Призрак Оперы: начало

Опера стояла на ушах в буквальном смысле. Сегодня приезжает итальянская оперная дива Карлотта Джудичелли! Месье Лефевр пытался, конечно, навести порядок в театре, но и он в конце концов оставил эти попытки. Работники сцены усиленно убирались на главной сцене Опера Популер. Они смазывали крепления,мыли паркет... В коридорах яблоку было негде упасть: все суетились. Шарлотта искренне радовалась. В ее радости было что-то детское: - Антуанетта, нашу новую оперную диву зовут так же, как меня! - Почти так же, - соглашалась Антуанетта, когда они с подругой шли по коридорам Опера Популер. *** Карета Карлотты оказалась богатой. Хотя можно было в этом и не сомневаться. Девушки припали к окну, глядя, как из кареты выходит дива в бордовом платье, мантии и розовом искусственном мехе. Это выглядело безвкусно, но богато, и все танцовщицы единогласно решили, что будут общаться с певицей с огромным уважением. Она вошла в парадный вход Опера Популер и сейчас же выразила недовольство своим звонким сопрано: - Почему в этом захудалом театришке нет швейцаров?! Я не обязана сама открывать дверь!.. Порой Карлотта "взлетала" на такую высоту, что работники сцены тайком затыкали уши. Месье Лефевр самолично обязался открывать двери перед дивой, и когда он это сказал, Карлотта осталась более-менее довольна театром. Она не спешила им восхищаться, хотя директор даже дар речи потерял, когда дива окрестила величайший театр Парижа "театришком". Карлотта шла стремительно, направо и налево бросая то приветствия, то благосклонные улыбки, то недовольные взгляды и восклицания. - Настоящая итальянка! - восхищенно шепнула Шарлотта на ухо подруге. - Говорят, у нее отличный голос. Но судя по тому, какие рулады она выводит, когда говорит, ее невозможно будет слушать на сцене, - заверила Антуанетта. Она, всегда считавшаяся самой ответственной, которую все подруги почитали, понимала, что по сравнению с горячей итальянской примадонной она просто ничтожество. Подруги проводили примадонну до самого зала, ибо той не терпелось взглянуть, на какой сцене ей теперь петь. Увидев убранство театра, она, казалось, была восхищена, но не подала виду, проворчав: - Я и не в таких театрах пела... Безусловно, месье Лефевр был сильно взволнован появлением оперной дивы. И, кстати сказать, не только её появлением. Едва месье Лефевр вошел в свой кабинет, как на столе обнаружил послание. Оно было запечатано в узкий белый конверт, а на стыке уголков красовалась печать Опера Популер. Директору было не до писем, это и так ясно, но... поверьте, из Оперы в Оперу еще не писал никто. Рассмотрев печать, Лефевр только сейчас заметил небольшие ее изменения. Внизу, под гордым логотипом Опера Популер стояли две лишние буквы: "П. О." Сверив печать со своей, месье Лефевр удивился, кто мог так искусно подделать отличительный знак Оперы. - Ну что ж, это письмо, как я вижу, ждать не может, - директор надорвал конверт, словно боясь заглянуть туда. От послания так и веяло чем-то подозрительным. "Дорогой месье Лефевр, - сразу был заметен почерк человека, очень редко писавшего. - Я настоятельно прошу вас оставить ложу номер пять пустой. Дальнейших указаний ждите в следующем письме. Призрак Оперы." Сказать, что месье Лефевр разозлился - это ничего не сказать. Он был просто взбешен!.. Директор вылетел из кабинета, словно его ошпарили. - Шантажисты! - орал он. - Жулики!!! Ему навстречу попадались работники сцены, даже примадонна проводила его удивленным взглядом. Она уже начала прикидывать, как сделать так, чтобы Лефевр дал ей главную роль в "Дон Жуане", а тут директор стремительно схватил пальто, на бегу напялил его на себя и вылетел из здания! За ним обратились десятки удивленных взглядов. *** POV месье Лефевр Пожалуй, в первый раз я пожалел, что в Опера Популер нет второго директора. Все мои предшественники, как правило, управляли, советуясь друг с другом. А я решил править Оперой в гордом одиночестве. Видимо, зря. Мне даже некого было оставить вместо себя. Я хотел пойти в полицию, но передумал. А вдруг это просто чья-нибудь глупая шутка, и этот человек сейчас сидит в театре и смеется надо мной? Это меня взбесило еще больше. Я почти бегом возвратился в театр, открыл дверь и как можно более спокойным шагом вошел в кабинет. Письмо мигом оказалось на столе. Что ж, я сейчас им всем устрою!.. Я клялся себе, что непременно выловлю наглого шутника и обязательно его накажу, чтобы больше такого не повторялось. - Итак, - приказал я секретарю, - позовите ко мне... ммм... Бюке! - Жозефа, месье? - Жозефа, Жозефа! Поторапливайтесь, Лагранд! Секретарь быстро исполнил мою просьбу. Что ж, может, поэтому я до сих