Призрак Оперы: начало

POV Антуанетта Утром я получила известие о том, что мадам Лакруа согласилась поменяться со мной местами. Я была взволнована, но тут же решила: пятнадцати-шестнадцатилетние балерины будут куда уважительнее вести себя со мной, нежели двадцатилетние девицы. Я взяла трость и в первый раз, пожалуй, почувствовала себя взрослой и готовой преподавать науку хореографии другим. Стоило мне взять в руки ключ, чтобы идти открывать второй хореографический зал, как на дороге мне попалась Шарлотта. - Нетта, у нас что, не ты ведешь хореографию? - Нет, вчера меня перевели на должность хореографа к младшей кордебалетной группе. У вас теперь мадам Лакруа. Глаза Шарли расширились от ужаса. - Да ведь Лакруа ужасная злюка!.. - Я ничего не знаю, это была не моя идея. Шарлотта недоверчиво покосилась на меня. - Опять он, ага? Конечно, он. Призрак Оперы собственной персоной. Кто же еще. *** Шестнадцатилетние балерины уже ждали меня у класса хореографии. Я одобрительно им улыбнулась, увидев и на их нежных лицах улыбку в ответ. - Скажите, мадемуазель Жири, - обратилась ко мне светловолосая девчушка с серыми глазами, - а это правда, что вы танцуете лучше всех?.. Для меня такой вопрос был не просто ошарашивающим. Он полностью лишил бы меня самообладания. Если я, конечно, была бы Карлоттой Джудичелли. Мне стоило огромного труда ответить: - Ну, можно и так сказать. А про себя подумала: "Если бы не травма, то да. А сейчас я - хромое, пустое, никому не нужное существо. Ничтожество!" - Девочки, заходим в класс! Балерины, оживленно переговариваясь между собой, вошли. - Сначала разминка! Музыку, пожалуйста! Концертмейстер, сидевший за старым, но еще вполне рабочим фортепиано каштанового цвета, спрятал улыбку и заиграл. *** После урока я уже закрывала зал на замок, но стоило мне оглянуться, как я чуть не вскрикнула от неожиданности: за мной стояла все та же светловолосая балерина. Она держала в руках белую розу, очевидно, купленную только что в близлежащем магазине цветов. - Это вам, мадемуазель Жири! Мне очень понравился сегодняшний урок! Я не успела подумать, льстит девочка или ее слова правдивы, она уже скрылась, оставив меня удивленно и радостно сжимать стебель розы в руке. Что ж, возможно, я заслужила этот цветок. POV Эрик Я пришел вечером. Как я понял, Нетта меня ждала, потому что лишь чуть вздрогнула от моего голоса, но не оглянулась. - Ну, здравствуй, Призрак Оперы. Мне приятно польстило это имя. Может, оно звучало в сто крат приятнее, чем мое собственное, данное мне при рождении. Хотя Эрик - тоже неплохо. Но напоминает мое ужасное прошлое... Я поморщился и помотал головой, пытаясь отогнать дурные мысли. - Я видел ваш урок по хореографии. Ты стоящий хореограф, Антуанетта. Она улыбнулась в зеркало, перед которым расплетала косу: - Ты не единственный, кто так думает. Взгляни на стол - эта роза... - меня охватили подозрения насчет Жозефа Бюке, - ...эта роза от моей поклонницы, кажется, Жаннет, такая светленькая. Помнишь? Я отрицательно покачал головой. - Ну, в общем, это неважно. А как ты? Закончил свои перестройки? "Действительно, неважно, главное, чтобы этот пройдоха Бюке снова не принялся за свое..." - подумал я. У меня почему-то было чувство, что только я способен спасти Нетту от его лап, грязных и похотливых. Нет-нет, это не симпатия! Это чувство долга. Я должен ее охранять, как она спасла меня. Она никогда и никому не выдаст моей тайны. - Что ты молчишь? - спросила она, в упор глядя на меня. - Я должен что-то сказать? Ах, да... прости, я задумался. - Я о том, закончил ли ты свой ремонт, - Антуанетта снова вперила в меня взгляд. Он был полон интереса. Да она единственный человек, который интересуется моей жизнью. Неподдельно. - Почти. Но если хочешь, то я могу показать тебе то, что уже успел сделать. К моему удивлению, Нетта приняла приглашение, хотя еще семь месяцев назад утверждала, что боится крыс. - Я согласна. Если