Точка Невозврата

Июль 2013       Время летело незаметно, Том едва успевал за его ходом. Наступило лето, и жара придавила Берлин своей душной тяжестью.       Алексис, прошедшая двухмесячный реабилитационный курс в одной из лучших клиник, вернулась домой. К ней постепенно возвращалась жизнерадостность и веселая бесшабашность, но Том периодически замечал печаль, мелькающую в больших карих глазах.       Алекс словно неожиданно повзрослела. Смерть Бренды оказалась для девочки большим потрясением. Саманта и Том сколько могли скрывали от дочери страшную новость, но шила в мешке не утаишь.       Том надолго запомнил, как утешал плачущую дочь, гладя дрожащие плечи и не находя слов.       Алексис винила себя за случившееся. — Это я виновата! — бормотала она, захлебываясь в рыданиях, — Она не хотела туда идти! А я уговорила ее… если бы… если бы она не пошла! Это я потащила ее… Ненавижу себя!       Том лишь крепче прижимал девочку к себе, бормоча успокаивающий бред.       Боль дочери давила на сердце тяжелым грузом. Саманта тоже пыталась, как могла, успокоить Алекс.       Они окружили ее любовью и заботой, старались не оставлять одну и всегда находиться рядом, и вскоре, после недели переживаний и слез, девочка с решительным блеском в глазах заявила о том, что больше никогда не повторит такой ошибки.       Она с рвением пыталась избавиться от пагубной привычки, благо, ее увлечение наркотиками не успело зайти слишком далеко. Алекс начала заниматься спортом, с увлечением училась рисовать и Том с Самантой как могли, поощряли ее стремления.       И все же, несмотря на серьезные намерения дочери, Том зорко следил за ней. Он не позволял ей перемещаться куда-либо без водителя, поставил категоричные запреты на ночевки у друзей, взамен предложив приглашать подруг к себе.       Он контролировал каждый ее шаг, все же стараясь не слишком нарушать личную свободу.       Алекс не противилась такому контролю, прекрасно понимая, что восстановить разрушенное ею же самой доверие будет сложно.       Саманта тесно сдружилась с Мелиссой Кляйнер, всячески поддерживая убитую горем женщину.       Ее муж, Людвиг — высокий шатен с добрыми темно-серыми глазами и кроткой улыбкой был безмерно благодарен Саманте за поддержку, он тоже тяжело переносил смерть Бренды, но держался более стойко.       А вот в личной жизни супругов Трюмпер все было далеко не так гладко.       Вернее, на первый взгляд, все, казалось, вернулось на круги своя. Саманта так же, как и раньше, беззаботно порхала вокруг мужа и дочери, готовя им вкуснейшие блюда, она разговаривала с мужем с неизменным радушием и любовью, светящейся в серых глазах.       Любовью была пропитана каждая ее фраза. Любовью было пропитано каждое объятие, адресованное супругу. Любовью была пропитана каждая улыбка.       А Том никак не мог отделаться от привкуса фальшивости.       Ему казалось, что он смотрит какой-то слащавый, не заканчивающийся спектакль, от приторности которого периодически подкатывала к горлу тошнота.       Испугавшись произошедшего и опасаясь потерять семью, Том как мог, гнал от себя малейшую мысль о Каулитце, жестко истребляя любые помыслы в его сторону, он с головой ушел в работу и семью, и, если он не занимался работой в своем кабинете и не вел переговоры с партнерами, то непременно проводил время с женой и дочерью.       Но лишь ночью, слушая размеренное дыхание спящей рядом жены, он с беспокойством понимал, что долго не продержится.       Том чувствовал себя одиноко, с грустью понимая, что его влечение к жене угасает все больше и больше.       Он продолжал любить ее, но скорее некой родственной любовью, его влечение к ней, как к женщине, потихоньку сходило на нет.       Саманта, на удивление, ни капли не расстраивалась. Хотел муж секса или не хотел, она любое его решение принимала с неизменной улыбкой и обожанием в глазах. И однажды, лежа в постели и проводя очередную бессонную ночь, Том неожиданно понял, что именно это так напрягало его все время.       Он с неким удивлением осознал, что за четырнадцать совместных лет не слышал из уст жены ни единого слова отказа.       