Неприятности?.. Они же ждут!

Смотреть на выжженные кварталы Воса до сих пор было неприятно, но, насколько Старскрим мог судить, шлакова ящерица настырно требовала демонстрировать ей город перед каждым уходом в гибернацию вовсе не из садистских побуждений. Кто бы мог представить, что Предакинг всей Искрой привяжется к Восу именно из-за его сохранившихся башен… Но при психокортикальном соединении раскрывались все самые потаенные чувства и подлинные мотивы — и это значило, что изматывающая Старскрима горечь в полной мере ощущалась и этим паразитом в голове. Так же, как сам Старскрим чувствовал спарковски наивный восторг, смешанный с почти благоговейным эстетическим удовольствием. Невезучее величество очень скучало в темноте, которая, по его словам, наступала при переходе Старскрима в спящий режим. Но после созерцания Воса с вершины башни, слава Праймусу, соглашалось тихо читать тексты, хранившиеся в файловых архивах — кстати, такими темпами они скоро должны были закончиться, и следовало позаботиться о закачке новых как можно скорее, — и использовать не больше оговоренных десяти процентов оперативной памяти. Этого все равно не хватало для полноценного отдыха, шлак, Старскрим бездарно терял два или даже три груна в цикл, потому что привычного времени гибернации было теперь недостаточно. Но любоваться собственными воспоминаниями в тишине под бескрайним звездным небом, пожалуй, было не самым худшим ритуалом для завершения цикла. Просто пересматривать старые видео ящерица отказывалась, если Старскрим правильно понял, ее завораживало именно то, как Вос многоворновой давности проступал на фоне руин колеблющимся миражом. «Возрожденный Мегатрон эпохи начала восстания направляется в Вос, прими меры», — Искра нервно и часто запульсировала, кажется, еще до того, как Старскрим успел дочитать сообщение Шоквейва, помеченное кодовым обозначением максимальной важности. В любом случае, этот код прервал бы гибернацию, и стоило считать удачей, что Старскрим еще не отключился — резко возвращаться в онлайн он терпеть не мог. Краткий текст, рекомендующий всем спарклингам спрятаться в ближайших башнях и держаться подальше от незнакомого меха, записывать и рассылать пришлось уже в полете. Едва не задев правым крылом одну из них, Старскрим неожиданно услышал ругательства ящерицы — и в голосе, бесцеремонно врывающемся в мысли, явственно звучал испуг. Учитывая то, что ожидало внутри стремительно приближающейся зеленой воронки, бояться дезактивации от резкого порыва ветра было просто глупо. Даже если бы автоматические реакции на изменения показаний сенсоров, радара и альтиметра по каким-то причинам не функционировали, в родном городе Старскрим мог назвать, пожалуй, всего два или три места, где не рискнул бы полностью довериться собственноручно прописанным кодам… «Не отвлекайся! — зарычал Предакинг. — У тебя же крылья не чувствуют!» Как будто Старскрим не мог лететь по памяти — здесь, в Восе, где ничего не изменилось со времен его спаркства! Шлакова ящерица зачем-то загрузила на выделенный ей внутренний экран схему преобладающих ветров на Таганских высотах. А спустя наноклик запустила воспоминание о том, как при возвращении в родной город Старскрим наткнулся на дезактивный корпус спарклинга, и эти кадры уже загораживали часть сводок об атмосферных изменениях. То, что Предакинг с удовольствием рылся в воспоминаниях Старскрима, воспринимая его едва ли не как живой справочник по всем вопросам, больше раздражало, чем льстило самолюбию. Но огрызаться и возмущаться было бесполезно, и, по крайней мере, пока ящерица развлекала себя сама, она не пыталась со Старскримом разговаривать. Собеседник, от которого невозможно было ни избавиться, ни отключиться, неимоверно злил, и с каждым циклом эта глухая ярость только усиливалась. Шоквейв никогда ничего не мог сделать нормально, заешь его ржа, а ведь