***
Январь 2014 Билл ехал в машине, слегка щурясь от яркого слепящего солнца. Уголки чувственных губ то и дело растягивала широкая улыбка. Несмотря на то, что за окнами мелькал зимний Берлин, мысленно юноша все еще был в Берхтесгадене, где все еще не отпускали запавшие в душу заснеженные Альпы. Это были просто потрясающие две недели, проведенные в обществе Тома и его дочери. Билл вдоволь накатался на лыжах, он радовался, как ребенок, когда они плыли по зеркальной глади Кенингзее и обрамляющие озеро горы дарили ощущение некой сказочности. Они гуляли по окрестностям города, наслаждаясь прекрасным видом и теплой зимней погодой. Они играли в снежки и шалили, как дети. И каждый день был по-своему чудесным, он приносил что-то новое и неизменно дарил чувство счастья. И Билл знал, что дело было вовсе не в магическом спокойствии городка, а в постоянном присутствии Тома рядом с ним. После первой проведенной вместе ночи, Билл проснулся первым и долго рассматривал безмятежное лицо спящего Тома. Растрепавшиеся темно-каштановые волосы падали на лицо, красиво обрамляя непослушными прядками. Черные, по-девичьи длинные ресницы отбрасывали тень на загорелые щеки, твердые, красивые губы слегка поджались, и Билл легонько коснулся их пальцем, разглаживая упрямую морщинку в самом уголке. Сильные руки обнимали его, крепко прижимая к телу, но шевелиться не хотелось, Билл наслаждался этими объятиями и присутствием любимого человека. Но ничего не длиться вечно, и наконец Том проснулся, слегка щурясь и глядя теплыми, карими глазами на юношу. — Доброе утро! — сказал он слегка охрипшим от сна голосом и улыбнулся. — Доброе! — ответил Билл, внимательно глядя на Трюмпера, бессознательно ища на его лице что-то, что скажет ему о том, что мужчина чем-то разочарован и недоволен. Но Том лишь смотрел на него с нежностью, ласково, улыбаясь мягкой, сонной улыбкой. Но что-то изменилось все же. И Билл слегка покраснел, осознав, что именно. Теперь во взгляде Тома отчетливо светился собственник. — Ты очень красивый, — прошептал Том, притягивая его ближе и зарываясь носом в длинную копну черных волос. Билл лишь смущенно фыркнул, обнимая Тома за плечи. — По-моему, мне нужно в душ. — пробормотал он, зарываясь носом в крепкую грудь. — Побудь со мной еще немного. — попросил Том и Билл, улыбнувшись, лишь слегка кивнул. Время тянулось медленно, а они все лежали, беседуя на разные темы и обмениваясь ласковыми поцелуями. А затем Том посмотрел ему в глаза долгим, внимательным взглядом. — Билл, ответь мне, — начал он, невесомо гладя юношу по щеке. — То, что ты вчера сказал мне, это правда? И Билл смутился, ощущая, как горячая волна прошила тело. Он прекрасно помнил свои слова, которые выкрикнул Тому в порыве страсти. Но отступать было поздно. — Правда! — ответил он, набрав воздуха побольше и, не выдержав, отвел взгляд. Том тихонько засмеялся, крепко обнимая и пытаясь повернуть к себе пунцовое от смущения лицо юноши. — Билл! — тихонько шепнул он в покрасневшее ухо. — Ну посмотри же на меня! — Что смешного? — недовольно пробурчал он, упрямо утыкаясь носом в подушку. — Ничего! — мягко ответил Трюмпер, все еще улыбаясь. Билл не видел этого, но чувствовал, он слышал улыбку в его голосе. — Ты даже представить не можешь, как я счастлив это слышать! — Билл замер, впитывая в себя эти слова. Сильные руки перевернули его, и юноша, закусив губу посмотрел Тому в глаза, которые счастливо сияли мягким восторженным блеском. — Ты первый, которому я сказал это. — тихонько шепнул он. — Это просто потрясающе. — ответил Том, легонько касаясь своим носом его. — Чем я заслужил подобное? И Билл смотрел в эти сияющие глаза, на широкую, счастливую улыбку Тома и говорить что-то еще было не нужно. Билл и так понимал, что он небезразличен Трюмперу, ему все сказали его ласки, от которых приятно ныло все тело. Ему об этом рассказала его участливость, с которой мужчина слушал о его проблемах и страхах. Но больше всего ему об этом сказали те слова, которые Том говорил ему, когда ласкал, когда просил довериться и отпустить себя. Они замерли, неспешно лаская друг друга, просто впитывая эти минуты единения. Они выбрались из постели, когда время подкатилось к полудню. Билл, наблюдая за тем, как Том не спеша натягивает пижамные брюки, слегка прищурил глаза, глядя как перекатываются мышцы на сильной красивой спине. Спине, которая была исполосована длинными царапинами от его же собственных