Призрак Оперы: начало

POV Эрик Антуанетта уже месяц не выходила из своей комнаты. Врач сказал, что ей нужен покой. Я навещал ее каждую ночь, независимо от количества не сделанных дел. Балерина (у меня сердце содрогалось от одного этого трогательного названия) целыми днями читала. Ей очень шло строгое домашнее платье, в котором она проводила все дни. Сегодня для Антуанетты был знаменательный день. С утра к ней приехал врач, осмотрел ногу и решил, что пора снимать повязку. Обычно такая строгая мадемуазель Жири теперь буквально прыгала от радости. Можно сказать, и я вместе с ней. Конечно, я очень волновался, сможет ли она танцевать так же, как танцевала. Если бы я честно ответил на этот вопрос, ответ прозвучал бы как "Нет". Но я изо всех сил так старался поддержать Антуанетту в ее мечте "После травмы я все равно стану прима-балериной", что и сам начинал потихоньку верить в нее. Для меня стал настоящим праздником день, когда она смогла пойти самостоятельно. Я буквально утирал слезы радости с лица, глядя на нее через смотровые приспособления своих тайных ходов. Ночью я принес ей розу кроваво-красного цвета в знак ее выздоровления. Она засмеялась, едва увидев меня в дверях. Я смущенно прокашлялся и сказал: - Мадемаузель Жири, позвольте вас пригласить на танец... Для Антуанетты это оказалось сюрпризом. Но она согласилась подыграть мне и ответила таким же помпезным тоном: - Да, месье. Сначала неумело, потом все более уверенно мы кружились по комнате, освещаемые лунным светом. Сердце восхищенно подпрыгивало, стоило мне взглянуть на недавно больную ногу подруги. - Эрик, ты... быстро учишься танцевать, - сделала комплимент Антуанетта. - Я не зря наблюдаю за репетициями и уроками, - самодовольно отозвался я. На сердце стало тепло. Луна ярко очерчивала наши тени на полу. И вдруг мы услышали шаги. Точнее, услышал я, а Нетта сумела уловить их только через некоторое время. - Я должен спрятаться, а ты ложись и спи! - скомандовал я. Во мраке меня не было заметно, тем более, я встал лицом к стене, чтобы не отсвечивали белые части моей одежды. Нетта, умница, сразу выполнила мое приказание. В дверь постучали. Нетта лежала неподвижно. - Антуанетта, ты спишь? Шарлотта!.. Что она здесь забыла?! Я почувствовал раздражение, хотя это была не моя комната. - Нет, я не сплю... У меня дыхание перехватило от ужаса: неужели она впустит подругу внутрь?! Шарлотта протиснулась в щель между дверью и косяком. Она не заметила и даже не почувствовала моего присутствия в комнате, хотя я ни на секунду не сомневался, что меня рассекретят. - Знаешь, я полночи думала, рассказывать тебе или нет. Я подумала, тебе будет грустно. Но потом я все-таки не вытерпела и пришла. - Без предисловий, - лаконично ответила Нетта. - Я... меня поставили на главную роль вместо тебя. В "Жизели". Шарлотта взглянула на подругу, не зная, радоваться ей или жалеть, но Нетта не обиделась, видимо, подумав: "Сколько мне еще предстоит главных ролей, когда я стану прима-балериной!" - Я за тебя рада, - Антуанетта улыбнулась, но мне показалось, что в этой улыбке было что-то неестественное. Шарлотта вышла, и я смог показаться из своего угла. - Вот видишь, ничего не произошло, - сказала Нетта. - Да, в этот раз, - ответил я и бесстрастно посмотрел ей в глаза. - А в следующий  может произойти. Я немного помолчал, а потом, сочтя свое пребывание в комнате девушки слишком долгим, попрощался и вышел в темноту. *** POV Антуанетта Я проснулась рано. Воспоминания о ночном визите Шарлотты и о том, что ей отдали мою роль, немного омрачили мое настроение. Но - какое счастье, что я снова смогу ходить, бегать и танцевать! Я еще получу тысячу главных ролей, станцую во многих известных балетах. Я стану прима-балериной. Доктор уже разрешил мне потихоньку начинать ходить, но сказал быть осторожнее с ногой. Про танцы он почему-то ничего не говорил. Я уже попробовала станцевать вальс