Это не должно было случиться.

      Очередной ничем не примечательный день в деревне скрытого листа. Кругом поют птички, даже сама природа рада такой погоде. Об этом говорят благоухающие цветы и безоблачное синее небо.       Но эту идиллию прерывает крик будущего хокаге, за которым гонится один из последних представителей Учих. На беду Наруто, Казекаге уехал довольно срочно, так что не застал разозлённого Учиху. Хотя надеяться на сдержанность Саске при высших чинах было довольно самонадеянно. — Саске, я виноват, признаю, но не стоит так горячиться. Моя смерть никак не поможет в её поисках, — пытаясь донести до Учихи смысл своих слов, кричал Узумаки, ускоряя свой бег. Люди нервно оглядывались на несущуюся по улицам Конохи парочку. И если к Гаю и Какаши жители деревни уже привыкли, то видеть погоню двух сильнейших ниндзя им было впервые. А зрелище, надо сказать, было довольно интересное. Одежда Наруто была кое-где подпалена, где-то даже сквозь порванную оранжевую футболку виднелся торс молодого человека. Лицо парня тоже не отличалось красотой, под глазам был уже становящийся фиолетовым синяк, портящий внешний облик. Саске выглядел намного лучше своего друга. По крайней мере видимых повреждений у него не наблюдалось. — Узумаки, ты же понимаешь, что я всё равно тебя догоню. И поверь мне, когда я это сделаю, смерть покажется тебе наиболее лучшей участью. — Кричал Учиха, уже догоняя своего друга.       Погоня могла бы продолжаться и дальше, если бы не вмешалась хокаге. Она, конечно, и сама была бы не против убить Узумаки, но если бы она позволила погоне продолжится, то вскоре от Конохи не осталось бы и камня на камне. — Учиха, Узумаки, прекратите оба. Живо ко мне в кабинет. — Кричала на всю деревню хокаге, пытаясь остановить разборки, а также предотвратить разрушение Конохи. Ведь если эти двое начнут разбираться всерьёз (а судя по угрозам Учихи, всё к этому и шло), то от деревни и камня на камне не останется.       Оба нарушителя порядка практически сразу замедлили свой бег и, переглянувшись, всё же направились в сторону резиденции, ведь никому из них не хотелось участвовать в разборках с Сенжу.       В кабинете помимо них уже находились практически все друзья Сакуры, а также несколько очень важных людей, которые хоть и не были лично знакомы с куноичи, симпатизировали ей. Все присутствующие были мельком введены в курс дела, ведь они должны знать с чем имеют дело. Собрались все эти личности в кабинете по очень важному вопросу, или лучше сказать, важному происшествию: похищение Харуно Сакуры. Конечно, со слов провинившихся нянек, стало известно, что похитителями были Акацки, но эта информация не сильно уменьшала количество вопросов, а возможно даже и увеличивала. У некоторых присутствующих, конечно, возникли собственные вопросы по этому поводу: "С каких пор Акацки занимаются похищением детей?" и "Зачем им Сакура?". Конечно, организация Красной луны никогда не казалась никому благородной, ведь у них на счету много жертв, но до этого случаев с убийством или похищением детей в их истории не наблюдалось. Даже Хидан, казалось бы, одна из самых жестоких личностей в организации, во время резни в своей деревни не тронул ни одного ребёнка.        Кто-то из присутствующих выдвинул идею о случайности похищения, кто-то думал, что они хотят воспитать приемников и решили начать с Сакуры; ну, а остальные считали, что это из-за необыкновенности Сакуры. Ведь не каждый малыш является превратившимся в ребёнка лучшим медиком Конохи. Из этого всего были сделаны выводы, что либо за Харуно потребуют выкуп, либо будут ставить над ней какие-нибудь эксперименты.       Правы ли были собравшиеся? Об этом будет известно позже…

