Девяносто девять

— Дай карту, — попросила Октавия, вытирая со лба пот. — Надо искать обходной путь, здесь мы точно не пройдем. Чертово солнце палило нещадно, заставляя глаза болеть, а тело покрываться новыми обожженными участками. Воды было совсем мало, и о том, чтобы умыться, нечего было и думать: это угнетало больше всего. Октавия кляла себя, что не позаботилась о запасах воды, когда была возможность, но после всего пережитого они убегали так быстро, что забыть о воде оказалась немудрено. Линкольн достал из рюкзака карту и расстелил ее на пышущем жаром асфальте. Остальные окружили ее и склонились, разглядывая. — Мы на развязке между Сан-Фернандо роад и Сьерра хайвей, — сказала Октавия, ведя пальцем по карте. — Похоже, надо двигаться к Санта-Кларита. По пути должны быть заправки, где при определенной доле везения можно будет набрать воды. — А если не повезет? — спросил Беллами. — Тогда мы просто сдохнем по дороге, и все. — Ты бы вообще молчал, — рявкнула на него Октавия. — Это из-за тебя мы оказались в этой заднице, помнишь? В любом случае нужно идти к точке встречи, вот только я не знаю, придет ли туда хоть кто-нибудь кроме нас. Она обвела взглядом склонившихся над картой мужчин и сказала: — Двигаем. Чем дольше ждем, тем сильнее будет чертово обезвоживание. Берите детей, и вперед. В полном молчании они перешли заваленную брошенными машинами развязку и спустились на Сьерра хайвей. Каждый по-своему переживал случившееся, и говорить об этом ни у кого не было никакого желания. *** — Слева! — заорал Маркус, и Вик, развернувшись, рубанул мачете по голове высунувшегося из люка канализации мертвеца. — Пробиваемся вперед, к лестнице! Они уже потеряли четверых, и это точно был не конец. Трупы напирали ужасающей толпой, и если бы не груда перекореженного металла, бывшего когда-то машинами, их всех уже давно бы сожрали. — Рейв, ты вперед, — скомандовал Вик, запуская сигнальную ракету в гущу мертвецов. — Давай! Он с трудом верил своим глазам. Вся эта гудящая, тянущая руки, клацающая зубами масса впереди напоминала единый организм, в экстазе соединившийся в поисках еды. Трупов было так много, что за ними невозможно было разглядеть оставшийся вдалеке океан, и бывший Люмен, и все остальное. Увидев, что Рейвен добралась до лестницы и лезет вверх, Вик запустил еще одну ракету и махнул рукой Маркусу. Тот послушно побежал вперед, кроша мертвяков одного за другим. Следом за ним рванулись и остальные. Только убедившись, что все забрались на крышу, Вик перепрыгнул через остатки автомобиля, ногой отпихнул высунувшегося из верхнего люка мертвеца и полез вверх по ржавой лестнице, ругаясь сквозь зубы и обдирая ладони. Добравшись до крыши, он обессиленно упал на горячий битум, но подскочившие Маркус и Йонас схватили его под руки и оттащили в тень. Как раз вовремя: еще минута на палящем солнце, и трупакам досталось бы как следует прожаренное бессознательное тело. — Кто-нибудь понял, что произошло? — задыхаясь, спросил Вик. — Кто-нибудь, мать вашу, понял, какого хрена произошло? Рейвен сидела рядом и бинтовала поцарапанную руку, Маркус стоял, упершись ладонями в колени, и тяжело дышал, Йонас и еще трое просто сидели рядом, отдыхая. Ответа ни у кого не было. Все хорошо знали одно: Люмена больше нет. А они в капкане в самом центре Лос-Анджелеса. *** Вот уже третьи сутки колонна двигалась по пустыне Невады, избегая приближаться к маленьким городкам, в которых наверняка было бы чем поживиться, но и мертвецов в которых нашлось бы совсем немало. Индра шла впереди, опираясь на вырубленную и обмотанную тряпьем палку. Она задавала темп, отдавала приказы о привалах и следила за тем, чтобы воины в охранении сменялись вовремя. Из без малого тысячи человек, которые вышли из Люмена, в живых осталось меньше половины. — Может, выйдем на шоссе? Знаешь, у меня такое чувство, что когда-то я уже шел неизвестно куда