Точка Невозврата

      Из диктофонной записи беседы Саймона Шпица и Билла Каулитца ………. — Понимание того, что это все не шутки, что Берлинский потрошитель действительно затеял со мной свою игру, пришло именно в мае 2014 года. Тогда мне пришлось осознать, что это все более чем реально. — В мае 2014? У вас ведь был концерт? — Верно, герр Шпиц, с него-то все и началось. Иногда собственное упрямство играет с нами злую шутку. — Упрямство бывает полезным, если оно в разумных пределах. — Соглашусь с вами, детектив.       Щелчок зажигалки. — Итак, что же произошло на майском концерте? — Этот концерт был плановым, перед выпуском альбома и большим гастрольным туром. Я выступал в Берлинском Дворце Спорта, это достаточно большой зал, но я рад, что Дэвид не выбрал какой-нибудь стадион, ведь в этом случае последствия могли быть куда более печальными. — Погодите! Дворец Спорта? Вы говорите о восемнадцатом мая? — Совершенно верно, герр Шпиц.       Пауза. — А ведь я и не предполагал, что это взаимосвязано… — До сегодняшнего дня вы и не знали, что я жертва Берлинского Потрошителя, детектив. …….       Конец записи. 18 мая 2014 г. Берлин.       Крики жаждущей толпы доносились даже до гримерной, заставляя Билла нервничать и мерить широкими шагами узкое помещение. Далеко не первый концерт в его жизни, но юноша нервничал перед каждым, то и дело зарываясь пальцами в длинные, распущенные волосы. Дэвид, наблюдая за его метаниями, недовольно поморщился. — Перестань уже маячить! — пробубнил он, глядя, как Билл в сотый раз поправляет макияж перед широким зеркалом. — Ты выглядишь отлично, репетиции прошли хорошо, успокойся уже! Даже Трюмпер твой придет!       Билл, придирчиво рассматривающий себя в зеркале, почувствовал, как губы невольно расплылись в улыбке. Их взаимное бурчание с Дэвидом было традицией перед концертом, но Йост всегда мог подобрать нужную фразу, чтобы мысли юноши переключились на нечто приятное и нервозность ушла. Вот и сейчас, при мысли о Томе, в груди потеплело и тугой узел напряжения ослаб. Сегодня Том будет присутствовать на концерте, находясь непосредственно в зале. В фан-зоне. Билл хихикнул.       Они с Томом играли в карты, загадывая друг другу желания. Первым проиграл Том, и юноша потребовал, чтобы Трюмпер на концерте находился непосредственно в толпе, а не в вип-зоне. Том удивленно приподнял бровь на такое заявление, но условие принял. Истинная же причина крылась в том, что присутствие Трюмпера приносило Биллу спокойствие, и юноше хотелось ощущать его как можно ближе. Том лишь покачал головой, сказав Биллу, что после концерта ему придется покупать обувь на пару размеров больше, так как рьяные фанаты непременно отдавят все ноги. А следующим проиграл Билл. И ему пришлось выполнять особое желание Тома. Юноша слегка покраснел, когда вспомнил подробности своего проигрыша.       Йост, наблюдая за улыбающимся Биллом, усмехнулся. Он всегда старался успокоить юношу в своей особой, ворчливой манере, но сейчас появилось нечто, что действовало на Билла безотказно. — Готовность пять минут! — крикнул светловолосый парень, слегка приоткрыв дверь. Билл вынырнул из приятных воспоминаний и глубоко вздохнув, ощутил, как нервозность ушла окончательно. Вместо нее пришел адреналин и чувство предвкушения. Йост подмигнул ему, и Билл вышел из гримерной, решительно шагая по узкому длинному коридору к сцене.       Громкая музыка заставила сердце забиться чаще, принося с собой восторг и нетерпение. Выждав пару минут, Билл выбежал на сцену, растворяясь в ярком свете софитов и оглушительном реве толпы.       Тому казалось, что он попал в кричащий, визжащий, сумасшедший ад. Томительные минуты ожидания Билла для фанатов были невыносимы. Они кричали, громко скандируя его имя, размахивали плакатами и рисунками, они ждали и Том ждал вместе с ними. Он с любопытством оглядывался, рассматривая разнообразие лиц вокруг. Совсем юные и постарше, с ярким макияжем или вообще без него, откровенно вульгарные и невинно-простые — они все были разными. И только нетерпеливый блеск множества глаз объединял их всех.       