Забывшие слово "надежда"...

Вот уже три часа ничего не понимающий Тсуна лежал на своей кровати. Поприветствовав новичка, дети разошлись по своим местам. Они существенно отличались от своих одногодок, с которыми ранее общался парень. Никто не бегал, не смеялся. Все тихо сидели по кроватям, занимаясь своими делами, или просто лежали, глядя в потолок, как это делал Третий. Вторая негромко читала какую-то книжку Тринадцатой и Пятой, тихо лежавшим рядом с ней; Первый полулежал на своем месте, задумчиво глядя на Вторую. Когда девочка, чувствуя на себе чужой взгляд, поворачивалась к Первому, парень отворачивался и старательно делал вид, что наблюдает за Седьмым, забравшимся с ногами на свою кровать и увлеченно пытающимся из какого-то шнурка связать удавку. Задавать вопросы Тсуна не решался, только растерянно крутил в руках какую-то книжку, до сего момента лежавшую в тумбочке. Неожиданно грохот замка заставил всех прекратить свои дела. Все повернулись к двери, даже Седьмой прекратил мучать шнурок. - Заходи! – в дверь втолкнули какого-то паренька, и дверь тут же захлопнулась. – Через пятнадцать минут принесут еду. Шаги стали удаляться, и напряжение, повисшее в воздухе, чуть спало. Закинутый парень с темно-синими волосами поднялся на ноги и, зажимая плечо, пошатываясь, подошел к кровати, стоявшей рядом с Тсуниной. Упав на нее, он сразу закрыл глаза. Правая рука, свесившаяся с кровати, оказалась окрашена чем-то красным. Кровь?.. Пятая дернулась было вперед, но вцепившаяся ей в руку Тринадцатая не пустила, испуганно глядя на подругу. Седьмой отвернулся, сделав вид, что ничего не заметил. Тсуна просто не смог двинуться с места, испуганно глядя на парня. Немного полежав так, Шестой, а это был именно он, снова встал и, чуть пошатнувшись, подошел к кровати Десятого. Несколько секунд глядя на новенького открытым левым глазом, Шестой издал странный звук, похожий на «ку-фу-фу», и, сдернув белое полотенце со спинки кровати мелкого, развернулся. - Т-тебе помочь? – Тсуна сам не понимал, как он осмелился заговорить с этим парнем, но желание помочь хоть чем-то победило. Синеволосый парень со странным зигзагообразным пробором повернулся к Десятому и криво усмехнулся: - Себе помоги. Здесь не госпиталь, чтобы с царапинами носиться. Отвернувшись, Шестой вернулся к своей кровати. Кинув полотенце на одеяло, подросток скривился, но снял убитую кофту. Разорвав полотенце, он криво замотал плечо. Пока он делал это, Тсуна робко разглядывал его спину. Весь в тонких ниточках шрамов, слишком худой, озлобленный. И эти наигранно равнодушные взгляды остальных… Тсуна уже понял, что не в санаторий попал, но все же какая-то часть отказывалась верить в происходящее. Забившись в угол кровати, Десятый обнял коленки и уткнулся в них лицом. Подступающие слезы давили на грудь, не давали нормально вдохнуть… - Мама… - тихо прошептал Тсуна, стараясь, чтобы его не услышали. – Мама, я хочу к тебе… Когда через полчаса хмурая женщина вкатила коляску с едой, Десятый уже спал. Он лежал на одеяле, сжавшись в комочек, как котенок, ищущий тепла и любви. Когда Седьмой потянулся к оставшейся порции, сразу с двух сторон прилетели удары по затылку. Обижено насупившись, Седьмой покосился на Первого и Вторую, синхронно кинувшихся спасать порцию Тсуны. Шестой странно ку-фу-фукнул со своей кровати, но промолчал… - А вот и наши Крысята… - рассеянно протянул мужчина в белом халате, сидевший на кресле. Короткие темные волосы; карие глаза с, как казалось Тсуне, вечным прищуром; морщины. Выглядел он лет на пятьдесят. Почему-то этот человек сразу не понравился Десятому. Наверно из-за того равнодушия, которым он окинул тринадцать детей, стоявших прямо перед ним. Но, не смотря на этот страх, сковавший его, Тсуна продолжал стоять ровно, ведь наказание за какое-нибудь неправильное действие пугало его больше, чем этот мужчина. - Значит так: для начала отведите их в общий зал, они мне пока не нужны, и подготовьте оборудование для проверки новенького. Выполняйте. - Есть, доктор Марко! – трое людей в таких же белых халатах отделились от стен и разбежались в разные стороны. Еще двое подошли к детям, сбившимся в кучку, едва пожилой мужчина, названный доктором Марко, отвернулся от них, посчитав кружку с кофе более интересным занятием. - Вперед, крысиное отродье, не заставляйте нас ждать вечно! – парень лет двадцати пяти выразительно положил руку на пистолет, вызывающе торчащий из-за пояса джинсов. Его волосы были необычного снежного цвета и собраны в длинный хвост, а стального цвета глаза сверкали пугающим презрением и жестокостью. Через левый глаз вертикально пролегала тонкая ниточка старого шрама. - Скорее, твоя мать с крысой согрешила… - недовольно пробурчал Седьмой. Шестой, стоявший рядом и тоже услышавший это, издал ехидное «ку-фу-фу». К несчастью Седьмого, беловолосый тоже слышал это. Мгновенно оказавшись возле красноволосого, он