Призрак Оперы: начало

POV Кристина Я шла по подземелью почти на ощупь, не решаясь прихватить с собой один из смоляных факелов, изредка попадавшихся здесь. Не то что бы боялась, что сделаю что-нибудь не так, и это обернется подожженными кружевами на рукавах моего синего платья, - скорее, мне просто не хотелось ничего нарушать. Я чувствовала себя мизерной блохой по сравнению с миром, построенным Призраком Оперы, и знала, что попросту не вправе ничего тут и пальцем тронуть. Я чуть отвлеклась от мыслей, стараясь вспомнить путь до озера, но теперь, когда мне нужно было идти по прямой, тяжесть воспоминаний снова легла мне на плечи. Я отчетливо помнила вечер, со времени которого прошли всего лишь сутки, и меня каждый раз охватывали отвращение и неприязнь, когда я вспоминала о нашей с Раулем размолвке. Я не могла понять, куда делся милый и учтивый, краснеющий от каждой неосторожной мысли юноша, в котором я разглядела мальчишку, с кем однажды провела целое лето в Перросе. Я не могла поверить, что он мог измениться за один вечер. Дело даже не в том, что он был пьян, а в том, что наговорил мне в лицо ужасных оскорблений и обвинил меня в том, что сам себе надумал... Мне пришлось стереть с лица набежавшие слезы, чтобы не лишали меня последних проблесков света в этих мрачных коридорах. Да, я все еще плачу. И, кажется, я так и продолжу плакать. Это вовсе не сожаление о нашем разрыве помолвки! Вовсе!.. Нет, это слезы разочарования и обиды, и я уверена до сих пор, что все сделала правильно. Мне было трудно переживать эту боль. А тут еще Мэг... У нее все прекрасно! У нее есть жених, и я почему-то уверена, что мсье Женеро будет ей прекрасной партией. Почему все плохо у одной меня?! В какой-то момент я была готова развернуться и бежать назад, в розовую гримерную, чтобы там упасть на пол и до изнеможения колотить пол руками и ногами, чтобы только прогнать всю боль и обиду. Я в последний момент осознала, как глупо бы это было. Я ведь дала мадам Жири обещание, что побуду с Эриком до утра. И, к тому же, было уже поздно поворачивать: я дошла до озера. Теперь мне предстояло перебраться на ту сторону, и я не была уверена, что помню путь в точности. В прошлый раз, когда я тут была, мои мысли были заняты лишь таинственной фигурой в лодке рядом со мной. Мне хотелось знать, кто он и зачем я плыву с ним, и зачем он поет мне, да еще и голосом моего Ангела Музыки... Что ж! Теперь я знаю это. Все до капли о нем. Все: чем он занимался все это время и до того, как пришел в Оперный театр; почему он таким стал, что заставляло его проявлять жестокость ко многим людям, и я даже могу с легкостью себе представить, как он выглядит без маски. И - какая ирония! - в этот раз я спускаюсь в подземелья не восторженно-счастливой, а разбитой и в слезах. "Ты дура, Кристина, - фыркнул внутренний голос, приводя меня в чувство. - Как ты можешь связывать знание о его жизни с тем, что ты сейчас находишься в состоянии, близком к истерике?" Я в нерешительности топталась у озера, ловившего блики от факелов, не решаясь попробовать наверняка холодную воду рукой. Я не знала, где у Эрика лодка, да если бы и знала... Я не умею ей править!.. - Антуанетта! - услышала я внезапный возглас справа. - Прости, что заставил ждать... Это был Перс. Значит, он еще не покидал жилища Эрика? И ужин мадам Жири с Мэг и ее женихом, вероятно, и для него окажется сюрпризом... - Мсье Надир-Хан! - я подняла руку, чтобы меня было лучше видно, - Это я, Кристина! - Мадемуазель Даае? Что вы здесь... - Понимаете, - я исподволь оглядела театрального врача, решая, стоит ли его посвящать в дела семьи Жири, - У маменьки неотложные дела. Она решила послать меня вместо себя... - О, - только и сказал Перс, но мне почему-то показалось, что в этом "о" было больше смысла, чем в любых других словах, которые он мог произнести в ответ. Пару секунд он безмолвно взирал на