И Том почувствовал, что он невольно заражается этой всеобщей атмосферой ожидания и нетерпения. Громкие барабанные басы и визг многочисленных голосов ознаменовал начало концерта, а затем, пару мгновений спустя, на сцену выбежал Билл. Он громко поприветствовал публику, улыбаясь, а затем начал петь. Том любовался им из толпы, прекрасно понимая, что из-за яркого света софитов юноша его не видит, но знает, что он здесь, что пришел, и это дарило стойкое ощущение связи, она как тонкая, но прочная нить тянулась между ними.       Фанаты вокруг кричали, визжали, плакали, они подпевали любимым песням, которые знали наизусть. Как единый живой организм, зараженный вирусом общей энергии и Том ощущал себя в самой его сердцевине, захваченный общим пульсом биения сотен сердец. Его взгляд был прикован к тонкой фигурке Билла, который неустанно носился по сцене, рассыпая улыбки и Том, как никогда остро, ощутил, что вот это все является настоящим смыслом жизни юноши. И это чувство завораживало.       «Ленц наблюдал с жадным любопытством за тем, с кем ему так хотелось поиграть, ловя каждый жест и взгляд. Потрясающе. Он затаился, как охотник выслеживающий добычу, а рука, слегка подрагивая, поглаживала то, с чего он начнет свою охоту. Он все продумал до мелочей, просчитал пути отхода, он потратил не одну долгую ночь на то, чтобы рассчитать каждый свой ход. И теперь он был здесь, всего лишь в каких-то ста с лишним метров от сцены и ждал. Ждал момента, с которого он начнет свою игру. И в ней он будет импровизировать. Ведь сейчас он хочет просто насладиться выражением ужаса на лице вожделенной игрушки. Пока этого будет достаточно.»       Разгоряченный Билл смотрел в зал, тяжело дыша и улыбаясь. Где-то там был Том. И это приносило ощущение радости и спокойствия, а кроме того, он искренне хотел, чтобы Трюмперу понравилось его выступление. Его сегодняшний концерт был посвящен только одному человеку. Тому. Подойдя к микрофонной стойке, он помолчал, оглядывая людей в первых рядах, которые с ожиданием смотрели на него. — Спасибо вам за такой теплый прием, — начал он и толпа оглушительно завизжала. — Я рад сегодня находиться здесь и петь для вас! Это действительно приятно, видеть всех вас здесь! Я люблю вас и вашу бешеную энергию! Спасибо, что пришли сегодня!       Последняя фраза утонула в громком визге, и Билл замолчал, широко улыбаясь. Он поднял руку, жестом показывая, что просит тишины и фанаты слегка затихли. — Сейчас я хочу спеть песню, с которой все началось, которая была одной из первых. Вы все ее очень хорошо знаете. Песня называется «Живи секундой»! — Билл засмеялся, когда толпа в очередной раз заревела. — Но я хочу исполнить ее не один.       Билл выждал маленькую паузу, пытаясь рассмотреть дальние ряды, но яркий свет слепил глаза и зал терялся в темноте. Фанаты в предвкушении замерли. — Кто хочет спеть со мной? — лукаво спросил Билл и зал сошел с ума.       Люди визжали и тянули к нему свои руки, кричали его имя и каждый хотел подняться на сцену и оказаться рядом со своим кумиром. Билл наугад выбрал троих и с улыбкой наблюдал, как охрана выводит счастливцев из зала и ведет на сцену. Все трое оказались девушками, которые вне себя от радости рассматривали Билла блестящими от волнения глазами. Билл поприветствовал их, широко улыбаясь. Миловидная блондинка и две брюнетки, одна с распущенными волосами, другая с толстой косой до пояса. Они окружили Билла, слегка робко, но жадно рассматривая. — Ну что, вы готовы? — крикнул он в микрофон и зал снова заревел.       Песня началась, девушки раскрепостились, по очереди подпевая Биллу в микрофон и танцуя, всячески пытаясь привлечь внимание юноши. Краем глаза Билл видел маячившего за спиной Майкла, который зорко следил за девушками, готовый в любой момент прийти на помощь. Но все шло достаточно гладко.       