Призрак Оперы: начало

POV Кристина Ночь после маскарада не была спокойной. Я проспала от силы часа два, а после не могла уже оставаться в постели. У меня было еще одно важное дело, которое требовало времени, и мне нужно успеть сделать это до репетиций. Могила моего отца... Я должна посетить ее, как посещала до этого каждое Рождество. Поэтому я достала из шкафа черное траурное платье, сбросила ночную рубашку, переоделась, закуталась в черный плащ и вышла из комнаты. За дверью меня ждало небольшое разочарование - я увидела Рауля с обнажённой шпагой на боку, который спал, привалившись спиной к перилам винтовой лестницы. Почему-то мне не хотелось, чтобы он проснулся и последовал за мной. Мне нужны были тишина и уединение, чтобы я смогла поговорить с отцом, Рауль ни на шаг не отпускал меня от себя в мое свободное время. Кажется, он опасался, что стоит оставить меня одну, и Призрак Оперы не замедлит прийти за мной. Я и сама боялась больше всего на свете, что так и случится, и что я снова окажусь в его жутких подвалах. Бог знает, что он там может со мной сделать, если даже не погнушался убить рабочего сцены у всех на виду!.. И все же, в последнее время забота Рауля начинала напоминать мне кудахтанье курицы над своими цыплятами, и хотя я понимала, что его опасения могут быть не напрасны, подобные действия начинали раздражать. Хотя я сама не хотела себе в этом признаваться. Мое сердце до сих пор вздрагивало, когда я вспоминала появление Призрака прошедшей ночью. Он был таким страшным... Я постаралась как можно тише закрыть дверь за собой и спуститься вниз по лестнице. К моему счастью, мы с Мэг жили почти на краю дормитория, и поэтому лестница, по которой я спускалась, вела прямиком в конюшни Оперы. - К кладбищу Монмартр, мсье, - я протянула кучеру, спавшему на козлах, деньги. Тот сгреб их красной рукой и бережно положил в нагрудный карман засаленной меховой безрукавки. - Садитесь, мадемуазель. Но вдруг я вспомнила, что оставила в своей комнате кое-что очень важное, и поэтому, извинившись и попросив кучера подождать, я осторожно прокралась мимо виконта, моля Бога, чтобы он не проснулся, и отворила дверь, сразу же бросив взгляд на тумбочку. Да, букет темных роз все еще сиротливо ютился в граненом стакане. Отряхнув срезанные стебли от воды, я взяла цветы в руку и повторила свой путь вниз. Только сев в открытую повозку, я смогла отдышаться, радуясь, что Рауль не последовал за мной, и у меня есть время хоть немного побыть одной. Незаметно для себя самой я начинала напевать странную мелодию - я не знала, откуда она рождалась в моей голове, но когда поняла, чья это музыка, во мне все передернулось от страха. Именно эта мелодия звучала из наших уст, когда мы... Когда он... Впервые забрал меня в свое логово. Ангел, живущий в логове, называющий себя Призраком... Как же жутко это звучало. Тогда этот вероломный человек, это вероломное существо, казался таким осторожным, даже робким. Он словно боялся, что я не последую за ним, откажусь верить... А всего месяц с лишним назад он взял и убил человека. Ни за что ни про что!.. Просто так, ради забавы, подвесил его на веревке над сценой!.. Я не могу поверить, что все это время, десять лет, я верила тому, что на самом деле оказалось обманом. Самым жестоким обманом в моей жизни. Значит, Мэг была права с самого начала, когда говорила, что Ангел Музыки - игра моего воображения? Как больно осознавать, что отец и в самом деле забыл обо мне там, на небе, и вместо доброго и любящего Ангела мне достался уродливый и беспощадный дьявол. И что ему нужно?! Что ему нужно от меня, зачем он охотится за мной?! Но хуже было не непонимание его мотивов, хуже была мысль о том, что даже выйдя замуж за Рауля, я, кажется, не сумею спастись от пары внимательных, хладнокровных глаз. Мое положение