. Он любит дороги и скорость. Жаль, что Теодор это забросил. Ёжик закончил рассказ чуть ли не со слезами на глазах, и Атлас победоносно посмотрел на изумлённого Реда, стоявшего у капота. — Ну, что скажешь? — поинтересовался лис у пулемётчика. — Прохладная былина, — загадочно протянул рыжий, — но теперь я ещё больше уверен, что это — правильный выбор. Твой выбор. — Мой? — удивлённо повторил Атлас. — Да, — согласился пулемётчик и кивнул ёжику. — Мы берём его. Гордон охотно кивнул: — Я подготовлю его за час. Атлас поднял уши: — А что, сразу нельзя? — Нет, конечно, — махнул лапкой ёжик, — я даже не думал, что им ещё кто-то воспользуется! Он сейчас на пеньках стоит, отдыхает. — Нам всё равно нужны твои поддельные документы и ошейники, — покривился Ред, — да и оружия с собой стоило бы прихватить. — Ага, — кивнул Атлас, пропустив мимо ушей часть предложения. — Тогда я за документами. — А я за оружием, — кивнул Ред и Атлас немедленно замер. — Оружием? — недоумённо переспросил лисёнок. — Зачем? — А подумать? — саркастично хмыкнул Ред. — Элементарно. Хотя бы для самозащиты, на всякий случай. Особенно теперь. — Моё оружие, — заупрямился Атлас, — это язык. Другого мне не надо. — Ну как «не надо»? Хороший ствол лишним не бывает, да и я свою крошку в Город провезти не смогу. — Уж тем более не ствол! — тихо вскрикнул Атлас, мигом вспомнив окровавленный салон автобуса и сглотнул подступивший к горлу ком. — Ну ладно, тебе никакого огнестрела, — заговорщическим тоном согласился пулемётчик, — а мне не помешает что-то компактнее. — Если нас найдут с этим в Городе после произошедшего — нам крышка, — парировал Атлас. Ред на миг завис, обработал поступивший ему контраргумент и кивнул: — А ты прав… — но тут же оживился и родил новую идею, щёлкнув пальцами. — Спроси у Нитри, не нужно ли ей что-нибудь в Городе. — Точно! — Тогда встречаемся здесь через час. Атлас оглянулся в поисках часов, но понял, что в гараже Речного Быка таковых не водилось. У Реда были довольно крупные электронные налапные часы, на которые Атлас растерянно глянул, и пулемётчик это заметил, таинственно улыбнувшись. — У тебя в телефоне есть часы, — напомнил он. Атлас извлёк трубку из кармана и посмотрел на экран, засекая нужное время. Кивнув друг другу, они вышли из отдельного бокса, где ёжик громко свистнул в четыре пальца. К нему тут же подошёл молодой бурый мишка, вытиравший лапы чёрной от масла тряпкой. — Собирай кого найдёшь. Пора вывести Быка из стойла. У мишки загорелись глаза, и тот пулей рванул куда-то в другие гаражи. — И не думайте, что я не спрошу у Теодора лично, можно ли вам двоим брать эту машину! — напутствовал лисов Гордон. Атлас вопросительно посмотрел на Реда — тот лишь пожал плечами. Они разошлись в разные стороны: пулемётчик — в сторону складов, а Атлас, уже немного ориентирующийся в подземельях Конгломерата, — в сторону Административной части. Однако получить то, что ему причиталось для выполнения миссии, оказалось не так просто. Кабинет Теодора он нашёл быстро и уверенно, и хотя у дверей не было никакой охраны, но сами створки были наглухо заперты, и даже никакой стук в эту дверь не помогал. Пришлось Атласу пуститься в изнурительный поиск хоть кого-нибудь, кто знает, где можно было раздобыть фальшивые документы. Обойдя все известные ему места, лисёнок вконец заблудился где-то в совершенно незнакомых подземельях, где никого не было и никто не ходил мимо, чтобы можно было спросить, как отсюда выйти. Пришлось ориентироваться на собственный нюх, искать по свежим потокам воздуха выход и всё начинать сначала: тренировочная площадка, столовая и так далее. Не совсем по дороге он заглянул к Нитри — выдра была измотана и морально раздавлена своим поражением в битве за жизнь Карбона, но, завидев Атласа и узнав, зачем он пришёл, бойко написала ему довольно большой список покупок и без колебаний всучила ему в лапы наличные деньги. Атлас опять попытался отнекиваться, но выдра была неумолима, и в итоге баланс Атласа пополнился ещё больше. У неё же лисёнок выспросил о документах, но несведущая в таких делах докторша махнула на это лапкой и сказала, что если кто и разбирается в документах, то лучше всех это делает местный Архивариус. Атлас немедленно вспомнил, что Муфаса начал учить его читать как раз в каком-то исполинском архиве, и скоро нашёл туда дорогу. Тяжёлая дверь, ведущая внутрь, была приоткрыта, и лисёнок ловко протиснулся внутрь. За единственным освещённым столом сидел Хардкорный Генри, которого Атлас никак не ожидал увидеть здесь. Лисёнок, конечно, знал о неких интрижках между ним и тем, кого он искал здесь, но намного более удивительным было то, что гривистый волк совершенно спокойно и тихо читал открытую перед ним книгу, шумно перелистывая старые пожелтевшие страницы. Подошедший ближе лисёнок смог рассмотреть, что в книге было много иллюстраций, но все страшные, изображающие страдающих хищников в клетках, которым через прутья выливали какие-то помои. Рыжий даже подкрался за спину волку, чтобы лучше рассмотреть их, но оказалось, что Мистер Напалм не так уж и увлечён этой книгой. — Учебник спецназа травоядных, — объяснил гривистый волк, — глава о допросе и содержании военнопленных. Атлас распрямился за спиной Генри. — Если бы ты умел читать, даже ты бы понял, что это отборный бред. — Почему? — Потому что содержать так надо не хищников, а их — веганов, — ответил Генри, закрывая книжку, оставив в ней малозаметную закладку из маленькой чёрной нитки. — Привет, Атлас. Лисёнок помахал волку лапой, пока тот не решил поздороваться с Атласом более официально. — Я слыхал, где-то здесь можно найти фальшивые документы для Города. Типа тех, что были у меня. Генри вздёрнул брови: — Ты отправляешься в Город? Только в этот момент Мистер Напалм оценивающе обвёл Атласа взглядом и дополнил: — В ночной клуб собрался? Атлас без утайки рассказал Генри, что произошло этим днём сразу после того, как тот покинул кабинет Теодора. Гривистый волк внимательно слушал всё, что рассказывал лисёнок, и под конец истории грустно кивнул: — Я-то думал, что это мне приходится туго. А тебе придётся проскользнуть в развороченный улей… — Теодор говорил, что ты облажался, — скромно напомнил Атлас, и Генри наградил лисёнка настолько саркастическим взглядом, что лису стало не по себе. — Думаешь, я сам этого не понимаю? Да я хотел сегодня помочь Маути организовать содержание этой полоумной крольчихи, но он решил, что я даже не должен знать, где её держат! Считают, что мы с ней друзья и я попытаюсь её вытащить! Атлас многозначительно промолчал. — Ты едешь в Город один? — спросил Генри. — Я так понял, сначала ко мне хотели приставить Багза, но тот попросил Реда. — Малыш Ред? — уточнил гривистый волк и, получив утвердительный кивок, сложил лапы на столе. — Слушай. Я к тебе хорошо отношусь, мы всё-таки вместе прошли через всякое. Можешь считать меня своим другом, если понадобится помощь, ты знаешь, где меня искать. И мы можем быть полезными друг другу. Ты мог бы помочь восстановить кредит доверия Тео. Сейчас я полный банкрот в этой теме. Я точно не буду занят, мне сейчас даже унитазы скрести не доверят. — Я бы не был так уверен, — протянул лисёнок. — Атлас, — внезапно появившаяся из ниоткуда динго положила на стол перед мистером Напалмом увесистую папку, — послушай меня. Теодор не такой добряк, как кажется. Он бизнесмен, и ты для него — актив. Пока не очень ценный, но всё-таки именно такой, в какой он вкладывается. Тебе будет нужно вернуть всё до последнего пенни и добавить сверху ещё: только так и никак иначе ты станешь для него ценным настолько, что он не станет сажать тебя задницей на муравейник. Атлас навострил уши, улавливая каждое слово бодрой, но явно вымотавшейся динго. Генри безразлично пожал плечами. — И как мне это сделать? — осторожно поинтересовался Атлас. — Знай себе цену, — ответила архивариус, глядя в глаза лисёнку через линзы очков. — Только так ты поймёшь важность или бесполезность всех своих друзей. Генри грустно поглядел на Атласа и снова уселся за стол, откидываясь на спинку хлипенького стульчика. Совет Таи получился очень размытым, но лис немного воспрял духом после такого напутствия. Атлас улыбнулся и облокотился на столик архивариуса, чтобы сравняться с Генри взглядами. — Но и старых друзей не надо забывать, ведь так? Гривистый волк едва заметно кивнул с лёгкой загадочной улыбкой. — И то, что в тебе разуверился Тео, не значит, что ты перестал быть тем, кем был. — Я теперь и не знаю, кем я был, — неохотно признался Генри, — в какой-то момент я просто забыл, что должен был делать, и пустился по течению, забывая, кем был… Настало время Атласу положить волку лапу на плечо. — Другом, — абсолютно честно и уверенно сказал лисёнок, чуть теребя гривистого волка, — и я друзей не бросаю. Улыбка на морде волка расцвела немного шире и ярче. Он положил ладонь на лапу Атласа, прижимая её к себе покрепче, глядя на лисёнка. — Любое время, Атлас, — сказал он, — любое место. Я пойду с тобой. Прости, что не рассмотрел в тебе это сразу. Я думал, что лучше разбираюсь в зверях, а вышло всё с точностью наоборот. Снова неловкая пауза. За несколько секунд этого таинственного ритуала Атлас разрешил в уме сложную моральную задачу и отважился сказать волку то, чего не сказал бы никому другому: — Не бросай Компас. Генри выпрямился, и лапа Атласа соскочила с его плеча. — О чём ты? Лисёнок пожал плечами: — А сам как думаешь? Ты единственный, кто может её поддержать. — Теперь на её счёт я разделяю мнение Тео, — невесело признался он. Атлас усмехнулся и развёл лапами, будто объясняя гривистому волку что-то из области элементарной психологии: — Всего-то? Значит, осталось поменять мнение мраморного лиса! Генри даже не удивился. — Я не могу представить себе хоть одну вещь во всём мире, которая может провернуть такое. Особенно после того, что она натворила. Атлас хмыкнул, показывая, что считает этот разговор оконченным. Он даже хотел развернуться и уйти, но вовремя вспомнил, зачем пришёл. — Не переживай на этот счёт, — сказал он и встал со стола, на котором практически лежал. — Лучше подскажи, где можно взять документы и фальшивые ошейники для вылазки в Город. Задача Атласа тут же разрешилась, причём очень легко для лисёнка. Генри бодро объяснил, что ошейники, может, и могут быть здесь, в Цитадели, однако документов тут никто не подделывает — этим занимается Городское отделение. Но у Конгломерата всё было проработано: гривистый волк рассказал, где они должны будут встретиться со связным, который передаст им всё необходимое. Узнав, что, ко всему прочему, операцию курирует сам Багз, оправившийся от пережитого шока, Мистер Напалм сказал, что беспокоиться вообще не о чем, но быстро поправился: не было о чём беспокоиться. Правила игры поменялись, и поменялись сильно. Генри пожелал лисёнку удачи и вернулся к чтению, а Атлас покинул подземелье архива. В гараж лисёнок вернулся намного раньше Реда и имел честь собственными глазами наблюдать, как Речного Быка, как выразился Гордон, «расконсервируют». Атлас застал уже финальную часть процесса, когда пара пегих коней меняли на машине колёса. Вместо сереньких дисков без рисунка на оси машины надели новые, блестящие, с агрессивным узором из заплетающихся в вихрь молний. На чёрных покрышках была сделана яркая белая надпись, прочитать которую Атлас не мог и не хотел. Ред появился в самый момент, когда Быка поставили на колёса и тот мягко и бесшумно опустился на своей подвеске ближе к земле. Гордон прошёлся по капоту в последний раз, проверяя, что всё в машине в порядке, и подозвал к себе Атласа, вручая ключ от машины с ярким сине-белым брелком сигнализации под стать. Лис охотно улыбнулся и передал их Реду, который удивился столь неслыханной щедрости: — Я?! — Ну да. Не хочу побить этого красавца на выезде из гаража, — пояснил Атлас. Ред проворно схватил ключи и охотно устроился на месте водителя. Атлас обошёл машину и встал спереди, разглядывая хищную решётку радиатора с шестью фарами. Ред покопался несколько секунд, что-то сделал по указанию Гордона и повернул ключ в замке зажигания. Машина издала натужный мощный свист, забирая топливо из огромного бака и накачивая его в двигатель. Как только реле давления щёлкнуло готовностью, Ред толкнул ключ дальше — Бык рыкнул стартёром, раскручивая двигатель. Автомобиль завёлся с полуоборота, без прокручиваний, холостых и перегазовок и тут же взревел на холостых оборотах, как настоящее чудище. Атлас видел, как ёжик внутри машет Реду, чтобы тот трогался в путь, но лис, потерявший дар речи от исполинской мощности у него в лапах, несколько секунд просто сжимал руль и разглядывал блестящие приборы на торпедо. Улыбнувшись шире и торжественней, он зажал тормоз и дёрнул подрулевую ручку вниз. Карданный вал под днищем авто дёрнулся, машина скрипнула тормозами и медленно, торжественно и очень многообещающе выкатилась из гаража. Атлас как раз успел отойти в сторону пассажирской двери, и Ред мягко притормозил рядом с лисёнком. Когда он забрался внутрь, был самый разгар лекции по вождению. — …Пока не прогреется, будет плохо тормозить, но в этом случае на ней вообще лучше особо быстро не ездить!.. Атлас не слушал ёжика и просто оглядывал шикарный салон автомобиля. В отличие от Буревестника, где нужна была практичность, здесь был сделан упор на комфорт и роскошь. Сиденья были заранее переделаны под небольших зверей, хотя сама машина, судя даже по названию, могла и, скорее всего, была рассчитана на крупных копытных вроде быков. Хромированные стальные ручки почти везде, подлокотники и подстаканники, огромные пепельницы в дверях — здесь было всё, чтобы понять, что автомобиль может быть не только средством передвижения. Атлас настолько увлёкся разглядыванием интерьера, что не заметил как Гордон покинул машину, оставив двух рыжих наедине с Речным Быком. Ред сглотнул ком в горле, снова дёрнул подрулевой рычаг, выставляя небольшую стрелку на приборной панели в положение «D», и отпустил большую педаль тормоза. Медленно и солидно, совершенно не напрягая двигатель, машина тронулась в путь по бетонным настилам гаража Конгломерата. Оба лиса, в свою очередь, с трудом сдерживали восторг, когда Речной Бык чуть поддал газу, начиная забираться по эстакаде к выезду. Мелодичный, приятный уху звук, с которым эта машина работала, не был сравним ни с одним городским автомобилем, который Атлас когда-либо видел. К счастью для них, дорогу, расчищенную Бронеломом для Теодора, ещё не успело занести, и автомобиль уверенно проехал вниз по склону. У пустой дороги Ред притормозил и выжидающе посмотрел на Атласа: — Ну? — Что «ну»? — не понял лисёнок. — Гараж уже кончился. Давай за руль, — и, прежде чем Атлас успел возразить или испугаться, Ред напомнил ему: — Эту машину подарили тебе, а не мне. Я подстрахую. Плохо скрывая восторг, Атлас выбежал из машины и тут же занял место водителя. Оказавшись в кресле, лис почувствовал себя чуть ли не всемогущим: его окружали всякие стрелки, показатели и другие приборы, множество ручек, но самое главное — изящный тонкий руль и три педали. После короткого экскурса в устройство конкретно этой машины Атлас быстро узнал, что крайнюю левую педаль не надо трогать вообще, поскольку это был тормоз, и управляться с педалями надо одной лишь лапой. Рыжий припомнил, что такое же устройство было у Чёрной Бетти, но быстро вытряхнул это из головы и сделал свой первый в жизни самостоятельный выезд на дорогу общего пользования. Он даже быстро разобрался с переключателем поворотников, которыми воспользовался, даже несмотря на то, что на дороге рядом с Цитаделью было более чем пустынно. На глаза лисёнка навернулись слёзы, когда он полностью отпустил педаль тормоза и надавил на другую — меньшую, но немаловажную, педаль справа. Стрелки устремились ввысь, набирая всё новые и новые значения, пока Ред не перегнулся через кресло и посмотрел на приборы. — Ну и куда мы торопимся под сто восемьдесят? — Это много? — обеспокоенно спросил Атлас. — Смотря по кому считать… Но я бы сбросил. Атлас на секунду посмотрел на соратника и всё-таки отпустил педаль газа. Речной бык мерно и спокойно покатился по прямой и плоской дороге в сторону Города. Его, как и двух его пассажиров, ждали новые великие дела. Встреча с обозначенным Генри и Багзом связным прошла очень быстро: уже знакомый Атласу верблюд молча протянул лису большой коричневый конверт и укатил на старом пикапе восвояси, даже не прощаясь. Уже на ходу Ред обнаружил в конверте небольшой файл с документами красного цвета — не карточка, но бланк для последней. Атлас насторожился, однако Ред заверил лисёнка и даже показал пальцем на надпись, где, по его словам, значилось: «Действительно без предъявления пластика». Также в пакете нашли и два зеленоватых ошейника, лениво перемигивавшихся зелёными огоньками. Ред долго размусоливать не стал и молча надел фальшивку на шею. Атлас никогда таких не видел: поддельный ошейник был исполнен на обыкновенной липучке. Когда после недолгих уговоров лис примерил его, он показался ему намного более комфортным, чем тот, который он носил до этого. На въезде в Город преградил путь блокпост СКХ, и из будки к ним пулей выскочил свин в мундире. Атлас протянул через открытое окно документы, но свин махнул дубинкой: — Выйти из машины. Все. Лисы переглянулись и, щёлкнув замками дверей, выскочили наружу. Их поставили у стены блокпоста, пока охранник тщательно осматривал машину, не ленясь заглядывать под днище и даже постукивать по некоторым частям кузова полосатым жезлом. Атлас хотел заметить, что машина новая и не стоит по ней долбить, но, вспомнив, отчего так встревожены местные безопасники, решил прикусить язык. Закончив с машиной, свин вернулся к Атласу и наконец взял документы. — Разрешение на снятие ошейника в городской черте? — удивлённо спросил он, поднимая глаза на лиса. — Да, — уверенно кивнул Атлас. — На данный момент оно аннулировано специальным указом исполняющего обязанности мэра Города, — вскинулся охранник, — так что лучше держи его на шее. — Благодарю за предупреждение, — вежливо сказал лисёнок. Хряк какое-то время разглядывал документы, потом проверил обратную сторону и спросил: — Ты за рулём? — Да. — У тебя, вообще-то, нет разрешения на управление автомобилем, — сказал свин, и морда его расплылась в довольной улыбке. Выражение морды Атласа не изменилось ни на йоту: — Я как раз еду за ним. — Нет уж, — вспылил хряк, уходя куда-то с документами Атласа. — Вы никуда не едете! — отрезал свин. — Машину под арест! Атлас коротко взглянул на Реда — пулемётчик пару раз хрустнул шеей, будто разминаясь, но Атлас предупредительно поднял ладонь: — Простите, но на каких основаниях? — Основаниях? — усмехнулся охранник. — Да на таких, что ты сейчас отправишься на Комбинат! — Какое совпадение! — Атлас поднял брови. — Я как раз туда еду. Меня вызвал мистер Говард Форест по ходатайству сенатора Бейкера. Воцарилась немая сцена. Свин замер с бумагой в копытцах и медленно обернулся к лисам: — Чего?! — Это легко проверить, — Атлас хмуро и многозначительно покосился на висящий на стене служебный телефон. — Нужен всего один звонок. Свин напряжённо стрельнул глазами на телефон и настороженно взглянул на лиса, потом аккуратно и медленно сложил красную бумагу в нагрудный карман. Атлас недоуменно приподнял бровь, глядя, как хряк достал из кармана шариковую ручку и небольшой блокнот. Охранник что-то начиркал на листке и, оторвав, протянул Атласу: — Твои бумаги останутся тут. А ты доедешь с этим. Атлас многозначительно глянул на Реда — тот забрал бумажку и пробежался по ней глазами. — Временное разрешение на передвижение в городской черте, — прочитал он. Атлас важно кивнул: — Хорошо. Я сообщу об этом на Комбинате. Немного поклонившись наглецу, Атлас занял место за рулём и завёл двигатель. Барьеры опустились, шлагбаум поднялся, и рыжий медленно тронул машину в путь. Как только они пересекли городскую черту, Ред удивлённо спросил. — Временное разрешение на передвижение? Зачем менять на это свои права?! — Затем, — терпеливо отозвался лисенок, закладывая аккуратную дугу и останавливаясь на светофоре, — что та бумага недействительна, ты же слышал. Так что я обменял недействительные права на действительное разрешение. Ред моментально замолк и успокоился, уставившись ровно перед собой. Атлас быстро узнал ту дорогу, на которой оказался. Именно по ней он когда-то давно уехал безымянным лисёнком под номером 702, чтобы оказаться в ловушке у бешеной одноухой крольчихи. С тех пор в Городе очень многое изменилось и совсем не в лучшую сторону. Первое, что бросилось в глаза, — огромное количество добровольческих патрулей — все как один с красными нашивками на правом предплечье с чёрным отпечатком копыта в белом круге. Второе — полное отсутствие хищников на улицах Города. Их и раньше было немного, а теперь не стало вовсе. Город перешёл в безраздельное владение травоядным целиком и без остатка. Изредка проскакивали на улицах знакомые красные робы, но исключительно поодиночке, иногда — в конвойных цепях и намордниках. На улицах, особенно под вечер, когда приехал Атлас, было необычайно тихо и неприятно мрачно: большинство магазинов были закрыты, витрины дорогих бутиков пропадали в домах чёрными зёвами сплошного ничего. Раз за разом по улицам пролетали то кареты скорой помощи, то машины СКХ и даже броневики УСС. Несколько раз лисы видели грузовые платформы с бульдозерами, тракторами — их увозили из Города на ремонт. Даже техника не выдерживала нагрузки, что обрушилась на Город после подрыва небоскрёба. Ред попытался включить радио, но эфир молчал, почти ничего не передавали. Лис хотел найти хоть какую-нибудь музыку, но Атлас отогнал его от магнитолы и выключил её, навострив уши. Ред откинулся на спинке пассажирского кресла и скупо подсказывал Атласу, куда ехать и особенно как. Лисёнок выполнял указания как робот. До Комбината они докатились медленно и солидно, когда солнце окончательно скрылось