Забытая жизнь

Февраль 1995 года. Блуждая в очередной раз по коридорам школы, я наткнулась на Грюма, Северуса и мистера Филча. Зайдя за колонну, я стала прислушиваться к их разговорам. — А может, вы чего прячете в вашем кабинете, а? Цвет лица Северуса из землистого стал кирпичным, жилка на виске забилась сильнее. — Вы, Грюм, отлично знаете, что я ничего не прячу, — с тихой угрозой произнес он. — Вы и сами тщательно обыскали мой кабинет. Улыбка перекосила без того кривое лицо Грюма. — Такова работа мракоборца, Снейп. Дамблдор приказал приглядывать… — Дамблдор мне доверяет, — возразил Снейп сквозь зубы. — Я не верю, что он мог вам приказать это. — Конечно доверяет. Он вообще людям верит. Дает им возможность начать новую жизнь. А я считаю, есть пятна, которые не смываются. Понятно, о чем я? При этих словах Снейп схватил правой рукой левую, как будто запястье вдруг пронзила сильная боль. Грюм рассмеялся. — Идите спать, Снейп. — Никто не давал вам права приказывать мне! — Снейп резко отпустил запястье, словно разозлился на самого себя. — Я имею такое же право, как и вы, бродить ночью по школе. — Вот и бродите. — В голосе Грюма прозвучала нешуточная угроза. — Как-нибудь встретимся еще в темном коридоре… Вы, кстати, что-то вон там обронили. Грюм указал на пергамент. Снейп и Филч разом обернулись. Лицо Снейпа исказила догадка, и он поспешно потянулся за пергаментом. — «Акцио пергамент»! — опередил его Грюм. Карта приподнялась, скользнула сквозь пальцы Снейпа и опустилась в руку Грюма. — Прошу прощения, небольшая ошибка, — невозмутимо произнес он. — Это мое. Должно быть, случайно выронил… Снейп черными глазками взглянул на Карту в руке Грюма, на яйцо в руке Филча, и его осенило… — Поттер, — процедил он сквозь зубы. — Что? — спросил Грюм, свернул Карту и спрятал в карман. — Поттер! — рыкнул Снейп. — Это яйцо Поттера. Я узнал и пергамент. Он тоже принадлежит Поттеру. Мальчишка где-то здесь, рядом. В мантии-невидимке. Снейп вытянул, как слепой, руки и стал медленно подниматься по лестнице, ноздри у него раздувались, как будто он принюхивался. — Там никого нет, Снейп! — крикнул Грюм. — Но я с удовольствием сообщу директору, что первый вам на ум пришел именно Гарри Поттер. — И что? — Снейп остановился, рук однако не опустил. — А то, что Дамблдору не вредно знать, кто на Поттера точит зуб. — Грюм дохромал до лестницы. — Да и мне хотелось бы кое-что прояснить… — Неверный свет факела мерцал на его искромсанном лице, отчего шрамы и изувеченный нос казались еще страшнее. С минуту все молчали. Снейп повернулся к Грюму и опустил руки. — Я только подумал, — произнес Снейп с деланным спокойствием, — что Поттер опять стал бродить по ночам… Такая уж у него несчастная привычка… Его надо от нее отучить… для его же собственной пользы… — Ну как же, за Поттера тревожитесь. Ну-ну… Еще с минуту Снейп и Грюм молча, глядели друг на друга. Миссис Норрис громко мяукнула, вертя головой в поисках источника банного аромата. — Пойду-ка я спать, — кисло проговорил Снейп. — Лучшая мысль за всю ночь, — заметил Грюм. — Дайте-ка мне это яйцо, Филч… — Не дам! — Филч вцепился в свою добычу, как в любимое чадо. — Это улика против Пивза, профессор. — Это яйцо участника Турнира. Дайте его мне. Скорее! Снейп спустился и, не прибавив ни слова, прошел мимо Грюма. Я, накинув на себя капюшон, скрылась за колонной в темноту. Филч позвал миссис Норрис, кошка повернулась и побежала за хозяином. Филч отдал яйцо Грюму и тоже ушел, бросив напоследок своей кошке: — Ничего, киска, утром пойдем с тобой к Дамблдору, все ему про Пивза расскажем… Где-то хлопнула дверь. Я поглядела на Грюма; оставив палку внизу, тот тяжело похромал вверх. — Что, Поттер, едва-едва