меня, после чего смутился и произнес: - Ах да, я заставляю вас ждать, мадемуазель Даае... Простите. Идёмте, лодка в другой стороне. Я кивнула и последовала за Персом, который фонарем освещал нам путь. Вскоре я и в самом деле увидела лодку, пришвартованную к каменной "пристани", на которой мы находились, шагах в двухстах от того места, где я надеялась ее найти. - Спускайтесь сюда, не бойтесь, мадемуазель Даае. Перс помог мне спуститься в лодку, и я устроилась на подушках, пока он чуть неловко греб в сторону жилища Эрика. - Эрик нормально себя чувствует? - спросила я, чтобы заполнить тишину. - В смысле раны все более или менее, - хмуро отозвался Надир-Хан, - Но у него сегодня весь день болела голова. А в такие моменты он бывает просто невыносим... Просто поосторожнее с ним, мадемуазель Даае. - Кристина. - Что? - Называйте меня Кристиной, - слабо улыбнулась я. - В конце концов, мы не так мало знакомы. - Ладно, - смутился мужчина. - Тогда вы, стало быть, называйте меня Надир-Хан. - Мсье Надир-Хан, - настояла я и поглядела вдаль. Среди колонн нам иногда попадались факелы, отражаемые поверхностью тихого озера. На берегу Перс также помог мне выбраться из лодки, затем жестом показал следовать за собой. В прошлый раз я так и не оглядела дом, упав в обморок, и сейчас с любопытством прошла в коридор, в который выходили три двери. Мужчина постучал в самую дальнюю. Ответом был стон, похожий на рычание. - Эрик, позволь нам войти, - чуть более высоким голосом, чем обычно, проговорил Перс. - Передай Антуанетте, что я не нуждаюсь ни в чьей помощи, - послышался недовольный ответ. - Со мной не Антуанетта, Эрик, - укоризненно покачал головой Надир и приоткрыл дверь, затем подтолкнул меня вперед: "иди". Я не успела сразу разглядеть комнату, в которую вошла, потому что меня приковал к месту удивленный и взволнованный взгляд, направленный с кровати. - Кристина? В моей голове всплыло бессчетное количество ответов, которые я могла бы дать на этот вопрос, но я удовольствовалась простым "да" и сделала шаг в затемненное помещение, тут же оглядываясь. У стены, рядом с секретером, стоял письменный стол. В отличие от стола возле органа, на этом не было и клочка бумаги, который указывал бы на то, что хозяин увлекается музыкой. Как и везде, здесь был постелен толстый и пушистый ковер с темными узорами. - Почему ты пришла, Кристина? - спросил Эрик, приподнимаясь на локте, а затем и вовсе садясь на постели. - Мадам Жири... У нее неотложные дела, поэтому я решила, что заменю ее. Я специально произнесла слова "я решила" с нажимом. Мне не хотелось, чтобы он думал, будто я подчиняюсь чьим-то приказам. - Жди здесь, сейчас я принесу тебе чаю, - Эрик поднялся на ноги, покачнулся, но устоял. - Я сама с этим справлюсь, если тебе так не терпится напоить меня чаем, - почему-то улыбнулась я. Внезапно мне стало легко, даже забылись резкие слова бывшего жениха. Я вдруг осознала, что его выражение лица было довольно комичным, словно он до сих пор не мог понять, не снюсь ли я ему. Впрочем, если поразмыслить, то коль он и вправду так думал, мне остается испытывать лишь жалость. - Кристина... Ты моя гостья, я должен ухаживать за тобой, - заупрямился Призрак. - Ты даже не знаешь, где здесь находится кухня. - Мне не составит труда найти ее, - покачала я головой. - Пожалуйста, ляг обратно. Я не хочу, чтобы случилось еще что-нибудь. Бросив на меня оценивающий взгляд, Эрик вздохнул и вернулся на кровать: - Ты все равно заставила бы меня сделать это, не правда ли?.. Я кивнула и, развернувшись, отправилась в коридор, по пути заглядывая во все двери. Кухня оказалась за низкой деревянной дверью. В ней, единственном помещении без горящей свечи, я попыталась пройти на ощупь, чтобы не споткнуться ни обо что. На чем-то, напоминающем комод, блеснуло зеленое стекло: я нашла керосиновую лампу. К моему счастью, около нее оказались спички, и