за горизонтом и наступили сумерки. Зверей на улицах города стало ещё меньше, и Речной Бык немного резковато тормознул у главных ворот Комбината — огромной стальной двери, возвышавшейся над головами на несколько метров. Атлас оглядел ворота и кивнул Реду: — Припаркуешься? Ред охотно кивнул и, как только Атлас вылез на улицу - занял его место. Отогнав машину на несколько метров в сторону, он встал ровно по разметке для больших автомобилей и заглушил двигатель. Выпрыгнув наружу и пикнув сигнализацией, он подошёл к Атласу, сдавая ключи. — Не люблю я это место, — признался Ред. — Неудивительно, — ответил Атлас и скосил глаза налево, где рядом с большими воротами располагалась проходная дверь. Рыжий прекрасно помнил, что это за дверь и зачем она была нужна: через неё заходили сотрудники Комбината из травоядных, каждый день пробивая талоны на специальном счётчике и проходя через специальный шлюз на территорию Администрации. Вход и тем более выход для хищников через эту дверь был не просто заказан — внутри могли забить током насмерть лишь за то, что просто посмотрел на неё. Однако сейчас лисёнок, не терзаясь сомнениями, толкнул железную створку внутрь и оказался в приёмной у никогда не скучающего охранника-барана, оперативника УСС в отставке. Стоило лисам лишь появиться на пороге, как тот вскочил с насиженного места и выхватил из кобуры боевой пистолет, вполне профессионально направив ствол на рыжих гостей. Атлас спокойно приподнял лапы, а Ред за его спиной чуть дёрнулся. — Здесь хищникам проход запрещён! — рявкнул баран, уже понимая, насколько глупо выглядела ситуация. Не опуская лап, Атлас ему это пояснил. — Знаю. Только мы не выходим, а входим обратно. Нелогично, не находишь? — Нахожу! — не растерялся баран. — Что вы задумали? Штурм? Массовый побег? Взрывчатка? Оружие? Наркотики? Атлас улыбнулся чуть шире. — Свои пора иметь! — сварливо заметил Ред, и неожиданно на морде барана расцвела улыбка. Атлас, увидев её, понял, что веган, работающий с хищниками постоянно, оценил его шутку юмора, и пояснил: — Нас ожидают внутри. Баран наклонил голову, из-за чего его пушистые баки расползлись по служебной рубашке и он смешно нахохлился: — Сказали, что придёт только один. — Ред, подождёшь в машине? — предложил Атлас, отдавая ключи. Пулемётчик согласился, цапнул брелок и вышел из проходной. Атлас снова посмотрел на барана, который уже опустил пистолет. — Номер и документы. — Атлас, числюсь семьсот вторым. С документами вышла небольшая накладка: у меня отобрали их на въезде. Но есть вот это. Лис положил на конторку перед бараном бумажную карточку, которую тот внимательно изучил и тут же схватился за стационарный телефон у себя на столе. Атлас встал рядом, сунув лапы в карманы куртки, ожидая, когда все проверки кончатся. Баран подошёл к этому со скрупулёзной тщательностью: позвонил на тот самый блокпост, где Атласа тормознули, пробил его по базе, позвонил в администрацию, ещё раз убедился, что его ждут, и только после этого — звонок в охрану — и на проходную просунулся як в форме охранника Комбината. Отдав Атласу карточку и специальный пропуск на верёвочке, баран сказал следовать за ним и не отставать. С этим напутствием лисёнок вернулся в практически родные пенаты. И опять — это место сильно изменилось, и опять — в самую худшую сторону. Сразу стало понятно, куда делись все хищники с улиц: оказались здесь. Комбинат был набит битком: звери в красных робах спали даже на улице, на лавочках и трибунах, иногда даже на голой земле. Все ошейники за очень редким исключением светились жёлтым, хищные звери голодали, из-за чего тут и там вспыхивали скоротечные драки, которые кончались шоковой дозой электричества в шеи обоим потасовщикам. Охраны стало меньше: многие из травоядных не решились рисковать и соваться на площадки, а те, кто были, — чаще всего быки, буйволы и носороги — выполняли обычно одну и ту же задачу — защищали электриков. Пилоны для зарядки ошейников откровенно гудели от перегрузок, и работы монтёрам добавилось очень сильно: они тянули новые провода, ставили новые столбы, подключали новые трансформаторы… но даже этого не хватало. Проходя мимо, стараясь держаться как можно ближе к сопровождающему яку, Атлас хотел было обрадоваться, что он сам не оказался здесь в такие времена, но не получалось. Теперь, когда он вышел из этой системы унижений, пыток и принудительных работ, ему хотелось, чтобы и все остальные почувствовали то же. И когда основные территории Комбината скрылись из виду и Атлас зашёл в строго охраняемый административный корпус, у которого был отдельный вход, о котором он даже не догадывался, то лис твёрдо решил, что должен помочь хоть кому-то. Вот только сделать это будет отнюдь не просто. Копытный проводил его к лифтам и сам вызвал один из них, безразлично стоя рядом. Атлас поравнялся с ним и первым вошёл в кабину, когда створки открылись. Травоядный не возражал. Поднявшись на самый последний этаж, они вышли, и як заговорил: — Кабинет мистера Фореста в самом конце, в торце коридора. Большая двустворчатая дверь, не ошибёшься. И действительно, ошибиться было трудно. Двери в кабинет оленя выделялись на фоне остальных: перед ними коридор даже немного расширялся, чтобы вместить в себе исполинские створки. В коридоре за небольшим столом сидела элегантная белая газель, безучастно перелистывая глянцевые страницы журнала. Лисёнок подошёл к ней и приветливо улыбнулся, но она не обратила на него никакого внимания, сухо произнеся: — У мистера Фореста сейчас совещание. Атлас пожал плечами и спокойно уселся в небольшое кресло с журнальным столиком, тоже собираясь для виду взять журнал и полистать его в поисках картинок. Не успел он этого сделать, как створки распахнулись и из кабинета вылетел другой лис. Атлас обмер, глядя на целеустремлённого, большого, статного хищника в чёрном костюме с элегантным дипломатом в лапе, ошейник которого светился жёлтым. Он сразу понял, кто это был: адвокат кого-то из тех, кто здесь оказался. Он не обратил на лисёнка никакого внимания, быстро ушёл вдоль по коридору и, чтобы не задерживаться, воспользовался лестницей. Секретарша осталась безразлична и шумно перевернула листок в журнале: — Мистер Форест готов вас принять. Атлас немедля вошёл внутрь и увидел знакомого оленя с шикарными ветвистыми рогами, стоявшего спиной за столом и разглядывавшего книги на полках. Как только двери за спиной лисёнка захлопнулись, олень аккуратно, чтобы не задеть фолианты рогами, повернулся к нему. — А, это вы, — сказал олень. — Мистер Атлас, если не ошибаюсь? — Мистер Форест, — кивнул лисёнок. Олень снова отвернулся к книжной полке и аккуратно подцепил увесистый фолиант в толстом синем переплёте с гербом Города на обложке. Атлас решился пройти дальше в кабинет, внимательно наблюдая за действиями оленя. Ничего особенного он в них не увидел: чиновник открыл книжку почти посередине и смотрел в неё пустым, ничего не значащим взглядом, пряча глаза от лиса. Атлас подумал, что примерно так он и выглядел, когда пытался читать. Там, где остальные видели смысл, он видел лишь набор знаков. Но мистер Форест явно умел читать, раз добрался до такой высокой должности, — он просто не хотел смотреть на лиса. — Я не вовремя? — настороженно поинтересовался Атлас. Олень одним движением захлопнул книжку. — Нет, что вы, — ответил он, посмотрев на Атласа, — я предполагал, что наш общий друг не будет затягивать с делами. Брови рыжего хищника поползли вверх. — У нас, — он осёкся, — или, может быть, у Вас какие-то проблемы? — Проблемы есть всегда, — нахмурился олень, усаживаясь на своё место, — вопрос их решения — в очень и очень многом. — Может, я чем-то смогу помочь? — предложил Атлас с деловой улыбкой. Олень взглянул на лисёнка уже совершенно иначе. Если раньше в его взгляде чувствовалась откровенная неприязнь, то сейчас — скорее оценка способностей рыжего. Разглядывая его и покачивая огромными рогами, он опустил лапу в один из ящиков и положил на столешницу увесистый оранжевый пакет, закрывающийся на верёвочку. Атлас поставил уши торчком; чиновник подвинул его ближе к лисёнку: — Присаживайтесь, мистер Атлас, проверяйте. Я сделал всё что мог. Рыжий охотно запрыгнул на кресло рядом с приставным столом и взял в лапы пакет. — Уверен, что в проверке нет необходимости, — довольно проворчал рыжий, разворачивая тесёмку и вываливая на стол целую кипу всевозможных гербовых бумаг, маленьких книжечек, пластиковых карточек и даже нагрудных значков. Сказать, что Атлас удивился, — ничего не сказать. Но виду он старался не подавать и старательно давил в себе улыбку, зная, что та может перерасти в восторженный писк и подёргивание кулачками. Атлас старательно разложил все бумаги на широком столе мистера Фореста, ища одну-единственную, знакомую ему; но красного цвета нигде не было. Когда он уже хотел подать голос и спросить о своих новых правах на снятие ошейника, то увидел очень знакомую карточку с его фотографией — но уже не красного, а зелёного цвета, — прикреплённую к большой гербовой бумаге под тон. Развернув её, он старательно оглядел исписанную поверхность, выискивая хоть что-то ему знакомое — его номер. Пока цифры не нашлись, олень сложил копытца вместе и вещал вслух: — Надеюсь, Вы и Ваш наниматель оцените по достоинству мои старания. Я заглянул в каждый куст, посмотрел под каждый камень, перетряс все деревья, использовал все ресурсы и связи. Все бумаги на столе перед Вами абсолютно легальны, внесены во все реестры и базы данных. Официально к Вам смогут подкопаться, только если Вы кого-нибудь загрызёте. Атлас пронзительно глянул на оленя поверх бумаги — тот лишь пожал плечами, сидя в кресле. — Метафора, — пояснил рогатый. — Не смешно, — пробурчал Атлас, продолжая разглядывать бумажку. — Может быть… а может, и нет. Такие случаи не редкость. — Дикари, — буркнул лис, откладывая в сторону бумагу и беря в лапы небольшой странный значок на грудь, представлявший из себя форму щита и когтистую волчью лапу на нём. — А это что? Олень сложил лапы на груди: — Ради этого мне пришлось очень сильно постараться… — Уверен, мистер Гуэрра это оценит, — поднял лапу Атлас, пока олень не начал себя нахваливать снова, — пока мне нужно знать, что это… и с чем его едят, — усмехнулся рыжий. — Странно, что Вы о нём не слышали, — откровенно удивился олень, но тут же поправился, — хотя Вы всю свою сознательную жизнь провели на Комбинате. Никто не приходил вызволять вас из этой зоны… — К делу, — ещё раз попросил Атлас. — Это значок Гильдии адвокатов хищников Города. Не пытайтесь выговорить их аббревиатуру, звук будто кот отрыгивает комок шерсти. Они любят, чтобы их организацию называли полным именем. — И что мне это даёт? — деловито спросил Атлас, вешая значок на лацкан куртки. — Любой представитель городских властей трижды подумает, прежде чем даже просто подойти к Вам, если увидит этот значок. Но и носить его просто так нельзя, особенно если встретитесь с настоящими представителями гильдии. Кстати, возможно, Вы видели одного из них. Такого же лиса. Атлас, почти наколов значок на новую куртку, остановился. — Лиса? Который выбежал из вашего кабинета? — Именно. — Он выглядел расстроенным, — подумал лисёнок вслух. — Потому что он приходил ко мне с предложением, от которого, как он думал, я не смогу отказаться. Но с тех пор, как рухнул небоскрёб УСС, правила игры изменились. На меня теперь давит всё управление. У меня просто связаны копыта. А мистер Франклин — тот самый лис, которого Вы видели, — отказывается это понять. Лис поднял глаза и закинул значок в предоставленный ему пакет: — Чем могу помочь? Олень оживился: — Пока ничем, но, может быть, завтра с утра у меня будет для Вас одно пустяковое задание. Не более чем услуги курьера, который сможет найти общий язык со своими рыжими соплеменниками. И, если это случится, этот значок Вы сможете носить без зазрения совести где угодно и когда угодно. И тогда даже оперативники УСС будут шарахаться вас как огня, притом не без оснований. Атлас взял остальные документы и чуть менее аккуратно, чем они уже были уложены, свалил в пакет. — Тогда до завтра? — спросил лис. Олень шатнул рогами вперёд-назад. — Оставьте свой номер телефона Наде на ресепшене, — попросил он с лёгкой улыбкой, — с этим же нет проблем, мистер Атлас? Лисёнок нервно улыбнулся, но пообещал, что проблем не будет. На самом деле, ему пришлось спуститься вниз, найти место, где Ред перепарковал машину, и с ним на пару выяснить заветную комбинацию цифр, которую автоматчик нацарапал Атласу на конверте, поскольку подходящих письменных принадлежностей в машине не нашлось. Потом Атлас вернулся на административную проходную, где его завернули восвояси, несмотря на все его уговоры. Но Ред уже нашёл официальный пропуск на территорию Комбината в качестве посетителя. Для большей убедительности Атлас нацепил значок Гильдии адвокатов и, показав на проходе зеленоватую корочку, прошёл через закалённую вертушку, не сказав ни слова. Секретарша-газель, которую мистер Форест называл Надя, увидев накорябанный на пакете номер лисёнка, брезгливо поморщилась, лениво переписала его ручкой в аккуратный органайзер и надменно спросила, как его подписать. Атлас представился своим именем, решив более не упоминать свой номер даже один раз. Проходя в обратном направлении, рыжий держал заветную ксиву рядом с мордой и гордо выпячивал грудь со значком, но охрана не обратила на это ровным счётом никакого внимания. Добежав обратно до Речного Быка, он запрыгнул на водительское место и отдышался, открыв документ и поглядев внутрь оного, который давал ему возможность проходить на то место, где он вырос. Ред, в свою очередь, круглыми от изумления глазами разглядывал принесённые Атласом бумаги и наконец показал реакцию, которую так тщательно скрывал Атлас в кабинете Фореста. — Ты хоть представляешь, что теперь можешь делать в Городе?! — в голос завопил лис, держа зелёную бумагу в кулаке и тыкая ей в морду Атласу. — Это всё! Это зелёная карта, зелёный цвет на всё что можно и иногда — что нельзя! — Это меня не интересует, — устало махнул лапой Атлас. — Да ты не представляешь! Тебя фактически уравняли в правах с травоядными Города! — Ещё лучше, — скривился Атлас и потянулся к оставленному в замке ключу зажигания. — Вообще-то, этого мало. — Да это я только одну бумажку прочитал! У тебя теперь даже права на управление машиной есть! — Вот это — хорошая новость, — улыбнулся Атлас и завёл машину, чтобы та, как говорил Гордон, немного прогрелась. — Кстати о вождении. Возможно, завтра с утра Форест подкинет мне какую-нибудь работёнку. Честно говоря, не хочу его расстраивать и опаздывать к нему, выезжая из цитадели. Может, найдём место поближе? Ред отвлёкся от бумаг и признал, что такое вполне возможно. Одолжив у Атласа телефон, он позвонил Багзу и узнал ближайшее расположение убежища как раз на такие случаи. Однако когда кролик продиктовал автоматчику адрес — Ред не обрадовался. Сбросив вызов, он открыл навигатор в телефоне, молча вбивая туда указанное место. — Куда едем? — спросил Атлас, выжимая тормоза и уверенно переключая режим коробки передач. — Да так, ничего хорошего, — лениво ответил Ред, нажимая на непонятные Атласу картинки на экране мобильника. — Маршрут построен! — бодро отрапортовал мобильный аппарат женским голосом, принадлежащим травоядной. — Через пятьсот метров поверните налево. Ред огорчённо вздохнул. Повороты налево в Городе были тем ещё приключением, особенно у начинающего водителя. Атлас, конечно, неплохо справлялся с новой для него машиной, но городского опыта у него ещё не было. К счастью или нет, на Город медленно опускались сумерки и движение становилось всё менее плотным. Оказалось, что самым безопасным местом, чтобы переночевать паре лисов, было небольшое хищническое гетто в другом конце Города. Это было несколько небольших кварталов с безжизненными, старыми коричневыми домами с пустыми окнами. Даже заезд внутрь был немного ограничен — на подъездах к району хищников стояли несколько массивных бетонных блоков, заставляющих водителей петлять между собой, сбрасывая скорость. Атласу пришлось проезжать их совсем медленно, и один раз Речного Быка, невписавшегося в узкий поворот, пришлось отгонять на траекторию задом. Как только они вырвались из этой мини-ловушки, Ред оглянулся на неё и пояснил: — Это для того, чтобы хищники не могли здесь быстро проехать, если за ними гонятся. Атлас понимающе кивнул: — В СКХ придумали? — Нет, — ответил лис. — Здесь. Чем дальше большой, сверкающий лаком и хромом сине-белый автомобиль проезжал вглубь квартала, тем более мрачные трущобы окружали его и тем сильнее был их контраст. Безликие кирпичные дома столетней давности становились всё более тёмными от уличной копоти; количество разбитых окон и фонарей, как и граффити, пропорционально увеличивалось. На дорогу то и дело выбегали щенята волчат в обносках, но водитель машины не спешил сбавлять скорость. Множество зверей сидели на улице; некоторые уже собирались спать, завернувшись в картон. Многие звери заворожённо следили за новой, чистой и блестящей машиной и даже поднимались с мест, глядя вслед. Атлас начал думать о том, чтобы покинуть это место и заночевать в машине рядом с Комбинатом. Он поделился этой мыслью с Редом. — Багз ведь знал, на чём мы сюда едем. Чем он думал? — Может, он дуется на тебя за то, что ты спас крольчиху, — усмехнулся Ред. — Он профессионал, — с надеждой в голосе, словно убеждая самого себя, сказал лисёнок. — Уверен, он что-нибудь предусмотрел, прежде чем отправлять нас в эту дыру. — А! Я, кажется, понял, куда мы едем! — весело сказал Ред. Навигатор привёл их во двор-колодец, где Речной Бык с трудом развернулся бы в пять-шесть приёмов вместо обычных двух. Двор был завален строительным мусором и обломками: от разбитой и отработавшей своё сантехники до целого морского сорокафутового контейнера. Мягко остановившись посередине и послушав приветливое, но холодное «Вы приехали» из телефона, Атлас не спешил глушить двигатель и переключил коробку в положение «R», чтобы, если что, сразу сдать назад. Однако не прошло и полминуты, как из разбитого подъезда вышел незнакомый Атласу волк в трусах-семейниках и, призывно махнув лапой, направился к контейнеру. Сняв замок и распахнув створки, волк вошёл внутрь, и через секунду внутри контейнера загорелись четыре красных фонаря. Неизвестная машина, стоявшая в контейнере, подвинулась чуть вперёд. — Наш гараж, — констатировал Ред. — Я же говорил, что Багз всё предусмотрел, — усмехнулся Атлас и вылез из-за руля. — Припаркуешь? Автоматчик кивнул и кинул в лапы рыжему его документы, перелезая за руль. Руководствуясь знаками волка, Ред аккуратно и точно поставил машину внутрь и заглушил её, и та пикнула сигнализацией. Волк закрыл створки контейнера на огромный навесной замок и безо всяких приветствий обратился к лисам. — Надолго тут? — спросил он. — Скорее всего, на ночь, — бойко ответил автоматчик. — Но может получиться, что ещё заглянем, — дополнил Атлас, к откровенному неудовольствию Реда. — Да мне, в общем-то, до сиреневой звезды, если заглянете. Ваши хоромы простаивают — не мои. Он кинул в лапы лису большой ключ с надписью «505» на брелке. — Пятый этаж, налево по коридору, — сказал домовладелец, — я обычно на первом, в шестой комнате. Будете уезжать — сдайте ключи. Это последний дубликат. Если ваша машина будет мешать, можете отдать мне ключи… или я приду вас будить — и будете выгонять сами. Атлас охотно кивнул: — Сами. Волк в последний раз осмотрел лисов: — Вопросы? — Сколько мы вам за это должны? — поинтересовался Атлас. — Всё оплачено на два года вперёд. — А где тут можно пожрать? — пока не поздно, вспомнил Ред, да так, что у другого лиса немедленно засосало под ложечкой. — Есть столовка и раздача еды для бедных, но обе закрыты, — растолковал волк и показал лисам в сторону улицы, с которой они приехали. — Через дорогу есть бар, но там дорого. — Не проблема, — махнул лапой Атлас. — Если что-то понадобится, я буду у себя. — Как скажете, — пожал плечами Атлас, смотря вслед уходящему волку, почёсывающему основание хвоста. Лисы переглянулись. — Поесть? — предложил Ред. — Поспать! — почти одновременно сказал Атлас. — Поспать? — скривился Ред. — Поесть! — согласился Атлас. — Поесть, — подтвердил Ред. — И поспать? — на всякий случай спросил Атлас. — И поспать, — кивнул Ред. Лисы друг за дружкой вышли из мрачного двора на не намного более радужную улицу, через дорогу увидев небольшую табличку, на которую Ред показал пальцем. Не оглядываясь по сторонам, так как вероятность встретить машину тут была чуть меньше чем никакая, рыжие перебежали дорогу и вместе распахнули большую деревянную дверь в полуподвальное помещение. Вообще Атлас, посмотрев на окружавшую его обстановку снаружи, внутри ожидал чего-то намного худшего, и ему даже было с чем сравнивать — с забегаловкой в Каньоне. Но всё оказалось не так плохо: высокие потолки, скромная отделка, почерневший от старости скрипучий паркет под лапами, мебель ему в тон, редкие круглые светильники, свисающие с потолка. Дизайнерскими изысками хозяин заведения явно не страдал: всё было предельно практично, дёшево и сердито. Посетители были под стать заведения: в неброских коричневых или серых куртках, плащах-макинтошах, сидящие за столиками и барной стойкой. Кто-то вяло жевал сэндвич; иной хищник, напившись, утыкался мордой в согнутый локоть и лежал так, отдыхая. Лисы огляделись, и Ред пихнул Атласа локтем в бок, кивая на одного посетителя — худощавого енота в костюме, который как ел свои спагетти с сыром, так и продолжал есть, сидя за столиком неподалёку. Атлас безразлично пожал плечами, не понимая, зачем это было нужно. Ред уверенно шагнул вперёд — Атлас сразу за ним. Пройдя мимо нескольких пустых столиков, автоматчик запрыгнул на высокий стул и, дождавшись, когда к нему присоединится Атлас, подманил к себе бармена. Ещё на входе лисёнок заметил, что за стойкой возвышался матёрый лев