Глава XIII
***
Данное расстройство является крайним проявлением диссоциации — механизма психологической защиты, при котором человек начинает воспринимать происходящее с ним так, будто это происходит с кем-то посторонним. «Диссоциация. Психоаналитическая диагностика.»***
Когда он вошел в дом, Камилла стояла вполоборота к окну и разговаривала по телефону. — Oui, bien sûr, je sais que vous m’avez prevenue, mais… Oui. Oui. Non, je ne vous presse pas de… Très bien. J’aurais essayé de faire quelque chose… Mais non… Mais oui. Merci. Je l’envoie par e-mail, d’accord? Merci encore une fois. A bientôt. — Ты так похожа на свою бабушку, — не сдержался Киран. — Те же интонации, те же жесты… Камилла виновато улыбнулась. — Я даже не заметила, как ты вошёл, извини. Обсуждала публикацию статьи. Мне бы не помешало разместить свои работы в международных изданиях, но пока что ничего не выходит, к сожалению. Киран ободряюще улыбнулся и обнял племянницу. — Милая, я в тебе уверен. У тебя все получится. Я рад, что ты не бросила науку, ведь это важная часть твоей жизни, и мне бы не хотелось, чтобы обстоятельства помешали тебе достичь этой важной цели… — Спасибо, — еле разборчиво пробормотала Камилла, уткнувшись дяде в плечо. — Психология для меня стала спасательным кругом… Хочу отдать ей должное. — Она отстранилась и с тревогой взглянула на Кирана. — Плохо выглядишь, совсем осунулся… У тебя что-то болит? — Просто не выспался, детка, ничего серьёзного. Согласен, что надо уделять своему здоровью больше внимания, постараюсь исправиться. Камилла недоверчиво покачала головой. — Пожалуйста, дядя. У меня нет никого, кроме тебя, знаешь… Она грустно улыбнулась, и Кирану на мгновение захотелось рассказать обо всех своих странных снах, о своих опасениях и страхах, но тут раздался звонок в дверь. — Ой, прости, я на минутку отвлекусь, это моё платье принесли, — обрадовалась Ками и вышла из гостиной. Киран прошел к письменному столу, где царил совершенный хаос и взял одну из книг по судебной психиатрии, полистал и положил на место. — Смотри, какая прелесть! — Камилла вернулась в комнату, держа в руках что-то нежное и шёлковое. — С жемчужными бусами и диадемой будет смотреться просто великолепно, ты не находишь? — Ты куда-то собралась? — наконец дошло до Кирана. — Да, знакомая пригласила на вечеринку. Думаю, это меня немного развлечет. — Надеюсь, Клауса Майклсона там не будет, — не удержался Киран. — Во всяком случае, я иду туда не с ним, — заметила Ками. Она, конечно, сама была виновата в том, что с ней происходило, её никто не втягивал в эту запутанную историю с Марселем Жераром и братьями Майклсонами, но отказываться от подобного экстрима ей совсем не хотелось. …С Клаусом они не виделись с того злополучного утра накануне Рождества, с Марселем — с Сочельника, и ей уже стало скучно. Никто из них не звонил ей, не интересовался её делами, более того — ни один не появлялся «У Руссо». Ками, проанализировав своё состояние, пришла к выводу, что у неё ярко выраженная нехватка адреналина, и инстинкт сохранения упал ниже некуда. «Лучше бы ты занялась каким-нибудь экстремальным видом спорта, — твердила она себе. — Иначе твои увлечения доведут тебя до чего-нибудь не слишком хорошего». — Солнышко, о чем ты задумалась? Камилла вздрогнула от неожиданности. — Прости… Я все о публикации статьи думаю, — соврала она, не желая посвящать Кирана в свои постыдные тайны. — Наверное, мне стоит прогуляться. Ты со мной? — Проводи меня до остановки, — попросил Киран. — Мне надо в мэрию, поговорить о дальнейшем финансировании реставрации церкви. Надеюсь, вечеринка будет удачной… Пришлешь мне фото в твоём красивом платье? — Обязательно, — пообещала Ками.***
