Забытая жизнь

Май 1995 года. В воскресенье сразу после завтрака я спустилась в кухню подарить Добби купленные для него носки. Эльфы-домовики так мне обрадовались, что гурьбой ринулись снова кипятить для меня чайник, на каждом шагу раскланивались и были очень вежливы. Добби ошалел от восторга при виде подарков. — Мисс Дамблдор слишком добра к Добби, — пропищал он, утирая слезы на огромных глазах. — Да что ты, Добби. Если бы ты не помог Поттеру, он бы пропал, — ответила я. — А эклеров у вас, случайно, не осталось? — спросила я, оглядывая радостно кланяющихся эльфов. Четыре эльфа уже на всех парах летели ко мне, держа над головами большой серебряный поднос с пирожными. — Добби, а где Винки? — спросила я, оглядывая кухню. — Винки вон там, у камина, мисс, — ответил Добби и опустил уши. Я пригляделась, разглядела эльфиху и ахнула, всплеснув руками. Винки сидела на том же самом стуле, что и раньше, но она была так чумаза, что различить ее на фоне закопченной кирпичной стены было не так-то просто. Одежда на ней была давно не стирана и местами порвалась. Она держала в руках бутылку сливочного пива и, слегка раскачиваясь на стуле, глядела на огонь. В довершение картины Винки на всю кухню икнула. — Винки выпивает шесть бутылок в день, мисс, — шепотом сообщил мне Добби. — Ну, это ничего, сливочное пиво совсем не крепкое, — махнула я рукой. Добби покачал головой. — Для эльфа-домовика крепкое, мисс. Винки снова икнула, и эльфы, что принесли эклеры, искоса на нее глянули, укоризненно покачали головами и снова взялись за работу. — Винки тоскует по дому, мисс, — жалостливо шепнул Добби. — Винки все еще думает, что мистер Крауч ее хозяин. Добби ей говорит, мисс, что теперь ее хозяин профессор Дамблдор, но она не слушает Добби. Меня вдруг словно осенило, я подошла к камину и наклонилась к эльфихе. — Послушай, Винки, — спросила я, — ты, случайно, не знаешь, что с мистером Краучем? Он почему-то перестал приезжать на Турнир Трех Волшебников. Винки очнулась, поглядела на меня, покачалась немного и переспросила: — Хозя-зяин не приезжает на — ик — Турнир? — Да. Я его с самого первого тура не видела. Он заболел. Эльфиха снова покачалась, мутными глазами глядя на меня. — Хозяин — ик — заболел? — у нее задрожала нижняя губа. — Может, заболел, а, может, и нет, — быстро прибавила я. — Хозяину нужна — ик — его Винки, — запричитала эльфиха. — Хозяин — ик — один не справится… — Другие люди, Винки, вполне справляются и без прислуги, — наставительно заметила я. — Винки вам — ик — не просто — ик — какая-нибудь прислуга, — Винки вздернула нос и принялась раскачиваться так сильно, что пиво из бутылки выплескивалось на ее и без того грязную рубаху. — Хозяин доверяет — ик — Винки — ик — самые важные — ик — самые большие секреты… — Какие? — спросила я. Винки замотала головой и чуть не вылила на себя весь остаток сливочного пива в бутылке. — Винки ни за что не расскажет — ик — секреты хозяина, — заявила она, закачалась еще сильнее и, нахмурившись, косо поглядела на меня. — Не суйте нос, куда не следует! — Винки не смеет так разговаривать с мисс Монфор-лʼАмори! — накинулся на нее Добби. — Мисс Монфор-лʼАмори очень храбрая и благородная, и мисс Монфор-лʼАмори совсем не сует нос, куда не следует! — Сует! Она сует нос — ик — в дела — ик — моего хозяина. Винки — ик — честный эльф-домовик. Винки — ик — держит рот на замке — ик — а кто — ик — выведывает, да вынюхивает… — Винки вдруг закрыла глаза, сползла со стула на коврик перед камином и громко захрапела. Пустая бутылка из-под сливочного пива покатилась прочь по выложенному каменными плитами полу. Прибежали пять или шесть эльфов с большой скатертью в клеточку, с отвращением на лицах накрыли Винки скатертью и подоткнули края так, чтобы ее совсем не было видно, один из эльфов подобрал бутылку. — Нам очень жаль, что она напилась при вас! — понурясь, пропищал другой эльф, сокрушенно качая головой. — Только не думайте, пожалуйста, что все эльфы-домовики