по пустыне, и ничем хорошим это не закончилось. Боги, как же ее раздражал этот мальчишка! Казалось, что рот у него не закрывался ни на минуту: он постоянно что-то говорил, или комментировал, или задавал вопросы. — Не трать силы впустую, — сквозь зубы пробурчала Индра. — На шоссе будет сплошной поток металлолома, там мы не пройдем. — Ладно, — покладисто согласился он, поправляя на голове намотанный платок. — Кстати, знаешь, как раньше называли Лас-Вегас? Городом Света. Потому что огни в нем никогда не гасли. Так вот, это название мне тоже знакомо, и оно не сулит ничего хорошего, если хочешь знать мое мнение. Она рыкнула, и он отстал, успев все же испустить странный смешок. Индра поудобнее ухватила палку и продолжила идти вперед, считая шаги, остающиеся до следующего привала. «Я не хочу знать твое мнение, небесный мальчишка, но то, что весь этот поход закончится плохо, для меня было ясно с самого начала». *** К вечеру над бульваром Уилшир сгустились тучи и загрохотал гром. Группа людей, сидящих на крыше по недоразумению не снесенного и выглядящего белой вороной среди небоскребов дома оживилась, стаскивая с себя головные уборы и куртки. — Сейчас ливанет, — с надеждой сказал Маркус, расстилая куртку подкладкой вверх. — Надо собрать побольше воды. И дождь действительно пришел: сначала мелкой моросью, а потом крупными струями, заливающими раскаленный битум и головы людей. Все застыли, задрав головы вверх и ловя губами живительные капли. Вик радостно махал руками, Рейвен приплясывала, остальные просто стояли, не шевелясь и не веря своему счастью. Еще час назад они думали, что все кончено, и им предстоит погибнуть здесь, на крыше, от жары или обезвоживания, но пошел дождь, и все изменилось. Им удалось собрать всего несколько пинт воды, но и это давало неплохие шансы в борьбе со смертью. Общим решением ответственным за воду был назначен Маркус, и пока остальные, промокшие насквозь и счастливые, легли спать, он занялся аккуратным переливанием из самодельных емкостей в имеющиеся бутылки и фляги. Много времени это не заняло. Он закрутил крышкой последнюю бутылку и устало прилег, опустившись щекой в собравшуюся в углублении лужу. На душе было муторно. Очень хотелось знать, что сталось с остальными, но Маркус понимал: скорее всего, он уже никогда этого не узнает. Он вспомнил взрывы, и рухнувшую ограду, и обрывки человеческих тел, и мертвецов, лавиной хлынувших на улицы Люмена. — Если бы не командующая, мы бы все сейчас были мертвы, — подумал он. — Вот только осталась ли в живых она? Сумела ли выбраться из этого ада? Ответа не было. Но когда Маркус уже начал засыпать, когда ночь окончательно погрузила Лос-Анджелес в темноту, где-то вдали послышался звук выстрела и взлетела в небо сигнальная ракета. *** Алисия была жива. Ранена, контужена очередным взрывом, но до сих пор жива. Она ползла через кусты, стараясь создавать как можно меньше шума и прислушиваясь к тому, что происходит сзади. Позади ползли Эйден и Густус, и если бы Алисия могла выбирать, то это были бы не они, а кто-то другой. Ирония судьбы: она сама, новый ближайший советник и самый очевидный претендент на должность будущего командующего оказались вместе в ситуации, из которой нет выхода. Оставалось только одно: бороться до последнего, иначе Новый мир останется без лидера. Впереди показался каньон, и Алисия с облегчением выдохнула. Она знала пещеру, где они могли бы укрыться и перевести дух, но до нее еще нужно было добраться. — Эйден, — прошептала она, оглядываясь. — Вспомни все, чему я тебя учила. Если ситуация станет безвыходной — беги со всех ног, ясно? — Да, командующая, — он показал ей зажатый в руке нож. — Я все понял. Алисия достала из-за спины меч и снова поползла, а когда кусты закончились и начались скалы, встала во весь рост и смело пошла вперед навстречу мертвецам, уже тянущим к ней свои прогнившие руки. Вопреки