более чем бедственно. Я закрыла глаза, борясь с подступившими слезами. Ты больше не маленькая, Крошка Лотти, ты выросла, ты перестала верить в Ангела Музыки... Так значит, кончай и плакать из-за него!.. Почти разозлившись на себя, я оглянулась, чтобы понять, почему мы стоим, и вдруг поняла, что повозка остановилась у ворот кладбища Монмартр. - Спасибо, месье, - произнесла я, получив от закутанного с ног до головы кучера легкий кивок в ответ. Он был странно одет даже для такого холодного утра, но я не придала этому значения и прошла через приоткрытые ворота, чтобы достичь могилы моего отца. - Ты был моей единственной компанией, и отцом, и другом, тем, кто значил для меня все. Но мой мир оказался разрушен... Я бы так хотела увидеть тебя снова, и иногда мне даже кажется, что ты рядом, но только я знаю, что это не так. Я бы дала все, чтобы услышать твой голос, но я знаю, что больше этого никогда не случится, а пустые грёзы не дадут мне найти свой путь к вершине, которую ты прочил мне... - я медленно говорила, давая каждому слову свой, особенный, смысл. - Тебе так не подходит это сумрачное и холодное место, папа. Ты ведь всегда был таким теплым и нежным со мной... Но увы, я выросла, а значит, пора прекращать грезить о несбыточном. Слишком много лет я боролась со слезами, но отныне это не мой путь! Больше никаких воспоминаний о прошлом, о том, в какие сказки я верила, о том, что мне был послан Ангел. Ангела не было! Ангел оказался чудовищем!.. Я говорю "прощайте" своим детским грезам, и если это значит попрощаться и с тобой, отец, то так и будет. Прощай!.. Я опустилась на колени перед склепом с именем "Даае" и горько заплакала. Все, все, во что я верила, все разрушено. Я одна, безо всякой защиты свыше... А ведь я так верила, так верила, что он был моим Ангелом!.. Он тщательно скрывал свою истинную сущность, он заботился обо мне, не подавал повода для сомнений в нем. Временами я могла поклясться, что чувствую его любовь, стократ сильнее любви отца! Но я была обманута. Зачем, зачем он убил Бюке... Внезапно из склепа раздалась тихая музыка, наигрываемая скрипкой. И голос. - Бедное заблудшее дитя, беззащитное и потерянное! Ты жаждешь моей милости. - Ангел... Отец? Друг? Призрак? Кто здесь? - я вскочила на ноги, с удивлением и ужасом глядя через отворившиеся двери склепа и понимая, что внутри никого нет. - Ты слишком долго блуждала в этой зиме, далеко от моего всевидящего взгляда... - вкрадчиво запел голос. - Твой разум пытается бороться, но твоя душа повинуется мне!.. - Мой разум пытается бороться, но моя душа повинуется тебе, - повторили мои губы. И я потерялась окончательно. Я, кажется, забыла все... - Ангел Музыки, я отвергла тебя, отвернулась от истинной красоты! Ангел Музыки, яви свою милость и приди ко мне снова... - Иди ко мне, мой Ангел... - прошептал голос из склепа. - Следуй за мной, я здесь, я твой Ангел Музыки... POV Эрик Она шла мне навстречу, такая доверчивая, безвольная, прекрасная. Очарованная мною. Неужели же она снова верит мне, снова считает своим покровителем, Ангелом Музыки?.. О, я не смею и думать... - Кристина! Кристина! Кристина, что ты делаешь?! Это существо - не твой отец!.. Мальчишка! Сколько их - таких идеальных, не обязательно похожих на него внешностью, но в большинстве своем обнаруживающих с ним некоторое сходство, - сколько их я убил в Персии, богатых и бедных! Я не могу сосчитать. Но почему-то ни одного из тех юношей и мужчин я не жаждал лишить жизни настолько же сильно, насколько этого зарвавшегося виконта. - Рауль? Она снова вне власти моих чар. Снова боится меня и готова броситься на шею этому смазливому отпрыску дворян, только бы ее спасли от меня! Маленькая, вероломная Крошка Лотти! - Кристина, спрячься где-нибудь, прошу тебя! - прокричал Рауль, но она не успела