***

      Тем временем похитители девчонки вместе с Сакурой приближались к временному убежищу. — Нет, я больше так не могу! У меня такими темпами закончиться глина. Сколько я ещё должен её так развлекать, — возмущался Дейдара, лепя очередную птичку для Сакуры, у которой в руках уже находился целый зоопарк подобных животных. — Дейдара, успокойся, осталось совсем немного. Приедем, заберёшь их обратно. От тебя проблем больше, чем от неё, — Кинув взгляд на малышку, остудил напарника Сасори., но не тут то было. Услышав предпоследнюю фразу кукловода, Сакура снова расплакалась, так жалко ей было расставаться со зверушками. — Эй, только не смей снова плакать, — Попытался остановить плач Дейдара, и стал вдвое усерднее лепить очередную зверушку. Но на Сакуру его уговоры не подействовали. Остальные же члены команды, похоже не собирались успокаивать малышку, думая, что та со временем сама замолчит. — Ну, хочешь я тебе покажу бум? — не выдержал Дейдара.       На его удивления девочка перестала плакать и, замерев на минуту, видимо, обдумывая предложение нукенина, закивала, выражая согласие. Дейдара положив только что сделанную птичку на свой расстеленный плащ, приготовился к взрыву. Напарники, заметившие, что Тцукури собирается устроить взрыв рядом с ребёнком, уже порывались его остановить, но решающее судьбу «Кац!» уже было произнесено, небольшая фигурка, лежавшая недалеко от малышки, взорвалась, и на птице на пару мгновений повисла звенящая тишина… Но спустя пару секунд в тишине раздался смех малышки, которую взрыв не испугал, а наоборот, развеселил. Три остальных отступника, кажется, вздохнули с облегчением, ведь Дейдара мог взорвать не только маленькую игрушку, но и их средство передвижения, а может ещё хуже — нанести вред здоровью ребёнка. Но если произошел бы последний вариант развития событий, то потом бы Мадара нанёс вред их здоровью. — Ещё, а можно ещё? — С восторгом и неописуемой радостью в зелёных глазах спрашивала малышка немного растерянного такой реакцией на своё искусство нукенина.       Ответить согласием Дейдара не успел, так как впереди показалась площадка для приземления их средства передвижения, а это значит, что ему пора брать управление в свои руки. — Сейчас нет, но чуть попозже я обязательно покажу тебе бум побольше, договорились? — подмигнув уже не бесившей его малышке, Дейдара повел птицу на снижение.       Спустя уже каких-то десять минут компания шла уже по коридорам убежища. Сакуру ничуть не пугала темнота, царившая в коридорах, ведь рядом с ней шли четыре сильных ниндзя, один из которых смахивал на акулу и этим уже только чуть-чуть пугал её, а другой — выразил желание нести её на руках, когда она сказала, что устала и хочет спать. Нукенины шли в тишине, изредка прерываемой вопросами Сакуры, обращенными то к Дейдаре, то к Учихе, так как Кисаме она всё-таки побаивалась, а Сасори не доверяла, хотя он и был чем-то похож на её «папу». Вскоре Сакура, уставшая за время достаточно долгого путешествия, уснула на руках Дейдары, а сами нукенины в это время уже подходили к своеобразному кабинету Мадары. — Почему так быстро! Если вы скажете, что… — Начал было уже кричать на подчинённых Мадара, но его прервал голос Итачи, который сообщил родственничку, что если он будет продолжать разговаривать на повышенных тонах, то разбуженную малышку ему придётся успокаивать самому. — Дейдара, судя по тому, что спит она у тебя на руках — вы подружились, так что отнеси её к Конан. Но если она ещё не вернулась, тебе предстоит пока побыть для неё нянькой, точнее она побудет у тебя в комнате, — дал указания Мадара еле-слышимом шепотом, боясь разбудить спящую малышку, и, дождавшись пока Дейдара с ребёнком покинут помещение, уже нормальным голосом начал разговор с подчинёнными об успешно выполненной миссии.        К несчастью или, быть может, к радости Тцукури, Конан в комнате не оказалось, а это значит что на ближайшее время Дейдара станет для Сакуры всем: мамой, папой, братом, наставником, короче всем, кто ей может понадобиться. Отнеся ребёнка в комнату и аккуратно, чтобы не разбудить, положив малышку на кровать, Дейдара принялся за уборку комнаты. Он конечно мало знал о том, что нужно делать с детьми, но одно он понимал: в грязи Сакура находиться не должна. К слову о комнате и об убежище в целом. Несмотря на темноту и безобразное состояние и вид коридоров, сами комнаты были в достаточно хорошем состоянии. Конечно, не люкс номер в дорогущем отеле, но и не клоповник в мотеле. Каждая комната была оснащена ванной комнатой, в которой располагался душ и туалет, также в конце коридора была ещё одна комната с ванной, которую как-то выпросила у жмота-Какудзу Конан. Помимо ванной в главной комнате Дейдары стояли две невысоких полутора-спальных кровати, книжная полка, шкаф с одеждой и небольшой письменный стол, который сейчас был завален всякими бумагами и склянками с непонятным содержимом. Также около окна, между кроватями стоял небольшой диванчик, на котором Тцукури любил отдыхать после сложных миссий, когда нет сил даже на то, чтобы раздеться. Также стоит сказать, что комната рассчитывалась на двоих, но Сасори — напарник Дея, часто ночевал у себя в лаборатории, но видимо в последнее время он работал в комнате, этим и объяснялся бардак на столе.       Спустя полтора часа Тцукури уже заканчивал уборку, пытаясь отмыть пол, заляпанный какими-то химикатами. За этим занятием и застал напарника Сасори, вернувшийся после разговора с Мадарой. — Знаешь, никогда не думал, что застану тебя за уборкой. Кстати, а почему она ещё здесь, почему ты к Конан её не отнёс? — Я её не нашел. — Ну просто признайся, что ты не хотел её оставлять. — Ну, возможно и это тоже, — со вздохом закончив уборку, признался Сасори и сам себе Дейдара.       Их препирательство могло продолжаться довольно-таки долго, они могли бы перейти на тему своего любимого искусства или может другую интересный спор, но их разговор прервало недовольное ворочанье Сакуры. Услышав разговоры, Сакура проснулась, и очутившись в незнакомой обстановке, конечно же, испугалась…