опасениям, до пещеры они добрались без потерь. Густус с Алисией забаррикадировали вход, Эйден принялся разводить костер из сложенных в углу веток. — Поищи за камнями, — велела Алисия. — Там вода, еда, оружие и спальники. Проведем ночь здесь, а потом двинемся дальше. — Куда дальше? — спросил Густус, но вопрос остался без ответа. В полной тишине они поели вяленого мяса, разогретого на костре, перевязали руку Алисии и плечо Густуса и легли на спальники, прикрыв глаза. Алисия дождалась, пока Эйден задышал глубоко и ровно, и после этого повернулась на бок, чтобы видеть Густуса. — Что будем делать? — шепотом спросил он. — Надо пробираться к точке встречи. Кто-то из наших однозначно уцелел, и все они будут двигаться туда. — Да, но как? Хороший вопрос. Пройти триста миль без запасов еды, воды и патронов — сложная задача, но до этого еще следовало как-то прорваться через военных, заполонивших побережье, а потом — через зараженный Лос-Анджелес. — Что, если попробовать найти лодку? — предложила Алисия. — Не в Санта-Монике, а где-нибудь ближе к Малибу. Пройти на ней вдоль побережья, высадиться в Порт Хаенем, и оттуда пешком пойти к точке встречи. — Тридцать миль пешком до Малибу, и еще тридцать — вдоль побережья на лодке, — вздохнул Густус. — Хоть какой-то шанс. На том и порешили. Сначала попробовать пробраться до места, где Индра и Густус бросили свои лодки, а если не повезет, и лодок не окажется на месте, то двинуться к Малибу. И как знать — возможно, они действительно смогут преодолеть весь этот путь без потерь. Густус вскоре захрапел, а Алисия никак не могла заснуть. Ей в голову лезли то воспоминания о случившемся в Люмене, то мысли о судьбе Элайзы. Где она сейчас? Что с ней? Осталась ли она жива, или была уничтожена случайным выстрелом или взрывом явившихся с островов военных? И смогут ли они и впрямь когда-нибудь встретиться снова? *** Утро накрыло Лос-Анджелес мягким солнечным светом, и Вик объявил побудку. Пока все терли глаза и делали по глотку из выданной Маркусом бутылки, он подошел к краю крыши и посмотрел вниз. За ночь мертвецов стало гораздо меньше: большая часть разбрелась, так и не дождавшись добычи. — Я видел кое-что ночью, — сказал Маркус. — Сигнальную ракету. Со стороны запада. Там может быть кто-то из наших. Вик зло усмехнулся. — Или кто-то из чертовых вояк таким образом пытается нас выманить. Нет, Кейн, мы не пойдем как бараны на чертов сигнал. Будем двигаться дальше, чтобы сегодня к ночи выйти за пределы Лос-Анджелеса. Но прежде чем спускаться, нужно было решить вопрос с запасами. Еды было мало: по три-четыре куска вяленого мяса у каждого, да у Йонаса нашелся почти целый каравай хлеба в сумке. — В магазинах давно все сгнило, — сказал Вик вслух. — Но охоту еще никто не отменял. Вчера я видел диких зверей прямо на бульваре. Йонас взял с собой двоих лучников и пошел к лестнице с тем, чтобы вернуться с добычей. Вик сел на битум и принялся перебирать содержимое рюкзака. Если бы он знал, что все так обернется, то взял бы с собой побольше гранат, взрывчатку и дымовые шашки. Но он не знал, и в рюкзаке в основном было ненужное барахло вроде запасных штанов, аккумуляторных батарей и прочих железок, из которых он в походе собирался мастерить новые рации. — Хорошо хоть автомат есть, — присевшая рядом Рейвен с легкостью прочла его мысли. — Патронов много? — Четыре обоймы. Но пока не выберемся из города, не сможем их использовать, иначе сюда точно все стадо соберется. — Хорошо, если стадо, а не батальон, — вздохнула она. Они переглянулись. Оба слишком хорошо помнили, как ворвался через открытые ворота сидящий на лошади Беллами с воплем «Они уже здесь!», как началась паника, как люди повалили к выходу, роняя друг друга, и как вскоре после этого раздались первые взрывы. — Белл все-таки идиот, — сквозь зубы сказал Вик. — Если бы не он, эти черти не нашли бы Люмен так