ногтей. — Том, — нахмурился он. — Тебе нужно что-то надеть на верх! У тебя царапины на спине! Том усмехнулся, глядя на замявшегося Билла. — Угу, — кивнул он, весело блестя глазами. — И кто же виновник этого недоразумения? — Прекрати! — смутился Билл. — Я не специально! Я даже не понимаю, как это получилось! Том подошел к нему, сидящему на развороченной постели и улыбнулся. — Я не против ходить исцарапанным, — он задорно подвигал бровями. — Буду считать их боевыми трофеями. И вряд ли я буду возражать, если ты оставишь мне еще парочку. — Том! — засмеялся Билл и лукаво прищурился. — Ты рискуешь умереть от кровопотери с такими темпами. — Тогда в следующий раз я привяжу тебя к кровати! — вкрадчиво сказал Том, и Билл ощутил, как тело тут же окатило теплой волной возбуждения. Он слегка заерзал, под потемневшим взглядом Тома. — Том, и все же, — слегка закусил губу Билл. — А если кто-нибудь увидит? — Не увидит! — усмехнулся Том. — Моя комната ближе, чем ты думаешь. Он подошел к двери и осторожно выглянул наружу. Осмотревшись, он вышел и поманил Билла пальцем к себе. Замотавшись в теплое одеяло, Билл с любопытством подошел, выглядывая в коридор. Том прошел буквально на пару шагов вперед, а затем толкнул дверь, находящуюся прямо рядом с его комнатой, предварительно сделав загадочное лицо и несколько пассов руками на манер фокусника. — Так ты поселил меня рядом с собой! — догадался Билл и, усмехнувшись, слегка погрозил пальцем. — Ты все продумал, хитрец! Признавайся, это был твой план? — Никакого плана! — Том обезоруживающе улыбнулся и поднял руки вверх. — Только чистая импровизация! — Да-да-да! Так я и поверил! — стянув на груди одеяло, Билл смотрел на Тома грозным взглядом, но в глазах прыгали смешинки. — Мне хотелось, чтобы ты был ближе. — просто сказал Том, серьезно глядя на Билла. — А кроме того, посели я тебя где-нибудь в другой комнате, тебя бы так и мучили ночные кошмары. — Я рад, что ты был рядом. — тихо сказал юноша. — Спасибо, что пришел. Том, слегка воровато оглянувшись, потянулся к Биллу и поцеловал в губы нежным быстрым поцелуем. — Ну вот видишь! — сказал он с видом оскорбленной добродетели. — Я хотел как лучше, спас тебя от ночных кошмаров, а взамен меня подозревают в жульничестве! — Том в притворном возмущении всплеснул руками. — Мало мне того, что спину расцарапали! Так еще и это! Билл рассмеялся и, выскочив в коридор, ткнул Тома кулаком в плечо, а затем торопливо юркнул обратно. — Ну все, держись! — пообещал Том, глядя на развеселившегося юношу. — Я припомню тебе! Билл лишь показал ему язык и скрылся в комнате, весело хохоча. Выныривая из воспоминаний, юноша слегка вздохнул. Они вернулись в Берлин сегодня утром, и Том отправил его со своим личным водителем домой. Они попрощались, старательно пряча от Алекс счастливый блеск глаз, но Билл, не успев проехать и пары километров, усердно строчил Тому сообщение. На сей раз он приглашал Трюмпера в гости. Прикрыв глаза, юноша откинул голову на спинку сиденья. Он прекрасно понимал, что не все так просто, что Том, скорее всего, не сможет постоянно ночевать у него. А ночевать у Тома Биллу не позволяла совесть. Ему было очень стыдно, что они обманывают Алекс, но понятия не имел, как отреагирует девочка на подобное. И он решил полностью довериться Тому в этом вопросе. Если Трюмпер решит рассказать дочери об их отношениях, Билл разделит с ним это, поможет и поддержит в непростой ситуации. Но все равно, за эти две недели Билл настолько привык засыпать рядом с Томом, что уже не представлял себе, как можно по-другому. Он не представлял себе, как он раньше жил без этого.***
Квартира встретила его теплотой, душным, слегка спертым воздухом и приличным слоем пыли на предметах мебели. Билл слегка нахмурился. После разговора с матерью Билл решил прислушаться к ее совету и нанял себе горничную. Салли Каллер, смешливая молоденькая девушка, с толстыми, пшеничного цвета косами и задорными веснушками на слегка вздернутом носике, была единственной, с кем Билл общался в своем трехнедельном заточении. Не считая Тома, разумеется. Салли мастерски делала свою работу, моментально наводя порядок в его квартире, работа спорилась в ее быстрых и ловких руках. И она не задавала лишних вопросов, хотя прекрасно знала кто он, знала, что Билл был знаменитостью. И это качество нравилось юноше особенно. Уезжая на отдых с Томом, Билл предупредил девушку о том, что постоянная уборка не