Елена уже на сто рядов прокляла мэра и его помощников за то, что они заставили ее рыться в пыльных папках в поисках дурацких документов XIX века. Они были ветхие от старости, противно-жёлтые и от них ужасно несло плесенью. Чернила так выцвели, что прочитать что-либо было невозможно. — Какого чёрта и кому понадобились эти старые бумажки? — возмущалась Елена. — Счета на покупку лошадей… на ремонт церкви… перепись рабов в поместьях… письма с фронта… брачные контракты… патенты… а тут вообще чушь какая-то! Чихнув в сотый раз, Елена бросила на стол очередную толстую, почерневшую от времени папку, и выскочила из кабинета, едва не столкнувшись с Алариком Зальцманом. — Привет! — обрадовался он. — Как у тебя дела? Давно не виделись! — Привет! — буркнула Елена, утыкаясь в носовой платок и сдерживаясь, чтоб снова не чихнуть. — Могли быть и лучше, если бы я не копалась в древнем мусоре. Какими судьбами в архиве? — Я сделал запрос, хотел найти документы, датированные тысяча восемьсот семьдесят шестым годом. Елена сложила руки на груди и воинственно вскинула подбородок. — Ах, это по твоей милости я страдаю здесь от туч пыли? Надеюсь тебе нужны документы о продаже молодых рабов на плантации или патент на детектор сверхъестественного, который использовался для обнаружения вампиров? Это я уже нашла! А если тебе необходимо что-то ещё, ищи сам, я не собираюсь тут погибнуть от удушья! Аларик улыбнулся и приобнял Елену за плечи. — Малыш, прости, что из-за меня тебе пришлось заниматься неприятным делом. Обещаю, что сам найду необходимый мне материал. — Ладно, — смилостивилась Елена. — Вместе поищем, я все равно лучше тебя ориентируюсь в этих залежах. Кстати, а зачем тебе эта макулатура? Аларик вошёл в кабинет, огляделся и безошибочно прошёл к нужному стеллажу. — Я пишу книгу о массовых убийствах в Мистик-Фоллс. — Боже мой, ну и тема! — возмутилась Елена. — Зачем тебе это? Аларик вздохнул. — Елена, я — историк, хоть сейчас и не работаю по профессии, но это моё призвание, мне интересно все, что происходило в прошлом, тем более, если это происходило в родном городе, понимаешь? Не так давно я наткнулся на интересную статью о том, как в Вирджинии местные жители преследовали тех, кого они считали сверхъестественными существами, вампирами и оборотнями. — Увлёкся мистикой? — фыркнула Елена. — Не слишком ты оригинален, Рик. — Скорее, её психологическим аспектом и влиянием на общественное мнение. Вспомни судебный процесс над салемскими ведьмами! Люди ведь на полном серьёзе верили в то, что эти несчастные женщины напускали на них порчу! Вот и в Мистик-Фоллс не раз происходило подобное. — Согласна, в нашем захолустье могло случиться, что угодно. А что конкретно произошло в тысяча восемьсот семьдесят шестом? Аларик вынул из подшивки какие-то обожжённые по краям листки и углубился в чтение. — Рик! — окликнула его Елена. — Ну так что там с этим семьдесят шестым? Что тогда случилось? Аларик задумчиво посмотрел на потолок. — Ты была когда-нибудь в заброшенной часовне на холме? Елена отрицательно качнула головой. — Нет. А что? — В тот год жители Мистик-Фоллс, в том числе и твои предки Гилберты, загнали в подвал сорок семь человек, из них девять детей в возрасте от одного года до тринадцати лет, и завалили вход тяжёлыми каменными плитами. Останки несчастных до сих пор там лежат, я видел собственными глазами. Елена поёжилась, представив каменный пол подвала, усыпанный костями и белеющими во тьме черепами. — И что это тебя потянуло на такие книги? — Сам