с пышной светлой гривой. Лохматый кот с безразличием подошёл к лисам и опёрся на стойку обеими лапами, выжидающе глядя на лисов. — Доброго вечера, — с улыбкой помахал ему Атлас. — Меню, уважаемый, — чуть добавив в голос спеси, попросил Ред. — Я и есть меню, — хрипло сообщил лев. — Что нужно? — Ужин, — ответил Ред. — Иначе мы сюда и не пришли бы. — Вот радость-то, — саркастически усмехнулся большой кот и ткнул пальцем в доску, на которой мелом были записаны блюда. Рядом стояли цены. Там было и горячее, и гарнир, и даже какой-то десерт. Лисы переглянулись. Если брать всё, выходило дорого, даже очень. Ред с сомнением покосился на лисёнка, но Атлас махнул лапой. — Берём всё, кроме салата! — сообщил он льву. — Дважды, — встрял Ред и хитро взглянул на кошака снизу вверх. — Скидочку сделаешь? — Скидки, — усмехнулся бармен, — только для постоянных клиентов! — Сервис, однако! — заключил рыжий пулемётчик, выразительно глядя на лисенка. — Выбирайте стол, — кивнул лев. — Сейчас вам принесут. Лисы охотно спрыгнули с высоких стульев и выбрали небольшой квадратный столик в углу. Через несколько минут к ним выбежала другая кошка, но уже помельче — рысь, — быстро протёрла столешницу и даже накрыла старое дерево простенькой скатертью. Стоило светлой материи взметнуться в воздух, как только кошка расправила её, — и в зале обратили на них самое пристальное внимание — в этот раз даже енот не остался безучастным. Атлас заметил, что его столик тоже был накрыт скатертью, и решил, что таким сервисом тут балуют только самых важных гостей. В полной тишине сонного заведения, иногда нарушаемой всплесками разливаемых напитков, лисы дождались своего заказа: рысь принесла им бульон, в котором плавали грибы и какие-то куски теста, макароны с белесой котлетой из насекомой пасты, кофе и отдельно сходила за небольшой цветной коробочкой, в которой лежали два пирожных. Несмотря на то, что рысь держалась так же строго и сурово, как и лев, стоило Атласу сказать ей простое дружеское «Спасибо» — и на её милой пятнистой мордашке расцвела улыбка. Именно с ней она сказала, что рассчитываются в баре сразу. Атлас запустил лапу во внутренний карман куртки, наугад подцепил одну купюру из толстой пачки и, сложив вдвое, протянул кошке, держа двумя пальцами. — Сдачи не надо, — дружелюбно улыбнувшись, сказал он, и официантка, увидев достоинство купюры, вмиг взяла коробочку со сладким и унесла на кухню. Вернулась она с такой же, но пирожные внутри оказались более свежими. Ред, уже наяривавший свой суп, удивлённо посмотрел на соплеменника. Атлас взялся за ложку и вспомнил слова, которые слышал когда-то давно, ещё на Комбинате: — Грубость — это всего лишь проявление страха. Звери боятся не получить желаемого, но стоит самому мерзкому из них почувствовать, что его любят, — и он раскроется, как цветок. Ред, жуя комочек теста, кивнул: — Глубокомысленно! Я бы за это выпил. Как считаешь? — Не знаю, я не особо вроде как… — А кто с Генри бухал три дня к ряду? — усмехнулся Ред, поднимая лапу и показывая два пальца. Никакой реакции, естественно, не последовало. Пришлось тот же жест повторить Атласу, и кошечка к ним немедленно вернулась, но слушать ей пришлось всё-таки Реда. Вскоре в дополнение к плотному обеду на столе у лисов появились два стакана с янтарной жидкостью и льдом. Когда лисы приступили ко второму, Ред поднял один из них. — Ну, за успех операции. Они дружно отпили, и Атлас почувствовал, как "поплыл" и как легко ему становится. С намного большим аппетитом он принялся за макароны и довольно вкусную котлету из жуков, и ничто не могло разрушить идиллии, кроме странного звука, который внезапно услышали абсолютно все в помещении. Топот. Топающий цокот копыт — ни один хищник так не ходит. Некоторые из посетителей, стараясь не шуметь, стремительно метнулись наутёк куда-то в подсобки, видимо к чёрному ходу. Ни лев, ни его помощница даже не попытались их остановить. Оставшиеся поправляли воротник, чтобы было видно ошейник и лампочку на нём. Енот, которого Атлас заметил с самого начала, лениво потянулся к сумке, стоявшей у его лап, и наколол на лацкан дешёвого костюма знакомый лисёнку значок с хищной лапой на щите. Рыжий хотел залезть в карман и найти свой, но было уже поздно: громыхая копытами, в зал вошёл здоровый серый буйвол с нашивкой на плече в сопровождении таких же громил-быков. Одеты они были в чёрные городские костюмы, броские на фоне всеобщей серости. Громко фыркнув, буйвол шагнул к бару. Лев с растерянной мордой выпрямился: — Чем могу помочь? — Мы ищем неблагонадёжных элементов! — громогласно начал Буйвол. — Тех, кто не понимает опасности и потому не желает носить ошейник! — Уверяю вас: тут таких нет, — лев указал лапой на стойку. — Если бы я что-то подобное заметил — сразу бы нажал на тревожную кнопку! — Тогда никто не будет против того, чтобы мы проверили работоспособность ошейников у присутствующих? Атлас и Ред переглянулись. Их фальшивки хоть и были самыми лучшими, но шокер в них отсутствовал. Да и при тщательном осмотре обнаружить тот факт, что держались они на липучке, было проще простого. — Простите, но на каком основании? — слабо возмутился лев. — Вы ведь даже не показали документы. — Можешь про них забыть! — гневно обернулся к нему буйвол. — После того, что сделали вы, это не имеет никакого значения! Слышал указ нового мэра?! — Но он ещё не мэр. А вы — не представились. Лев держался с трудом; огонёк на его шее засветился жёлтым, и буйвол довольно улыбнулся: — Ты хочешь оказать сопротивление? Атлас выразительно покосился на Реда и на пределе слышимости прошипел: — Там в углу сидит кто-то из Гильдии Городских Адвокатов! Почему он не вмешается? Ред понимающе стрельнул глазами на енота со спагетти. — А какой ему толк? Точнее, выгода. Знаешь, как говорят: у енотов и у знака бабла не просто так по две полоски. — И что делать? — Валить надо… Случись такое месяц назад — Атлас бы уже бился в панике на полу. Неделю назад — постарался бы раствориться. Но то время прошло — с тех пор он побывал в налётах, перестрелках, он говорил с сильными мира сего. Последней каплей был разговор с Форестом. Атлас неторопливо промокнул морду салфеткой, прикидывая расклад. Буйвол целенаправленно доводил льва до белого каления и отступать не собирался. На выходе стояли два ещё таких же. Травоядные явно провоцировали. Однако Атлас прекрасно понимал, что полномочий у этой группки быков нет, иначе бы они махали своими значками так, что в Цитадели у Тео блеск был бы виден. Значит, это просто выходка от безнаказанности — он сталкивался с подобным, когда жил на Комбинате. Отложив салфетку, лисёнок взглянул на своё отражение в ложке. Ему хотелось попробовать себя в новой роли. Ещё на Комбинате ему приходилось играть и прикидываться, чтобы избежать или минимизировать наказания. Но теперь он опытнее и у него гораздо лучше карты на руках. Их, судя по количеству документов, целая колода. Бык обернулся на Атласа, вышедшего из-за стола, поправляя лацканы пиджака. — Какие-то проблемы, рыжий? — спросил бык, отвлекаясь ото льва. — У меня — нет, — нагло покачал мордой Атлас. — А вот у вас… — он наощупь нашёл заветную зелёную бумажку и рывком вытащил её из-за пазухи, — да. — Чего? — нахмурился буйвол, разворачиваясь к лисёнку. Атлас сохранил на морде непроницаемую маску спокойного и хмурого безразличия и апатично, пусть и с плохо скрываемым сарказмом, отломил от белесой котлетки очередной кусок, отправив его в пасть. Буйвол скривился, опираясь на стол кулаками. — Нарываешься? — даже немного вежливо поинтересовался он. — Что вы, — усмехнулся лисёнок, — мне просто интересно, почему вы совсем не обращаете внимания на вон того енота за угловым столиком? — спросил Атлас, указав на него вилкой. Полосатый недовольно поднял глаза, как только услышал, что его упомянули. Нахмурившись, он вернулся к трапезе, не проронив ни слова. — Адвокат по делам хищников, надо же? Решили просто не замечать того, кто может поставить вас на место, да? — улыбнулся Атлас, складывая лапки перед мордой. Увидев растерянность на морде быка, Атлас испытал острое удовольствие, сохранив при этом выражение хмурого раздражения на морде. Бык быстро пришёл в себя и криво усмехнулся: — Ты что, не слышал об особом распоряжении мэра?.. Что ты, что он… — Враньё, — внезапно встрял енот, цокнув языком и раздражённо бросив салфетку на стол. Атлас взмахнул лапами, улыбаясь чуть шире. — Кажется, кто-то тут не только слышал об этом распоряжении, — довольно протянул он, — но и действительно читал его! — заключил лисёнок, запуская лапу во внутренний карман куртки, и вынул на тусклый свет несколько драгоценных зеленоватых купюр, внимательно смотря на енота. — Разберись, — попросил он его, как только тот глянул ему в глаза. — Какого чёрта тут происходит? — тут же недоуменно встрял другой буйвол, но, увидев деньги на столе, оживился. — Ха! Вот с такими хищниками можно поговорить. — Дотроньтесь до денег — и дома вас будет дожидаться наряд полиции с иском о краже, — внезапно подал голос енот. Буйволы переглянулись. Старшой травоядных, всё ещё хорохорясь, важно распрямился. — Мы добровольческий отряд! — напомнил он. — Да! — поддакнул сзади один из быков. — Согласно статьям 19, 24, 26 и 27 правового кодекса Города вы — никто. Все ваши действия я передаю в прямом эфире на сервер Гильдии адвокатов хищников Города, и мои коллеги позаботятся, чтобы вас закрыли за решёткой на очень долгое время. — Да ты хоть знаешь о специальном… — начали было быки заевшую песенку, но енот вновь их перебил: — В нём не сказано ни слова о том, что у добровольческих отрядов появятся полномочия на диагностику парализующих ошейников хищников, которые этим самым распоряжением перешли в ведомство к УСС. Не мы вас достанем — так Управление точно. Они очень не любят, когда эти штуки трогают без их ведома! Так что даю последний шанс решить всё мирно. Уходите сейчас, или вас дома будет дожидаться исковое заявление. Как ни странно, буйволы, не попрощавшись, дружно развернулись и вышли из бара, хлопнув дверью. Енот проследил за тем, чтобы они убрались восвояси, и сел на своё место. Атлас подошёл к нему как раз в тот момент, когда он пересчитывал купюры, и, к удивлению Атласа, енот вернул ему бо́льшую часть. — Полтинник за проблему, — огласил енот, — сотня за срочность. Больше не надо. Лисёнок навалился к нему на стол и толкнул оставленные на сдачу купюры обратно: — Мне нужна консультация. — По каким вопросам? — деловито поинтересовался полосатый. — Не здесь, — ответил лис, — надо поужинать. Потом приходите через дорогу — наша квартира номер пять-ноль-пять, — Атлас ткнул в купюры когтем. — Я удвою эту ставку, когда придёте и поможете. Енот посмотрел на деньги и забрал их с лёгким кивком. — Договорились, — ответил он, отправляя купюры внутрь костюма. Под удивлённые взгляды остальных посетителей лис отошёл от столика енота, благо тот уже закончил трапезу и собрался на выход, зачем — Атлас не понимал, ведь куда логичнее в его случае было бы проследить за лисами сразу. Оставшиеся хищники удивлённо наблюдали за странной манипуляцией почёсывания: обычно ошейник бился током, даже если к нему просто прикоснуться, а если так нагло оттягивать его от шеи, то он мог прожарить до состояния овоща. И об этом знали все, включая Реда, который старался заесть стресс от этого столкновения макаронами и, в основном, алкоголем. — Прекрати! — попросил он Атласа на пределе слышимости. — Ты нас обоих сдашь так! — Никого я не сдам, — довольно уверенно сказал Атлас, оглядывая зал, — здесь все свои. — Нахрена тебе помощь от этого енота? — не понял рыжий. Атлас взялся за стакан с горячительным и опрокинул его внутрь: — Чтобы он объяснил нам значение всех документов, которые мне сегодня достались. Я ведь даже читать не умею. — Ну так я тебе прочитаю, какие проблемы-то? — А где и как их применять? Думаешь, ты умнее дипломированного крючковёрта? Ред поднял брови и чуть кивнул, признавая аргумент. Когда они покинули это злачное заведение, то в нём дружный раздался вздох облегчения оставшихся посетителей. Вместе они молча перешли дорогу и вернулись в двор-колодец. Атлас мельком проверил наличие замка на дверях грузового контейнера, прежде чем зайти внутрь тёмного подъезда с разбитой плиткой на полу и обшарпанными, разрисованными стенами. Заглянув на первый этаж, Атлас поёжился: длинный пустой коридор с рядами дверей, висящие на проводах светильники с разбитыми лампами, пронизывающий до костей сквозняк… На лестничной площадке было не лучше: местами вовсе отсутствовали перила, количество рисунков на стенах перевалило за все пределы — и в итоге стены представляли собой серо-буро-чёрное месиво с изредка пробивающимися наружу кусочками зелёной краски. Целых стёкол в окнах не осталось вовсе, местами не было даже деревянных рам. Между третьим и четвёртым этажом лисы обнаружили костровище и остатки окон, валяющиеся в нём. Не понадобилось никакой дедукции, чтобы понять, что тут произошло. Однако пятый этаж оказался гораздо чище и светлее всех остальных. Карандаши ламп дневного света тут были на месте, но перегоревшие или в лучшем случае мигающие и бьющие по глазам резкими вспышками света. Вспомнив, в какую сторону нужно идти, рыжие повернули налево. Первое, что отметил Атлас, — дверей в длинном коридоре было намного меньше, чем на прошлых этажах, и, что немаловажно, бо́льшая часть из них всё-таки была закрыта. Проходя мимо, Атлас сравнивал цифры на номерках, пока его взгляд не упёрся в заветные «505». Всё, что он смог подумать в этот момент, — «Ого…» Дверь, к которой они подошли, разительно отличалась от остальных. Во-первых, она была почти как новая, не загаженная и не порезанная. Во-вторых, она была стальной, а над ней висела маленькая видеокамера в специальном антивандальном кожухе. Это очень многое объясняло. Атлас ловко управился с ключами — замок чавкнул свежим маслом, поворачивая тяжёлый ключ-бабочку, и с щелчком сложил язычок. Рыжие вошли внутрь, и в прихожей автоматически зажёгся свет. Лисы с открытыми ртами рассматривали открывшийся вид: роскошная квартира в центре всей той разрухи, через которую им пришлось пройти, — это был непередаваемый контраст. И первое, что увидели лисы, — роскошный пушистый жемчужно-белый ковёр в большом зале. И оба лиса, не сговариваясь, пошли мыть лапы. Все. Всего на изучение предоставленных апартаментов они убили около часа. В процессе они нашли такие вещи, как добротный мини-бар, полноценную кухню и пустой холодильник. В зале у большой стены по центру стоял шикарный плоский телевизор, рядом с аудиосистемой обнаружился шкаф с небольшой коллекцией классической музыки. Было всё для быта: стиральная машина, гладильная доска, утюг и небольшой старый компьютер за специальным столом, — всё самое нужное, чтобы отсидеться здесь столько, сколько позволит запас еды. Но стоило Атласу присесть на большой диван перед телевизором, как в коридоре раздался довольно мелодичный звонок. Лисы навострили уши, и Ред догадался первым: — Наверное, енот. — Откроешь? Ред пошёл разбираться с дверью; Атлас тем временем осмотрел комнату и организовал перед диваном небольшой кофейный столик — он просто придвинул его поближе, чтоб было удобнее, и положил на него увесистый оранжевый пакет. Через минуту, отмыв лапы, так же как Ред и Атлас, в комнату зашёл немного преобразившийся, важный и серьёзный полосатый адвокат в свежем, выглаженном костюме со знакомым значком на лацкане. Атлас встретил его с улыбкой и поднялся с дивана, пожимая его лапку. — Огромное вам спасибо, что пришли, это очень важно. — А вам за щедрый взнос. Но за те деньги больше чем на час я у вас не задержусь. Лисы переглянулись. Ред пожал плечами. — Справедливо, — заключил Атлас. — Давайте хоть познакомимся. Я — Атлас, это — Ред. — Фамилиями нас не разбаловали, — усмехнулся автоматчик, усаживаясь на кресло неподалёку, как он сделал это в Цитадели. Енот его комментарий выслушал и кивнул: — Меня зовут мистер Феверал. И это фамилия, уважаемые, которая вам положена на вполне законных основаниях. Так зачем вы меня позвали? Застряли? — Не-е-е-т, — потянул Атлас. — Застряли, — твёрдо сказал Ред. — Застряли? — спросил Атлас. — Застряли, — кивнул Ред ещё раз. Енот тяжело вздохнул и положил небольшой дипломат на журнальный столик. — Ну, выкладывайте, — сказал он, открывая застёжки. — Только без утайки. Весь объём работы. Атлас спокойно и уверенно взял пакет с документами и вывалил все корочки и бумаги на стол прямо перед полосатым. Феверал не сказать чтобы удивился этому, однако его брови дёрнулись. — Обчистили казённый дом? — спросил он, безошибочно выбирая в разнообразии бумаг самую важную — зелёную — и усаживая на морде небольшие очки. — Нет. Это всё досталось мне сегодня вечером от мистера Говарда Фореста. Он лично вручил мне этот пакет. Вы знаете его? — Оленя-то? У нас его все знают. Он главный по делам свободных хищников и их прав. Енот всмотрелся в документ. — Как, говоришь, тебя зовут? — Атлас, — спокойно сказал лис. — А номер? — Семь-ноль-два. Енот поднял бумагу выше и сравнил фотографию на пластиковой карточке с оригинальной мордой. — А это точно ты на фотографиях? — усомнился полосатый. — Что-то я не вижу шрама под глазом на них. — Это, — поёжился Атлас, — последствия одной неприятной встречи. С травоядным… — дополнил он. — А фотографии были сделаны незадолго до этого. — С травоядным, — понимающе протянул енот, после чего достал из потайного кармашка в дипломате небольшое увеличительное стекло под монокль и вставил его в глаз, внимательно что-то разглядывая в документе. Потом он схватился за другой, потом за третий, везде проверяя их через лупу, а иногда даже на свет. Когда до него наконец дошло, он взглянул на лиса с откровенным удивлением. — Бумаги подлинные? — А ты как думаешь, кольцехвостый? — бросил со стороны Ред. — Не тебя спрашиваю! — неожиданно резко огрызнулся мистер Феверал. — Откуда столько? И все на твоё имя! — Мне их выдал главный по делам свободных хищников, — напомнил ему Атлас с лёгкой улыбкой. — Да этого не может быть, — буркнул енот, — такой комплект не купить ни за какие деньги. Даже у нашего председателя нет такого! Нет прямо всего и сразу! Енот всплеснул лапами и уставился на рыжего: — Да кто же ты тогда такой? Атлас довольно развёл лапами с саркастической улыбкой: — Не волнуйтесь. Я тот, кто за вас всех. И более того, я конкретно за вас. Он выудил из горы документов значок Гильдии адвокатов и показал его еноту. Тот сразу же взял его в маленькие лапки и снова вставил монокль, проверяя его под увеличительным стеклом. — Подлинный, — огласил он вердикт. — И ты попросил меня разобраться с этими дуболомами? — Да, — кивнул Атлас, — потому что я не знаю никаких законов и статей. Вообще ничего не знаю. В сущности, я пригласил вас сюда, мистер Феверал, для того, чтобы вы помогли мне разобраться с этим набором, в частности в том, что я могу и не могу делать. Енот склонил голову набок, всматриваясь в глаза лису. Атлас кое-какое время терпел этот пытавший его взгляд и наконец признался: — Я не умею читать, мистер Феверал. Енот скривился, будто от отвращения: — Читать?! Откуда ты такой вылез? — Из Комбината. Я провёл там всю сознательную жизнь, вырос. И никто не озаботился моим образованием. — Им же хуже, — со странным сарказмом сказал енот, усаживая очки на морду. — С чего начнём? Атлас довольно улыбнулся и показал на значок в лапах у енота. — Мистер Говард предупреждал, что мне не стоит носить его, даже несмотря на то, что он подлинный. — Учитывая твою ситуацию и то, что ты не положил всю жизнь на то, чтобы выучить все кодексы Города, да. Любой другой член нашей Гильдии, увидев, что ты этого не знаешь, может заявить, что значок — подделка или, что ещё хуже, что ты украл его у кого-то из наших… Но такие случаи редкость, так как все они номерные и любая потеря значка фиксируется нами же. Кстати, к нему должна прилагаться… ах, вот она. Енот маленькими лапками разворошил документы и нашёл гербовую бумагу с таким же щитом. — Вот, отлично. Говард всё предусмотрел — ты почётный член Гильдии, — видимо, за какую-то заслугу. Атлас развёл лапами. — Не знаю, что за заслуга, но носи и не стесняйся. Если докопаются, сразу говори, что ты почётный член, а не рядовой. Если что, тебе помогут. — Здорово, — улыбнулся лис. — Так, давайте дальше. Права… Енот всё-таки задержался более чем на час, объясняя Атласу значения и возможности всех бумаг, которые в одночасье достались неграмотному лисёнку. Берясь маленькими лапками за всё новые и новые корочки и бумаги, енот никак не мог перестать восхищаться таким удивительно органичным набором: ни одного пропуска, ни одной ошибки, ни одной упущенной возможности. Мистер Феверал даже довольно лестно отозвался о Говарде Форесте, отметив, что олень предусмотрел абсолютно все возможные варианты. Конечно, вставать по стойке смирно ни УСС, ни даже СКХ не будет, но, как заявил адвокат, если они будут в своём уме и вкупе со значком адвокатской гильдии, то как минимум оставлять в покое. Его лекция о пользе всех этих ксив получилась настолько длинной, что, когда его лапки дошли до последней бумажки, за окном была чернильная темнота. Устало вздохнув, енот расправил бумагу и посмотрел туда уставшим взором, но почему-то неприкрытой улыбкой. — Вот это веселее всего, — сказал он, беря корочку, приложенную рядом. — Что там? — с живым любопытством поинтересовался Атлас. — Ну, видимо, ты ещё и каким-то образом почётный гражданин Города. Странно. — Почему бы и нет? — усмехнулся Атлас. — Что странно? — Перед получением этого звания любому жителю Города надо сначала быть отмеченным в средствах массовой информации за два месяца до получения. Не знаю, как Говард такое провернёт, но главное — не знаю, зачем тебе это звание в принципе. Оно не даёт ничего. Даже бесплатного проезда на автобусе. Лис откровенно растерялся и протянул лапу за бумагой. Всё, что он мог заметить, посмотрев на неё, — она была очень