пор его не уволил, несмотря на его непонятливость. Едва я увидел молодого работника сцены, косматые кудри которого разлетались во все стороны, я задал ему вопрос: - Бюке, вам знакомо вот это?.. - при этом я заглянул в его глаза, пытаясь рассмотреть хоть небольшой испуг, но его взгляд был бесстрастен. - Нет, месье. Я впервые это вижу. - Напишите-ка что-нибудь на листе бумаги! - потребовал я. Жозеф вывел свое имя. Я повторно убедился - это не он написал. Ничего не сооответствовало ему. - Можете идти, Бюке. Кстати, позовите... - Кого, месье? - Плевать, кого! Кого-нибудь. *** POV Антуанетта Обернувшись, я вдруг увидела, что ко мне направляется Жозеф. Что ему опять надо?! О Боже, может он меня больше не преследовать? Да, я знала, что нравлюсь молодому человеку. Но мне это не льстило, а наоборот, раздражало. - Что вам нужно? - спросила я довольно натянутым тоном. - Антуанетта, эммм... - он запнулся и смутился, начиная отчаянно краснеть. - Вас позвал месье Ле... Лефевр. - Большое спасибо за предупреждение. Только я не понимаю, почему месье Лефевр не послал за мной месье Лагранда. Вроде бы, он у него секретарь, а не вы. - Он сначала вызвал меня, а потом сказал... позвать кого-нибудь. Я насторожилась. Позвать кого-нибудь? Значит, Лефевр имел ввиду не именно меня, и его вызов относится как бы... ко всем? Я быстро пересекла холл, поднялась по ступеням парадной лестницы, укрытым ковровой дорожкой, и постучала в дверь: - Месье Лефевр? - Да-да, войдите. Я не успела войти в дверь, а директор тут же задал вопрос, волновавший его. - Мадемуазель Жири, взгляните. Вам это знакомо? Я увидела в руках Лефевра узкий конверт. - Позвольте мне взглянуть? - несмело попросила я. - Что это? - Взгляните. Я прочла письмецо. Оно было совсем маленькое. Перечитала еще раз. - Я не понимаю, - начала я. - Мадемуазель, может, вы знаете, кому принадлежит этот почерк? Лефевр взглянул на меня очень придирчиво. От такого взгляда я моментально смутилась. - Н-нет, месье. Я не знаю. - Я полагаю, вы не вздумаете мне лгать, мадемуазель Жири. - Нет, месье. Я говорю правду. - Ну что ж, вы можете идти. И позовите кого-нибудь еще. До конца дня я буду вынужден допросить весь театр! Я собираюсь выяснить, кто же пытается пошутить. . Я вышла из кабинета директора озадаченная письмом. У меня уже были свои догадки на этот счет. Ведь в конце письмеца стояла подпись, которая говорила мне слишком много. Разумеется, больше всего я боялась, что этот "шутник" - Эрик. И очень многое подтверждало мои опасения. Я позвала Шарлотту. - Иди, тебя вызывает месье Лефевр. Через минуту моя подруга тоже вышла, задумавшись. Когда Шарлотта увидела меня, то сейчас же поспешила пересечь коридор. - Антуанетта, ты ничего не хочешь мне рассказать? - Что именно? Я сделала вид, что не понимаю, о чем она. Но провести лучшую подругу не так-то легко, особенно когда не умеешь врать. - Ты ничего не должна от меня скрывать. Я же слышала, как ты говорила с кем-то. И это не одна из наших учениц, Антуанетта. Это был мужской голос. В крайнем случае, парня. Я похолодела от ужаса. - Ты что... я ни с кем не говорила, тебе просто показалось. - Можешь ничего от меня не скрывать. Я все знаю. Это какой-то бродяга, которого ты приютила в своей комнате. Его зовут Эрик, он... - Молчи! - побледнела я. - Идем в твою комнату. Там никто не услышит. Мы быстро спустились в ту часть театра, где располагались комнаты для учениц. - Шарлотта, честно говоря, я хотела, чтобы это осталось тайной. - Но ты же знаешь, тебе от меня ничего не скрыть. И потом, я твоя подруга. - Ну, хорошо. Только... пожалуй, меня можно считать преступницей. Это то... "Дитя Дьявола", ну, ты же помнишь... - О, Боже праведный!.. - в ужасе схватилась за голову Шарлотта. - И... он что, до сих пор у тебя?! - Недавно он ушел. - Куда? - Я... не знаю. Я, и правда, не знала, где теперь Эрик. - А... теперь мне понятно, почему ты не доела свой обед. И почему ты была в костюмерной. Я покраснела. Не хватало еще, чтобы она вспомнила, как я стащила ведро с корытом. Шарлотта была ошарашена. - Только пообещай, что никто не узнает!.. POV Эрик Я с нескрываемым наслаждением наблюдал, как Лефевр допрашивал каждого неприметного работника театра. Веселая получилась шуточка! Я знал, конечно, что Антуанетта была очень взволнована, но... они не найдут меня. В этом она может быть уверена. Той самой ночью, когда я ушел из-под опеки девушки, я почувствовал себя действительно свободным. Эта ночь наедине с собой дала мне понять, как сильно я все-таки люблю тьму. Это она скрывает меня, она остается со мной, когда я одинок, она мягко укутывает плечи, стоит мне засидеться где-нибудь. Она заботится, она