не знаю, — пожал плечами Аларик. — Наверное, причиной стали моё невольное погружение в криминальный мир нашего города и моя заинтересованность в расследовании преступлений. Ты же знаешь, где я работаю, какие люди там бывают и что с ними в результате происходит; поэтому я связался с Лиз Форбс и с мэрией, дабы архив был в моем полном распоряжении. Мэр учёл мои былые заслуги, и… — Нашёл, куда погружаться, — не сдержалась Елена. — Смотри, как бы на дно не утянуло. Хотя, конечно, я рада, что у тебя появился интерес к жизни. Аларик тепло улыбнулся, обнял Елену за талию и крепко прижал к себе. — У тебя все в порядке на личном фронте? А то я слышал всякое… Елена щелкнула его по носу и высвободилась. — Все просто отлично! — Рад слышать, — Аларик пригладил волосы несколько нервным жестом. — Хотя, знаешь, я был бы гораздо счастливей, если бы мы… Елена покачала головой. — Прости, но я думала, что мы обо всем договорились. Между нами давно все кончено. Ты же понимаешь, что только одна мысль о твоей связи с Изабель… Аларик горько усмехнулся. — Почему это касается только меня? Почему ты не упрекаешь в этом Деймона? Мне хотелось бы понять… Елена молча вышла из кабинета, и Аларик остался один на один с архивной пылью.***
Тьерри сидел у решетки, пытаясь расслышать разговор двух незнакомых «ночных». Они стояли неподалеку от его камеры, в коридоре за поворотом, и говорили, судя по доносившимся обрывкам фраз, о Марселе, причем обсуждали его, не особо выбирая выражения. «Интересно, что это за девушка, которая смогла заставить моего друга поступиться собственными принципами?» — задумался он. Марсель, который просил его не связываться с Деверо, сам оказался причиной недовольства тех, кто ему доверял, кто вместе с ним охранял Новый Орлеан от «волков» и прочей шушеры. Освобождение Джексона Кеннера не могло обернуться для него ничем хорошим, и Тьерри это прекрасно понимал. Он не мог оставить лучшего друга в такой опасности… Придётся согласиться на предложение Ребекки Майклсон. …Она появилась внезапно, словно ниоткуда. Мгновение назад, когда Тьерри пялился в полумрак коридора, там никого не было, но едва он отвернулся, его окликнули. — Вам тут не скучно? Он подскочил как ужаленный и воззрился на прекрасно сложенную белокурую красотку в коротком красном платье. — Кто вы и что делаете в Саду? Она прильнула к решетке и ласково улыбнулась. — Навещаю тут своих знакомых… А кто вы и почему находитесь здесь? — Это моё дело, — буркнул он и присел на койку. — Идите-ка отсюда, дамочка, пока неприятностей не отхватили. — Зачем же так грубо? — прошептала она. — Разве это похоже на вас, мсье Ванчур? Тьерри хмыкнул и взглянул на гостью повнимательнее. Может быть, они встречались раньше? Нет, такую бы он точно запомнил. — Ну раз вы знаете, кто я, то наверняка в курсе, за что я сюда попал. — Я бы хотела услышать вашу версию, — она достала из кармана ключ, отперла замок и вошла внутрь камеры. — Вы не хотите рассказать мне правду, Тьерри? Он со все возрастающим интересом смотрел на странную посетительницу — черт возьми, откуда у нее ключ от его камеры? — Правду? Разве я лгу? — Я прекрасно знаю, кто убил людей Марселя, да и Марсель это знает. Зачем вы оговариваете себя? Если вы таким образом пытаетесь защитить Софи Деверо, то вынуждена вас разочаровать: маленькая ведьмочка не нуждается в вашей защите. — Она присела рядом с ним и взяла его за руку. — Почему вас мучает совесть? Разве вы в чем-то виноваты? — Это решит суд, — Тьерри пристально посмотрел ей в глаза, пытаясь понять, к чему она клонит. — Наши отношения с Софи вас не касаются. — Я ее