я без труда привела светильник в действие. Я внимательно оглядела помещение. По стенам располагались шкафчики без дверц, на полках которых находилась кухонная утварь. Тронув одну из металлических турок для варки кофе, я почувствовала пальцем мелко выгравированный узор. Рядом с турками нашлась банка с молотым кофе, чай же располагался полкой ниже. Чему я удивилась, так это тому, что в подземельях оказался газ. По крайней мере, он был проведен к плите, стоявшей в углу. Как обращаться с плитой я, конечно, знала, хотя обычно никогда не готовила в Опере сама. Уж вскипятить нам немного воды не составит мне труда, верно? *** Вечер прошёл мирно, но повсюду в этом доме чувствовалось напряжение, словно хозяин жилища постоянно создавал его вокруг себя. Мы мало говорили, просто потому, что не знали, о чем мы должны говорить. Молчание тяготило нас обоих, но никто не решался начать даже самый обыденный диалог. Так продолжалось до десяти вечера. Ровно в это время Эрик взглянул на часы и произнес: - Тебе пора спать, Кристина. Твоя постель готова. - Ты... Не будешь ничего есть? - невдопад спросила я, поднимаясь с кресла и держа в руках опустевшую чашку из-под чая. - Нет, я не голоден, - покачал головой мой учитель. Я проследовала в свою комнату, пожелав ему спокойной ночи через плечо и услышав в ответ что-то нечленораздельное. Я чувствовала себя выжатым лимоном. Но, несмотря на усталость, мою голову посещали всяческие глупые мысли. Например, стоило мне устроиться в кровати, как я вспомнила то утро, когда проснулась в ней же в свой первый визит сюда. И мало того, что эти мысли были постоянными и переливались одна в другую, так еще и предоставляли мне все подробности, которые я не замечала раньше, или на которые не стремилась обратить внимания. Наконец, дело дошло до того, что я вспомнила манекен в свадебном платье - точную копию себя самой. И хотя теперь было уже темно (впрочем, не знаю, можно ли сказать так о месте, где темно всегда), отчего становилось жутковато, я встала, взяла свечу, горевшую в одном из канделябров, и отправилась в гостиную, где стоял шкаф с манекеном. Отодвинув завесу, я словно взглянула в зеркало. Невероятное сходство... И так странно, ново и пугающе выглядит это белое платье из легкой шелковой ткани. Кажется, его шили на заказ, потому что на кукле оно сидело как влитое. Ну да, конечно, на заказ: такой роскошной вышивки бисером на лифе я нигде не видела, когда заходила в разные ателье, ища, где можно подешевле заказать себе новое платье для повседневной носки. На какую-то долю секунды в моей голове мелькнула какая-то смущающая мысль, но она так быстро растворилась, что я даже запомнить ее не успела. А тут, в гостиной, находился не только манекен. На стене слева от шкафа можно было видеть сделанные умелой рукой угольные наброски, и все они изображали меня. Кроме одного: на нем были изображены мужчина и женщина, оба в нарядах цыган или испанцев, - уж в этом я не разбираюсь, - и их объятия заставили меня покраснеть. На этом же рисунке я разглядела словно бы занавес, что натолкнуло меня на мысль, что эта сцена была из какой-то оперы. Многое из того, что находилось в этой комнате, я увидела и запомнила в свой прошлый визит к Ангелу Музыки: этот макет зала в театре, досконально выверенный, сделанный с точностью до последнего завитка лепнины; орган с мощной клавиатурой, пюпитр которого был завален нотами... В полной тишине я подошла к банкетке и присела, держа свечу около себя. В тишине послышался легкий вздох - такой, как будто бы на самом деле его не существовало, и этот звук был плодом моего воображения. Я прислушалась: внизу, за тонкой стенкой, иногда слышались всплески озера и словно бы дыхание. Надо же... Вода тоже живая. Эта вода живая. Я ничего не сделала, только вздохнула озеру в ответ. POV Эрик Она такая хрупкая в ночной сорочке, когда сидит здесь, у моего