ничего сделать: я уже спрыгнул с крыши склепа в снег, взмахнув плащом. - Безликая тварь!.. - воскликнул виконт. Он сделал сокрушительный выпад, намереваясь проткнуть меня рапирой, и, кажется, был удивлен, когда я отразил атаку. Не так -то я прост, виконтишко! Или ты думаешь, что я родился в подвалах и не умею ничего, кроме как говорить с крысами?.. О, нет, если ты считаешь меня недостойным противником, то я быстро разубежу тебя!.. Я перешёл в резкую атаку, и виконт, свалившись с мраморного постамента, на котором был построен склеп, кувырком пролетел до самой ограды. - Дьявол! - он поднялся на ноги до того, как я успел настичь его, и перебежал за одну из статуй. Я последовал за ним. Я следил за виконтом, надеясь обмануть его. Теперь мне приходилось одновременно думать о том, чтобы достать шпагой его, и о том, чтобы он не ранил меня. Мы кружили вокруг статуи ангела (надо же, какая ирония!..) до тех пор, пока я не догадался воспользоваться своим плащом. Махнув им, я вынудил виконта сделать нервный выпад, в то время как острие моей шпаги полоснуло по его рабочей руке, и он зашипел от боли. Где-то на периферии раздался женский крик - кричала Кристина. - Прекратите сейчас же! Вы, оба, остановитесь!.. Рауль! Мальчишка перешёл в яростную атаку, он махал своей шпагой направо и налево, пытаясь задеть меня. Сквозь его яростное рычание прорывались изощренные ругательства, каких я уже наслушался за свою жизнь. Внезапно темный плащ Кристины мелькнул совсем близко от нас, и я, испугавшись, что мы нечаянно заденем ее, пропустил свой удар. Тут же виконт одарил меня градом блестящих выпадов, и я оказался на земле, в то время как моя шпага с эфесом в виде черепа уже валялась далеко от меня, выбитая из руки точным пинком моего противника. Рауль замахнулся - я знал, что он намеревается меня убить, я видел жажду крови в его глазах. Сейчас он проткнет меня насквозь. - Рауль, нет! Не делай этого, не надо!.. - этот истошный вопль принадлежал Кристине. Но было поздно. Я ощутил жгучую боль чуть выше и правее сердца. Шпага, с хрустом вошедшая в мою грудь, заставила меня издать хрип. - Рауль!.. - это был последний крик со стороны девушки, а дальше, я полагаю, она упала в обморок, поскольку виконт тут же забыл обо мне и бросился к ней. Он подхватил ее на руки, забрался на коня, и они уехали. Он даже не забрал свою шпагу, что так и продолжала торчать из моей груди. Несколько минут я просто лежал на снегу, закрыв глаза, и не понимал, почему я до сих пор не умер. Ведь должен был? "Надо встать," - пронеслось в голове. Я открыл один глаз, затем второй; маска была не месте, хотя и съехала - она немного загораживала обзор. Затем я покосился на торчащую из меня шпагу. Надо ее как-то достать, а потом я уже придумаю, что сделать... Задержав дыхание, я обхватил тонкое лезвие рукой в перчатке и со всей силы дернул против направления шпаги; она отлетела вперед. Сдавленно простонав проклятие, я начал подниматься на ноги, но из-за накатившей слабости это получилось только с третьего или четвертого раза. Наконец, осилив эту задачу, я поглядел назад, на снег, и удивился, что с меня натекло уже порядочное количество крови. Кажется, я потерял ее около полулитра... Я направился к воротам, около которых меня по-прежнему ждал экипаж. Мне приходилось держаться за статуи и кладбищенские оградки, чтобы не упасть (да простит Господь Бог такую хулу безвестному уроду!). Но, в конце концов, и это расстояние было преодолено. У меня заняло минуту, чтобы просто забраться на козлы, но в конце концов я решил выпрячь одну из лошадей и сесть верхом, чтобы доехать быстрее. С трудом забравшись на лошадь, я позволил себе наклониться вперед, на ее спину, ибо сидеть прямо мне уже не представлялось возможности. Перчатка на руке, которой я зажимал рану, стала