хорошо знаю… Уверена, что хорошо. Она не убийца. Тьерри пожал плечами. — Конечно, не убийца. А я давно потерял счет своим жертвам. Гостья вздохнула. — Увы, и я. — Вас Диего подослал? — прямо спросил Тьерри. — Хотя, если у вас есть свободный доступ к темнице и ключ от камеры, то, скорее, это был Марсель. Он хочет, чтобы я избежал справедливого наказания? Не смог уговорить меня, решил, что это удастся вам? Безусловно… — Меня зовут Ребекка Майклсон, — сообщила она. — И не надо смотреть на меня так, словно я вот-вот наброшусь на вас! Вы не в моем вкусе, мсье Ванчур. У меня к вам предложение иного рода.***
Тайлер отставил в сторону предложенную бутылку пива и достал телефон. Фотографии, конечно, были так себе, но узнать на них Финна и Лиз было легко. — И что? — пожал плечами Хищник, когда он продемонстрировал ему довольно пикантные кадры. — Мне до этого должно быть дело? Тайлер недоуменно нахмурился. — Думал, тебя заинтересуют свидетельства неверности твоей подружки. — Я не ревнив, — Хищник сделал глоток из бутылки. — Меня интересуют другие сведения, за которыми я тебя и посылал. Как насчет нашего таинственного мстителя? — А это не он? — кивнул он на фото Финна. — Сомневаюсь, — холодно улыбнулся Хищник. — У него нет мотивов. Тайлер откупорил свое пиво. — Почему ты в этом так уверен? Во всех случаях этот тип находился поблизости, у него наверняка нет алиби. Да и вообще… Можно ведь убить двух зайцев! — Меня не волнует, что там у шерифа с этим парнем, — медленно и угрожающе произнёс Хищник, и Тайлер решил сменить тему. — Хорошо, как скажешь. — Тайлер помолчал немного, допивая пиво, затем решился.— Знаешь, давно хотел сказать, что это не я сдал тебя копам тогда. Это всё Хейли. — Какой ты джентльмен! — Хищник ухмыльнулся. — Я думал, ты скажешь что-то вроде «пожалуйста, не преследуй Хейли, это я один виноват, что ты оказался в тюрьме». — Ага, щас! — Тайлер скривился. — Эта маленькая шлюшка всегда знает, на чьей стороне выгоднее играть. Хоть она и уверяла меня в своей любви и преданности, Клаус Майклсон показался ей более предпочтительным вариантом. Хищник задумчиво потер пальцами подбородок. — Да ты, вижу, хвост поджал, Волчонок? Запомни, я не держу зла ни на тебя, ни на Хейли. Я даже благодарен вам, что вы дали мне возможность отдохнуть и подумать, не отвлекаясь на разные мелочи. Просто сейчас мне нужна помощь, не могу же я быть в нескольких местах одновременно. — Он помолчал немного. — Я могу на тебя положиться? Сделай мне небольшое одолжение, и я обо всем забуду. Даю слово. — Ладно, — Тайлер даже был рад обойтись малой кровью. — Может быть, наводку поточнее, а? На кого мне следует обратить особое внимание? Какие слова должны заставить меня насторожиться? Хищник пожал плечами. — Не знаю. Я надеюсь на твое умение распознавать опасность. По-моему, застать тебя врасплох не удавалось еще никому, я прав? …Хищник, конечно, Тайлера перехвалил и этим самым усыпил его бдительность, ибо чем еще можно объяснить то, что он не заметил чужого присутствия в машине, пока к его шее не приставили ствол пистолета. — Не дёргайся, Тай, — раздался за спиной мужской голос. — Ты ведь не хочешь проблем? — Не хочу, — согласился Тайлер. — Можно обойтись без них? — Можно, — хмыкнул незнакомец. — Просто не оборачивайся и внимательно слушай, что я тебе буду говорить.***