тебе не составит труда. Она улыбнулась своей невинной и потому приятной улыбкой, от которой должен был растаять любой кавалер. - Идем за мной. - Я мельком оглянулся на нее и взял за руку. Она тут же схватила мою ладонь, и я подумал: "Какой она еще ребенок!" Мой тайный ход был оборудован за ее зеркалом. Как, впрочем, и в остальных комнатах. - Когда ты успел все сделать?! - воскликнула Нетта, еще сильнее сжимая мою руку. Я не ответил, поглощенный чувствами. Я очень хотел тут же оттолкнуть девушку от себя, скрыться в темноте, как я привык, но ее наивные глаза не давали этого сделать. Симпатия к ней у меня была скорее как к ребенку, чем как к женщине. Странное дело, что Антуанетта ни разу не шарахнулась от крыс, кое-где пробегавших по подвальному помещению. Я списал это на ее погруженность в мысли. Лодка встретила нас миганием знакомого фонаря со свечой внутри и тихим плеском воды. - Садись, не бойся, - поторопил я, видя, что девушка медлит с решающим шагом. Из-под воды выныривали подсвечники, свечи на которых загорались от контакта с воздухом. Я сам изобрел состав этих свечей. - Эрик, восхитительно! Голос Нетты разнесся по подземелью неожиданно далеко, и я поежился. Я ненавижу громкие звуки, если только это не музыка или те звуки, которые я сам считаю нужными у себя в логове. Как помпезно это звучит! Логово самого Призрака Оперы... Я машинально находил дорогу во мраке, даже не задумывался, куда направляю лодку. Этот свой единственный транспорт я нашел ночью на берегу Сены, правда, тогда я зашел слишком далеко, чтобы успеть добраться до Оперы за оставшуюся ночь. Мне пришлось переночевать в заброшенном рыбацком домике. Лодка тоже была заброшенная и, кстати, очень побитая. Мне удалось ее починить. Из раздумий вывел голос Нетты: - Эрик, там что, твой дом? Она указывала на пещеру, находившуюся на бетонном острове, где располагалось мое жилище. - Да, тут мой дом. Как непривычно звать временное (надеюсь) пристанище своим домом. Словно я тут всю жизнь жил, любил и лелеял свое жилище. Конечно, это было не так. Я ненавидел подвал. Но мне надо было выжить. Поэтому я обязался привыкнуть к тьме. Ведь это первое, что надо сделать, если вы решили стать привидением. Лодка резковато толкнулась об импровизированную пристань, ступени которой вели в первую же комнату. Она была полуоткрыта для наших с Неттой глаз, в ней ничего не было, кроме органа. Я установил его тут, потому что единственной положительной стороной этого подвала была отличная акустика. А я, повторюсь, любил те и только те звуки, которые производил сам, те, которые считал нужными. Помогая девушке выбраться из лодки, я с теплом в душе ощутил, как она вцепилась в мою руку, чуть не стащив меня в озеро. "Она тут боится," - укорял один внутренний голос. "Зато с тобой не боится, ты ей нужен," - гордился другой. На какой-то момент я и впрямь ощутил этот неласковый временный приют своим домом. - Хочешь послушать, как я буду играть? - Да, хочу, - Нетта улыбнулась, но в ее голосе не было особого энтузиазма. Я тихо рассмеялся и слегка подтолкнул девушку в направлении комнат. - Иди, иди, я же вижу, как тебя съедает любопытство. Только не дергай там ни за что, а то еще попадешься... Я не договорил слова "ловушка". Мне и так было страшно увидеть в глазах единственного друга страх, а тут я еще и сам буду в этом виноват. Пусть думает, что я тут поживаю себе припеваючи. POV Антуанетта Я тут же свернула направо, куда открывался широкий проход. Комната произвела на меня большое впечатление. Она была меблирована в стиле Луи Филиппа, этот стиль всегда нравился мне. Только денег на него у меня не было. - Как ты успел столько сделать всего за полгода? - я хотела возвратиться в комнату с органом, чтобы еще раз задать Эрику этот вопрос, но он стоял прямо за мной. Я даже отшатнулась от неожиданности. - Слушай, ты и в бесшумной ходьбе достиг успехов. Помню я, как ты споткнулся о мою трость, - я погладила