быстро. Стукнуло же ему в разведчика играть. Он вспомнил, как Беллами свалился с лошади, подбежал к ним и объяснил, задыхаясь: «Я патрулировал побережье и увидел, как причалили их корабли. Очень много кораблей!» Командующая тогда схватила его за шиворот и как следует встряхнула, а Вик поразился, какими страшными стали ее глаза. — Ты что… Ты дал им себя увидеть, а потом пришел сюда? Ответ был ясен без слов. Беллами Блейк облажался. И военные пришли в Люмен. — Как думаешь, кто-нибудь еще выжил? — спросила Рейвен. Вик рывком затянул горловину рюкзака и кивнул, отбрасывая на лоб отросшие волосы. — Я видел, как Алисия отправила Октавию и Линка с детьми через северную башню. Если они успели пройти до последнего взрыва, то, возможно, спаслись. — А сама Алисия? Он вздохнул и посмотрел на чистое, без единого облака, небо. — Последний раз я видел ее, когда она прикрывала выход колонны. Если бы не она, нас бы всех перебили. И боюсь, что только чудо могло помочь ей выжить в этой каше. *** К ночи им удалось дойти до магазина автозапчастей, во дворе которого к всеобщему облегчению оказалась колонка с водой. Линкольн первым взялся за ручку и принялся качать, пока дети с радостными визгами подставляли под плотную струю все имеющиеся в наличии емкости. После пришла очередь взрослых, воды хватило не только на то, чтобы напиться и наполнить фляги, но и на то, чтобы полить уставшие от жары головы. Линкольн подошел к Октавии и поцеловал ее мокрую макушку. — Заночуем здесь? — показал на здание магазина. — Давай. Только надо зачистить. Они вынули мачете и пошли к двери, оставив остальных следить за детьми. — Я чищу, ты прикрываешь, — сказал Линкольн. — Как скажешь, большой и сильный. На двери висел здоровенный ржавый засов, но Линкольн с легкостью снес его рукояткой мачете. Нажал плечом, открывая дверь, и тут же отпрянул назад, давая глазам привыкнуть к темноте. Он слышал дыхание Октавии сзади, и это дыхание успокаивало, делало предстоящее не таким страшным. — Двинулись. Он вошел внутрь, держа мачете наготове. Странно, но, похоже, до этого места за все пять лет не добрались люди: полки были наполнены товарами, а в центре даже стоял старый Джип Черроки с длинным багажником и успевшими сгнить шинами. Линкольн прошел по периметру, чутко прислушиваясь к звукам шагов — своих и Октавии. Он первым услышал шум, доносящийся из задней части магазина, и пошел туда, медленно и спокойно ступая по старому полу. От удара ноги дверь вылетела, обнаружив за собой комнату отдыха, и Линкольн вздохнул с облегчением, осознав, что шум издавал только один мертвый, а не сразу пять, как ему показалось вначале. Мертвец был прикован наручниками к трубе, ведущей к маленькой раковине, и браслеты держались только на костях: кожа на руках то ли истлела, то ли была стерта. Линкольн шагнул и одним ударом пробил череп мертвеца, вынул мачете и вытер его о штору, прикрывающую окно. — Порядок, — обернулся он. — Думаю, больше здесь никого нет. Октавии рядом не было: она рассматривала мини-холодильник за стойкой магазина. В нем обнаружилось несколько бутылок воды и просроченные шоколадки. Линкольн подошел и встал рядом. — Ты же не собираешься это есть? — спросил он. — Почему нет? — улыбнулась она. — Главное не показывать их детям. Они вылили старую воду из бутылок и наполнили их чистой — из колонки. Дети практически сразу устроились спать поверх наваленных один на другой чехлов для сидений, Атом, радостно взвизгнув, принялся ковыряться в джипе, а остальные вышли на улицу — поговорить и обсудить план дальнейших действий. — Что, если Атом сможет завести машину? — сразу сказал Беллами. — На джипе мы могли бы добраться до точки встречи за несколько часов. — А заправлять ее мы будем водой из колонки? — усмехнулась Октавия. — И, кроме того, ты видел, что творится на дорогах? Мы эти свалки металлолома месяц будем объезжать. Она злилась