требуется, лишь периодическое поддержание чистоты. Но он совсем не ожидал увидеть такой слой пыли. Судя по всему, Салли не появлялась здесь все эти две недели. Помрачнев, Билл набрал номер телефона девушки. «Аппарат абонента выключен». Он сбросил вызов и тут же набрал номер Дэвида. — Алло! — услышал он веселый голос Йоста, который, судя по шуму на заднем плане, тусил в каком-то клубе. — Привет, Дэйв! — усмехнулся юноша. — Все шатаешься по клубам? Пыль не сыплется еще? — Я тоже рад тебя слышать, Билл! — засмеялся Дэвид. — Ты где? В Берлине? — Прилетел сегодня утром, — сказал юноша, попутно открывая холодильник, который приветственно оскалился на него абсолютно пустыми полками. — Что нового? Какие у нас планы? — Рвешься в бой? — удовлетворенно спросил Йост. — Это хорошо! Похоже, твой Трюмпер неплохо над тобой поработал, а? Рассказывай давай! — Отстань, Дэйв! — усмехнулся юноша. — Мне просто хотелось узнать, когда мы начинаем запись альбома. — Я узнаю прежнего Билла! — тепло сказал Дэвид. — У вас было что-нибудь? Ну же, Билл! Меня терзает любопытство! — Дэйв, это мое дело! — возмутился юноша. Йост оглушительно расхохотался в трубку. — Подозреваю, что ты уже не девственник! — довольный голос Дэвида окончательно смутил Билла и он возмущенно фыркнул в трубку. — Ну же, признавайся! Я жажду подробностей! А кроме того, я тот, кому не безразлично твое психическое состояние! Я все помню! — Давай об этом потом, ладно! — отвертелся Билл. — Я вообще-то звонил пожаловаться! — На что? — удивился Йост. — На твое хваленое клининговое агентство! — усмехнулся Билл. — «Билл, там офигенный персонал! Только лучшие!» — передразнил он Йоста его же словами и усмехнулся. — А что не так? — с подозрением спросил Йост. — А то, что горничная из этого агентства не появлялась у меня все две недели отъезда. — усмехнулся Билл. — Но я не хочу делать поспешных выводов, а просто позвонить туда и узнать в чем дело. Мало ли, вдруг девушка заболела или еще что-нибудь. — Да уволить ее к чертям! — засмеялся Дэвид. — Да ну тебя! — возмутился Билл. — Что ты сразу уволить то? Может проблемы у человека! Тем более, Салли очень хорошая девушка! — Ладно-ладно, добрая ты душа! — добродушно усмехнулся Йост. — Так и знал, что ты так отреагируешь. Пиши телефон агентства, раз уж так надо. — Диктуй. — сказал Билл, торопливо нашаривая блокнот и ручку. Йост продиктовал ему цифры и они попрощались. Билл повесил трубку, а затем еще раз набрал номер Салли. Выключено. Пожав плечами, юноша отбросил телефон, а потом, зевнув, направился в спальню. Ночной марафон с Томом, а следом несколько часов полета рядом с неугомонной Алекс сделали свое дело и глаза неумолимо слипались. Он разделся и юркнул под одеяло, блаженно растянувшись на мягкой кровати. Через несколько минут юноша крепко спал.***
Саймон Шпиц, щуря глаза от летящего снега, внимательно смотрел прямо перед собой. Сегодняшний день не предвещал чего-то подобного, пока не прозвучала новость об очередном убийстве. И, слушая полный ужаса голос очевидца, он уже знал, что увидит на месте преступления. Не в подробностях, конечно, но внутренне готовя себя к крайне неприятному зрелищу. И был прав. Труп болтался на дереве, подвешенный за острый, стальной крюк, как свиная туша. Убитой оказалась девушка. А может женщина. Саймон не мог на вскидку определить возраст жертвы, поскольку практически вся кожа на теле несчастной была изрезана в мелкую полоску. На теле были и глубокие раны, кое-где настолько глубокие, что просвечивали кости. Но самым страшным оказалось даже не это, а то, что на голове девушки был рождественский колпак Санта-Клауса, а на лицо большими железными скобами была пришпилена глянцевая фотография того же Санты. И Саймон с содроганием подумал, что за ней ничего хорошего не скрывается. Кроме того, на боку девушки болталась большая черная сумка, весьма объемная на вид. А на ней записка с уже знакомым корявым почерком — «Рождественский почтальон очень плохо делал свою работу!». И чем наполнена сумка, Саймон догадывался. Тело девушки было распорото от шеи до самого паха, внутренние органы отсутствовали. Адам осторожно приоткрыл молнию на сумке и тут же, побледнев, отвернулся. — Твою мать, он запихал ее кишки в эту гребаную сумку! — пробормотал он, нервно закуривая. — Вот же, блядь, психопат хренов! Адам поежился, глядя на задумчивого Саймона. — Серийник? — предположил он, и Саймон неспешно кивнул. — Совершенно