Преграды рушатся...

- Думаешь я не способен заставить тебя верить? - Михаил крутит в руке мячик для бейсбола, а затем небрежным броском одной руки, отправляет его брату. Люцифер ловит его, также небрежно, и фыркает. - Я думаю, что это не может никто, даже Бог, - Отвечает он, возвращая мячик Михаилу. Архангел ловит его, и одним поворотом кисти превращает в яблоко. Яблоко громко хрустит под его зубами. Люцифер морщится, и создает из ничего ванильный коктейль, который пьет через трубочку, переодически облизывая губы. - И кроме того, ты в Него тоже не веришь. - Серьезно? - Ты знаешь о Его существовании, но не веришь в Него. Знания и вера - разные вещи. - Поясняет падший, саркастично улыбнувшись. - Ты сам учил меня этому, Майки. Старость не радость, да? - Михаил поджимает губы, никак не реагируя на издевку. Он некоторое время смотрит в никуда, а потом спрашивает: - Во что ты тогда веришь? - Чем заставляет Люцифера подавиться коктейлем, и удивленно зыркнув на брата, замолчать. Действительно, во что он верит? В Бога точно нет, в людей - он их терпеть не может, ангелы вызывают в нем злобу, а демоны - скуку. Так во что? Лучшая защита - нападение, решает падший и спрашивает в ответ: - А во что веришь ты, Майки? Михаил поднимает на него свои светло-серые глаза, и по его взгляду Люцифер понимает, что сейчас он скажет что-нибудь правдивое, что-нибудь причиняющее боль, и больше всего ему сейчас хочется кинуться на брата и заставить его молчать, любым способом, любой мерой. "Не смей! Не разрушай иллюзии! Люциферу удобно прятаться за масками. Люцифер ненавидит, когда маски бьются. Михаил любит разбивать маски. Он любит правду. Любит когда лица видны, и видны их намерения. А может он просто странное сочетание садиста и мазохиста? - Я верю, что когда-нибудь мы снова будем семьей. - Люциферу хочется застонать, заскрежетать зубами, и громко ругнуться. Он что, издевается?! Семьей?! Семьей, где каждый второй хочет убить первого, а третий переходить с одной стороны на другую? Семьей, где нет Отца? Потому, что он не намерен склонять перед ним колени, голову, жопу и прочие человеческие части тела. - Ты веришь в чушь. - Ты не ответил на вопрос. - игнорирует Михаил обидное заявление брата. Люцифером безразлично пожимает плечами. К счастью, буквально за три мгновения до действия, он замечает как глаза брата токсично зеленеют. Он знает что это, знает что Михаилу нельзя здесь злиться, ненавидеть - чувствовать. Потому, что клетка немедленно начинает свое разрушающее воздействие на него. Михаил резко подается вперед, и прежде чем быть окончательно придавленным к стене, Люцифер успевает слегка уклониться, так, чтобы не удариться головой. Михаил вжимает его плечи в прутья, и яростно сверлит его немигающим зеленым взглядом. - Отвечай. У Люцифера учащается дыхание, плечи жжет от прикосновений архангела, который себя не контролирует, и впервые за множество тысячелетий он чувствует страх. Он парализует сосуд, заставляя неотрывно смотреть в зеленые глаза. Люцифер не знает чего от него ожидать, не знает какими будут его следующие действия, и это его пугает. Он вполне бы мог ожидать удара, или ругани на арамейском, но никак не того, что Михаил подастся еще ближе. - Что ты... - но спросить он не успевает, брат решительно накрывает его губы своими. Люцифер озадачен. Люцифер напуган. Люцифер в ступоре. Люцифер испытывает интерес. Михаил скользит языком по его губам, согревая извечно холодную плоть, и вполне нежно водит ладонями по его груди. Язык архистратига также уверенно проникает в рот, щекочет нёбо, дразнит его язык. Люцифер перестает дышать к тому моменту, когда Михаил наконец разрывает поцелуй. - Во что ты веришь? - Раздается над ухом, теплом дыхания обжигая кожу. Люцифер вздрагивает. - Я... Я не знаю. В этот раз Люцифер даже не успевает моргнуть. На полу он оказывается почти мгновенно, и лишь ладонь Михаила, довольно заботливо оказавшаяся под его головой, смягчает удар. Он зажмуривается, вновь ожидая поцелуя, но вместо этого теплые губы накрывают его шею. Осознание происходящего приходит только после того, как на бледной шее появляется россыпь красных пятен. Михаил не останавливается, и Люцифер довольно странно себя ощущает. В течении нескольких секунд он оказался поцелованным собственным старшим братом, затем лежащим под ним, а теперь... теперь он явно не желает на этом останавливаться. - Майк?.. - как-то совсем неуверенно зовет его падший, но в ответ раздается только рык, и Люцифер практически давится воздухом, когда губы брата опускаются ниже. Это странно приятно, и до ужаса неправильно. Он даже не заметил, как рубашка оказалась расстегнутой. Язык выводит на его груди странные узоры, губы накрывают темное пятнышко соска, и Дьявол сдавленно стонет, съёживаясь под Михаилом. Архангел, словно празднуя этот стон, отрывается от его груди, и хрипло дышит. Он нависает над Люцифером, и падший уже знает, что он скажет. После уже очевидного вопроса, он осторожно спрашивает: - А во чтобы ты хотел, чтобы я верил? - Глаза Михаила чуть светлеют, а взгляд слегка смягчается, и Люцифер понимает, что на правильном пути. Вот только недвусмысленный жар внизу живота дает о себе знать, и ему почти стыдно. Почти. Михаил не отвечает, но вновь целует его, и на этот раз падший отвечает ему. И это почти идеально. Почти безумие и лишь совсем капелька сарказма. "Если тебя насилуют, то хотя бы отдайся так, чтобы не убили," - проскальзывает где-то в разуме Ника давно забытая шутка, но Люцифер ни может не оценить ее. Какая ирония, не так ли? Зато когда Михаил придет в себя, ему будет над чем посмеяться... Или неееее... -Ох! - Только и может рвано выдохнуть Люцифер. Черт возьми, и как это Михаилу удается незаметно стягивать с него одежду? Внизу становиться жарко и влажно, а кожу будто трется бархат. Люцифер замечает, что и сам Михаил обнажен. "Вот и твой первый минет, дружище". Михаил выглядит безумно. Люцифер уже не может сдерживать стоны, когда ощущает дискомфорт. Боль успешно перебивается наслаждением, но само осознание происходящего приводит в ужас. Он точно ощущает, когда в нем оказывается второй палец, а затем и третий. А потом наступает пустота. Люцифер разочарованно стонет. Михаил замирает на секунду, и спрашивает: - Ты веришь мне? - В этот момент Люцифер осознает, что все зависит от его ответа. Что это? Да, Нет, Странная головоломка. Что будет, если он скажет "нет?" Унылая реальность, редкие издевки, смущение, и ощущение опасности. А если "да?"... И это самое "да", он почти слышно выдыхает. Кажется он отключается от реальности. Он ощущает лишь толчки - разные; быстрые, медленный, до самого конца, и удовольствие. Он срывает голос выкрикивая имя брата в бесконечную тьму, и стены клетки отражают его возгласы. Глаза застилает пелена, и сквозь собственные крики и рычание Михаила, он слышит звон колоколов, и ощущает запах ладана и тающего воска. Уже на самом пике, Михаил останавливается, и почти рычит: - Во что ты веришь? И Люцифер не задумываясь отвечает: - В тебя.