Старскрим предупреждал… Воздух внутри портала чуть вибрировал — едва ощутимо, но и это вызывало смутную тревогу. Торопливо проверив настройки чувствительности, Старскрим вынужден был признать, что подрагивали его собственные серво. «А как ты вообще собрался его останавливать? — неожиданно забеспокоился Предакинг. Скорость, с которой ящерицы соображали, обычно выбешивала, но сейчас Старскрим не сдержал нервного смешка. — Ты идиот?!» Если удастся выжить после общения с Мегатроном — незнакомым и, судя по электромагнитному фону, сумевшим испугать вечно невозмутимого Шоквейва, — Старскрим сделает все, чтобы переселить шлакову ящерицу в эту слишком умную голову. С рычанием оторвав тяжелый корпус Шоквейва от пола, Мегатрон швырнул его на шкаф с ремонтными инструментами, и грохот падения этой махины не выбил аудиодатчики только потому, что привычный к подобным ситуациям Старскрим вовремя отключил их на пару нанокликов. В кои-то ворны Лорд срывался не на нем, и смотреть на это со стороны, как выяснилось, было шлаково приятно. Впрочем, Шоквейв оказался слабаком. На корпусе не видно было трещин, возможно, удар задел мозговой модуль — в любом случае, линза моментально потухла, и серво обмякли, безвольно свисая с накрененной стенки шкафа. Нет, этот Мегатрон — или еще Мегатронус?! — неуловимо отличался от того, бок о бок с которым Старскрим сражался почти всю свою жизнь. Он крепко скрестил руки перед честплейтом, подавляя непроизвольную дрожь, и вскинул голову, смело встречая взгляд ненормально расширенных и сверкающих бешенством линз. Мегатрон шумно вентилировал, так, что весь корпус аритмично сотрясался, и массивные серебристые кулаки медленно, очень медленно разжимались. Пожалуй, Старскрим и не припоминал, чтобы его Лорд когда-либо позволял себе демонстрировать такие сильные эмоции. Что ж, теперь перед ним стоял чужой и непредсказуемый меха, пусть и шлаково напоминающий Лорда; но Лорд погиб, погиб даже трижды, и признавать им вот это, кривящее фейсплейт и неотрывно смотрящее в оптику, не осталось уже ни сил, ни желания. — Я Старскрим, комендант Воса. И я пришел узнать, что тебе нужно в моем городе. Этот Мегатрон явно не был спарклингом — и нерушимые традиции прежнего, давно исчезнувшего Кибертрона еще что-то значили для шагнувшего из тех времен меха. Склонив шлем в подобии кивка и расслабив плечи, Мегатрон шагнул вперед, и оскал его острых дент казался скорее вежливостью, нежели угрозой. Старскрим прекрасно мог справиться и без Даркстила со Скайлинксом, что бы там ни твердила ящерица в его голове. Шлак, их же не было в списке рассылки, но отправлять им сообщения сейчас… — Похоже, мне нужен именно ты, — усмехнулся Мегатрон, подходя ближе. — Ты ведь был заместителем того, кем я стал, верно? — Заместителем по военной части и исполняющим обязанности Лорда в его отсутствие, — с холодной гордостью произнес Старскрим, на мгновение поразившись абсурдности ситуации. Широкие когти метнулись вперед, нелепо скрючившись в воздухе за мгновение до того, как Старскрим легко отпрыгнул, не позволяя схватить себя за наплечник. Еще можно было трансформироваться и броситься в заманчиво светящийся телепорт, еще оставалось пространство для маневра… Но оставить спарклингов на произвол судьбы было бы бесчестным и отвратительным поступком, и потому серво передвигались сами, как сотни раз прежде, отклоняя корпус лишь чуть быстрее, чем тянулись к нему чужие руки. — И о чем же ты хочешь поговорить со мной, Мегатрон? — улыбнулся Старскрим и успел заметить, как ярко мигнули линзы, прежде чем согнулся, проскальзывая под массивным предплечьем. Даже если он и не намеревался сбегать, позволить оттеснить себя в угол было бы шлаково тупым. — А ты не догадываешься?! Объясни мне, заместитель по военной части, как же так вышло, что мы проиграли войну и опустошили весь Кибертрон?! Старскрим споткнулся от