Забыть тебя

Ботаник оказался вполне нормальным парнем. Болел за зенит, уважал большие машины, не боялся спорить, если имел противоположную точку зрения… Поэтому собирать своих интернатовских в его защиту мне было ничуть не жаль. Пока я учился в интернате, мне пришлось долго и упорно зарабатывать авторитет в разношёрстной толпе проблемных детей-сирот. Законы отбросов социума я усвоил довольно быстро, жить по ним не составило особого труда. Вскоре даже самые принципиальные представители нашей группы уважали меня, и даже сейчас по одному моему сообщению согласились встать плечом к плечу на мою защиту. Марина, заметив, что мы со Славой довольно сдружились, попыталась высказать мне своё недовольство, но после парочки красноречивых жестов с моей стороны снова стала милой и послушной. — И всё-таки я не понимаю! — капризно начала она, когда мы втроём покинули стены школы. — Второй день мы уже не проводим время вместе! Ну неужели ваши срочные дела невозможно перенести? — Мариш, мы ведь уже обсуждали. — Тогда я хочу с вами! — Пацанские разборки — не лучшее место для девушки. Сегодня я разберусь со всем окончательно, после чего всецело буду принадлежать тебе. — Обещай мне! — она обвила мою шею руками и потянулась за поцелуем. Я быстро чмокнул её на прощание и пошёл догонять Славу. У ворот школы, как и ожидалось, нас уже ждал Миронов в прежнем составе. Вот только и мои друзья подоспели вовремя. Мы со Славой направились к безлюдным дворам, уводя Женю следом. Тот повёл прихвостней за нами, не скрывая преследования. Оказавшись недалеко от заброшенной стройки, я остановился, наблюдая за приближением Жени. Кажется, на сей раз переговоры вести он не планировал. Злобно улыбаясь он дал распоряжение амбалам, и те, разминая кулаки, прибавили шаг. Слава невольно съёжился, но держался довольно храбро. Я дал сигнал, и из пустых глазниц незастеклённых окон начали выскакивать те, с кем я провёл всю свою юность. Они стали мне настоящими братьями, и сейчас готовы были драться вместе со мной. Они молча встали с нами плечом к плечу. Уверенности в Жениных соратниках заметно поубавилось, однако отступать они явно не собирались. — Когда мы надерём им задницы, угостишь нас пивасом, пидр, — Федя, мой лучший друг тех времён, выбросил недокуренную сигарету. — Какие претензии, парни? — попытался вступить в переговоры Коля, которого я в интернате не раз прикрывал перед заведующей, пока тот дезертировал из нашей комнаты в город к девушке. — Вы ещё кто? — напрягся Женя. Его прихвостень в это время набрал чей-то номер и напряжённо начал объяснять что-то в трубку, прикрывая рот рукой. Подмогу решили позвать… Что ж, это и к лучшему. Моих людей было слишком много для трёх гопников и двух качков. Парни могли и обидеться, что напрасно их всех позвал. — Мы — братья Кирилла, — усмехнулся Федя, похлопав меня по плечу. — И нам очень не нравится, что вы наезжаете на него. — Нечего было впрягаться за гомика! Против вашего друга мы ничего не имеем. А вон тот пидорок рядом с ним — это уже наше дело. — Какие есть доказательства того, что этот парень — гомик? — приподнял бровь Федя. — Фото? Видео? Сообщения? Твоим словам я не поверю. — Да мы все можем подтвердить, что у него встал на физ-ре! — вступился за Женю прихвостень. — И на кого же? — усмехнулся Федя. Слова Жени сейчас и впрямь выглядели нелепо. Фёдор сплюнул тягучую слюну и продолжил: — Какие ещё у вас претензии к этому парню? — Он — пидр, — не унимался Женя. — Такие не заслуживают права жить на этом свете. — По-моему, права жить не заслуживает крыса, возомнившая, что может самоутверждаться за счёт других! — раздражённо высказался я. — Твои претензии нам ясны, брат, — усмехнулся Федя. — Есть к вам такое предложение. Вы оставляете паренька в покое, извиняетесь перед Кириллом, и мы забываем об этом, как о досадном недоразумении. В этот момент к стройке подоспело подкрепление Жени в лице почти всей мужской половины моего класса и каких-то незнакомых парней. Кто-то из них крутил в руках бейсбольные биты, а кто-то наматывал на руку цепь. По количеству людей наши стороны почти сравнялись. — Значит, не хотим по-хорошему… — усмехнулся Федя. - Ну, мы предупреждали. За несколько мгновений наши ряды смешались, стремясь поглотить друг друга. Адреналин зажег в жилах жажду крови, кулаки стёрлись о чужие кости, а лица окрасились красным. Весь бой я мечтал добраться до Жени. Отбиваясь от попадавшихся на пути парней, я не заметил, как сзади ко мне подкрался какой-то сопляк с бейсбольной битой. — Кир, сзади! — услышал я окрик Славы и вовремя увернулся. Ударом ноги я выбил биту из рук нападавшего. Обезоруженный малец предпочёл спастись бегством. Не дорос ещё до серьёзных разборок. Подобрав трофей, я нашёл взглядом Женю и в несколько шагов прорвался к нему, нанося первый удар. Тот уклонился, пытаясь сбить меня с ног. При попытке прихвостней Жени вмешаться и помочь лидеру, мои друзья вовремя отвлекали их внимание на себя, поэтому никто не мешал мне наслаждаться нашей импровизированной дуэлью. Я наносил удар за ударом, получая какое-то садистское удовольствие от этой битвы. Я явно превосходил Женю по силе, хоть тот был выше меня, и в данный момент мне это безумно нравилось. Жестокость и хладнокровие моего характера, выкованные в интернате, сейчас полностью завладели разумом, обрекая упиваться агонией врага. Потеряв счёт времени, позабыв обо всём, я вернулся к зверю, что помог мне выжить в том интернате. Чьи-то удары обрушивались на меня, но я не ощущал боли. Чьи-то кости хрустели под моими кулаками, но я продолжал бить. Чьи-то стоны молили меня прекратить, но я не внимал им. В конце-концов Женя бежал с поля боя, поджав хвост, как и положено крысе. В этот момент вся боль, приглушённая яростью, навалилась на меня, а глаза постепенно заволокло чёрной пеленой. Прежде, чем отключиться, я слышал, как кто-то позвал меня по имени.