Такси остановилось у старого здания в колониальном стиле на Бурбон-стрит. Ками вышла из машины и огляделась: казалось, она очутилась в далеком прошлом, потому что ко входу в дом тянулись толпы гостей, разодетых по моде двадцатых годов. Она поправила диадему и ожерелье и решительно направилась к высоким кованым воротам, украшенным затейливой монограммой. Внутри было ещё интереснее. «Шик и блеск», — восхищенно подумала Ками, оглядывая внутренний двор особняка. Богатое убранство поражало воображение: огромные люстры переливались всеми цветами радуги, играли блики на хрустальных подвесках, взмывали к потолку диковинные колонны, увитые экзотическими растениями, щебетали райские птицы в ажурных клетках. Откуда-то сверху лилась чарующая музыка и сыпались лепестки роз. — Enchantée, — пропела ей на ухо изящная высокая брюнетка в синем платье и маске, украшенной перьями и стразами. — Vous êtes seule? Ками озадаченно посмотрела на длинный кинжал в ее руке. Аксессуар для ролевых игр? — Elle est avec moi, — твёрдо произнёс знакомый голос. Клаус.***
Камилла. Клаус заметил её издалека: невозможно было не узнать изящные линии стройной фигуры в нежных коралловых шелках и уложенные волной белокурые локоны. — Какого чёрта она здесь делает? — не сдержался он. Ребекка коварно улыбнулась. — Я подумала, Марсель будет только рад увидеть здесь свою новую подружку. В конце концов, на вечеринке собрался весь высший свет Нового Орлеана, неужели Камилла не заслуживает быть представленной нам по всем правилам? — Если бы Марсель хотел видеть Камиллу, он бы пригласил её, — Клаус бросил предостерегающий взгляд на сестру. Та невольно поправила шёлковый платок, прикрывающий синяки на шее. — Ты что-то задумала? — Ничего криминального, Ник, в конце концов, это просто вечеринка. Хотела устроить сюрприз Марселю. Я думаю, он будет счастлив и хоть ненадолго отвлечется от своих забот. — Ты это предприняла по доброте душевной? — с сомнением в голосе произнес Клаус. — Думаешь, я тебе поверю после того, что произошло? Ребекка прикусила губу. — Я тебе всё объяснила. — Ладно, — не стал спорить Клаус. — Но предупреждаю — я буду начеку.***
— Прекрасно выглядишь, дорогая, — подошедшая Ребекка изобразила лёгкий поцелуй, не касаясь щеки Камиллы. — Как тебе это сборище? — Шокирует, — призналась та. — У хозяина довольно необычный вкус, хотя, признаюсь, всё выглядит просто потрясающе. Этот твой «кое-кто» — действительно эксцентричный тип. Догадываюсь, что это он, — Ками указала на приблизившегося к ним Клауса с двумя бокалами шампанского. — Я всего лишь её брат, — ухмыльнулся он, протягивая бокал Камилле. — И да, я тоже считаю, что ты сегодня как никогда очаровательна. — И ты неплохо выглядишь, — не осталась в долгу Ками. — Гораздо приличнее, чем всегда. — Не обманывайся, дорогуша, — Клаус подхватил её под руку. — Кому, как не тебе, знать, что я — дьявол во плоти. — Ты себе льстишь, — рассмеялась она. Ребекка хихикнула. — Пойду тоже выпью что-нибудь, а вы поболтайте. Клаус проводил ее обеспокоенным взглядом, затем обратил свой взор к спутнице.***
Ребекка едва успела попросить виски, как к ней подошел Марсель. — Я думал, ты захочешь провести этот вечер со мной, а ты зачем-то пригласила мою девушку. Это такой способ извиниться? Или ты собралась её охмурить и увести у меня? — Камилла — твоя девушка? — Ребекка неубедительно удивилась. — А по-моему, она неравнодушна к Нику, ну, или алкоголь делает ее немного… ветреной. Марсель резко обернулся. Камилла что-то шептала Клаусу на ухо, а он по-хозяйски обнимал ее за талию. — Я с удовольствием разделила бы ее на две равные половинки, одну отдала бы тебе, а вторую оставила бы брату. Предпочитаешь правую или левую? — А ревность тебе идет, Бекка. Глаза мечут молнии, грудь высоко вздымается, щёки наливаются румянцем… Пожалуй, стоит поприветствовать братца, как думаешь?***