неожиданности, и это не могло замедлить его настолько, чтобы Мегатрон сумел его достать… но искаженный фейсплейт перед оптикой загородили полупрозрачные окошки системных сообщений, и звон от удара крыльями о платформу практически оглушил на долю наноклика. Слава Праймусу, платформа была наклонена так, что стояла почти вертикально; от силы столкновения согнулась опора для ног пациента, но сам Старскрим не получил никаких повреждений. Но и вернуться на свободное пространство уже не успевал. Только сейчас — непростительно поздно — он заметил, что этот Мегатрон двигался значительно легче и быстрее, и, заешь его ржа, это было логично, потому что апгрейды клонированию не поддавались. — Не знаю, что тебе успел рассказать Шоквейв, но войну мы вообще-то выиграли, — замерев в неудобной позе, Старскрим принудительно запустил коды, обеспечивающие абсолютно спокойное внешне поведение. — Уже после истощения планеты мы захватили автоботскую столицу, и это была последняя из принадлежавших им территорий. А в том, что автоботы украли Всеискру и увезли ее с Кибертрона, виноваты как раз ты и Шоквейв, я-то всегда был против искусственного создания воинов… — Как легко обвинить во всем меня, когда я не могу об этом помнить! — зарычал Мегатрон, склоняясь почти к самому фейсплейту и упираясь руками в платформу. Кажется, когти легли на прижатые крылья, но, несмотря на дискомфорт от близости чужого корпуса, оборачиваться, чтобы проверить это, было неуместно. — Ты обвиняешь себя сам, — возразил Старскрим. — Я не настолько безумен, чтобы искать виноватых, когда первоочередной задачей является возрождение нашей расы. И я не собираюсь обвинять тебя в том, что сделал… — он запнулся, подбирая формулировку, — тот Мегатрон, которого я знал. — И что же он сделал?! Вспышки электромагнитного поля, ощутимо давящего на сенсоры даже при минимальной чувствительности, становились реже и слабее, и Старскрим расслабил напряженные серво, плавно разгибая руку и выпрямляя изогнутую спину. Этот Мегатрон тоже поддавался спокойствию, которое Старскрим без труда излучал всем корпусом — а значит, еще оставались шансы решить все мирным путем. — Разве сейчас это имеет значение? — вдаваться в подробности влияния темного энергона на процессор точно не стоило, ведь и более юная версия Мегатрона наверняка не испытывала пиетета к божественным сущностям. За что и поплатилась в итоге, едва не уничтожив все, что Старскрим с таким трудом сохранял. — Это уже свершилось, и все, что мы можем сейчас — приложить максимум усилий к созданию новой армии. — Армии?! — глухо выдохнул Мегатрон и отстранился — недостаточно, чтобы можно было отойти наконец от этой шлаковой платформы, но давящее, казалось, на самую Искру ощущение пропало. — О какой армии ты говоришь, когда на всем Кибертроне осталось не больше полусотни меха?! Тебе мало того, что наша раса чудом не канула в небытие навеки?! — Я не говорю о том, чтобы мстить автоботам прямо сейчас, — удивленно расширил линзы Старскрим. — Но и забывать, ради чего мы сражались все эти ворны, тоже не собираюсь. Конечно, автоботы становятся сильнее, но пока… — Подожди! — резко оборвал его речь Мегатрон, вновь нависая над платформой. — Ради чего, по-твоему, мы сражались?! Чтобы окончательно уничтожить наш мир?! — не удовлетворившись испугом и раскаянием, немедленно изображенными Старскримом, Мегатрон коснулся когтями его шеи. Еще не сдавливая, но определенно намекая на это. — Скажи мне, за что воевал лично ты? Старскрим изумленно мигнул — нет, конечно, он зря не оговорил вовремя, что месть автоботам станет реальной только через несколько квартексов, не ранее, но какого шлака Мегатрон задавал вопросы, ответ на которые был очевиден?! Он что, сам не знал, зачем поднял восстание?! То, с каким пристальным вниманием Мегатрон пялился прямо в оптику, не на шутку тревожило. Прежде он никогда не