Том с легкой улыбкой наблюдал, как Билл осторожно выпутывается из чрезмерно тесных объятий блондинки, которая, размазывая счастливые слезы, что-то говорила Биллу, наплевав уже на песню. Две других были более спокойными, танцуя и подпевая, стараясь двигаться как можно более эротично. Легкое чувство ревности будоражило, особенно когда Билл обнимал за талию то одну, то другую девушку. Но чувства собственного самодовольства было сильнее, ведь Том знал, что юноша принадлежит только ему. И не просто принадлежит. Билл любит его. Это самое главное.       Билл обхватил брюнетку с косой за талию, и они вместе пропели в микрофон слова припева, которые подхватили сотни голосов. Заметив, как девушка помахала кому-то в зале, он развернулся и увидел справа от сцены, в первом ряду группу девушек, которые усердно снимали их на камеру мобильного телефона. Повернувшись к ним лицом, Билл помахал им вместе со счастливой брюнеткой и те широко заулыбались.       А затем Билл кинул взгляд прямо перед собой и неожиданно замер, ощутив, как на голове зашевелились волосы. Он стоял боком к залу, пристально глядя прямо перед собой в темноту слева от сцены, но никак не мог отделаться от ощущения чьего-то тяжелого и пристального взгляда. Он не мог отделаться от ощущения, что там кто-то есть. Взгляд был настолько осязаем, что слова песни застряли в глотке, а затем, словно повинуясь невидимому приказу, юноша опустил микрофон.       Билл мог поклясться, что видит там кого-то, кто практически сливается с темнотой, но смотрит на него взглядом, от которого возникало желание забиться куда-нибудь в угол. Время неожиданно словно остановилось, а в следующий момент он услышал странный жужжащий звук и что-то сильно обожгло правую скулу, принося резкую боль и заставив покачнуться от неожиданности. Все еще находясь в каком-то трансе, Билл поднял руку и провел пальцами по щеке, с удивлением ощутив теплую влагу.       А в следующий момент музыка оборвалась, и Билл услышал жуткий, захлебывающийся хрип за спиной. Обернувшись, он с ужасом увидел, как блондинка медленно оседает на пол, судорожно хватаясь за горло, из которого ярко-красной, широкой струей текла кровь, заливая белоснежный топ и светлые джинсы. Где-то сбоку раздался истеричный визг, Билл видел, как к нему медленно, словно в замедленной съемке, бежит Майкл, но замер, не в силах сбросить странное оцепенение и сдвинуться с места.       Майкл настиг его в два прыжка, резко развернул к себе лицом и закрыл собственным телом, которое в следующий момент дважды дернулось, словно от сильных толчков. — Нет! — выкрикнул Билл, с ужасом глядя, как красная струйка потекла из побелевших губ телохранителя, который сделал по инерции пару шагов вперед, опасно приблизившись с Биллом к краю сцены.       А затем его настиг третий выстрел, аккурат в затылок. Голова лопнула, как перезрелый арбуз, забрызгав лицо Билла жуткой смесью из крови, мозговой жидкости и осколков костей. Билл закричал, глядя на кровавое мессиво, которое осталось от лица Майкла, в нос ударил резкий, тошнотворный запах крови, вызывая судорожный спазм от подкатившей к горлу тошноты.       Майкл обмяк, наваливаясь на Билла всем весом и тот машинально сделал шаг назад. Под ногой неожиданно оказалась пустота, Билл вне себя от ужаса ощутил, как теряет равновесие, заваливаясь назад и не находя опоры. Он рухнул спиной вниз, почти с трехметровой высоты, ощутив, как от удара на мгновение потемнело в глазах.       Тяжелое тело Майкла свалилось сверху, выбив жалкие остатки воздуха из легких, который куда-то пропал и никак не хотел проникать в судорожно сжатое горло. Беспомощно брыкаясь, Билл старался спихнуть с себя отяжелевшее тело, чувствуя, как руки скользят по крови и не дают оттолкнуться. Кровь, казалось, была везде, в крови была вся одежда, все руки и волосы, она натекала багровой лужей под их телами.       