Ни разу. За исключением недавних событий.       И эта мысль, так неожиданно пришедшая в голову, заставила его ошеломленно замереть. Нет, у них конечно случались мелкие недомолвки, но они были настолько несущественными, что забывались буквально через пару часов.       И Саманта, в итоге, всегда принимала сторону и позицию мужа. Но ведь так не бывает?       Том решил проверить свою теорию буквально на следующий же день.       Он сидел на диване в гостиной, внимательно глядя, как Саманта, напевая себе под нос, хлопочет, аккуратно протирая пыль на маленьких статуэтках в шкафу. Как и всегда, в отличном настроении. — Сэм. — ласково позвал он ее.        Женщина вопросительно повернулась к нему, широко улыбнувшись. — Ты не могла бы приготовить блинчиков? — улыбнулся Том ей в ответ. — Оу, ты проголодался? — воскликнула Саманта, тут же прекращая свое занятие. — Конечно сделаю!       Том выждал немного времени в гостиной, а затем направился на кухню.       Жена уже замешивала тесто, все так же напевая себе под нос. — Слушай, я тут подумал, — извиняющимся тоном начал он, — Может вместо блинчиков, кексы? Или в другой раз?       Легкое удивление мелькнуло на лице Саманты. — Ну если ты хочешь, я могу сделать кексы. — пожала она плечами, отставляя миску с только что приготовленным тестом в сторону. — Шоколадные или кукурузные? — А какие хочешь ты? — Любые, лишь бы они нравились тебе. — Саманта ласково потрепала мужа по щеке, а Тома неожиданно передернуло. — Сделай те, что хочешь сама. — выдавил он улыбку и вышел из кухни.       Ощущение фальшивости накатило с новой силой.       Он направился в кабинет и погрузился в работу, пытаясь выкинуть непонятное чувство из головы.       Спустя час Саманта тихонечко прокралась в его кабинет, неся на подносе блюдо с кексами и горячий чай. Поставила все это на стол, чмокнув его в щеку. — Совсем заработался. — ласково сказала она. — Смотри, я приготовила кексы, как ты и просил. Расслабься, выпей чаю!       Том благодарно улыбнулся в ответ и перевел взгляд на тарелочку с кексами.       Шесть штук. Три шоколадных и три кукурузных.       Том нахмурился. — Ты сделала два вида кексов? — удивленно спросил он. — Я не знала какие тебе больше хочется, поэтому решила приготовить и те, и другие. — ответила Саманта. — Могла бы приготовить только те, которые больше любишь. — внимательно посмотрел на жену Том. — Да мне все равно, лишь бы тебе понравилось! — потрепав волосы Тома ответила женщина. — Ладно, приятного аппетита!       Она вышла из кабинета, а Том взял с тарелочки один кекс, задумчиво его рассматривая.       Снова все так, как он хотел.       Целый день он гонял жену с различными идиотскими поручениями и просьбами.       То он просил ее погладить ему рубашку, то, спустя немного времени, говорил, что передумал и ему нужна другая.       То он просил застелить постель шелковым бельем, то буквально через десять минут говорил, что хочет спать на хлопковом.       То он говорил, что хочет кофе, то чай. Он вел себя как капризный ребенок и каждый раз с волнением ожидал реакции жены.       И каждый раз на вопрос, что ей самой больше по душе, получал неизменный ответ. — Мне все равно, главное, чтобы тебе нравилось!       И ни капли раздражения, ни грамма недовольства, лишь неизменная улыбка и легкое удивление в глазах.       Том был в замешательстве. Он и представить себе не мог, что буквально три месяца назад, его жена кидалась в него обидными и язвительными фразами, что она вообще скандалила с ним.       Кульминацией стал их вечерний секс.       Вернее, попытка. Том проявил небывалую придирчивость.       То он попросил жену надеть чулки и туфли на шпильке, то потребовал танцевать стриптиз, то неожиданно захотел минет. И снова никакого возмущения или раздражения.       Желание отшибло напрочь, и Том заявил, глядя прямо в глаза жене, что передумал и не хочет секса. И лишь легкое разочарование промелькнуло в глазах Саманты, а затем она, мягко упрекнув его в том, что он слишком много работает и потому устает, принялась готовиться ко сну.       