Опостылевшее одиночество

Чимин не знал, сколько времени они уже бредут по извилистой кривизне дворцовых коридоров. Его молчаливый Вергилий* ступал неспешно, меряя шагами нависшую между ними тишину. И лишь тихое поскрипывание древних половиц выдавало их едва ощутимое присутствие. А еще стучащие от холода зубы. — Как давно ты здесь? — решил первым нарушить обет молчания Чимин, надеясь, что хотя бы разговоры отвлекут его от копошащихся в голове мыслей и ледяного покалывания в пальцах. Дракон от неожиданности вздрогнул, будто бы позабыл о его присутствии. А быть может, так оно и было. — А разве это имеет какое-то значение? — вопросом на вопрос молвил хозяин замка, но проникшись неожиданной жалостью к юному созданию, вздохнул, нехотя отводя взгляд, — Меня заточили много лет назад, и веди я записи или дневники, пожалуй, я смог быть тебе дать ответ. Однако, мне неведомо что таится за этими толстыми стенами и сколько много времени утекло сквозь тонкие пальцы переменчивой судьбы. Бледная ладонь скучающе скользнула по закопченному камню, окрашиваясь в черный цвет. — Что значит заточен? — удивленно воскликнул Пак, — За что? Шуга хмыкнул, утирая руку о широкую штанину. — Что привело тебя сюда? — и снова вопрос за вопросом, оставляя пытливого Пака без таких жизненно важных ответов. — Я искал древний замок, не обозначенный ни на одной из карт, — честно признался паренек, пожимая плечами. Юлить было бессмысленно. Да и не за чем, — А нашел лишь древнюю покосившуюся хижину… — Вот как… — …, а на улице ливень валил как из ведра, и я как на зло заблудился в этом лесу… — угу… — … ну, а тут убежище, вот я и решил зайти внутрь и … — И вот ты здесь, — прервал бессвязный рассказ юноши дракон, вновь прикрывая веки. Он не боялся свалиться с ног, ведь он знал каждый изгиб коридора чуть ли не наизусть. Вот здесь уже давно валяется клочок отсыревшей старой газеты, а еще через шаг волнами пойдет истончившийся плетенный ковер… — Ага, — Чимин активно закивал головой, радый, что наконец-то смог выговориться хоть кому-нибудь. Жаль только, что это был не Тэтэ. Впрочем, дракон тоже подойдет. — Не стоило тебе сюда приходить, — холодно бросил через плечо бледнолицый юноша. Его голос пробирал сильнее, чем дворцовая мерзлота. — Почему? Искреннее удивление, отчаянный восторг в глазах. Доверие, которого Шуга не видел уже так давно. — Это место проклято. И я очень удивлен, что тебе удалось отыскать его. — Меня предупреждали об этом, — улыбнулся Чимин своей широкой, щекастой улыбкой и губы Шуги невольно расплылись ей в ответ. Так дико и так непривычно. — И все равно пошел? Пак пожал плечами. — Я всегда мечтал отыскать дракона и верил, что однажды это все-таки случится. — Ну и как первые впечатления? — искривленная в гримасе улыбка должна была напугать человека. — Не впечатлен, — извиняющееся пролепетал паренек. Видать, совсем с головою плохо. Шуга в ответ лишь звучно фыркнул. Быть может, этот человек и был его судьба. Быть может, именно ему удастся снять проклятие и высвободить его из этой душной темницы. Уголки губ светловолосого юноши опустились вниз. Как давно он уже не видел ночного неба? А потоков ветра, под кожистыми мощными крылами? А они ведь ныли, безумно ныли днями и ночами, тоскливой болью расползаясь где-то под ребрами, терзая и мучая, в неистовой злобе. Прекрасно осознавая, что нет дороги обратно, и никто им не в силах помочь. Наконец коридор прекратил петлять и извиваться и уперся в громадные кованные двери, клыкастыми горгульями подпирая бревенчатые своды. — Мы на месте, — низко прошептал Шуга, а его спутник затаил дыхание, завороженно осматриваясь по сторонам. Двери с металлическим скрежетом расступились, являя их взору тот самый мраморный холл, где ранее пробудился Чимин. А тому вдруг