с Эриком - и он делал это неплохо, лучше, чем я думала! С такими мыслями я привела себя в порядок, закрутив тугую косу на затылке. Меня немного смущала трость, которую мне прописал доктор. Ее притащили откуда-то из старых запасов костюмеров. Но чего не сделаешь ради того, чтобы снова танцевать!.. *** После прогулки я возвратилась в комнату, и там меня уже ожидал месье Левьен, мой лечащий врач. Он с улыбкой взглянул на меня, но его глаза выражали печаль. Желая узнать, какова причина его грустного настроения, я присела на кровать. - Как ваша нога, мадемуазель Жири? - осведомился Левьен. - Очень хорошо, только я еще хромаю. И... болит. Временами. - Она должна временами болеть. Это нормально после разрыва связок. Я почувствовала, что доктор хочет мне что-то сказать. И после пристального взгляда начал. - Я должен кое-что вам сказать, мадемуазель Жири. Это важно... и наверняка повлияет на вашу дальнейшую жизнь. По ребрам неприятно пробежала тревога. - Да, я внимательно слушаю, месье Левьен, - я посмотрела на него расширенными глазами. - Мне тяжело вам это говорить, но... поверьте, мы сделали все, что могли... танцевать вы больше не сможете. Сначала я даже не осознала этих слов. Но потом их смысл стал постепенно закрадываться в мое сознание. Доктор ждал. Моей реакции. - Я... - у меня было ощущение, что я вмиг онемела или проглотила язык, потому что он наотрез отказался повиноваться. - Я... не... могу танцевать... - Простите, мадемуазель Жири. Я правда сделал все, что то меня зависит. Но хромота пожизненна. Тут медицина бессильна. - Никогда... Я даже не заметила, что не моргаю. Только отчаянная резь в глазах заставила меня расплакаться. - Этого не может быть! Доктор, вы правда ничего не можете сделать? Месье Левьен встал, взяв со спинки стула свое пальто. POV Шарлотта Я шла к Нетте, чтобы похвастать своими успехами на репетиции. Доктор Левьен только что вышел из ее комнаты, но словно не заметил меня и прошел мимо, не поздоровавшись. Жаль, я так хотела спросить, как себя чувствует подруга, узнать профессиональную точку зрения. Я проводила взглядом темно-коричневое пальто и вошла в комнату Нетты. Та сидела на кровати, словно неживая, будто бы восковая кукла. - Нетта? - Да. - Как ты себя чувствуешь? - Неплохо, - я заметила необычную холодность в голосе подруги. Голову она не подняла. - Я имела ввиду, как нога? - мой голос стал тише, словно я чего-то боялась. - Я никогда не смогу танцевать. У меня пожизненная травма. Я побледнела от этих слов, потом словно что-то щелкнуло в моей голове, я подбежала к подруге и обняла ее за плечи. Антуанетта никак не отреагировала на этот жест. - Сейчас мне уже ничего не поможет, - наконец, ответила она и отстранилась. - Нетта... - у меня в голове было столько нужных слов, что я даже не знала, что сказать. Какая моя подруга была живая и жизнерадостная все дни до этой злополучной травмы!.. И какая она стала сейчас - такая далекая, холодная, суровая. Это была уже не та Нетта, а совсем взрослая двадцатилетняя девушка. Она вмиг стала похожа на измотанную, строгую мадам Жюлье. Только та уже давно не была несчастна, у нее был надежный и любящий мужчина месье Лефевр. А у бедняжки Жири была только я. Я, которая никогда не сможет понять ее и которая заняла ее роль в балете "Жизель". - Нетта, я сегодня же откажусь от главной роли. У меня есть отличная замена - Жозефина. Она по праву займет мое место. Антуанетта удивленно подняла на меня взгляд: - Ты не должна губить свою карьеру из-за меня! - Я не могу оставаться в главной роли, если ты не сможешь когда-нибудь исполнить ее. - Ну, хорошо. Как знаешь. Как знаешь. Антуанетта похлопала меня по плечу, прощаясь. - Иди, Жизель. Я вышла, твердо решив сегодня же отказаться от роли. POV мадам Жюлье Я вышла из театра и отправилась к ближайшему маленькому кафе, где я и Жан договорились встретиться. В голове витали мечты, рисуя мне счастливую