Секунды

      Камден забрался очень далеко и хорошо забаррикадировался: на то, чтобы добраться до его лаборатории ушло добрых пару часов. Заходил в лабораторию Крейн примерно в полдень, но уже через полчаса не мог с уверенностью сказать, сколько времени прошло.       Сам доктор с упоением рассказывал ему некоторые подробности из своей жизни, забивая голову отвлечёнными мыслями. Когда они, наконец, встретились лицом к лицу, Камден увлечённо погрузился в свою научную рутину, почти не отвлекаясь на 31-го.       — Где второй пакет? — поинтересовался учёный, что-то набирая на своём приборе, даже не утруждаясь повернуться лицом к Крейну.       — Не волнуйтесь, я достану его, — с едва уловимым сомнением в голосе пообещал мужчина. Второй пакет был у Раиса. Время пришло. — Говорите, если вам что-либо понадобится.       — Возвращайся, — беззаботно отозвался Камден, продолжая разговаривать с собой, обсуждая материалы и следующие свои действия.       Когда 31-й оказался на улице, часы показывали половину десятого ночи. Очень и очень долго он находился в лаборатории, но сегодня спешить уже было некуда.       Стоило только зайти в безопасную зону, так мужчина сразу решил выйти на связь с Раисом. Или стоило бы называть его Кадыр Сулейман? Как и ожидалось, бандит был настолько уверен в себе, что рассказал Крейну все свои планы, выдавая даже местоположение. Ну что же… Время покончить с этими играми.       Он даже не стал тратить время на сон — пошёл ночью, ведомый адреналином и кипящей кровью. Прыгуны, заражённые, плевуны — всё не имело значения. Он бежал, перепрыгивая через любые препятствия, даже те, которые зависли между жизнью и смертью.       Башня. Как много было в этом слове. Раис, эта подлая скотина. Ударил в спину, убив всех мирных обитателей убежища, оставалось только надеяться, что кому-то удалось спастись. Вот уж кто-кто, а Раис сегодня спастись не сможет — в этом Крейн был уверен…       Как и в том, что сегодня — его последний день. Антизин кончился. Он чувствовал, как подступает новый приступ, сводит мышцы, а голову затуманивает единственная идея. Образная, которую он не способен обличить в слова.       С удивлением Крейн обнаружил тела не только защитников Башни, но и боевиков Раиса. Среди незнакомых лиц, он обнаружил полуживого Карима, который перед смертью успел предупредить Крейна о том, что верхние этажи заминированы. Тварь, которая живёт ради того, чтобы вредить всем окружающим. Раис должен быть ликвидирован.       Когда он уже был на подходе к верхушке, рация вдруг зашипела, кто-то вышел на связь.       — Крейн… Не знаю, слышишь ты меня, но… будь осторожней.       Мужчина остановился, хмурясь. Слова эти, этот голос будто бы резанули ножом по сердцу, поселив тень сомнения в правильности своих действий. Рука своевольно сжала корпус, будто бы Крейн хотел ответить. Но он промолчал и, сделав глубокий вдох, продолжил путь наверх.       Раис действительно оказался наверху, и в этот раз он был один: без охраны и даже, кажется, без запасного плана действий, — настолько уверенным он выглядел. Однако сегодня шансы на то, чтобы выжить, были только у одного из них…, а может, и ни у кого в принципе.

***

      Кейс был в его руке. Вертолёт кружил около Башни, ВГМ пытались уговорить его сдаться, отдать документ, но Крейн уже прекрасно понял, чего стоит эта дикая война, не похожая ни на что другое. Столько жизней было положено на кон в борьбе за этот файл, за лекарство, но сделать все ставки лишь на то, чтобы очистить репутацию этой гнилой компании? Да ни в жизнь.       — Я не позволю вам уничтожить этот город. Летите обратно, здесь я ничем не помогу, — сказал он в рацию, чувствуя, как мысли начинают путаться в голове, — хотя, может быть в один замечательный день я свяжусь с вами. Но сегодня… аудиенция закончена.       — Подумай хорошо, Крейн, — отозвалась рация. — Стоит ли эта горстка людей твоей жизни?       «Однозначно», — подумалось мужчине. Трой, Умник. Рахим. Оставшиеся в живых после нападения на Башню… Они все были ему гораздо ближе, чем такая далёкая сейчас Америка, дом в Техасе — это сейчас напоминало какую-то утопическую мечту, не имеющую ничего общего с реальностью. Он уже решил для себя.       Непонятно, на что надеялся Кайл, открывая кейс. На что угодно, но не на пустоту, конечно! Чёрт. Выходит, всё… было напрасно?       Очередной приступ будто бы исходил из желудка, готового вывернуться наизнанку. Возникло ощущение, что это уже оно. Финальное. Горизонт красиво полыхал расплавленным золотом утреннего солнца. Слепил. Но было очень красиво. Спокойно.       — Рахим, это Крейн, слышишь? Второй кейс у меня. Он пуст. Думаю, он не особо полезен… И да, Раис мёртв. Больше нечего бояться. На этом всё. Отключаюсь, — произнёс мужчина, будто бы слушая себя и свой голос со стороны. Было спокойно на душе.       Порез, любезно подаренный Раисом, нещадно болел, но сил забинтовать его не было. Веки слипались. На удивление, он знал, что стоит закрыть глаза — и мучения кончатся. Как и его бессмысленная жизнь. К сожалению, ему не удалось стать человеком, которого он сам мог бы уважать… зато он сделал всё, что мог.       Осталось только закрыть глаза.