Камилла, прижавшись к Клаусу, исподтишка наблюдала за Марселем и Ребеккой. — Как я не догадалась, что он и есть этот таинственный приятель твоей сестры? — вздохнула она. — Моя сестрица — та ещё стерва, — Клаус провел пальцами по ее спине, вниз, и Ками с удивлением поняла, что безумно соскучилась по этим его бесцеремонным прикосновениям. Чёрт возьми, неужели все зашло так далеко? Она перевела дыхание, стараясь унять возникшую дрожь, и встретилась взглядом с Марселем. Он наклонился к Ребекке, что-то сказал ей и направился в их сторону. Клаус тут же разжал объятия. — Извини, я ненадолго тебя покину. «Веди себя естественно и не нервничай», — сказала себе Камилла и радостно помахала рукой Марселю. — Здравствуй, милая! Чудесно выглядишь! — Он нежно поцеловал её в губы. — Прости, что не позвал на вечеринку. Не думал, что тебе понравится показуха, которую заказал нам мэр. Тут почти нет нормальных людей, одни скисшие «сливки общества». — Не извиняйся, все нормально. Мне, наверное, не стоило приходить, но очень уж хотелось выгулять это очаровательное платье, да и антураж тут потрясающий! У тебя все хорошо с фантазией! — Это работа декораторов, я тут ни при чем, — покачал головой Марсель. — Может, потанцуем? А то, я смотрю, твой кавалер куда-то смылся…***
— Они отлично смотрятся вместе, — уныло заметила Ребекка, наблюдая за танцующей под медленную музыку парой. — Может, я зря все это затеяла? — Они прекрасно смотрятся вместе, — подтвердил Клаус. — Поделишься своими сегодняшними планами? Насколько они совпадают с моими?***
— Ты занимаешься социальной работой? — Ками улыбалась, глядя ему в глаза, и Марсель был счастлив. — Иногда. Убеждаю богачей открывать свои кошельки и помогать городу, устраивая шикарные вечеринки. Конечно, не все готовы расставаться со своими деньгами, но сумма набегает приличная. Твой дядя тебе не рассказывал? Камилла отрицательно качнула головой. — Киран вообще не горит желанием посвящать меня в дела Французского квартала. Наверное, таким образом он пытается меня уберечь от проблем. — Возможно, — кивнул Марсель. — Но я всегда рад обсудить с тобой что-нибудь животрепещущее. И просто… мне нравится быть с тобой.***
— Ревнуешь? — спросил Клаус. — Ничуть, — ледяным тоном ответила Ребекка. — Они великолепно подходят друг к другу.— Ты ведь хотел, чтобы Марсель потерял бдительность? Voila. — Спасибо, — Клаус увидел, что в зал вошел Диего Альварес. — А вот и наш правдолюбивый приятель. По-моему, он чем-то сильно озабочен, ты не находишь, сестра? Они переглянулись, и Ребекка еле сдержалась, чтобы не рассмеяться.***
Заскрежетала железная дверь, и спавшая на дырявом матраце молодая девушка, вздрогнув, проснулась. Она села и подтянула к груди колени, звякнув длинной цепью, которая тянулась от ее левой ноги к приваренной к полу и к потолку металлической конструкции. — Доброе утро, Моник! — Здравствуйте. За все время, проведенное здесь, она уже уяснила, что молчать в его присутствии не только бесполезно, но и опасно. — Я разбудил тебя? — Он присел на матрац и погладил ее по голове. — Да. Он ненавидел любую ложь, поэтому ей приходилось всегда говорить правду в ответ на любой вопрос. — Я принес тебе завтрак. — Спасибо. Моник взяла протянутый ей термос с кофе и сверток с бутербродами. — Кто тебе снился? — Мама. — Она умерла. Ее убил Марсель Жерар. — Я знаю, — ее голос почти не дрожал. — Вы мне показывали фотографии. — Ладно, — удовлетворенно ответил он. — Ешь. Я приду вечером. Тебе что-нибудь принести? — На ваше усмотрение, — тихо, но чётко произнесла она. — Ta tu an cailin go maith. Он снова погладил ее по голове и вышел.