Забыть тебя

Когда Кирилл рухнул на землю, всё внутри меня перевернулось. Впервые за всю свою жизнь я понял, что значит бояться по-настоящему. Даже когда меня загоняли в угол, я не чувствовал страха, а лишь злость и отчаяние, вынуждающие стоять до последнего и не просить о пощаде. И только когда этот ублюдок рухнул без сознания, мир вокруг замер, сосредоточившись на этом человеке. То мгновение, пока я бежал к нему, казалось мне вечностью. Судорожно прощупав пульс на сонной артерии, я быстро и чётко начал давать указания его друзьям заученными фразами из учебника. Приподняв голову Кирилла, я ощутил, как рука пачкается в густой грязной жиже. Кто-то, прибывший на машине, протянул мне аптечку. Я действовал механически, хладнокровно перебинтовывая голову, приводя Кирилла в сознание. Всю дорогу до больницы парень не выходил из ступора, однако сознания больше не терял. Врачи приёмного покоя взяли его под свою опеку, поблагодарив за правильно оказанную первую помощь, и предложили обработать полученные в драке гематомы. Всё то время, пока с Кириллом работали медики, я не мог найти себе места. Чувство вины и страха пожирало мою душу, поэтому на появившегося в комнате ожидания врача я буквально набросился, желая скорее узнать, как там Кирилл. Впрочем, Софронов появился следом за ним, глядя перед собой расфокусированным взглядом и прижимая к голове пузырь со льдом. Врач объяснял что-то про его небольшое сотрясение и полный покой, а я безумно хотел кинуться сейчас к Кириллу на шею и задушить идиота, чтоб неповадно было так пугать, но прав на это у меня не было. Федя развёз нас по домам, но я решил остаться у Софронова, чтобы обеспечить ему уход. Тот, кажется, против не был, поэтому Федя вскоре оставил меня наедине с моим первым пациентом. Я сразу же полез в холодильник, чтобы соорудить ужин, но к тому моменту, когда я вернулся с кухни, Кирилл уже спал, завалившись на не застеленный диван в верхней одежде. Я укрыл его одеялом и присел рядом, всматриваясь в правильные черты лица. Если бы я знал, что существуют такие красивые и самоотверженные люди, может, на Миронова у меня и не встал бы никогда. Повезло же Маринке… Не удержавшись, я всё-таки провёл рукой по его колючей щеке, задерживаясь на упрямо сомкнутых губах. — Слав… — произнёс вдруг Кирилл, и я отпрянул, испугавшись, что меня засекли. Софронов по-прежнему спал, даже не шелохнувшись, однако пульс колотился где-то в висках, разогнанный до предела. Всего одно неверное движение, и я мог уничтожить даже дружбу, что успела возникнуть между нами. — Слав… — снова позвал Кирилл, заставляя вздрогнуть от неожиданности. В голову пришло осознание того, что Кирилл сейчас звал меня во сне. Я всё-таки осмелился подползти поближе. Я осторожно взял его за руку, стараясь не разбудить, но вдруг Кирилл перехватил меня за запястье, притягивая к себе за руку. Сердце колотилось, словно сумасшедшее. Я боялся этой близости, но так не хотелось, чтобы утро наступало. Всю ночь мне так и не удалось сомкнуть глаз. — Что за… — вырвал меня из дремоты возмущённый голос Кирилла. Он отбросил мою руку, которую так и не отпускал всю ночь, и пихнул меня пальцем в лоб. — Как ты себя чувствуешь? — поинтересовался я, пытаясь отделаться от остатков сна. — Как после долгой и бурной пьянки, — ответил Софронов, хватаясь за голову. — Ни черта не помню, голова трещит по швам, комната кружится… И рядом какой-то непонятный тип держит меня за руку. — Вообще-то это ты держал меня за руку всю ночь, — усмехнулся я. — С какого моменты ты не помнишь? — Последнее, что я помню, — задумчиво почесал затылок Кирилл, после чего поморщился от боли, вспоминая про едва затянувшуюся боевую рану. — Как Миронова уносили со стройки спасающиеся бегством прихвостни. И… Почему-то… Волосатые руки Фёдора. Что странно… — Он помогал скорой тащить тебя на носилках, — засмеялся я, протягивая Софронову обезболивающее. — А дальше ты ненадолго потерял сознание из-за сотрясения, потом весь вечер провёл в ступоре. Я решил остаться у тебя и присмотреть за тобой, чтоб ты не натворил чего в режиме сомнамбулы. — Спасибо, — кивнул Кирилл, проглатывая таблетку. Мой взгляд скользнул по часам на столе, и я с матом принялся обуваться. Ещё немного, и первый урок прошёл бы мимо меня. — Подожди-ка, — скомандовал Кирилл, поднимаясь с дивана. — Я иду с тобой. — Я бы на твоём месте отлежался день-два. — И пропустить собственный триумф? Ну уж нет. Кирилл, пошатываясь, натянул на ноги кроссовки и, закидывая жвачку в рот, вышел следом за мной, запирая комнату. В голове возникла глупая, но такая радостная мысль: «Один-один, Мажорка!»