Четвёртая свобода

      

Я – Огненный Шут, снаряженный вам во спасение. Я – дароносец, живой Пламенем Жизни, которое создало саму Землю!.. (с) Майкл Муркок, «У врат преисподней ветрено»

             - Да не может такого быть! – обиженно взревел Вольштагг, громко хлопая себя ладонью по бедру. – Не может быть, чтобы смертный мог выпить больше, чем бог! А ну давай еще по одной!       Стив подумал: «Хороший же я дал тебе повод напиться, а, приятель?», но вслух ничего не сказал.       Бородач, сидящий по другую сторону дивана, щедро лил хмельной мед в подставленный кубок. Лицо его при этом выражало столь ярое упрямство, будто Вольштагг решил оспорить утверждение Альберта Эйнштейна о том, что безумие – это повторение одного и того же действия в расчете на какой-то иной результат. Пока результат не менялся, но этот парень не собирался сдаваться. Сила меда уже пошла в активное наступление на его сознание, хотя приговорили они всего-то второй кувшин, но вот сколько было выпито им ранее, оставалось только гадать.       Облачен был Вольштагг в легкий доспех из кожи и металлических пластин. Он казался толстяком из тех грузных коренастых громил, потешаться над лишним весом которых – себе дороже. Роста в нем было около пяти футов и трех дюймов, руки грубые и крепкие, с широкими ладонями, как у молотобойца. Несмотря на все попытки продемонстрировать суровый нрав, впечатление портили длинные рыжие волосы, волнами ниспадавшие на плечи и делавшие Вольштагга больше похожим на пожилого ирландского байкера.       Он задался целью перепить Капитана Америка. Вопиющая трезвость гостя из Мидгарда оскорбляла его личные чувства и даже, быть может, какие-то глубокие верования. Стив не спорил. В свое время ему довелось дважды пройти через то же самое с Тором, для чистоты эксперимента – на земной и внеземной выпивке. И не только с ним. В Башне по-первости полагали, что неспособность алкоголя свалить с ног Капитана объясняется тем, что было взято мало алкоголя. В итоге Стив разносил неверующих по кроватям, и пьянки вскоре прекратились.       Сам Стив довольно давно вынужден был признать, что трезвость имеет много отрицательных сторон, первая и главная из которых – абсолютная неспособность нализаться в хлам, когда это требуется позарез.       Как сейчас.       - Он же не совсем обычный смертный, дружище, не налегай, - заметил развалившийся на другом диване высокий блондин, назвавшийся Фандралом. Этот тип казался типичным пресытившимся жизнью щеголем в белой рубашке и расшитом серебром оливковом камзоле. И вольготность позы, и ленивый голос нараспев – все это выдавало в нем сластолюбца. Если бы не мрачное выражение лица.       - Он прав, - без особой надежды заметил Стив, но честно выпил все до дна. Медовая брага опалила горло и взорвалась в желудке. Раньше Стиву казалось, что медовуха не должна быть такой крепкой, хотя после общения с Тором уяснил, что «медом» асы называли десятки видов напитков с минимальным сроком выдержки в сто лет.       К этому моменту руки уже не дрожали, и кубок он держал уверенно.       Вольштагг тоже опорожнил свой кубок и утробно крякнул. Рыжие усы грозно встопорщились, чем напомнили густые заросли неизвестной планеты с явно враждебной для человека окружающей средой. Они вились так, словно их недавно заплетали в косички, а бороду посередине перехватывала резинка, или это была просто прядь волос, что невольно наводило на мысли о гномах профессора Толкиена.       Забавно, какие глупые мысли порой лезут в голову...       - Скажи спасибо, что за предупреждение Тора он тебя никуда не выслал отсюда. А ведь мог бы.       - Даже на плахе я не стану благодарить за что-либо Локи. И я асинья, Фандрал, куда бы он меня выслал?       - Ну, мало ли. Есть Муспельхейм, Йотунхейм...       - Иди ты в Хель с такими речами!       - И туда он тоже мог послать, ты его знаешь...       Они говорили громко. Асы вообще, за исключением Локи, отличались громогласностью. Их голоса резали Стиву уши. А еще они говорили на чистом английском. Или Стиву только казалось, что он слышит чистый американский английский, без британского, шведского, датского или любого другого акцента. Этот спор длился явно не первый день. Может, и не первый месяц. Хотя ворчали асы лениво и пресно, словно все аргументы уже успели истереться в перепалках и утратили силу, как жевательная резинка, потерявшая вкус.       В этой треугольной комнате, от пола до потолка отделанной желтым металлом, в нише между тремя диванами трещал живой огонь. Они вчетвером сидели вокруг него, глядя друг на друга одинаково тяжелыми взглядами, как горстка уцелевших после кораблекрушения. Не спасал даже мед, которым Вольштагг пытался загасить тревогу. Эта гнетущая атмосфера входила в противоестественное противоречие окружающей обстановке. Здесь было просторно и роскошно; комнату так и тянуло назвать «залой». Огромное, почти во всю стену панорамное окно спасало ее от излишней мрачности. Оно выходило на расцвеченный огнями и уже изрядно припудренный снегом город, за которым топорщились скалистые утесы береговой линии и темнело море, тянущееся до самого Края.       В Асгарде наступила ночь.       - Это еще не значит, что мне нужно было сидеть, сложа руки!       - Тебя никто ни в чем не упрекает.       - Да, и сейчас ты занят совсем не этим!       - Просто ты могла бы сперва поставить в известность нас, а уже потом!..       - Я сделала то, что считала нужным!       - В том-то и дело, Сиф! О своих нуждах неплохо бы предупреждать остальных...       Это происходило поздним вечером шестого июля. Примерно через сорок пять часов после того, как Зимний Солдат выставил Стиву срок; через семнадцать часов после поцелуя в номере «Гросвенор Хаус», и спустя почти шесть часов после того, как Локи тараном проник в его разум. Это ощущение...       Соберись! – приказал Капитан сухим, жестким тоном.       Раскаленный воздух над искрящими языками пламени искажал пространство залы и сидящих напротив людей.       Нет, не людей. Асов.       Эти трое представились только именами, и предполагалось обращаться к ним так же, без всяких «сэров» и «миз». Стив привык обращаться так к Тору, который был другом, и отчасти к Локи, который был врагом, но вести себя так с посторонними казалось невежливой фамильярностью. Особенно, когда одним из них была женщина.       Воительница по имени Сиф скупо усмехнулась, когда Вольштагг хмуро оценил кристально-ясные глаза сидящего рядом Стива и, недовольный осмотром, упорно потребовал:       - Еще по одной!       Стив успел закинуть в рот кусок соленого сыра прежде, чем вновь осушить кубок.       Между ними форпостом располагался широкий поднос с фруктами, сыром и мясом. На вид вполне земными, впрочем, та же баранья нога, которую Вольштагг недавно обгладывал, могла оказаться ногой какого-нибудь совершенно неизвестного земной науке копытного.       Стиву не хотелось есть. Последний раз они завтракали вместе с Баки еще в Теннесси, и какое-то время назад он вроде бы чувствовал голодные позывы, но после общения с Локи... нет, после того, что Локи с ним сделал, Стив был крайне рад, что не принимал никакой пищи, иначе она вся остывала бы на узорчатом полу.       - Мы это уже обсуждали. Хочешь, чтобы я была благодарна ему за то, что он сослал Огуна, а меня назначил хранителем Ванахейма вместо него? Когда это ты начал прогибаться под веления Локи, Фандрал?! Разве ты его признал? Или хоть кто-то из нас?!       - Огун не признал, - лениво отозвался тот. – И додумался сказать об этом Локи в лицо, за что и получил.       - Мы все должны были это сказать, раз мы все его не признаем!       - Да-да, будто я не знаю, кто подбил Огуна на протест. А почему сама не встала и не сказала: «Локи, я не признаю тебя царем Асгарда»? Помнится, ты преклонила колено, как и все мы. А это все равно, что принести присягу.       - Не все равно, - едко заметила Сиф. – В прошлый раз он стал царем, но у нас получилось его свергнуть.       - То есть у Тора получилось, ты хотела сказать. Но Тора здесь нет. И прежде, чем подбивать нас на такие резкие жесты, подумай лучше о том, что Локи может с нами сделать. Огуну в этом смысле еще повезло.       - Так и знала, что ты печешься только о собственной шкуре!       Сиф была полна возмущения, которое безуспешно пыталась скрыть. Она нервно терла ладони одну о другую и хмурилась с почти детским выражением глубокой веры в свою правоту. Волосы были стянуты в конский хвост так туго, что казались наклеенными на череп. В гневе она была удивительно хороша. У нее совершенно отсутствовало кокетство и жеманство, одета она была в тот же характерный для Асгарда легкий боевой доспех, похожий на короткий хитон, и почему-то напоминала Стиву римскую Диану кисти Гийома Синьяка.       Он чувствовал к ней знакомое притяжение, как к Пегги Картер, Наташе или Марии Хилл. Словно какая-то часть его мозга выделяла таких вот сильных и волевых женщин, полагая, что из них могли бы получиться неплохие мужчины. Как же он безнадежен, Иисусе...       А вот Баки она бы вряд ли понравилась. Сиф была хороша собой, но Баки предпочитал женственных, нежных и хрупких, рядом с которыми выглядел настоящим кавалером. Во всяком случае, прежде у него были такие вкусы.       Стив изредка ловил на себе ее взгляды. Сиф смотрела с интересом, без какого-либо стеснения, оценивая ширину плеч и твердость мышц, и, судя по всему, оценка ему была выставлена весьма высокая. Все-таки Стив тоже был воином и в любое другое время посчитал бы, что попал в свою среду. В любое другое время ему были бы интересны их техники рукопашного и ближнего боя, их оружие и мастерство. В любое другое...       Сейчас ему хотелось только того, чтобы вся эта громогласная сволочь оставила его в покое.       Стив перевел взгляд в огонь. От пламени совсем не тянуло дымом, возможно, из-за большой золоченой штуковины, свисавшей с потолка. Вытяжка? Зато от костра слышался мягкий, навевающий дремоту треск, и почти невыносимо хотелось остаться с огнем один на один. Периодически Стив проводил проверки своего текущего состояния и приходил к неутешительным выводам. Состояние не тянуло даже на «нормальное».       Голова звенела, как растревоженный пчелиный улей, он чувствовал давление изнутри на глаза, и, если бы мозговое вещество полилось у него из ушей, Стив бы не удивился. Всего лишь последствия перегрузки, но давненько ему не приходилось отходить от таких перегрузок. Боли не было. Это и радовало, и вместе с тем вселяло тревогу.       Ощущение было странным, плохо поддающимся анализу, но от него очень хотелось вымыться или напиться.       Так, словно это зудящее внутри черепа чувство было следом побывавшего там чужака.       Его запахом. Тенью его присутствия.       Локи перешел черту.       Вольштагг делал вид, что не слышит переругиваний своих камрадов, только брови его все суровей сдвигались к переносице. Поначалу их обслуживал молчаливый слуга, пока Вольштагг не отобрал у него питье, широким жестом отослав восвояси, и с тех пор наяривал горючее так, словно завтра его запретят законом. Впрочем, речь бородача оставалась внятной и связной, и у Стива все больше крепла убежденность, что Вольштагг использует алкоголь исключительно как способ борьбы с действительностью. Насколько он понял, здесь мясо ели вагонами, а эль поглощали в таких масштабах, что у любого живого организма уже давно отказали бы почки. То ли дело асы.       Стив сказал им... да нет же, будь честным! Хорошо, он скормил им обычную официальную версию. Мол, шел за помощью к Тору, попался в лапы Локи и теперь вынужден играть в сомнительные игры. Ему казалось, что в эту дешевую байку асы ни за что не поверят. Но они поверили. Все было вероятно, если дело касалось Локи. Само это имя даже самую бредовую историю наделяло должным правдоподобием, потому что Локи такое мог. Собственно, он мог и не такое. И почему, да как, да как такое вышло, и кто в этом виноват, и что теперь делать, а чего не делать... вся эта перепалка была, своего рода, развернутым ответом на вопрос Стива: «Что здесь происходит?».       Он уже заметил, как это работает. Стоило затронуть болезненную тему, как разговор начинал набирать обороты уже без его участия. Сейчас это было на руку, и хотя Стив считал это некрасивым со своей стороны, задавать вопросы в его теперешнем состоянии было предпочтительнее, чем отвечать на скользкие встречные.       - Значит, вы не знали? – поинтересовался он.       - Ну, - Вольштагг понуро пожал плечами. Пояснений не потребовалось. – Да! Но тут трудно было заметить. Все эти восстановительные работы после атаки темных альвов...       - Можно было заметить, - упрямо возразила Сиф, бросив на Вольштагга обвиняющий взгляд. Тот поднял руки.       - Я хочу сказать, что сперва он не давал нам никакого повода усомниться в подлинности Одина.       - Пока снег не пошел, - заметил Фандрал.       - Да даже тогда! – Вольштагг сдвинул брови. – Хочешь сказать, что ты что-то понял? Тебе напомнить, как звали ту красотку, с которой ты водился, пока снег...       - Ладно, ладно! – перебил Фандрал. – Я имел в виду, что нам, может, и стоило бы раньше почуять неладное.       - Хорошо! Предположим, мы замечали, что Всеотец ведет себя странно! И что? Стали бы собирать против него отряд? Он потерял жену и сына, он был вправе как угодно себя вести! И всегда был в праве! Но чтобы Локи!..       - Именно поэтому он так долго водил нас за нос, - безапелляционно заявила Сиф. – Я говорила, что он жив!       - Можешь теперь своим этим «я же вам говорила» нас пристыдить, разрешаю, - Вольштагг плеснул медовухи в свой кубок, на сей раз не предлагая Стиву, одним махом опрокинул в себя питье и утер губы тыльной стороной ладони. Другая сторона блестела от бараньего жира. – Признаю, ты была права! Но согласись, тогда даже само предположение, что Локи выжил, звучало неубедительно.       ...Изнутри медленно поднималась волна раздражения от невозможности сосредоточиться и привести мысли в порядок. Стив потерял ориентиры, словно по его внутреннему пространству прошелся тайфун, и теперь надлежало как можно скорее все восстановить... а его отвлекали. Хотелось попросить их заткнуться.       Не вздумай срываться, приятель, параллельные миры должны дружить...       - Зато теперь убедились, когда уже поздно. Я-то хоть что-то пыталась разузнать, пока вы гуляли и пировали.       - Ну да. Ты разоблачила Локи, предупредила Тора, из-за чего он попал в тюрьму, и все стало намного лучше!       - Я, в отличие от вас, верна Тору! Я хоть что-то делала, чтобы все изменить!       - А нам дорога жизнь Одина. Это же Локи, и я не сомневаюсь, что он выполнит свои угрозы. Любое движение против него – и кто-нибудь умрет! Ты готова платить чужой кровью? Если готова, то иди и собирай отряд! Потому что я – не готов! И мне не стыдно в этом признаться, - Вольштагг шумно выдохнул, пытаясь справиться с гневом. – Я ничего не имею против помощи Тору и тоже считаю, что Локи на троне не место. Но давайте смотреть на вещи трезво! На стороне Локи армия и стража, и у него знатно получается заговаривать зубы, так что поддержки ни в Альвхейме, ни в Ванахейме, ни в Норнхейме мы не найдем. Этот трус Ньёрд уже пошел на попятный и признал его законным правителем! Он даже с йотунами спелся! А если из-за нас он решит казнить Всеотца...       - Он угрожал вам расправой над Одином? – вмешался Стив.       - И не только, - оживился Фандрал. – Он же нас всех помиловал, едва занял трон. А после, когда мы все узнали, Локи сказал, что если пойдет ко дну, то потащит и нас. Он все предусмотрел. Нас же обвинили в измене, когда мы помогли бежать Тору, на чем Локи сыграл, и...       Стив фиксировал их разговор в пол-уха. Четкой картинки не складывалось, будто аналитическое мышление еще находилось в глубоком параличе, да и не было ему никакого дела до каких-то трусливых правителей других миров, полировавших свои троны седалищами еще со времен динозавров. Был и положительный момент – почти ушло навязчивое чувство тревоги, но другое гнетущее чувство не проходило. Он впустил Локи слишком глубоко.       Стив невольно подумал, сколько же преступлений совершалось из-за любви? По всему выходило, что много.       Пора было вписывать любовь в перечень отягчающих обстоятельств.       ...Он очнулся час назад в полумраке холодной комнаты, в кровати, раздетый до белья и укрытый одеялом по шею. За окном уже была ночь. Обстановка комнаты казалась смутно знакомой, но на то, чтобы понять, где он находится, понадобилось несколько минут. И хотя ничего не болело, что-то было фундаментально не в порядке, отчего становилось здорово не по себе. Было муторно. Стиву это не нравилось.       Внутренние часы сообщали, что без сознания он пролежал около пяти часов. Его одежда стопкой лежала на кресле, поверх футболки кто-то положил бумажник, ключи и мелочь из карманов. У него не было при себе оружия, но никто не удосужился его обыскать до того, как пускать на аудиенцию. Сев на кровати и поежившись от холода, Стив уставился в темноту, пытаясь доискаться до причин, по которым оказался здесь. Вспоминать это до того не хотелось, что приходилось превозмогать себя. По ту сторону воспоминаний ждало что-то неприятное, то, от чего тянуло отгородиться. Не боль, нет, что-то другое... что-то связанное с...       Локи. Локи что-то сделал с ним. Он что-то сделал... он сделал...       Он перешел черту.       Бесконечно много времени спустя события минувшего дня выстроились в хронологический ряд.              ***       - Мне нужна твоя.       ...Когда Локи твердыми пальцами скользнул по его подбородку, Стив уже собрался спросить: «Что ты имеешь в виду?», но лицо Владыки вновь окаменело, будто захлопнулось.       - За мной, - скомандовал он, развернувшись и направляясь прочь из зала. Стив подчинился. За ним, так за ним.       Вокруг опять потянулись коридоры с неподвижными изваяниями эйнхериев. Зимние сквозняки завывали в нишах и холодили ноги. Локи шел быстро, и Стив, больше не отвлекаясь на окружающие красоты, следовал за ним, стараясь не упустить из поля зрения. Изредка до них доносились приглушенные дверьми голоса, смех и брань. Шли недолго. Локи ладонью распахнул одну из створок высокой узкой двери.       Испуганно задрожал огонь факелов, с полок от пола до потолка нахмурились старые книги. Стив окинул быстрым взглядом высокие своды, широкое окно, кровать у дальней стены, софу, два кресла, длинную скамью с резным орнаментом, изображавшим не то фазанов, не то павлинов, тяжелый комод, больше похожий на сундук. Пахло старой бумагой, кожей переплетов и, совсем немного, каменной затхлостью. Он попытался навскидку определить назначение этой комнаты, но ничего, кроме «комнаты для гостей» на ум не шло.       Здесь царили полумрак и холод. С улицы доносился далекий шум, и Стив невольно начал вслушиваться в него, пытаясь уловить знакомые звуки города, но с усилием заставил себя не отвлекаться.       «Чисто», - отметил он, наблюдая отсутствие паутины, пыли и посторонних. Они с Локи были одни, и обстановка почти тянула на интимную, отчего Стив ощутил фантом стыда, как если бы они собрались заниматься здесь чем-то непристойным. И вдруг нахлынул неприятный холодок, как, наверное, случается с каждым, кого опасный псих берет на крючок и приводит в комнату вроде этой, с неизвестной целью.       Подойдя к комоду-сундуку, Локи ловко вспрыгнул и уселся на него, скрестив щиколотки. Его ноги не доставали до пола добрых пять-шесть дюймов. Копье качнулось в руке и потекло золотистым мороком, оставившим в пальцах Локи лишь тонкую золотую трость. Стиву подумалось, что превращение символа высшей власти в жезл мажоретки отдает, по меньшей мере, кощунством, но смолчал, встав перед Локи и уперев руки в бока.       - Располагайся, - тот щедро махнул на кресло. Ну конечно, он-то дома.       Стив остался стоять.       - Что ты хотел от моей головы? Собрался меня обезглавить? Если так, то...       - Чем больше ты болтаешь, тем более привлекательной мне кажется эта идея, - перебил его Локи. Он отбросил пространно-властные речи, но даже в такой неформальной обстановке голос его звучал с намеком на угрозу. Он поджал под себя сперва одну ногу, затем другую. Трость в его пальцах медленно вращалась. Локи о чем-то напряженно думал. Стив ему не мешал.       Секунд сорок они провели в полном молчании.       - У нас с тобой безвыходная ситуация, - произнес Локи тихо и деловито. – Как ни прискорбно это признавать, ты можешь быть мне полезен. Позже. А тебе кое-что нужно от меня, и нужно сейчас. Мы бы, может, и смогли прийти к согласию, но ни один из нас не может быть уверен, что другой не предаст.       - Говори за себя.       - Думаешь, я настолько глуп, чтобы полагаться на твое слово? – удивился Локи.       - Я не такой, как ты.       - То есть, не бесчестный? – он коротко и горько хмыкнул. – В каком-то смысле это даже забавно. Я, видишь ли, знаю Мидгард. И знаю, что «правильная сторона», которой ты верен, - он выделил насмешливым тоном кавычки, - собаку съела на том, как избежать соблюдения условий, когда это ей невыгодно. Особенно под предлогом того, что другая сторона недостойна выполнения своих требований. И совесть промолчит, ведь ты же на стороне добра, а я – нет. Я отстаиваю свои интересы, Капитан, поэтому позволю себе усомниться в твоей честности. Многие добрые воины до тебя предпочли посчитать, что держать слово, данное врагу, им не с руки. И я не могу быть уверен, что Мстители не скрутят меня сразу после того, как я выполню свою часть уговора. Уже один твой дружок с Камнем Разума во лбу, согласись, серьезный повод перестраховаться.       Стив подумал – и вынужден был согласиться. В этом разрезе опасения Локи были оправданы. И хотя он не собирался делать ничего такого, даже не думал об этом, но понять беспокойство Локи мог.       Капитан Америка – достаточно принципиальный малый, чтобы посчитать, что организатору нападения на Землю инопланетной армии не полагается ходить на свободе. И если правосудие Асгарда восторжествовать над ним не в силах, то это должны сделать люди. Внутри одобрительно загудело то чувство правильности, которое Стив привык противопоставлять своим демонам, но он заглушил его. Вслух он сказал:       - Допустим. Но я тоже не могу быть уверен, что ты вернешь Баки память после того, как я все сделаю.       - Ловишь на лету! – обрадовался Локи. – Занятная головоломка, не правда ли?       - Патовая ситуация, - Стив потер пальцами лоб. Локи его утомлял. – И что ты предлагаешь?       Царь Асгарда широко улыбнулся, будто только и ждал этого вопроса. Трость закрутилась в обратную сторону.       - Я хочу аванс, - голос его упал до низкого полушепота. – Небольшую страховку на тот случай, если ты решишь не выполнять свою часть договора. Скажем, в качестве откупа от наказания за свое бесцеремонное вторжение сюда и разумной предоплаты за мою дальнейшую помощь, ты дашь мне взглянуть на свою память.       Стиву это очень не понравилось. Он еще не понимал, что все это означает, но ему это уже не нравилось.       - Ты меня разыгрываешь? – без особой надежды спросил он, но поджилки уже ощутимо тряхнуло.       - Нисколько. Строго говоря, ты преступник, Капитан, а за преступлением должно следовать наказание. Кстати, можешь заодно распробовать впечатление. Именно это будет чувствовать твой приятель, если я до него доберусь.       Ну вот, все и прозвучало. Каковы же будут твои действия, старина? Неужели ты на это согласен?..       - Зачем тебе моя память?       - А с чего это я должен отчитываться перед тобой? – глаза Локи лукаво искрили. Сукин сын отлично знал, почему Стив спросил это, и намеренно загонял его в угол. – Я и так снизошел до предложений, хотя мог бы и приказать.       А вот без этого самодовольства ты можешь обойтись?!..       Но Стиву пришлось прикусить язык. Ему нужна была эта сделка.       - Ты знаешь, почему я спросил, - отчеканил он. – Мне нужно просчитать все риски.       - Знаю, - Локи высокомерно фыркнул, словно желая этим подчеркнуть, что столь низменные вещи, как секреты Мстителей, ему безразличны. – Поверь, в твоей голове для меня нет ничего интересного. Кроме Тора.       Стив удивленно нахмурился.       - Тора?       - А что тебя удивляет? Ты источник информации. Я собираюсь заглянуть к моему дорогому братцу, раз уж ты преподнес такой хороший повод, и нужно подготовиться. Предстоит непростой разговор.       Ты идешь туда не просто поговорить, верно? Ты хочешь использовать меня как предмет торга с Тором...       Чувство опасности объявило красный код, и внутри головы уже выли сирены. Нужно было дать решительный отпор, не сдаваться без боя, не позволять врагу...       Стив вспомнил Баки, прикованного ремнями к лабораторному столу, Зимнего Солдата на мосту без проблеска узнавания во взгляде; вспомнил, как тот невидящими голубыми глазами смотрел в потолок, когда Вижн влезал в его мозг... Он представил себе обнуления – и приказал своей внутренней сигнализации заткнуться.       По сравнению с методами ГИДРЫ Локи выглядел не таким уж сумасшедшим.       - У меня не так много времени, - напомнил он. Лицо Локи приняло страдальческое выражение.       - Я знаю, и мне чистосердечно на это плевать! Насколько быстро Тор пойдет на уступки, зависит только от него. А тебе бы стоило в отведенные часы хорошенько подумать, пойдешь ты дальше или нет.       Вот это «дальше» беспокоило его еще сильнее, чем перспектива открыть голову этому типу.       - Чего ты хочешь?       - Всему свое время. И потом, разве ты намерен отступать?       - Нет, - вынужденно признал Стив. Это была чистая правда.       - Память?       Он выдохнул и опустил руки по швам.       - Смотри все, что тебе нужно.       Более рациональная часть его мозга воспротивилась было такому решению, но быстро уступила.       - Чудесно, - Локи мгновенно спрыгнул на пол и вырос перед Стивом. Его ладонь легла на грудь с ощутимым нажимом, и Локи двинулся вперед, заставляя удивленного Стива отступать, пока под колени не ткнулось кресло. Стив упал в него, сразу откидываясь на спинку, убежденный, что сейчас на нем сомкнутся захваты, но ничего подобного не произошло. Только Локи склонился совсем близко, и на один панический миг Стив был свято уверен, что Локи его поцелует. Но тот лишь доверительно поинтересовался, не снимая ладони с его груди:       - Видишь, как это просто? Подчиняться своим демонам.       Это был ласковый шепот, полный чувства собственного превосходства. В зеленоватых глазах торжествовали злые силы. В другой руке Локи по-прежнему сжимал трость. Ситуация неприятно щекотала нервы, сердце крепко стиснул ледяной кулак, поэтому Стив сказал по возможности строго:       - Давай сразу к делу.       Что представляет собой считывание памяти, он не знал, но очень хотел убедиться, что оно не подразумевает лоботомию. Стив пытался убедить себя, что хочет этого сам, что хочет проверить, на что Локи способен, и если все получится с ним, тогда и Баки...       - Терпение, Капитан. Должен предупредить, будет неприятно. Если вдруг захочешь отказаться...       - Как будто тебя это остановит.       - Меня это позабавит, - ухмыльнулся Локи. – Но если захочешь покричать – не сдерживай себя.       - Я солдат, Локи. Я боли не боюсь.       Лицо напротив изменилось, стало почти сочувствующим. Смысла этого выражения он тогда не понял.       - Это не боль, - отозвался Локи грустно. – Сейчас увидишь.       И поднял руку от его груди. Пальцы легли на лицо, коснулись виска, щеки, большой палец вжался в лоб, чуть выше переносицы, и ладонь Локи с длинной линией жизни заслонила часть обзора. Большой палец крепче надавил на лоб. «Он давит мне на третий глаз», - пришла в голову глупая мысль, когда последовал первый разряд...       ...То, что было после, он помнил нечетко, словно сознание всеми силами отгораживалось от этого опыта. Помнил, что в первый момент онемели пальцы рук и ног, неприятно похолодело внизу живота и в паху... А затем появилось ощущение, будто Локи холодными пальцами взял аккорд на натянутых нервах его оголенного мозга.       Он не соврал. Это не было больно.       Это было страшно.       Ощущение чего-то чужеродного внутри черепа стало настолько отчетливым, что Стив едва не завопил. Его швырнуло в озноб, под пальцами затрещали подлокотники кресла. Что-то инородное, для чего не была преградой хрупкая человеческая плоть, влезало в него. Оно ощупывало его мозг, искало синапсы и считывало сигналы. Стив инстинктивно пытался вышибить из себя чужака, но с тем же успехом Кнуд Великий приказывал остановиться приливу. К своему стыду, он все-таки издал скуляще-сдавленный звук, когда отказало чувство времени и пространства, сменившись сосущим под ребрами ощущением скоростного падения, быстрого до тошноты.       Стив почувствовал Связь. Соединение, как при междугородних переговорах в душной телефонной будке...       Он ощутил, как что-то сместилось – и восприятие заполнили лица, запахи и голоса.       Тот, кто взял на себя управление его воспоминаниями, пролистывал их, ориентируясь только по голосу. Ему нужен был всего один. Низкий и гулкий голос Тора. Затем был толчок, и Стив оказался в ночном лесу, где какой-то незнакомый длинноволосый парень грохнул молотом по его щиту, обвалив деревья в радиусе семидесяти ярдов. Стив слышал звуки леса, легкое гудение механизмов костюма Старка, хруст веток, запах хвои... Он чувствовал силу удара и мощь взрывной волны. Он переживал событие заново, всеми органами чувств...       Короткий бросок перемотки – хэликэрриер, знакомство, собрание, летучие обезьяны, взаимные упреки... дальше... дальше... Вот Битва за Нью-Йорк, голоса, крики, взрывы… Стив чувствует на себе форму, руку оттягивает щит, он даже может уловить эхо собственных мыслей... предупредить полицейских, перекрыть район... Рывок. Маленькая забегаловка, они едят шаурму в полном молчании посреди разгрома, он механически жует, не чувствуя вкуса, Тор рядом хмурится, кривится и трогает левое подреберье... Башня Старка, еще не ставшая Базой, круглосуточные выпуски новостей по мониторам и экранам... Тор в одежде Тони сидит на диване с бутылкой кока-колы в руке и рассказывает о стычке с братом в Нью-Мексико и разрушении Биврёста... Вот Локи враждебно улыбается по ту сторону бронированного стекла...       ...Когда все прекратилось, Стив еще несколько секунд не мог сообразить, где находится. Ощущение присутствия было столь реальным, что показалось, будто только успел моргнуть – а прошло три года.       Сквозь марево головокружения он заметил, что серо-зеленые глаза смотрят на него с упреком. «Ты должен был молить меня прекратить, – обиженно говорили глаза. – Именно так поступают люди, когда им в мозги всовывают венчик миксера и нажимают на кнопку. Так почему же ты этого не сделал?». И нечто вроде гримасы брезгливости, будто Локи считал ниже своего достоинства пачкать руки о смертного, того и гляди – вытрет пальцы о его футболку...       Стив почувствовал злость, и не просто злость – ярость, но быстро подавил ее. Не время. Да и чтение памяти оказалось вовсе не тем, чего он ожидал. Локи не бесился в сатанинском ритуале, не читал заклинаний нараспев на неизвестных языках, не напускал колдовского света или мистического тумана. Как бы он там ни кривился, а Локи был профи, эдаким злым гением широкого профиля, и Стиву одной секунды Связи с ним хватило, чтобы понять – да, вернуть Баки память он может. Раз плюнуть.       - Почему ты остановился? – спросил он с волнением в нетвердом голосе. Это было только начало. Стив был уверен, что Локи нарочно решил помучить его подольше, но тот сказал другое:       - Перерыв. Дольше нельзя, иначе твой жалкий рассудок не выдержит.       - У меня что, голова взорвется? – на тот момент это казалось не такой уж невероятной перспективой.       - Метафорически. Можешь потерять связь с реальностью.       - Я в порядке. Давай дальше.       Он содрогнулся, понимая, что добровольно просит повторить это жуткое ощущение, будто череп выворачивают наизнанку, и в его живой оголенный мозг погружаются пальцы... и Локи видит, из чего он, такой вот, собран. Стив ощутил, как потеплели уши, и пришлось провести нешуточную битву с собой, чтобы подальше отогнать стеснение.       - Уверен?       - Да, - Стив откинулся на спинку кресла. – Чем скорее покончим с этим, тем лучше.       - Мне нравится твой настрой, - похвалил его Локи, палец вновь лег на лоб...       ...Начало ноября, их первая встреча после возвращения Тора на Землю, за три дня до приветственной попойки, которую организовал Тору Тони, король вечеринок. Они сидят рядом на высоких стульях у барной стойки в Нью-Йоркской забегаловке, Тор с забранными в хвост волосами весело и простодушно вещает, как поражал темных альвов научными стержнями Селвига, смеется, но почти сразу же замолкает, и наступившую паузу заполняет голос из динамиков: «...я буду видеть тебя в лучах солнца, я буду всюду слышать твой голос, я побегу, чтобы нежно обнять тебя, но, дорогая, тебя там не будет...»[1]. Тор молчит. Тяжело молчит, непривычно. И кажется сперва, что он прислушивается к песне, но потом Тор бросает, тускло и невыразительно, глядя в кружку:       - Локи погиб. На руках у меня ушел. Не сберег я его.       И непонятно, Стиву это адресовано, или он говорит это сам себе. Но могучие плечи никнут под тяжестью горя, и неподвижность каменной позы делает Тора похожим на поверженного титана.       - Мне жаль, - говорит Стив. Перед мысленным взором всплывает образ Локи, и никаких теплых чувств этот образ не вызывает, но видеть Тора настолько удрученным тяжело, Стив ловит эхо его боли. Он понимает, но не знает, как это выразить. Тор ловит взгляд Стива и видит в нем, кажется, все, что нужно, потому что сконфуженно усмехается, кивает, залпом допивает пиво. Сменяется песня, и гнетущее ощущение почти уходит...       Дальше, дальше... Рождество, посиделки, сбор и планирование операций, ГИДРА, поиск скипетра, снег... Он не успевает фиксировать воспоминания, будто нарушено само течение времени в его памяти. База Штрукера в Соковии, конец апреля... «Нашлась палочка»... Ванда, Пьетро, Клинт ранен... Вечеринка, они по очереди пытаются поднять молот, Стиву на миг кажется, будто штуковина поддается... Стив улыбается Брюсу:       - Поздравляю. Ты и Романов...       По ту сторону Связи наступает короткое замешательство. Воспоминание прыгает на несколько минут назад – и он уже смотрит со стороны, как Наташа флиртует с Брюсом, наполняя бокалы и опираясь на барную стойку так, чтобы ее грудь была видна Беннеру в особо выгодном ракурсе...       Альтрон...       Мир здесь и сейчас...       «На руках у меня...»       Он снова в баре, глубоко, до привкуса пива и соленого арахиса во рту, до струйки пота, стекающей за шиворот – в баре жарко... молодой человек поет о том, что отправит любимой письмо, запечатанное поцелуем; звук губной гармошки напоминает о Баки. Стив смотрит на угрюмого Тора, во всех деталях впитывает его ссутуленную фигуру, и это горькое, тихое: «Не сберег...».       Под ладонью барная стойка из полированного ореха, за мотивом песни слышатся голоса других посетителей бара; на улице у черного хода назревает драка, нетерпеливо гудит клаксон чьего-то авто на парковке, Тор залил пивом ворот футболки под серым худи... Когда дело касается еды и питья, он всегда до смешного неуклюж...       Стив не сразу понял, что последняя мысль принадлежит не ему.       Но как же это? Он же в баре, слышит, как начинается новая песня, гудит клаксон, он смотрит, как Тор хлещет пиво, и чувствует волну сострадания к нему от того, что погиб...       ...На сей раз дезориентация длилась дольше. Когда приступ головокружения прошел и каждый удар сердца перестал молотом отдаваться в ушах, а каждый глоток воздуха – драть сухое горло, Стив не увидел на лице Локи улыбки. Было что-то другое, что можно было принять даже за уважение, но к этому примешивался и оттенок презрения, хотя Стив понятия не имел, какие были тому причины и чем он спровоцировал этот взгляд.       Может, разве что, тем, что Локи отметил его упорство, хотя признавать это ему совсем не хотелось.       Миссии Мстителей Локи интересовали мало. Он ограничивался общим планом – куда ходили, зачем, с каким результатом. Может быть, потому, что все миссии были чем-то похожи одна на другую, и в горниле боя Мстители были больше заняты противником. Конечно, Стив и Тор прикрывали друг друга и в плане союза щита и молота добились внушительных успехов, но Локи и сам много раз наблюдал за тем, как дерется его брат, поэтому битвы отметал как несущественное. Но его живо интересовали события закулисные: пьянки, вечеринки, быт, откровенные разговоры, подслушанные сплетни, личное общение, атмосфера в команде.       Словно Локи пытался в полной мере понять, чем и как жил его брат в Мидгарде, вдали от дома.       Без него.       Стив помотал головой, перевел дыхание и собрался с силами.       - Дальше.       На сей раз Локи не заставил просить себя дважды. Касание, разряд...       Связь.       ...Когда закончился третий сеанс, Стив с трудом вспомнил, как говорить. Только что он видел Соковию.       Нет, не так. Он только что был в Соковии. Только что он бежал по битому кирпичу, чувствовал едкий запах гари в разреженном воздухе. Перегруженное восприятие выискивало на разрушенной улице любое движение, то и дело настигала фантомная боль от травм и ушибов. Сильно хотелось кашлять...       Он был уверен, что его легкие забиты соковийской бетонной пылью.       - Дальше, - хрипнул он.       - Ты не выдержишь, - спокойно сказал Локи. Без какого-либо злорадства, наоборот, излом бровей делал бледный овал его лица почти печальным.       - Не недооценивай меня. Я готов. Давай!       - Хорошо, - согласился Локи. Пальцы снова легли на голову...       Он не сразу понял, что смотреть Локи в общем-то больше нечего. Вот возвращение на Базу, спор о том, почему Вижн поднял молот и засчитывать ли это... Вот Тор уходит, и Тони говорит, что будет по нему скучать...       С того момента они больше не виделись с Тором. Тогда почему...       Но взгляд скользит дальше, листает еще два месяца его жизни. Вот Баки в портлендском парке говорит, что его враг – это еще и правительство США... Вот он виском ловит дуло пистолета, когда входит в бруклинскую квартиру... Вот вечеринка у Тони, танцуют девушки, он идет сквозь толпу и высматривает своих... Клинт отошел от дел, третий ребенок; Наташа скучает по Брюсу, временно управляет Базой; Ванда тоскует без брата, она ведьма; Вижн протягивает записку с координатами, темная лошадка, хранитель камня... Старк... Мария... Шэрон... Вот Сэм предупреждает об угрозе; мгновение спустя Стив бьет стоящего позади копа, а в следующее мгновение уже несется по ночному Бруклину за полицейскими сиренами... Ангар, катакомбы, вертолет Фьюри...       Фил Коулсон. Эти воспоминания он просматривает дважды, чувствуя в подкорке чужое удивление...       Теннесси, Вижн гипнотизирует Баки, Ванда расплетает в воздухе алые нити... найти Локи, Лондон, Селвиг, платформа, не трогать желтый рычаг, яблочное пюре на стекле... наземное управление майору Тому...       Полумрак гостиничного номера...       Не смотри! Ты же уже получил свое, зачем тебе это?!..       Но крик тонет в новом ворохе видений. Всю его память заполняет Баки.       Баки первым режет руку, очень серьезно протягивает нож рукоятью вперед... «теперь мы братья, Стив»...       Баки двумя пальцами держит тонарм над вращающимся черным диском, шутит, опускает иглу...       Баки отдает ему честь, фуражка залихватски кренится, последний довоенный жест...       Баки на лабораторном столе с остановившимся взглядом повторяет номер...       Баки в почерневшей от копоти форме приставляет приклад к плечу...       Баки останавливает железный кулак над его головой...       Баки жадно целует его в гостиничном номере...       Стива охватили ужас и ярость, что Локи посмел... но любовь к Баки брызнула изнутри живой водой, и все исчезло под приливом нежности, тоски, отчаянного желания увидеться. Дверь в каморку Синей Бороды слетела с петель. Его затопило ревущим потоком сомнений, страхов, надежд, страсти, стыда и счастья – всего, что было связано в нем с Баки Барнсом. Стив тонул и топил в этом Локи. Господи, сколько любви было заперто в нем все это время, казалось, ей нет предела, и было совершенно некуда, некуда, некуда ее излить... Оно все это время подступало, оно держалось у самого края и ждало, как снайпер в засаде, чтобы сорваться, заполняя собой целиком, как газ...       Какой-то странный, тоскливый отзвук внутри... как эхо...       На короткий миг вынырнув из пучины, Стив вдруг понял, зачем Локи смотрит это. Короткая вспышка озарения собрала все фрагменты... но все улетучилось, когда затылка изнутри коснулась невидимая ласковая рука.       Чувство было до того интенсивным, что захотелось орать, расколоть себе череп, чтобы исторгнуть, извлечь... Это был тихий штурм. И что хуже всего... хуже всего...       Ему нравилось это чувство.       Абсурдно, как нравиться могут экзотические вкусы, фильмы ужасов или боль на самой грани наслаждения. Стив отказывался верить, что ему нравится чувствовать эту силу, ощущая себя крошечным теплокровным комком на чужой ладони, милосердно не причиняющей вреда. Сила задевала те струны его существа, о которых он, казалось, давно забыл. В нее хотелось завернуться, укрыться от всего пугающего и жестокого, слишком сложного, слишком взрослого, передать ей власть над собой и перестать, наконец, быть одиноким... Стив услышал смех. Не злой, скорее, польщенный. Он погладил сознание, как мягкая кисть, как теплый бархат, и охватило вдруг такое острое, невыносимое чувство блаженства...       ...Вне себя от страха потерять свою волю, Стив протестующе заорал, ударив вслепую, всем собой. Там, снаружи, бесконечно далеко от своего сознания, он резко рванулся из кресла, но кулак с зажатой в нем тростью ткнулся в грудь и толкнул его обратно. Разом отказали все чувства, Стив ослеп, оглох, умер...       ...И принял чужой сигнал.       Связь сработала в обратном направлении. Мыслеформа была милосердно короткой, но она ужалила прямо в мозг, отчего показалось, что голова сейчас взорвется, как куриное яйцо в микроволновке. Стив закричал. Не от страха или боли, даже не от ярости; просто не закричи он – его бы переполнило до края и разорвало на части.       Напряжение спало разом, Стив резко отпрянул на спинку кресла, и его зубы клацнули так сильно, что прикусили кожу на нижней губе. Рот наполнился вкусом крови. Его захлестывал шок. Руки дрожали так, что он долго не мог поймать ими подлокотники, чтобы опереться.       Из-за растерянности не получалось вымолвить ни слова, будто голосовые связки сомкнулись намертво.       - Это мое условие, Капитан.       Стива хватило только на то, чтобы слабо кивнуть. Голова казалась пустой, как чердак с запертым в нем безумцем. Тот что-то орал, бросался на стены и мямлил о каких-то угрозах, но Стив не мог ничего разобрать. Он испытывал изнурительную слабость, какую чувствовал только единожды в этом времени – проснувшись в больнице после боя с Баки на хэликэрриере. Ноги, казалось, лишились костей, и Стив впервые не был уверен, что они выдержат его вес, если он попытается встать. Но он поднялся, с трудом, и не сразу ощутил, что Локи придержал его за руку. Пальцы твердо сомкнулись выше локтя, когда пол вдруг, качнувшись, вознамерился переползти на стену.       - Я в порядке.       - Не сомневаюсь.       Стив перевел взгляд на Локи и понял, что видит его впервые.       - Что ты сделал? – хрипло спросил Стив. Локи все еще держал его и странно рассматривал, будто тоже всего минуту назад понял, с кем имеет дело. Брезгливости не осталось, но было что-то... похожее на досаду...       - Только то, о чем мы договорились. А если ты про снег...       - Я про другое.       Он упрямо пытался сбросить волну шока, прийти в себя, но никак не получалось даже сфокусировать взгляд на острой усмешке перед глазами. Боли по-прежнему не было, однако положение это не улучшало.       - Ах, это... Ты никогда не думал, зачем вам так нужны боги? Это в вашей природе, Капитан. Вы дети. У вас, смертных, такая короткая жизнь, что вы просто не успеваете повзрослеть до конца. Вы дивитесь чудесам и верите, что после смерти вас будут оценивать, - тихий голос звучал убаюкивающе. – И сколько бы вы ни кричали о том, как хотите быть свободными и независимыми, на деле же в глубине своих маленьких испуганных душ вас так и тянет встать на колени.       Стив понял, что яростно мотает головой, когда комната закачалась сильнее.       - Нет. Ты ошибаешься. Это просто какой-то трюк... гипноз...       - Можешь думать и так. Или посчитать, что тебя просто коснулся бог. Не хочешь признать меня своим богом, а? – благодушным тоном поинтересовался Локи, но голос его звучал словно издалека. Мысли путались, беспорядочные точки света мелькали и расползались перед глазами. Его колотило.       - Отпусти меня, - с запозданием потребовал Стив, безуспешно пытаясь придать голосу твердость и вспомнить, о чем Локи только что сказал. Вроде бы что-то о богах... Вырываться ему даже в голову не пришло. Первый же рывок опрокинул бы его навзничь.       - Нет. Я ведь гостеприимный хозяин, и будет скверно, если ты разобьешь себе голову.       - Что...       Но прежде чем ему удалось подобрать слова, свет померк в наплыве черноты.       Здесь воспоминания обрывались.       Кто его раздел и уложил в кровать, Стив не знал, но хотелось думать, что это сделал не Локи, а кто-то из слуг. За последние несколько часов они и так оказались в опасной близости, а Локи не был тем, кого хотелось подпускать так близко. Он видел. От этой мысли становилось до того стыдно, что скручивало внутренности, и это делало защиту жалкой, не выдерживающей удара. Как если бы он пытался скрыть изъян за грозным видом перед хирургом, который уже вскрыл его и изучил этот изъян во всех деталях. Неловкость пережимала горло.       Он был рад, что проснулся один.       Одеваясь, Стив замер, настигнутый странной мыслью: Локи переговорил с Тором, их беседа уже закончилась. Правда, понять, откуда взялось такое убеждение, не смог. Это казалось связанным с его одеждой, но дальше мысль увязла в какой-то каше, и Стив выбросил ее из головы.       В комнате было темно, никаких выключателей на стенах здесь не водилось, а разжигать факелы самостоятельно Стив не рискнул. И хотя сперва подмывало дождаться Локи здесь, потом эта идея уступила место другой. Выйти и проверить степень своей свободы. Он потянул ручку двери. Не заперто. Эйнхерии бесстрастно смотрели перед собой, слепые и глухие ко всему, включая Стива Роджерса. Никто не препятствовал его перемещению, поэтому какое-то время Стив бесцельно блуждал, пока не задумался так глубоко, что утратил направление. А пришел в себя, глядя на пламя, уже здесь, в треугольной зале, где воздух был теплый и приятно пах жженым деревом.       Локи в любом случае сообщат, что гость из Мидгарда очнулся и где он находится. Но нужно было подумать. И поначалу никто его не беспокоил. Один раз заглянул слуга и вежливо поинтересовался, не хочется ли гостю еды или питья. Стив покачал головой, и слуга удалился, прикрыв за собой двери.       Когда Локи показал ему суть сделки, Стив словно на секунду хлебнул из потока его мыслей и едва не рехнулся. Многое из того, что он увидел, не подлежало осмыслению. Но он понял главное. То, чем Локи встревожен. Если не сказать прямо – напуган, и о причинах этого страха он предпочитает молчать. Неудивительно, почему Локи не сказал этого словами. Мешала гордость. Сказать – значило признать, что у него проблемы, что правление вышло с изъяном, что ему нужна помощь...       А в Асгарде идет снег. Мелкие пушистые хлопья последнего оледенения. Город спит под плачущим воем стужи. Еще никаких сугробов не намело, но температура падает все ниже, крепчает ветер. С последнего по-настоящему солнечного дня минуло уже почти пять месяцев.       Теперь Стив знал, что это значит. Оставалось подумать, что делать дальше, но времени на это ему не оставили.       Сперва послышалась громкая разноголосая ругань, словно кто-то требовал у охранника, чтобы их немедленно впустили. Это удивило. У Стива войти получилось без каких-либо проблем со стороны стражи. Что басовито прогудел охранник, он не расслышал, хотя тон был неприветливый и вполне однозначный. Потом женский голос что-то тихо, но сурово ему ответил. И дверь открылась.       Вошли трое. Стив, поднявшийся им навстречу, узнал их сразу, еще до того, как они назвали свои имена.       Наверное, здесь не было принято пожимать руки, но Стив протянул руку Вольштаггу раньше, чем сообразил, что традиция земная. Впрочем, тот, после недолгого колебания, крепко стиснул ее своей. Кожа его ладони была сухой и грубой, как глина. Он же потребовал еды и меда, хотя, судя по его виду, Вольштагг уже успел выкушать немало горячительного. Он не был пьян, но цвел щеками и вел себя шумно. Видимо, слухи разлетелись быстро, поэтому асы знали, к кому идут. В Асгард пожаловал друг Тора – Капитан Америка. Они так трогательно восторгались этой встречей, словно были давно с ним знакомы. Он тоже заочно был с ними знаком.       Хотя и предпочел бы, чтобы очное знакомство состоялось в более удачное время.              ***       Из воспоминаний его вывел смех. Смеялись все трое, и Стив улыбнулся тоже, понимая, что пропустил какую-то важную часть разговора. От взаимных упреков асы перешли к веселью, но смех был нервный и принужденный. Стив подумал, что так смеются, когда причина веселья на деле смешной не является и заключается в чем-то далеком от радости. Быть может, в чем-то тревожащем, чего стоит бояться.       Они были подавлены. Это было очевидно. Вольштагг уже признал Локи царем Асгарда, хотя пока и не говорил этого вслух. Фандрал занял выжидательную позицию, выставляя ее как щит разумной осторожности и опасаясь усугубить положение дел. Сиф оставалась абсолютно верной Тору. Она пыталась подтолкнуть остальных воинов к бунту, хотя один из них считал это изменой, а другой – самоубийством.       Тор о ней рассказывал. Много-много лет назад, задолго до того, как в Америку приплыли первые переселенцы, у них с Сиф был недолгий и сложный роман, который решено было прекратить на благо обоих. Стив отчетливо видел в пылкости Сиф глубокие чувства, которые она изо всех сил пыталась выдать за чувство долга и верность.       В сухом остатке было одно – они ждали. По их мнению, Локи рано или поздно понадобится помощь Тора, и для этого ему придется наладить с братом контакт. А с каждым снежным днем этот час становился все ближе.       Стив разглядывал свои руки, крепко сцепленные в замок. Кубок он отставил в сторону от дивана. Калейдоскоп последних событий аккуратно и неумолимо рассортировывался, и теперь, когда первоначальный шок от общения с Локи прошел, возвращалось умение быстро и хладнокровно просчитывать свои дальнейшие действия.       Глядя на свои руки, он прислушивался к указаниям внутреннего компаса.       Локи перешел черту!       Локи пытался подчинить его волю. Одно воспоминание о том сладостно-мерзком ощущении заставляло ознобно передернуться. Локи перешел границы допустимого. Он злоупотребил его доверием. Влез в то, что его не касалось. Он рылся в его воспоминаниях о Баки. Этот ублюдок уже не сдержал свое слово, сунув нос туда, куда не следовало.       Стив чувствовал, как его захлестывает жесткая бескомпромиссность Капитана. Понимая, что эта уступка Локи уже стоит ему ощущения, что он, Стив Роджерс, предатель и трус. Ощущение это все крепло и крепло.       Хватит быть пассивной стороной, хватит позволять себя использовать, хватит быть разменной монетой...       Хватит! Пора взять себя в руки!       Этот засранец все-таки знал, о чем говорил. Добро всегда найдет причины не исполнять требования зла, ведь на то оно и зло, чтобы не идти ему на уступки.       Стив Роджерс – славный малый, вы можете ему доверять...       Стив Роджерс не очень славный малый.       - ...Так или иначе, нам нужен порядок, - закончил Вольштагг очередной длинный пассаж.       - Нужен Тор, - упрямо возразила Сиф. Все замолчали. Это была правда.       - Значит, нужно его освободить, - сказал Стив. Глухо, но отчетливо, обращаясь к своим рукам.       Голос уже почти обрел обычную уверенность. Асы озадаченно притихли. Они забавно переглядывались, будто желали получить подтверждение тому, что этот мидгардец заявил, что надо бы поднять мятеж.       А еще забавнее было то, что Стив не находил в этом ничего забавного.       Потому что он уже знал, что сделает это. Капитан не просто просил – он настаивал на решительных действиях. Он мыслил ясными, четкими импульсами. Тор в тюрьме. Его боевая братия в полном унынии. Им нужен лидер.       Но Стив не сдавался.       Это меня не касается. Твой друг за решеткой. Это внутренние дела Асгарда. Локи на троне. Тор воин, он может справиться сам. Если Локи его не казнит. Я не имею права вмешиваться!..       Это верно, старик. Ты не имеешь права. Но сможешь ли ты спокойно спать, зная, что бросил друга в беде?       И Стив понял, что проиграл. Он прикрыл глаза, пережидая легкую судорогу боевой трансформации, чувствуя, как Капитан врастает в его тело, перехватывая рычаги управления, и приводит все системы в боевую готовность.       Прости, Баки...       Его до самого горла затопило знакомой щекочущей волной, скользнувшей приятным холодком по спине.       То, что я делаю – правильно.       Иногда он ненавидел это чувство. Иногда упивался им, как опасный наркозависимый. Но оно, это чувство, однозначно приносило успокоение, вызывало нутряной экстаз от глубокого ощущения верности того, что должно произойти. Я все делаю правильно. Вот такое чувство. Даже когда его били в подворотнях, даже когда отбирали деньги и он шел домой в синяках и грязи, внутри горячо колотилось: «Я сделал все правильно, я не прошел мимо, я не сбежал, я вмешался, я был прав...»       И когда ему в спину кричали: «Меньше лезть будешь! Так тебе и надо, задохлик!» внутри откликалось: «Да. Так мне и надо». Потому что надо было именно так.       Наверное, все из-за религиозной Сары, которая учила, что не быть плохим – еще не значит быть хорошим. И что не творить зла – вовсе не то же самое, что творить добро. На изнанке его век вспыхивал и трепетал огонь.       Это ты виновата, мама. Ты виновата в том, что не вырастила подонка, бросающего друзей в беде.       Он не мог оставить Тора в тюрьме. Совесть восставала против этого. Значит, он это сделает. Этого требовали все его нервные центры. Неумолимая страсть к справедливости твердила, что он и так отклонился от курса тем, что позволил сделать из себя объект торга. Дал козырь Локи в шантаже и давлении на Тора. И что если он этого не исправит, то больше не сможет посмотреть в глаза своему отражению и поднять щит...       Это их семейные разборки! Это личное, это не мое дело...       Но Локи уже перешел черту. И ты ничего ему не должен.       ...Потому что если ты Капитан Америка – это навсегда. И, к сожалению или к счастью, ты остаешься Капитаном Америка, даже когда снимаешь костюм с побрякушками.       «Прости, Баки. Мы еще встретимся, в Южной Франции. Обязательно. Но у тебя все хорошо. И я знаю, что у тебя все хорошо. С тобой Ванда и Вижн, у тебя щит, ты умеешь выживать, ты не пропадешь. Мы придумаем что-нибудь другое. Все равно у нас обоих на этот вариант было мало надежд. Но я нужен здесь. Я нужен Тору, и если я брошу его в беде, то не смогу назвать себя Мстителем. Иногда нужно делать то, что правильно.       Прости, Баки. Это еще не конец.       Я тебя люблю».       Когда он поднял взгляд, у него были союзники, враги и цель. Он увидел, что асы смотрят на него выжидательно и напряженно. Фандрал сидел на диване, где всего минуту назад вольготно валялся, а Сиф подсела поближе к краю. На ее лице Стив видел отчаянную надежду, и это испугало и одновременно ожесточило его – должно быть, вот с таким же выражением он сам не так давно стоял напротив Локи, ожидая его вердикта. Стоило только вспомнить о том, как он унижался перед этим ублюдком, как Стива бросало в холодный пот. До чего он докатился... Но теперь все так, как надо. Он очнулся и, наконец-то, может мыслить трезво. А главное – поступать правильно.       Лицо его закаменело, как бывало всегда, когда решение принято и все мосты сожжены.       - Тор мой друг, - сказал Стив. – Он в беде, и я не могу его так оставить. Думаю, в аналогичной ситуации он бы не оставил меня. Я сделаю попытку освободить его, с вашей помощью или без. Но помощь бы пригодилась.       Он улыбнулся им: «Кто со мной?», припоминая, с каким интервалом расположены посты охраны в коридорах...       - Это полное безумие, - высказался Вольштагг.       - Да, - улыбнулась Сиф в ответ. – А когда у нас бывало по-другому?              ***       Четверть часа спустя были проработаны основные детали. Они говорили вполголоса, склонившись и сблизив головы, отчего казались Стиву похожими на футбольную команду, обсуждающую стратегию атаки.       - Это как раз тот случай, когда триста раз пожалеешь, что молот может поднять только достойный! – с досадой в голосе заметил Фандрал.       - Молот нам и не нужен, - возразила Сиф. – Надо только разбить силовое поле, и Тор к нам присоединится.       - Если до этого нас не убьют, - мрачно вставил свое слово Вольштагг. – Ты уверен, что сможешь организовать отвлекающий маневр?       Это относилось к Стиву. Он серьезно кивнул.       - Уверен.       Все это действительно тянуло на безумие и сильно осложнялось многими неизвестными, но ему было не впервой сталкиваться и с оружием внеземного происхождения, и с незнакомыми территориями. Когда было необходимо, он умел быстро приспосабливаться к новым условиям; это не беспокоило.       Волновало другое. Количество этапов операции, каждый из которых мог провалиться. Они во многом шли наугад, и приходилось верить своим союзникам на слово. Стив не то чтобы не верил им, но воевать с ними еще не приходилось, поэтому не удавалось полностью избавиться от сомнений.       - Давайте еще раз по пунктам. Фандрал?       - Мы трое выходим из комнаты, я иду и разживаюсь доспехами эйнхерия, возвращаюсь сюда и забираю его, - он кивнул на Стива. – И вывожу его к тренировочному корпусу. Вы тем временем...       - Мы тем временем идем к оружейной тренировочного корпуса, - продолжила Сиф. – Ждем, пока сменится стража, оглушаем стражников и вооружаемся.       - Чем ты сражаешься? - спросил Вольштагг у Стива.       - Чем придется. И я быстро учусь.       Почти сразу выяснилось, что после того, как истинная личность Одина была раскрыта, их всех разоружили. Локи оказался до обидного предусмотрительным негодяем. Основной арсенал дворцовой стражи находился в самом дворце, неподалеку от хранилища артефактов, и охранялся соответственно. О том, чтобы идти на вооруженную охрану врукопашную, не было и речи. Зато, как выяснилось, существовал еще один арсенал, в корпусе, где стражи тренируются, проходят обязательные экзамены и сдают нормативы каждый год.       Тренировочный арсенал – это место встречи. Асы решили, что, если Стива Роджерса будет сопровождать эйнхерий, это привлечет меньше внимания и позволит расширить зону свободного передвижения. В тренировочном арсенале никакого по-настоящему мощного оружия нет, зато охраняют его всего двое. И вооружиться там следует для того, чтобы затем пробиться в основной дворцовый арсенал.       Этот момент плана Стив считал самым провальным. Беготня с места на место должна была привлечь к ним внимание, но стояла ночь, и на их стороне был фактор внезапности, а также, как ему пояснила Сиф, сами нравы Асгарда. Чувство опасности у эйнхериев развито слабо, поскольку многие из тех, кто служит здесь, ни разу не были в реальных боевых условиях. Их легко застать врасплох. Стив слабо в это верил, но свои опасения не озвучивал.       В его задачу входил отвлекающий маневр, успех которого напрямую зависел от вооружения, которое они сумеют раздобыть. Стив очень рассчитывал на шумовые гранаты, дымовые шашки или аналоги оных. Чем больше шума – тем лучше. Особенно, если первая часть диверсии пройдет успешно.       А именно – если ему удастся выкрасть Тессеракт.       - Раньше хранилище охранял Разрушитель, но после его утраты просто удвоили количество охраны, - говорила Сиф. – Я сумела туда пробраться во время смены стражи, тогда и увидела, как Один... Локи использует Тессеракт.       - Это точно должно сработать, - покачал головой Фандрал. – Но как подумаю об этом...       - После того, как завладею Тессерактом, я бегу как можно дальше от тюрьмы, - вернулся в конструктивное русло Стив. – И отбиваюсь от преследователей, сколько смогу.       Сомнений в том, что скрутят его быстро, не было, даже если он раздобудет оружие и сносный щит. Собственно, Тессеракт был им совершенно не нужен, а вот небольшой запас времени пришелся бы как нельзя кстати. По прошлому опыту Стив полагал, что сумеет продержаться достаточно долго, чтобы эти трое успели освободить Тора. Это то, чего хотел он. А вот что будет дальше... Впрочем, до этого «дальше» еще следовало дожить.       Вольштагг хмурился. Он почти ничего не говорил, но по лицу читалось, какого мнения он был об этой затее.       - Мне все это не нравится, - сказал он наконец. – Идти на дело с пустыми руками и ничтожными шансами! Не говоря уже о том, что за нами сейчас наблюдают.       - Это еще неизвестно, - быстро сказала Сиф.       - Вы про Стража? – Стив только сейчас подумал, что всевидящий Хеймдалль может стать серьезной проблемой.       - Если Хеймдалль действительно верен Локи, то мы уже раскрыты, - резонно заметил Фандрал. – А если он на нашей стороне, то сам обеспечит отвлекающий маневр, вызвав Локи к себе и дав нам время. Обеспечишь ведь, а?! – последняя реплика ушла в потолок.       - Если только сейчас он не оповещает Локи о государственной измене, - вставил Вольштагг.       - Как вы это узнаете? – поинтересовался Стив. – Как вы узнаете, на вашей стороне Страж или нет?       Повисла густая тишина.       - Он прав, - поддержала Стива Сиф. – Мы не можем знать наверняка. Но ждать от Хеймдалля активной помощи, даже если он верен Тору, не имеет смысла. Если он за нас, то поможет даже тем, что не доложит о наших планах Локи. Будем рассчитывать на собственные силы. Сейчас это все, что мы можем.       - Только нужно действовать быстро, - сказал Стив. – Я жду здесь. Нужно успеть до того, как...       - До того, как что?       В течение трех секунд после этой фразы в мозгу сложилось четыре варианта возможных действий, в большинстве своем – силовых, но Стив выбрал не делать ничего. Жизненный опыт учил, что надо уметь проигрывать.       И еще следовало признать, что, когда правитель того хочет, двери в Асгарде не скрипят.              ***       - Ну надо же, все в сборе. Даже Капитан Америка все еще здесь. А я-то уж было решил, что вы поторопитесь спасти его от страшного меня.       Все внутри предательски оборвалось. Стив заставил себя подняться, распрямить плечи и обернуться. Остальные тоже встали, медленно и напряженно. Локи, сцепив руки за спиной, вышел на свет огня. Он пребывал в веселом и беззаботном настроении, которое сразу же показалось ненастоящим. Глаза смотрели остро и внимательно. Вдоволь налюбовавшись их мрачными лицами, Локи поднял брови:       - Кажется, я прервал совещание заговорщиков? Мне подождать снаружи, или вы уже закончили?       - Иронизировать обязательно? – глухо спросил Стив, не собираясь отпираться, раз уж его поймали с поличным.       - А тебе обязательно в любой точке вселенной выпячивать свои идеалы? – и Локи одним ласковым взглядом пообещал ему чудовищный марафон агонии, если Стив еще раз откроет рот.       Сиф решительно вышла вперед и встала перед ним.       - Выпусти Тора из заточения!       - Не слышу должной почтительности, Сиф, - Локи наградил воительницу сладкой улыбкой, и Стиву показалось, что она вот-вот влепит ему пощечину – так напряглись ее руки.       - Сейчас же, ты!.. – она смотрела на Локи с требовательной настойчивостью на грани откровенного вызова.       - Продолжай, - подстегнул он. – Я – кто?       - Ты! Ты!.. – и Сиф осеклась, выпалив с бесконечной безнадежностью: – Ты мой царь, будь ты проклят!       - Уже лучше. Делаешь успехи.       Вольштагг тоже медленно и тяжело вышел вперед, встал рядом с Сиф, взявшись за свой пояс.       - Сиф, не провоцируй, добром это не кончится, - он перевел взгляд на Локи, не выдержал, опустил глаза. – Мой царь, ну, в самом деле, выпусти Тора, это уж слишком.       - Да ну? – в голосе Локи, наконец, проскользнула злость, и серо-зеленые глаза устремились с Сиф на Вольштагга. – Если знаешь способ, при котором я его выпускаю, и он меня не убивает, то я тебя слушаю.       - Да ладно тебе, - попытался сбавить градус напряжения тот. – Ну да, он узнал, что ты его обманул, и взбесился. Это же Тор! Да и потом, дело ведь непростое... Тут бы любой вышел из себя, его можно понять.       И промахнулся.       - Вот как? Можно понять? – голос Локи начал опасно рокотать. Такими темпами, подумал Стив, скоро они начнут орать друг на друга. Или хуже. – А кто-то из вас, Один или Тор, сказали: «Да, мы понимаем, почему Локи пытался уничтожить Йотунхейм – он вышел из себя, его же обманывали всю его жизнь»? Меня кто-то из вас понимал?! И при этом вы выгораживаете Тора! Да вы живы только благодаря мне!       Его яростный взгляд метался от одного к другому. Асы смущенно топтались вокруг.       - Ты хоть когда-нибудь перестанешь напоминать об этом, а? – вздохнул Фандрал. Без вызова, очень устало.       - Только когда вы все осознаете это в полной мере! А раз уж ты завел речь о напоминаниях, то...       - Локи, - позвал Стив. Тихо, но твердо, чтобы его голос был услышан. Локи умолк на полуслове и медленно выдохнул, не поворачивая головы. Воцарилась такая тишина, будто все ждали взрыва.       - Чего тебе?       - У нас есть дела, - решился напомнить Стив. – Не так ли?       Локи посмотрел на него и горько хмыкнул.       - Ну разумеется. Капитан Америка своего не упустит. Дело прежде всего! Вот что значит профессионал!       - Я не в костюме, - напомнил Стив. Локи охотно кивнул, окидывая его взглядом с головы до ног. Стив не смог расшифровать выражение его лица. Не то досада, не то отвращение... может, и то и другое сразу.       - Что не мешает тебе организовывать ратные подвиги у меня за спиной.       - Это не он, - вмешалась Сиф.       - Иди за мной, - бросил Локи Стиву, игнорируя ее слова.       - Эй! Не вздумай сделать с ним что-нибудь! – Сиф рванулась вперед, но Фандрал вовремя схватил ее за руку. Царь Асгарда обернулся, и с его лица вдруг исчезло всякое выражение.       - Сделать что-нибудь? Я? Зачем? – он посмотрел на Стива. – Это же предводитель воинов Мидгарда, заглянувший с дружественным визитом. А вы с ним пили мед и обсуждали ваши славные битвы, разве я не прав?       Все молчали. Локи еще раз обвел их тяжелым взглядом и улыбнулся.       - Так-то лучше.       На выходе из зала Стив обернулся.       - Рад был познакомиться, ребята. Мне жаль, что не успели закончить.       Взгляды, устремленные на него, были испуганными, будто его вели на казнь.       - В следующий раз продолжим! – крикнул ему Вольштагг, но беспокойство в голосе скрыть так и не сумел.       Локи кивнул Стиву на дверь, предлагая выйти первым, и Стив открыл тяжелую створку, внезапно поняв – дверь все это время была закрыта. Створки высокие, он бы заметил, когда она открывалась. Тогда как же?..       Но в этот момент Локи, вышедший за ним следом, растаял в воздухе, зато другой Локи, лопатками подпирающий стену коридора, протянул руку и захлопнул дверь. Посмотрел хмуро, с неодобрением. Стив невольно перевел взгляд с него на то место, где только что был другой Локи...       Наваждения не шумят.       ...Но этот Локи уже направился в темноту, и Стив, будто попав в его гравитационное поле, поплелся следом.       Ноги несли с неохотой, в то время как мысли сосредоточились на том, что их всех теперь ждет. Воображение, избалованное художественным образованием, мгновенно нарисовало отвратительную картину: мрак, подземная темница, прикованные цепями к стенам полуголые люди с торчащими ребрами и следами пыток...       - Послушай. Это была моя инициатива. Я организатор, и если хочешь кого-то наказать...       - Заткнись, - раздраженно отмахнулся Локи.       Стив пытался разозлиться, он даже приказывал себе разозлиться – ему хотелось как следует разозлиться на Локи, чтобы злость вытеснила нарастающее чувство вины перед друзьями Тора.       - Я готов взять на себя ответственность, – голос прозвучал резко, но Стив и не хотел его смягчать. – Их не тро...       - Ш-ш-ш, - Локи развернулся и прижал указательный палец к его губам. – Хватит болтать. Время не ждет.       Это прикосновение опалило нутро, но Локи убрал палец прежде, чем Стив растерянно выдохнул ртом.       Сердитым Владыка не выглядел. Локи смотрел без всякой злобы, и казалось, его занимает что-то иное, нежели творящееся вокруг. Раньше за ним не водилось такого флегматичного отношения к чему-либо, и хотя Стив знал его плохо, чему был рад, наблюдения за этим типом в один голос сообщали, что за подготовку штурма темницы Локи должен был выклевать ему печень. Они же всерьез хотели выпустить Тора!       А Локи, похоже, вообще не придал этому значения.       Стив почувствовал острый всплеск обиды и гнева. Когда все вокруг такое циклопическое, трудно сохранять самооценку, и тут волей-неволей начнешь строить планы по захвату мира, чтобы соответствовать. Но он же все-таки Капитан Америка. А этот подлец настолько самоуверен, что даже не берет его в расчет! Считает, что они ничего не могут ему сделать?! Заносчивый ублюдок, да как он...       Но гнев скоро полностью смыло подозрение, а затем откровенное недоумение. Нет, бахвальства и самодовольства Локи не выказывал, был полностью поглощен своими мыслями и вид имел напряженный и усталый, словно не выспался или был сильно выбит из привычной колеи.       Как всегда после общения с Тором.       Стив поймал себя на мысли, что ему уже доводилось это видеть. Тогда, после битвы за Нью-Йорк.       ...Те дни выдались тяжелыми, и физически, и морально все были вымотаны до предела, двери Башни осаждали толпы репортеров, по всем каналам шло прямое включение с разрушенных улиц. Нью-Йорк скорбел, и достаточно было выглянуть в окно, чтобы понять масштаб катастрофы.       Только Старк, казалось, успевал делать по триста дел на дню. Он раздавал интервью, болтал с Фьюри, какими-то конгрессменами, сенаторами и адвокатами, строил портал с Беннером и Селвигом и еще умудрялся всех доставать своей бесконечной болтовней. Стив уже знал, что у Тони Старка, помимо боевого, только два активных состояния – работать до изнеможения или отдыхать до упаду. Казалось, что Тони-трудоголик в своем фанатизме ищет спасение от того, что видел там, в космической дыре. Стив его не упрекал. На тот момент времени именно Тони был средоточием их команды, пусть и всячески отрицал это. Но они все были измотаны.       И пленник в подвале вовсе не облегчал им жизнь.       Локи насылал наваждения. Мороки, как называл их Тор. Некоторые были забавными, другие раздражающими, третьи откровенно жуткими. ДЖАРВИС их отследить не мог, поскольку запечатлеть несуществующее техника оказалась бессильна. Локи вел себя как наказанный малолетний сорванец, стучащий в стены ради внимания. И в один вечер Клинт Бартон, тогда еще малознакомый, но сразу заслуживший расположение Стива парень, ругаясь, вышел из душа и объявил, что если этот тип еще раз выпустит рой пауков из душевого слива, то он, Клинт Бартон, не погнушается спуститься вниз и воткнуть ему стрелу поглубже в известное место.       Разрывную, чтобы наверняка.       К удивлению Стива, его это возмутило. Причем даже не грубость сказанного, а чуть не сорвавшееся с языка «это же издевательство над заключенными». Впрочем, язык пришлось прикусить, потому что и заключенный издевался над ними во всю мощь своей дьявольской изобретательности, а Стив и сам видел многое из того, чего предпочел бы не видеть. Но это заставило его задуматься о других вещах.       - А что насчет еды? – спросил он у Тора. – Локи чувствует голод?       - Чувствует, что земная оболочка слабеет. Когда перемещаешься в мир, приходится считаться с его законами.       - Ясно, - вздохнул Стив, хмурясь. – Он у нас сидит два дня без пищи и воды, и мы еще удивляемся, что он зол.       - Может просидеть так и подольше, - немедленно вставил Клинт. – От голода не умрет.       Разразился спор. Старк от души веселился и предлагал послать к Локи Беннера, на что Брюс немедленно и далеко послал Тони; а Клинт и Тор не одобряли саму идею поощрения беспредела в силу личных счетов.       - Пока он находится здесь, он заключенный, и у него есть права, - гнул свое Стив.       - Может, ты этим и займешься, Кэп? - подвел черту Тони, глядя ему в глаза с невинной наглостью двустволки. – Ты же суперок, сумеешь скрутить его, если начнет буянить. Да и, совсем запамятовал, ты же у нас командир, сама ответственность, так что у тебя меньше всего шансов случайно его прикончить.       - Я займусь, - процедил он тогда сквозь зубы. Еду собрал на свое усмотрение, захватил кувшин воды и стакан, все сгрузил на поднос и спустился вниз. Наташа, встреченная по пути в подвал, сунула ему на поднос пакет орешков и предупредила, что не стоит разговаривать с Локи. Опасно. Она не шутила, но Стив решил оставить это на свое усмотрение. Трудно не говорить с тем, к кому идешь с нагруженным подносом.       Локи сидел на полу, прислонившись спиной к стене, и внимательно наблюдал за манипуляциями Стива. Не улыбался, не ехидничал, но под его взглядом Стив все равно чувствовал себя глупо. Пришлось поставить поднос на журнальный столик, чтобы открыть дверь пластиковой картой. Когда красный огонек с коротким писком сменился на зеленый, он внес поднос в камеру прямо со столиком, постеснявшись ставить еду на пол. Это показалось ему негуманным, бог знает почему.       Локи никак не прокомментировал появление еды, но Стив, оглядев его, побороть себя так и не сумел.       - Тебе нужна медицинская помощь?       Тот мрачно усмехнулся.       - Ооо? Жалость к поверженному?       - Соблюдение прав заключенных, - ответил Стив. – У тебя есть права. Судить тебя будет асгардский суд, поэтому зачитывать тебе предупреждение Миранды [2] вряд ли целесообразно. Но насчет еды, необходимых процедур или медицинской помощи ты обратиться можешь. Если прекратишь насылать видения, условия будут улучшены.       - Вряд ли ваш уровень целительства меня впечатлит.       - Я просто спросил. Тебе крепко досталось, и, если нужна помощь, можешь просто об этом сказать.       - Я обойдусь.       Стив поднял руки.       - Как знаешь.       Но это было только начало. Несколько следующих дней Локи изводил его во всю мощь фантазии.       - Эти ваши мидгардские помои!..       - Увы, асгардских помоев у нас не нашлось. Ешь то, что есть.       Говорить ему, что в тюрьме еда была бы не лучше, Стив смысла не видел. Разумеется, Локи и так это знал, просто упивался последними крохами власти, какие ему еще оставались. То же было и с кошмарами, и с наваждениями. Локи это делал, потому что хотел это делать, и если не мог победить, то уж пакостить исподтишка считал своим священным долгом.       Это случилось на четвертый день. То, о чем предупреждала Наташа и на что Стив предпочел не обратить внимания. Сейчас он отлично понимал, что в тот момент его понесло, и нельзя было читать Локи нотации.       - Знавал я таких, как ты, - устало сказал ему Стив, когда Локи закончил вслух размышлять о том, что сделал бы с Мидгардом, если бы горстка жалких смертных в попугайских нарядах ему не помешала.       - Сомневаюсь.       - Напрасно. Ты из породы злодеев, которые верят в тотальный контроль. Как и Красный Череп, ты веришь, что можешь править миром. Вот только миром не может править заговор. Он для этого слишком сложен. Многие пытались, и не один десяток лет, но даже с нашими и вашими технологиями невозможно целиком просчитать человеческий фактор. Как бы ни было тяжело это признать, миром правит хаос, который удается лишь сдерживать рычагами порядка. А ты не в состоянии поддерживать этот порядок, как бы ты ни был силен.       - С чего ты взял, что я не в состоянии? Я же бог, - Локи вскинул подбородок. – Ты должен был слышать обо мне.       - Но мотивы у тебя человеческие. И поэтому ты проиграл. Не потому, что слабее или хитрости не хватило. Просто ты думал, как заурядный захватчик, а с такими мы давно научились справляться. В этом ты не уникален.       Стив уже подумал, что ответа не последует, и направился к выходу, когда ему в спину донесся смех. Негромкий и издевательский. Локи одной интонацией смеха мог донести то, чего многие не могут и сквернословием. Этот смех поднял волну черного негодования, за доли секунды обретшего масштабы цунами. Стив обернулся.       - Что смешного?       - Ты. Идеалист и моралист Стив Роджерс! Учит опального бога, что в мире должен быть порядок, а не беспредел! Это, наверное, так удобно – быть выборочно слепым. Видеть только то, что хочется видеть, и при этом совершенно искренне не замечать всего, что портит картину мира...       - Ты или пояснишь, что смешного, или я ухожу.       - Пояснить нетрудно, - до странности мягким голосом произнес Локи. – Забавно то, что руководство страны, которой ты верен и порядок которой ты так ревностно защищаешь, отправило ядерную боеголовку, чтобы стереть Манхэттен с лица Земли со всем гражданским населением. Они расписались в неспособности защитить свой народ. Но что они говорят сейчас? Какая трагедия! Столько погибших! Скорбим и помним! Я готов аплодировать стоя, это мерзость высшей пробы. Всего одним нажатием кнопки они убили полтора миллиона собственных граждан.       Это было как удар в живот.       - Этого не случилось!       - Сейчас. Но если их прижмет посильнее, они сделают это снова. Кажется, это называется «прецедент», - Локи, сцепив руки за спиной, медленно подошел к стеклу, глядя на Стива в упор. – Порядок, в который ты веришь – лишь очередной привлекательный миф. Ты стараешься отметать неприглядные истины, но ты уже почуял это, не так ли? Где-то во всей этой патриотической обертке притаился подвох, а вблизи от звездно-полосатого знамени разит гнильем, наркотиками, порнографией, уклонением от налогов, беззаконием, проституцией, насилием, убийствами, пикетами, цинизмом, властью денег и корпораций! Он провонял этим насквозь! За время твоего отсутствия мир изрядно подгнил, и ты на вершине этой мусорной кучи гордо держишь флаг – герой с чистым сердцем, за добро и свободу! Жалкий фанатик на службе у лжецов и убийц.       Стив молчал, разрываясь между желанием хорошенько врезать Локи и желанием уйти, оставив последнее слово за ним. Но Капитан не был согласен. К тому же он видел, как пытливо глаза Локи следят за его мимикой. За всей этой напыщенной мишурой не сразу удавалось разглядеть холодный расчет.       - Может, ты и прав, - Стив поймал взгляд Локи своим. – Но я такой, какой есть, и другим уже не буду. Я готов сражаться за то, во что верю. А я верю в людей. Они могут быть лучше. Но не той ценой, которую выставил ты. Сколько бы проблем у нас ни было, они только наши, Локи. И нам не нужны пастыри из других миров, которые считают, что рабство пойдет человечеству на пользу. Ты слишком самолюбив, чтобы это понять, поэтому насчет тебя я однозначно уверен, и лучше уж стоять на вершине мусорной кучи, чем идти за тобой.       Локи глухо рассмеялся.       - Готов поспорить, так оно и есть. Но лучше не зарекайся, Капитан. Не зарекайся.       Как же он оказался прав...       Локи. Изобличитель неприглядных истин. «Я плохой, - говорил он, - но и вы ничуть не лучше».       Это был их последний разговор до сегодняшнего дня. Потом к Локи спустился Тор, хотя его никто не просил. Он сам решил, что пора. Правда, после этого вернулся злой, чуть не искрил. Что до Локи, тот был в бешенстве. Сперва наорал на Стива, разбил посуду, перевернул в своей камере все вверх дном. А потом и вовсе перестал разговаривать, отвечая односложно и невпопад. Два дня спустя Локи нагрубил Старку, после чего обзавелся намордником. Когда это случилось, Стив ощутил злорадство, но почти сразу устыдился его. Локи был расстроен.       Нет, не так. Они оба были расстроены. И тогда в своей досаде казались похожими, как родные...       Эти двое – прямо как герои близнечного мифа. Один олицетворяет все хорошее, другой – его противоположность. Но, если верить диалектике, противоположности не только ведут борьбу, но и формируют единство.       Интересно, Тор сейчас там, в камере, тоже подавлен?       - Что будет с Тором?       Локи недовольно оглянулся на него, выдернутый, казалось, из пучины глубоких дум.       - Лучше не испытывай мое терпение. Это может для тебя плохо кончиться.       - Тор мой друг, - нажимал Стив. – И Мститель.       - Да, - Локи развернулся к нему с явным намереньем расставить все точки над i. – Вот только он не летел к тебе на помощь в Вашингтон, а ты – к нему, когда на нас напал Малекит. И прежде, чем скармливать мне трогательные речи о вашей мужской дружбе, ответь – ты бы сам обрадовался Тору, если бы тот вознамерился вытаскивать тебя из федеральной тюрьмы, проламывая стены?       Обескураженный таким вопросом, Стив честно задумался. Если бы его арестовали после стычки с полицейскими в Рэд-Хуке или по другому поводу и Тор прилетел бы его вызволять, Стив был бы первым, кто отчитал бы его за это. Потому что надо играть по правилам. Но ему было, к кому обратиться. У него есть друзья.       Старк вытащил Сэма...       А на что надеяться Тору? На снисходительность своего полоумного братца? На эту запуганную троицу?       - Я бы смотрел по обстоятельствам, - твердо заявил он.       - Тогда вот тебе первое обстоятельство – Тор отказался от трона! – Локи дождался, пока эта мысль дойдет до Стива целиком. – А Один, что поделать, не отрекся от меня. Я единственный наследник престола. А если тебя что-то не устраивает, то позволь напомнить – сколько бы у нас ни было проблем, они только наши, - цитата ударила Стива как оплеуха. – И нам не нужны советчики извне, которые считают, что насильственная смена власти пойдет Асгарду на пользу! Так что держи свое звездно-полосатое мнение при себе.       Стив хотел было возразить, что ни о какой насильственной смене власти он и не мыслил. Да, он хотел выпустить Тора из тюрьмы, что бы это ни значило для их внутрисемейного конфликта на почве престолонаследия... Но, в конце концов, это действительно его звездно-полосатое мнение, и для Локи «освобождение Тора» и «смена власти» были, похоже, тождественны. Стив набрал полную грудь воздуха.       - Ты прав, - выдохнул он. – Это было глупо. Прости.       Не то чтобы он всерьез чувствовал раскаяние...       - Что я слышу? – удивился Локи. – Капитан Америка просит у меня прощения?       - Не привыкай, - Стив сурово сдвинул брови, с облегчением отмечая, что к нему возвращается присутствие духа. Поборовшись между желанием узнать и нежеланием лезть не в свое дело, он все-таки спросил: - Откуда ты знаешь?       - Знаю что?       - Что Один от тебя не отрекся.       Локи зачем-то поднял руку, повертел ее перед глазами, разглядывая пальцы.       - О, поверь мне, я бы это понял, - он глянул на Стива и весело оскалился. – Даже ты понял бы. Хотя лучше тебе не знать, какими монстрами я был зачат.       Да, без сомнения. Изменилось еще кое-что. Полностью исчезли театральность и маскарад. Локи вел себя естественно, не рисовался, не паясничал и как никогда казался просто усталым малым с дурным характером.       Во всяком случае, перед Стивом он больше не стремился разыгрывать Владыку Вселенского Зла.       Это даже немного тревожило.       Замок был огромен и абсолютно беспорядочен. Стив поражался, как Локи это удается, но тот не только ориентировался в коридорах, залах и террасах, заваленных листьями, но и успевал менять облик, когда впереди еще только маячили голоса. Вот перед Стивом идет высокий поджарый воин с легкой походкой, а в следующий момент – уже седовласый коренастый старец с тяжелой и величественной поступью. Несмотря на ночь, замок полнился народом. В коридорах группами, парами и врозь попадались празднично одетые мужчины и женщины с кубками в руках. Они прогуливались между колонн или выходили на открытые площадки балконов. Завидев правителя, они почтительно склоняли головы, разговоры смолкали. Стив ловил на себе удивленные взгляды, понимая, насколько он в этой одежде не вписывается в обстановку, но волноваться об этом не было ни желания, ни времени.       Залитые светом факелов площадки сменялись темными закутками, следовала вспышка – и облик Локи вновь менялся. Он, похоже, не терпел однообразия. Трижды вместо обоих правителей появлялся некто третий – эйнхерий-копьеносец, абсолютный брат-близнец всех стражников замка, будто их отливали по одной форме.       Лишь когда они в полном молчании пересекли замок от одного крыла до другого и направились вниз, Стив дождался, пока Локи вновь примет собственный облик, и рискнул спросить главное:       - Куда мы идем?       - Отправляемся вершить добро, куда же еще? – немедленно откликнулся тот. Даже сарказм его изменился, стал менее вызывающим, менее колким. Стив даже спрашивать боялся, как прошла встреча с Тором.       Эту тему трогать было нельзя.       - Отправляемся куда?       - Ты передумал возвращать другу память? – поинтересовался Локи, и Стив чуть не споткнулся на полном ходу.       - Я еще ничего тебе не ответил!       - Это уже не важно.       Он остановился посреди коридора.       - Объяснись.       Локи долго и раздраженно молчал, словно ответ на этот вопрос требовал наступить на собственную гордость.       - Тор велел тебе помочь, - наконец, сказал он. Это прозвучало ровно и бесстрастно. Сухой деловой голос. – А его расположение сейчас мне нужно больше, чем твоя сомнительная помощь. Времени у меня немного, поэтому лучше не заставляй себя ждать.       Локи развернулся, чтобы двинуться дальше, но Стив так и остался стоять, оглушенный этой новостью.       - Ты меня слышал? Ты или идешь, или я...       - Я согласен.       Локи замер. Затем медленно повернулся, сделал шаг ближе, еще шаг.       - Мне полагается воспринимать это как шутку?       - Как хочешь, так и воспринимай. Но я говорю серьезно.       Еще шаг ближе.       - Давай-ка кое-что проясним. Ты можешь не идти на соглашение со мной, но все равно на него пойдешь?       - Да.       Локи расхохотался. Этот глухой, почти беззвучный смех внезапно резанул по нервам. Было в нем что-то жуткое. Локи действительно смеялся над этим как над удачной шуткой, вот только смеялся он не как диктатор маленькой страны с большими проблемами, а как человек, жонглирующий бензопилами на краю обрыва.       - Ты бесподобен, Капитан! – в углах его глаз блестели слезы от смеха, и на короткий миг он показался Стиву чертовски привлекательным малым. Пришлось напомнить себе про Нью-Йорк, чтобы сбросить это впечатление.       Локи цепко схватил его за запястье и потянул за собой, как школяр, за ближайшую дверь. Это оказалась темная обеденная зала с пустующими длинными столами. Пройдя подальше, Локи хлопнул в ладоши – вспыхнули факелы. Стены сплошной широкой полосой украшали рога, в том числе и таких животных, каких Стиву прежде видеть не приходилось. Судя по их внешнему виду и размерам, далеко не все бывшие владельцы рогов были копытными, травоядными или даже млекопитающими. В воздухе еще стоял кисловатый запах пива, пол был липким, под подошвами изредка хрустели птичьи кости и черепки битой керамики.       Стив только сейчас обратил внимание, что у Локи в руках нет ни копья, ни трости. Он бы не удивился, если бы тот сейчас вероломно потер ладони одну о другую.       - Здесь не слишком торжественно, но зато ни души вокруг. Теперь я жажду объяснений. Не далее чем несколько минут назад ты собирался устроить мне бунт, разве нет?       - Нет. Я собирался выпустить Тора из заточения, - предпринял попытку Стив. – Он в тюрьме...       - С этим трудно поспорить.       