такие. — Она горюет по хозяину, а вы ее прячете под простыней, — сказала я, потрясенная увиденным. — Лучше бы вы ее пожалели. — Простите, мисс, — сказал с низким поклоном тот же эльф. — Домовик не имеет права горевать на работе. Мы должны служить хозяину, а не горевать. — Сколько можно?! — вознегодовала я. — Вы ничем не хуже волшебников и имеете такое же право быть несчастными! Вам полагается зарплата, отпуск и хорошая одежда. Вы не должны выполнять приказы и делать то, что вам не нравится! Вот вам пример — Добби. — Добби тут совсем ни причем, мисс, — пробормотал испуганно Добби. Эльфы перестали улыбаться и глядели на меня, словно на опасную сумасшедшую. Домовики тесно обступили меня и стали теснить прочь из кухни, подталкивая ручонками в спину. — Спасибо за носки, мисс Монфор-лʼАмори, — виновато крикнул Добби со своего места у камина, где на коврике похрапывала под скатертью в клеточку Винки. Меня вытолкнули из кухни и захлопнули за мной дверь. — Не могла помолчать? — упрекнула я сама себя. — Они меня больше не пустят. Как я теперь у Винки про мистера Крауча выведаю? Утром перед Пасхой мне пришло письмо от Перси. «Я уже много раз сообщал корреспондентам „Пророка“, что мистер Крауч находится в отпуске, который он давно заслужил. Он регулярно присылает мне с совами инструкции. Сам я его не видел, но уж почерк-то его я знаю, можете мне поверить. У меня и без того много забот, чтобы еще пытаться развеять эти глупые слухи. И не беспокойте меня без надобности. Поздравляю с Пасхой». — Вот же маленькое хамло, — швырнула я письмо в камин. — Мистер Уизли, а не быстро это вы перестали не чувствовать землю под ногами? Смотрите, падать будет больно! В девять часов вечера я и Людо были на площадке для квиддича, чтобы объяснить участникам, что их ждет в третьем туре. Площадка для квиддича всегда была ровная и гладкая, а теперь на ней выстроили длинные низенькие стены, которые шли во всех направлениях и пересекали друг друга — живая изгородь. Вечер был пасмурный. — Все идите сюда! — весело окликнула я их, когда участники появились на площадке. Я стояла в самой середине площадки, ко мне подошли Виктор Крам и Флер Делакур, Гарри и Седрик перешагивали через стены живой изгороди. — Ну, что скажете? — довольный собой, спросил Бэгмен, едва только Гарри и Седрик перебрались через последнюю стену. — Здорово растет? Глядишь, через месяц футов в тридцать вымахает. Молодец Хагрид, это он посадил. Ничего, ничего, — прибавил он, глядя на вытянувшиеся лица Гарри и Седрика, — турнир кончится, и получите вы свою площадку для квиддича назад, не волнуйтесь. Ну что, поняли, что это такое? Все молчали. — Лабиринт, — догадался первым Крам. — Точно, лабиринт! Так что третье задание простое. Кубок Трех Волшебников поставят в центре, кто первый до него дотронется, тот и выиграл, — сообщила я им. — Надо просто проходить лабиринт? — удивилась Флер. — Тут будут препятствия, — потер руки Бэгмен, раскачиваясь на пятках. — Хагрид приготовит всяких волшебных существ… и заклятия тоже будут, надо будет и их обойти… ну и все такое прочее… Первыми в лабиринт войдут те, у кого больше очков. — Бэгмен улыбнулся Гарри и Седрику. — Потом мистер Крам. Потом мисс Делакур. — У каждого из вас будет возможность победить, все зависит оттого, как вы справитесь с препятствиями, — добавила я. — Ну ладно, если нет вопросов, тогда пойдемте в замок, что-то стало холодать… — сказал Людо и поспешил мимо меня к выходу со стадиона. Я пошла вслед за Людо, накинув на голову капюшон. Я вышла из леса и пошла по темной поляне к замку. Вокруг было пусто, Бэгмен, Флер и Седрик уже ушли. Я распахнула дубовые двери, вошла в вестибюль и пошагала по мраморной лестнице на третий этаж в сторону кабинета директора, где меня настиг Северус. Я просто проигнорировала его и прошептала пароль «Тараканьи усы», гаргулья ожила, и появилась потаенная винтовая лестница, я поднялась по ней в кабинет директора. Северус прошел вслед за мной и остановил