органа. Я услышал, как она вышла из своей комнаты, - я все время прислушивался к звукам снаружи, потому что не спал. И как я мог спать, зная, что она здесь, со мной, что она сама спустилась сюда?! Мое сердце тайно возликовало уже тогда, когда Кристина упомянула о том, что навестить меня вместо Нетты было ее решением. И теперь я стоял, глядя на тонкую белую фигурку, сидящую на моей банкетке... Завтра утром, пока она еще будет спать, я возвращусь сюда и поцелую эту банкетку. Я схожу с ума? Нет, уже давно сошел. Кристина перебросила на плечо кудрявые каштановые волосы и поднялась, освещая путь своей свечкой. Она пошла к выходу из моего дома... Меня это обеспокоило. Она решила уйти, пока я буду спать?.. Или ей вздумалось разведать кишащие угрозами жизни окрестности моего жилища? - Кристина, - сказал мой голос. Я знал, что это слово прозвучало у нее над ухом. Девушка обернулась и нахмурилась, сразу же оглядывая пространство. - Эрик... Это ты? Кто здесь?.. - Я здесь, - ответил я уже без фокусов. - Случайно увидел тебя... Ты куда-то собиралась?.. - Посмотреть на озеро, - кивнула она отчего-то взволнованно. - Не волнуйся, со мной ничего не случилось бы за такое короткое время, я ведь только на пять минут... - Ну конечно, - согласился я и так и остался стоять в проходе, не решаясь предложить девушке свою компанию. Взглянув на меня оценивающе, словно хотела узнать, устою я на ногах или нет, Кристина повернулась и вышла за перегородку, ближе к воде. Я по звукам догадался, что она потрогала водную гладь рукой. Потом услышал тихое: - Ой! Холодно. И мне вдруг стало так невыносимо прекрасно, что заболело сердце. Я подумал, что, наверное, рассмеялся бы диким смехом, если бы Кристина не могла услышать меня. Она здесь, со мной, настолько близко, что можно без труда представить, будто она стала моей женой, и что у нас в соседней комнате, как раз той, что сейчас оборудована под гостевую спальню, спят наши собственные дети. И у них лица... Лица совсем не как у меня. А как у нее, как у всех нормальных людей. И эта Кристина такая новая, такая странная и еще больше заставляет мое сердце трепетать. И эта Кристина, которая стала моей женой, завтра будет готовить нам завтрак, а я буду работать. А может быть, готовить буду я... Но одно я знаю точно: когда это суфле, или эта яичница, или этот пирог будут готовы, Кристина своим прекрасным звонким голосом крикнет: "Густав, Мари, завтракать!" И по коридору из комнаты в кухню послышится топот детских ножек. Почему Густав, почему Мари? Я не знаю. Пока мои мысли занимали эти светлые мечтания, я стоял в дверях и, видимо, улыбался. Впервые за долгое время. - Эрик, все в порядке? - спросили меня. - Да, Кристина. - Послушай... - она обратилась ко мне и вставила робко: - Мне все еще неуютно называть тебя так, будто мы с тобой на равных... Эрик, у тебя не найдется какой-нибудь книги для меня? Не уверена, что смогу уснуть. - Да, конечно... Эрик сейчас принесёт. Мне было лучше с вечера. Я почти не шатаясь сумел дойти до библиотеки и, стараясь ненароком не повредить начавшую заживать рану, протянул руку к ближайшей полке с книгами. Это был Ги де Мопассан, мастер неожиданных концовок. Он идеально подходил для того, чтобы читать ночью. - О, - услышал я вдруг за своей спиной и, резко обернувшись, увидел девушку, оглядывавшую шкафы, полки и разноцветные книжные корешки. Оказывалось, что Кристина все это расстояние шла за мной. - Какая огромная библиотека, - она такими горящими глазами рассматривала все кругом, что я вдруг и сам заметил, что да, моя библиотека неплоха, да и даже могла бы служить предметом гордости... - Я останусь тут, можно, Эрик?.. - Можно, - кивнул я. Лишь покидая комнату медленным шагом, отчасти потому, что было тяжеловато идти, а отчасти из-за сильного нежелания это делать, я услышал: - Если тебе не сложно... Можешь, пожалуйста, посидеть со мной?