верно. — протянул он, а затем перевел взгляд на Адама. — И это очень хреново. — У него на счету две жертвы, — сказал Адам, глядя как криминалисты исследуют место преступления. — По-моему, пора запустить информацию в СМИ. Предупрежден — значит вооружен. Ну или хотя бы не бродишь по темным улицам! — он хохотнул. — Три. — негромко сказал Саймон, совершенно не разделяя веселья напарника. — Чего три? — не понял Адам. — Три жертвы. — пояснил Шпиц. — Бренда Кляйнер из той же оперы. — Но она целая, и все органы на месте. — сказал Адам, слегка нахмурившись. — Да, ее тоже изувечили, но это могли сделать и ее друзья-наркоманы. Мало ли, что взбрело им в голову! А, да! — он вздернул вверх палец. — На ней не было записки! — Это не важно, — пожал плечами Саймон. — Здесь дело в другом. И Бренда Кляйнер и Кантор Фрессон погибли от болевого шока. А это значит, что этот псих чертов садист, который ловит жертв именно для того, чтобы поиздеваться. Ему не интересна их смерть, Адам. Ни одному, ни другому он не нанес смертельной раны, ничего подобного. Он издевается над жертвами и ловит от этого кайф. Я готов поспорить, что и она, — он кивнул в сторону покойницы. — Тоже умерла от болевого шока. И еще, что будь воля этого психа, они бы вообще не умирали. Смерть приносит ему скорее разочарование, а потому он растягивает удовольствие. — Но… — начал Адам, растерянно глядя на Саймона. Тот усмехнулся. — Что? Записка? Или внутренние органы целые? — он пожал плечами. — Тут ведь все просто, он мог и не успеть. Его могли спугнуть или еще что-то. Но теперь он явно что-то затеял, ведь не зря он выставляет напоказ своих жертв. Тело изувечено, а вокруг ни капли крови. А должна была бы быть! — Значит, ее убили не здесь. — понимающе кивнул Адам. Саймон лишь ухмыльнулся, закуривая сигарету. Он снова задумался, глядя на снующих вокруг трупа медиков-криминалистов. — Чертов потрошитель! — мрачно пробубнил стоящий рядом Адам. — Потрошитель из Берлина, блин! — Берлинский потрошитель, — усмехнулся Саймон. — Что ж, неплохо! Он затягивался дымом и никак не мог избавиться от навязчивой мысли в голове. Почему он назвал жертву почтальоном? Это место работы девушки или за этим крылось что-то еще? Вполне возможно, конечно, что он просто изощренно поиздевался над несчастной, как над тем же Фрессоном, из которого сделал собачку. Но мысль не хотела уходить из головы, прочно засев там. Если есть почтальон, значит должен быть и адресат. А это значит, что существует нечто, что нужно передать адресату. А это значит, что должно быть что-то еще. А что если некая загадочная посылка все же существует?***
Настойчивая трель телефона заставила Билла вынырнуть из тяжелой пелены сна. С трудом разлепив глаза, юноша на ощупь нашарил телефон и тут же зажмурился от яркого света дисплея. Смс от Тома. Слегка присев на кровати, Билл открыл сообщение. «Возникли небольшие дела, смогу приехать поздно вечером. Я надеюсь, ты меня дождешься?» Слегка прикусив губу, Билл принялся строчить ответное сообщение. «Приезжай в любое время. Кажется, я выспался на неделю вперед!» Отправив смс, он слегка поморщился и потер ноющие виски. К его досаде, сон не принес отдыха, а был тяжелым, мутным и оставил неприятное ощущение. Вспомнить, что именно ему снилось, Билл не мог, но какое-то гнетущее чувство давило изнутри. Вздохнув, он встал с кровати и поплелся в душ. Горячие струи прогнали остатки сонливости, но легкая усталость никуда не делась. Однако, после водных процедур Билл вышел посвежевшим и достаточно бодрым. Требовательно заурчавший желудок напомнил о том, что он сегодня ничего и не ел толком, но пустой холодильник энтузиазма не добавил. Билл нахмурился. Покупка продуктов была обязанностью Салли, но в последнее время юноша привык заказывать еду в ресторане, а потому, отсутствие продуктов стало неприятным, но неизбежным фактом. При мысли о Салли юноша снова направился в спальню, намереваясь позвонить девушке. Однако, абонент снова оказался недоступен. Билл снова нахмурился. Салли отличалась пунктуальностью и ответственностью, а потому подобное было более чем странно. Вспомнив, что собирался позвонить в клининговое агентство, юноша бросил взгляд на часы и с разочарованием понял, что уже поздно. Часы показывали половину десятого вечера, а это значит, что он проспал весь день. Недоуменно пожав плечами, юноша снова взялся за телефон, заказывая в ресторане ужин. За бытовой суетой время