уже на винтовой лестнице, схватив меня за запястье. — Анри, мне нужно с тобой поговорить, — наконец сказал он. — Мне кажется, мы с тобой все уже выяснили! — отрезала я и дернула рукой, чтобы освободить свое запястье. — Ты решился, наконец, признаться мне. — А что изменить мое признание? — спросил он. — Выслушай меня. — И не подумаю! — возразила я ему. — Ты как был, так и остался трусом! Никто с таким жаром не доказывает свою правдивость, как лжец, свою храбрость — как трус, свою учтивость — как дурно воспитанный человек, свою незапятнанную честь — как подонок. Эти слова вылетали у меня очень часто, тогда я знала, что они бьют его по больному. Я тогда подозревала, что он борется с самим собой, ему трудно сдерживать себя рядом со мной, да и мне было нелегко. Думаю, что это была банальная ревность, ведь я тогда часто появлялась с Барти, Людо да и с молодыми работниками Министерства. Естественно, Северус не мог не залезть в чью-нибудь голову и не найти там мысли о красивой рыжеволосой девушке. — Не смей меня так называть! — воскликнул Северус. — А ты прекрати лезть в мою жизнь! — воскликнула я в ответ. — Тебя нет и не было в ней! Да и не будет! Я вроде бы дала ясно тебе понять, чтобы ты не приближался ко мне. — Я люблю… Что-то шевельнулось на дне души, что-то, упрятанное глубоко, начинало пробиваться сквозь оскорбленное самолюбие и холодную расчетливость. В моем сердце что-то зародилось, чувство более сильное, чем тщеславие и своеволие эгоизма. Но разум понимал, что станет только хуже. — Замолчи, Северус, — не дала я ему сказать. — Это твоя беда, запомни! Северус не ответил ничего, лишь развернулся и спустился вниз к выходу из кабинета директора и скрылся за гаргульей. — Поттер! — раздался голос Северуса. Я остановилась, обернулась и спустилась вслед за Северусом. С потайной лестницы за гаргульей сошел Снейп, он поманил Гарри рукой, я вышла следом, а гаргулья позади меня вернулась на свое место, видать, Северус не заметил, что я стою у него почти за спиной. — Что вы здесь забыли, Поттер? — Поттер помчался обратно. — Мне надо видеть профессора Дамблдора! — крикнул он, подбежал к Северусу и остановился. — Там… в лесу мистер Крауч. Он просит… — Что за чушь вы несете, Поттер? — сверкнул глазами Северус. — Мистер Крауч, из Министерства! — закричал Гарри. — Он болен, а может… Он в лесу, он хочет увидеть Дамблдора! — Директор занят, Поттер, — сказал Северус и улыбнулся неприятной улыбкой. — Мне надо сказать Дамблдору! — еще громче закричал Гарри. — Вы что, не слышали, что я сказал? Северус явно наслаждался тем, что не позволял Гарри получить то, что ему сейчас было нужнее всего. — Что у вас стряслось мистер Поттер? — спросила я. Северус не ожидал услышать меня, он повернулся в мою сторону. — Мисс Монфор-лʼАмори! — сказал Гарри. — Крауч не в своем уме… говорит, что хочет о чем-то предупредить… Потайной ход за моей спиной открылся, и из него показался Дамблдор в длинной зеленой мантии. — Что тут такое? — удивленно спросил он, глядя поочередно то на Гарри, то на Северуса, то на меня. — Профессор! — выпалил Гарри и шагнул вперед, чтобы опередить Северуса. — Мистер Крауч здесь… в Запретном Лесу. Он хочет с вами поговорить. — Показывай дорогу, — коротко сказал Дамблдор, пропустил меня и поспешил следом за Гарри, а Северус остался стоять у гаргульи, причем выглядел страшнее раза в два. — Поттер, что говорил мистер Крауч? — спросила я, спускаясь по мраморной лестнице. — Что хочет предупредить… что сделал что-то ужасное… о своем сыне говорил… и о Берте Джоркинс… и… и о Волан-де-Морте… кажется, что Волан-де-Морт стал сильнее… — Правда? Мы вышли из замка, на улице уже стемнело, и Дамблдор прибавил шагу. — Он ведет себя не как нормальный человек, — сказал Гарри, едва поспевая за широким шагом директора. — Он, по-моему, не понимает, где он. Говорит-говорит, как будто с мисс Монфор-лʼАмори, а потом вдруг говорит, что хочет видеть вас директор… Он там остался с Виктором Крамом. — Вот