жизнь с директором Опера Популер. Интересно, а действительно ли он меня любит? Что тут сомневаться! В памяти всплывали новые и новые приятные моменты. Я переступила порог кафе "Бонжур". Уютная атмосфера сразу успокоила головную боль, мучившую с самого утра. Я увидела Жана, сидящего за самым дальним столиком. Он приветственно мне помахал. - Добрый вечер, мадам Жюлье, - Жан отодвинул для меня стул. - Добрый вечер и вам, месье Лефевр... - Что будем заказывать? Официант, меню, пожалуйста. - Я не отказалась бы от круассанов с горячим шоколадом. Когда наш заказ принесли, Жан не дал мне даже начать есть. Он взял меня за руку, заглянув в мои глаза. - Мария, я должен кое-что сказать тебе. - Так что же? - я лукаво улыбнулась и почувствовала, как пальцы Жана еще сильнее сжали мою ладонь. - Мария... я люблю тебя! Жан ждал моего ответа. Карие глаза выражали и нежность, и нетерпение, и тревогу, и... ураган чувств. - Я тоже тебя люблю, дорогой. Мне показалось (или нет?!), что почтенный директор Опера Популер сейчас начнет прыгать от радости, но он только схватил мою руку и прижал ее к сердцу, чтобы я почувствовала, как сильно оно бьется. - Мое сердце бьется для тебя, - сказал месье Лефевр. Я потрогала рукой стучащий от счастья висок. POV Антуанетта Я ничуть не удивилась, когда увидела, как месье Лефевр и мадам Жюлье входят в Оперу под руку. Меня пронзила боль, едва я вспомнила, что больше никогда не смогу заниматься у нашего хореографа, и я отвела взгляд, уставившись на свою нелепую трость. Ко мне подошла Шарлотта. За что я ей была благодарна, так это за то, что она ни словом не упоминала про танцы, хотя я видела, как ей хотелось рассказать мне о своих успехах. Мы просто болтали о всякой ерунде, и я чувствовала, как рана в душе потихоньку затягивается. Ведь Эрик тоже... ну... неполноценный, так сказать, и тем не менее нашел свое призвание в обществе. Хотя бы Призрак Оперы. Хотя бы так... А со мной все хорошо, только танцевать больше не смогу. Да, хромаю, но боль продлится недолго. А вдруг - не смею и думать - и у меня будет счастье? Я оглянулась вслед мадам Жюлье, которая просто светилась от счастья, и мечтательно вздохнула. - А как Эрик? - вдруг спросила Шарлотта. Я даже подскочила от неожиданности. - Тихо!.. - испуганно приложила палец к губам. - Думаешь, кто-то услышит? Зря! Но Шарли оказалась неправа. Мы услышали пронзительный голосок Жозефины Сорелли и оглянулись. - О чем говорите? Как себя чувствуешь? Куда идете? Нас буквально завалили вопросами. POV Эрик Остаток дня я посвятил ремонту канализации. Кстати, мне удалось найти отводную трубу для того, чтобы провести к себе в логово водопровод. Не сказать, что я когда-нибудь представлял себя сантехником, но в Персии мне иногда приходилось заменять трубы во дворце у султана, где я служил. После тяжелой и, что уж скрывать, плохо пахнущей работы мне пришлось переодеваться. И, как бы я ни устал, идти к Нетте. Ей надо было хотя бы просто знать, что у меня все хорошо... да и мне тоже хотелось услышать хорошие новости о ее ноге. Я уже оборудовал секретный ход к комнате девушки. Теперь я шел, любуясь своим творением. Войдя в комнату, я застал балерину почти спящей. Мне хотелось просто оберегать ее сон, но я нечаянно задел ногой что-то, лежавшее на полу, отчего Нетта вздрогнула, но не проснулась. "Тоже мне гроза театра, бесшумный и неуловимый Призрак Оперы," - с иронией сказал я самому себе. Каково было мое удивление, когда я, сидя на низком подоконнике, вдруг услышал совсем не сонный голос девушки! - Эрик, ты собрался сидеть тут всю ночь? - Как ты узнала, что я пришел? - Призраки не запинаются об трость, которая лежит на полу. Черт! Она это слышала? - Как ты? - спросил я. Нетта повернулась ко мне и каким-то безжизненным голосом ответила: - Все нормально. - Левьен приходил? - Кто? А, врач... Да. - И что он говорит? - Сказал, что карьера балерины мне не светит.