летело незаметно. Хоть в квартире был относительный порядок, Билл все же решил прибраться, слегка нервничая перед приходом Тома. Трюмпер впервые придет к нему в гости и Биллу совсем не хотелось показаться неряхой. Он, слегка нахмурившись, смотрел на елку, которая потихоньку начала осыпаться, роняя иголки на пушистый ворс ковра. — Что же, пора бы тебя выбросить, — вздохнул юноша, подходя ближе к нарядной лесной красавице. Украшенная елка навевала приятные воспоминания об отдыхе с Трюмпером, и Биллу было жаль ее выбрасывать, но натыкаться на колючие иглы тоже не хотелось. Протянув руку к гирлянде, он нажал кнопочку и разноцветные огоньки тут же замигали, мгновенно даря ощущение праздника. Билл задумчиво смотрел на них, слегка прикасаясь пальцами к колючим, смолистым веточкам. А затем странное светлое пятно под елкой привлекло его внимание. Слегка нахмурившись, юноша наклонился вниз, разгребая руками мишуру, которой было украшено основание деревца. И с недоумением уставился на толстый большой конверт из плотной бумаги. В самом углу аккуратным почерком была сделана небольшая надпись. «Герр Каулитц, вам просили передать подарок ваши знакомые, но я не смогла отдать его вам лично в руки. Пусть будет сюрпризом! Счастливого Рождества! Салли.» Билл с любопытством повертел конверт в руках. Больше никаких надписей на нем не было, но внутри явно было что-то твердое и большое. — Интересно, — пробормотал юноша. Он приготовился уже вскрыть конверт, но резкий звук дверного звонка заставил его вздрогнуть, а затем широко улыбнуться. Отбросив конверт на кресло, он поспешно направился к двери, открывая ее и впуская слегка взъерошенного Трюмпера. В руках мужчина сжимал большой бумажный пакет, а сам он широко улыбался, глядя на Билла ласкающим взглядом. — Привет! — поздоровался он. — Привет! — ответил Билл, чувствуя, как сердце забилось чаще. Присутствие Тома всегда действовало на него по-особенному, несмотря на то, что они уже перешли к гораздо близким отношениям. — Ты заходи! — засуетился он, пропуская мужчину в коридор, а затем взял у него из рук тяжелый пакет. — Разувайся и проходи на кухню! Он поставил пакет на стол и принялся его разгружать, доставая оттуда фрукты, конфеты, бутылку вина и большой набор пирожных. А затем теплые руки обняли его из-за спины, крепко прижимая к сильному телу, заставляя волну тепла подняться внутри. Билл расслабился, переплетая свои пальцы с пальцами Тома. — Я безумно скучал, — шепнул Том, зарываясь носом в волосы юноши и с наслаждением вдыхая их аромат. — Мы не виделись целую вечность. — Мы виделись сегодня утром, — Билл расцепил пальцы и мягко перевернулся в объятиях Тома, обнимая его за шею и притягивая к себе. — Это было очень давно! — усмехнулся Том, лаская взглядом раскрасневшегося юношу. Он привлек его к себе и осторожно накрыл губами пятнышко родинки под нижней губой, а затем захватил в плен пухлую нижнюю губу, ласково проводя по ней языком. Билл зарылся пальцами в волосы Тома, стягивая с них резинку и слегка взъерошив. — Мне нравятся, когда они распущенные, — шепнул он в губы Тома, ощущая, как сильные руки гладят его по спине, прижимая к разгоряченному телу. Маленький, юркий язычок скользнул меж твердых губ Трюмпера, проникая в рот и дразняще скользя по кромке зубов. Том сжал его крепче, перехватывая инициативу и глубоко проникая в рот своим языком, вырывая судорожный вздох и заставляя тонкие пальцы сжаться на сильных плечах. — Я мечтал об это весь день, — шепнул он на ухо юноше, захватывая губами маленькую мочку. — Ты скучал по мне? — Да. — выдохнул Билл, чувствуя, как Том покрывает жадными поцелуями нежную кожу шеи. — Сильно? — хрипло шепнул Том, обхватывая ладонями маленькие ягодицы и сжимая их крепкими ладонями. — Сильно… — простонал юноша, ощущая, как тело пронзило острое возбуждение. Том подхватил его и, развернувшись, прижал спиной к стене. Нетерпеливо расстегнув пуговицы на рубашке юноши, он стянул ее с плеч, заставляя повиснуть на локтях, а затем принялся покрывать жадными поцелуями изящные ключицы. Билл снова застонал, когда Трюмпер властно раздвинул ему ноги коленом, упираясь бедром в его напряженный член. — Том… ужин. — задыхаясь, пролепетал он, плавясь в сильных руках и настойчивых поцелуях. — Идет к чертям! — усмехнулся Том, затыкая ему рот очередным поцелуем. И Билл сдался, обхватывая руками Тома за шею и притягивая ближе. Тонкие пальцы стянули пиджак с плеч, и