интересовался переживаниями своего заместителя. Не должен был думать о них и сейчас, едва очнувшись в чужом времени, спустя многие ворны после создания копии файлов памяти, но почему-то терпеливо ждал ответа. И хотя от этого взгляда непроизвольно подрагивала Искра, обжигая полузабытым жаром восторженного предвкушения, Старскрим был уверен, что Мегатрон ждет какого-то определенного ответа. — Мы воевали за твои идеи. За лучшее будущее, за свободную планету, избавленную от тирании проклятых автоботов… — Но, как я понимаю, этой тирании давно уже нет! — снова перебил Мегатрон. — За что ты собираешь мстить?! — Я дал клятву отомстить за твою гибель! — огрызнулся Старскрим. — Даже если ты погиб из-за собственной глупости, это не значит, что какое-то шлаково землеползающее может убить Лорда десептиконов и после этого жить и радоваться! Даже если сейчас мы вынуждены сотрудничать с автоботами, чтобы просто выжить — это не может длиться вечно! Саундвейв отправился ко Всеискре из-за того, что полагал это сотрудничество предательством наших идеалов, и… Рука на горле сжалась, и Старскрим замолк на полуслове, настороженно изучая шлаково близкий фейсплейт Мегатрона. Он смотрел куда-то в сторону, обдавая почти раскаленным воздухом вентиляции, и когти ощутимо дрожали. — Как именно погиб Саундвейв? Ящерица, до того не подававшая признаков жизни, категоричным тоном посоветовала что-нибудь соврать и вообще прекращать спорить с Мегатроном «из-за какой-то чепухи». Уж точно Старскрим лучше знал, как и о чем разговаривать со своим Лордом! И зачем врать, если можно просто не говорить всей правды? — Он отказался от помощи Шоквейва, поскольку тот предложил автоботам перемирие… а я, к моему глубокому сожалению, физически не мог оказать помощь, так как был… серьезно поврежден. Когда я, наконец, сумел доставить Саундвейва туда, где мы могли воспользоваться медицинской аппаратурой, он уже выжег часть собственной Искры. Я безгранично сожалею о его гибели, — опустив линзы, Старскрим глубоко провентилировал. — Неужели Саундвейв не понимал, что борьба с автоботами уже не имела смысла? — недоверчиво спросил Мегатрон, и, если Старскриму не показалось, этот кривой оскал и частое мерцание линз скрывали за собой бессильное отчаяние. — Меха меняются, — как можно мягче ответил Старскрим. — Ты тоже во многом отличаешься от своего предшественника. Но твоя Искра… — шлак, а ведь Мегатрона сейчас оживила какая-то другая Искра, не потому ли он вел себя так странно?! Если Искра вообще существовала в этом корпусе… О Праймус, так можно было запросто слететь с процессора! — …не утратила веры в то, что однажды мы, десептиконы, по праву лучших созданий Праймуса возьмем власть на Кибертроне в свои руки, и ты можешь помочь нам приблизить тот грун, когда эта идея станет реальностью… Старскрим чувствовал, что постоянное общение с этим Мегатроном — о котором так трудно было помнить, что он не настоящий и, по факту, относится к противоестественным созданиям, — будет шлаково болезненным, раз Искра глухо ныла и сейчас. Но он и сам должен был понимать, что гораздо рациональнее заняться возрождением собственного города. В любом случае, Старскрим не собирался пускать Мегатрона в Вос, и потому не скупился на откровенную лесть, живописуя роскошное будущее, которое ожидало десептиконскую расу благодаря идеям, объединившим ее тысячи ворн назад. Что бы ни делали автоботы, они никогда не смогут противостоять прирожденным воинам и очень скоро — буквально через несколько квартексов! — будут уничтожены. «Так это же вы проиграли войну! — вдруг возмутился Предакинг. — Значит, автоботы все-таки лучше приспособлены, нет?!» «Нас осталось двое, и мы все равно не сдались, а всего лишь согласились на временное перемирие, и, заметь, на наших условиях!» — мысленно парировал Старскрим. Ящериц, по идее, тоже следовало уничтожить — они, в отличие