А Тому неожиданно захотелось заорать, схватить жену за плечи и трясти, что есть силы.       Что происходит? Неужели так было всегда? За сегодняшний день у Трюмпера появилось ощущение, что рядом с ним не живой человек, а робот, запрограммированный на выполнение любых его прихотей.       Но ведь раньше его все устраивало? Или нет?       Том запутался. Сложилось стойкое ощущение, что он жил до этого в каком-то иллюзорном мире, который неожиданно лопнул, как мыльный пузырь. Но и не упрекнешь ведь Саманту за чрезмерную заботливость!       Или он просто придирается? Но ведь до этого отказ Тома от секса задел бы ее самолюбие! Что же изменилось сейчас? Том успел самого себя возненавидеть за дневные выходки, а Саманта не проявила и капли недовольства!       Промаявшись два дня и доставая Саманту тупыми поручениями, он вконец запутался.       Устав искать объяснения непоколебимому спокойствию жены, Том позвонил Георгу и поделился с ним своей проблемой.       Листинг выслушал его внимательно, не перебивая, пока Том взволнованно выливал на него поток слов и эмоций, а затем усмехнулся. — Том, мне кажется, ты преувеличиваешь! — ответил он. — По крайней мере, я в твоих объяснениях не увидел повода для беспокойства. — Но как же! — воскликнул Том, — Разве это не странно? Сэм готова выполнить абсолютно любую мою просьбу! Да я уже сам себя готов прибить за эти бесконечные просьбы, а ей хоть бы что! — Послушай, Том. — вздохнул Георг, — Ты ведь знаешь, что мы с Самантой давние друзья? Мы дружим с ней со школьной скамьи. Видишь ли, ее воспитывали в достаточно строгой семье, для нее приоритетом в жизни всегда являлись муж и дети. Она не делает карьеру, не торчит с подругами в салонах красоты целыми днями, не шатается без конца по магазинам, она все свое свободное время отдает тебе и Алексис. Что в этом плохого ты увидел? — Не знаю, — задумчиво ответил Том, — Просто это как-то… странно что-ли… — После того, как погибли ее родители в автокатастрофе, в ее жизни появился ты. Том, в целом мире у Сэм больше никого нет кроме вас с Алекс. Кому еще уделять внимание кроме вас? Чего ты хочешь добиться этими придирками? Чтобы она разозлилась и у вас случился очередной скандал? Или чтобы она почувствовала себя плохой женой и матерью? Вы ведь пережили кризис, я более чем уверен, что Саманта хочет загладить свою вину, потому и ведет себя так. Да и вообще, в моей практике ты, пожалуй, первый человек, который жалуется на то, что жена слишком усердно выполняет свои обязанности! — Блин, Георг! С этой точки зрения получается, что я веду себя как идиот! — усмехнулся Том. — На самом деле я думаю, что проблема в тебе. — ответил Георг. — Что там с твоим влечением к тому парню? Прошло? — Я не думаю об этом. — Том задумчиво посмотрел в окно. — Но оно прошло или нет? — Нет, — слегка поколебавшись ответил Трюмпер, — Я просто заставляю себя не думать об этом.       Георг хмыкнул. — Почему-то я не удивлен. Вот и корень твоих зол! — Я вполне могу с этим справляться! — заявил Том. — Ага. Но знаешь, Том, долго подавляемое сексуальное влечение не приводит ни к чему хорошему. Ты ведь именно по этой причине ищешь изъяны в Саманте, ведь твой объект вожделения кажется для тебя чуть ли не идеалом. Том, можно я дам тебе совет не как твой психолог, а как твой друг? — Валяй! — Трюмпер закурил. — Почему бы тебе, вместо того, чтобы подавлять свои желания, наоборот дать им волю?       Том от неожиданности поперхнулся дымом. — Ты что, предлагаешь мне изменять? — возмутился он. — Да нет же! — засмеялся Листинг, — Вернее не совсем. Я имел ввиду, почему бы тебе не приблизится к этому парню? Подружиться, например, пообщаться. Вполне возможно, что он вблизи не покажется тебе таким идеальным. Попробуй поухаживать за ним, например. Вполне возможно, что парень окажется стопроцентным натуралом и начистит тебе рожу. В любом случае, ты перестанешь томиться своими фантазиями о том, что могло бы быть, если бы не Саманта. И не перекладывать на нее подсознательно вину за это. Возможно, мой совет покажется тебе странным, но мне вовсе не хочется, чтобы ты спился или, не дай бог, начал распускать руки на жену. — О господи, Георг! — выдохнул Том. — Мне даже в голову никогда такое не приходило! — И тем не менее, большинство семейных сцен насилия происходит именно по этой причине. Ведь если постоянно искать недостатки в своей второй половине, то рано или поздно начнешь ее ненавидеть. — Не знаю, Гео. — растерянно пробормотал Том, — Я не уверен, что это хорошая идея. — И все же, подумай над этим! Это лучше, чем искать черную кошку в темной комнате, тем более если она существует только в твоем воображении.       