он с шорохом полетел на пол, а Билл уже юркнул под рубашку, лаская подтянутый живот горячими ладонями. Он с силой потерся пахом о бедро Тома и снова застонал сквозь поцелуй. — Черт! — выдохнул Том, а затем подхватил юношу под ягодицы, заставляя обнять себя за талию. — Где у тебя спальня? — Прямо и налево, — шепнул Билл, проводя языком по шее Тома. Тот что-то неразборчиво пробормотал, шагая в указанном направлении, попутно стягивая рубашку с юноши. В несколько широких шагов преодолев расстояние до спальни, он опрокинул Билла на постель и накрыл его сильным телом, снова втягивая в жаркий поцелуй. — Ты с ума меня сведешь! — прорычал он, ощущая, как маленькая ладонь настойчиво скользнула под ремень, сжимая возбужденный член. Билл счастливо засмеялся, почувствовав, с каким нетерпением Том избавлял их обоих от одежды. А затем, все мысли вылетели из головы, унесенные нахлынувшей страстью и горячие ласки Трюмпера в очередной раз заставили его потерять голову, превращая тело в податливый воск.***
Потом они долго лежали, обнявшись, неспешно лаская друг друга и переговариваясь тихим шепотом. Было что-то особо интимное в этом, когда они ласково гладили друг друга в полумраке, который нарушало лишь слабое мерцание гирлянды в гостиной, которое просачивалось сквозь распахнутую дверь. А затем громкое возмущенное бурчание голодного желудка прервало идиллию — Вот ведь! — Билл смущенно уткнулся носом в грудь Тома. Трюмпер расхохотался. — Я тебя совсем голодом заморил, — мягко сказал он, гладя ладонью бархатистую кожу живота юноши. Желудок, словно услышав слова Тома, снова требовательно заурчал. — Непорядок! — покачал головой Том, слегка пощекотав живот Билла. Юноша хихикнул, шутливо укусив Тома за ключицу. — Я сегодня весь день спал, а потому приемы пищи пришлось пропустить. — усмехнулся он, снова укусив Тома, на сей раз за плечо. — Надо тебя покормить, а то меня скоро съешь! — слегка прищурился Том. — Пойдем на кухню, я там ужин заказывал, — встрепенулся Билл и собрался было встать, но тяжелая рука придавила его к кровати. Том навис над ним, ласково целуя, а затем, отстранившись, встал с постели. — Давай я сам, — улыбнулся он и, слегка подмигнув, направился на кухню. Билл проводил его обнаженную фигуру взглядом и откинулся на подушки, блаженно зажмурившись. Он чувствовал себя легким, словно перышко, эйфория переполняла его, заставляя чувственные губы растягиваться в улыбке. С того самого момента, как они стали близки, Билл ощущал, что некий внутренний барьер рухнул, он чувствовал себя гораздо более раскрепощенным, желанным и окутанным заботой. А кроме того, кошмары отступили, они больше не тревожили его по ночам. В Берхтесгадене Билл крепко прижимался к Тому и засыпал, чувствуя себя как никогда защищенным. Горячее сильное тело, руки, крепко обнимающие его во сне, глубокое, размеренное дыхание Тома — все это дарило ощущение спокойствия и безопасности. Вернувшийся Том, с большим подносом, вырвал Билла из размышлений. — Я немного похозяйничал у тебя! — усмехнулся Трюмпер, осторожно ставя поднос на журнальный столик и придвигая его к кровати. — Садись, буду тебя кормить! Они ужинали, перекидываясь шутками и весело смеясь. Вино слегка кружило голову, две пары глаз ласкали друг друга взглядами, а руки то и дело соприкасались, переплетаясь, неосознанно гладя друг друга. После ужина они направились в душ, где снова сплелись в страстных объятиях, скользя по скользкой кафельной стене и лихорадочно целуясь. Из ванны оба выползли обессиленными и рухнули на кровать, засыпая и сжимая друг друга в крепких объятиях. Лишь мерное тиканье часов и глубокое дыхание спящих людей нарушало наступившую тишину.***
Билл проснулся от жажды, облизывая языком пересохшие губы и недовольно поморщился. Пить хотелось неимоверно. Вздохнув, он нехотя разлепил глаза и, аккуратно перебравшись через спящего Тома, направился на кухню. Солнце уже во всю светило в окна, заливая гостиную ярким светом и, на фоне этого, мигающая гирлянда казалось блеклой и незаметной. Зевнув, Билл протянул руку к выключателю, а затем замер, вспомнив о подарке, который так и не открыл вчера. Большой конверт так и лежал на кресле, куда юноша отбросил его в спешке. Отключив гирлянду, Билл поднял с пола свою рубашку и набросил прямо на голое тело, а затем, взяв конверт в руки, направился на кухню. Положив конверт на стол, он налил из хрустального графина воды в стакан и выпил ее