Никогда, даже в страшных снах, Билл и предположить не мог, что в одном человеке может быть столько крови. Казалось, он весь пропитался ею, он ощущал ее соленый металлический привкус на собственном языке, она окутала его своим тошнотворным запахом, словно прочным панцирем. — О Господи, нет! Нет! Нет! — захрипел он, забившись в истерике под мертвым телом. Черные мушки замелькали перед глазами, и он провалился в темноту. — Билл! — крича от паники, Том отчаянно прорывался сквозь обезумевшую толпу. Когда раздался первый выстрел, и девушка-блондинка осела на пол, Трюмпер ощутил, как его сердце словно сдавил ледяной кулак. А через пару мгновений толпа вокруг сошла с ума. Том вне себя от ужаса рвался к сцене, но ранение Майкла окончательно добило толпу. Паника захлестнула все вокруг, все кинулись к выходам, кто-то ломанулся за кулисы, пытаясь скрыться от опасности. Восьмитысячный зал в одно мгновение превратился в визжащее, вопящее от ужаса многоголовое стадо.       Том видел, как суетиться охрана, пытаясь пробиться к месту нахождения убийцы, но мечущаяся по залу толпа мешала, не давая применить оружие из страха задеть кого-то вокруг. В дверях выхода образовалась огромная давка, кто-то упал и из толпы донеслись стоны боли и хруст костей. Тому было наплевать на них, ему показалось, что сердце остановилось в тот момент, когда Билла окатило кровью из простреленной головы телохранителя, а затем замерло еще раз, когда юноша рухнул со сцены.       И тогда Том обезумел вместе с толпой. Он рычал, матерился, расталкивая в стороны охваченных паникой людей, яростно пытаясь прорваться к сцене, но его сносило людским потоком, кидая из стороны в сторону. Окончательно отчаявшись, Том принялся прокладывать себе дорогу кулаками, сбивая с ног всех, кто попадался ему на пути. — Билл! Нет! Боже, пожалуйста! — крик рвался из горла, пока он лихорадочно прокладывал себе путь через толпу.       Какой-то парень, с выпученными от страха глазами и перекошенным в крике ртом, кинулся ему наперерез, но Том мощным ударом сбил его с ног и тот упал, вскрикнув от боли, когда по пальцам руки прошлись чьи-то тяжелые ботинки. Наплевать. На всех наплевать, кроме одного человека. Того, до которого Том отчаянно пытался добраться.       «Господигосподигосподигосподи!» билось в голове, заставляя стискивать зубы от отчаяния. Пусть все будет хорошо. Пусть он будет жив. Пусть он будет ранен, покалечен, но жив. Пожалуйста, только пусть он будет жив. — Господигосподигосподи! — скулил Том, сквозь стиснутые зубы, чувствуя, как сжимает горло. Он размахивал кулаками налево и направо, не чувствуя боли в сбитых костяшках, но все равно двигался слишком медленно. Подняв голову вверх, Том закричал от накатившего отчаяния и беспомощности.       Дэниел Краус с трудом вырвался из визжащей толпы и подбежал к сцене. Он держал оружие наготове, готовый в любой момент им воспользоваться, но новых выстрелов не последовало. Да и убийца, скорее всего, уже успел скрыться. Чертыхаясь, он подбежал к лежащему на полу Биллу, придавленному тяжелым телом погибшего Майкла. При виде раскуроченного черепа телохранителя Дэниел зажмурился.       Они неплохо общались с Майклом еще до того, как Дэниел стал работать в охране и сейчас Краусу было искренне жаль погибшего товарища. Но скорбеть было не время. Поспешно стащив тяжелое тело Майкла с Билла, Дэниел приложил палец к пульсу и облегченно выдохнул, ощутив слабое биение сердца. Юноша был весь залит кровью, и невозможно было рассмотреть, ранен ли он. — Черт! — выругался Краус, оглядываясь по сторонам. Нужен был врач, многие пострадали в давке, которая осложнилась еще и тем, что все выходы, кроме одного, оказались заблокированными. Кто-то словно нарочно запер все двери, специально, чтобы оставить себе время для отступления и это привело к тому, что по залу до сих пор метались обезумевшие от страха люди. И это чертовски мешало. Увидев молодого охранника, почти выбравшегося из толпы, он нетерпеливо махнул ему рукой. — Эй! — крикнул Дэниел. — Сюда!       Парень пробился-таки к сцене и торопливо подбежал к Краусу. — Присмотри за ним и вызови врачей! — торопливо сказал Дэниел, поднимаясь на ноги. — Нужно проверить то место, откуда были выстрелы! — Понял, — кивнул парень и присел на корточки рядом с Биллом.       