выкрутились? — Да… спасибо вам, — пролепетал Гарри. Я аж поперхнулась, увидев Поттера, который стоял на лестнице, видать, Северус и правду был прав. — Что это такое? — Грюм вынул из кармана Карту. — Просто карта замка, — отмахнулся Гарри, надеясь, что Грюм извлечет его ногу из дыры в лестнице. Нога наверняка начинала сильно болеть. — Борода Мерлина, — прошептал Грюм, разглядывая карту. Волшебный глаз заметался по волосяным переплетениям линий. — Нет, Поттер, это не просто карта замка. — Вообще-то полезная штука. — У Гарри навернулись на глаза слезы. — Профессор Грюм, вы не могли бы меня вытащить?.. — Что? Ах, да… Грюм взял Гарри за руки и дернул, нога выскочила из дыры, и Гарри прыгнул на ступеньку выше. Грюм не отрываясь, глядел на карту. — Слушай-ка, Поттер, — медленно проговорил он, — ты, случайно, не видел, кто ходил по кабинету Снейпа? На карте, конечно. — Видел, — признался Гарри. — Мистер Крауч. Волшебный глаз тотчас обшарил всю карту. Грюм явно встревожился. — Крауч? Ты не ошибся? — Нет. — Ладно, в замке его больше нет. Гм… Крауч… Весьма любопытно… Еще с минуту Грюм молча глядел на карту. «Вот это новость, значит, в Министерстве Барти не появляется, а по ночам шариться по школе, — подумала я. — Удивительно!» — Профессор Грюм, скажите, пожалуйста, зачем мистеру Краучу было забираться в кабинет профессора Снейпа? Волшебный глаз Грюма оторвался от карты и, чуть подрагивая, пронизывающе поглядел на Гарри. Грюм, казалось, прикидывает, сказать или нет, и если сказать, то что именно. — Я бы так ответил, Поттер, — начал он наконец. — Говорят, Грозный Глаз помешался на ловле черных магов, да только Грозный Глаз по сравнению с Барти Краучем пустое место. Он снова поглядел на Карту. Но Гарри на этом не успокоился. — Профессор Грюм, а может быть, это из-за… то есть, может быть, мистер Крауч что-то подозревает… — Что он подозревает? — Ну, не знаю… — ответил Гарри. — Последнее время тут происходит много непонятного. В «Пророке» об этом писали… Черная Метка на Кубке мира, Пожиратели смерти, да и вообще… Грюм широко раскрыл оба своих разных глаза. — А ты, гляжу, парень не промах, — сказал он, и его волшебный глаз вернулся к Карте. — Крауч, возможно, занят именно этим. Очень возможно. Слухи сейчас ходят престранные. Без Скитер, конечно, не обошлось… Многие перепугались. — Ухмылка еще больше перекосила его кривое лицо. — Если я кого ненавижу, — пробормотал он себе под нос, глядя в левый нижний угол Карты, — так это Пожирателя смерти, который разгуливает на свободе… «Неужели, правда? Да нет, не может быть», — не верила я. — А теперь, Поттер, кое-что я у тебя спрошу. — Грюм перешел на деловой тон. Грюм поднял Карту перед собой и спросил: — Можно мне позаимствовать ее на время? — Конечно! — Спасибо, Гарри, — прохрипел Грюм. — Она очень мне пригодится. Ее-то мне, может, и недоставало… А теперь, Поттер, скорее в постель! Они вместе поднимались по лестнице. Я побрела в кабинет Альбуса, думая о Снейпе, о Крауче, обо всем происходящем… Зачем Крауч притворился больным, а сам ночью объявляется в Хогвартсе? Что Снейп прячет у себя в кабинете? Что там искал Крауч? «А вот зачем мистер Крауч прикидывается больным? — продолжала думать я. — Не понятно… То не может прийти на Святочный бал, а то ночью забрался в замок». Двадцать четвертого февраля намечалось второе испытание — спасение узника. В озере на территории Хогвартса были помещены друзья или родственники каждого из участников. «Чемпионам» давался один час, чтобы найти «своего» узника и освободить его. Последние дни до второго испытания я часто обращала внимания на гриффиндорскую троицу, Поттер с Грейджер все свободное время проводили в библиотеке. Как я