Разговор с Листингом внес еще больше сумятицы в мысли Тома.       Он размышлял над его словами, с головой уходя в работу. Том понимал, что в какой-то степени Георг прав, они с Самантой действительно дружили уже очень давно и Листинг был знаком с ее родителями, пока те были живы.       Но все же, его совет казался ему абсурдным. Хотя искушение было очень велико. И, возможно, он колебался бы еще долго, если бы судьба не вмешалась в его жизнь в очередной раз.       Тома пригласили поучаствовать в передаче, посвященной теме борьбы с раком.       Рак унес жизнь его отца, и он же унес жизнь мужа Молли. Трюмпер, знающий не понаслышке о том, что такое терять близких от этой страшной болезни, регулярно жертвовал приличную сумму денег в благотворительный фонд.       Поколебавшись немного, он все же принял предложение, хотя не особо любил интервью и участие в различных ток-шоу. Слишком уж близка для него была эта тема. Шоу должно было состоятся в прямом эфире, было приглашено несколько гостей. — Томас, я так рад, что вы согласились! — восторженно лепетал в трубку телефона главный редактор, чье имя и фамилию Том никак не мог запомнить. — АТС занимает почетное место в топ-100 самых крупных компаний мира! Ваше слово обладает большим весом! — Если бы еще оно могло исцелять больных, цены бы мне не было! — иронично хмыкнул Том — Ох, это будет просто бомба! Будут приглашены медики, доктор наук, но самое главное, это то, что вы и герр Каулитц дали согласие! — Кто-кто? — переспросил Том, ощутив, как неожиданно заколотилось сердце где-то в горле. — Билл Каулитц! — воскликнул редактор, — Он мировая звезда, и я просто безумно рад, что он тоже принял наше предложение!.. — Том его не слушал, он перестал слышать уже после того, как услышал имя. — Извините, мне нужно идти. — с трудом разлепив пересохшие губы сказал Том и сбросил вызов.       Он сел на диван и задумался, пытаясь унять волнение.       Билл снова врывается в его жизнь, заставляя переживать те самые неподдающиеся контролю чувства. Трюмпер потер лицо ладонями и засмеялся. Два месяца он отчаянно гнал от себя любую мысль о Каулитце, он выкидывал его образ из головы, абстрагировался и замкнулся на семье и работе, но жизнь в очередной раз преподнесла ему сюрприз.       Судьба сводит их уже в третий раз, Том даже не знал, что и думать. — Наверное, это мое проклятие! — пробормотал он вслух.       До шоу оставалось буквально два дня, Том места себе не находил, пытаясь унять нарастающее волнение.       Толстая стена, которой он отгородил все мысли о Билле, неожиданно дала ощутимую брешь и сквозь нее настойчиво просачивались предательские эмоции.       Неприятности тоже не заставили себя ждать.       Том с Самантой, удобно устроившись на диване, смотрели телевизор.       Рядом на небольшом столике стоял ароматный ягодный пирог и большой чайник со свежезаваренным чаем.       Наслаждаясь чаепитием, Том вел с женой непринужденную беседу. Саманта улыбалась ему, заботливо подкладывая очередной кусочек пирога, но сейчас ее забота нисколько не раздражала, скорее наоборот, это было чем-то привычным. — Томми, ты будешь участвовать в ток-шоу? — удивилась Саманта, отпивая чай из чашки.       Том перевел взгляд в телевизор, где шел анонс будущей телепередачи и увидел свое улыбающееся лицо на экране.       И внутренне сжался, интуитивно понимая, что сейчас произойдет. Едва на экране появилось улыбающееся лицо Билла, как эмоции нахлынули с новой силой, приковав взгляд Трюмпера к экрану на несколько долгих секунд.       