красивая, со множеством декоративных рисунков и узоров. Но как и зачем её применять, Атлас не знал. Пока лисёнок разглядывал последний документ, Мистер Феверал недовольно поднял плечи и размял затёкшую от долгого разглядывания документов спину, после чего встал и прошёлся по ковру гостиной. Атлас не смотрел на него, делая вид, что читает, а Ред давно не обращал ни на кого внимания, уснув в том же кресле, в которое он плюхнулся, свернувшись калачиком. — Таки задержался… — недовольно выдохнул енот, глядя на свои часы. — А район тут не самый благополучный. Атлас поднял уши, отложил бумагу и подошёл к окну, из которого открывался довольно убогий вид на ту самую улицу, по которой они добрались сюда. Несмотря на довольно поздний час, жизнь даже в этой дыре не желала останавливаться: под единственным работающим фонарём уличного освещения Атлас заметил пару хвостатых силуэтов, чего-то ожидающих. Где-то горели костры, где-то даже проехала машина. Самым редким был обычный электрический свет в окнах, наподобие того, в котором стоял Атлас в своём костюме. Учитывая то, что ночь была самым любимым временем суток для большинства хищников, он прекрасно понимал, о чём говорил енот. — Возвращаться мне будет опасно. Я живу вроде неподалёку, но за пару кварталов тут звери пропадали за просто так. Как в пустошах. — Дикари, — недовольно буркнул Атлас и, посмотрев на немного удивлённого енота, добавил: — Или слабаки. — Интересно слышать такое от воспитанника Комбината, — усмехнулся мистер Феверал, залезая на диван рядом с окном и тоже высовывая мордочку наружу. — Может быть, как раз потому, что я воспитанник Комбината, я так и думаю? Я видел, что творится в пустошах. Сложно сказать, повезло мне или нет. — Неужели? Почему так? — любопытный енот наклонил мордаху с маской из чёрной шерсти на глазах. Атлас посмотрел на него и улыбнулся: — Я попался в плен одной очень интересной крольчихе. Енот тут же перебил: — Крольчихе? На пустошах? В плен? — задал он три наводящих вопроса. — У неё было только одно ухо, — усмехнулся рыжий, и енот тут же протянул: — А-а-а-а… — И если бы не она… — Не хочу вас более перебивать, мистер Атлас, но не найдётся ли у вас для меня решения моей маленькой проблемы? Атлас рывком оглянулся на сопящего Реда: — Думаю, никто не будет против, если вы заночуете у нас. — Великолепно! — хлопнул в ладошки енот. — Тогда я послушаю вашу историю, мне всегда интересна жизнь моих клиентов до того, как они ко мне обратились. — Будет ещё интереснее, учитывая то, чем я собираюсь её закончить, мистер Феверал, — таинственно заметил Атлас, подходя к мини-бару и вынимая оттуда наугад пару маленьких стеклянных бутылочек с газировкой. Енот и лис хрустнули крышечками, и Атлас затянул свою изумительную, потрясающую и необыкновенную историю о том, как он был «в плену» у одноухой бестии. Конечно же, многие аспекты своей незаконной деятельности он ловко опустил. Например, её вызволение с помощью команды Блэра он обставил как то, что мишки были наёмниками и сам он с ними не контактировал, а лишь принял пленницу УСС из их лап в свои. Не упомянул он также и о том, что лично принимал участие в разгроме Городского Отеля, а всё это время отсиживался себе спокойно в безопасном убежище. Атлас старался избегать упоминания Конгломерата, из-за чего, как ему показалось, история получалась довольно сумбурной. И тут енот внезапно поднял лапку: — А ты не слышал о Синдикате-Конфедерате? — Конгломерате? — механически поправил Атлас и тут же, слабо дёрнувшись, осторожно прикрыл рот ладошкой. Но енот или не заметил этого, или не придал этому значения. — Да-а, — протянул он. — Некоторые его называют и так. А другие — консорциумом. Но никто не может сказать точно, что это такое. — Да-а? — протянул лисёнок, изо всех сил изображая интерес. — А ты что думаешь? — Не знаю, — озабоченно покачал головой адвокат. — Никто не знает точно. Кто-то говорит, что это несколько достаточно состоятельных хищников, которые могут влиять на дела в Городе; другие — что это оголтелая банда. Енот покачал головой и неуверенно взглянул Атласу в глаза. — Но мне кажется, что это что-то большее… — А почему? — Атлас старался, чтобы его голос был как можно беззаботнее. Енот некоторое время молчал, мня лапки, словно подбирая слова. — Не могу точно сформулировать, — произнёс он наконец. — Это какие-то мелочи. Немножко тут, немножко там. Но в целом… Адвокат задумчиво цокнул языком. — Знаешь, раньше, очень давно, в морях жили гигантские акулы — мегалодоны. Это такие хищные рыбы, которые ели китов. Так вот… — протянул он. — Мне кажется, мы видим над водой только что-то типа краешка спинного плавника такой твари. И мы обсуждаем его: цвет, размер и форму. Но мы даже не представляем, какому чудовищу он принадлежит. — Чудовищу? — Атлас изобразил удивление. — Да. Посмотри, что они учинили: взорвали Управление! Оно рухнуло прямо на жилые дома… Теперь уже Атлас поднял лапу: — Я сейчас как раз до этого дойду… Енот сложил лапки на животе и продолжил слушать. — Так вот, когда крольчиха вернулась из отеля, её несли на лапах. Она не могла ни двигаться, ни говорить, совершенно потеряв желание пить, есть и, в общем-то… жить. Атлас продолжил рассказ для мистера Феверала, и тот внимательно слушал. Когда наступила кульминация главного рассказа всей жизни лисёнка, он опять не на шутку разволновался. Даже в горле пересохло настолько, что пришлось сделать глоток спасительной сладкой жидкости с грушевым вкусом. Атлас успокоился быстро: в конце концов, это был не Тедди Гуэрра и его рассказ был добровольным. Опустив в рассказе все неприятные ему лично моменты, он поведал Февералу о том, как безумная одноухая крольчиха взорвала небоскрёб, и о том, как он героически пытался её остановить. Сделав драматическую паузу после того, как рассказ закончился, лис снова отпил, а енот от напряжения даже привстал и начал ходить туда-сюда по комнате, пока наконец не смирился с идеей, совершенно противоположной той, что внушали ему абсолютно все средства массовой информации. — Так ты хочешь сказать, что небоскрёб взорвал не хищник? — задумчиво произнёс он. — Не хищник. — Крольчиха? — Крольчиха. Енот ошалело таращился на лиса: — А доказать ты это можешь? Атлас пожал плечами: — Она сделала чистосердечное признание на несколько репортёрских камер. Только вот что-то я не вижу его нигде. Травоядным нужно, чтобы это были мы и только мы. — Чистосердечное в таком случае это просто бред! Так может кто угодно взять и признаться. Даже я или ты. Атлас поспешно заткнул пасть бутылкой, чтобы не сболтнуть лишнего. На всякий случай. Мистер Феверал продолжал расхаживать по комнате, рассуждая: — Вот если бы достать записи той машины, которая это сделала, то другое дело. Ты говоришь, грузовик был довольно узнаваемый, да? Атлас усмехнулся: — Когда она в первый раз напала на автобус, в котором я оказался, охранники тут же узнали эту машину. Енот остановился и задумался: — Докопаться бы до камер наблюдения небоскрёба… Уверен, мы сможем достать хоть что-нибудь. Атлас улыбался своей хитрости. Если таким делом займётся достаточно могущественная городская организация хищников, он сможет избавить последних от всех страданий, что обрушились на их головы после выходки безумной крольчихи. Енот уже не обращал внимания на Атласа, он думал о своём, а лисёнок протяжно зевнул и вспомнил, что уже долго не спал. Они с мистером Февералом договорились, как выразился енот, переспать с этой идеей и отправились по койкам. Гость охотно согласился на небольшой диванчик на кухне, где довольно быстро — явно опыт уже был — устроился там в самом минимуме комфорта. Атлас прошёл к стальной наружной двери, закрыл все замки и взял с собой ключи. На миг в нём проснулась маленькая идея, что енот не тот, за кого себя выдаёт, и может их ограбить, поэтому рыжий для начала убедился, что дверь без ключей не открывается. Раздевшись и аккуратно сложив вещи на стуле, рыжий нырнул под одеяло единственной цивилизованной кровати в убежище и быстро уснул. Утро для него началось необычно хотя бы потому, что разбудил его извечный соня Ред. Подцепив его ухо, рыжий автоматчик хотел что-то гаркнуть, но Атлас открыл глаза и поднял голову. Сон из него ушёл настолько быстро, что рыжий чувствовал себя преисполненным сил и энергии. Свесив лапы с кровати, Атлас понял, что готов свернуть горы. Все остальные уже были готовы. Енот нетерпеливо потягивал кофе на кухне, а когда увидел, что оба лиса проснулись и собрались, схватил свой дипломат: — Идёмте! В том баре неплохие завтраки. — О, а я угощаю, — усмехнулся лисёнок и натянул курточку с лампасами. Внутри уже знакомого заведения им троим организовали должный столик и обслужили по самому высшему разряду, который могло предложить это место. Вчерашней официантки на работе не было, как и льва за барной стойкой, и вместо них двоих троицу обслужил невысокий и очень молчаливый сервал. Как обычно, вечно недовольный, но улыбчивый, как только получил щедрые чаевые. Во время завтрака мистер Феверал признался, что идея о том, чтобы обличить во всём травоядную, не давала ему покоя всю ночь, что он обязательно донесёт её до всей Гильдии и они начнут копать в поисках доказательств. Возможно, даже в прямом значении этого слова: копать на разборах завала небоскрёба. Ред, выслушав это, нездорово усмехнулся, посматривая на Атласа. Лисёнок приложил к пасти ложку с перловой кашей и таинственно улыбался. Всё разворачивалось ровно так, как он хотел. После плотного и аппетитного завтрака звери вернулись в жилище, причём втроём. Ред, удивлённо посмотрев на енота, спросил, не нужно ли ему на работу, но тот махнул лапкой и, показав на Атласа, заявил, что теперь он — его работа. Просидев вместе в квартире, продолжая обсуждать с мистером Февералом назначения документов и их тонкости, а также заучивая некоторые юридические термины, которыми можно было рассыпаться в любой непонятной ситуации, звери не заметили, как часы пробили полдень, а солнце поднялось в зенит. Енот сверился по своим часам и сказал, что ему пора идти, и сразу же после его слов в кармане у Атласа завибрировал мобильник. Лисёнок принял вызов и услышал знакомый женский голос, полный безразличия: — Мистер Атлас? — Слушаю, — бойко ответил лисёнок, отходя к окну. — Мистер Форест просит вас нанести ему визит, если это возможно. — Более чем возможно! — уверенно ответил рыжий с довольной улыбкой. — На какое время вас назначить? — всё так же безразлично поинтересовалась секретарша. Атлас глянул на Реда и прикрыл трубку лапой. — Как быстро мы доберёмся на Комбинат? — Полчаса, — бойко ответил автоматчик. — О, вам надо на Комбинат? — оживился мистер Феверал. — Я буду у вас через час-полтора, — ответил Атлас в трубку. — Так через час или полтора? — вяло-раздражённо поинтересовалась Надя. — Знаете, пишите два часа ровно, — в тон ей отвечал лис, — скоро увидимся. До свидания! Он сбросил вызов и посмотрел на своих друзей. — Ред, у нас есть работа, — сообщил Атлас. — Мистер Феверал, позволите свой номер телефона? Для экстренной связи. — С радостью, — ответил енот. Обменявшись контактами, звери привели себя в порядок, собрались и покинули апартаменты. Спустившись на первый этаж, Атлас поручил Реду найти шестой номер, выудить оттуда волка с ключами от гаража и отдать ему ключи от квартиры. Страдавший от похмелья серый распорядитель, покачиваясь, вышел на улицу и открыл лисам гараж, куда немедленно нырнул Ред. В полумраке морского контейнера зажглись красные ходовые огни, а сталь импровизированного гаража усилила звук двигателя в несколько раз, когда Речной Бык рыкнул стартёром и вывалил из выхлопных труб клубы сизого дыма. Атлас бы с удовольствием понаблюдал за мордой енота, посмотрел бы, как нижняя челюсть упадёт на землю, но оказалось, что мистер Феверал видел и ездил и не на таких машинах. Когда авто, плавно качаясь на подвеске, выкатилось на свет, он спокойно спросил у Атласа, где ему сесть. Казалось, набор документов и бумаг его впечатлил гораздо больше. Рассевшись по местам — Ред остался за рулём, лисёнок — спереди, а енот прошмыгнул назад, — они выехали из двора задним ходом, спешно развернулись и покинули гетто хищников. Оказавшись в большом Городе, Атлас ни разу не пожалел о том, что Ред сегодня был за рулём: количество машин днём сильно увеличилось, прибавилось также блокпостов и многих других неприятных вещей. Город хоть и оправлялся от страшного теракта, но это не мешало зверям продолжать заниматься своими делами, даже несмотря на форс-мажор. Мистер Феверал попросил высадить его у ближайшего магазина канцелярии, и Реду пришлось долго изгаляться у одного такого в поисках места для парковки, пока Атлас решил проводить адвоката, который посоветовал ему купить хороший кошелёк для всех его бумаг. Атласу идея понравилась, и он зашёл с енотом в магазин, где тот помог ему выбрать ксивницу под стать и количество документов. Единственная, которая вмещала в себя такое огромное количество карточек, работала как гармошка и при открытии вываливала из себя длинную полоску, полную документов почти до пола. Атласу это казалось очень эффектным. Распрощавшись с енотом и пообещав в случае необходимости не стесняться звонить, он запрыгнул в машину к Реду, и вместе они поехали к Комбинату. Ред, как обычно, остался в машине, а Атлас без проблем прошёл на территорию и зашёл в административный корпус. Кивнув козлику на входе, как старому знакомому, он поднялся на лифте на нужный этаж и прибыл к Наде, как раз когда часы пробили два часа. Газель удивлённо подняла брови и сообщила о прибытии лиса мистеру Форесту. Олень со вчерашнего дня сменил костюм и в тот момент, когда Атлас зашёл в кабинет, дописывал какое-то письмо. Кивнув лису, олень поставил на документе похожую на вензель подпись и закрыл колпачком ручку с золотым пером. Атлас между тем забрался на место для посетителей, и олень ввёл его в курс дела: — Мистер Атлас, как я и говорил, проблемы есть всегда и везде. Решить их надо вместе, чтобы мы могли помогать друг другу в других делах и делах наших общих друзей. И доверить определённую работу своим подчинённым я никак не могу. Для этого вы мне и нужны. Олень протянул лису увесистый запечатанный конверт, который Атлас тут же принял. — Письмо? — удивлённо спросил Атлас. — Да, самое элементарное. Ничего, кроме бумаги. Его надо доставить. — Вы хотите использовать меня как курьера? — уточнил лисёнок. Олень скривился и качнул рогами. — Не совсем. Понимаете ли, мистер Атлас, курьеру обычно говорят, куда идти, — я вам этого сказать не могу. Атлас вздёрнул брови: это уже становилось интереснее. — Кому оно предназначено? — Председателю Городской Коллегии Хищных Адвокатов, — ответил Говард, и Атлас улыбнулся чуть шире, пока олень пояснял: — Не знаю, знаете ли вы, но этого зверя никто никогда не видел в глаза, по крайней мере травоядные. Это такой расхожий городской миф, что он вообще есть, но кто он такой, как его зовут, даже какого он вида — никто не знает. Если он хочет общаться, то выходит на связь через своих подчинённых или по телефону, всегда изменяя голос. Лютый параноик. — И мне надо найти этого параноика в огромном Городе? — До вечера, — кивнул олень. — До вечера? — удивился лисёнок. — Было бы очень желательно сделать это в этот день. Часов до десяти. Олень смотрел на Атласа серьёзно и хмуро, понимая, что поручает такое задание неграмотному лисёнку. Для него это была небольшая ставка, но если она выиграет — отдача будет заметной и существенной, а если нет — хуже не будет. Для нового Городского Агента это была самая идеальная комбинация: необычное, не самое сложное задание, без лишнего риска. И поэтому Атлас улыбнулся чуть шире: — Я всё понял. Можно идти? — Да, — подтвердил Говард, и рыжий хищник покинул кабинет, держа пакет с письмом под мышкой. Уже в коридоре он выудил из кармана телефон, нашёл в записной книжке номер, добавленный последним, и набрал его. Как только он подошёл к лифтам, енот изволил ответить. — Мистер Атлас? — удивлённо начал он. — Только не говорите, что вас остановили за превышение скорости и вы решили меня набрать! Атлас хохотнул в трубку и вошёл в лифт. — Нет, мистер Феверал, что вы, я бы не стал беспокоить вас по таким пустякам. Просто Говард Форест предложил мне работу, как он считал сложную, но мне она кажется плёвой. К тому же я смогу помочь вам и вашей организации, а вы — мне. — Я слушаю, мистер Атлас, — серьёзно ответил енот. Спускаясь в лифте, лисёнок ввёл енота в курс дела, и, как только он договорил, двери кабины разъехались в стороны. — Отлично, — отозвался полосатый адвокат. — Я посмотрю, что смогу сделать для вас. Оставайтесь на связи. Вызов оборвался; лисёнок вышел из лифта и направился к выходу. По дороге он мельком глянул в сторону — туда, где содержали хищников. Через многочисленные сетки-рабицы на высоких заборах под напряжением и с колючей проволокой он увидел строй хищников в красных робах, которых отчитывал знакомый до боли Атласу капибар. Публичное наказание. Лисёнок никогда не видел этот процесс с другой стороны забора и потому заворожённо остановился, подходя к обратной стороне сетки. Казалось, это было так давно, когда он стоял безмолвным и бесправным хищником в том самом строю, смотря, как других обителей Комбината забивают током или дубинками до полусмерти… как это делали и с ним. Сейчас же он безразлично смотрел на это с другой стороны забора с таким набором документов, что мог сам стать палачом. Но внезапно безразличие прошло. В центр площадки между двух строев вывели койота в цепях и наморднике. Атлас мгновенно узнал в нём Тика. От осознания этого факта его глаза округлились, а сам он чуть было не вцепился в проволоку, из которой был сделан внешний периметр забора. Но, вспомнив о том, где находится и кем был, он с трудом сдержал своё самообладание, чтобы не показать, как он переживает за него. Койота огрели огромной дубинкой по коленям сзади, и тот рухнул на землю, после чего его начали избивать. Тик пытался прикрыться лапами, но конвойные цепи не давали ему даже такой возможности. Тело быстро покрывалось ранами и кровоподтёками, слабо заметными на комбинезоне. Немногие в строю могли просто взять и отвести взгляд от экзекуции, включая Атласа. Он вспомнил, как сам смотрел на многих хищников, которых избивали точно так же на его глазах, и встал как истукан, как вдруг понял, что был кто-то, кто смотрит на него. Взгляд буквально блеснул в сером дне, будто луч солнца, но рассмотреть, откуда он происходил, Атлас не смог. Поначалу он хотел отвернуться, чтобы не встретиться с ним ненароком, но потом просто посмотрел в землю… и внезапно его уши встали торчком. — Атлас! — услышал он с другой стороны решётки. Этого он и боялся больше всего — что кто-то из бывших «друзей» узнает его, но голос, который он услышал, заставил его насторожиться. Он принадлежал не Тику. — Атлас! — снова позвал знакомый певучий голос, и лис всё-таки поднял глаза. Навстречу ему, путаясь в большом для неё комбинезоне, бежала Кармелита. Огонёк на её ошейнике светился жёлтым, то и дело переключаясь на красный и награждая лисицу ударом тока. От каждого разряда лисица путалась в лапах, но всё же удерживалась и продолжала бег. Атлас едва успел рассмотреть её, но даже за столь короткое время он понял, насколько она изменилась за дни на Комбинате. От прежней шерсти не осталось и следа, волосы слиплись, шерсть свалялась от лежания на земле и местами висела ужасными колтунами. — Атлас, это я! — кричала она. — Атлас! Лис видел, как капибар в чёрном костюме кивнул на эту сцену двум баранам охранникам, и те, зная, что убегающая никуда не денется, неторопливо двинулись за ней настолько быстрым шагом, насколько позволяла им лень. — Нет-нет-нет, — затараторил лис, — что ты делаешь, остановись… — Атлас, помоги! — кричала лисица, и ошейник тут же ударил её током так, что та свалилась с ног прямо у забора и заскулила, продолжая мямлить его имя. — Лежи и не вставай, дура, — прошипел ей лис, но она либо не услышала, либо не хотела слышать. Кармелита поднялась на четвереньки и кое-как выпрямилась, подходя к решётке, пока за ней «гнались» охранники. — Атлас, спаси… Умоляю… — Успокойся, тебя же сейчас дёрнет, — пытался посоветовать ей рыжий. — Они забрали малыша, — скулила она, — а старушка Мэри, она… Лисица закрыла мордочку ладонями, расплакавшись, но тут же получила ещё один разряд в шею. — Я сделаю что смогу, — на переделе слышимости сказал рыжий, пытаясь сохранить самообладание и не подать виду. Это было не так просто, учитывая то, что вид лисицы, которая за несколько минут чуть ли не возненавидела его только за то, что он сам был комбинатным, заставил его испытать практически невиданное до этого момента чувство — злорадство. И сейчас маску безразличия на его морде сменял нехороший оскал, который Атлас старался всеми силами убрать. — Мэри не выдержала, Атлас… Её сердце… — продолжала навзрыд рассказывать Кармелита, едва оправившись от шока. — Держи себя в лапах, — огрызнулся лис. — Прошу, помоги мне! — истерично заголосила лисица. — Я больше ни секунды не выдержу здесь! И тут не выдержал уже Атлас. — Я провёл здесь семнадцать лет! — рявкнул он через решётку, и в голосе его послышались чуждые ему самому металлические нотки. — Вырос на этой живодёрне! Освоился и выбрался из неё сам! — кричал он. — Я добился этого! Повторишь мой подвиг? Кармелита замерла, слушая Атласа через три забора. — Будешь знать, что значит быть комбинатным! — заключил он, почувствовав странное облегчение. Лисица разочарованно покачала головой. — Нет, — она отшатнулась от решётки, — это не ты… — Можешь быть уверена — это ещё как я, — уже спокойно ответил Атлас. — Тот самый лис, который раздвинул достаточно широко и лизнул достаточно глубоко! Глаза лисицы округлились, но в этот момент её нагнал баран и, наклонив голову, боднул её в спину. Лисица с криком полетела на землю, проехавшись мордашкой по пыльной земле. Будто этого было мало, другой