от автоботов, были абсолютно противоестественными созданиями, и само их существование оскорбляло Праймуса, — но пока что первоочередной целью были автоботы, ведь ящерицы не возрождались сами и готовы были воевать за десептиконские идеалы. Предакинг, не имея внятных аргументов против, захламлял внутренние экраны кадрами себя самого в звероформе. Но, слава Праймусу, Старскрим заблаговременно зарезервировал пятнадцать процентов оперативной памяти под собственные мыслительные процессы, и тупая ящерица могла беситься, пока ей не надоест. Она была всего лишь зашифрованным кодом нейронных импульсов, физически использующих часть процессорных мощностей Старскрима, и рано или поздно он разберется, как избавиться от этого паразита насовсем. — У меня всего один вопрос, — что-то в выражении фейсплейта Мегатрона заставило Искру резко дернуться, но, прежде чем Старскрим успел выбрать, какую из запущенных программ можно приостановить и высвободить место для анализа, когти стиснули горло уже по-настоящему. — Кто сказал тебе, что десептиконская раса вообще существует — и что целью восстания было ее господство над всеми остальными?! Мой предшественник?! — Н-нет! — никогда раньше Мегатрон не давил на шейную броню так, чтобы трещал и порывался отказать динамик. И никогда раньше они не говорили о целях восстания, шлак, оно еще к моменту рождения Старскрима сотни ворн как стало историей, интересной только для архивных скраплетов! — Это же очевидно! Праймус создал нас не для того, чтобы мы подчинялись ущербным автоботам… — И для чего же нас, по-твоему, создал Праймус? — будто бы с искренним любопытством спросил Мегатрон, поднимая Старскрима на вытянутой руке. Он не мог ни ответить, ни даже шевельнуть головой, из динамика раздался невнятный хрип, но Мегатрон, похоже, и не нуждался в ответе. Неловко плюхнувшись на пол, Старскрим на автомате начал отползать; ящерица наконец-то перестала маяться дурью, обратила внимание на реальную угрозу их общему функционированию и теперь нецензурно ругалась, требуя срочно сделать что-то разумное. Опыт переживания многочисленных вспышек гнева более старшей версии Мегатрона подсказывал, что как раз вскакивать и пытаться улететь, или оправдываться, не обдумав свои слова, — сейчас наименее разумно и ни к чему хорошему не приведет. Впрочем, когда нога Мегатрона всей тяжестью давила на коленный сустав, сминая спойлер, и сузившиеся линзы шлаково внимательно следили за осторожными попытками Старскрима хоть чуть-чуть сдвинуться, чтобы избежать трещин, он, пожалуй, готов был согласиться, что в некоторых случаях Предакинг высказывал дельные мысли. — Я даже не знаю, что меня больше поражает, — тем временем заговорил Мегатрон, чуть покачивая ногой, отчего на внутренние экраны выскакивали все новые и новые сообщения о потенциальных травмах, — твоя вера в то, что мирное автоботское божество создало нас для войны… или то, что я назначил вторым в командовании восского джета, разделяющего все предрассудки своего народа! Ты хотя бы закончил эту вашу Академию?! — Представь себе, да! — возмущенно зашипел Старскрим, по привычке отыгрывая с большим трудом сдерживаемую боль. — Может быть, твои идеи и объединили десептиконскую расу — но без меня ты бы никогда не смог завоевать ни города под Стальным Хребтом, ни территории к югу и западу от Таганских высот, ни сам Иакон! Большая часть твоей армии состояла из джетов, но в тактике применения авиации ты за тысячи ворн так и не удосужился разобраться! Еще многое можно было бы добавить — и про шлаково тупое решение воспользоваться темным энергоном, и про вспыльчивость Мегатрона, не раз приводившую к незаслуженным травмам, и про беспроцессорных автоботов, ничего не понимающих в сути Праймуса и его учения… но из до сих пор открытой воронки телепорта на огромной скорости вылетел Черный и шумно трансформировался прямо над