на брата, и Линкольн хорошо понимал ее, он и сам едва удерживался от того, чтобы стукнуть Белла в челюсть. И дело было не в том, что он сделал, а в том, как он теперь себя вел. Будто ничего не случилось, будто это не он вывел на Люмен военных. — Мы совсем немного не дошли до города, — продолжила Октавия. — Давайте завтра разделимся, часть останется здесь охранять детей, а остальные поищут хоть какое-то оружие. На четырех мачете мы далеко не уйдем. — Согласен, — кивнул Линкольн. — А пока надо немного отдохнуть. Идите внутрь, мы с Октавией будем дежурить первыми. Они сели прямо на землю, тесно прижавшись друг к другу — ночь была холодной, а разводить костер было нельзя. Линкольн обнял Октавию за плечи и поцеловал взъерошенную макушку. — Эй, — прошептал он. — Все будет нормально. Мы справимся. — Да. Если мой чертов братец опять что-нибудь не учудит. Чтобы разговор снова не перешел на Беллами, требовались крайние меры, и Линкольн осторожно взял ладонь Октавии и погладил пальцем кольцо. — Я рад, что мы успели пожениться. Мне нравится мысленно называть тебя своей женой. — Жаль только, что первой брачной ночи так и не случилось. Он усмехнулся: его непокорная девочка оставалась такой же непокорной, как и раньше. — Эй, — сказал он с улыбкой. — Обещаю: как только мы выберемся, у нас будет самая долгая брачная ночь. Но перед этим как минимум одному из нас нужно будет как следует вымыться. — Это точно, — засмеялась Октавия и демонстративно наморщила нос. — И не одному, а обоим. Они сидели на холодной земле, согревали друг друга теплом собственных тел и думали о том, появится ли у них когда-нибудь свой дом, место, где они смогут быть в безопасности и смогут быть вместе. *** Передвигаться по песку оказалось еще сложнее, чем ползти в кустах. Даже сквозь плотную кожу штанов чертов песок царапал и раздражал, а пройти им предстояло еще очень большой путь. — Подорвать бы их к чертям, — пробормотала Алисия, когда они вышли на побережье и увидели стоящие у пирса военные корабли. — Но вдвоем мы туда не проберемся. — Втроем, — напомнил стоящий позади Эйден. — Да. Втроем. Одно хорошо: на побережье не было видно ни живых, ни мертвых. Они беспрепятственно добежали до будки спасателей и огляделись. — Далеко до лодки? — спросила Алисия. — Миль пять-семь. Эти пять-семь миль можно было бы пройти очень быстро, если бы не приходилось скрываться. А так дорога заняла больше двух часов, и к кустам, где была спрятана лодка, они подошли уставшими и изможденными. — Вот она, — радостно сказал Густус, раздвигая руками кусты. — На месте. Передав Эйдену забранный из пещеры автомат, Алисия помогла Густусу толкать лодку к воде. Они обливались потом, натруженные мышцы нещадно болели, но это был единственный шанс спастись, и они использовали этот шанс. Когда лодка коснулась носом полосы прибоя, Густус велел Алисии и Эйдену забираться внутрь, а сам продолжил толкать. И в момент, когда показалось, что спасение близко, что у них получилось, вода рядом взорвалась фонтанами выстрелов. Алисия не успела ничего сообразить, Густус оказался быстрее. — Автомат! — заорал он, и Эйден, повинуясь крику, бросил оружие в его руки. — Гребите! Густус залег в песок и принялся стрелять по кустам, а Алисия, до крови сжав губу, схватилась за весла. Она понимала, что он делает, и понимала, что иного выхода нет, но, черт возьми, как же больно и трудно было поступать правильно, а не по велению сердца. Больше всего ей хотелось спрыгнуть в воду, подбежать к Густусу и залечь рядом. И погибнуть под огнем, плечо к плечу, в последней и славной битве. Но в лодке был Эйден, и это меняло все. Она с силой налегала на весла, глядя, как на удаляющемся с каждым гребком берегу Густус поливает выстрелами приближающихся военных. Она видела, как он дернулся и завалился набок, но продолжил стрелять. Один из военных подошел к нему совсем близко, и последний