жадными глотками. Утолив жажду, юноша потянулся за сигаретой и, подкурив, присел за стол. А затем принялся вскрывать неожиданный подарок. Разорвав плотную бумагу конверта, он с недоумением уставился на пачку фотографий. Нахмурившись, он принялся их внимательно рассматривать, с самого верха, по порядку откладывая в сторону. Вот он, стоит разговаривает с Дэвидом рядом с машиной, у самого входа в студию. Вот выходит Майкл. Билл направляется к урне. Юноша нахмурился, ощущая, как дурное предчувствие заскреблось внутри. Было что-то смутно знакомое в этом, что-то, что заставило его внутренне напрячься. Перелистнув на следующую фотографию, Билл потрясенно охнул. На снимке был изображен он и тот самый парень, который некогда подарил ему мешочек с тем самым глазом. При воспоминании об этом Билла передернуло. На снимке он вместе с этим парнем делал селфи. Юноша повлажневшими ладонями принялся рассматривать фотографии дальше. Вот парень дает ему свой жуткий подарок. Вот Билл садиться в машину. Парень, с явно озадаченным видом, кому-то звонит. Потом он приближается с широкой улыбкой на лице. Следующая фотография показывала крупным планом лицо спящего парня, который запрокинул голову на спинку сиденья автомобиля. А следующее фото показало того же парня, в том же автомобиле, но уже не спящего, а с заклеенным широкой лентой ртом и перепуганными глазами. — Господи… — прошептал Билл, трясущимися руками переворачивая следующую фотографию. Тот же парень, прикованный к решетке, с заплаканным лицом и длинными порезами на теле, сжавшийся в комок в каком-то углу. Он же, распятый на заляпанном кровью столе, с обезображенным лицом и полусодранной кожей на груди. Побледневший Билл с ужасом смотрел на залитого кровью человека, но не мог заставить себя остановиться, листая и листая страшные фотографии. Рука с отрезанными пальцами, содранный скальп с головы, страшные раны на теле. В висках резко сдавило, а затем на сознание наползла знакомая серая пелена. На последней фотографии Билл застыл, судорожно хватая воздух. Распоротое от горла до паха туловище еще живого, судя по гримасе боли на лице, человека, и чьи-то руки, погруженные в окровавленное тело. Судорожно всхлипнув, Билл выронил из непослушных пальцев фотографии и сжал руками виски, разрывающиеся от резкой боли. Он застонал, зажмурившись, а в голове неожиданным калейдоскопом замелькали картинки. «…Он бежит по длинному освещенному коридору, весело смеясь……. — Билл, прячься! — веселый девичий голосок несется ему в след. — Я считаю до десяти!......Зеленая поляна, наполненная солнцем и светом….Мужчина со слегка нервным лицом, протягивающий ему конфету, которую он тут же запихивает в рот…. — Можно я тебя потрогаю? — какой-то слегка пугающий голос, а затем его колена касаются холодные пальцы…… — Не общайся с ним! — злой шепот, прямо в уши и заставляющий вздрагивать. — А то будет плохо!......Тычок в спину и веселый смех нескольких голосов, издевательски звучащий в голове…. — А ну пошли вон! — тот же девичий голос и нежные руки, прижимающие его к себе…. — Почему он к тебе приходит? — снова пугающий злой шепот. — Прогони его! Скажи, что больше не хочешь видеть!..... — Билли! — тот же мужчина, гладящий его по голове. — Ты бы хотел пойти ко мне домой? У меня много конфет дома!......» Билл со стоном сполз со стула на колени, неловко зацепив лежащие на столе фотографии и те посыпались вниз. Он сжал ладонями виски, пытаясь унять раздирающую боль в голове и невидящим взглядом уставился в ковер, трясясь, как в лихорадке. «…… — Ты меня совсем не слушаешь! — злой шепот пугает и заставляет вздрагивать. — Я же сказал тебе, не ходи с ним! Я не хочу делать тебе больно, Билли-бом!..... Звук шагов по коридору и он вздрагивает, зажимая ладонью рот, чтобы не заорать от ужаса…….Шаги, тихие шаги за дверью, они отдаются набатом в голове, заставляя судорожно комкать влажными ладонями тонкое шерстяное одеяло…. — Не трогай меня! Не трогай! Нет! Нет! — кричит он, отбиваясь от рук, которые больно щипают его за ягодицы, проникнув под нижнее белье……. — Ну что такое, Билли-бом? Ведь тебе нравиться, когда тебя трогает он? Он нравится тебе, да? — злобный шепот и издевательский смех заставляют рыдать, отталкивая от себя руки, которые причиняют боль…….» Резкая вспышка боли в голове заставила его вскрикнуть, Билл судорожно стиснул руку, комкая глянцевую бумагу фотографий, чувствуя, как холодный пот струйками потек по спине. — Стой! — прошептал он, выставив вперед руку, пытаясь остановить плывущую и ускользающую реальность в сознании. — Стой, боже! Серая пелена снова заволокла сознание, принося еще одну яркую вспышку воспоминаний. Юноше показалось, что ему в голову воткнули раскаленную добела спицу, он беспомощно прижал сжатые кулаки к голове и закричал. «……Он забился в угол, прижимаясь к серой бетонной стене, силясь слиться с темнотой, раствориться в ней, но знал, что это бесполезно и его все равно найдут….