коротко ударил того в живот и практически одновременно Шестой получил прикладом пистолета в голову. Седьмой скорчился на полу, а Шестой отпрыгнул в сторону, презрительно глядя на беловолосого. - Тим, успокойся, - коротко приказал доктор Марко, на миг отвлекаясь от кофе и поворачиваясь в сторону детей. Презрительно сплюнув, Тим выпрямился и жестом указал на открытую дверь. Все еще тихие, после произошедшего, дети послушно отправились в указанную им сторону. Только Тсуна периодически оглядывался на Шестого и Седьмого. Синеволосый зашел сам, злобно глядя на Тима, а вот Седьмого беловолосый поднял за шкирку и буквально забросил. Остальные старательно отводили взгляд, стараясь не смотреть на парня. Тсуну это раздражало, но… ему было страшно. Эти дети пугали его. Он будто оказался в волчьей стае. Здесь каждый за себя. И всех это устраивало! Вот и Седьмой, скрипя зубами и рыча от боли, все же встал, с ненавистью покосившись на дверь. Шестой же уже давно сидел, прислонившись к стене. По щеке стекал ручеек крови, но рана была явно несерьезной, и Тсуна, наконец, огляделся. Они сейчас находились в огромном помещении, по размерам напоминавшем спортзал в школе. Стены, потолок и ковер на полу – все это было снежно-белого цвета. А больше ничего, собственно, и не было. Кстати, только сейчас Десятый смог разглядеть пятерых, завершавших «чертову дюжину». Дальше всех от остальных сидела девочка с прямыми черными волосами. Челкой она закрывала глаза, явно показывая, что она не хочет ни с кем общаться. На вид ей было лет девять. Рядом с ней, буквально вжавшись в ее бок, сидел невысокий русоволосый парнишка. Светлые волосы беспорядочно топорщились во все стороны. Даже так было видно, что он, как минимум, на голову ниже девушки. Он испуганно смотрел на остальных, в страхе зажмуриваясь каждый раз, как ощущал чей-то взгляд на себе. - Это Четвертая и Восьмой, - негромкий голос Первого заставил Тсунаеши вздрогнуть и резко повернуться в его сторону. Парень же, словно не замечая этого, продолжил, - Восьмой - социофоб. Он боится людей, и только Четвертой позволяет находиться рядом с собой. А там находятся близнецы - Одиннадцатый и Двенадцатый. Девочка рядом с ними – Девятая. Им по восемь лет, как и Восьмому. Тсунаеши по очереди посмотрел на задорно улыбающуюся медноволосую девушку и двоих абсолютно одинаковых парней с короткими темными волосами. - Они улыбаются?.. – недоверчиво протянул Тсунаеши, удивленно глядя на эту троицу. Всего трое суток проведенные в этом месте перевернули его жизнь, а эти дети… они явно здесь долго, но они все еще улыбаются?.. Первый печально усмехнулся, но промолчал. Коснувшись рукой плеча Десятого, он отошел ко Второй и Близнецам. Вздохнув, Тсуна машинально потрепал рукой стоящие дыбом волосы и посмотрел в сторону Шестого. Он все так же сидел у стенки. На правом глазу красовалась самодельная повязка. - Я… присяду? – остановившись перед старшим подростком, Тсуна сжал руку в кулак. Ему было страшно, вдруг он сейчас отвергнет его, или, чего хуже, ударит? Но Шестой только лениво приоткрыл левый глаз и кивнул, с интересом глядя на ребенка. - Ты странный, - сообщил синеволосый ему, когда Десятый осторожно сел рядом и обнял коленки. - Хии? – Тсуна удивленно посмотрел на Шестого. Вот теперь он удивился еще больше – парень улыбался. Пусть всего лишь уголками губ, но улыбался. - Мукуро, - неожиданно произнес парень, запрокидывая голову и прижимаясь затылком к стене. «Мукуро… это его имя? Но…» - А меня зовут Тсунаеши Савада… - Тсуна, значит… - Шестой вновь усмехнулся и, повернувшись к пареньку, внимательно посмотрел на него. Тсуна хотел что-то произнести, но его перебил лязг замка, разом оборвавший все разговоры. - Десятый, в третью лабораторию. Остальные как обычно, - возвестил Тим, нехорошо усмехаясь. На миг взгляды Мукуро и Тима встретились, и Тсуна вздрогнул, увидев в их глазах только одно желание – убить друг друга… - Та~ак… - протянул мужчина, вчитываясь в документы. Его лицо было закрыто медицинской маской, мешая разглядеть черты лица. – Тсунаеши Савада… рак сердца, временно приостановленное развитие болезни препаратом… подозрение на обладание пламенем… хм… неплохой набор… Мужчина, казалось, разговаривал сам с собой, задумчиво потирая подбородок. - Простите… - но Десятому не дали договорить. Кинув документы на стол, мужчина ткнул кнопочку на странном предмете, лежавшем на столе. И только когда доктор заговорил, стало понятно, что это диктофон. - Подопытный, получивший Десятый номер. Временно приостановлено развитие рака сердца. Примерный план: проверка на наличие огня; в случае положительного результата - излечение от болезни, в случае отрицательного – прекращение эксперимента; в первом случае развитие способностей для химеризации. Конец отчета. Отключив диктофон, мужчина повернулся к Тсуне и указал на дверь. - Ну что, Десятый, начнем анализ способностей?