Дэниел кивнул парню и направился к той части зала, где предположительно скрывался убийца. Очевидно, на пистолете был глушитель, поскольку звуков выстрелов слышно не было, но если рассчитать траекторию, то именно это место было облюбовано неизвестным. Стараясь держаться поближе к сцене и расталкивая людей, Краус с трудом пробирался к своей цели.       Добравшись, наконец, до стены, Дэниел принялся лихорадочно осматривать все вокруг, а затем легкое шевеление черной драпировки на стене привлекло его внимание. Нетерпеливо отодвинув ткань в сторону, он увидел за ней слегка приоткрытую маленькую дверцу, а на полу рядом с ней валялся тяжелый замок. — Ага, вот ты куда пошел! — пробормотал Краус, осторожно перешагивая порог.       Он оказался в каком-то помещении, похожем на подвал, но с длинным каменным коридором. По потолку тянулись толстые трубы и разноцветные кабели и Дэниел слегка нахмурился, рассматривая их. Громкий всхлип заставил его насторожиться и вскинуть пистолет. — Кто здесь? — требовательно спросил он, вглядываясь в полумрак перед собой, а затем сделал пару шагов вперед. Коридор был слабо освещен и Краус прищурился, пытаясь рассмотреть место, откуда раздался звук. — Кто тут? Выходи! — он нарочито громко взвел курок и направил пистолет в темноту. — Я считаю до трех или начну стрелять!       Стрелять Дэниел не собирался, но его слова возымели нужный эффект. Тень в углу закопошилась, а потом оттуда вышла молодая женщина, с широко открытыми от страха глазами. Светлые волосы растрепались, выбившись из аккуратной прически, одна губа была разбита, а подол короткого светло-голубого платья испачкан. Она неуверенно подняла руки вверх. — Пожалуйста, не стреляйте! — выдохнула женщина дрожащим голосом.       Краус выдохнул и опустил пистолет. — Вы целы? — спросил он. — Мне… я просто спрятаться хотела, а… а он меня ударил… и вот… — всхлипывая, пробормотала незнакомка, сжимая в одной из рук черный клатч. — Опустите руки, фрау! — мягко сказал Дэниел, пытаясь успокоить перепуганную женщину. — Вы видели, куда он побежал?       Женщина опустила руки и слегка дотронулась до разбитой губы. Краус с сочувствием смотрел на тонкие, наманикюренные пальцы, которые прижимали клатч к груди, словно пытаясь защититься. — Он побежал туда. — она махнула рукой влево и Дэниел увидел, что коридор разветвляется на две части. — Мне нужно проверить этот поворот, — сказал он. — Оставайтесь здесь, тут безопасней.       Глаза незнакомки расширились от ужаса. — Не бросайте меня одну, пожалуйста! — всхлипнула она. — А если он все еще где-то здесь? — Но это опасно… — начал Дэниел, но женщина судорожно замотала головой. — Пожалуйста, можно я пойду с вами? — умоляюще протянула она и Краус сдался. — Ладно, но только держитесь позади меня! — твердо сказал он. — Хорошо! — закивала незнакомка.       Они двинулись вперед, осторожно шагая и напряженно всматриваясь в темноту. Эта часть коридора не была освещена и Дэниел пожалел, что у него нет с собой фонарика. Нервы были натянуты, как струна, а испуганное дыхание пострадавшей нервировало еще больше. Коридор резко повернул направо и Дэниел опустил пистолет, уставившись на слегка приоткрытую дверь, из-за которой пробивался яркий солнечный свет. — Твою мать! — выдохнул он.       Неизвестный ушел, это было ясно как дважды два. Краус поморщился, ощущая, как плотная ткань формы прилипла к мокрой от пота спине. Значит это не просто какой-то псих, а четкое и продуманное убийство. Он удивлялся, когда на концерте Каулитца приказали усилить охрану, но теперь понимал, что эта мера была необходимой. Но бесполезной. — Он ушел? — тихо выдохнула за спиной незнакомка и Дэниел кивнул.       Они вышли наружу, оглядываясь. Судя по всему, это был черный выход, так как они оказались позади здания. Незнакомка облегченно вздохнула и слегка неуверенно улыбнулась Краусу. — Спасибо вам огромное! — с благодарностью сказала она. — Вы меня спасли! — Не стоит! — улыбнулся Дэниел. — Как вас зовут? — Кристина. — ответила незнакомка. — А вас? — Дэниел, — представился мужчина. — Вы в порядке? — Вроде бы да, — ответила Кристина. — Боже, это просто чудо, что вы оказались там! Не знаю, сколько бы я сидела в том коридоре! — Вам повезло, что он вас не тронул! — сказал Дэниел. — Вы разглядели его лицо? — К сожалению, нет! — покачала головой Кристина. — Он был в каком-то черном балахоне и капюшоне. Я забежала в эту дверь в надежде на выход, а он выскочил, ударил меня и убежал в тот поворот! Боже, спасибо вам еще раз!       