выстрел оборвал жизнь Густуса. — Сделаю так, чтобы ты меня помнил, — сквозь слезы прошептала Алисия. Лодку уже подхватило течение и уносило вдаль от побережья. Военные стреляли им вслед, но пули не долетали до цели. Эйден — продрогший, трясущийся, напуганный — сидел, обхватив колени руками, и всхлипывал. — Какими тремя качествами должен обладать командующий? — спросила Алисия, налегая на весла. Эйден посмотрел на нее с ужасом, но все же ответил: — Мудрость, сила, смелость. Она кивнула. — Просуши свою одежду и проверь оставшееся оружие. Нам предстоит долгий путь. *** Ночью в пустыне Невады было до отвращения холодно. Люди, расположившиеся вокруг костров, жались друг к другу в попытках согреться, накрывались всеми имеющимися в наличии тряпками, но все равно мерзли. Чтобы устроить ночной привал, им пришлось выйти на дорогу — она с обеих сторон была ограждена хлипким забором от животных, и Индра рассудила, что естественное прикрытие с двух сторон — это лучше, чем ничего. Впрочем, мертвецов здесь, похоже, и не было. Только непроглядная темень, да звезды, горящие на небе так ярко, будто до них не несколько миллионов миль, а всего сотня или две. — Ты была в этой части Невады? — спросил Мерфи, когда Индра, проверив посты, подошла к костру и села рядом. — Нет. — А я бывал. Тут вокруг очень много нищих поселков, где люди жили не только в домах, но и в трейлерах. Понимаешь, к чему я клоню? — Нет. Дьявол, ее лаконичность выводила его из себя! Разве не ясно, что вместо того, чтобы переться пешком по бесконечной пустыне, они могут проведать пару-тройку поселков, проверить, не осталось ли там сохранившихся машин и трейлеров. — За пять лет все машины давно сгнили, — сказала Индра, и Мерфи выругался сквозь зубы. Все-таки эта стерва все понимала! — Здесь очень сухой климат, если ты не заметила. Они вполне могли сохраниться. И еще одно: я точно знаю, что многие жители Невады хранили бензин в канистрах, зачастую самостоятельно перегоняя его из нефти. Если канистра плотно закручена, бензин мог сохраниться. Индра помолчала, подозрительно глядя на него. — Откуда ты все это знаешь? Мерфи ухмыльнулся. — Трудное детство, детка. За «детку» он, конечно, схлопотал оплеуху, но план был принят, и наутро вся колонна двинулась вперед по дороге, обходя попадающиеся машины и убивая редких встречающихся мертвецов. В первом встреченном поселке они нашли только пару трейлеров, и никакого бензина. Зато во втором повезло куда больше: в подвале одного из полуразрушенных домишек Мерфи обнаружил несколько плотно закрытых канистр. Первым они завели прилично сохранившийся пикап: четверо мужчин толкали его, пока Мерфи, сидя за рулем, пытался оживить аккумулятор. Спустя час мучений двигатель завелся, а дальше дело пошло уже проще. К вечеру в их распоряжении оказалось четыре пикапа, два автобуса и небольшой грузовик, в кузов которого сложили оставшиеся канистры. Конечно, этого было недостаточно для того, чтобы разместить всех людей, но начало было положено, и скорость передвижения колонны повысилась. Два следующих дня они обыскивали поселки и разживались машинами и бензином. Даже когда все люди смогли разместиться в найденной технике, Мерфи настоял на том, чтобы продолжить поиски: — Это дерьмо долго не протянет, — объяснил он. — У нас нет ни масла, ни электролита, вообще ни хрена. Поэтому лучше иметь запас, чтобы успеть добраться до места. После удачи с машинами Индра начала больше к нему прислушиваться. Она по-прежнему была главной, но позволяла Мерфи руководить технической частью. И на лице ее, темном и хмуром, нет-нет, да и мелькала тень, только едва заметная тень, но все же улыбки. *** Йонас и его люди вернулись не только с добычей. Они рассказали, что видели по пути несколько пожарных гидрантов, из которых вполне можно будет набрать воды перед походом. Пока Рейвен жарила на костре разделанное мясо, Вик и