баран ткнул ей в бок шокером, и Кармелита, почти потерявшая сознание от удара, ожила и закричала от дикой боли. Ей заломили лапы и подняли на ноги, и перед тем, как на её морду надели тугой резиновый намордник, она успела крикнуть: — Атлас! Прошу, прос… Больше она уже ничего не могла сказать: баран перекинул лямку намордника через затылок, а на её запястьях сомкнулась сталь наручников. Вяло сопротивлявшуюся лисицу волоком потащили к строю, где её уже ждали по центру, а не сбоку. Капибар ликовал: сегодня представление для остальных называлось «Преступление и наказание, или Как не надо делать, чтобы не оказаться рядом с едва живым койотом». Смотреть на то, как Кармелиту забьют током до состояния запечённого овоща, Атлас не стал. Он и так это видел много раз и отлично знал, как это происходит. А то, что это случится с именно этой лисицей, он не хотел даже представлять. Как бы ему ни хотелось, чтобы она пережила максимум из того, что пережил он, за то, что сравнила его с бесхребетным слизняком, лис не мог этого допустить. Не хотел. Он отвернулся и увидел, что был уже не один: травоядные из обслуживающего персонала встали полукругом у решётки и наблюдали за всей этой сценой. Подняв глаза выше, рыжий без проблем увидел, как за ним через огромное окно наблюдает сам Говард. И тут Атлас понял, что это могло означать. Молча подняв лапу, он показал на решётку, от которой только-только уволокли Кармелиту, и отрицательно покачал головой. Не дав ни единого знака, Говард удалился, а травоядные начали расходиться. Атлас на прощание посмотрел на площадку Комбината и с удивлением обнаружил, что все исчезли. Поискав глазами капибара, он увидел начальника спешащим куда-то по своим, видимо внезапным и очень срочным, делам. Кармелита осталась в центре площадки, согнувшись в три погибели, дрожа от страха, но по крайней мере спасённая от основного наказания. Атлас молча повернулся к выходу и ушёл из Комбината. Енот перезвонил ему где-то через двадцать минут, когда помрачневший Атлас молча и хмуро сидел в машине, игнорируя вопросы Реда о произошедшем и о задании. Приложив трубку к уху, рыжий не стал приветствовать и просто услышал нужные указания. — Я договорился о встрече у обсерватории на севере Города. У вас есть час, чтобы туда добраться. — Обсерватория на севере Города, — сказал Атлас Реду, передавая ему в лапы мобильник, чтобы тот включил навигатор, — у нас час. Ред включил программу и вбил нужные данные. Маршрут проложился быстро, но как только Ред увидел, сколько прогнозировал им навигатор, то сразу схватился за ключ зажигания. — Пристегнись, — велел он Атласу, — туда ехать час двадцать. Не говоря ни слова, рыжий хищник тут же схватился за ремень и воткнул его ключ в специальное крепление. Ред выжал тормоза и, как только коробка перешла в нужный режим, вдавил газ, из-за чего Речной Бык пулей сорвался с места, визжа покрышками. Гордон не соврал, когда говорил, что от разгона в этой машине органы запутаются друг в друге. На морде Атласа непроизвольно возник оскал, когда автомобиль выпрыгнул на большую окружную дорогу и Ред основательно утопил педаль газа в пол, давая двигателю Быка показать лишь малую часть того, на что он способен. Это действительно было сенсационное ощущение: на какой бы скорости они ни мчали по пятиполосной дороге, на любое нажатие педали машина отзывалась рывком вперёд, даже если уже мчалась быстрее основного потока. Это, конечно, было здорово, но вскоре Атлас понял, что Ред — не самый умелый водитель, которого он встречал. Понял он это, когда машина в очередной раз сбросила скорость из-за потока машин, тащась за огромным жирафьим фургоном с соответствующей раскраской. Автоматчик за рулём предпринял несколько попыток их обогнать, но плотный поток машин не давал ему сделать это довольно долго. Когда они наконец перестроились в другую полосу, он снова вдавил педаль — машина, присев на задних колёсах, помчалась вперёд, но через минуту снова сбросила скорость из-за колонны автобусов. Так продолжалось всю поездку. Атласу не хотелось ничего говорить Реду: в конце концов, сам бы он лучше не сделал, хотя отлично знал того, кто мог бы в такой машине не сбавлять скорость вообще. Речной Бык даже по ощущениям был намного быстрее Буревестника, и если бы за рулём была Компас — они бы уже доехали до места назначения — лисёнок почему-то был уверен в этом. Руководствуясь указаниям навигатора, лисы добрались до нужной точки, и Ред поспешно запарковал машину, фактически бросив её так поперёк нескольких мест сразу. Пикнув сигнализацией, рыжие быстро отыскали обсерваторию и отправились туда. Располагалась она на живописном скалистом обрыве в горном массиве, а неподалёку от неё виднелось другое здание с выходящим из него кабелем, который уходил дальше в горы. Внутрь их, естественно, не пустили, сколько бы они ни стучали. Пока Ред продолжал ломиться в закрытые двери, Атлас обошёл круглое здание по периметру и увидел, что на специально вынесенной над пропастью площадке стоит зверь в деловом костюме. Атлас подошёл к нему ближе и с удивлением опознал в одинокой фигуре барашка. — Извините, — буркнул Атлас, разворачиваясь на полпути, но копытный сложил лапы перед собой и громко спросил: — Вы мистер Атлас, числящийся под номером семьсот два, получивший право на снятие ошейника на Комбинате? Лисёнок замер на месте и резко обернулся. — Ага, — ошеломлённо сказал он. — Вы почти опоздали, — проблеял барашек, сверяясь с часами, после чего достал небольшой приборчик с антенной и посмотрел на его измерения. — А… — рыжий не находил слов, чтобы ответить, совершенно потерявшись от осознания того, что председатель Гильдии адвокатов хищников — травоядный. — Сядьте в вагон-фуникулёр, — сказал он, показывая на соседнее здание. Атласу аж полегчало, когда он это услышал. Видимо, это был всего лишь связной, а не сам председатель. Лисёнок глянул на здание неподалёку и бегом бросился к нему, боясь не успеть. Окрикнув по дороге Реда, они вместе побежали к соседнему зданию и, забежав по лестнице, увидели синюю кабинку, в которую дружно занырнули. Ред закрыл двери специальным рычагом и, отдышавшись, спросил: — Мы что, его догоняем? — Не думаю, — ответил Атлас, и кабина тронулась в путь. Рыжие сидели молча и спокойно. Ред даже поскуливал, будто боялся высоты, или же Атлас просто путал скулёж со скрипучими механизмами фуникулёра. В окошки было видно, какая пропасть разверзается под ними, и у Атласа перехватило дух от открывшегося вида. Впрочем, долго любоваться им не дали: внезапно канатная дорога рывком остановилась и кабинка, покачиваясь, зависла над пропастью. Сердце рыжего свалилось к кончику хвоста, пока они с Редом вцепились во все предоставленные им рукоятки в кабинке. Не менее внезапно к кабинке подошла другая, такая же синяя, но висящая на другой канатной дороге, идущей снизу вверх, в то время как у лис она вела сверху вниз. Остановилась она точно напротив, и в ней открылось маленькое окошко, в которое высунулась морда горного козла. — Вы мистер Атлас, числящийся под номером семьсот два, получивший право на снятие ошейника на Комбинате? — Ага, — кивнул лисёнок. — Меняемся. Козлик дёрнул рычаг открытия дверей, и створки его кабинки распахнулись настежь. Ред сделал то же самое, и рыжие перелезли из своего вагончика в другой. На миг, когда Атлас оказался над сумасшедшей пропастью, он чуть испугался, но, к счастью, кабины оказались так близко друг к другу, что достаточно было сделать всего один шаг, чтобы оказаться в другой кабинке. Козлик махнул в их кабину, и, как только двери закрылись, оба фуникулёра возобновили движение. Теперь, вместо того чтобы спускаться к подножию горы, лисы, наоборот, поднимались. Вагон прибыл на станцию, и лисы покинули его, поняв, что оказались на высокогорном курорте. Здесь, как и в Конгломерате, всё было покрыто снежным ковром и было довольно пустынно. Дальше вела одна тропинка, по которой лисы и зашагали, пока их взору не предстал небольшой домик, где можно было арендовать тёплую одежду и лыжи. Тропинка там расходилась в разные стороны, к разным зданиями и местам, и рыжие остановились, не зная, куда идти дальше. Внезапно голос подал немолодой упитанный осёл за прилавком: — Вы мистер Атлас, числящийся под номером семьсот два, получивший право на снятие ошейника на Комбинате? — Ага, — кивнул лисёнок. Осёл нырнул за прилавок и вытащил две пары лыж, ботинки под их лапы и небольшие утеплённые куртки. — Надевайте и сливайтесь с толпой. Рыжие беспрекословно нацепили куртки, так как наверху было довольно прохладно, взяли лыжи с палками и отошли в сторону, где на них никто не обращал внимания. Атлас чувствовал себя полным идиотом с лыжами в лапах, поскольку понимал, что совершенно не умеет на них кататься. Внезапно к ним подъехал первый хищник в этой цепочке странных встреч. — Вы мистер Атлас, числящийся… — начал было ирбис, но Атлас оборвал его ещё в начале фразы: — Да, блин, это я! Кот удивлённо склонил голову набок. — За мной, — скомандовал он. — Я не умею на этом кататься! — Атлас тряхнул лыжами. — О-о-о, вам и не надо, — заверил кот, снимая с лап эти ненужные, как он выразился, палки. Надпись на спине, которую лисёнку прочитал Ред, гласила, что тут он работал обслуживающим персоналом. Ирбис проводил зверей в небольшую бытовку, где включил свет и бросил в угол лыжи. Отопления в единственной небольшой комнатке не было, но кот всё равно пропустил лис вперёд и закрыл дверь. Рыжие оказались в небольшой мастерской, где ремонтировали лыжи и прочий инвентарь, судя по столу, заваленному инструментами. Лис в последний раз оглянулся и взмахнул лапами. — И что здесь происходит? — спросил он у Реда, но тот пожал плечами, как вдруг они услышали незнакомый голос: — То, что вы и хотели. На стол перед ними вышел совсем небольшой зверь в неброском, но очень представительном костюме. Первое, что увидели лисы, — огромные непропорциональные брови, а уже потом — кривоватый нос и острые зубы. Перед ними вышла бурозубка, важно разведя лапками. — Вы хотели видеть меня, — начал он, — надеюсь, это того стоит. Вы отнимаете у меня время, господа. Атлас присел перед столом, внимательнее разглядывая маленького зверька. — Вы председатель Гильдии адвокатов хищников Города? — спросил лис таким же тоном, каким у него интересовались его происхождением. — Ага, — кивнул он, будто издеваясь над лисёнком. — Бо́льшую часть времени — это я. Рыжий не стал задавать лишних вопросов, но внезапно его сердце в очередной раз свалилось к кончику хвоста. В его сознании всплыла картина того, как он небрежно кидает письмо Говарда на торпедо Речного Быка, но то, как он засовывает его обратно в куртку, — таких воспоминаний у него не было. — У нас для вас послание от мистера Говарда Фореста. Вы знаете, кто он такой? Бурозубка медленно и важно кивнул. — Отлично, — сказал Атлас дрогнувшим голосом, понимая, в какой глупой ситуации оказался. — Что за послание? — спросил зверёк. — Я не знаю, — признался Атлас и, собравшись с духом, сказал: — Я оставил его в надёжном месте. Не хотел идти неизвестно куда, чтобы меня перехватили с письмом. Бурозубка осуждающе глянул на лисов исподлобья. — Вы… издеваетесь? — Всего лишь мера предосторожности, — ответил Атлас. — Мне говорят, что незнакомый мне хищник ищет меня, — я лично выхожу с ним на контакт, — ответил председатель, разведя лапками. — Я подхожу к этому со всем уважением, я ищу в нём нового друга, а чем вы отплачиваете мне, мистер Атлас? — назидательно спросил он, но вопрос оказался риторическим, потому что, выдержав драматическую паузу, он сам же на него и ответил. — Неуважением! — Я не имел ничего подобного даже и в мыслях, — со всей возможной серьёзностью ответил Атлас. — Но ради того предложения, что готов сделать вам мистер Говард, я был вынужден перестраховаться. — Хорошо, — махнул лапой зверёк. — Вы у меня первый раз, так что я подожду. Лисы вышли из бытовки, сопровождаемые удивлённым взглядом ирбиса, и повторили весь свой путь в обратном порядке, включая пересадку на другую кабинку фуникулёра. Когда они спускались к машине, Ред подал голос: — Мы едем за письмом потому, что ты не специально его оставил, ведь так? Почему нельзя было сразу взять его? Почему надо обязательно мотаться туда-сюда… — Заткнись! Заткнись! — забормотал Атлас, запрокинув голову назад и сильно ударившись затылком о стену кабинки. Вернувшись к машине, Атлас нажал на кнопку брелка и, когда Речной Бык пикнул сигнализацией, запрыгнул в салон, беря в лапы заветный конверт, который всё это время, пока они были в этом странном путешествии, лежал у всех на виду — к счастью, подписью Фореста вниз, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания. Возможно, именно поэтому он осталось целым и невредимым. Лисы во второй раз проделали необычный маршрут, который уже перестал казаться таким излишне сложным и параноидальным. Атлас вдоволь налюбовался горными видами в одной и в другой кабинке фуникулёра, не стал надевать куртку и не брал лыж, сразу отправившись непосредственно к бытовке. Помешать им хотел тот самый ирбис, но не успел: Атлас уже вошёл внутрь, когда он нагнал его, выпрыгнув из лыж. Сразу же за ним внутрь запрыгнул Ред, плотно закрыв за собой дверь. — Прошу прощения, сэр, я не знал, что они придут снова, — тут же сказал ирбис. — Тебе стоило спросить, — ответил голос бурозубки, — но ничего страшного. Возьми у них письмо и проверь его. Кот взял у Атласа письмо Говарда и выпустил острый как бритва коготь, проводя им по краю конверта. Махнув несколько раз у своего носа и принюхавшись, он вытащил бумагу наружу, проверил на свет, который давала небольшая витая лампочка, и только после этого положил бумагу на стол перед самим председателем. Ред как бы невзначай отошёл чуть дальше, а неграмотный Атлас совершенно не стеснялся того, что при нём изучают, скорее всего, строго конфиденциальную информацию. Он наблюдал за выражением мордочки маленькой бурозубки, пока тот читал строчку за строчкой и в какой-то момент оторвался от чтения, кивнув лисам: — Можете быть свободны. Атлас кивнул и развернулся, но Ред вопросительно развёл лапами. — Что будет в ответ? — спросил лисёнок, растолковав жест напарника. — Говард получит ответ, — махнул лапой зверёк. — Мне сначала надо будет его придумать. Так что попрошу вас удалиться, господа! Ирбис нехорошо рыкнул и толчком плеча открыл лисам дверь наружу, кивнув в сторону улицы. Выйдя, Атлас отметил, что вечерело стремительно: когда он заходил в бытовку, всё было светло, а теперь становилось сумрачнее. На Город постепенно опускалась ночь. Их никто не провожал, и на этот раз они не стали пользоваться пересадкой в фуникулёрах: Ред заметил, что подобные скачки ему надоели. Лисы спустились вниз, где пересели на другой подъёмник, который довёз их к обсерватории, где стояла машина. Только закрыв дверь и откинувшись на спинку сиденья, Атлас позволил себе смешок. — Ты чего? — не понял Ред. — Не думал, что получится так просто! — признался Атлас, выуживая мобильный телефон и показывая экран Реду. — Где тут Говард? Автоматчик указал когтем, и лисёнок, тыкая в неё пальцем, постарался запомнить набор символов. Дождавшись окончания гудков, Атлас произнёс своим «деловым» голосом. — Я сделал всё как вы просили, мистер Говард. — Отлично! — бодро отозвалась трубка голосом Фореста. — Просто великолепно! Вы меня впечатлили, мистер Атлас. И я хочу знать подробности. Но! Это не телефонный разговор, — торопливо добавил он. — Так что я был бы рад, если бы вы подъехали ко мне домой: проезд Дождевого Леса, дом четырнадцать. У меня пентхаус. — Так точно, — пожал плечами Атлас, — сейчас буду. Нажав на красную трубку на экране, Атлас назвал адрес Реду. Тот вбил его в навигатор и завёл двигатель. В Городе наступила ночь, дороги опустели; на заправке Атлас сам пересел за руль. Проезд Дождевого Леса располагался почти в центре Города, так что Реду опять пришлось садиться за руль и маневрировать, ища, где и как припарковаться. О нём уговора не было, поэтому он остался в машине. В огромной парадной фешенебельного дома Атласа встретил ягнёнок-консьерж в красной фирменной униформе, который обалдело уставился на лиса в костюме, однако быстро взял себя в лапы и выдал нервно-напряжённую улыбку. — Вам сюда нельзя! Тут только для травоядных! Лис молча достал из кармана бумагу, дающую ему особые полномочия, и, развернув её, ткнул ягнёнку под нос. Подержав её там с два десятка секунд, Атлас сложил её в карман. — Я к мистеру Форесту, — строго уведомил он консьержа. — По приглашению. — Я… Знаете, после того, что произошло… Атлас не слушал дальше. С каменным выражением морды, он развернулся и пошёл к лифтам, сопровождаемый растерянным взглядом ягнёнка в униформе. В кабине лифта вместо кнопки последнего этажа была замочная скважина, но рядом нашлась другая — с небольшим колокольчиком. Лисёнок уверенно нажал на неё и дождался ответа хозяина последнего этажа. Лишь после этого лифт тронулся в нужном направлении. На семнадцатом этаже, стоило распахнуться створкам, обнаружилась шикарнейшая квартира. Подобный размах Атлас даже представить себе не мог. Олень устроил в своих апартаментах настоящий лес: местами прямо на полу росла живая трава, под специальными лампами в кадках росли цветы и кусты, огромную площадь студии разделяли на сектора живой изгородью, слева шумел небольшой искусственный водопад. Несмотря на то, что выглядело это как форменный перебор, особенно на фоне бетонных серых коробок, в которых приходилось ютиться другим зверям, Атласу это очень понравилось. Мистер Форест вышел к нему в обычном спортивном костюме, служившем ему домашней одеждой. — Добро пожаловать в моё скромное жилище, мистер Атлас, — олень обвёл копытцем искусственный оазис. — Впечатляюще, — с достоинством заметил лисёнок. — Как и ваш дар убеждения, — кивнул Атласу мэр. — Должен сказать, теперь я вижу, почему выбор мистера Гуэрры пал именно вас. Атлас скромно промолчал. Олень приглашающе взмахнул копытом: — Проходите, у меня гость: я не ждал, что вы так быстро справитесь с нашим вопросом… Форест провёл Атласа через миниатюрный оазис в свой кабинет — тут всё было более выдержано, видимо, чтобы влажность растений не влияла на бумаги, лежащие на рабочем столе. Олень прошёл за стол, указав на один из стоящих перед столом кресел: — Прошу. Забравшись в него, Атлас огляделся и заметил, что соседнее кресло занято: в нем сидел, удивлённо таращась на лиса, стройный газель в светлом костюме-тройке. — Говард… — удивленно произнёс газель, косясь на оленя. — Что у тебя делает хищник?! — Спокойнее, Грег, — небрежно протянул олень, откидываясь на спинку своего массивного кресла. — Это мистер Атлас. — Но он же хищник! — газель выглядел не испуганным — скорее очень удивлённым. — Мистер Атлас — специалист по конфиденциальным поручениям, — важно и медленно произнёс олень. Атлас очень удивился такой солидной характеристике, но промолчал, сохраняя бесстрастное выражение морды. — И ты ему доверяешь? — не прекращал удивляться газель. Олень пожал плечами: — За него поручились наши общие с Бейкером друзья. Газель удивлённо покосился чуть раскосым восточным глазом на лиса в костюме. Атлас улыбнулся в ответ как можно дружелюбнее. — И он справляется? — недоверчиво протянул травоядный в костюме. — Он за день нашёл председателя Гильдии адвокатов. Атлас, прикинув в уме, решился на замечание. — За три часа, если быть точным, — он предупредительно поднял указательный палец. Олень выразительно посмотрел на газеля. Тот сомневался. — А ему можно поручить секретное задание? — со скептическими интонациями спросил он Фореста. Тот пожал плечами: — Спроси его сам! Что до надёжности — за него поручились очень надёжные источники. Газель страдальчески вздохнул и повернулся к Атласу. — Мистер… Атлас… — начал он через силу голосом, которым обычно обращаются к семейному врачу, — не могли бы вы мне помочь с одной проблемой?.. Атлас понял, что ответить нужно будет прямо сейчас и что от этого ответа будет зависеть многое. Сейчас он может подружиться с ещё одним сенатором Города. Атлас развернулся к газелю и придал мордочке внимательно-напряжённый вид. — Понимаете… — продолжал тот, — моя дочь Джесси… похоже, она связалась с плохими ребятами. И недавно она не вернулась домой. Понимаете, мистер Атлас, я не могу обратиться в полицию с подобным заявлением. Это может нанести ущерб моей репутации. Атлас понимающе кивнул. — Понимаете… — поморщившись, протянул сенатор. — Мне нужно, чтобы эта маленькая оказия была решена без лишнего шума. Атлас кивнул: — Подробности? Газель, сомневаясь, снова взглянул на оленя. Тот зажмурился и кивнул: — Понимаете… Всё, что я знаю, — это то, что она где-то в районе старого депо. Там есть заведение… Атлас склонился в кресле, кивая в подтверждение слов газеля. По его словам выходило, что дочку охмурил какой-то хлыщ и вовлёк во «что-то не совсем законное», как выразился сам сенатор. Она часто где-то гуляла, а недавно ушла и не вернулась. В самом конце рассказа газель достал из массивного портмоне небольшую визитку с изображённой на ней элегантным, вызывающим контуром какой-то копытной, держащейся, судя по всему, за шест. По словам подруг Джесси, её видели возле этого заведения. — Говорят, её видели возле старой промзоны, — пояснил он. — И это меня беспокоит: это очень опасное место! Атлас взял визитку и, внимательно осмотрев её, поднял бровь. На ней не было ни единой буквы или цифры — вообще никаких контактов этого странного места. Атлас показал её Говарду: нужно было использовать любую крупицу информации, если таковая нашлась бы. — Вы что-нибудь знаете? Олень лишь покачал головой: — Я знаю не больше, чем мой друг, мистер Атлас. Но могу сказать одно: любое заведение в районе старой промзоны — очень опасное. — Почему? — снова приподнял бровь лисёнок, пряча визитку в потайное отделение своего бумажника. Грэг грустно вздохнул: — Там есть такие места… Они были задуманы для того, чтобы