Стив глубоко вздохнул. И вот как полагается объяснить этому типу, что сделки такого масштаба он предпочел бы заключать с Тором, или хотя бы с его ведома и согласия? Он не принимал решения, потому что ничего решать не требовалось – отзывчивость стала его образом жизни еще в Бруклине двадцатых, поэтому учуяв, чем дело пахнет, Капитан сделал стойку, как находка бихевиориста. Основная проблема все это время заключалась только в том, что этого просит Локи. Стив патологически не доверял ему, но не откликнуться на просьбу о помощи просто не мог.       - Я не о том. То, что ты показал... Это нельзя решать без Тора. И ты это знаешь. По правде говоря, я предпочел бы договариваться с ним. Но это не значит, что я не согласен помочь тебе. Ты просишь не для себя...       - Я ничего не прошу, - отрезал Локи таким ледяным тоном, что Стив вынужденно поправился:       - Ты ставишь условие. Оно касается блага Асгарда, а сейчас ты его правитель. Нравится мне это или нет, как ты верно заметил, а пока это данность, которую придется принять. Ты выдвигаешь условие как царь дружественного мира, и я, как Капитан Америка, могу и готов пойти на сотрудничество с тобой, как с Владыкой Асгарда. Тем более что твоя грядущая проблема как раз по моей части.       По мере того, как Стив говорил, улыбка Локи становилась все шире и шире.       - Поздравляю. Нашел лазейку, как обойти тот неприятный момент, что я преступник и злодей? – он шумно втянул носом воздух. – О, этот волшебный запах лицемерия, призванный спасти от позора совесть! Как я его обожаю!       - Моя совесть тут ни при чем! Если дело действительно обстоит так, как ты показал...       - Не спеши. Это наихудший вариант. Ты, если согласишься, будешь задействован в этом в последнюю очередь, и уж поверь, я первый заинтересован в том, чтобы звать тебя не пришлось.       - Я ведь уже сказал, что согласен.       Локи по-прежнему улыбался. Рога со стен таращились остриями.       - Смотри-ка, что получается... Если формулировать так, значит, это уже не личное соглашение Стива Роджерса и Локи Лафейсона. Это соглашение Капитана Америка с Владыкой Асгарда. Ты ведь хочешь именно этого, не так ли?       Внутри черепа звякнул колокольчик тревоги. Стив кивнул, честно пытаясь разглядеть подвох.       - А раз так, то давай пойдем до конца. Твой друг – ценный кадр и будущий Мститель. И я, как правитель Асгарда и варлок, помогаю перспективному Мстителю с его внутренней проблемой. Стало быть, оказываю услугу твоей команде, если ты намерен включить Зимнего Солдата в ее ряды. Взамен, - Локи выждал паузу в лучших традициях драматургии, - ты заключаешь со мной соглашение как Капитан Америка, который может принимать решения от имени команды Мстителей. Никаких личных услуг, все только ради общего блага. Так будет честнее, а?       Стив видел жадный блеск в глазах Локи. Читалось ли в этом взгляде «теперь попался»? Стив понадеялся, что нет.       Он думал, что надо все взвесить, что все может плохо кончиться...       - Хочешь, чтобы я подписал на это Мстителей?       - Почему бы и нет? Это же совсем другой масштаб! Уух, перспективы кружат голову! И да, это мне определенно нравится больше. Стив Роджерс, пришедший просить за свою любовь – это как-то мелочно, согласись. Без размаха. А вот когда Капитан Америка идет на союз двух миров за правое дело... это уже по-взрослому. И все в выигрыше.       В его голосе звучал энтузиазм. Стив никогда прежде не задумывался о том, почему Тор нередко называл брата «лукавым». Этот хитрюга развернул все таким образом, что не придраться. Стив вынужден был признать, что ему будет очень на руку, если в итоговом варианте договора его личная заинтересованность фигурировать не станет. Локи правитель. Его проблема как раз по их части. Асгард и Мстители заключают сделку.       Совсем другой уровень, не поспоришь...       Видишь, как это просто? Идти на сделку со злом, предварительно убедив себя, что это для всеобщего блага...       Стив отогнал эту мысль. Поздно. Все или ничего, приятель. Все или ничего.       - По рукам.       Локи довольно хмыкнул и протянул ему руку.       Жгучая боль пронзила ладонь, словно Стив схватился за раскаленную кочергу. Он громко вдохнул, но руку не выдернул, заметив, как Локи поморщился, словно чувствовал то же самое. Внезапно, как появилась, боль отступила, сменилась жжением и пульсирующим покалыванием. Когда Локи отпустил его, Стив взглянул на свою ладонь. На покрасневшей коже остался сложный прорезанный знак. Руна, состоящая одновременно из множества других рун, от больших до крошечных, образующих симметричное дерево, похожее на мудреный линейный фрактал.       В прорезях еще улавливался слабый фиолетовый свет, будто по ту сторону ладони открывалось иное измерение.       - Биндеруна, - пояснил Локи, демонстрируя свою ладонь с аналогичной отметиной. – Знак соглашения Вар.       Стив еще раз кивнул. Сжал и разжал кулак. Сияние исчезло полностью, крови не было, хотя что-то подсказывало, что эти порезы не затянутся даже от сыворотки. Ему это не нравилось, но чувство опасности молчало. Капитан молчал. Оценить последствия своего шага в долгосрочной перспективе он пока не мог.       Но для Стива Роджерса это и значило «любой ценой». Если взялся играть по-крупному, надо идти до конца.       - Идем, – Локи открыл дверь и взмахом руки погасил в зале свет. Он был очень доволен собой.       Направляясь дальше по коридору, он замурлыкал себе под нос смутно знакомую мелодию, и Стиву понадобилось время, чтобы вспомнить – именно она играла в баре, где они пили с Тором в начале ноября позапрошлого года.              ***       Здесь терпко пахло выделанной кожей, сеном и лошадьми. Локи негромко переговаривался с конюхом, неподалеку кто-то из грумеров расчесывал гриву беспокойному гнедому, но Стив фиксировал это лишь краем глаза. Он даже вроде бы думал о чем-то, когда они вошли в полумрак конюшен и со всех сторон на него обрушились запахи, но мысль ускользнула, едва он повернул голову вправо. И замер как вкопанный, не в силах отвести глаз. Над ним возвышалась черная скала. Прядая ушами, конь пошевелил блестящей гривой и переступил с копыта на копыто.       Кажется, с третьего на седьмое.       Слейпнир.       Вблизи он производил совершенно сюрреалистическое впечатление. Стив как зачарованный смотрел в район его ног, пытаясь понять структуру скелета. И невольно думал: «Разве ему может быть так удобно – с двумя комплектами? И как он скачет? В два раза быстрее, или поджимая ненужные и меняя их по мере утомления?..» Увидев копыта, он уважительно покачал головой. Хорошие были копыта, каждое шире его растопыренной пятерни. Рассудок был перегружен. Черный гигант, которого не могло существовать, что-то надломил у него внутри, и Стив с удивлением понял, что может это принять. Как в свое время принял мутантов и колдовство.       Вскинув голову, он увидел черный спокойный глаз зверя, и в ладонях поселился зуд. Так хотелось его потрогать. Испытывая почти детскую нутряную робость, он поднял руку и дотронулся до морды животного. Конь всхрапнул; ноздри коротко трепетнули по обеим сторонам от ладони Стива, и тот испугался, что он его укусит, но Слейпнир от контакта не ушел. Стив осторожно, почти любовно погладил морду зверя, чувствуя, что невольно начинает улыбаться, поймав себя на совершенно детской мысли: «Ух-ты, какая штука...».       И еще почему-то: «Может, я достоин, раз он дал мне себя погладить».       Чтобы вновь почувствовать себя счастливым восьмилеткой в зоопарке, стоило попасть в Асгард.       - О! Вижу, у тебя много лишних пальцев?       Обернувшись, Стив увидел, как Локи ловко вскочил в седло буланого скакуна.       «Да он издевается...», - мрачно подумал он и направился им навстречу.       Конь был великолепный. Золотистый, блестящий, с угольно-черной гривой и хвостом, он жевал удила и переступал точеными черными ногами. Ног было четыре, но это нисколько не успокоило Стива. Целую жизнь назад он любил рисовать лошадей, однако ни разу прокатиться не довелось. И хотя случалось влипать в неприятности и похуже, сейчас он чувствовал нечто близкое к панике перед этим транспортом, к которому не испытывал никакого доверия. Конь помотал шеей из стороны в сторону.       Локи, до обидного правильно истолковавший его замешательство, заулыбался.       - В чем дело, Капитан? Неужто страшно?       Конь похрапывал под ним, резвился и гарцевал.       - Непривычно, - Стив нервно облизнул губы. – Кататься на таких не приходилось.       - Подумать только, Стив Роджерс не умеет ездить верхом! Может, тебя перекинуть через седло?       Локи почти издевательски подал ему руку, но Стив не принял ее. Пусть не так грациозно, но он все-таки оседлал скакуна с первого раза, крепко влепившись грудью Локи в спину, и хотя седло позволяло двоим ехать без особых неприятностей, степень физического контакта показалась ему чрезмерной. Он еще раз оглянулся на черного гиганта. Тот спокойно смотрел ему вслед; стойло с отделкой из золота тускло блестело в полумраке. Слейпнир тосковал. Стив хотел спросить, ездит ли Локи на нем, но тот привстал в седле, устраиваясь удобнее, и слегка задел каблуками конские бока, отчего животное заплясало под ними, норовя подняться на дыбы.       - Держись, Капитан, - бросил ас.       И Стив сразу забыл о степени физического контакта, обхватывая Локи и впаиваясь в него, потому что этот изверг словно в насмешку сразу пустил коня в галоп. Волосы Локи хлестали по щекам. Стив чувствовал силу у себя под руками, как будто держался за арматуру из движущихся стальных штырей, одетых в мягкую плоть и одежду. Дурея от тряски, он только и мог смотреть, как под копыта бросается узорчатая площадка, за которой начинается Биврёст.       Морозный ветер бил в лицо, свистел в ушах; на конских боках перекатывались мышцы. Стив уже приноровился к ритму, впитывая динамику скачки, будто слился с животным в единое целое. Из-за плеча Локи он видел Мост. Река подо льдом – река света, разложенного на семь цветов спектра, и текущая гораздо, гораздо быстрее воды. Так в воображении Стива мог бы выглядеть Интернет. Конь мчался по искрящейся ленте Биврёста во весь опор, выбивая яркие вспышки, и хотя казалось, что на этом гладком стекле он вот-вот поскользнется и, ломая ноги, рухнет в воду, ничего подобного не происходило. Копыта гремели по глади Моста, как гром.       А почти на самом краю сознания тревога сменялась радостным возбуждением.       Стив не знал, кого видят наблюдатели со стороны, если видят хоть кого-то – Локи наверняка превратил их во что-нибудь, укрыв иллюзией, но ему было уже все равно. Что-то было в этой скачке дикое и свободное, как в вестернах, которые любил читать Баки. Это было... это было здорово.       Локи злорадно ухмылялся всю дорогу. Стив чувствовал это каждой сотрясающейся клеткой тела.       Спешился он тяжело, и в первый момент сильно качнуло в сторону, когда он сделал шаг вперед. Но Локи, к счастью, этого не заметил. Он соскользнул на Мост и кинул поводья одному из эйнхериев-стражников, направляясь в обитель Хеймдалля. Стив старался не отставать.       Здесь все было так же, как и в момент его прибытия: золотые розетки на стенах, похожие на глаза, высокий постамент и рогатый Страж, сложивший руки на мече в центре подставки. Снаружи, внушающий трепет и ужас, плыл космос без конца и начала. Внезапно накатило сосущее под ребрами понимание, как же далеко он от Баки...       Страж кивнул ему. Стиву еще показалось, что это было проделано не слишком почтительно, но он смолчал и кивнул в ответ – виделись, знакомы, нет нужды в церемониях. А потом в нем затеплилось подозрение...       - Это ведь ты открыл мне мост, не так ли? – спросил он Хеймдалля. Афроасгардец ответил кислой улыбкой, едва изменившей бесстрастное лицо.       - Если бы ты превратился в фарш – это было бы горе, - разъяснил Локи. – Некромантия – не мой конек. Запускай! – это уже относилось к Хеймдаллю. Тот опустил меч – и розетки вокруг пришли в движение, вверху зашумело, комната наклонилась в сторону, выставив в черный космос узкое длинное дуло.       - Ты знаешь, что делать. Мы же возвращаемся в лабораторию, не так ли?       Последнее было адресовано Стиву, и тот не без труда вспомнил, о чем просил Селвиг.       - Да, так.       - И смотри внимательнее, - приказал Стражу Локи, - чтобы братец потом не говорил, будто я не держу слова!       Что-то мелькнуло на губах Хеймдалля, похожее на мимолетную тень улыбки. Шумело все громче.       - Все готово, - сказал он.       Стив едва не забыл о главном. Подойдя к Локи, стоящему у самого дула, он повернул его к себе за плечо.       - Обещай не причинять никому вреда.       Владыка Асгарда закатил глаза.       - Знаешь, своей тошнотворной правильностью ты просто провоцируешь искупаться в твоей крови!       - Жаль тебя разочаровывать, но я не девственник.       - Похвальное достижение! Поздравляю.       Щеки Стива предательски потеплели, но он не дал сбить себя с мысли.       - Локи! Обещай, что никто не пострадает.       - Обещаю. Ты доволен? Можем идти, или у тебя есть еще пожелания?       Стив глянул вдоль дула в черный космос, где, предположительно, была Земля. И Баки.       - Можем идти.       - Я рад это слышать.       Локи обнял его рукой за плечи – и внезапно все исчезло, кроме радужного сияния и головокружительной волны перемещения.              ***       «Четвертая свобода даёт право перевозить пассажиров и грузы из другой страны в свою»[3], - это была первая связная мысль, пришедшая в голову, когда стекло платформы ткнулось Стиву в подошвы. Мысль была совершенно бредовая, но голова кружилась так, что он даже не сразу вспомнил, откуда это. Не из прошлого, что-то нынешнее, вычитанное не так давно, с полгода или год тому назад...       Платформа умерла. Стиву почудилось, что он подошвами ощутил, как это произошло.       Несмотря на темноту и фосфены перед глазами, он увидел, что под стеклом и рисунком, треща, сверкают искры. Плата была обуглена и деформирована, к стеклу, заливая его туманом, поднимался дым.       Платформа не гудела. Она была мертва.       Ты знаешь, что делать...       Энергия Биврёста уничтожила портал.       Поняв это, Стив понял и то, что все еще держится за Локи. Спешно убрав руки, он отступил на шаг.       - Ты поэтому согласился вернуться именно сюда? – Стив всплеснул руками. – Хотел спалить установку?       Локи лениво оглядывался.       - Странно, что это тебя удивляет. Как беспринципный баламут, я всячески поощряю безумные идеи, однако царю Асгарда полагается быть против незаконной контрабанды супергероев, сам понимаешь, - и вдруг, без всякого перехода. – Привет, Эрик. Давно не виделись.       А затем он начал смеяться. Локи начал смеяться, и Стиву очень не понравится этот смех. Это был смех из разряда «мы крупно влипли». Смех, означающий, что Капитан Америка просчитался.       И Стив понял, в чем, еще до того, как оглянулся. До того, как увидел застывшее лицо одеревеневшего от ужаса Селвига за бронированным стеклом, с которого совсем недавно Большой Эл стирал яблочное пюре.       Стив Роджерс вернулся на Землю в обнимку с Локи.       С тем самым ублюдком, из-за которого Селвиг спятил и серьезно подсел на таблетки. С ублюдком, который разрушил Манхэттен и сделал Селвига невольным соучастником. С ублюдком, который должен быть мертв.       Стив ошибся. Он рассчитывал на свой авторитет, что скажет «под мою ответственность» - и Селвиг подчинится.       Но у Эрика свой опыт общения с Локи.       Это казалось такой горькой иронией...       Вот Эрик Селвиг, парализованный ужасом. Вот бронированное стекло. А вот за стеклом пульт управления. Стив знал, что электроника не пострадала. Платформа и створка работали от разных источников питания. Но Селвиг не откроет ее. Стив это видел по блестящим распахнутым глазам. По всей его позе. Страх скоро пройдет, и тогда ему придется встать перед выбором. Нетрудно понять, какое решение он примет. Доктор Эрик Селвиг сейчас был единственным рубежом обороны между монстром и внешним миром. Или считал себя таковым.       Больше никого в лаборатории не было. Верхний свет не горел, светилась только одна настольная лампа на столе.       Стив спрыгнул с платформы и встал перед стеклом. Бронированное. Тут бы даже Баки с его железной рукой пришлось повозиться. Но Стив не собирался прорываться с боем. У него еще оставалась сила убеждения.       - Селвиг, послушайте, - он попытался вложить в свой голос как можно больше спокойной уверенности. – Эрик, все под контролем. Посмотрите на меня. Он никому не причинит вреда, я могу поручиться за это. Откройте.       Наступила пауза. Короткая, но тягостная. Стив даже не был уверен, что Селвиг слышит его.       Наземное управление Майору Тому...       Стекло глушило голос, и по всему выходило, что кнопку громкой связи Эрик не нажмет. Его к панели даже волоком сейчас не подтащишь.       - Простите, кэп, - голос Селвига звучал очень тихо, на грани слышимости, и Стив не знал, из-за стекла это или сам голос профессора так ослаб. – Но я не могу открыть вам дверь.       - Профессор, посмотрите мне в глаза. Вы верите мне? – он старался говорить громко и четко.       - Да, - без колебаний ответил Эрик. – Вам – да. Безусловно. Но я не верю ему, а вы, хоть и суперсолдат, но все-таки человек. Поверьте, кэп. Я знаю, что он способен сотворить с человеческим разумом.       Ну, вот и ответ. Капитан Америка не мог явиться вместе с Локи. Это противоречило всей картине мира Селвига.       - Не стоит так драматизировать только потому, что тебе это понравилось, - откликнулся Локи, и Эрик дернулся, как от пощечины. У этих слов эффект был – Селвиг вышел из ступора, но побледнел при этом так, словно был на грани потери сознания. Стив рассерженно обернулся к Локи, стараясь скрыть, как его самого зацепили эти слова.       - Ты не мог бы заткнуться?       - Ты не мог бы отправиться в Хель с такими запросами? – немедленно отозвался тот, даже не скрывая, что ситуация его забавляет. Тем не менее, нотка угрозы в голосе Локи проскользнула. – Мы попусту теряем время.       - Тогда не вмешивайся с комментариями. Усугубляешь.       - Молчу, - покладисто согласился Локи, накручивая круги по платформе. – Продвижение дела теперь целиком в руках Капитана Америка! Я верю, ты сможешь.       Стива совсем не устраивали прочие варианты развития событий. Идти напролом он не рисковал, а оставшийся выход – обратно в Асгард, и оттуда напрямую на место. Возможно, Эрик свяжется с Вижном или, того хуже, со Старком и предупредит о том, что он, Стив, привел в Лондон врага. Отвратительный сценарий.       Но даже не эта перспектива ставила крест на таком варианте. Чтобы вновь попасть в Асгард из этой точки, надо было расписаться перед Локи в полном своем провале, а на это Стив не был готов. Разве что Владыке Асгарда надоест наматывать круги, и он решит разобраться как-нибудь по-своему, что тоже не радовало.       При общем градусе напряжения дело могло принять весьма скверный оборот.       - Эрик, послушайте. Я в своем уме и трезвой памяти, и у меня не так много времени. Да, Локи жив, и я с трудом уговорил его мне помочь. Вы меня очень обяжете, если выпустите нас. Это важно, и я готов позже дать вам все необходимые объяснения, но сейчас мы очень торопимся.       - Где Тор? Вы же отправлялись к нему, не так ли? – голос Селвига был полон подозрений.       - Возникли некоторые трудности, - сказал он. – Локи сейчас правит Асгардом. Тор остался там.       - Что с ним?       - Он в порядке. Эрик, поверьте мне, все под контролем!       - В это я верю, вопрос – под чьим контролем, капитан Роджерс? – лицо Эрика было серым, он едва не плакал. Стива остро укололо чувство вины перед ним. Этот человек пришел ему на помощь, и надо было как-то уладить это, но он не знал, как. – Вы можете верить, что делаете это по собственному желанию, что контролируете ситуацию и сами принимаете решения. Но это не обязательно будет правдой. Вы же видели, что он умеет.       - Эрик, доверьтесь мне. Все будет хорошо, я...       Договорить ему не дали. Локи мягко, но решительно отодвинул Стива плечом, подошел к стеклу и несильно тюкнул по нему костяшками пальцев. От места удара стекло зазмеилось сетью трещин и за несколько секунд оказалось размеченным на неравные сегменты. После чего Локи мягко ударил по нему открытой ладонью. Ливень падающих осколков взорвал тишину, заливая пол и раскатываясь по черно-желтой сигнальной разметке.       Послышался короткий женский взвизг и приглушенные ругательства, после чего в поле света показалась Дарси.       - Ну чувак! Ты б хоть предупредил, у меня тут кофе горячий!       Она несла в руках два пластиковых стаканчика из кофе-автомата, и сейчас ее руки и одежду покрывали темные пятна. Она поставила стаканчики на ближайший стол и подошла, замерев в нерешительности и оглядывая всех.       Селвиг, воспользовавшись паузой, выхватил из-под стола огнетушитель и грозно выставил красный баллон перед собой, но Локи прошел мимо него. Осколки хрустели под подошвами его сапог.       Стив наблюдал за ним, стряхивая стеклянную крошку с плеч. Дарси смотрела на них широко раскрытыми глазами, но никаких признаков паники Стив у нее не наблюдал. Наоборот, ее губы сложились в удивленную полуулыбку, что должно было означать нечто вроде: «Ну ни фига себе денечек!».       Или что-нибудь покрепче. Насколько он успел узнать мисс Льюис, на выражения она не скупилась.       Селвиг отступил к самой стене и молча таращился на Локи, прижимая к груди красный баллон огнетушителя.       - А для чего этот рычаг? – спросил ас, и Стив уловил в этом голосе явственное намеренье его потрогать вопреки всем предупреждающим надписям. Видимо, уловил не он один, поскольку это вывело Эрика из ступора.       - Экстренное углекислотное пожаротушение, - сипло ответил Селвиг. Голос получился таким подавленным, словно у его обладателя не осталось ни душевных, ни физических сил.       - И никакой воды?       - Нет, - сказал он и добавил, - слишком много электроники.       Локи покивал так, словно действительно все понял. Обернулся, послал Эрику быструю улыбку.       - Скучаешь?       Эрик помрачнел, постарев сразу на десяток лет.       - Можешь идти с такими вопросами знаешь куда?.. – и покрепче перехватил баллон. Локи улыбнулся шире.       - Вижу, что скучаешь. Это льстит. Извини за установку, но правила есть правила. Не стоит больше так делать.       - Локи! – окликнул Стив. – Ты обещал.       Тот легко обернулся к нему.       - На будущее – я бы на свои обещания даже в лучшие годы не полагался!       - Вы всегда себя ведете как стихийные бедствия?!       Дарси, ежась, подошла к ним, все еще пытаясь оттереть кофейное пятно с внушительной груди.       - Дарси, уходи отсюда! – крикнул Селвиг, но как-то не слишком уверенно.       - Фигушки, - бескомпромиссно возразила та и на возмущенный взгляд Эрика только упрямо дернула плечами. – Что? Интересно же, чё это у вас тут творится.       - Прости, Дарси, - Стив ощутил укол раскаянья. – Сильно обожглась?       - Да не, вроде норм. Блузку жалко.       - Извини. Мы не нарочно.       - Ничего, уже привыкла. Как кто-то падает с неба, так жди конца света и все такое... А ты Локи, да? – Дарси сразу кокетливо заулыбалась. – Живой. Круто! Тор по тебе убивался. Эрик вроде бы считает, что ты тот еще говнюк, а по мне так очень даже симпатяга, - она без всякого стеснения оценивающе оглядела Локи с ног до головы. – У тебя девушка есть? Если вдруг захочешь экскурсию по Лондону, обращайся, без проблем, я тут уже почти все знаю.       В гробовой тишине послышался грохот и чертыхания. Это Эрик уронил огнетушитель себе на ногу. Тот, по счастью, не взорвался, а откатился под стол и там застыл.       Заметил это только Стив. Дарси улыбалась; Локи отвечал ей тем задумчивым взглядом, каким обычно смотрят на неизученное биологией существо, прикидывая, стоит ли его давить сразу, или выйдет себе дороже. Стив поспешил вмешаться, пока мысли аса не перешли в наступательные действия.       - Дарси, мы торопимся. Пофлиртуешь с ним в другой раз, ладно? Присмотри за Эриком, кажется, у него шок.       - Да все с ним будет норм, - Дарси отмахнулась. Ей явно не хотелось никуда уходить. Стив обернулся к Локи, который все тем же стылым взглядом смотрел на мисс Льюис.       - Нам пора.       Но прежде, чем Стив успел опомниться, Локи шагнул к Дарси вплотную, взял ее руку за кончики пальцев и поднес к губам. Дарси ахнула.       - Приятно было познакомиться, - промурлыкал ас и обворожительно улыбнулся.       - Локи! – окликнул Стив чуть резче, чем следовало бы, и с грохотом отодвинул решетку кабины лифта.       - Ага, - слабо откликнулась Дарси, глядя, как Локи заходит в кабину. – Я Дарси, если что! Дарси Льюис! Пока!..       - Эрик, я потом все объясню! – крикнул Стив, и лифт двинулся вверх. Внизу, в лаборатории, повисла тишина.       - Если что? – спросил Селвиг, подойдя к Дарси и встав рядом с ней. Та вздрогнула, глянула возмущенно.       - А что такого? Что, только Джейн можно кадрить богов? Я тоже миленькая. А по сравнению с некоторыми, так и вообще просто прелесть.       - Дарси, опомнись! Он враг человечества!       - И ему это даже идет, - мечтательно заметила та. – Симпатичный, высокий, как раз в моем вкусе. Жаль, что установку грохнул, я бы к нему слетала... Кофе, кстати, там на столе. Вроде бы что-то еще осталось.       - Тут нужно что-нибудь покрепче кофе, - обреченно выдохнул Селвиг. – Надеюсь, Капитан знает, что делает.       - Я знаю одно, - убежденно заявила Дарси. – Джейн просто о-бал-деет, когда я ей расскажу!              ***       В коридорах наверху царили мрак и тишина. Снаружи стояла глубокая ночь. Светил один-единственный фонарь; его свет проникал в запыленные окна и высвечивал прямоугольники плакатов и таблиц на стенах. В отдалении на ветру что-то монотонно стучало и поскрипывало, но Стиву не было видно, что именно.       Ночью это место казалось зловещим.       - Не обязательно было над ней издеваться, - заметил Стив. Их шаги гулко отдавались в пустом коридоре.       - Не удержался, - Локи шально и лукаво улыбнулся, даже глазами.       «Для негодяя он слишком широко улыбается, - невольно подумалось Стиву. – Есть что-то фундаментально неправильное в мерзавце с улыбкой Чеширского кота».       А потом подумал о том, отчего у него мороз пробежал по коже.       Ведь все эти ультрапрочные противохалковые помещения в Башне появились значительно позже боя с читаури. Локи сидел даже не в специализированной тюрьме. Просто за бронированным стеклом. Таким же, как это. И если не допускать мысли о том, что за три года он стал многократно сильнее... он мог освободиться. В любой момент. Он должен был освободиться! Потому что в обратном не было никакого смысла!       Один удар, чтобы разрушить прочность стекла, и еще один, чтобы его пробить. Ничего лишнего. Так почему?..       Стив украдкой глянул в спину шествующему впереди Локи. Он ничего не знал о нем, и логика его действий не поддавалась осмыслению, но вместе с тем Стив не мог избавиться от восхищения столь потрясающей непредсказуемостью этого типа. Его беспокоило то, что неприязни к Локи в нем почти не осталось.       Это казалось неправильным. Не заслужил.       Белый «Ягуар» оказался на том же месте, в гордом одиночестве. Вижн, судя по всему, в отель вернулся по воздуху, и это было на руку. Благо, в кармане сразу нашлись ключи, которые он каким-то чудом умудрился не потерять во время скачки. Под подошвами похрустывал гравий. Одной бровью Локи выразил свое мнение об этой колымаге и убогости мидгардского авторынка в целом. Вряд ли его впечатлил бы даже роллс-ройс, но Стив промолчал, хотя на языке так и вертелось, что такому, как Локи, в самый раз пришелся бы разве что катафалк.       Локи двинулся к машине, на ходу меняя асгардский костюм на наряд попроще. Хотя как сказать... попроще. Черный костюм-тройка, белая рубашка, темно-зеленый галстук с узкими черными полосами, туфли, начищенные так, что в них можно было смотреться, как в зеркало. И общий вид столь чопорного высокомерия, что издали становилось ясно: перед такими типами, как он, двери машин открывают с поклоном.       Ему бы черный цилиндр – и вышел бы Барон Суббота[4].       Усевшись за руль, Стив увидел телефон, и все остальные мысли померкли. Он взял трубку и вышел из машины, бросив Локи: «Я сейчас», отчаянно надеясь, что хватит заряда. Один пропущенный вызов. Звонил Сэм. Волновался, наверняка. Одна полоска зарядки и две полосы приема сигнала. Должно хватить.       Два бесконечно долгих гудка...       - Стив.       Голос спокойный и четкий, без вопросительных интонаций, лишь легкая тень тревоги и, кажется, радости.       - Привет, - выдохнул он, чувствуя, как сладко потянуло живот. – Со мной все в порядке. Жди, мы едем.       - Жду, - голос прозвучал мягче, потеплел, словно Зимний Солдат усмехнулся. Затем в трубке пискнул «отбой», и наступила тишина. Пару секунд Стив стоял неподвижно, сжимая телефон. Затем сел за руль.       Запах кожаного салона внезапно успокоил натянутые нервы. Он дома. По крайней мере, на своей планете. Понимание нагрянет позже, потом, когда он будет вскидываться по ночам с мыслями: «Я все-таки был там!», но пока параллельный мир не казался чем-то удивительным. Стив был еще слишком возбужден, чтобы осмысливать. Видели, топтали, знаем. Но ощутить себя дома – это дорогого стоит.       Щелкнул ремень безопасности. Локи откинулся на спинку пассажирского сиденья и отвернулся к окну. Даже это в его исполнении было проделано с таким тонким стилем, что Стив невольно смутился. Локи одними плечами мог выразить пятьдесят оттенков текущего настроения, и это была уже не мимика, а какая-то сплошная семиотика.       Он был красив. Эта мысль стала до того неожиданной, что оглушила. Стив не привык обращать внимание на внешнюю привлекательность врагов. Но Локи был красив. Ироничный элегантный гад первого сорта. Так может быть обаятелен Дьявол, которого полагается опасаться и обходить стороной как раз потому, что чуть ослабишь бдительность – заворожит, очарует и соблазнит на какой-нибудь смертный грех.       Его трудно оказалось представить в отношениях с женщиной, вроде «Дорогая, куда ты положила мой магический скипетр?». А вот вообразить толпу восторженных девчонок получилось легко. Локи обладал тем притягательным шармом очаровательного злодея, который всегда находил отклик в женских сердцах, издавна питающих слабость к красивым негодяям. Взять ту же Дарси.       «Если бы он захотел, впечатлительные девушки выстроились бы в очередь и умоляли, чтобы мистер Лафейсон поработил их», - думал он, поворачивая ключ в замке зажигания. Мысль об этом опалила Стиву уши.       Он включил первую передачу и выехал на дорогу, оставляя за собой шлейф пыли. Щебенка шуршала под колесами и барабанила по днищу, но вскоре звук угас, когда они выбрались на шоссе и взяли курс на Сити.       Был вторник, седьмое июля, половина третьего утра.       Какое-то время ехали в полном молчании. Стив первым нарушил его.       - Мне можно говорить?       Последовало милостивое соизволение. Сейчас Стив старался вести себя сдержанно даже в интонациях голоса.       - Эрик не заслужил такого обращения. Ты похозяйничал у него в голове, и он почти сошел с ума.       - Он соврал.       Стив повернул голову, ожидая встретиться с Локи взглядом, но тот смотрел в окно, на проплывающие мимо дома, фонари и яркие витрины, при этом, кажется, не замечая их.       - В том, что ты хозяйничал? – уточнил Стив.       - В том, что ему это не понравилось.       - Хочешь опять поразглагольствовать о том, как люди жаждут быть твоими рабами?       Но Локи, казалось, не слушал его. Он погрузился в глубокую задумчивость, механически поглаживая губы указательным пальцем. Поэтому Стив даже чуть вздрогнул, когда он заговорил.       - Люди склонны упрощать. Камень Разума дает ответы, а у таких умов, как Эрик Селвиг, много вопросов. Камень оттачивает разум и гасит сомнения. Но главное – все становится возможным и достижимым. Просветление. Селвигу открылась истина, а я лишь указал ему путь ее приложения. Но когда он избавился от моей власти, то вернулся в свою жалкую смертную плоть, полную сомнений, неуверенности и смятения. Дверь знаний захлопнулась. Он показался себе таким глупым и пустым, что не сразу смог с этим смириться. Трагизм гипноза не в подчинении чужой воле. Попробуй самое вкусное яство – и по сравнению с ним все прочие теряют вкус, кажутся помоями. Так и тут. Эрику понравилось настолько, что он ужаснулся. Но он скучает по знанию.       Стив припомнил, как Селвиг шарахнулся от Вижна, и сдвинул брови.       Он и сам понимал. Даже без Камня Разума Локи мог многое. Это было похоже на гипноз Ванды, только этот бил сразу в гипоталамус, и ощущение слияния доставляло острое, ни с чем не сравнимое удовольствие. Оно не имело ничего общего с физическим влечением. У этого вообще не было никаких физиологических аналогов. Локи говорил о том, что в людях заложено раболепие. Это звучало бы его обычными россказнями, если бы не теплый смех, погладивший изнутри, и отчаянное желание подчиниться силе, свернуться в комок, как в чужой ладони...       Стив ненавидел себя за эту слабость, за это трусливое безволие, за желание укутаться чужой силой, отказавшись от собственной. Поэтому, когда Локи сказал Селвигу, что это было приятно, Стив вздрогнул тоже. Посетила другая мысль. Не было ли это унизительно-сладостное ощущение внутри черепа той единственной причиной, по которой Клинт Бартон так ненавидит Локи? Стив подумал и решил, что запросто.       Это было приятно, как наркотик, как короткое и острое переживание наслаждения через мозг.       Именно поэтому следовало держаться от повторного опыта как можно дальше.       - Ты в курсе, что только что описал наркотическое опьянение?       - Если опуститься на уровень простейших, то это недалеко от истины, - голос, в противоречие сказанному, звучал необидно и бесстрастно. – После того, как дурманящие разум зелья прекращают действие, мир выглядит на редкость отвратительным местом, каковым, в общем-то, и является.       Локи умолк, и лицо его вновь стало рассеянно-задумчивым.       Стив сверился с GPS и повернул налево, поглядывая вокруг в поиске полицейских патрулей. Он чувствовал такую навязчивую нервозность от присутствия рядом Локи, как если бы вез на пассажирском сиденье убийцу в розыске или труп в багажнике. С первым было трудно спорить. Локи опасен. С него станется учинить какой-нибудь бардак, просто чтобы посмотреть, что получится. Отравить афродизиаком систему городского водоснабжения, перемешать телефонные номера, учинить какой-нибудь катаклизм в Канзасе, поубивав ураганом сотню невинных Дороти, или устроить небольшую заварушку с ядерными кодами, просто чтобы насладиться, как живописно в закатном свете будут расти над городами атомные грибы, а после – чадить руины.       И этот тип видел многое из того, что Стив не хотел бы ему показывать. Давать врагу такой карт-бланш против себя... его успокаивало только то, что эту карту Локи разыграет позже, если разыграет вообще. Такие сведения – отличный повод для шантажа, и раззванивать их без пользы для себя Локи не станет. В это хотелось верить.       Вслушиваясь в мерное шуршание шин по асфальту, Стив ощущал, как подступает прежнее удушливое чувство стыда. Локи еще никак не выразил своего отношения к тому, что видел и чувствовал в его подкорке, хотя Стиву казалось, свой шанс позубоскалить он не упустит. Не тот тип. Это могло значить, что Локи решил приберечь реакцию на потом. Для Баки.       - Что ты задумал? – решился он наконец, хотя и сам не знал, как именно это лучше спросить.       - Поясни.       - Ты видел меня не с лучшей стороны. Видел мои... чувства к Баки, - слова давались трудно, их приходилось выдавливать из себя через силу. – Что ты собираешься делать? Если ты намерен выдать меня Баки... ладно, можешь не отвечать. Но я просил бы тебя не делать этого. Для меня это важно.       Локи заулыбался.       - Как трогательно. Удивлен, что я над тобой не глумился? А ты не думал, что можно устроить все проще?       - О чем ты?       - О журавлях и синицах.       Это сказал голос Баки. Стив не увидел вспышку, но, услышав этот голос, непроизвольно дернул руль. Машина пошла юзом, но он сумел справиться с управлением, с визгом затормозил на крайней левой полосе и включил аварийный сигнал. Долго выдохнул, сжимая руль. Его трясло.       - Резковато вышло, - заметил Джеймс Барнс. На нем был темно-серый выходной костюм, волосы зачесаны назад. Он барабанил пальцами по двери незнакомый мотив и выглядел как тот полузабытый Баки из прошлого, которого Стив, казалось, потерял давно и навсегда. Стало так дурно, что пришлось закрыть глаза, чтобы взять себя в руки.       - Если не хочешь, чтобы мы разбились, не делай так! – прохрипел Стив разом севшим голосом.       - Хочу, чтобы ты определился, чего именно хочешь в итоге.       - Да о чем ты?! – Стив уставился на него, понимая, что пропал. Что глаз не может оторвать от его лица.       - Иногда полезно ценить то, что имеешь, - Баки усмехнулся – и изменился. Свет, похожий на статику в темноте, прокатился по его фигуре, меняя ее, зашуршали пластины, покрывая левую руку. В черной форме с застежками на правую сторону рядом со Стивом сидел Зимний Солдат. Длинные волосы, усталые серые глаза.       Стив перевел взгляд на дорогу, стараясь смотреть вперед, а не на сидящего рядом Баки. От этого было настолько не по себе, что хотелось вырваться из машины на воздух.       - Я уже заключил с тобой сделку, чего еще тебе надо? – Стив слышал, что начинает горячиться.       - Заключил, - ответил ему голос Баки. – И ты можешь просить соразмерную услугу. Буду тебе должен.       - Мы так не договаривались.       - Как скажешь, так и будет.       Он шумно и нервно выдохнул.       - Зачем ты делаешь это? – вопрос прозвучал беспомощно.       - Как раз потому, что видел, - ответил ему голос Баки. – Не жалуйся, раз первый начал. Ты влюбленный дурак, а влюбленные дураки частенько делают романтические глупости. То, что ты задумал, как раз одна из них. Потому что не начни ты дергаться, жили бы вы свое долго и счастливо, и первая же большая битва превратила бы твоего ненаглядного в Мстителя без всякой памяти. Но ты мужественно жертвуешь тем, что имеешь сейчас, ради высокой цели. Мне все равно, что ты будешь делать. Контракт есть контракт. Но если тебе интересно мнение, то живи тем, что есть, иначе останешься с договором и разбитым сердцем. Он ведь тянется к тебе, разве этого мало?       Локи говорил это голосом Баки. Черт возьми, да он должен был плевать на личные дела Стива Роджерса, как и на все человечество! Но он говорил с ним всерьез о вещах, о которых Стив и сам боялся думать и говорить.       О том, что с Солдатом могло бы что-нибудь получиться. С ним вообще было гораздо проще.       С Баки шансов не будет.       - Все уже оговорено, - сказал Стив неуверенно, сглотнув разом пересохшим горлом.       - Еще есть время все переиграть. К примеру, я коварно тебя предам и вырвусь в Мидгард сеять хаос, а ты меня героически остановишь. Могу даже взорвать что-нибудь. Немножко.       Стив долго не отвечал. Просто не мог подобрать слова.       «Я забыл их лица...»       - Этого хочет он. Мои желания здесь не имеют никакого значения.       Локи фыркнул голосом Солдата, отчего по спине побежали мурашки.       - Вот именно поэтому ты влюбленный дурак. Ты за рулем. Что тебе мешает сделать по-своему?       «Я пришел к тебе, потому что ты – последний...»       - Так будет правильно, - Стив опустил руку на металлическую кисть и, почувствовав под пальцами живое тепло, сжал чужое запястье. В его пальцах оно казалось хрупким, если не принимать во внимание то, что даже при усилии Стив не сумел бы его сломать. Он дождался, пока сгорит иллюзия, и посмотрел Локи в глаза. Тот ответил невозмутимым взглядом, с презрительной ленцой разглядывая его лицо.       - Эта рука у тебя лишняя? – невинно поинтересовался он. Стив отпустил его и вернул пальцы на руль.       - Не делай так больше.       Он выжал сцепление и решительно передвинул ручку переключения передач. Локи вновь уставился в окно, без тени улыбки. Взгляд его потяжелел и затуманился.       - Журавли и синицы, - это было сказано с откровенной, пусть и горькой насмешкой. – У тебя был шанс.       - Я буду иметь это в виду.       О том, что Стив влюблен в мужчину и лучшего друга, Локи не сказал ничего. Стив не знал, какие у них там нравы в Асгарде, но тему решил не развивать. От греха.       Почти до самой гостиницы они ехали молча, пока Стив вновь не заметил вспышку рядом. Повернув голову, он едва снова не потерял управление, но на сей раз от шока. Рядом с ним сидела длинноногая девица. Подол ее черного платья кокетливо замер на три дюйма выше колен, стройные ноги заканчивались босоножками на высоком каблуке. Волосы цвета темной меди разлились по плечам. На ней почти не было косметики, но полные губы выражали высокомерное презрение ко всему вокруг. На вид – первосортная стерва.       - Ну и что это? – спросил он, переводя взгляд обратно на дорогу. С чего бы это Локи такое вытворять? Должен ведь был уже заметить, что женскими ногами его не впечатлить.       - Это предусмотрительность, - пояснила девушка, поправив солнечные очки на макушке. – Руками не трогать.       - Как скажешь, - покладисто согласился Стив. Как выражалась знаменитая Алиса: «Все чудесатее и чудесатее...».       Потом он понял. Позже, когда свернул на платную стоянку перед «Гросвенор Хаус», занимая один из свободных белых прямоугольников парковочной разметки. Ну разумеется. Прийти в гостиницу с женщиной в такое время избавит от лишних вопросов. Особенно – с такой женщиной. Локи исхитрился выглядеть настолько сногсшибательно, что Стив опомнился только тогда, когда уже открыл наваждению пассажирскую дверь.       - Сумочку не забудь, - негромко посоветовал он. Девушка глянула на него презрительным взглядом, и... самым уместным словом будет «отрастила» себе небольшую черную сумку из крокодиловой кожи на длинном ремешке.       Портье ожидаемо ничего не сказал, передавая ключ через стойку регистрации. Томная красавица процокала к лифту, но Локи сбросил с себя женский облик, едва лифт тронулся вверх. Комментировать Стив ничего не стал. Здесь был Баки. И Баки ждал его.       Нервы натянулись до звона, в пальцы ударила мелкая дрожь. Он не нервничал так, даже становясь на платформу.       Сейчас все случится.       Дверь открыл Солдат. Вижн стоял за его левым плечом, Ванда сидела в кресле, поджав ноги, и тасовала карты. На стеклянном столике стояли две бутылки пива. Вижн, Ванда... Баки. Баки. Баки, черт бы его побрал. Накатило воспоминание, при каких обстоятельствах они виделись в последний раз. О том, как прощались. О том, как...       Вернись.       Не выдержал. Стив шагнул к Солдату и крепко обнял его за плечи, стиснув зубы, и только тогда понял – дома, дома, наконец-то дома... Баки удивленно усмехнулся, хлопая его по спине.       - Только без поцелуев.       Стив почувствовал, как при этих словах что-то тяжелое ударило его изнутри.       - Хорошо, - выдавил он, мгновенно ослабив хватку, отступил. Баки глянул удивленно, и искорки веселья в серых глазах мгновенно потухли. Он смешался, весь как-то сразу помрачнел, сник.       - Нет, ты...       - Все в порядке, - Стив поспешил улыбнуться. Что бы он там ни имел в виду, это следовало обсуждать не сейчас. – Бак, это Локи. Он может тебе помочь.       Позади него Владыка Асгарда, сцепив руки за спиной, скромно покачивался с носков на пятки, оглядывал интерьер в староанглийском стиле и мучительно изображал миролюбие.       - Привет, - поздоровался Локи со всеми почти приветливо. – Всё новые лица!       - Локи, это Баки Барнс, Ванда Максимофф и Вижн. Все, это Локи. Всё под контролем, - добавил Стив невольно.       - Значит, это ты разрушил Нью-Йорк?       Это был голос Ванды. Не обвиняющий, но настороженный. Она не видела этого своими глазами, но наверняка слышала о битве с читаури немало, чтобы быть начеку рядом с типом с такой репутацией.       - Нет. Я это организовал. Но им грех жаловаться, - Локи кивнул на Роджерса. – Я ведь сделал их героями.       У Стива мгновенно зачесались кулаки.       - Из-за тебя погибло много людей, - добавила она, поднимаясь из кресла.       - Да, это так. И если не хочешь, чтобы это повторилось, лучше не гладить меня против шерсти.       Ванда сделала быстрый выпад. Быстрее, чем мог бы уловить человеческий глаз. Вот она стоит напротив Локи, а в следующий момент – уже за его спиной, ее глаза горят, и с ее пальцев Локи в висок врезается красная вспышка... Стив не мог двинуться, наблюдая, будто в замедленной съемке, как Локи дернул головой, прикрыв глаза, словно получил удар током. А когда снова открыл их, зрачки его вспыхнули алым. Ванда вскрикнула. Локи порывисто обернулся, хватая ее за руки и разрушая чары. Он улыбался. Ванда пыталась вырваться, чуть не оседая на пол, глядя на него огромными испуганными глазами.       - Я видела!.. Видела!..       - Локи! – прикрикнул Стив, но тот выпустил девушку раньше, чем услышал призыв к порядку. Ванда пятилась от него. Руки ее тряслись.       - Ну и как? Нравится то, что увидела? – поинтересовался Локи. Стив только тут заметил, что Вижн парит в нескольких дюймах над полом, вновь облаченный в свой боевой костюм. Тонкий плащ свисал с его плеч, и не надо было быть суперсолдатом, чтобы понять – лазерный луч Камня нацелен на аса.       - Локи. Она не со зла, - сказал андроид. Локи поднял взгляд на него.       - Вижн, не так ли? Знаменитый Хранитель, поднявший молот Тора! А ведь мы знакомы... Таинственный голос под потолком! Теперь вспомнил. Ты стал объемней с тех пор, разумное детище Старка. Камень пришелся впору?       - Я не жалуюсь, - несмотря на провокационно-резкий тон вопроса, Вижн ответил спокойно. – Вы тоже с тех пор стали заметно свободнее, как я посмотрю.       - О, ты даже не представляешь, насколько! Капитан, будь так любезен, озвучь нашему общему другу, почему не стоит брать меня на прицел.       - Вижн, - позвал Стив. – Он царь Асгарда.       Вижн на секунду задумался.       - Я приму это к сведению, - кивнул он, опускаясь на пол. И чуть склонил голову. – Мои поздравления.       - Это враг, - шепнула Ванда, крепче вжимаясь в Вижна спиной.       - Сейчас нет, - сказал Стив.       Локи смотрел на Ванду в упор, держа ее взглядом. И улыбался. Многозначительно и с интересом. У Стива бы быстро сдали нервы, если бы Локи вот так же буравил взглядом его.       - Я видела... видела катастрофу... разрушения и смерть...       Стив невольно вздрогнул. Он тоже это видел. Локи довольно и глухо засмеялся, подступая на шаг ближе.       - О да, катастрофы – это по моей части! Сколько угодно и сколько угодно раз! Любую на твой выбор!       - Локи! – напомнил о себе Стив.       - Я тоже кое-что видел, - игнорируя его, Локи приблизил к Ванде подвижное злое лицо, и голос его стал вкрадчивым, почти ласковым. – Ох и не позавидую я Мидгарду, когда ты проснешься...       Вижн приобнял Ванду сзади за плечи, и Стив ощутил, что расслабляется. До сих пор он был напряжен, готовый в любой момент вмешаться. Баки молча взирал на происходящее, но Солдату не нужно много времени, чтобы начать действовать. Стив заметил у него на шее темный след – его уже почти не было видно, капиллярное кровотечение на Баки заживает быстро. Чертовски сильно захотелось найти рукой его пальцы...       - Мы присмотрим за ней, - Вижн крепче сжал плечи Ванды, глядя Локи в глаза. – Она в надежных руках.       Локи отклонился назад и покивал. Не то серьезно, не то издевательски.       - Выглядишь впечатляюще, - сдержанно похвалил он. – Одобряю. Но плащ? Совершенно бесполезный атрибут. Это что, импринтинг Тора? Так сказать, яблочко от яблони?       - А я думал, что ношу его просто потому, что он мне идет, - вздохнул Вижн с тем восхитительным терпением, которым мог похвастать разве что андроид.       - С этим не поспоришь...       - Локи. У нас уговор или как?       - Да, точно, - не глядя отозвался тот. – В самом деле, пора бы начать. И для начала – все вон.       Вижн не двинулся с места, только перевел нечеловеческие глаза на Стива.       - Капитан Роджерс?       Стив переглянулся с Локи и кивнул.       - Простите, ребята. Вы не могли бы подождать в своем номере?       Вижн адресовал ему исполненный бесконечного смирения взгляд.       - Если что, мы рядом, - сказал он и, придерживая Ванду, направился к двери в смежный номер.       - Я ближе, - вдогонку им ехидно заметил Локи, но дверь закрылась, и они остались втроем. Локи посмотрел на Солдата, их взгляды сомкнулись. И ничего. Ни приветствий, ни улыбок, ни жестов. Какое-то время оба пристально ощупывали друг друга взглядами, словно между ними происходил неслышимый мысленный диалог.       - Можешь помочь? – негромко поинтересовался Зимний. Стива беспокоил его вид. Бесстрастный и равнодушный, как на хэликэрриере, когда они стояли друг против друга, и в глазах Солдата он не видел ничего, кроме решимости.       Локи чуть улыбнулся.       - А то как же. Стив подтвердит.       Нижние веки Баки чуть дрогнули, в то время как Стив удивленно глянул на Локи. Тот смотрел и улыбался, как ни в чем не бывало, будто не он только что назвал его по имени впервые с момента знакомства. «С» у него вышла свистящей с последующим сильным ударом на «Т», как свист стрелы, воткнувшейся в мишень.       Локи танцующей походкой пересек гостиную, открыл дверь в темную спальню и скрылся в ней. Стив и Баки двинулись к нему, и Стив уже погрузился во мрак, когда рука Локи остановила его.       - Ты тоже.       - Я остаюсь, - возразил Стив. Локи укоризненно покачал головой.       - Какое именно слово из фразы «все вон» тебе непонятно? Я с радостью расшифрую.       - Мы так не договаривались. Я останусь здесь.       - Мы никак не договаривались о процессе. И тебе лучше ретироваться первым, Стив, так сказать, в авангарде. Этому парню будет неприятно, а мне не нужно, чтобы пристрастный амбал ошивался поблизости и лез руками в мою работу. Если хочешь, чтобы все получилось, подожди за дверью.       Стив беспомощно посмотрел на Баки, словно ища поддержки, не упустив из вида это второе «Стив» за последние пять минут. Мир сошел с оси вращения, не иначе.       - Так ты идешь или как?       - Дай мне минуту, - глухо попросил Стив. Локи улыбнулся, не разжимая губ.       - Шестьдесят, - сказал он и тактично отступил обратно в свет гостиной, одарив его хитрой улыбкой, без которой Стив вполне мог бы обойтись. – Пятьдесят девять. Пятьдесят восемь...       Солдат проводил его угрюмым взглядом, а затем вздохнул так устало, что Стива посетило почти нестерпимое желание погладить его по волосам. Пришлось сжать ладони в кулаки, чтобы подавить его.       - Ты в порядке? – спрашивать это было глупо, хотя бы потому, что во всем происходящем давно не было порядка.       - Нет, - на удивление честно отозвался Солдат. Он нервничал и не мог этого скрыть. – А ты?       - Не совсем, - признался Стив. – Прости. Я сказал, что буду рядом, когда это случится...       Солдат не без горечи ухмыльнулся.       - Ничего. Не страшно.       - Уверен?       - Да.       - Тогда вот что, - он подступил на шаг ближе и понизил голос. – Этот парень опасен, и то, что он делает с мозгами, не самое приятное, по себе знаю. Но если вдруг почуешь что-то неладное, если поймешь, что он пытается тебе навредить или как-то на тебя повлиять – отбивайся изо всех сил. Он выдерживает попадание автоматной очереди в корпус, так что можешь особо не нежничать.       - Отобьюсь, - кивнул Солдат и вдруг улыбнулся. – Вернулся, надо же. Не думал, что у тебя получится.       - Еще бы не получилось. Я же обещал.       Вернись...       Угрюмый лохматый парень с мрачной улыбкой. Наемник, лучший друг; Стив любил его. Вдребезги.       Прежде думалось, что он научился как-то жить без Баки. Теперь же не мог понять, как ему удалось пережить это долгое, долгое время иссушающего сиротства. Казалось бы, время лечит, но оно только отшлифовало в нем остроту горя, отчего оно перестало резать, но не давить. И мысль о том, что сейчас придется пережить это еще раз...       Ты у меня самый стойкий оловянный солдатик, Бак...       Хотелось схватить Солдата за руку и рвануть отсюда без оглядки, в какое-нибудь менее беспросветное будущее.       Сорок восемь... сорок семь...       Они какое-то время смотрели друг на друга, пока, повинуясь взаимной тяге, не качнулись друг к другу, крепко обнявшись, по-мужски невпопад хлопая друг друга по спине.       И замерли так, притиснувшись. Солдат опустил левую руку Стиву на поясницу и просто не отпустил, когда пришло время разомкнуть объятие. Стив не протестовал. Опустив голову, он крепко вжался губами в теплый хлопок футболки на твердом плече, чувствуя, как его щеки касаются волосы Баки. Внезапно, с ужасающей ясностью нахлынуло понимание – сейчас все решится.       - Хочу схватить тебя в охапку и уходить через окно, - признался Стив, удивившись, что так легко озвучил то, о чем думал. Солдат усмехнулся. Но еще несколько секунд царило молчание, прежде чем Баки тихо произнес:       - Свидетелей было много.       - Я знаю.       - Целовать не будешь?       - Не сейчас, - шепнул Стив.       Послышался еще один смешок. Солдат мягко отстранил его от себя, ровно настолько, чтобы взглянуть в лицо. Кончики их носов почти касались друг друга.       - Дурак, - сказал Зимний. – Это ведь необязательно будет последний раз.       Стив замер, едва дыша. Баки, конечно же, понял, какой он идиот...       Ему не хотелось прощаться. Будто верил, что, если они не станут прощаться, ничего непоправимого не случится. Если не станут прощаться, то все обойдется. Если не станут гнаться за временем, словно в последний раз – это не будет последний раз. Он категорически не хотел подводить черту, иначе это означало бы, что он допускает саму возможность смерти парня, который замер сейчас у него в руках. Баки и Еще-не-Баки. И если Стив не сделает никакой глупости, все будет хорошо, и этот парень будет жив и сегодня, и завтра, и...       Потому что если он начнет прощаться, то взбунтуется, откажется принимать эту реальность, будет настаивать, просить прекратить все это. Он уже чувствовал, как решимость покидает его, уступая место страху, растерянности и панике. «Баки, не надо этого делать, Бак, пожалуйста, давай все прекратим, отменим, только не так...»       Журавли и синицы, будь они прокляты.       Журавли и синицы.       Тридцать один... тридцать...       Стив промолчал. И дело было вовсе не в обратном отсчете. Только в том, как Баки на него смотрел.       От этого взгляда лихорадило, и Стив изводился, будто бы весь был охвачен чесоткой, вот только чесотка была внутри, она поражала слизистые, зудела в гортани, заставляла трястись поджилки. Потому что так Прометей мог смотреть на приближающийся крест орла, так смотрели в спину Ноя звери, которых не пустили в Ковчег. Взгляд был яростным и отчаянным, с такой безнадежностью, что мороз полз по коже. Приходилось то и дело сглатывать упрямо рвущийся наружу крик протеста. Потому что этот взгляд говорил... он говорил...       Прощай.       Стив медленно поднял руки, обхватил ими голову Солдата, пальцами зарывшись в волосы, закрыв уши ладонями и отсекая от него все окружающие звуки. Было темно, нервно. Попеременно бросало то в жар, то в холод. Стив погладил большими пальцами колючие щеки, вслушиваясь в шорох кожи сухих ладоней о щетину Баки. Мизинцы опустились на шею, впитывая частое, мерное биение сердца. Зимний подчинялся его рукам покладисто и смиренно. Он ждал. И Стив не выдержал. Рывком притянул к себе.       Он промахнулся, впившись губами в нижнюю губу и ямочку подбородка под ней, приоткрыл рот, двинувшись вверх, чтобы исправить ошибку, и встретился с такими же приоткрытыми, ищущими губами. Что-то в нем горячо возликовало, когда они крепко вжались друг в друга, губы синхронно двинулись, вдавливаясь, и еще раз, и еще. Поцелуй получился неглубокий, скомканный и скоропостижный. Совсем легкий в тротиловом эквиваленте – пара грамм тринитротолуола, не больше. Глупо было, наверное, целоваться на ощупь и жаться друг к другу в темноте, с оглядкой, как на школьной перемене, но голова шла кругом, и хотелось урвать еще хоть секунду близости, и еще одну, и еще... Неохотно разъединившись, они замерли рядом, тихо-тихо, задыхаясь томительно-острой тоской по уходящему времени. Из-за грохота сердца в ушах Стив больше не слышал обратный отсчет.       И подумал, что это к лучшему.       - Ты ужасно боялся ходить один к дантисту, - прошептал он, чтобы разрушить эту давящую тишину. Отчаянно хотелось сморозить какую-нибудь глупость, и, когда Солдат фыркнул носом, он подумал, что получилось неплохо.       - А разве ты не боялся?       - Скоро узнаешь.       Стив все не мог натрогаться, надышаться... за удовольствие обнимать его вот так и жизни было не жалко...       - Заканчивайте, у меня тоже плотный график, - раздался голос позади. Оба, расцепившись, обернулись.       Там, у двери, сунув большие пальцы в карманы брюк и прильнув спиной к косяку, стоял сержант Джеймс Барнс. Фуражка по-щегольски кренилась на бок, на губах играла улыбка. Стив проглотил горький комок, заметив, как замер Зимний Солдат, глядя на наваждение огромными больными глазами. Стив всерьез испугался, что такого его рассудок не выдержит, и неодобрительно нахмурился.       - Локи, я же просил так не делать!       - Это часть плана, - заметил сержант Барнс, отталкиваясь от косяка и медленно, вразвалочку, подходя к нему. Губы растянулись шире, хитро дрогнули нижние веки. – Верь мне.       Стиву показалось, что он чувствует фантомный запах бриолина и одеколона. Нет, чушь, этого быть не могло.       - Дай мне слово, что не причинишь ему вреда, - сдавленным голосом прошептал он.       - Бери, - легко кивнул тот. – А теперь кыш отсюда, Роджерс. Нам и без тебя есть чем заняться, верно?       Он подмигнул Солдату, который так и стоял, тяжело дыша, разом побледневший, как призрак. Стив оглянулся на Зимнего, перехватил его взгляд, кивнул и быстро вышел. Дверь захлопнулась.       Щелчок замка прозвучал в ушах грохотом дробовика. Постояв в тишине, на негнущихся ногах Стив дошел до дивана, упал на него, сжав виски ладонями. Страх захлестнул его. Совсем не тот страх, какой он привык ощущать трескучим волнением перед боем. Ему предстояло ждать. Не было ничего страшнее ожидания.       Из-за двери не доносилось ни звука. Во время работы Локи обходится без спецэффектов.       Стив сцепил дрожащие пальцы в замок и прижался к ним лбом, ткнувшись локтями в колени.       В последний раз он обращался к Богу накануне смерти Сары. Его мучила надвигающаяся развязка, и он стоял на коленях у кровати перед сном каждый вечер, умоляя Бога вылечить Сару, которая столько лет лечила других. Стив просил, чтобы она поправилась, вопреки прогнозам врачей-коллег. Просил о чуде. Но Бог не откликнулся, и с тех пор Стив предпочитал полагаться только на себя. Это не значило, что он перестал верить. Просто в тот момент он как никогда ясно понял, что Бог жесток и безжалостен. Но забить себе мозг полузабытой молитвой показалось ему лучшим решением, чем забивать его паникой, хотя молитва вскоре окончательно перешла в литанию.       «Пожалуйста, Господи, пусть с ним все будет хорошо. Пожалуйста, Господи, пусть...»       Это были самые длинные десять минут в его жизни.       Затем замок щелкнул повторно. Локи вышел уже самим собой, в том же черном костюме, и Стив оказался на ногах раньше, чем успел отдать себе в этом отчет.       - Ты молился не тому богу, - ухмыльнулся ас. – Если хотел, чтобы все получилось, тебе стоило молиться мне.       Стив не понял, откуда Локи узнал о его молитвах, и сейчас это было не важно. Внезапно его накрыл панический страх, и Стив судорожно глотнул полные легкие воздуха, чтобы выпалить:       - Как все прошло?       - Успешно. А как еще могло пройти?       Чувствуя нарастающую тяжесть в груди, Стив двинулся в комнату, как сомнамбула. И увидел Баки. Тот сидел на краю кровати, упершись локтями в колени, и на приближение Стива не обратил внимания, продолжая смотреть прямо перед собой опустевшим взглядом. Стив подошел вплотную.       - Баки, - позвал он, присев на корточки и осторожно коснувшись его плеча. – Бак, давай, посмотри на меня, ну.       Никакой реакции. Взгляд Баки был отсутствующим, в глазах от напряжения полопались капилляры, сделав белки глаз розовыми, покрытыми мелкой сетью. В них читалось потрясение.       По его щекам текли слезы.       - Что ты с ним сделал?! – рявкнул Стив. Вмиг преодолев разделявшее их расстояние, он напустился на Локи, хватая его за грудки, но в последний момент сдержал себя – так близка была грань помешательства, толкающего на убийство. Красная пелена пульсировала перед глазами. Он был близок к этому как никогда.       - Только то, что собирался, - невозмутимо ответил тот.       - Что ты сделал?!       У Стива были выдающиеся бицепсы, способные смутить даже Тора, но на Локи его грозный вид не произвел никакого впечатления. Будучи братом отъявленного мужлана, он выработал способы защиты от грубой силы еще сотни лет назад. Против Халка, правда, ему это не помогло, но он словно всем видом говорил: «Демонстрируй-ка ты свою маскулинность кому другому, приятель».       - Он в порядке. Просто в шоке.       - Врешь! – Стив призывал себя разозлиться, выплеснуть весь скопившийся стресс и страх на Локи, ведь он же просто не мог играть по-честному, он же чертов лживый сукин сын! Но с ужасом Стив чувствовал, как ему хочется верить Локи. Он слишком устал, слишком извелся, и, несмотря на внутренний приказ не доверять этому ублюдку, ему отчаянно хотелось поверить, что Локи все сделал правильно, что он не причинил Баки вреда...       - Стив.       Голос был хриплый и слабый, но Стив замер, чувствуя, как сбрасывает обороты воронка гнева. Локи одними глазами выразил: «Ну вот, я же говорил», но для Стива он уже перестал существовать. Он медленно обернулся.       - Бак... – отпустив Локи, он сделал шаг вперед и замер.       Баки медленно стирал правой рукой мокрые дорожки со щек, затем сильно сжал переносицу двумя пальцами.       - Я в порядке. Просто... Ты не мог бы пока оставить меня одного?       Сначала на Стива нахлынула волна облегчения, затем – страха. Он должен был это спросить.       - Скажи мне только одно, - напряженно проговорил он. – Это все еще ты?       Повисла долгая, невыносимая пауза. Если бы Баки, нахмурившись, спросил: «О чем ты?», Стив бы взвыл. Но Баки ничего не спросил. Более того, даже нашел в себе силы посмотреть ему в лицо и усмехнуться, дернув краями рта.       - Похоже, что так.       На животе будто расстегнулся тугой ремень. Все вокруг застило чернотой, и от усталости и пережитых волнений Стив вдруг поймал себя на страстном желании подойти, ткнуться лицом Баки в колени и разрыдаться, освобожденно и не стыдясь. Глаза затуманились слезами, но Стив усилием воли загнал их обратно. Не время.       - Мне просто нужно... немного...       Тут Баки начал крениться набок, и Стив подскочил как раз вовремя, чтобы придержать его за плечо. Когда он опустил его, Баки был уже без сознания. Затем, покрепче схватив за подмышки, Стив подтянул его повыше на кровать. Подумал еще немного – и укрыл покрывалом.       - Это надолго, - раздался голос позади. – Минимум десять часов.       Голос был ласково-ироничным. Стив стушевался. За недавнюю вспышку гнева стало неловко. Иисусе, как же он устал играть с этим типом в «верю – не верю». Но следовало закончить начатое.       Бросив последний долгий взгляд на Баки, он вышел, прикрыв за собой дверь.              ***       Они снимали номера на верхнем этаже из соображений безопасности, потому что номера были двухкомнатными, и еще потому, что был свободный выход на крышу. Она была огорожена, отсюда открывался красивый вид на город, хотя постояльцы использовали ее больше как место, где можно выкурить сигарету-другую.       Локи подозвал его к краю над главным входом и куда-то указал рукой. Подойдя не без опаски, Стив увидел. Девушка-наваждение в черном платье выше колен и с сумочкой из крокодиловой кожи выходила из гостиницы – портье любезно распахнул перед ней дверь.       - Все должно идти своим чередом, - заметил Локи и, дождавшись, когда портье скроется внутри, сделал пас рукой. Далекая вспышка – и хрупкий силуэт растаял в предрассветном сумраке.       - Напомни, почему ты нас не захватил? – попросил Стив.       - День выдался неудачный.       Локи наклонился и оперся предплечьями на перила, переплетя пальцы рук. Стив рядом с ним сделал то же самое. На востоке уже занимается рассвет, заливая небо розовато-желтым и высвечивая спицы торчащего над городом края Лондонского Ока[5], похожего на гигантское велосипедное колесо. Локи, подставив лицо теплому ветру, смотрел на город, а Стив разглядывал его. Было странно. Будто бы все уже случилось, а разум все никак не мог этого принять. Все казалось, надо куда-то бежать, что-то успеть...       Локи смотрел на восход. Хотя он и утверждал, что время дорого, Владыка Асгарда не очень-то торопился возвращаться. Стив поймал себя на мысли, что до последнего ждал от него подлянок и хулиганских выходок. Непостоянство было Локи имманентно, его настроение было нестабильным, как флюгер. Но ничего не произошло. Локи был спокоен, и это настораживало даже больше его прежних выкрутасов. Он смотрел на рассвет с выражением спокойного отсутствия, словно мыслями находился совсем в другом месте. Городские огни плясали у него в глазах, полных горькой печали, расшатывая веру Стива в добро и зло.       И еще подумалось, что без выпячивания своих вселенских амбиций он даже вполне неплох. Для злодея.       - Он выдержит, - Локи перехватил взгляд Стива. – У него сильная воля.       Стив согласно кивнул. Многое хотелось спросить, но внутри было пусто.       - Баки единственный пережил эксперименты ГИДРЫ, так что это он выдержит точно. Насчет Тора...       - Только не начинай.       - Нет. Я хотел сказать, что не беспокоюсь. Он с тобой справится.       Локи медленно улыбнулся.       - Ну, это мы еще посмотрим.       