как? — И мы с Дамблдором зашагали еще быстрее, так что Гарри пришлось бежать. — Кто еще видел Крауча? — Никто. Мы с Крамом разговаривали, мистер Бэгмен и мисс Монфор-лʼАмори рассказали нам о третьем испытании, потом все ушли, а мы остались, а потом мистер Крауч пришел из леса… — Где они? — спросила я, завидев в темноте карету Шармбатона. — Вон там. — Гарри обогнал Дамблдора и меня, указал направление и повел прямо в лес. — Здесь, недалеко от кареты Шармбатона… где-то здесь… — Виктор! — крикнул он. Никто не ответил. — Они были здесь, — сказал он. — Я точно помню, где-то здесь… — «Люмос»! — произнесла я и подняла над головой вспыхнувшую волшебную палочку. Из темноты показывались одно за другим деревья, круг света падал на землю. И вдруг свет выхватил из темноты чьи-то ноги. Дамблдор и Гарри поспешили туда, на траве лежал без сознания Виктор Крам. Крауча и след простыл. Дамблдор опустился на колени рядом с Крамом и осторожно приоткрыл ему одно веко. — Оглушили, — тихо произнес он и стал при свете волшебной палочки оглядывать ближайшие деревья, свет отражался от его очков-половинок. — Привести кого-нибудь? — спросил я. — Может, мадам Помфри? — Нет, Адрианна, — торопливо ответил Дамблдор. — Стойте здесь. Он поднял волшебную палочку высоко над головой и направил ее кончик в сторону хижины Хагрида. Что-то серебристое, словно призрак птицы, вылетело из нее и помчалось между деревьев. Потом я наклонилась над Виктором Крамом, навела палочку на него и прошептала: — Оживи! Крам открыл глаза и в первую минуту выглядел совершенно ошеломленным. Потом он увидел Дамблдора и меня, попытался сесть, но Дамблдор положил руку ему на плечо и не позволил. — Он на меня напал, — слабым голосом проговорил Крам, прижав руку к голове. — Старик на меня напал. Я обернулся поглядеть, куда убежал Поттер, а он напал на меня сзади. — Полежи пока спокойно, — сказал Дамблдор. Послышался тяжелый топот, и, тяжело дыша, прибежал Хагрид, а вместе с ним и Клык. Хагрид принес с собой арбалет. — Профессор Дамблдор! — воскликнул он, расширив глаза. — Гарри! Мисс Монфор-лʼАмори! Что здесь… — Хагрид, приведи скорее профессора Каркарова, — велел Дамблдор. — Скажи ему, что напали на его студента. А после этого найди профессора Грюма… — Ну, это уже ни к чему, я и так здесь, — своим хриплым голосом сказал Грюм, быстро хромая к ним, опираясь на палку и держа в руке волшебную палочку с пламенем на кончике. — Проклятая нога, — выругался он. — Давно бы уже пришел… Что тут стряслось? Снейп говорил, будто Крауч… — Крауч? — ничего не понимая, переспросил Хагрид. — Приведи Каркарова, Хагрид, пожалуйста, — напомнил Дамблдор. — Ах, да… правда, профессор… — забормотал Хагрид, повернулся и поспешил прочь, Клык побежал следом. -Не знаю, где Барти Крауч, — сказал Грюму Дамблдор, — но только нужно найти его поскорее. — Ясно, — ответил Грюм, достал волшебную палочку и побрел в лес. Гарри и Дамблдор молчали до тех пор, пока снова не послышался топот Хагрида и громкое дыхание Клыка. Каркаров едва поспевал за ними. На нем была шуба из блестящего серебристого меха, он был взволнован и бледен. — Что это такое? — воскликнул он, увидев Крама лежащим на земле, а рядом с Крамом Дамблдора, Гарри и меня. — Что случилось? — На меня напали, — сказал Крам, сел и стал тереть голову руками. — Этот мистер Крауч или как там его… — На тебя напал Крауч? Крауч?! Судья Турнира Трех Волшебников? — Игорь, — начал было Дамблдор, но Каркаров выпятил грудь, подошел ближе и яростно вцепился в свою шубу. — Это подлость! — вскричал он, указывая пальцем на Дамблдора. — Вы все сговорились. Вы с вашим Министерством магии подложным предлогом заманили меня сюда. Это нечестное соревнование, Дамблдор! Сначала вы устраиваете так, чтобы в Турнире участвовал Поттер, хотя он не годится по возрасту. Теперь ваш приятель из Министерства пытается вывести из строя моего ученика. Это уже пахнет двурушничеством и подкупом! А вы еще смеете говорить об укреплении