противно скользкой, и я подумал, что кровь, наверное, уже просочилась через рубашку и жилет. Ну конечно... Главное было прожить эти двадцать (или больше?) минут, пока я не доберусь до Оперы. А там мне помогут... Кто? Разве мне будет кто-то помогать?.. Нет, и я это знаю. Но добраться нужно все равно... Дорога была невероятно мучительной и тяжелой. Мало того, что от каждого движения лошади рана взрывалась болью, так на середине пути еще и начался кровавый кашель, свидетельствующий о том, что жить мне осталось недолго. О чем я думал, сплевывая сгустки крови на пролетавшую подо мной землю? О том, почему Кристина хотела оставить меня в живых. И об этом странном белом зимнем небе. Я еще радовался в глубине души, что утро было ранним, и что вокруг Оперы не было людей, как это обычно бывало днем, и что никто не мог меня видеть. Скатившись с лошади, я еще помнил, что должен что-то повернуть на стене, или нажать, или, может быть... Я прислонился к стене. В глазах потемнело, голова начала кружиться; моя спина проехалась по камню стены, и я осел на снег. Как же холодно... POV Антуанетта Всю ночь я не сомкнула глаз, размышляя, правильно и поступила, рассказав об Эрике виконту. Ведь, по сути, я поступила хуже Кристины. Я оставила Эрика беззащитным перед лицом противника. Беззащитным и жалким. Наконец, поняв, что уже не усну, я собралась и, накинув на плечи теплую шаль, вышла из Оперы. Мне нужно было прогуляться, чтобы мысли пришли в порядок. Я ходила по улице, пока не начала замерзать, и уже хотела возвращаться домой, но внезапно услышала конское ржание за углом. Экипаж?.. Я обернулась. Что-то заставило меня обойти театр, и я увидела белую кобылу. И - о господи! - весь ее бок был залит темной кровью!.. Быть может животное ранено, и ему нужна помощь?.. - Лошадка, стой смирно, сейчас я подойду и помогу тебе, слышишь? - ласково приговаривала я дрожащим голосом, приближаясь к кобыле шаг за шагом. Наконец, я дошла до лошади и, взяв ее рукой под бархатную морду, принялась осматривать ее бок. Но раны, как ни странно, не было. Может ли быть... Может ли быть такое, что это человеческая кровь?! Может быть, кто-то ехал на ней, кто-то, кому нужна моя помощь?.. Я читала оглядываться в поисках этого человека. Меня охватило ужасное предчувствие, что это может быть кто-нибудь из моих близких. Тем более, что черным ходом не улице Скриба пользовался лишь один человек... - Эрик!.. - я бросилась к нему. Только сейчас я заметила распластанное по снегу тело. Все видимые части тела Призрака по своей белизне сравнялись с маской, а вся левая сторона жилета и рубашки была залита кровью, почерневшей от контакта с воздухом. - Эрик, Эрик!.. Очнись!.. - я беспорядочно ощупывала его, и пока мне было не ясно, где точно располагается рана. Только не сердце!.. Наконец, я приложила ухо к окровавленной груди. Больше всего я боялась не услышать пульс. Но пульс был, хоть и слабый... Вдобавок к этому доказательству Эрик издал тихий, протяжный стон. Я сорвала с себя шаль и укрыла его ей, думая, что мне делать дальше. Как бы то ни было, сколько бы крови он не потерял, он все еще оставался мужчиной на две головы выше меня, и я не утащила бы его, даже если бы сильно захотела. - Эрик, прошу, не умирай!.. Полежи пока так, я сбегаю в театр за Надир-Ханом... Я быстро! Я подобрала юбки и бегом направилась к главному входу, надеясь найти театрального врача на месте. Надир-Хан и в самом деле оказался в кабинете. Бог услышал мои безмолвные мольбы. - Антуанетта? Что случилось?! - испуганно уставился на меня только что проснувшийся доктор. - Эрик! Он ранен, ему нужна твоя помощь!.. - еле сумела выговорить я, упав на стул. Впрочем, я тут же вскочила и выбежала в коридор, видя, что он уже готов. - Я иду, - Надир схватил саквояж и быстрым шагом последовал за мной.