головой, чтобы рухнуть из-под потолка. Ослепительно блестящее в свете ламп лезвие меча глубоко процарапало честплейт Мегатрона, но опустился на ноги спарклинг уже не так эффектно, да и оружие держал так, как будто не бить им собирался, а выжидал, когда противник сам себя проткнет. «Я, кажется, понял, почему ты с ним так возишься, — в эмоциях Предакинга смешивались уважение, интерес и беспокойство. — Да что ты отворачиваешься, дай посмотреть!» Шлак, даже если бы Старскрим каждый цикл учил Черного драться, тот все равно не смог бы выстоять против чемпиона гладиаторской арены и двух кликов. Мегатрон даже мечом пользоваться не стал, легко блокируя неуклюжие замахи спарклинга экономными движениями серво. Ну почему Праймус создал Черного таким упрямым идиотом?! Стиснув денты, Старскрим наблюдал, как разлетаются осколки кокпита, как после очередного пинка ярко вспыхивают искорки в оборванных проводах, ведущих к повисшему, обломанному по центру левому наплечнику. Как с закушенных губ медленно стекает по фейсплейту пронзительно голубая струйка. Кажется, у других джетов подобной конструкции таких проблем с кокпитом не было, возможно, бронепластик укрепляли дополнительно, стоило обдумать эту идею… впрочем, если Мегатрон будет так срываться на спарклингах, Вос очень скоро опустеет снова! — Эй! — неуверенно позвал Старскрим и, не дождавшись реакции, повысил голос: — Ты, ржавый кусок шлака! Ты не видишь, что это спарклинг?! Воскрешенный Мегатрон, в общем-то, и сам был еще спарклингом — не таким наивным и бестолковым, как Черный, но определенно не менее наглым и безрассудным. И не менее уверенным в том, что весь мир создан исключительно для удовлетворения его прихотей. Что ж, если Старскрим не мог остановить Мегатрона, продолжавшего избивать уже почти отключившегося спарклинга, то мог хотя бы переключить эту ярость на себя. И, если получится… Мегатрон не мог не заметить его приближения, да он и не скрывался, заботясь только о том, чтобы случайно не оказаться на траектории пинка — и потому приобнял массивный, ощутимо горячий корпус сбоку, почти что сзади. И торопливо, пока Мегатрон не воспринял это как угрозу, постучал кончиками когтей по паховой броне. В тишине лаборатории Шоквейва, нарушаемой лишь шелестом вентиляции двух еще функционирующих меха, этот звук показался неожиданно громким. «Ты нашел просто самый подходящий момент для реализации своих фантазий! Я не собираюсь в этом участвовать! Выпусти меня отсюда! И потом, неужели ты хочешь, чтобы это видел Черный?!» — шлакова ящерица по непонятной причине опять разбушевалась, и на этот раз ей удалось даже на пару нанокликов выбить оптику. Во имя Праймуса, Черный вообще-то уже перешел в аварийный стазис, и Старскрим никогда, никогда ни о чем таком не мечтал! Тем более — с не помнящим его клоном! Мегатрон, к счастью, и не горел желанием заняться коннектом здесь и сейчас — Старскрим коротко взвизгнул от неожиданности, когда его куда-то потянули, и с опозданием заметил системное сообщение о критическом изгибе запястья. Сигналы с оптосенсоров наконец-то стали проходить нормально, и Старскрим сообразил, что Мегатрон отключает и блокирует телепорт. Ну, хотя бы спарклинги теперь были в безопасности. — Вот теперь можно поговорить спокойно, — продолжая выворачивать руку, Мегатрон стремительно развернулся, и Искра снова вздрогнула от его тяжелого, непривычно внимательного, изучающего взгляда. — Ты, конечно, похож на фемку, но мне все равно с трудом верится, что даже спустя ворны я настолько двинусь процессором… Шлак, уже двинулся, ведь для тебя это прошлое. И сколько же это длилось? «Скажи ему про узы Искр, — посоветовал Предакинг, пока Старскрим нервно вентилировал, пытаясь справиться с возмущением. Он занял место авиакомандующего вовсе не по этой причине, он вообще никогда не интересовался коннектом, наконец, он не стал бы опошлять