наживаться на адреналине. Хищники ходят туда ради кратковременного снятия ошейника. А травоядные, — газель замялся, — для того, чтобы пощекотать нервы, испугаться чего-то. Но это очень опасный аттракцион. — А поточнее? — поднял ухо лисёнок. — Ходят слухи, что травоядные не всегда оттуда возвращаются, мистер Атлас, — повёл плечом газель. — Пока это было просто озорством моей Джесси — я терпел. Но теперь всё полетело наперекосяк. И я не могу допустить того, чтобы там осталась моя крошка. Атлас важно кивнул и перевёл взгляд на хозяина кабинета. Мистер Форест внимательно слушал их разговор, переводя взгляд с одного на другого, а Грегори от упоминания того, что его отпрыск был в опасности, стал ещё нервнее. Атлас вспомнил слова Теодора: «У травоядных большие семьи, и они любят свою родню. Но не меньше они любят деньги. Я давал им и то, и другое». Газель был каким-никаким сенатором, и если всё выгорало, то Атлас приобретал себе если не друга, то как минимум должника. Да и Тео не должен был возражать такой помощи, ведь, в конце концов, Атлас ни словом не обмолвился ни о нём, ни о Конгломерате. Атлас обратился к оленю: — Это всё, мистер Форест? — Я бы только хотел узнать, кто же этот председатель, — откинувшись на спинку кресла, признался Говард. — Это конфиденциальная информация, — обворожительно улыбнулся Атлас. — Жаль, — олень грустно вздохнул. Атлас развёл лапками и обернулся к газелю. — Мистер Грегори, кажется? Позвольте ваш номер телефона, я позвоню, как только выясню хоть что-нибудь. — Да-да! Конечно! — встрепенулся газель и вручил Атласу изукрашенную вензелями визитку с подписью. Атлас упрятал её во внутренний карман пиджака и откланялся. Найдя на парковке Речного Быка, он согнал Реда с водительского сиденья и завёл движок. На улице было совсем темно, и на дорогах лишь изредка проезжали огни встречных машин, так что рыжий решил покататься сам. Ред остался с навигатором, в котором проложили маршрут туда, где никаких адресов не было. Утробно рыча на низких оборотах, Речной Бык закатился на территорию депо, качнувшись на пневматических подушках. Атлас, уверенно работая рулём, повернул его вправо и чуть поддал газу, разгоняясь по дороге, ведущей вдоволь двух основных путей. Ред крутил головой, то и дело оттягивая ошейник и выискивая необходимые им знаки. — Включи дальний, — посоветовал лис водителю. — Как? — завертел головой Атлас, разглядывая панель и подрулевую колонку. Ред ткнул пальцем и объяснил как, и вместо тусклого городского света Бык озарил всё перед своим длинным капотом. Атлас поднажал, и машина, хищно рыкнув, уверенно покатилась быстрее. — Только не гони, — попросил малыш Ред, — мало ли что у нас может быть на пути. — А что? — Яма, колодец, херня какая… Не хочу быть причастным к разбитой тачке Босса, — нервно признался Ред и, заметив, что Атлас смотрит не на дорогу, а на него, вскрикнул: — Тормози! Атлас тут же вжал педаль тормоза обеими лапами, вложив в это все силы. Лисы чуть не впечатались в торпедо носами, потому что на их пути стоял буйвол в форме охраны. Подняв длинный фонарь на уровень плеча, он осветил хищников и медленно подошёл к водителю так, чтобы тот не мог ехать дальше. Аккуратно постучав костяшкой пальца по стеклу, он наклонился к машине. Лисы переглянулись, и Атлас зажал кнопку стеклоподъёмника. Дождавшись, когда стекло с жужжанием опустится, бык тяжело кивнул. — Это частная территория, — сообщил он грудным басом, — разворачивайтесь. — Видите ли, мы тут немного заблудились, — спокойно сообщил Атлас, но буйвол не дал ему продолжить: — Я сказал, убирайтесь! — Но нам очень рекомендовали это место! — многозначительно понизив голос, сообщил Атлас, извлекая из портмоне карточку с фигуркой танцовщицы. Рогатый охранник шумно выдохнул, обдавая лиса горячим воздухом, и распрямился. — Почему вы сразу не сказали, что у вас есть приглашение? — бык развернулся указал копытом в темноту. — Езжайте туда до упора и налево. Лисы переглянулись, и Атлас перевёл рычаг КПП в положение «драйв». Через сотню метров им преградила путь стена из сетки рабицы. Дороги расходились налево и направо, и именно с правой стороны на кирпичной стене баллончиком была нарисована такая же картинка, что и на карточке, которую дали Атласу. Немного поколебавшись на перепутье, лисы решили, что картинка справа — отвлекающий манёвр, и Речной Бык свернул налево и, к счастью, выехал на импровизированную парковку. Тут, блестя хромом и лаком в свете их фар, стояли самые дорогие машины Города. Поставив машину на свободное место, Атлас заглушил двигатель и погасил фары, погрузив мир в поле зрения во тьму. Лисье зрение прекрасно адаптировалось к ночной тьме, и практически тут же Атлас заметил подсвеченный вход; перед дверями была расстелена ковровая дорожка и дежурил здоровенный бык в костюме. — Но что это за место и что мы тут делаем? — занервничал Ред. — Оказываем услугу одной большой шишке Города, — строго смерил взглядом напарника Атлас, — поэтому сиди тут. — А может, где-нибудь снаружи? — с надеждой протянул Ред, на всякий случай показывая назад пальцем. — Обалдел? — Это ты обалдел в такие дыры соваться, — слабо огрызнулся Ред. — Внутрь не полезу. Если что — буду тут, на связи. Атлас прикинул варианты. В конце концов, он лично подписался на эту работу и это было целиком решение Реда помочь ему добраться до этого места. Большего от него и не требовалось. — Хорошо, я всё сделаю сам, — согласился лисёнок, выходя из машины и пуская Реда на водительское место. — Будь на виду. — Без проблем, — отозвался пулемётчик По дороге к быку, возвышавшемуся перед дверью, перекрытой бархатным шнуром, Атлас смог рассмотреть, что, несмотря на разруху и запустение, повсюду висели новые белые коробки камер, подмигивающих красными огоньками. Атлас шумно выдохнул носом и взглянул на двери с охранником — отсюда, из этого законспирированного места, ему предстояло вызволить травоядную. Быку он показал карточку-приглашение, и тот, клацнув замком, отомкнул тяжёлый бархатный шнур, пропуская лисёнка внутрь. Атлас оглянулся и увидел на парковке скромную табличку «Вход», к которой и направился. Под ней располагалась мощная стальная дверь со смотровой щелью, которая сразу же распахнулась, и на лисёнка посмотрел кто-то очень большой с огромными рогами. Мило улыбнувшись привратнику, лис дождался, пока отщёлкнутся все замки и ему распахнёт дверь огромный бык с гигантскими белыми рогами. Одет он был чуть ли не лучше Атласа, а держался очень строго, поэтому лис не стал задерживаться и разговаривать, а просто прошёл вперёд, чувствуя, что оказался в совершенно другом мире. Из места, где царствовали пыль и разруха, он оказался в длинном и чистом, будто это была операционная, коридоре, идущим чуть вниз по наклону. Стены и пол из полированного чёрного камня, на котором можно было рассмотреть своё отражение, потолок — одно сплошное зеркало. Из света в этом длинном пути были только неяркие ультрафиолетовые трубки в углу на стыке стен и потолка. Атлас воспользовался моментом и, поглядывая на своё отражение в блестящие стены, привёл себя в порядок: пригладил шерсть на морде, одёрнул куртку, отряхнулся. В конце коридора был небольшой зал с колоннами, с прилавком и дверями, из-за которых мигал свет и доносилась негромкая музыка. За небольшой стойкой его встретил матёрый носорог. Он и Атлас долго смотрели друг на друга, пока рогатый наконец не обратил на лиса внимание. — Снять ошейник — десять тысяч. Пройти так — тысяча, — объявил он, скосив глаза на лисёнка. Рыжий даже брови вздёрнул от неожиданности и увидел, что за спиной у носорога, на стенке, вместо курток и выходных костюмов висят эти самые ошейники всех возможных конструкций. Атлас почесал шею под своим: он уже настолько долго в нём ходил, что вновь привык к этому ощущению, но так как током он больше не бился, то и чувство вседозволенности никуда не делось. Поэтому, усмехнувшись, лис достал кошелёк, отсчитал носорогу десяток сотенных купюр и положил их на стол перед ним: — Я пойду так. Носорог смерил его взглядом. — Совершаешь ошибку, малыш, — усмехнулся он, сгребая деньги. — Там немногие выдерживают… — У меня есть разрешение, — пожал плечами Атлас, доставая бумажку и небрежно светя ей носорогу. — Разрешение на что? — нахмурившись, не понял тот. — На это… — Атлас демонстративно показал носорогу липучку и, сунув ошейник в карман, не глядя на реакцию носорога, с усмешкой шагнул к дверям со светящимися неоном ручками. Взявшись за них обеими лапами, лис несильно толкнул двери от себя… и замер на пороге, оказавшись в мире, чей воздух был насквозь пропитан пьянящим адреналином, липким азартом и похотливым развратом. Как и в коридоре, в основном зале царил даже не полумрак, а самая настоящая темнота, из которой синим неоном выхватывались отдельные участки, столы и прочее, а розовым и жёлтым светом освещали местные достопримечательности. Главной из них была элегантная, едва одетая копытная самка, танцующая в своеобразной клетке из толстых неоновых ламп, которые поочерёдно загорались неярким розовым светом, создавая эффект вращения. Рядом с основным подиумом сидели немногочисленные посетители, и Атлас без особого труда распознал в них хищных зверей — в основном больших котов: тигров, леопардов и рысей. Их было не больше восьми морд, и очень немногие оставались безучастными к элегантным и вызывающим движениями газели в клетке. Атлас дёрнул ушами и услышал чей-то утробный рык, но тут его внимание привлекли другие посетители этого злачного заведения. За столиком слева сидел другой лис откровенно жуликоватого вида в просторной гавайской рубашке и вельветовых штанах с небрежно болтавшимся на шее галстуком, а напротив него за тем же столиком, привстав на задних лапках на высоком стуле, к его лапе ластилась милая серая крольчиха. На ней из одежды были только синие спортивные шортики и топик в облипку. С другой стороны зала скучал грустный ослик с бутылкой, которая составляла ему компанию. Трое элегантно одетых волков занимали отдельный высокий столик почти вплотную к сцене и довольно наблюдали зрелище, разворачивавшееся перед ними в клетке. Это всё Атлас смог увидеть лишь зайдя внутрь, испытав при этом самые смешанные чувства, на которые был способен. С одной стороны, здесь было здорово, с другой — страшно. Присев за небольшой столик напротив троих волков, он чем-то привлёк их внимание к себе, отвлекая от танцующей копытной в центре зала. К лисёнку подошла зебра и поставила перед ним небольшой аперитив, поместившийся в маленьком стаканчике порцией белесой жидкости. — Чего изволите? — спросила официантка, распрямляясь. Атлас сразу взялся за стаканчик и с удовольствием отпил горячительного. Вкус ему понравился, и поэтому он попросил повторить, а сам вернулся к тому, чем занимались тут почти все: наблюдал за самочкой в клетке. Однако в отличие от остальных Атлас старательно всматривался в её мордашку, а не в самые мясистые части точённого тела, пока она крутила ими во все стороны, подразнивая больших котов рядом. Сделать это было не так-то просто из-за тусклого, да ещё и гуляющего по сторонам освещения, да и бо́льшую часть времени она стояла к нему повернувшись спиной, но всё-таки лис смог опознать её вид. Это всё-таки была не газель, а антилопа, так что вот так сходу Атласу не повезло. Зебра вернулась с новой порцией напитка, и Атлас подал ей знак, чтобы та наклонилась. — Я слышал, что у вас тут есть газель, — важно произнёс он, протягивая зебре сложенную купюру, не сводя глаз с другой копытной, — не подскажете, как мне заполучить её? Зебра, кивнув, ловко цапнула бумажку и удалилась. Растерянный, Атлас остался один, но не успел он прикончить вторую порцию напитка, как к нему, бухая копытами, подошёл огромный буйвол. — У вас особый заказ, сэр? — необычайно почтительно и спокойно поинтересовался он, глядя на крошечного, по сравнению с ним, лиса. Атлас поглядел на другого лиса в зале, который нежился с крольчихой, и кивнул буйволу на сладкую парочку. — Что-то типа того, — улыбнулся лисёнок. Буйвол сравнил лиса и крольчиху взглядом и спокойно кивнул: — Прошу за мной. Атлас охотно спрыгнул со стула и, захватив недопитый коктейль, пошёл за копытным под удивлённые взгляды волков. Буйвол привёл его в небольшое помещение, которое трудно было бы назвать подсобным: такой же чёрный оникс на полу, зеркала, единственное кресло посередине, плотные шторки на входе и выходе. На правах хозяина ситуации Атлас плюхнулся в него, закидывая ногу за ногу. — Сэр, — обратился к нему буйвол, — я бы попросил вас пройти кредитную проверку. — С этим проблем нет, — махнул лапой Атлас. — Мы принимаем только наличные, — терпеливо заметил буйвол. — Ну конечно, — улыбнулся Атлас и вынул из куртки стопку купюр, кладя её на стеклянный столик рядом с креслом. Распорядитель лишь посмотрел на пачку. — Какие будут пожелания, мистер… Атлас махнул лапой, чтобы пропустить часть с представлениями, и ответил: — Видел по телевизору некоторых звёзд-газелей, — придумал он на ходу. — Они показались мне… Ну вы понимаете, — многозначительно прищелкнул он коготками. — Конечно. У нас сейчас как раз есть такая молоденькая газель. — Всего одна? — наигранно удивился Атлас. — Редкий товар, — извиняющимся тоном отозвался буйвол. — Ну давайте посмотрим… Буйвол покинул помещение, и через минуту к Атласу, рывком раздвинув небольшие шторки утончёнными копытами, грациозно вошла изящная газель в откровенном вызывающем синем белье. В ней всё было прекрасно, и Атлас отлично понял, отчего её отец так за неё волнуется. — Добрый вечер, добрый господин, — юным, но в то же время томным голоском поприветствовала она заказчика. — Желаете чего-нибудь выпить? Атлас улыбнулся своей удаче. — Скажи, чтобы обновили мой коктейль, — попросил её лис, покачивая высоким стаканом в лапе, — и возвращайся скорее. Танцовщица кивнула и скрылась за шторками снова. Атлас встрепенулся и отряхнул морду. Стоило ей исчезнуть, как с его взгляда сдёрнули покрывало. Ему казалось, что только что он видел её не как разумное и красивое существо, а как кусок мяса. Он покосился на опустевший коктейль и понюхал стакан. Но стоило ему сунуть нос внутрь и уловить нотки каких-то ягод, как газель вернулась, элегантно покачивая бёдрами, и прошла к нему с целой бутылкой, которую он поставил на столик. Лисёнок решил перестраховаться. — Мне больше не нужна посуда, — сказал он, привстав на кресле. — Иди сюда, ты будешь моим сосудом… Газель прекрасно знала, что нужно делать, и потому сразу перед лисом опустилась на колени, подставляя ему свою беззащитную грудь и упругий, подтянутый животик. Взяв бутылку со столика, она поднесла её к шее, и по её бархатистой шерсти покатились струйки белесой жидкости. Атлас с удовольствием встал с кресла, поднося свою зубастую морду к её шее и даже порыкивая, будто он хотел перекусить ей горло. Но своим нормальным умом Атлас соображал и буквально видел, как быстро и сильно колотилось сердце в её груди. От близости с опасным хищником газель буквально трясло, и без лишних преувеличений Атлас мог сказать, что ей это нравится. Когда он приблизился к ней вплотную, она начала постанывать, чуть ли не задыхаясь. Атлас демонстративно открыл пасть, облизнулся, перенося морду выше, и, как бы ему ни хотелось продолжать это, шепнул ей на ушко: — Меня прислал твой отец, Джесси… Бутылка в копытцах у газели вздрогнула и выскользнула, упав на чёрный оникс и разлетевшись вдребезги. Атлас вскинул уши, подумав, что это может привлечь не нужное внимание, но состояние газели его волновало больше. Теперь её трясло от совершенно другого чувства, и понять, нравится ей это или нет, Атлас не мог. — Папа? — тихо шепнула копытная, глядя в глаза Атласу. Тот кивнул, и внезапно их приватность нарушили два быка, похожих на того, что встречал его у входа. Последним в комнатку протиснулся носорог. — Какого лишая тут творится? Атлас флегматично взглянул на незваных гостей. — А по какому праву, господа, — повысив тон, спросил он у явившихся здоровяков, — вы нарушаете мою приватную встречу? Носорог окинул тяжёлым взглядом комнатушку и дрожавшую газель, пытавшуюся прикрыться. Потом он скользнул взглядом по Атласу. — Будьте любезны, — протянул он с нехорошей улыбкой, — пройдёмте со мной. — Я не закончил, — напомнил ему лисёнок, но носорог громогласно щёлкнул пальцами, и два быка, дружно сложили лапы на груди, синхронно выдохнув. Настолько слаженно и чётко у них это получилось, что Атлас не удержался. — Восхитительно, — с максимальным сарказмом, на который он был способен, сказал лисёнок. — Репетировали? Один из них дёрнулся в его сторону, пытаясь схватить лисёнка за плечо, но хищник оказался ловче, чем они предполагали, и за мгновение до этого выпрыгнул из кресла, и когда копытца сомкнулись на пустом месте, то уже Атлас поправлял костюм, поглядывая на изумлённо-восхищённую газель. — Нужды в лапоприкладстве не вижу, господа, — ответил он быкам. — Так и быть, пойду с вами, но только сам. Амбалов это полностью устроило. Другой — тот, что стоял возле двери, — даже приоткрыл ему дверь, услужливо махнув копытом обратно в зал. Лис снова одёрнул куртку и кивнул газели. — Не вернусь через десять минут — продолжай без меня, — с улыбкой сообщил он. Впрочем, невольница юмора не оценила и проводила Атласа умоляющим, почти плачущим взглядом. Обычно, когда клиентов уводили именно так, они уже не возвращались. Ни к ней конкретно, ни в клуб. Атласа же ничего не смущало: носорог дождался его у незаметной двери за сценой и приложил к считывателю маленькую белую карточку. Дверь пикнула, и носорог распахнул её, приглашая Атласа и сопровождающих его быков в служебные помещения. Как только за спиной лисёнка захлопнулась дверь, музыка, до этого фоном елозившая по ушам, тут же пропала и вместо этого он услышал немного другое: льющуюся на кухне воду, скворчащие и кипящие сковородки и кастрюли. Жизнь клуба, незаметная для посетителей, которым повезло чуть больше, кипела вовсю, но наслаждаться ею Атласу не дали. Вместо того чтобы знакомить его с персоналом, рыжего быстро провели по лестнице выше — на второй этаж, где всё было чуть шикарнее, чем на кухне, но не доставало до отделки самого клуба. На полу — толстый прочный ламинат, обои с интересным золотистым узором на красном фоне и, наконец, большая дверь, в которую постучался тот самый носорог, что брал с него плату за вход. Быки провели Атласа в кабинет главного и усадили на довольно большое для него кресло перед огромным столом, за которым восседал большой белый носорог в мягком костюме с резным серебряным гравированным набалдашником на роге. Кабинет был выдержан в классическом деловом стиле, а покрутившись, Атлас обнаружил над дверью довольно большой плазменный телевизор, по которому шли новости. Наконец в кабинет вошли все участники этой маленькой делегации, и лис уселся на кресле, вытянув лапы вперёд. — Симпатично тут у вас, — оглядевшись, прокомментировал лисёнок. — Это он, Даггер, — буркнул главному другой носорог, — у него был фальшивый ошейник. Две недели назад он бы схлопнулся в пространстве, как маленькая чёрная дыра, но сейчас лисёнок улыбнулся и поправил. — Это не фальшивка. Это реплика. — За нахождение здесь, — рассерженно пророкотал альбинос, — положено платить. — А я заплатил, как и положено, — заметил Атлас. — Просто пройти — одна тысяча. И я отдал её, — кивнул лисёнок. — Слышь, умник!.. — окрысился второй носорог. — За разрешение снять здесь ошейник положено платить! — Но у меня есть разрешение ходить без ошейника! — возмутился Атлас, переводя взгляд с одного носорога на другого. — Это что же за разрешение такое? — серый носорог недоуменно оглядел всех присутствующих, словно ожидая, что кто-нибудь ему объяснит. — Оно одобрено Сенатом Города! — Атлас возмущённо нахохлился. — Стоп! — Даггер поднял массивную лапищу. — Откуда оно у тебя? — Мне его дали! — Кто?! — резко перебил лисёнка белый носорог. Атлас понял, что тянуть бесполезно. — Говард Форест! — И сюда ты припёрся случайно?.. — недружелюбно протянул он. — Я припёрся сюда, — со всем сарказмом, на который был способен неопытный лисёнок, — отдохнуть и посмотреть на ваших замечательных актрис! — Атлас развёл лапами, делая паузу. — И вообще, какая вам всем разница, останутся мои деньги на входе в ваш клуб или в трусиках у газели? Атлас позволил себе улыбку, хотя морда носорога не посветлела ни на йоту. — Или после этого их отмывать сложнее? — попытался пошутить лис. — С меня довольно твоих идиотских шуточек! — рявкнул Даггер, ударив кулаком по столешнице и заставив мебель подпрыгнуть. — Всего-то одна… — Заткни свою пасть и выметайся! — Ладно-ладно, — махнул лапами лис, — не кипишуйте. Вижу, вы у нас бизнесмен, так что я скажу на понятном для вас языке, — Атлас привстал на стуле и демонстративно провёл когтем по кромке пачки купюр, выдав хрустящий звук. Даггер осел на свой стул, и лис придвинулся к столешнице поближе. — Признаю, мне не стоило себя так вести, не проявив к вам должного уважения, — усмехнулся рыжий, отсчитывая сотенные купюры и понимая, что в пачке вполне может не хватить наличности даже для входа. Носорог недовольно фыркнул. Похоже, он вообще не считал Атласа за кого-то достойного, с кем вообще можно говорить и договариваться. Атлас тем временем выложил на стол последнюю купюру. Не хватало ему довольно много, но лис не растерялся. — Это же не будет проблемой? Откроете мне счёт — я принесу ещё. — Ты больше сюда не вернёшься, — отрезал Даггер, сгребая купюры и, не пересчитав, закидывая их в сейф за спиной. — Да что такого я вам сделал? — применил последнее своё оружие Атлас. Носорог даже не дрогнул. — Пускать сюда прохвостов вроде тебя или нет — решаю я и только я. — Ладно, тогда последний вопрос, — вскинув лапы, сказал Атлас. — Сколько за газель? Бык за спиной лисёнка дёрнулся и вышел вперёд: — Я же говорил. Даггер медленно наклонился через стол, затрещавший под напором его исполинской туши, и взглянул на маленького