подумалось, что этой двери раньше здесь точно не было. Дождь все так же размерено барабанил по разноцветному стеклу, осенней листвой шурша на гладком полу. И ветер казалось, никуда и не уходил, продолжая вальсировать среди мебели и старого, никому не нужного тряпья. Массивные, входные двери замка со временем никуда не исчезли. И к беззвучной злобе Шуги, тихо поскрипывали, будучи совершенно не запертыми. Они дразнили его, манили своими скрипучими песнями и всякий раз, поддаваясь их сладким обещаниям, он обращался вспять вновь, животным ревом оглушая себя и окрестности. Проклятье крепко держало его на незримой цепи, словно послушную, сторожевую собачку… — Здесь наши пути расходятся, Пак Чимин, — сухо произнес хозяин замка, изящной бледной рукою отворяя ему двери, — Тебе пора уходить. Паренек обиженно поджал губу, косо посматривая на обрушивающийся на землю ливень. — Но, там же дождь…, — мямлил он, всматриваясь в ночную темноту, — и ничего не видно… — Я не стану повторять дважды, — прорычал Шуга, грубо хватая незваного гостя под локоть и буквально выталкивая его наружу. Взвыв от боли, Чимин с грохотом вывалился из дверей, больно приземляясь на коленки. Захныкав, он стал потирать их, утирая катящиеся от обиды слезы. Сперва он подумал, что это был дождь, застилающий ему глаза, однако, когда он все же поднял свой взгляд, то к своему искреннему удивлению не увидел ни леса, ни унылого дождя, ни старой, покосившейся хижины. Перед ним, босой, на мраморном полу, стоял все тот же бледнолицый юноша, изумленно хлопающий сонными лисьими глазами. И Паку внезапно подумалось, что он впервые в жизни видит растерявшегося дракона. — Как ты это сделал? — воскликнул тот, продолжая взирать на Чимина как на восьмое чудо света. — А мне по чем знать? — буркнул Чимин, отряхивая пыльные коленки. Они продолжали противно ныть, от чего Паку становилось обиднее вдвойне. — Может я неправильно тебя пхнул? — призадумался дракон, — Повернись ко мне спиной еще раз. — Ага, как же, — сложил руки на груди его незадачливый гость, — Нашел деревенского дурачка. — Я тебе сейчас голову за такие слова откушу! — Сначала прикус исправь свой, а то вон шепелявить уже стал, — ухмыльнулся наглый человечишка, сощурив и без того узкие глаза. — Бессмертным себя возомнил? — из ноздрей юноши стали вырываться тонкие струйки дыма, — Я мигом выжгу из тебя всю спесь, дрянной мальчишка. Но Чимин так и не успел ничего возразить, ибо его обидчик стремительно менял форму, увеличиваясь в размерах. Бледная кожа покрывалась белоснежной чешуей под оглушительный свист кожистых крыльев, а длинные, изогнутые рога упирались в мрачные своды, из которых недобрым блеском мерцали черные, озлобленные глаза. И там, где некогда стояли продрогшие ступни человека, теперь тяжелой поступью пропахивали мраморные борозды когти, каждый размером с внушительный меч. Пак Чимин не мог поверить своим глазам. Перед ним, во всем своем великолепии возвышался дракон, чье существование не могли доказать многие поколения. А он доказал, воочию наблюдая за его первозданным видом. И не мог оторвать он взгляд, восхищенно взирая на благородного, крылатого ящера. Куда обида подевалась, Пак не знал, да и плевать ему было на нее с высокой колокольни. И пусть хоть теперь его сожгут дотла в этом позабытом богами месте. Зато он умрет счастливым, наконец достигнув своей мечты. — Красавец, — только и смог молвить восхищенный мальчишка, с некоей любовью рассматривая древнего ящера, — Ты самый красивый дракон, которого я когда-либо видел! Дракон перед ним изумленно вытянул шею, и Чимин готов был поклясться, что тот подавился дымом, с прерывистым рыком выпуская черные, клубящиеся облака. Еще секунду назад, он был готов испепелить этого языкатого мальчишку, но что-то в его восторженном