Преграды рушатся...

Люцифер смеётся, хотя охваченая пламенем благодать причиняет невыносимую боль. Михаил плачет, и его слёзы подобны искуплению, прощению и скорби. Падшему невыносимо хочется собрать эти слёзы языком, попробовать их на вкус. Михаил плачет, абсолютно равнодушно глядя на него, не издавая ни единого звука. Люцифер даже бы сказал, что плачут только его глаза, а все остальное остаётся беспристрастным. Падший обнимает его, скользит по коже атласной лентой, врывается в сознание потоком греховных мыслей. Ни с кем более он не способен быть нежным. Ни кому более он не желает такой боли. Михаил, только Михаил. Во всех смыслах. Михаил - свет, абсолютная добродетель, а Люцифер его полная противоположность. Как и всякая Тьма он нуждается в своём Свете, только у его возлюбленного шесть ослепительных крыльев за спиной. Поцелуи опускаются на кожу ударами плети. Ласки подобны казни на электрическом стуле. Люцифер сможет поглотить этот мир, уничтожить его на мельчайшие осколки и кусочки гранита. Он сможет сделать всё, что угодно, только ему нужно, чтобы Михаил стал его Светом. И потому целуя, он шепчет:

- Будь моим Богом, Михаил. - Стань моим Светом, брат.

Архистратиг тяжело дышит, стонет, цепляясь за его плечи. И плачет. Эти слёзы могли бы очистить океаны, воскресить мёртвого, очистить самую порочную душу. Люцифер не может позволить, чтобы эта драгоценность скатилась с его щёк, и сцеловывает их. Он ненавидит собственную благодать, за непрерывное с умасводящее «МайклМайклМайкл», заменяющее ему сердцебиение. Михаил ненавидит его, его всего от кончиков перьев на чернеющих в ослепительном свете крыльев, до ледяных губ, ласкающих бледную кожу. Он ненавидит его так, что даже вздохнуть не может, стоит ему только чуть отделиться. Их нельзя соединять ни в коем случае. Они не могут быть вместе без последствий. Вместе они - динамит, сокрушительной силы, созданный для уничтожения всего сущего. Но Майкл не может отпустить его - их цепи не снять уже никогда, они выросли в их суть - и теперь они порабощены, порабощены друг другом. Люцифер держит на ладони его сердце, прекрасно осознавая этот факт, как и тот, что его собственное - за шестиста шестидесяти шестью замками - а Михаил, единственный, у кого есть ключ от всех. Так что это не он хранит своё сердце, чтобы оно было свободным, а Михаил охраняет его, чтобы оно не досталось никому кроме него. Люцифер смеётся, хотя охваченая пламенем благодать причиняет невыносимую боль. Люцифер смеётся, преклоняя колени перед своим новым Богом. Михаил сияет подобно солнцу, разгоняя его тьму. Но для остальных это выглядит так, будто мир загорелся и утонул одновременно.