Анонс закончился и Том выдохнул.       И почти физически ощутил, как напряжена Саманта. — Я так понимаю, «это» тоже участвует в шоу? — неестественно спокойно спросила она.       Том внимательно посмотрел на жену.       Она сидела с идеально прямой спиной, сжимая в побелевших пальцах чашку с чаем. Слегка прищуренные глаза пристально смотрели на Тома. — Для меня это тоже было неожиданностью. — тихо сказал Трюмпер. — Не начинай, пожалуйста, я не хочу ссориться. — Откажись от участия в шоу, — требовательно заявила Саманта и с резким стуком поставила чашку с недопитым чаем на столик, — Скажи, что планы поменялись или еще что-нибудь!       Том оторопел. На фоне бесконечной заботы и постоянных проявлений любви, столь резкая перемена настроения Саманты была полной неожиданностью. — Я не могу отказаться, Сэм, — медленно протянул Том, — Я уже дал согласие. — Не можешь или не хочешь? — саркастическая ухмылка искривила губы Саманты, — Ответь мне, Том! — Ты опять за старое? — Том начал раздражаться. — Я не буду отказываться от участия только потому, что тебе этого захотелось!       Саманта пару минут сверлила его взглядом, а потом опустила глаза на свои руки. — Значит, все осталось по-прежнему. — глухо проговорила она. — Я так старалась быть для тебя самой лучшей, я во всем, абсолютно во всем пыталась тебе угодить. — она снова подняла взгляд на Тома. — Чем он, черт побери, лучше меня? Или тебя всегда привлекали размалеванные шлюхи неопределенного пола? — Саманта, прекрати! — Том вскочил с дивана и схватив пульт, выключил телевизор. — Я никогда не изменял тебе, не важно, что там творилось в моей голове, я всегда выбирал тебя! — Не ври мне, Том! — зашипела Саманта, — Не думай, что я такая дура и все забыла! Я помню твои похождения по гостиницам! Я думала, ты хотя бы ради Алекс образумишься, а ты опять за свое! — Думай, что хочешь! — окончательно разозлился Том, — Я не собираюсь перед тобой оправдываться! Я уже сто раз объяснял тебе, что это была просто идиотская случайность! А ты уперлась лбом как баран в новые ворота! Сколько можно? — Рассказывай сказки! — Саманта тоже вскочила. — Я могу простить тебе абсолютно все, Том, я могу простить тебе абсолютно любой проступок, но никогда, слышишь, никогда не прощу измену! А ты нагло врешь мне в глаза, да еще и снова собираешься встретиться с ним! Что, в прошлый раз мало было? — Твою мать, я не изменял тебе! — заорал Том и тут же осекся.       В дверях гостиной, обхватив себя руками за тонкие плечи, стояла Алексис.       Ее широко раскрытые глаза недоуменно перебегали с отца на мать. — Вы… ссоритесь? — неуверенно спросила она.       Саманта и ухом не повела. Она все так же сверлила Тома глазами. — Мы с отцом разговариваем! — резко бросила она дочери. — Нечего уши греть! Иди в свою комнату и не мешай!       Алекс удивленно вздохнула и неосознанно сделала шаг назад.       Том заскрежетал зубами от злости. — Не смей с ней так разговаривать! — процедил он. — Что с тобой твориться? В кого ты превратилась? Ведешь себя, как истеричка! — Да куда уж мне…. — ее голос прервался, а затем она вихрем пронеслась мимо Тома, едва не сбив его с ног.       Спустя мгновение, Том услышал, как громко хлопнула дверь спальни и выдохнул сквозь крепко сжатые зубы.       До жути хотелось выматериться и разбить что-нибудь, но в дверях стояла дочь, глядя на него огромными растерянными глазами. Том на мгновение прикрыл глаза, пытаясь взять себя в руки, а потом слабо улыбнулся Алекс. — Бесенок, подожди меня пару минут на кухне. — тихо сказал он. — Я сейчас приду и мы поговорим, хорошо?       Алексис кивнула и направилась на кухню.       Том, постояв еще пару минут, вышел на широкую лоджию и закурил. Злость все еще бурлила в крови и Том глубоко затягивался сигаретным дымом, чтобы успокоиться.       Ревность жены ему уже просто осточертела. Да еще и Алекс так некстати попалась под горячую руку! Но то, каким тоном Саманта разговаривала с Алекс… Том нахмурился.       