международных связей волшебников, возрождении традиций, о том, что надо забыть старые разногласия! Вы лицемер — вот вы кто! И Каркаров плюнул на землю, едва не попав на сапоги Дамблдора. Хагрид, недолго думая, схватил его за грудки, приподнял над землей и прижал к дереву. — А ну извинись! — зарычал он и затряс огромным кулаком перед носом Каркарова, а тот только хватал ртом воздух и болтал ногами. — Хагрид, перестань! — сверкнув глазами, прикрикнул Дамблдор. Хагрид повиновался, отпустил Каркарова, и тот съехал по дереву вниз и осел у корней, а с дерева ему на голову упало несколько мелких сучков и листьев. — Будь добр, Хагрид, проводи Гарри в замок, — строго велел Дамблдор. Хагрид, тяжело дыша, грозно поглядел на Каркарова. — Может, мне лучше остаться, господин директор?.. — Отведи Гарри в школу, — повторил Дамблдор. — Прямо в башню его факультета. А ты, Гарри, оттуда ни ногой. Если тебе захочется что-то сделать, отправить кому-нибудь сову или еще что-то, из башни не выходи, это может подождать до утра. Ты меня понял? — Да, — глядя в глаза директору, ответил Гарри. — Я оставлю вам Клыка, господин директор, — сказал Хагрид, все еще угрожающе глядя на Каркарова, который, запутавшись в своей шубе и корнях дерева, лежал на земле. — Останься, Клык. Пойдем, Гарри. И они вдвоем вышли из леса, прошли мимо кареты Шармбатона и направились к замку. Пока мы с Грюмом обыскивали лес, Дамблдор вызвал Фаджа, и мы все встретились в кабинете директора. — Альбус, ничего подозрительного. Не единой зацепки! — сообщила я и села на край стола. — Как в воду канул, — добавил Грюм. — Но ведь Поттер и Крам видели его, — уточнила я. — Значит, он не мог далеко уйти! — Значит, успел скрыться пока Гарри побежал в замок, — сказал Грюм. — Самое главное, что он хотел сообщить, — напомнила я. — Что ему известно о Берте Джоркинс? Корнелиус Фадж, с нежно-зеленым котелком в руках и, как обычно, в полосатой мантии, стоял у стола Дамблдора. — Привет, Фоукс, — тихо прошептала я. Фоукс, феникс величиной с лебедя, сидел на золотой жердочке рядом с дверью, сияя алым оперением с лимонной подпушкой. Взмахнув длинным хвостом, он приветливо посмотрел на меня. Странно, но в кабинете Дамблдора я чувствовала себя гораздо спокойнее. — Корнелиус, это все связано друг с другом. Сначала пропадает Берта Джоркинс, ее уже, какой месяц не могут найти! Потом Барти внезапно заболел, перестал появляться в Министерстве! Теперь он бродит по лесу и нападает на учеников! — Боюсь, Дамблдор, я не вижу связи. Просто не вижу и все, — сказал Корнелиус Фадж, министр магии. — По словам Людо, Берте ничего не стоит заблудиться. Согласен, что слишком долго мы не можем ее найти, но ведь нет никаких доказательств, что с ней что-то случилось. И уж тем более я не вижу здесь никакой связи с исчезновением Барти Крауча. — А что, по-вашему, приключилось с Краучем? — прохрипел Грюм. — Ну, тут либо Аластор, либо Крауч в конце концов тронулся — учитывая его биографию, скорее всего так и есть, — сошел с ума и где-нибудь бродит… — Что-то уж очень быстро он бродит, Корнелиус, — совершенно спокойно заметила я. — Либо… — Фаджу явно неприятно было об этом говорить. — Нет, лучше повременить с выводами до тех пор, пока я не увижу место, где это произошло. Вы, кажется, сказали, что около кареты Шармбатона? Дамблдор, что вы скажете об этой женщине? — Она хороший директор, и она замечательно танцует. — Будет вам, Дамблдор, в самом деле! — рассердился Фадж. — Можно подумать, если она нравится Хагриду, так она и впрямь безобидна. Они далеко не все такие уже безобидные. И ваш Хагрид, кстати, тоже — с его пристрастием ко всяким чудовищам… — Мадам Максим я подозреваю не больше, чем Хагрида, Корнелиус. А в вас просто-напросто говорит предубеждение, — как и прежде, спокойно сказал Дамблдор. — Не пора ли нам закругляться? — вмешался Грюм. — Да, верно, пойдемте, прогуляемся, — подхватил мысль Грюма Фадж. — Я не про то, Дамблдор, Поттер за дверью, хочет поговорить.