то восхищение, которое едва ли не со спаркства путеводной звездой влекло на самую вершину десептиконской иерархии… — Скажи, что эти узы у вас были! Мне не нравится, как он на тебя смотрит!» Нет, как будто Старскриму это нравилось! От одного лишь допущения, что тот, прежний Мегатрон тоже смотрел вот так, непристойно оценивающе, серво начинали подрагивать от бессильной ярости. Тупая ящерица вообще ниболта не понимала! Лорд не мог заключать узы в принципе, даже с самой бесполезной фемкой, а уж со своим заместителем… Мало того, что это было бы нарушением всех традиций, это противоречило элементарному здравому смыслу, как раз из-за неизбежно следующих обвинений в фаворитизме! — Я… в твоем прошлом я считал тебя своим conjunx endura?! — фейсплейт Мегатрона отражал искреннее удивление. — В чем-то ты мне врешь! — спустя пару нанокликов молчания безапелляционно прорычал он. — Пока не знаю, в чем… но все это просто не может быть правдой! — Неужели так сложно принять, что твои идеи со временем оказались неактуальны? — Старскрим заставил себя снисходительно улыбнуться, смело вскинув голову и уставившись на эти непрестанно движущиеся оптограни. Сохранять самообладание, глядя в чужую оптику без тени неуверенности, таким образом было проще всего. — Может, они и объединили десептиконов в самом начале войны, но позже, когда автоботы возненавидели нас именно за то, что мы другие, нам ничего не осталось, кроме как продолжить войну уже против них, за свое выживание, а не за жизнь в мире с ними! И тот Мегатрон, которого я знал, отчаяннее всех сражался именно за это! Он верил, что однажды мы войдем в новую эру, эру десептиконов… — запястье хрустнуло, на мгновение сбив Старскрима с мысли, ящерица сердито зафырчала, не позволяя стряхнуть сообщение о переломе, но изображать боль и страх перед этим беспроцессорным реликтом казалось неправильным, и губы сами скривились в презрительной ухмылке, обнажая денты: — Ты серьезно думаешь, что этим можешь изменить уже давно свершившееся?! Может быть — только может быть! — за таким, как ты, готовы были пойти десептиконы старого Кибертрона… но время показало, что выживают лучшие! — Такие, как ты, — неожиданно оскалился Мегатрон; на какие-то наноклики показалось, что он спокоен, что его лишь ненадолго вывела из себя очередная неудача, которая, конечно, не помешает продолжить борьбу за общее дело — но мощное серво, будто на автомате стиснувшее руку Старскрима, напомнило, что это совсем не тот Лорд, мгновенно оправлявшийся от самых жестоких разочарований. — Но ты забыл, что я тоже джет, и больше того — я гладиатор! Динамик надрывно затрещал, когда чужие когти надавили на него — сквозь обшивку, не впиваясь в щели между пластинами брони, а только обхватывая шею и приподнимая над полом. Старскрим и не пробовал сопротивляться, прекрасно зная, что это бесполезно. Но шлак, прежний, настоящий Мегатрон никогда не пытался лишить его голоса! «А этот не настоящий, что ли?!» Во имя Праймуса, только комментариев ящерицы сейчас не хватало! Системные сообщения о травмах еще не поступали в таком количестве, чтобы это по-настоящему мешало думать — но очевидно было, что это ненадолго. — На аренах Каона обычно не принято было дезактивировать соперников… но джетов из Воса я всегда отправлял ко Всеискре, если их заносило к нам — и делал это с огромным удовольствием! И ваша многоворновая селекция не спасла ни одного… скорее уж сделала уязвимыми… ваш шлаков гонор не позволяет вам увидеть… Проклятая ящерица заинтересовалась незнакомым ей словом, и аудиодатчики выбило окончательно. Налить, Старскрима все равно не слишком волновало, что там пытается сказать швырнувший его на пол и согнувшийся Мегатрон, яростно сверкающий линзами. На автомате качнувшись в сторону — от когтей, сжавшихся на крыле, это все равно не спасло, — Старскрим бездумно разглядывал нависший над ним