поняла, им так и не удалось найти решения для выполнения второго испытания. Я тогда была категорически против этого испытания, ведь чемпионы должны были нырнуть в черное озеро и в течение часа найти там своего друга и вернуться с ним на берег. Скажите, ну чего тут трудного, а вот и нет. Во-первых, переговоры с водными обитателями проходили очень напряженно, и только Альбус смог их убедить и даже взял у них обет о том, что они будут благосклонны к проведению в озере такого рода испытания. Во-вторых, пришлось еще им хорошо приплатить за вторжение в их водную обитель. И самое главное, эти русалки просто коварные фурии, измотали меня за весь последний месяц. Если честно, мне бы не хотелось попасть в руки этим водным тварям, на мой взгляд, мерзкие существа, да и мысли у них темные. На дне и вправду жутко, когда вокруг эти тритоны с копьями в руках — того и гляди продырявят, ведь кроме как меня и Альбуса никто не осмелился к ним спуститься. Барти не было, а Людо как всегда в отказался, вот и пришлось опять все мне и разруливать. Не знаю уж почему, но я переживала за Поттера, и видя, что он уже опустил руки и решил сдаться, я нарушила правила. Оправив письмо деду, я невзначай полюбопытствовала, какие растения могут позволить дышать под водой. Ведь научить Поттера какому-нибудь заклинанию у меня не было времени, да и меня могли бы заподозрить, поэтому, получив ответ от деда, я отправилась в Косой переулок. Как назло я не нашла в аптечной лавке жабросли и стала думать, где можно их добыть. Блуждая по коридорам Хогвартса — это уже стало традицией, — меня осенило. — Зельевар! А кто у нас зельевар? Северус! — размышляла я вслух. — Значит, мне нужен личный кабинет Северуса. Но как туда не заметно пробраться, да еще после той пьяной ночи? Задача была не из легких. Но выбрав подходящий момент, мне все же удалось попасть в его кабинет, пока Северус был на уроках. Я пролазила весь его кабинет, и удача была на моей стороне, я нашла эти жабросли. Но сразу же возникла другая проблема: как можно их передать Поттеру? И ответ не заставил себя ждать: Добби! Передав комок серо-зеленых жаброслей эльфу и попросив его никому не рассказывать об этом, я направилась к озеру, где уже потихоньку собирались зрители. — Прошу тебя, Добби, — попросила я. — Никому ни единого слова! — Добби будет молчать, — уверил он. — Ведь мисс Дамблдор подарила Добби свитер! Добби так о нем мечтал! Добби все сделает для мисс Дамблдор! И поможет Гарри Поттеру. — Тогда спеши, скоро уже начнется второе испытание. Для второго тура пришлось заранее доставить друзей чемпионов к озеру. Пленников привели сначала в кабинет МакГонагалл, там Дамблдор их заколдовал, пообещав, что с ними все будет в порядке и что они проснутся, как только снова окажутся на поверхности озера. Рона привязали между Гермионой и Чжоу Чанг. Еще там была девочка лет восьми с серебристыми волосами, как у Флер Делакур, это ее сестра. Все четыре пленника крепко спали, склонив головы на плечи, у всех четырех изо рта тянулись вверх тоненькие струйки пузырьков. В вестибюле еще копошились запоздалые студенты, они только что позавтракали и шли из Большого зала к озеру поглядеть на второе испытание. На улице было солнечно и морозно, на противоположном берегу озера высились трибуны, те самые, что стояли в ноябре вокруг загона с драконами. Трибуны были забиты до отказа, студенты оживленно переговаривались, и невнятный гомон, отражаясь от воды, доносился до меня. На ближнем берегу у самой воды стоял покрытый золотой парчой стол судей, и я помчалась туда напрямик вдоль озера. Седрик, Флер и Крам уже стояли у судейского стола и ждали Поттера, который появился через пять минут после моего