За грехи мои тяжкие

Это действительно оказалось непросто. Кто бы мог подумать, что в следующий раз Лионель появится на улице Мимоз лишь через несколько дней. Все это время я провел под гнетом тяжелых мыслей в томительном ожидании, гадая отчего же капитан не возвращается так долго, рисуя себе страшные картины, попутно вспоминая, как я сам, после гибели Альдо, оказался в тех унылых застенках. И конечно я скучал по нему, по своему невозможному монсеньору, который не раздумывая закрыл меня от гнева королевы и, возможно, тем самым спас от бесславной и позорной гибели. Конечно, в подобном положении отсутствие новостей это самая хорошая новость — дурные вести разносятся по столице быстрее пожара в ветреный день и, случись что с Алвой, мы бы уже знали. Да и по словам Лионеля волноваться пока было не о чем. Но все же, когда Хуан сообщил, что меня изволит желать увидеть граф Савиньяк я едва ли не бегом кинулся в гостиную. — Здравствуйте, герцог, — Лионель поднялся из кресла мне навстречу и протянул руку. — Прошу простить за столь продолжительную задержку с новостями. Неужели все так очевидно? Я потупил взгляд, пожимая ладонь Лионеля, в миллионный раз призывая свою натуру к сдержанности. Но скрыть нетерпение меня не смог заставить даже насмешливо-понимающий взгляд Савиньяка. Ну и пусть. Я принял сторону и не собираюсь ее менять. Пусть думает все, что пожелает. — Но оно того стоило, поверьте, Ричард, — капитан личной королевской охраны улыбнулся. — Попасть на свидание к заключенному в Багерлее Первому маршалу оказалось куда сложнее, чем в будуар к… кхе… Он осекся, и кинул в мою сторону осторожный взгляд. Гадает, понял ли я столь непрозрачный намек. Ну, разумеется, понял! И кивнул в ответ, не испытывая к хозяйке того самого будуара никаких прочих чувств, кроме презрения и злости. Кошка бешеная! Кому ее будуар вообще нужен?! То ли дело Рокэ, к нему я готов был рыть подкоп голыми руками, пусть даже на другом конце этого подкопа меня не ожидало ничего кроме злости. Тешить себя мыслями о том, что эр обрадуется моему грядущему визиту было бы глупо. И я не тешил. И все равно рвался туда всей душой. — Чтобы исполнить вашу просьбу, мне пришлось привлечь к делу стороннюю персону. Надеюсь, вы не осудите меня за это и поймете, — продолжал Лионель почти спокойно. — Росио оторвет мне голову, если в результате нашего безумного поступка с вами, не приведи Создатель, что-нибудь случится. Мы обязаны усыпить доверие наших противников. Я согласно кивнул, хотя слова о сторонней персоне меня насторожили и не обрадовали. И все же желание видеть эра Рокэ лично и убедиться в том, что с ним все хорошо, просто побыть минуту рядом… я готов был ради этого привлечь к делу хоть самого Леворукого. — Отлично, тогда не будем терять времени. Герцог, следуйте за мной, — скомандовал капитан королевской охраны. — Только прежде чем идти наденьте что-нибудь черное и прикройте лицо плащом. Сказать, что я был удивлен, когда выйдя из кареты поданной Хуаном по просьбе Савиньяка к самому крыльцу особняка, оказался в тенистом, пустынном дворе старого аббатства, было бы преуменьшением. Я был в шоке, и, оказавшись в этом странном месте, какое-то время просто растерянно глядел по сторонам. Ноха встретила нас вспорхнувшей с крыши стаей жирных голубей, и ароматной весенней тишиной. Следом за мной на древние плиты выпрыгнул и Савиньяк. — Идемте, Ричард, — потянул меня за собой Лионель. — Не стоит задерживаться, даже у стен есть глаза. Я послушно последовал за ним, гадая, отчего он привез меня в Ноху, а не к воротам Багерлее. Это было довольно странно и все же спрашивать я не осмелился. Мы вошли внутрь, и, миновав пахнувшие сыростью и древностью коридоры, оказались в небольшой, освещенной свечами комнате где нас уже дожидалась… та самая сторонняя персона. Закатный Альдо! — Добрый день, молодой человек, — сидевший в кресле, придвинутом к жарко натопленному камину Дорак подниматься не торопился. — Ваше Высокопреосвященство… — промямлил я без должного к его сану почтения. — Господин Савиньяк передал мне ваше желание помочь Первому маршалу, как и вашу просьбу прежде иметь с ним личный разговор. — Сильвестр изучал меня очень внимательно, и казалось, что он видит меня насквозь, особенно мои душевные порывы в сторону монсеньора. Глупо конечно, но все же очень хотелось втянуть голову в плечи и спрятаться. Однако я держал себя прямо и взгляда не отводил. — Я, подумав, нашел единственный способ не подвергнуть вас опасности и не вызвать вашим визитом новую волну пересудов и сплетен, которые непременно всколыхнуться, стоит вам переступить порог тюрьмы. А потому вам придется сопровождать меня в образе… — Сильвестр чуть поджал губы и плотнее скрестил унизанные бриллиантовыми перстнями пальцы, — моего послушника. Я вскинул брови. Он что, серьезно?! Подобного можно было ожидать от Рокэ, но никак не от кардинала. Дорак тем временем продолжал: — Я знаю, что вы тайно исповедуете эсператизм, несмотря на то, что это противоречит распространенной в Талиге истинной религии, и все же… — Сильвестр как-то неожиданно устало вздохнул и мне вдруг стало совершенно очевидно, что он действительно опасается за жизнь Алвы, если пошел на поводу желаний глупого, непонятного ему мальчишки. — Ричард, это единственный способ оставить ваш визит в тайне от недоброжелателей Рокэ. — Я согласен, — ответ дался мне легко. Я давно уже не верил ни во что, кроме силы Лита и магии родного мира, а Создатель, которого не существует, вряд ли покарает меня за то, что я влезу в сутану чужой веры. — Хорошо… — в голосе Дорака чуть обозначилось облегчение. Наверное, он не предполагал, что сын Мирабеллы Окделл так просто, без долгих уговоров пойдет на подобное бесчинство. Из-за дверей показался священник, который протянул мне простую черную олларианскую сутану. — Снимите свое кольцо, Ричард, — заметил кардинал, оглядывая меня в новом странном облачении. — Оно слишком приметно. А в остальном очень неплохо. Глаза в пол, руки в молитвенном жесте, волосы прикроем капюшоном. Что ж, думаю, это вполне может сработать. — Спасибо, — робко ответил я, входя в новый для себя образ и складывая руки, как подобает юному послушнику, и, опуская глаза на старый щербатый каменный пол кельи. — Да благословит вас Создатель.