питает, она хранит мои тайны. И она же меня защищает. Право, это было более чем забавно, когда Лефевр вылетел из театра, как ошпаренный. Ну, ничего. Стоит ему очухаться от одной моей шутки, как последует другая! Указания у меня будут, и еще те. А пока... Я сидел в темном подвале. Темнота кромешная, не видно ни проблеска света. Но у меня превосходный слух, поэтому я слышал, как скатываются капли воды по серым бетонным стенам. Я еще не спускался ниже третьего уровня, но такая большая влажность свидетельствовала о наличии немаленького водоема еще ниже на уровень или два. Я не знаю, нравится ли мне мое существование в затхлых катакомбах. Человеку это явно было бы чуждо. Но я ведь не совсем человек... POV Шарлотта Я удивляюсь, как Антуанетта все так просто мне рассказала. Не сомневаюсь, что кое-что для нее все же значу. Я и сама видела, какая жестокая жизнь у Эрика, ведь в тот день мы с подругой вместе сбежали через окно в комнате на удивительное представление цыганского цирка. Но для меня до сих пор остается загадкой, как ей удалось его освободить и что заставило ее рисковать, держа Эрика в своей комнате. Думаю, она одна из всех танцовщиц на такое способна. Мы с Антуанеттой долго сидели в ее комнате. Она так и не рассказала мне, как она осталась незамеченной цыганами. Что ж, значит, мне и не надо это знать. После репетиции мы шли в свои комнаты, и я постоянно думала о таинственном Эрике. Куда же Антуанетта его поселила? Может быть, она туда потом пойдет, чтобы принести ему еду?.. Тогда я уговорю ее пойти вместе. Или, в крайнем случае, прослежу. Инитересно, как Антуанетта так незаметно успевает носить еду парню. Даже я не замечала ее отлучек. Может, ночью? Но и этого я не стала у нее спрашивать - она шла и думала о чем-то своем. POV Антуанетта Я думала об Эрике. Какой черт дернул его написать это дурацкое письмо?! Да, я на него злилась. Он поставил меня, не умевшую лгать, в положение постоянного опасения, что меня найдут, услышат, поймают. Что я тогда отвечу? Этот парень - собственность цыган, если я не ошибаюсь. Конечно, наши правила не подразумевают нормальным так жестоко обходиться с людьми. Но цыганский устав - вполне. А еще у них распространен обычай кровной мести. Ох, как некстати я это вспомнила!.. Я даже поежилась, когда мы с Шарлоттой вошли темный холл. И вдруг - показалось мне или правда? - я успела разглядеть в темноте блеск глаз под черной маской и высокую фигуру. Но когда я помотала головой и снова взглянула в темный закуток, там ничего не было. Остаток вечера я просидела в своей гримерной, вспоминая, что день-два назад постучалась бы в дверь собственной комнаты, и только услышав, как она отпирается, вошла бы. Интересно, что делает Эрик? Не одиноко ли ему в подвале? А может, сейчас он бродит по Опера Популер, задумчиво обходит каждый закуток и тоже думает обо мне?.. Я распустила волосы, расчесала их гребнем и заплела тугую косу. Перед тем, как уснуть, сложила руки и произнесла: - Боже, сделай так, чтобы Эрик не чувствовал себя одиноко. Пусть ему хорошо живется в его... новом доме. Пусть он всегда чувствует мою заботу... Сказав эти слова, я поняла, что Тот, кто сейчас смотрел на меня с небес, услышал. *** Я долго ворочалась в постели, но наконец не выдержала. Встала, зажгла свечу, взялась рукой за черный эмалированный подсвечник с ручкой и приотворила дверь. Что-то звало меня за собой, во тьму ночных коридоров, не давало покоя, мешало уснуть. Когда я закрыла дверь маленьким ключиком, оставаясь совсем одна - крохотная песчинка в чертогах Опера Популер - я почувствовала себя жутковато. Казалось, совсем рядом была комната Шарлотты - но нет. Теперь я была во власти духов этого театра. Точнее, одного духа... На середине своего пути к неизвестной цели я уже хотела повернуть назад, но что-то привлекло мое внимание. Конечно, черный плащ мелькнул между колонн! Эрик не показался, несмотря на то, что я упорно звала его. - Ну, ладно. Как хочешь. Я просто хотела узнать, как у тебя дела. Надеюсь, все хорошо, и тебя не поймают за то, что ты написал им это дурацкое письмо! Мне казалось, что я начинала злиться. - Никто не поймает Эрика, он же дух. Не следует даже стараться. Лефевр слишком бесталанная ищейка, никого он не найдет. Услышав эти слова, я пошла было на звук, но увидела широкоплечую фигуру Эрика уже очень далеко. "И в самом деле дух," - подумалось мне. Я пошла в свою комнату, стараясь, чтобы от моего быстрого шага не затухла свеча. Тени беспокойно плясали по стенам, и порой казалось, что Эрик сопровождает меня. И вдруг я услышала дикий крик. Я резко обернулась, свечка погасла, нечаянно упавший подсвечник покатился по полу...