прихода. Поттер подбежал и с разбегу остановился у стола, забрызгав грязью мантию Флер. — Я… здесь… — запыхавшись, проговорил он. — Где вы были? — важно с укором спросила я. — Испытание вот-вот начнется. За судейским столом на месте мистера Крауча сидела я, мистер Крауч снова не приехал. — Ну-ну, мисс Монфор-лʼАмори, — вмешался Людо Бэгмен, облегченно вздохнув при появлении Поттера. — Дайте ему хотя бы отдышаться. Дамблдор дружелюбно улыбнулся Поттеру, Каркаров и мадам Максим холодно поглядели в его сторону, сразу было видно, что они его не ждали. Поттер согнулся и уперся руками в колени, тяжело дыша. Людо Бэгмен расставил участников вдоль берега озера на расстоянии десяти футов друг от друга. Поттер стоял с краю, рядом с ним Крам в купальных плавках и с волшебной палочкой наготове. Бэгмен нервно дернул плечом и вернулся к судейскому столу, направил волшебную палочку на горло, как тогда, на Кубке мира, и произнес: «Сонорус!» — его голос тут же понесся через озеро к высоким трибунам. — Ну что ж, наши участники готовы ко второму испытанию. Начнем по моему свистку. За час они должны найти то, что у них отобрали. Итак, на счет три: раз… два-три! Холодный неподвижный воздух огласил пронзительный свист, трибуны взорвались криками и рукоплесканьями. Поттер скинул ботинки, стянул носки, достал из кармана комок жаброслей, сунул в рот и побрел в озеро. Он зашел в воду уже по колено, даже глубже, усердно жуя водоросли. Зайдя в воду по пояс, он остановился, проглотил водоросли и стал ждать. На трибунах смеялись все громче, особенно старались слизеринцы, свистели и улюлюкали. Вдруг Поттер схватился ладонями за шею и нырнул в воду. Внутри все ликовало, дедушка не обманул, главное, чтобы он за час смог найти то, что у него отобрали. Этот час был напряженным, я сидела как на иголках. — Вынырнул, — сообщил мне Альбус. Поттер глотал воздух, Рона и девочку он держал на плаву вместе с собой. Зеленоволосые тритоны с русалками всплыли следом за ним и улыбались. Трибуны радостно завопили и засвистели, все вскочили на ноги. Должно быть, все думали, что Рон с маленькой девочкой захлебнулись, но нет, Рон и девочка проснулись и открыли глаза. Я была удивлена тем, что Поттер вытащил двоих, видать, мальчик и вправду подумал, что это все всерьез. Дамблдор ни за что не дал бы умереть пленникам, не доплыви до них участники. Они вдвоем потянули за собой сестру Флер к берегу, где уже ждали судьи; двадцать тритонов плыли вместе с ними, словно почетный караул, и распевали хриплыми голосами страшные гимны. Мадам Помфри возилась на берегу с Гермионой, Крамом, Седриком и Чжоу, укутывая их в толстые шерстяные одеяла. Дамблдор и Людо Бэгмен радостно заулыбались Поттеру и Рону. Я не стала дожидаться, пока Рон и Гарри доплывут до берега, и сама пошлепала по воде им навстречу, захватив три одеяла. Флер Делакур билась в истерике и вырывалась из рук мадам Максим с криком: — Габʼгиэль! Габʼгиэль! Она жива? Скажите мне! Жива? — С ней все в порядке, — пытался крикнуть Гарри, но от усталости и говорить-то мог еле-еле, не то что кричать. Я подхватила Рона и потащила к берегу, Дамблдор с Бэгменом поддерживали Гарри под руки, Флер наконец вырвалась из крепких рук своего директора и схватила сестру в охапку. — Там гʼиндилоу. Они на меня напали… о моя сест'-генка, я уже думал… я думал… — и она разрыдалась. — А ну-ка, иди сюда! — приказала мадам Помфри Гарри, подхватила его, подтащила к остальным, завернула в шерстяное одеяло так крепко, будто смирительную рубашку на него натянула, и влила в рот какого-то зелья. — Молодец, Гарри! — воскликнула Гермиона. — Молодец! Сам обо всем догадался. — Ну… — Гарри уже собирался рассказать ей о Добби, но заметил, что