Маркус прикидывали, каким путем легче всего будет вырваться из мертвого города. — Надо уходить через горы, — говорил Вик. — Гриффит парк, а оттуда — по каньону на север. Доберемся до Вал Верде и пойдем дальше. — С одним автоматом и несколькими луками? — возражал Маркус. — Без еды, без воды, вообще без ничего? Ты представляешь, сколько мы будем идти? — В горах полно дичи, и вода найдется. У тебя есть другие варианты? — Есть один. Может, вернуться к побережью и уйти по воде? Вик посмотрел на него как на сумасшедшего. Вернуться обратно в тот ад, из которого они еле выбрались? Уйти по воде — это значит где-то раздобыть лодку, и плыть черт знает сколько, опять же — без пресной воды и еды? — Ты спятил, Кейн, — вырвалось у него. — Там по-прежнему вояки, и я не собираюсь вести людей в мясорубку. — А кто сказал, что именно ты должен нас вести? Они смотрели друг на друга, и в этих взглядах не было ничего хорошего. Борьба за власть? Новый этап? Маркус сдался первым. — Ладно, — сказал он. — Ты главный, тебе решать. Но идти через горы — это самоубийство. — То, что мы здесь, это уже чудо, — усмехнулся Вик. — Как знать: возможно, нам подарят еще одно. Выдвигаться решили ночью. Рейвен упаковала прожаренное до состояния подошвы мясо, Вик и Йонас сделали вылазку за водой, а остальные в это время готовили оружие. Когда на Лос-Анджелес спустились сумерки, они один за другим слезли по лестнице вниз и, прячась, двинулись по бульвару. Главным было не создавать шума, и они предпочитали обходить попадающихся мертвецов, если была возможность, и убивать их ударами ножей, если такой возможности не было. Когда подошли к Гриффит-парку, Рейвен вдруг остановила Вика и наклонилась к нему, чтобы шепотом сказать: — Что, если на колесе обозрения осталось еще оружие? Помнишь, я рассказывала, как мы были там с Беллом и… — она запнулась. — И остальными. Что, если парни забрали не все? Идея была неплоха, кроме того, дорога до парка заняла почти всю ночь, и следовало найти укрытие, чтобы дождаться следующей. Вик жестом показал остальным направление: колесо обозрения хорошо было видно впереди, оно возвышалось над деревьями ржавым кругом металла, и напоминало о том, что случилось возле другого колеса обозрения, и в другое время. Возле палатки проката они встретили нескольких мертвецов и убили их — Йонас спустил стрелу, Вик орудовал ножом, а Маркус — мачете. Прошли через детскую площадку, пробрались через высокую траву и дошли наконец до аттракциона. — Сюда, — Рейвен первая забралась на возвышение и показала крышку люка. — Здесь можно будет переждать день. — Лезьте, — согласился Вик. — Я проверю кабинки. Он отдал автомат Маркусу, рюкзак передал Рейвен, а сам с ножом в зубах полез наверх. Металл скрипел, отдаваясь тревогой в расшатанных нервах, но Вик не останавливался. Он поднялся до первой перекладины, улегся на нее животом и пополз, стараясь не смотреть вниз. В первой кабинке не было ничего, кроме пустых армейских сумок. Вик затолкал их в одну и повесил на спину. Во второй обнаружился полусгнивший труп: черт знает, как он сюда добрался, и кто проткнул ему голову, но от запаха, распространяемого вокруг, Вика чуть не вырвало. И снова перекладина, и снова пьянящая бездна внизу и дрожь во всем теле. Но на сей раз ему повезло: в третьей кабине он нашел еще одну сумку, и в ней явно что-то было. — Эй, — Вик перегнулся через ограждение и посмотрел вниз. Но там никого не было: все уже спустились вниз с Рейвен. Он выругался, кляня себя за непредусмотрительность и, подумав, бросил сумку через ограждение. Что-то взорвалось внизу со страшным грохотом, колесо обозрения накренилось, и уши заложило до боли. Даже через вату в ушах было слышно, как скрипит ломающийся металл. Вик изо всех сил схватился на сиденье кабинки, но это ничем не помогло: колесо продолжало разрушаться, и через мгновение Вик вместе с обломками полетел вниз.