массивный корпус, удивляясь тому, как неровно вздрагивают серво, как сочится энергон из глубокой трещины на честплейте, яркими капельками срываясь вниз. Вероятно, меч пробил экзоскелет, добравшись до топливопроводов, а может, Мегатрон по какой-то причине не мог сосредоточиться на пару нанокликов и запустить регенерацию поврежденного участка, или же рана была значительно серьезнее, чем казалось на первый взгляд. Пожалуй, ворны назад Стаскрим даже рискнул бы этим воспользоваться, но… «Сделай это! — зарычала ящерица, обрывая и путая мысли, перегружая оперативную память, которая и так не справлялась уже с обработкой информации с сенсоров. — Ты что, не понимаешь, что он тебя убьет?!» Мегатрон столько раз угрожал его убить, что это при всем желании очень сложно было воспринимать всерьез. Да, но здесь и сейчас избивал Старскрима совсем другой Мегатрон, незнакомый и непривычно злой… но какая разница, если и сейчас шансы нанести ему по-настоящему опасные травмы — а иначе и нельзя, ведь он тоже не чувствует боли, — по-прежнему стремились к нулю?! Старскрим мог бы рискнуть, если бы не рисковал десятки раз до этого, и каждый раз, каждый шлаков раз не оборачивался бы новыми унижениями. Приняв решение еще на чужой планете, Старскрим твердо собирался его сдержать, и для этого не требовалось даже шевелить серво. Та идея, в которую вцепился Предакинг сейчас, грозила слишком сильными повреждениями, и потом, именно это и отличало высшее существо от примитивного животного: готовность защищать свои убеждения до конца. Каким бы страшным он ни казался. А Старскриму отчего-то было легко и спокойно, и даже неприятная мысль о близкой дезактивации почти не тревожила. «Я не хочу умирать за твои убеждения, что я неполноценный! — взвыл Предакинг, и вот он, насколько Старскрим мог судить, действительно испытывал истерический ужас. Нечего было лезть в чужой разум, вот что! — Передай мне управление, если ты такой трус!» Глупая ящерица считала, что это так легко? Кажется, смех все-таки прорвался наружу — звуки слышались, как сквозь толстую стену, и вряд ли поврежденный динамик мог выдать что-то внятное, но фейсплейт Мегатрона изменился, и по стремительно меняющемуся ракурсу Старскрим понял, что его вновь поднимают в воздух. Из-за нытья шлаковой ящерицы сигналы с аудиосенсоров по-прежнему не проходили, рассыпаясь на оборванные слоги, перемежаемые оглушительным треском помех — или это хрустели пластины обшивки, пока чужие когти что-то делали с левым крылом, за пределами обзора? Процессы запускались мучительно медленно, окошки программ на внутренних экранах подергивались, распадаясь на пиксели и собираясь вновь, но Старскрим терпеливо ждал, пока система задаст все положенные вопросы и получит требуемые подтверждения. Трех процентов заряда аккумулятора должно было хватить до новой заправки, и в баках оставалось еще достаточно топлива, конечно, часть энергии бесследно рассеется при увеличении мощности бластера в несколько раз, но сейчас Старскрима не слишком интересовали цифры. Слава Праймусу, ящерица заткнулась сама, видимо, сообразив, что ему нужно сосредоточиться. Безвольно обмякнув в хватке Мегатрона, Старскрим выжидал удобного момента — и до последнего не был уверен, что действительно сделает это, но при очередном встряхивании качнулся вперед, вонзая когти сломанной руки в чужое плечо, а здоровую проталкивая в центр трещины. Сообщения о критических ошибках загрузили систему так, что Старскрим непроизвольно захрипел, крепче сжимая когти. Он не видел ничего, кроме мельтешащих строк глифов, наслаивающихся друг на друга — но рука, подчиняясь заранее прописанным командам, упорно раздирала внутренности, на максимальной скорости полосуя их острыми лезвиями, и рывками трансформировалась. Если он рассчитал все верно, усиленный заряд вылетит из бластера именно тогда, когда дуло коснется камеры Искры.