беззащитного лисёнка перед ним. — Миллион, — ответил он, глядя ему в глаза, и Атлас сразу понял: носорог не шутил. — Рыжий пытается вытащить её, — сделал глубокомысленный вывод тот бык, который зашёл к нему первым, — эта сволочь не терялась так, даже когда её глотка была в пасти у тигра! А он шепнул ей что-то такое, что она растерялась! — А нельзя было оставить нас в покое? Откуда вы вообще такое знаете? Даггер уселся обратно и положил лапищу на компьютерную мышку, и картинка новостей на мониторе над дверью сменилась. Он медленно подвинул курсор указателя на какую-то открытую программу и развернул её на полный экран, демонстрируя систему видеонаблюдения. Довольно умело отмотав события в приватной комнате на нужный момент, он внимательно посмотрел запись и опустил глаза на лисёнка. Атлас, немного сбивчиво улыбнувшись, развёл лапами и попытался пояснить: — Я сказал, что хочу её съесть… — Избавьтесь от него, — коротко велел носорог-альбинос своим подчинённым. — Нет, подождите! Меня попросил сенатор Харпер, — решил раскрыть карты лисёнок. — Он хочет вернуть свою дочку. — Ах он хочет… — издевательски и зло протянул Даггер, кивая своей тяжёлой головой. — Послушайте, он заплатит! Сколько скажете! — Это ты послушай!! — внезапно заревел белый носорог, воздвигаясь над столом и Атласом. — Я никому ничего не отдам! Понял, ты, шестёрка трупоедная! — Воу! — Атлас попытался сгладить неожиданный конфликт. — Вот это было невежливо! — Да пошёл ты нахрен! — носорог в бешенстве махнул колоссальной лапой. — Эта девчонка — моя собственность! А её папаша присылает тебя, чтобы обобрать меня?! Даггер хлопнул себя ребром ладони по внутренней стороне бедра: — Пусть отсосёт моего Моби Дика! Атлас замер с открытым ртом, не зная, что сказать. А носорог в бешенстве взмахнул лапой: — Избавьтесь от него! Неожиданно Атласа схватили здоровенной лапой и рывком подняли в воздух. — Блин… — только и успел пискнуть Атлас, заметив, как другой носорог достаёт из подмышечной кобуры огромный пистолет. — Ну не здесь же, идиот, — разочарованно протянул Даггер: — Ковёр запачкаешь. Отнесите его подальше в соседний цех. Здесь вонь ни к чему. Бык поднял трепыхающегося Атласа за шкирку и вынес из кабинета. Атлас попытался вырваться, выкрутиться из своей куртки и даже хотел было расстегнуть её, но бык, почуяв это, перехватил его тельце так, чтобы схватиться уже за загривок лисёнка. Атлас вскрикнул не столько от боли, сколько от обиды, и попытался сторговаться за свою жизнь последним оставшимся способом: — Погодите! Давайте договоримся! — Ты уже договорился! — раздражённо фыркнул Даггер и мотнул мордой. — Уберите уже его! — Не рыпайся, — рыкнул на Атласа сопровождающий носорог, видя, что рыжий продолжает крутиться в копытах у быка-охранника. Сердце лисёнка сжалось от страха, когда нёсший его бык толкнул копытом очередную дверь. Они втроём оказались на свежем воздухе, где-то на задворках заброшенного депо, и уверенно направились к непропорционально длинному цеху. Раскачиваясь, Атлас перепуганно затявкал: — Погодите! Послушайте! Я же могу вам заплатить! Но боевики Даггера пропустили его слова мимо ушей. Убедившись, что так не выйдет, Атлас в порыве отчаяния вцепился в его запястье когтями, но тот лишь встряхнул его, и лисёнок повис у него в кулаке, как безвольная кукла. У Атласа перед глазами пронеслись воспоминания: его жизнь на Комбинате, его счастливые дни, день когда он вышел за пределы Комбината свободным хищником с красной карточкой в дрожащих лапах… Глаза предательски намокли; он вспомнил тот самый первый взгляд Кос, когда та была за рулём Буревестника, её банду, Ферму, Рокса и Хардкорного Генри. За воспоминания о гривистом волке лисёнок попытался зацепиться особенно сильно: что бы сделал Мистер Напалм в этом случае? При Атласе не было ни оружия, ни ножа, только его зубы да тупые когти, которыми он мог слегка поцарапать шкуру быка, а носорогу и вовсе ничего не мог сделать. Атлас полагался на свой подвешенный язык, но здесь его вообще не желали слушать. Собравшись с силами, Атлас, будто одичав, что-то рявкнул и изо всех сил дёрнулся в копыте у быка. Ему на миг показалось, что носорог вот-вот оторвёт шерсть на загривке, но альтернативой была только смерть. На миг проскользнула надежда, возникло ощущение, что шкура немного выскользнула из его мёртвой хватки, но амбал, не меняясь в морде, перехватил его другой лапой поудобнее и намного, намного крепче. Атлас закричал от боли и во весь голос стал звать на помощь, не прекращая извиваться в копытах быка, прижав хвост меж задних лап. Ред же был совсем рядом, в машине, говорил, что будет на связи. Ведь есть шанс, что он услышит? Но стены были слишком толстые. Никто не услышит его крик. Атлас окончательно отчаялся и сорвал глотку, когда его притащили к старым железным воротам. Бык достал из крепления на поясе длинный мощный фонарь и включил его, освещая гигантское пространство под худой крышей. — Сюда его. — рыкнул носорог, показывая в дальний угол бывшего вагоноремонтного цеха. Атлас безвольно обвис в копыте и обречённо смотрел перед собой. Он перепробовал всё что знал и мог — и ничего не помогло. Это конец. Здесь и сейчас. Перед его внутренним взором снова пронеслись самые разные воспоминания, но все как одно светлые, тёплые. Он вспомнил доброго Муфасу, то, как Тик вытащил его из искорёженного Буревестника, медведя Блэра, улыбки тех огромных, вооружённых и очень опасных, но не для Атласа, зверей… Атлас дотронулся лапой до повязки на шее — подаренной ПиДжеем банданы. «Она приносит удачу», — промелькнули в памяти слова мишки. Атлас горько усмехнулся. Верь гороскопам и приметам… Его хвалёная удача закончилась. Бык поставил его на высоченную бочку у стены. Атлас нервно огляделся — низ этого импровизированного постамента исчезал во тьме. Отсюда не спрыгнуть и не убежать. Он буквально физически чувствовал, как время истекает. Чувствовал, как замедляется его течение, и каждый удар сердца, каждый вздох, каждый прожитый миг был для него ценнее, чем все богатства грёбанного мира. Он затравленно взглянул на травоядных. Истошно хотелось кричать: «Ещё! Дайте мне ещё немного времени!..» Бык лениво дослал патрон в патронник, а носорог, морщась, словно перед ним сейчас будут открывать газировку, отступил на шаг назад. Атлас судорожно вздохнул. В конце концов, это была неплохая жизнь. По крайней мере, последние недели. Некоторым не выпадало и половины этого. — Вот теперь всё как надо, — прокомментировал бык. На него навели луч света, и Атлас почувствовал себя в странном месте. Ему казалось, что свет был сконцентрирован только на нём, никуда не отражался, не рассеивался. Он никогда не был на сцене, но пару раз видел некоторые выступления, и ему показалось: вот он — его маленький звёздный час. Он вытер слёзы ослабевшими лапами и с улыбкой поднялся на ноги, прищурившись, глядя прямо в исполинское дуло пистолета. Колени предательски дрожали, выпрямиться было тяжело и больно, кружилась голова, хвост обвис безжизненной верёвкой, но он горделиво и спокойно смотрел в жерло исполинской носорожьей пушки, будто это была камера, а жёлтый свет фонаря — прожектором. В воцарившейся на несколько секунд тишине не было слышно ничего. Бык и носорог молчали, глядя на лисёнка, который доживал последние секунды, но, отдавая им должное, они дали ему сделать это со всей возможной гордостью, на которую он был способен в своём положении. Но всё было предрешено. В кромешной темноте за пределами света фонаря щёлкнул курок. Как будто это были два разных мира. Мир света и мир тьмы. И тьма зажала собой последний клочок света и должна была вот-вот поглотить его. Атлас был готов. Дуло пистолета показалось в его мире, и лис всё-таки закрыл глаза. Надо было привыкнуть ко мраку. Но неожиданно в стороне раздался тихий, но отчётливый свист. Травоядные насторожённо замерли. Носорог рывком развернулся, проведя стволом пистолета по горизонту. Свист повторился. Это была мелодия — вступление какой-то бодрой песенки. Услышав его, у Атласа взмыли вверх уши: он узнал этот мотив. Ошибиться он не мог. Свист повторился ближе и с другой стороны. Травоядные нервно дёрнулись на звук. А Атлас испытал цунами восторга и воодушевления, какое может испытать только приговорённый к смерти, получивший помилование в последний миг. — Ребята, — голос Атласа истекал мстительным и ехидным злорадством, как половая тряпка водой, — вы даже не представляете, как вы попали! Когда он услышал эту мелодию в первый раз, ситуация была похожая. Тоже было темно и ничего не видно, но кто-то светил фонарём. Воцарилась полная, гнетущая тишина. Бык рыскал лучом фонарика по стенам цеха, перегородкам, старым станкам. Носорог держал исполинский пистолет дулом вверх, прижимаясь спиной к спине быка. — Кто тут?! — крикнул он. Где-то во тьме раздался характерный звук щелчка переводчика огня. Это было первое и последнее предупреждение, на которое способны те, кто посвятил несколько лет тому, что идейно воевал с травоядными. Сначала стрелять. Вопросы — потом. Миг — и быка, носорога и Атласа озарила ослепляющая вспышка света, а через секунду глухое клокотание как от нескольких приглушённых отбойных молотков. Вспышка — и Атлас, словно на фотографии, увидел, как отлетает в сторону бык, поворачиваясь вокруг своей оси. Миг — и снова тьма. Вспышка — и Атлас видит, как из дёрнувшегося носорога вылетают багровые брызги и сгустки, а бык уже на полпути к полу. И мир снова коротко моргнул. Вспышка — и он увидел, как бык тушей касается пола, забрызгивая всё кровью из простреленной головы. И опять тьма, превращающая мир в графический комикс. Вспышка — и лисёнок увидел, как на быка падает носорог с отсутствующей верхней частью черепной коробки. Клокотание прекратилось, и стробоскоп перестал бить импульсами и выдал ровный, не очень яркий рассеянный свет, освещая место побоища. Несколько медведей, вставших полукругом, опустили дымящиеся стволы, на концах которых зачем-то были надеты какие-то банки, наскоро и довольно грубо скрученные нейлоновыми стяжками и изолентой. — Оба-на! — раздался в темноте басовитый рык ПиДжея. — Мистер Атлас, это вы? Мишка включил фонарь, и более яркий, но узкий луч пробежался по бетонному полу и осветил его ещё ярче. Лисёнок приподнялся на дрожащих лапках и резко, будто на адреналине, распахнул лапки: — ПиДжей! Ты не представляешь, как я рад! Мишка поднял ствол своего автомата в потолок и добродушно усмехнулся: — Отчего же? Представляю! К Атласу подошёл другой медведь и аккуратно опустил лисёнка на пол. — Что это было? — поинтересовался ПиДжей, кивая на трупы. — Бандиты, — прохрипел приходящий в себя Атлас, садясь на земле и опираясь на стену. — И я знаю, где их очень много. ПиДжей присел рядом с лисёнком на колено, беря фонарик и рассматривая его. Нехорошо хмыкнув, увидев довольно мощный синяк у него на морде, оставшийся от копыта носорога, он взял свою же бандану, тряхнул ею и приложил к ране, немного мешая другому медведю, пока тот искал в подсумках пакеты с химическим льдом. Атлас признательно кивнул и, придерживая лапкой пакет со льдом, взглянул на мишку снизу вверх: — Ребят, не хотите помочь с ними? — Звучит заманчиво, — усмехнулся мишка. — ПиДжей, я должен сказать, — вздохнул лисёнок, глядя в добрые глаза мишки, — ты был прав! Твоя бандана и вправду приносит удачу. — Атож! — весело сказал ПиДжей. ПиДжей отошёл к остальным, и некоторое время они совещались. Над Атласом тем временем колдовал командный доктор. Тот, сохраняя предельную серьёзность, раскинул на земле небольшой рюкзачок и начал рыться в отдельных кармашках, выискивая нужные таблетки. Атлас, с трудом разглядев в полумраке тусклых белых фонарей знакомый блистер, ткнул в него пальцем: — Можно мне это? От головокружения? Мишка посмотрел на него со странной смесью уважения и удивления: — Понимаешь в этом? Атлас печально покачал головой: — Не впервой мне головой стукаться… ПиДжей посмотрел на эту милую сцену через плечо и подошёл к остальным. — Говорят, тут где-то есть место, где полным-полно каких-то уродов. — И что ты хочешь этим сказать? — поинтересовался Гудвин. — Вынести надо это дело. С потрохами, — спокойно предложил ПиДжей. — На кой? — спросил другой мишка. — На той, что если они ютятся на заброшенном депо и этому лису там нужно было что-то — там есть чем поживиться. — Мы не меценаты. — Я и не говорю о том, чтобы переводить патроны впустую, — пожал плечами ПиДжей. — Просто размяться, парни. В конце концов, они обидели нашего друга. А если бы не он, то у нас бы не было этих игрушек. Медведь тряхнул карабином, висящим на ремне. — А мы их так и не обкатали! — Блэр явится не раньше чем завтра после обеда, — припомнил Смайли. — А ему об этом вообще необязательно знать. Да даже если и узнает — не будет же он против пары лишних тонн наличности? Внезапно их маленькую беседу прервал поднявшийся на ноги после ударной дозы обезболивающего Атлас: — Там этого хлама навалом… — Ну да, а то мы это ради добра делаем, — усмехнулся Смайли, и Атлас с улыбкой показал на него пальцем. — Не ради добра, а ради добра… — загадочно протянул он. — Его в тех краях дофига. — Что это хоть за место? — наконец спросили у него. — Точно сказать не могу. Клуб для хищников и травоядных, которым позволено там быть… хищниками… и жертвами, — пожал плечами Атлас, быстро придя в себя. Следующие пять минут лисёнок рассказывал всё, что знал об этом месте от сенаторов и чиновников Города, при каких обстоятельствах туда попал и как вообще оказался в таком положении. Медведи внимательно слушали его, а когда история подошла к концу, никто из них даже не задавал лишних вопросов. Смайли и вовсе снял оружие с плеча и передёрнул затвор. Медведи нехорошо переглянулись и посмотрели на главного юмориста. — Взорвём танцпол? — радостно предложил ПиДжей. — А туда далеко идти? — забеспокоился Смайли. — Не-е-е!.. — небрежно махнул лапкой Атлас. — Заходишь — сразу направо по коридору — вам в два шага — и подъём по лестнице на второй этаж. Вот там — да. Могут увидеть с другой стороны зала… Лисёнок цапнул сухую веточку и начал торопливо чертить план здания на пыльной земле так, как запомнил его, пока остальные давали необходимый свет. — Тут и тут — охранники. А здесь кабинет директора. Там, кроме него самого, два-три охранника. Сам директор сидит, опять же, в дальнем правом углу за массивным столом, — лисёнок распрямился. — И ещё: директор — тоже носорог. ПиДжей задумчиво поскрёб косматый подбородок. Медведи переглянулись. На миг Атласу показалось, что мишки дадут задний ход. Но ПиДжей согласно кивнул: — Сойдёт. Давай, показывай. Атлас ткнул большим пальцем за плечо. Пока медведи проверили оружие и сбегали за патронами, Атлас взял кусок отломанного рога. Подойдя к обезглавленному быку, он увидел, что на его шее висело небольшое ожерелье из острых клыков, когда-то принадлежавших хищникам. Он поднял его из лужи крови, и, как только мишки были полностью готовы, они вместе проделали весь тот путь, что он провисел в копыте у быка. Лисёнка как никогда переполняла всеобъемлющая решимость. Его вынесли из клуба за шкирку — а теперь он и его друзья вынесут этот клуб к такой-то матери! Медведи подлетели к чёрному входу в клуб, позвякивая амуницией. В двери один из мишек ловко вытащил из подсумка здоровенную коробку джаммера и одним движением разложил весь гребень антенн. Клацнув кнопкой, он поставил прибор на стену. Коробка поочерёдно мигнула светодиодами и перешла в рабочий режим. Мишка кивнул ПиДжею, который тут же вскрыл щиток телефонной компании, ловко перекусив пассатижами пучок проводов. Бросив взгляд на Атласа, медведь-юморист усмехнулся и произнёс вполголоса: — Вот теперь, что бы ни произошло, они никуда не позвонят! — заявил он. Атлас хотел было спросить, зачем это нужно, но сам вспомнил, что рассказывал, как Даггер хвастался тем, что он на короткой ноге с СКХ. — А откуда вы всё это знаете? — удивился лисёнок. — Шутишь? — развеселился ПиДжей, провернув на когте кусачки и спрятав их в кармашек. — Да мы ремонтировали такое говно! Гудвин поставленным движением вывернул замок чёрного входа. Дверь скрипнула, и цепочка вооружённых медведей проникла внутрь, оказавшись в служебных помещениях. И буквально сразу они напоролись на охранника-оленя. Шедший первым мишка рывком подскочил к дёрнувшемуся копытному и коротко, без замаха ударил его ребром ладони по шее. Копытный дёрнулся, судорожно пытаясь вдохнуть, и обмяк. Его наскоро оттащили наружу за мусорные баки и замаскировали тело пакетами с мусором, после чего зашли внутрь клуба. Сюда, в подсобное помещение, долетали басы музыки и вспышки света: видимо, развлекательная программа перешла в свою активную стадию. Медведи старались держаться в темноте и, несмотря на грохот музыки, не шуметь. Отряд прошёл по коридору первого этажа, поднялся за Атласом по тёмной лестнице на второй этаж и, чуть пригибаясь, скрытно прокрался до кабинета Даггера. И только тут с ними столкнулся ещё один бык-охранник. И снова шедший первым мишка с ходу врезал кулаком быку в живот, а когда тот сложился — добавил локтем по основанию черепа. Копытный опал как кукла. Обыскав его, ПиДжей нашёл ключ-карту. Тут мишки заняли позиции перед дверью кабинета Даггера. Атлас встал последним: лезть с мишками в комнату, где сейчас предстояло быть драке здоровенных зверей, ему не хотелось. Мишки переглянулись; Гудвин показал всем большой палец и поднёс карточку к замку. Замок мигнул светодиодом и щёлкнул язычком. Атлас не успел среагировать, как все мишки отлично организованной цепочкой мигом впорхнули в кабинет. Через миг высунулся ПиДжей и кивнул Атласу: — Готово! — он схватил бесчувственного быка за ноги и втащил внутрь. Лисенок зашёл последним. Ещё один носорог-охранник стоял на цыпочках, прижавшись спиной к стене и высоко задрав массивную морду, — перед ним, уперев ствол автомата ему под челюсть, стоял Гудвин. Справа лежал незнакомый козёл с разбитой в кровь мордой, заложив за голову трясущиеся копытца, а рядом в позе морской звезды — отключившийся бык из коридора. Атлас поднял морду вверх — Даггер лежал грудью на столе. Два медведя, стоя за его спиной, заломили ему лапы к потолку и приставили пистолет к затылку. Даггер, злобно сопя, поднял взгляд на Атласа и удивлённо замер, перестав ёрзать. Несколько секунд Атлас прикидывал расклад. Теперь, несомненно, он был королём положения. И лисёнок решил сыграть. — Твои друзья, — произнёс Атлас, подходя и забираясь по стулу на стол перед носорогом, — передают тебе привет. Он вытащил из кармашка мятой и замызганной кровью куртки отломанный кончик рога и ожерелье и бросил на стол перед мордой Даггера. Носорог скосил взгляд на трофеи и с ненавистью уставился на Атласа. — Ты всерьёз думал, — с издёвкой спросил Атлас, — что это задание сенатор поручил первому встречному хищнику? Лисёнок выдержал паузу, разглядывая разъярённого носорога, и поднял взгляд на массивный пистолет, который держал мишка, с надписью «РиноСайз-60», упёршийся в его лысый затылок. — Я пришёл к тебе как к равному, — произнёс лисёнок печальным голосом, копируя интонацию, которую слышал сегодня от бурозубки. — Я дал тебе сохранить лицо… Атлас опустил взгляд на Даггера и, цокнув языком, покачал головой. — И чем ты мне отплатил? — вздохнул он. — Неуважением! Носорог хмуро брыкнулся, но два медведя навалились на него, и Даггер затих. Атлас с усмешкой взглянул на него. — Думаешь, ты страшный? — фыркнул он и ткнул пальцем себе под глаз. — Хочешь знать, откуда у меня этот шрам? Его оставил тот, кто взорвал штаб УСС. Вот это — страшный зверь… Атлас чуть наклонил голову, разглядывая напряжённо пыхтящего носорога. — Надо же, когда ты послал меня на смерть, ты был такой громкий, такой грозный. А сейчас? Звучишь как тюлень, которого знакомят с фистингом… Даггер с рыком попытался вывернуться, но мишки заломили его ещё страшнее и прижали голову вплотную к столешнице. — Но вообще, — усмехнулся лисёнок, глядя на скрюченного белого носорога, — тебе повезло, что всё произошло именно так. Если бы ты меня завалил, тебя бы навестили не эти милые господа, — Атлас обвёл лапкой мишек в амуниции, — а совсем другие ребята. Носорог, тяжело дыша, поднял на Атласа налитый кровью глаз: — Кто ты такой? Атлас вспомнил енота адвоката и улыбнулся. — Я буквально сегодня слышал очень красивое описание. Очень давно жили такие огромные акулы — мегалодоны. Они были так велики, что жрали китов. Так вот я — кончик его спинного плавника. Ты видишь только кусочек и поднимаемую им рябь на воде. Но, — Атлас чуть наклонился и понизил голос, — тебе следует хорошо подумать, прежде чем полоскать тут своего Моби Дика, - нежным шёпотом закончил он. Даггер хмуро глядел исподлобья. — Короче, — уже громче сказал лисёнок, — или ты отдаёшь мне дочку Харпера, или я звоню во все новостные каналы и говорю, что тут громят подпольный клуб хищников. А потом мои ребята спустятся вниз и… Атлас небрежно махнул лапкой назад, и пара мишек синхронно подняли канистру, бутылку с зажигательной смесью и пару гранат ярко-красного цвета с надписью «Зажигательная». Канистра при этом характерно булькнула, и по помещению пополз сладковатый аромат бензола. — Так вот, — продолжил Атлас, — они спустятся и зажгут в твоём клубе так, как ещё никто и никогда. Можно смело сказать, что они будут зажигать как в последний раз, — иронично описал улыбающийся лисёнок. Носорог молчал. — Когда приедут журналисты, картина будет — просто огонь, — заверил его лис. — Полуголые травоядные и хищники без ошейников в зареве пожара. У прессы будет много вопросов. Лисёнок выдержал паузу и покачал головой. — Например: кто это устроил? Но не переживай! — Атлас предупредительно поднял лапку. — Мы обзвоним их всех и подробно ответим на все интересующие их вопросы! Город будет знать своих героев. Рыжий выдержал паузу и закончил уже более деловым тоном. — Так какой вариант ты выбираешь? Носорог не мигая смотрел на лисёнка. Атлас выдержал взгляд.