рукоять своей неизменной трости большим пальцем и расхохоталась. Припоминать этот момент было забавно. - Я ведь раньше не мог видеть в темноте, - резонно заметил Эрик. Он самодовольно усмехнулся, стоило ему увидеть мое лицо, отражавшее напряженную работу мозга. - Это что, ты видишь в темноте, как кошка? Эрик и вправду был похож на кошку, только большую. На черную пантеру. Хищник, крадется, невидим в темноте и с отличным ночным зрением. Это внезапное сходство даже пугало. Может, он еще и охотится... кровожадно разрывает добычу на куски, выбирая лакомый кусок. "Что за бред я несу," - подумала я и тут же отсекла глупые мысли. Эрик не может делать того, что делали с ним его враги, когда он еще был мальчиком. Я знала, что он не хочет быть похожим на озверевших людей. - Да, у меня хорошее ночное зрение, - был ответ. - Ты становишься все больше похож на призрака. - Знаю, я этого и добиваюсь. Рад, что ты оценила мои успехи. Во мне взыграла обычная женская забота: - Ты тут хоть что-нибудь ешь?! - Милости прошу, мадемуазель, - Эрик взял меня за руку, и я, прежде чем опомнилась, увидела богато накрытый стол. - Это... У тебя что, домработница? - Ты что, нет, конечно, - Эрик, как мне показалось, даже вздрогнул. А потом с достоинством прибавил: - Я уже успел освоить кое-что из кулинарии. - Кое-что, - ошарашенно пробормотала я. Центром стола была целиком жаренная курица. - Один мой минус - я ем не больше, чем раз в день. От этой фразы я встала, как вкопанная. Потом медленно повернулась на Эрика: - Решил совсем прозрачным стать, да? Ты же и без того худой, как скелет. - Радуйся, что я не успел поесть до твоего прихода. Иначе больше не стал бы готовить, и ты бы осталась голодной, - Эрик был готов снова рассмеяться своим неподражаемым смехом. Я не могла на него сердиться. Особенно, попробовав превосходные кулинарные творения. Готовил мой Призрак очень неплохо. Даже слишком для мужчины. После еды Эрик взял меня за руку и провел в комнату с органом. - А сейчас я хочу тебе сыграть кое-что. Он провел по клавишам органа тонкими пальцами, заставляя их что-то пропеть от блаженства. Стоило ему зажечь канделябры - и комната озарилась странным волнующим светом. Какая мощь была в его музыке! Да, отклик клавиш был нежной колыбельной, но в ней звучали и страстные тембры, словно олицетворяя двух людей. Мужчину и женщину. Мощность, неповторимые созвучия, словно музыка наполовину с органом была любовницей Призрака. Удивительно. Я смахнула слезу, стоило ему кончить играть. Он снова любовно провел по клавишам, белым, как его маска, словно ласкал их. - Это восхитительно, Эрик!.. - воскликнула я и порывисто обняла его, от чего Эрик тут же смущенно отстранился. Но эти объятия означали для меня просто дружбу. - Ты хочешь к себе в комнату? - спросил он. - Наверное, нет, - ответила я. - Тогда можешь ночевать тут, только... - он замялся. Я поняла, что он бы не хотел нежных отношений. - Я поняла тебя, Призрак Оперы. Я могу поспать на этом диване? - На диване буду спать я. А тебе я могу предложить кое-что получше. Он провел меня в комнату, которая прежде была мною не замечена, и я ахнула от восторга. Посреди комнаты стояла кровать в форме черного лебедя. Она была застелена простынями из малого шелка. Эрик оставил меня наедине со своими мыслями, словно растворившись в воздухе. *** Я проснулась рано, но стол уже был накрыт, по-видимому, специально для меня. Тут были яичница с беконом, тосты и кофе. Позавтракав, я решила оглядеться. Эрик должен быть где-то тут, надо попросить его отвести меня к себе в комнату. Эрик что-то писал на листах нотной бумаги. Даже не заметил, как я подошла. - Если будешь так увлекаться, то Призрака Оперы быстро поймают... Отведи меня, пожалуйста, в мою комнату. Мне уже пора. Сегодня репетиция с младшим кордебалетом. Я сказала это мягко, но твердо. - Хорошо, - Эрик вздохнул, но помог мне сесть в лодку, и мы отправились в обратный путь.