И Стив вдруг понял, что рядом стоит не Локи-враг и даже не Владыка Асгарда. Рядом с ним, глядя в сторону восходящего солнца, стоял брат Тора. Стив, наконец, поймал эту мысль и удивился, почему она ускользала от него так долго. У Локи изменился статус, и изменился еще в Асгарде. И когда Стив заключал сделку с Локи, он заключал ее при уже изменившихся данных.       Потому что сначала этот парень иронично спрашивал, разве же надлежит Владыке спускаться в Мидгард, чтобы кому-то помогать? Он бравировал. Он придумал, как стрясти со Стива двойную плату, и явно был собой доволен.       И одного разговора с Тором хватило, чтобы он отправился в Мидгард без каких-либо требований.       Он отказался от своих условий ради расположения Тора. И сказал об этом, хотя вряд ли был этому рад. Тор влиял на него. И Тор любил его. Пусть они не были родными, он тяжело и долго переживал смерть брата, и Локи так внимательно смотрел этот фрагмент не просто так. Он искал именно это. Хотел увидеть, что Тор скорбит по нему.       Стив не знал, помирятся ли они. Но сейчас он был уверен, что они справятся. Их действия и мысли завязаны друг на друге, ведь в той мыслеформе, что Локи бросил ему, тоже звучал голос Тора, но Стив не разобрал его слов. Беспокойство ушло. Он был почему-то уверен, что Локи не причинит Тору зла. Ему нужен брат, которому можно доказывать свою силу и хитрость. И разговор с братом он так долго откладывал на потом, потому что дело это было слишком важным, и Локи, скорее всего, не знал, как к нему подступиться.       Сейчас рядом со Стивом на крыше стоял брат Тора. И этот парень был важен Тору. Стив это принял.       А Тор помог ему даже из клетки. Стив сделал себе мысленную пометку обязательно вернуть ему долг. Было стыдно, что эти двое оказались втянуты в его личное дело, но грело и примиряло с этим то, что, может, именно из-за его визита они, наконец, сумели начать диалог.       - Пора возвращаться, - Локи оттолкнулся от ограды и отошел, - пока меня еще не лишили трона. С них станется.       - Спасибо, что помог. Если что-то нагрянет, сообщи. Мы придем.       - Капитан Америка спешит на помощь, - поддел его Локи.       - Это не значит, что я забыл про Нью-Йорк.       - Я тоже ничего не забыл.       - Знаю, - кивнул Стив. И протянул ему руку.       Врагу, которому не может быть прощения. Врагу, который не заслуживает доверия. Но Стив подал ему руку.       В тот момент это казалось правильным. Перемирие. Время сводить счеты еще не пришло.       Что это с тобой, приятель?..       Ветвистые руны соприкоснулись. Те же сухие прохладные пальцы, тонкие птичьи кости и сила, способная при желании раздробить ему кисть.       - Спасибо, Локи. Я тебе должен.       Тот усмехнулся.       - Несомненно, Капитан.       Они разжали руки. Подмывало спросить, куда делся «Стив», но он не стал. Наверняка «Стив» звучит там, где это может услышать Баки. Локи есть Локи. Интриган, баламут и насмешник, покровитель всего, что выходит за рамки, установленные порядком. Сила, не отягощающая себя умозрительной дихотомией добра и зла.       Но улыбался он очаровательно. Стив подумал, что в своем роде улыбки – его броня.       - Открывай.       Столб радужного света стер высокую фигуру, оставив на поверхности крыши знакомую выжженную печать.       «Ну, вот и всё, - подумалось вдруг с неожиданной горечью. – Вот и всё».              ***       Стив проснулся за час до полудня, с резким толчком, так и не поняв, не то от шума с улицы, не то от солнца, косо наползающего на постель. Покрывало сбилось вниз и плотно обвило ноги, подушка, которую он прижимал к лицу, оказалась мокрой. Он так и не смог определить, пот это или слезы. Темно-бордовые стены, лепнина на потолке, полосатые шторы, подхваченные золотистыми шнурами с кистями. Полупрозрачная занавеска была сдвинута в сторону до упора. Наверняка, Баки вчера проверял окна. Он заметил скелетики засушенных листьев под стеклами на стенах, кожаную банкетку в изножье кровати, секретер темного дерева с изогнутой лампой над ним. Его окружала старинная мебель со следами увядания и масверком на деревянных частях. И розы. На бежевом ковре, на плафоне лампы у кровати, на покрывале, живые в вазе на столике между окнами. «Гросвенор». Это сорт роз, точно.       Гостиничный номер, где вчера они остановились. Номер, где сегодня они целовались.       Как-то раньше не удавалось рассмотреть все здесь как следует.       Но рядом спал Баки, и ничего больше рассматривать не пришлось. Разве что наблюдать, как во сне мерно ходит его грудная клетка и каким... прежним он выглядит на свету. Ощутив укол страха и надежды, что этот сон уже вполне обычен, Стив робко дотронулся до его кисти. Пульс бился ровно, но даже положение покрывала говорило о том, что Баки еще не просыпался. Стив глубоко вздохнул в подушку. Вот и настал новый день.       Вчерашние события – Асгард, Локи, планы по освобождению Тора, скачка на буланом жеребце – все это таяло днем, становилось похожим на долгий беспорядочный сон. Но биндеруна на руке никуда не делась, разве только чуть стянулась, напоминая вдавленный в кожу старый шрам или новые линии жизни, судьбы, сердца и чего-то там еще. Она покрывала почти всю площадь ладони, и беспокойство вызывал даже не знак.       Нет. Волновало его другое...       А рядом спал Баки. Последнее, что Стив помнил из сегодняшнего утра, это как сидел в кресле возле Баки, время от времени беря его за руку и проверяя пульс. Он боялся, что Баки впал в кому, но сон его был хоть и глубоким, но совершенно нормальным. Он просидел так около двух часов, пока небо за окном не стало бледно-голубым. Затем подумал, что нужно бы освежиться и переодеться. Сумка лежала здесь же, в ней – запасная одежда. Помнил, что напор в душе был божественным. Помнил, что закутался в белый гостиничный халат с золотистым вензелем на груди. Помнил, как, выйдя из ванной, увидел свободное место на кровати, считавшейся здесь двуспальной, хотя на ней вповалку уместился бы взвод. Помнил, что просто захотел присесть на край... Всё.       Да, и еще, спустившись с крыши, он заглянул в смежный номер, доложил, что Локи ушел, а Баки спит, и что-то еще вдохновенно плел расстроенной Ванде о том, что этот тип кому угодно залезет в голову и что слушать его категорически противопоказано из соображений безопасности. Кажется, прозвучало это неубедительно...       Стив умылся, побрился, переоделся и снова занял вахту в кресле у кровати. Ждал. Хотел подумать про Асгард и Локи, переосмыслить все произошедшее, но думалось только о том, что сказать Баки, когда он проснется.       И еще о том, что пока еще можно держать его за руку.       Час спустя без стука вошел Вижн и деликатно его прогнал. Завтракать с Вандой. И посмотрел многозначительно. Общение с Локи даром для нее не прошло, и Стив вынужден был признать, это не самая плохая разновидность ссылки. К тому же он затруднялся вспомнить, когда нормально ел в последний раз. Вижн вызвался подежурить вместо него у Баки, и хотя все демоны хором зарычали на андроида, Стив уступил.       Стены смежного номера были бледно-оливковые, и общая гамма – зеленоватый с темно-вишневым – казалась приятней глазу, но розы тут тоже встречались, пусть и не так навязчиво. Ванда от ночного общения с Локи уже отошла, говорила бодро, улыбалась. Она хотела в город, а Вижн составить ей компанию по понятным причинам не мог. «Вчера, - пояснила она, - никто никуда не ходил, все сидели и честно волновались». И еще играли в покер, правда чуть-чуть, и вдвоем, потому что Вижн непроизвольно считает карты. Его поставили крупье и велели не подсказывать. Но сегодня погода была прекрасна для пешей прогулки.       Стив намек понял. В конце концов, сегодня действительно был хороший день. Он очень хотел, чтобы первым Баки увидел его, когда проснется, но поскольку того же внутренне страшился в равной степени, то согласился легко, посчитав – пусть будет, как будет.       Но Баки за это время не проснулся.       Стив весь день прислушивался к телефону, боясь пропустить звонок, но бездушный аппарат безжалостно молчал. Зато прогулка удалась на славу, несмотря на многолюдье. Всего за полчаса дошли до Биг-Бена. По пути обменяли валюту, обзавелись солнцезащитными очками и кепками. Посидели в кафе, глядя на возвышающийся над Темзой исполинский круг Лондонского Ока, куда Ванда его потом затащила полюбоваться на панораму. На обратном пути заглянули в аквариум, поглазели на подводную живность. Ванде было неуютно в толпе, и Стив предложил ей присмотреть себе какую-нибудь красоту. Он поощрительно улыбался, но Ванду пугали такие цены. Только в одном магазине она по уши влюбилась в шелковый платок, пурпурно-белый, с мелким центробежным рисунком, как у банданы. Платок она не просила, но Стив его купил, всё легко прочтя по блеску глаз. Он мало понимал дорогие аксессуары, но Ванда улыбалась всю дорогу обратно. Такой счастливой Стив ее ни разу не видел. Она сказала, что это «Эрмес» и что раньше видела такие только в журналах. Стив подозревал, что в ее гардеробе это, должно быть, сейчас самая дорогая вещь, и почему-то смутился.       Вернувшись почти через четыре часа, они пили кофе в «Старбакс» на первом этаже отеля. Стив заметил, что таких забегаловок хватает и дома, но Ванда от него весело отмахнулась, и пришлось себе напомнить, что в Штаты она переехала недавно, и для нее все это в новинку. Для него же Лондон, как и прежде Асгард, мерк в плотном облаке томительного ожидания. Было шумно, многолюдно и солнечно. На колесе ощущение парения над городом портили набившиеся в кабинку голосящие дети. Но Ванда была довольна, и оно того стоило, хотя мыслями Стив все еще сидел рядом с Баки и держал его за руку, считая пульс.       Интересно, где блуждали мысли Локи, когда он был здесь?..       Лишь один раз за этот день, уже порядком отдалившись от толпы туристов у Букингемского дворца и углубляясь глубже в тень Гайд-парка, Ванда сказала:       - Локи прав насчет меня.       - Не принимай всерьез. Он собаку съел на том, чтобы выбивать людей из равновесия. Локи наблюдательный. Это не значит, что он прав. Просто он хочет, чтобы ты так думала.       - Он прав, что я могу быть опасна, - она вертела платок в руках, пропуская сквозь пальцы тонкий шелк. – Я ведь обладаю силой, пределов которой еще не знаю сама.       Ванда погрустнела.       - Знаешь... Я раньше не спрашивал, было еще слишком рано. Но наша работа опасна, часто приходится рисковать и видеть неприятные вещи. Поэтому спрошу. Ты хочешь быть Мстителем? – он остановился, она тоже. – И я прошу тебя подумать серьезно, потому что ответ «мне некуда идти» я не приму. Ты в любом случае можешь остаться.       Она покачала головой. Еще раз пропустила платок сквозь пальцы.       - Стив, меня создавали для драк. Как и твоего друга. Раз у меня есть эта сила, я хочу ее использовать на благо. Боюсь, в противном случае она начнет использовать меня.       И Стив кивнул, вспоминая ночной спортзал. Это было горькой правдой для большинства из них.       Используй силу, или она начнет использовать тебя. Лучше не скажешь.       Первым делом Ванда пошла хвастаться подарком Вижну, и Стив, вошедший следом, увидел, как андроид ловко завязывает платок вокруг подставленной шеи. Когда все было готово, Ванда привстала на цыпочки, поцеловала его в щеку и сбежала к зеркалу. Вижн смущенно улыбнулся. Стив улыбнулся тоже, хотя в груди защемило так, что он быстро скользнул в комнату, положил бейсболку и очки на тумбочку и занял место у кровати. Свое место.       Он ждал, не зная, чего боится больше. Что не изменится ничего или – что что-то изменится.              ***       Баки очнулся, когда уже перевалило за полночь. В смену Стива, хотя после дневной отлучки других смен и не было. Он услышал это сразу, по тому, как изменилось дыхание, и сразу же вынырнул из вязкой полудремы.       Баки открыл глаза. Сонно поморгал, глядя в потолок. Потом огляделся и нашел глазами Роджерса.       - Привет, - сказал Стив сдавленным голосом. Баки не ответил. Медленно сел, осмотрелся. Поморщился. Снова посмотрел на него. Этого взгляда Стив не понял. – Как ты себя чувствуешь? Знаю, еще рано...       - Я в порядке.       Голос был хриплый, он звучал тихо, но при этом отчетливо. У Стива вновь засосало под ложечкой. Напряжение уходило, и все внутри, ослабев, наконец, затряслось мелкой дрожью.       - Хочешь чего-нибудь?       Баки покачал головой.       - Хочу немного побыть один.       В ответе послышалась повелительная нотка. Стив вспомнил себя и то, как совсем недавно сдерживался от того, чтобы попросить заткнуться асов, и решил ретироваться, хотя поднялся почти через силу.       - Хорошо. Если что-то понадобится – позови, идет?       Баки только скупо кивнул. Он смотрел прямо перед собой, сильно наморщив лоб, будто пытался осознать что-то. Или вспомнить. С колотящимся сердцем Стив вышел из комнаты и тяжело вздохнул.       С полчаса сидел на диване, извелся весь. Подумал было включить телевизор – передумал, побоялся не услышать голос из-за двери. Еще с полчаса наматывал круги по комнате. Заказал еду в номер, подумав, что Баки наверняка скоро захочет есть. Подождал еще. Потом сдался, поскребся к соседям.       В тумбочке под плоским телевизором обнаружилась кофемашина, а также чай и разного рода закуски, вроде шоколадных батончиков и орехов. Все трое расположились в гостиной, и Стив негромко рассказал, что Баки уже очнулся, но попросил уединения. Никого из друзей это, кажется, не удивило.       - Это понятно, - подвел черту Стив. – Когда Локи влезал мне в голову, я тоже хотел, чтобы меня оставили в покое.       - Расскажи об этом знаке, - негромко попросил Вижн, но его голос звучал как спокойный приказ. Стив кивнул.       Он рассказал им все. Ванда бледнела и хмурилась, Вижн молча слушал. Казалось, вот-вот откроется дверь, и войдет Баки, послушать тоже, но этого так и не случилось.       Какое-то время все молчали, затем Вижн сказал:       - Это было крайне неблагоразумно, капитан Роджерс. Но я могу вас понять. Даже этого ждать от Локи было бы самонадеянно, и в итоге, соглашение все равно было бы заключено. Сейчас или позже, когда проблема встала бы на повестке дня.       - А ты что думаешь? – Стив посмотрел на Ванду. Та смотрела в чашку, которую держала в руках.       - Ты капитан, - она подняла голову. – Если я тебе доверяю – значит, я тебе доверяю.       - Спасибо, - улыбнулся Стив. Душа была не на месте.       Подали ужин в номер. Девушка-горничная приветливо поздоровалась со всеми и стала деловито расставлять на столике блюда, даже не заметив красного морока, ударившего ей в голову, как только открылась дверь. Ванда, сидя с ногами в кресле, продолжала пить чай. Стив укоризненно глянул на нее, она глазами поверх чашки указала на сидящего на диване Вижна. Тот смущенно смотрел в пол. Конспирация. Предусмотрительность.       Стив собрал на поднос всего понемногу, решив, что просто сунуть нос ему можно. Постучался, открыл дверь.       - Можно?       - Не сейчас, - рявкнул Баки, и Стив замер на месте.       - Я только поставлю поднос и уйду. Я ничего...       - Потом, Стив. А сейчас, бога ради, оставь меня в покое.       Стив уловил в его голосе неприязнь и плохо сдерживаемое раздражение. Баки обернулся через плечо, и Стив наткнулся на его взгляд, как на нож. Он молча закрыл дверь. И застыл в каком-то пустом оцепенении.       - Позволь-ка, - Ванда выбралась из кресла и ловко взяла поднос из безвольных рук Стива.       - Я бы не советовал тебе...       - Открывай, - приказала та и подмигнула. – Я многое умею и без рук.       Он открыл. Ванда проскользнула в темноту раньше, чем раздалась какая-либо грозная реплика. Дверь закрылась. Стив тупо пялился на нее. Несколько секунд царило молчание, затем из-за двери послышались приглушенные голоса. Он совершенно потерянно развернулся к Вижну. Тот задумчиво поглаживал камень у себя во лбу.       - Она его проверит, - сказал андроид, не поворачивая головы. – Если со стороны Локи было какое-то вредоносное воздействие, она это выяснит. Вас ведь это беспокоит?       - Да. Хотя думать об этом не хочется, - он опустился в кресло, помял беспокойные руки. – Кажется, я не был готов к тому, что он будет так реагировать. Не знаю, чего ожидал... надеюсь только, что это у него ненадолго.       - Скоро узнаем.       Ванда вышла нескоро, задумчивая, без подноса. Вскакивать Стив не стал, но весь сжался, ожидая вердикта. Заняв свое место в кресле, она оглядела их по очереди.       - Он в порядке, насколько это может быть в его состоянии. И да, тебе пока лучше к нему не ходить.       - В чем дело? Он на меня злится?       Ванда затрясла головой.       - Нет, не в этом дело. Ему нужно время. То, что Локи сделал...       - Что он сделал? – надавил Стив. – То, о чем вы предупреждали? Коллапс, слияние двух личностей...       - Нет. Ничего такого. Он поступил тоньше, - она помолчала, стараясь лучше сформулировать. – Это не слияние. И не подмена сущностей. Он открыл Солдату дверь к архиву памяти, и этот архив ему еще предстоит разобрать.       Она рассказывала, Стив честно пытался понять. Локи не впустил Баки Барнса в сознание Солдата, не менял местами личности. Никакой особо ювелирной работы он не проделывал тоже. Он сделал намного проще – открыл Зимнему доступ к собственной памяти. Она не обрушилась, не обступила со всех сторон призраками прошлого, как это было со Стивом. Она была открыта перед Солдатом как набор файлов с краткой справкой. Файлы предоставлялись по запросу, как отклик на мысли о руке, семье, целях, детстве... Их можно было развернуть и окунуться в воспоминание целиком, просмотреть в режиме реального времени. Некоторые файлы были помечены красной маркировкой – боль, насилие, травмы, некоторые – как важные для выживания, кое-какие от времени почти стерлись, оставив одно-два ярких эмоциональных пятна.       Солдат просматривал память постепенно и поэтапно, налаживал единую сеть. Может быть, он помнил не все, что-то ушло и стерлось еще на войне, например, в каком возрасте с ним происходило то или иное событие. Или в каком году. Баки на это редко обращал внимание.       Локи оставил его наедине с прошлым. И ушел. Дескать, знакомьтесь, мальчики.       Было еще кое-что. У Зимнего Солдата объем памяти был значительно больше. Стив знал по себе – сыворотка обострила восприятие и увеличила объем принимаемых данных, превратив его память почти в фотографическую. Воспоминания Солдата ярче, подробнее. Повышенная скорость обработки информации входит в его генетическую модификацию. Он тоже «ГМО», как выражался Старк. Более того. Память Солдата была раздроблена, разбросана по миссиям и временам, и у каждого куска воспоминаний могло не быть связей с предыдущими.       Ванда пояснила, что Баки сейчас занят переоценкой. Он расставляет приоритеты, сортирует память по степени важности, ищет связи, заново решает, что актуально, устраняет последствия обнулений.       Он работает, как компьютер, и приводит рассудок в порядок. Ему нужно время. Минимум несколько дней, чтобы рассортировать и упорядочить эти данные.       Стив это понимал. Дурак, подумал, что Баки на него разозлился...       Лежа на диване, он думал о том, как это – выстраивать себя заново? И что потом будет? Кем он будет, когда они увидятся в следующий раз? Солдат, Баки, Солдат, Баки... Солдат... Они тасовались в мыслях у Стива, как карты в колоде, красное и черное. По всему выходило, что это Солдат узнавал себя-прежнего, чем просыпался Баки. Но Стив был согласен и на это. Он на все был согласен, стараясь спасаться тем, что будет здорово ловить у этого Баки знакомые, прежние черты. Может быть, их со временем будет все больше. Он оттает, станет улыбаться чаще.       Начнет флиртовать с девчонками...       Стив съежился на диване. Локи был прав. Он влюбленный дурак, запутавшийся в желаниях.       Журавли и синицы, да?       Он лежал и вслушивался в тишину. Все уже спали, было около трех ночи, и сон не шел. Мысли бились в черепной коробке. Что-то кричал запертый на пустом чердаке безумец. Он что-то кричал... он кричал...       ТРЕВОГА!       Стив резко сел, как если бы внутри у него сработал пеленг неприятностей. Он редко доверял необоснованным дурным предчувствиям, а тут оно не просто возникло – оно накатило как ураган. Ничего плохого, с чего бы? Баки нужно время, он просил уединения, Ванда сказала, так надо... Но Стив уже шел к двери. Он просто проверит. Только заглянет и проверит, ничего больше. Просто заглянет, чтобы убедиться, что все...       Комната была пуста.       Взгляд метнулся к неплотно закрытому окну, затем – туда, где вчера лежала сумка, затем – на тумбочку, с которой исчезли бейсболка и солнечные очки, которые он купил сегодня...       И уперся в звезду своего щита. Туда, куда все это время смотрел Баки.       В животе завибрировало. Горела лампа на секретере. На листке под лампой было что-то написано. Стив сразу понял – он совершенно не хочет знать, что именно. Но его уже тащило невидимым канатом через всю комнату. Он поднял записку к глазам. Уставился на ровные заглавные буквы без наклона.       

СТИВ, СПАСИБО ЗА ВСЁ НЕ ИЩИ МЕНЯ

             Внезапно сделка с Локи и сопутствующие ей проблемы потеряли важность. А что стало действительно важным, так это черная дыра, образовавшаяся у него в груди и высосавшая в себя все надежды на благополучное завершение дела. Ужас был такой всеобъемлющий, что темнота навалилась на сознание, гася все радостные мысли. С самого начала он боялся именно этого. Опасение, что такое случится, подстерегало еще с тех пор, как       Баки нет.       он появился в бруклинской квартире, и Стив не позволял себе думать об этом, но оно приходило снова и снова, вторгаясь в ход мыслей с пугающей силой. Он понял, что паника вот-вот       Баки нет!       поглотит его, и попытался вцепиться в любую соломинку, которая помогла бы ему вновь       БАКИ НЕТ!       начать мыслить рационально. Но спасения не было. Записка выпала из ослабевших пальцев.       Последний из трех отпущенных ему дней подошел к концу.