***

На улице рядом со служебным выходом было свежо и сыро; собирался дождь, и даже постепенно начинало капать. Рядом с Атласом зябко ёжилась стройная как статуэтка молоденькая газель. Она была одета лишь в то, что было в момент выступления, — полупрозрачную юбочку на ладонь ниже хвостика и такой же топик, скрывающий грудку. Периодически она посматривала на большого, тёплого и очень доброго медведя, подсчитывающего зеленоватые купюры, стянутые тонкими канцелярскими резинками, и Атлас это замечал. Он бы и сам попытался согреть милую копытную, будь он больше и чище, а в медведе её стесняла в основном броня и оружие. ПиДжей торопливо переложил пару пачек купюр куда-то под разгрузку и ещё две протянул лисёнку. Посмотрев на две пачки наличности, Атлас лениво вздохнул и взял их. — Спасибо за наводку, — ПиДжей был доволен. — Спасибо за то, что шкуру мою спасли, — глубокомысленно ответил Атлас. — За мной не заржавеет, — пообещал он. — Ага, — коротко буркнул мишка и сложил лапы на груди. На какое-то время воцарилась тишина, пока газель не нарушила её, чихнув. — Ну где он? — недовольно спросил Атлас, в очередной раз натыкаясь на пустой карман куртки, в котором должен был быть мобильный телефон. — Меня спрашиваешь? — Да нет… Где-то через, по внутренним ощущениям, десять минут, наконец послышался знакомый Атласу шум мотора и к ним подъехал синий автомобиль, за рулём которого сидел Ред. Встречавшему его лисёнку ничего не оставалось, как устало махнуть лапой, чтобы тот остановился. Как только это произошло, медведь поднялся со своего места, собираясь уходить. На прощание Атлас решил задать ещё один вопрос: — Так что вы здесь делали? — Надо рвать когти, — ответил мишка. — Блэр заготовил для всей нашей команды неплохую тихую гавань за Городом. Засядем там, пока не осядет пыль от небоскрёба УСС… Атлас утомлённо кивнул: — И где вы будете? ПиДжей смерил лисёнка взглядом: — Наверное, будет лучше, если ты этого знать не будешь. Атлас охотно согласился: — Как вас найти, если что? — Не знаю. Придумай что-нибудь. Ты же у нас голова. Рыжий хищник, сквозь усталость, улыбнулся и протянул ПиДжею лапку: — До новых встреч? — Надеюсь, больше они не пройдут в том же стиле, как сегодня ночью. — Ага. Они пожали друг другу лапы. Точнее, Атлас пожал палец ПиДжею, и тот, уставший, но довольный собой, спокойно пошёл в сторону того самого цеха, где Атласа хотели застрелить. Рыжий проследил за ним взглядом, пока Ред не опустил стекло и крикнул: — Чего сидим, кого ждём? Дождь собирается! Едем! Атлас кивнул газели, чтобы та забиралась в машину. Лис заботливо откинул для неё переднее сиденье, чтобы та забралась назад. Атлас уселся вслед за ней на переднее место и сразу же привстал на нём, разглядывая торпедо Речного Быка. И конечно, он сразу нашёл там то, что искал. Свой мобильный телефон, который мог бы спасти ему жизнь, не прибегая к баснословной удаче. Он откинулся на спинку и глубоко вздохнул. Малыш Ред какое-то время рассматривал своего сородича: испачканный костюм, побитый и помятый вид, кровавые брызги… — Я что-то пропустил? — осторожно поинтересовался рыжий. — Угу, — кивнул Атлас. — Это же… — Ага, — опережая вопрос, ответил лис. — Они самые. Лисёнок протянул другому лису телефон. — Набери сенатора, спроси, куда ехать. Малыш Ред сделал всё как просил Атлас и уверенно тронулся в путь. Как только они покинули территорию заброшенного депо, оба хищника услышали радостный всхлип счастья. Газель на заднем сиденье попросила включить печку. Для неё в машине не нашлось даже скромненького пледика. Навигатор в телефоне Атласа, жалостливо попискивая сигналом разряжающейся батареи, едва успел указать Реду последний поворот в маршруте. Милый женский голос завёл их в совершенно незнакомое хищникам место с другой стороны Города, поближе к огромной акватории, к охраняемой частной территории. На въезде на набережную дорогу стоял большой шлагбаум, и стоило Речному быку скрипнуть тормозами у него, как к рыжим спокойно вышел серьёзный баран в синей форме. Устало вздохнув, Атлас потянулся за документами во внутренний карман, и, как только баран подошёл к двери Атласа, развернул перед ним полный комплект. Однако сторожа это даже не удивило. А вот хищники в машине — более чем. — Вы кто такие? Вам сюда нельзя. Ред устало вздохнул; Атлас саркастично откинулся на спинку кресла, но помощь пришла откуда не ждали: Джессика, всю дорогу дремавшая на заднем сиденье, подвернув под себя точёные копытца, просунулась между передних сидений и махнула барану ладонью, привлекая его внимание: — Эй! Они со мной! Мой папа — сенатор Харпер, владение двадцать три! Баран заглянул дальше в машину и вздёрнул брови, увидев, в каком виде была юная газель. — У вас какие-то проблемы, мисс? — Уже почти час, как нет, — сказала она ему, — благодаря им. Пусти их. Папа за них поручится, если что. Баран пожал плечами и достал маленький брелок от шлагбаума. Планка поднялась в небо, Ред переключил передачу и коротко кивнул сторожу: — Спасибо. Тот дотронулся до своей кепки и вернулся в будку. Без навигатора лисы чуть не потерялись, но поспавшая в пути газель безошибочно определила нужный дом. Машина подкатила к довольно большому кирпичному особняку, и Ред заглушил двигатель. Внутри горел свет, и Атласа после всего того, что он пережил, это немного насторожило. — Подождите тут, — велел он Реду и Джессике, и та изумлённо проводила его взглядом. — Это же мой дом, — тихо напомнила она. Рыжий безразлично махнул лапой ей в ответ и прошёл через небольшой дворик, уверенно нажав на кнопку звонка. Не успела даже закончиться приятная колокольная мелодия, как дверь распахнулась и в свете прихожей появился силуэт самого Харпера. Газель и без этого был на нервах, а когда увидел, в каком виде к нему пришёл хищник, которого он послал за своей дочкой, чуть было не ударился в панику: — Что случилось? Где она? Где моя дочь? Атлас, забрызганный кровью, побитый и помятый, местами порванный, будто только что выбрался из ожесточённой драки, безразлично смахнул с плеча невидимую миру пылинку и неловко улыбнулся. Сенатор предположил худшее: — С ней всё в порядке? — испуганно проблеял он, глядя на лиса. — Цела и невредима… — продолжая улыбаться ответил Атлас. Газель выбралась из машины и цокнула копытцами по асфальту. Стыдливо прикрываясь, она, потупив взгляд, не решалась подходить к родному отцу. Однако, несмотря на её внешний вид, реакция мистера Харпера оказалась строго противоположной. — Джесси! — крикнул он, подскакивая к ней в три прыжка и заключая в объятия, даже не дав отойти от машины. — Папа? — изумлённо спросила она и, тут же поняв, кто её обнимает, тоже обхватила его. — Папуля! — Никогда больше так не делай, поняла? Никогда! Я за тебя волновался, мама не находила себе места! — Я больше не буду! — расплакавшись, пообещала она. На шум выбежала и другая газель — судя по всему, мама Джессики, — и они обнимались втроём какое-то время, пока Атлас наблюдал за этим с нескрываемым безразличием. Он отлично понимал, что происходило, и спокойно дал необходимое время на воссоединение семьи. Однако через минуту за обрадованной семьёй показался другой силуэт с большими оленьими рогами. Атлас наклонил голову и разглядел в большом зале большого маститого оленя, которого видел по телевизору. Он явно принадлежал к роду Форестеров, и Атлас знал, что эта семья буквально правит Городом. Но он никак не мог вспомнить имя этого оленя, хотя оно крутилось на кончике языка. Сенатор между тем оторвался от плачущих друг у друга на плечах газелей и одёрнул свой костюм, который так и не сменил с тех пор, как повстречался с лисом в гостях у мистера Говарда. — Надо сказать, я поражён вашей оперативностью и эффективностью, мистер Атлас, — сказал он. — Я обязательно передам Говарду, что вы — бесценный сотрудник и надёжный партнёр. В любое время дня и ночи я сделаю для вас всё что могу… — Я сам могу передать это Говарду, — подал голос олень внутри дома. Сенатор доброжелательно рассмеялся, оборачиваясь к нему и произнося: — Не думаю, что ты сможешь во всех красках описать, насколько хорош этот его новый сотрудник, Август! Атласу захотелось хлопнуть себя по лбу. Август! Это же мэр! Главнее него в Городе не было никого! — Сотрудник? — удивлённо спросил олень. — Интересно… Бывший мэр прошёл вперёд, а Джессика с мамой, которая хотела как можно скорее отмыть дочь от косметики и переодеть во что-то менее вызывающее, скрылись внутри. И снова Атласу подумалось, что неделю назад, если бы перед ним встал сам мэр Города, он бы захотел провалиться под землю. Но сейчас он был слишком опытным и слишком уставшим, чтобы пугаться, удивляться или даже восхищаться. Нет, Август Форест собственной персоной стоял перед ним, но для лиса он был таким же травоядным, как и все остальные. Поэтому он поднял к нему морду, прикрыв глаза от слепящей лампы в прихожей, и сказал: — Доброй ночи. Олень не обратил на его приветствие никакого внимания, вместо этого сразу перейдя к разговору: — И из какой же такой дыры ты вытащил дочку мистера Харпера, что весь покрыт чьими-то ошмётками? — Где взял — там больше нету, — нагловато ответил ему Атлас, доставая карточку из внешнего кармана куртки и вручая её оленю. — Заброшенное депо. Направо, чуть вперёд, налево, потом до упора и налево. Август немного брезгливо выдернул карточку из лап лиса и осмотрел переливающееся всеми цветами радуги изображение копытной у шеста. Смерив Атласа презрительным взглядом, он сообщил ему одну простую мысль: — Ты даже не представляешь, кому ты насолил. — А он не представляет, с кем пытается бодаться, — ответил лисёнок понятным для оленя сленгом. — Это только начало. Только маленький белый кончик над поверхностью воды… Олень раздражённо фыркнул и удалился внутрь, кинув карточку клуба на землю перед Атласом. Лис не стал утруждать себя наклоном и подбором визитки: она своё дело сделала. Газель, однако, чувствовал себя неловко и поэтому поднял её сам. — Он немного не в себе после отставки. Вы уж поймите, мистер Атлас… Атлас покачал головой, соглашаясь. — Да… Ещё раз: если я чем-то могу вам помочь — деньги, какие-нибудь разрешения, могу, если что, попробовать вытащить вас откуда угодно… я всегда на связи — всего один звонок. Атлас вскинул ладонь. Этим жестом он попросил газеля замолчать и сказал сам: — Не сейчас. Настанет день, и кто-то может подойти к вам и сказать: «Довольно слов». Это может быть завтра, может быть через неделю или месяц. Этого может вообще не произойти. Просто помните о том, что иногда слова ничего не решают. Атлас проговорил это с предельной серьёзностью, на которую был способен, смотря на немного изумлённого сенатора, который замер на месте, будто ему угрожали. Он вышел из оцепенения довольно быстро, стоило Атласу замолчать. — Довольно слов? — переспросил Харпер. — Довольно слов, — кивнул лисёнок. — Я услышал вас, мистер Атлас. Спасибо ещё раз, мистер Атлас, огромное спасибо! Знайте: у вас в сенате теперь есть надёжный друг. Хищник спокойно кивнул копытному, и на том они решили распрощаться. Сенатор закрыл перед ним дверь, и Атлас наконец выдохнул. Больше всего он боялся того, что где-то в самый последний момент миссии что-то ещё пойдёт не так. Но всё обошлось, и теперь наконец-то он больше не был ответственным за не разумную травоядную. Пройдя к машине, он первым открыл дверь и запрыгнул на пассажирское сиденье. Прижав лапы к морде, он замер в таком положении, пока не хлопнула дверь водителя. Ред понимающе оглядел его и завёл двигатель: — Куда, друг? — Домой, — попросил Атлас. — Домой — в Город? — Нет, — ответил лисёнок и спустя несколько секунд добавил: — Давай в цитадель. Мне нужен новый костюм… и, пожалуй, часы. — Часы? — Телефон забыл — и совсем дезориентировался во времени. — Я думал, ты мне его оставил, — признался Ред, — для экстренной связи. Атлас тяжело вздохнул, прикрыв глаза и массируя виски. — С этим надо что-то делать. Но сейчас я слишком устал, чтобы думать. Так что - домой. Ред понимающе кивнул и включил коробку передач. С лёгким толчком машина тронулась в путь, заложила пологую дугу и уверенно выкатила из территории жилого здания. Быстро выбравшись за пределы Города, Речной Бык взревел исполинским мотором и погнал на север, к базе Конгломерата. Лисы ехали молча. Как говорил Гордон, машина сама поможет скоротать длинную дорогу.

***

Спустя несколько часов после всех произошедших событий к воротам депо подкатил небольшой серый седан. Это была самая дешёвая машина в самой базовой комплектации: руль, четыре колеса, какой-никакой мотор. Всё в ней служило лишь тому, чтобы перенести тело водителя из точки А в точку Б, ничего более. Именно такая машина пользовалась популярностью у немногих из хищников, которые могли позволить себе средство передвижения. Постояв несколько секунд у ворот, машина свернула на территорию и покатилась по разбитым бетонным дорогам к клубу. Бык-охранник, который должен был осуществлять проверку машин, завидев её издалека, скрылся в развалинах, не смея перекрывать дорогу этой малолитражке. Никаких подсветок он ей тоже не включал: машина ехала сама и явно прекрасно знала, где и как надо повернуть. Когда же её свет коснулся железных ворот цеха, где располагалась парковка, створки сразу начали раскрываться. Купе заехал внутрь и остановился прямо у центрального входа. На бетонный пол опустились две когтистые лапы в скромных спортивных налапниках, прикрывающих пятку. Скромно и практично. Всё остальное в хищном звере не выдавало ничего особенного: синие джинсы, серый балахон с капюшоном и просторным карманом для лап на пузе. Над всем этим торчала неброская морда самого обыкновенного шакала. Он прошёл к двери и, не стучась, открыл её. Пройдя по коридору и выйдя в основной зал, он недовольно оглянулся. Следы погрома почти устранили. Посетителей, конечно, не было, место за стойкой «гардероба» пусто. Шакал уверенно прошёл по всему залу и толкнул лапой дверь в подсобные помещения, безошибочно отыскав лестницу и поднявшись в офисы. Там он тоже не стал утруждать себя поисками главного и вошёл прямо к нему в кабинет, который также был пуст. Недовольно оглянувшись, шакал оглядел кабинет носорога. Тут явно была драка. Неожиданно в кабинет ворвался сам Даггер. — И чтоб сделали к завтрашнему утру, ясно?! — проорал он куда-то за дверь. Захлопнув её, он рывком развернулся и, увидев незваного гостя, мгновенно озверел. — А ты ещё кто такой?! Шакал молча откинул капюшон, и огромный белый носорог, который мог раздавить его одним ударом кулака, вмиг успокоился. — А, это вы, — протянул он. — Но вы опоздали! Мне тут всё разнесли! — Кто? — тихо и без эмоций поинтересовался шакал. — Не знаю. Лис с целой толпой медведей! Я вообще не понимаю, за что вам плачу! — Подробнее. — Ко мне припёрся лис — пришёл сюда, сам снял ошейник, хотел вытащить дочку Харпера! И я отправил Дозера и Хортона избавиться от него! — А припугнуть вызовом СКХ? — вкрадчиво предложил шакал. Носорог фыркнул: — Да у него документов было столько, что СКХ искали бы к нему подход целый месяц! Шакал приподнял бровь, выслушивая сбивчивый рассказ. — Что нам теперь делать? — всплеснул копытами носорог в заключение. — Босс даст вам фору на четыре месяца, — через плечо бросил хищник, — пока вы не выйдете на предыдущий уровень. Носорог устало кивнул. — И пока мы не разберёмся, что произошло, — заключил шакал, доставая старенький телефон. Однако тот показывал на экранчике полное отсутствие связи. Шакал поморщился и поднял глаза на Даггера. — Я могу от вас позвонить? — он кивнул на телефон на столе носорога. К его удивлению, тот мотнул мордой: — Он не пашет… как и мобильные и видеонаблюдение… Они вырубили нам всё! — Откуда они пришли? Носорог провёл гостя к чёрному входу. Джаммер шакал нашёл быстро: похоже, нападавшие совсем не озаботились, чтобы спрятать его. Рядом, поблёскивая свежим срезом меди, валялся перекушенный пучок проводов. Шакал ткнул в мигающую светодиодами коробку. — Нажмите на крайнюю левую кнопку, пожалуйста, — вежливость в его голосе была вызывающей. Носорог ткнул в указанное место, и прибор погас. А шакал, достав мобильный, довольно отметил появление сети. Набрав по памяти нужный номер, он вскинул трубку к уху и, не здороваясь, перешёл к делу: — Тут разгром, на восстановление уйдёт пара недель. Видеонаблюдение и телефоны вырубили очень чётко и слаженно. Со слов Даггера, тут были несколько тяжеловооружённых медведей и какой-то лис. Харпера. Да. Да, фору. Четыре месяца. Хорошо. Понял вас. Сделаю. Он сбросил вызов и огляделся. Кажется, какой-то лис вставил слишком много палок в их колёса.