Темнота….Фонарь не горит….Глухую тишину разрывает какой-то страшный булькающий звук, хрип, он не понимает что это, но от него волосы на тонких руках встают дыбом…… — А так тебе нравиться? — кто-то грубо хватает его за член, причиняя боль и заставляя дернуться в сторону….Странный металлический запах бьет в нос….Странно знакомый….Так пахнет в мясном отделе, он запомнил его, когда ходил туда с воспитателем…. — Посмотри-ка на свои руки, Билли-бом! — шепот издевается, а чьи-то пальцы больно стискивают его плечи. — Подними руки к лицу, Билли-бом! Ну же!......Он поднимает руки и запах становиться сильнее….Пальцы странно-липкие, неприятное ощущение……Он опускает глаза вниз и судорожно хватает воздух…. Красное…. Багровые потеки на руках….Кровь….Его руки по локоть в крови…» — Билл! Билл! — знакомый встревоженный голос с трудом пробился сквозь серую пелену, затянувшую сознание. Странный раздражающий звук на фоне мешает, но юноша никак не может понять его природу. Оглушительная пощечина заставила голову резко дернуться в сторону и звук тут же оборвался. И до Билла, сквозь рассеивающееся серое марево, начинает доходить, что это был его собственный голос, его крик. Жуткие картинки отступили, и Билл увидел перепуганное, побледневшее лицо Тома, который отчаянно тряс его за плечи. — Том, — всхлипнул он и с удивлением понял, что горло саднит. — Господи, Билл, что случилось? — растерянно воскликнул Том. — Что с тобой? Что это за фото? Билл, что происходит? Фото. Билл лихорадочно бегал глазами по разлетевшимся по полу фотографиям, скользя глазами по ужасным картинкам и судорожно всхлипывая. Желудок скрутило резкой болью, тошнота подкатила к горлу и юноша, вырвавшись из объятий Тома, на подгибающихся ногах кинулся к туалету и рухнул на колени перед унитазом. Его вывернуло наизнанку, сотрясаясь в жестоких спазмах, Билл оперся дрожащими руками об унитаз и беспомощно смаргивая выступившие слезы. В носу, казалось, до сих пор стоял отвратительный запах крови и от этого его скрутил новый приступ рвоты. Билла полоскало долго, пока спазмы не успокоились, и он не ощутил теплые руки Тома, гладящие его по дрожащей спине. Наконец, взбунтовавшийся желудок успокоился, и Билл обессилено обмяк в сильных руках Тома, которые успокаивающе гладили его по взмокшей спине и спутанным волосам. — Тихо, тихо, — шептал ему Том, с тревогой вглядываясь в белое, как мел, лицо. Наконец тошнота прошла, головокружение ушло, вернув ясность сознанию. — Помоги мне дойти до ванны, пожалуйста, — беспомощно попросил он. Голос охрип, горло болело, и Билл понял, что он действительно сильно кричал, разбудив Тома, но он был благодарен Трюмперу за то, что тот вытащил его из этого кошмара. Том, не задавая вопросов, подхватил его на руки и понес в ванную. Помог ему снять рубашку и настроил воду, забираясь вместе с ним под струи душа. В темно-карих, встревоженных глазах светилось множество вопросов, но Том молчал, лишь ласково растирал его тело душистым гелем для душа, аккуратно и нежно скользя руками по измученному тошнотой телу. Билл закрыл глаза, успокаиваясь под ласковыми прикосновениями. Смыв с юноши пену, Том завернул его в широкое полотенце и отнес в спальню. Осторожно уложив Билла на постель, он присел рядом, с тревогой глядя на отстраненное выражение лица юноши. — Билл, — начал он, крепко сжимая руку юноши. — Расскажи мне, что случилось? Билл прикрыл глаза, проглатывая горький комок слез в горле. Осознание того, что в прошлом произошло что-то плохое, что-то, связанное с этими жуткими воспоминаниями, заставило задрожать. Том, почувствовав дрожь, лишь крепче сжал его руку, поднося ко рту и согревая горячим дыханием. — Том, — сказал Билл, не открывая глаз. — Мне нужна помощь! Внутри словно застыл ледяной комок. Но теперь, когда он понял, что его прошлое было еще хуже, чем он себе представлял, Билл был просто обязан вспомнить. Ни о чем другом и речи быть не могло.