Каркаров пристально на него глядит. Из всех судей только он не радовался возвращению Гарри, Рона и маленькой сестры Флер и остался сидеть за столом. — Да, сам, — сказал громко Гарри, так, чтобы и Каркаров его услышал. — Герм-ивонна, у тебя водный жук на голове, — сказал Крам. Гермиона нетерпеливо смахнула с головы жука и сказала: — Жаль, что ты не успел вовремя… Ты долго нас искал? — Да нет… я вас быстро нашел… Я передала мадам Помфри Рона, подвела его к Гарри и остальным. У Флер были исцарапаны и изрезаны лицо и руки и изодрана мантия, но ей самой было не до того, и она ни за что не хотела позволить мадам Помфри промыть раны. — Пʼгиглядите за Габʼгиэль, — попросила она мадам Помфри, а сама подошла к Гарри. — Ты спас мою сестʼгу, — восторженно сказала она. — Хотя она и не была твой пленник. — Спас, — ответил Гарри, а сам в душе пожалел, что не оставил всех трех девчонок привязанными к статуе. Флер наклонилась и расцеловала Гарри в обе щеки, а после обернулась к Рону. — И ты помогал… — сказала она. — Да, — ответил с надеждой тот. — Помогал, немного… Флер быстро наклонилась и расцеловала и его. Я подошла к Дамблдору, который склонился у воды и беседовал с русалкой, самой дикой и злобной на вид из всего водного народа. Дамблдор издавал те же резкие скрипучие звуки, что и тритоны с русалками, когда они над водой, Дамблдор знал русалочий язык, в отличие от меня. Дамблдор разогнулся, повернулся к остальным судьям и сказал: — Надо бы посоветоваться перед тем, как ставить оценки. Судьи собрались в кучку. Через пару минут за спинами участников раздался громоподобный, волшебно усиленный голос Людо Бэгмена, и они вздрогнули, зрители на трибунах притихли. — Дамы и господа, предводительница русалок и тритонов поведала нам, что в точности произошло на дне озера, и вот наше решение: оценки чемпионам будут выставлены по пятидесятибалльной шкале. Итак. Мисс Флер Делакур продемонстрировала замечательное владение заклинанием головного пузыря, но на нее напали гриндилоу, и она не сумела спасти своего пленника. Мы решили поставить ей двадцать пять очков. На трибунах захлопали. — Я не достойна, — хриплым голосом проговорила Флер, качая своей очаровательной головкой. — Мистер Седрик Диггори также использовал заклинание головного пузыря и первым вернулся со своим пленником, но вернулся на минуту позже установленного времени. — Пуффендуйцы на трибунах разразились криками и аплодисментами, Чжоу поглядела на него, и ее глаза светились от радости. — Мистеру Диггори мы ставим сорок семь очков. — Мистер Виктор Крам продемонстрировал неполное превращение, что, впрочем, не помешало ему выполнить задание, и он вернулся вторым. Его оценка — сорок очков. Каркаров надулся от гордости и захлопал громче всех. — Мистер Гарри Поттер с успехом воспользовался жаброслями, — продолжал Людо Бэгмен. — Он вернулся последним и потратил на задание гораздо больше условленного времени. Однако предводительница тритонов и русалок сообщила нам, что мистер Поттер первым нашел пленников и задержался на дне только потому, что желал вернуть на сушу не только своего собственного, а непременно всех пленников. — Почти все судьи, — тут Бэгмен неприязненно взглянул на Каркарова, — посчитали, что такое поведение говорит о высоких моральных качествах и заслуживает высшей оценки. Однако… оценка мистера Поттера — сорок пять очков. — Третье и последнее испытание состоится на закате двадцать четвертого июня, — продолжил Бэгмен. — За месяц до этого чемпионам Турнира объявят, что это будет за испытание. Благодарю вас всех, что поддержали наших чемпионов. «Все, — ошеломленно думала я, идя в замок. — Все… теперь можно обо всем забыть до двадцать четвертого июня…»