взгляде, и благоговейном трепетном отношении к нему заставляло остановиться и переосмыслить свое решение. А ведь тогда, давно, даже детский надрывный плач не смог предотвратить безудержное пламя… Тяжело вздохнув, Шуга накренил рогатую голову набок. Призадумался. И размеренно покачивающийся из стороны в сторону хвост на время отвлекал внимание Чимина, завораживал, путал все мысли и карты. Усыплял разбушевавшуюся бдительность. — А можно потрогать? — внезапно произнес парнишка, потешно заливаясь краской, — В смысле…я же никогда до этого…ну… Клыкастая пасть дракона расплылась в недовольном оскале. Ряды острых как бритва зубов были похожи на пики гор, окутанные плотным дымом, вместо облаков. И за этой дикой, животной усмешкой таилось хорошо скрываемый ото всех азарт и такое несвойственное древнему ящеру стеснение. Покачивающийся хвост прекратил движение по своей траектории и мягко опустился на мраморный пол, дожидаясь, когда к нему подойдут. А Пак, чуть ли не взвизгивая от радости, тут же ломанулся к нему, спотыкаясь о свои ноги. Пухленькие пальчики нежно скользнули по гладкой чешуе, напоминающей о ярком, цветастом карпе в японском пруду. Чимину часто нравилось приходить к нему в детстве, дразнить рыбок и водить рукою по их поблескивающим от солнца чешуйкам. Однако они не шли ни в какое сравнение с настоящим драконом. Его чешуя была сухой, теплой и невероятно мягкой наощупь, что никак не вязалось с суровым и грозным образом книжных бестий. Пальцы нечаянно затронули выступающий на хвосте гребень и дракон тут же резко отпрянул от человека, выпустив в его сторону столп дыма. — Прости… — смущенно промямлил Пак, засовывая руки в карманы. — Так и быть, на первый раз ты прощен, — прошептал устало Шуга, по привычке потирая ногу на ногу. И когда только успел обратиться? Бросив бесстрастный взгляд на пол, он разочарованно изучил остатки его одежды. Они были безнадежно испорчены, жалкими ошметками разлетаясь по всему холлу. А он и забыл, что перед обращением, нужно сперва раздеваться. — Ты же совсем голый! — смущенно пискнул Пак, закрывая руками глаза, — Нельзя разгуливать здесь в таком виде! — И что же такого ты видел у меня? — хмыкнул бледнолицый юноша, - Или, у тебя там внизу все совершенно иначе? — Дурак, простудишься же, блин! — не глядя ругнулся паренек, продолжая краснеть. Короткие пальчики быстро перебирали вещи в сумке, в надежде найти там нечто подходящее, — На вот! В руки дракона попала длинная, помятая рубашка, неведомо зачем прихваченная Чимином из дому. Но похоже, она все же пригодилась, так как идеально села на тощее тельце, прикрывая все…пикантные места. А Пак тем временем отметил, что у этого юноши невероятно женственные ноги, как для паренька… А Шуга нравился запах новой вещи. От нее исходил тонкий дух мыла, лесного аромата хвои и самого Чимина. И он, блаженно прикрыв лисьи глаза, позволил себе ненадолго окунуться в водоворот чувств, привыкая к новым ощущениям. — Спасибо, — лениво бросил он, подкачивая длинные рукава. Мягкие, теплые, как пуховый плед. — Можешь оставить ее себе, — еще больше смутился Пак, — Это подарок. — Мне нравится, — неожиданно улыбнулся дракон, поправляя на пути взлохмаченные волосы, — Как ты смотришь на то, чтобы поесть? От этой идее желудок паренька жалобно заурчал, выдавая того с потрохами. Довольно хмыкнув, Шуга поманил Чимина рукой, веля тому следовать за ним и не отставать, ибо тот не станет искать его в переплетении коридоров. Но на самом деле, Шуга был слишком ленив и вряд ли будет лишний раз шевелиться без надобности. И Паку вовсе не обязательно знать об этом. Пусть он все еще верит в его скверный нрав и дурную натуру. Шуге безумно нравилась святая наивность юного, пылающего сердца, которую так и хочется испортить. Но, всему свое время.