Это уже не в первый раз, когда жена срывается на дочь. И этот факт злил Трюмпера, пожалуй, больше, чем ревность и недоверие.       Том затушил сигарету и направился на кухню.       Алексис ждала его, сидя за столом с кружкой мятного чая.       Том посмотрел на вторую кружку с дымящимся напитком, на корзиночку с печеньем и маленькую вазочку с его любимым малиновым вареньем и почувствовал, как раздражение начало затихать. — Пап, садись! — сказала Алекс, увидев Тома. — Я вот чаю тебе налила. Он вкусный, твой любимый! — Спасибо. — Том сел на стул напротив дочери и сделал глоток чая.       Они немного помолчали, а затем Том, собравшись с мыслями, заговорил. — Алекс, не обижайся на мать, она просто была очень расстроена. Она очень любит тебя, но иногда человек в порыве злости может наговорить много лишнего, а потом раскаиваться за это. — Я в первый раз вижу, как вы ссоритесь. — тихо сказала Алекс, отведя глаза. — Иногда бывает такое, что даже близкие люди могут перестать понимать друг друга, — Том взял одно печенье, — Вот и мы сейчас друг друга немного не понимаем!       Алекс фыркнула. — Пап, мне не восемь лет! — она укоризненно посмотрела на отца — Я все понимаю. — И что же ты понимаешь? — поинтересовался Том. — Что ты несчастлив! — Алекс посмотрела Тому прямо в глаза, — Ты постоянно сидишь в своем кабинете, и я знаю, что даже когда не работаешь. Ты словно убегаешь туда, пытаешься спрятаться.       Том вздохнул. Когда его дочь успела так повзрослеть?       С юношеского лица на него смотрели глаза человека, умудренного жизнью. — Когда мы были с мамой у бабушки, — продолжала дочь, глядя куда-то в сторону, — Я слышала, как мама кричала на тебя по телефону. У нее была потом истерика, а когда я подошла, чтобы ее успокоить, она меня ударила. — Ударила? — нахмурился Том. — Да. — Алекс как-то неуверенно пожала плечами, — Не так уж и больно, но было обидно очень! И поэтому я пошла туда, к… к ним. — Почему ты мне об этом не рассказала? — тихо спросил Том, сжимая в руках чашку с чаем.       Злость снова выпустила свои когти и заскреблась внутри. — Я звонила тебе! — Алекс усмехнулась, — У тебя телефон был недоступен. Я хотела, чтобы ты забрал меня домой. А потом я просто хотела уйти оттуда.       Том слушал дочь, слегка водя ложечкой в кружке с чаем.       Новые подробности душевного равновесия не прибавили, и сейчас Том был зол на жену еще больше. — Пап, а у тебя и правда есть кто-то? — неожиданно спросила дочь.       Том покачал головой. — Нет, бесенок, твоя мама просто раздула из мухи слона. — ответил он. — Но тебе кто-то нравиться же? — настаивала дочь, — Иначе вы бы не ругались с мамой. — С чего ты это взяла? — удивился Том. — Нууу…. Я же ведь не глупая, пап! — Алекс слегка поджала губы, — Ты с мамой ведешь себя не так, как раньше, ты всегда задумчивый какой-то, да и мама тебя уже дважды обвиняет в измене! — Алекс, послушай, — Том вздохнул, — Я не хочу тебя обманывать, ты ведь знаешь, как я это не люблю. У нас с мамой есть серьезные недопонимания, мы перестали слышать друг друга. Я не буду говорить тебе, что это все пустяки, потому что это не так. — подбирать слова было необычайно сложно. — Но несмотря ни на что, я хочу, чтобы ты знала: ты всегда была и будешь для меня самым близким и самым любимым в мире человечком!       Алексис слушала, внимательно глядя на серьезное и сосредоточенное лицо Тома и слегка покусывала губу. — Я хочу, чтобы ты был счастливым, пап, — прошептала она, — Я не хочу, чтобы ты был таким грустным! — Как я могу быть несчастлив, если у меня такая классная дочь? — шутливо сказал Том и протянувшись через стол щелкнул Алекс по носу.       Девочка заулыбалась.       Встав, Трюмпер подошел к Алекс и чмокнул ее в лоб. — Ну все, пора спать! — строго сказал он — А то опять будешь завтра спать весь день! — Хорошо, пап! — Алекс поцеловала отца в щеку и улыбнулась.       Они вместе прибрали на столе и Алекс направилась в свою комнату.       Том, постояв пару минут возле их с Самантой спальни, резко развернулся и направился в комнату для гостей.       Видеть жену у него не было совершенно никакого желания.