Рация, висевшая на поясе Крауса, зашипела, заставив вздрогнуть. — Да? — ответил он. — Дэн, где ты? Мы разблокировали эти чертовы двери, ты нам нужен! — Есть новости, Арни, — ответил Краус. — Я сейчас буду! Полицию вызвали? — Да, вызвали! Ты в порядке? — В полном. Сейчас буду!       Краус повесил рацию на пояс и, оглядевшись, заметил лавочку. — Кристина, сейчас приедет полиция, вам нужно будет дать показания. — твердо сказал он. — Присядьте пока, нужно немного подождать.       Кристина слегка нервно осмотрелась. — А вы не могли бы проводить меня до машины? — неуверенно спросила она. — Там я буду чувствовать себя безопасней! — Конечно. — кивнул Дэниел. — Где ваша машина? — Оу, наверное… в той стороне! — женщина слегка прикусила губу, пытаясь сориентироваться. — Да, она перед главным входом! — Хорошо, идемте, — кивнул Краус и они направились к машине, скрываясь за поворотом.       Том, закусив губу, с тревогой смотрел на бледное лицо Билла, в глазах которого застыл ужас. Когда он, наконец, смог пробиться к сцене, возле юноши уже сидел молодой парень из охраны и Йост, который смог выбраться из гримерной. Перепуганная толпа набилась и туда, пытаясь найти выход, и Дэвид в совершенном шоке пытался разобраться, что происходит.       Том застыл на месте, глядя на окровавленного Билла, пытаясь задушить рвущийся из груди крик. — Спокойно, Том! Он жив! — поспешно сказал Дэвид, глядя на побелевшее лицо Трюмпера. — Это не его кровь! Точнее большая часть. — Он цел? — выдохнул Том, опускаясь на колени рядом с юношей и лихорадочно ощупывая тонкое тело. — Господи, сколько крови! — Майкл отлично выполнил свой долг, — с горечью сказал Дэвид и Том только сейчас заметил мертвого охранника с пробитым черепом, лежащего неподалеку. Кровь застыла в жилах, когда он представил, что было бы, если бы верного телохранителя не оказалось рядом. Если бы… Тома передернуло. — С*ка! — зло выругался он. — Какая же мразь такое могла сделать? Этот чертов м*дак добрался-таки до Билла! — Том, успокойся! — устало выдохнул Дэвид. — Я этого под*нка живьем в землю закопаю! — темно-карие глаза Тома потемнели от злости. Он крепко сжал в руке ледяные пальцы Билла, покрытые запекшейся коркой крови, и закрыл глаза.       Вскоре все двери были разблокированы и зал освободился от людей. Приехавшие медики оказывали помощь пострадавшим в давке. Том ехал в машине скорой помощи, сидя рядом с юношей, пока врач осматривал его, осторожно очищая лицо от крови. — У него глубокая рана на лице, очевидно пуля задела по касательной, — сухо сказал врач. — Придется наложить швы. Кроме того, может быть сотрясение, он упал с приличной высоты и мог удариться головой.       В этот момент Билл застонал и открыл слипшиеся от крови ресницы. Судорожно вздохнув, он обвел бессмысленным взглядом салон машины и остановился на лице Трюмпера. — Том! — всхлипнул он — О боже, Том!       Том стиснул зубы, глядя в полные ужаса медовые глаза. В груди клокотала злость, смешанная со страхом и острым чувством жалости.       Если бы можно было забрать весь страх в любимых глазах себе, Том бы сделал это не колеблясь, лишь бы не видеть больше слез, бегущих по бледным щекам. Если бы можно было забрать всю боль юноши себе, Том сделал бы это, лишь бы не видеть безобразную рану, пересекавшую идеальную скулу. Если бы… Том рвано выдохнул и сжал руку Билла, поднося ее к губам и горячо целуя.       Том не мог вернуть время назад или изменить то, что уже случилось. Но он может сделать так, чтобы это больше не повторилось. Хотя бы попытаться.       И Том поклялся себе, что сделает все возможное, чтобы та тварь, которая сотворила такое, получила по заслугам.