Призма сознания (Законы сохранения)

This train donʼt pay no transportation No jim crow and no discrimination. This train goes down the track, And once youʼre on board you donʼt come back. Donʼt carry nothin' but the righteous an' the holy This train is bound for glory, this train. Sandy Denny — This Train

      Начиналась прекрасная осень. И прекрасной она была по множеству причин. Во-первых, Хогвартс. Северус и Лили одногодки, поэтому и поступать они будут вместе, в этом мальчику несказанно повезло. Во-вторых, раз начинается обучение, то значит, что скоро можно будет опробовать приобретённую в Косом переулке палочку, с которой ему тоже весьма повезло: она была прекрасного чёрного цвета, а рукоять украшали мелкие хитросплетения фигур непонятных существ и орнаментов. Северус видел как некоторые дети колдовали ещё на станции, но хотелось оставить первые испытания до отправления. Северус не хотел начинать без Лили. И в этом желании было даже некоторое хвастовство, потому что Северус был уверен, что несмотря на полное отсутствие практики, всё у него получится, не с первого раза, так со второго. Не зря же он несколько раз перечитал учебник по Заклинаниям! В-третьих…       Но размышления пришлось прервать. Кажется, Северус заметил девочку с рыжими волосами. Точно, это Лили. Она была одна и выглядела растерянной. В такой пёстрой толпе немудрено растеряться. Повсюду сновали студенты с тележками, нагруженными чемоданами, толклись родители, некоторые из которых выглядели так же растеряно, как и их дети, а из-за громких разговоров и возмущённых криков птиц было очень шумно. Северус окликнул свою маму и поспешил с тележкой к подруге. Как хорошо, что магглы не могут пройти на станцию, иначе бы пришлось иметь дело с противной сестрой Лили, Петунией.       — Лили, Лили! — издали начал голосить мальчик. Если бы не толпа, Северус в два счёта оказался рядом со своей подругой, но сейчас приходилось притормаживать, пропускать и уворачиваться.       Наконец-то девочка его услышала и повернулась на знакомый голос. Настроение у мальчика стало совсем радостным, когда он увидел её улыбку. Некоторое время Северус выспрашивал у Лили про настроение, про дорогу и всё такое, а потом к ним подошла его мама и они вместе отправились сдавать багаж.       Уже через полчаса они стояли в коридоре вагона у окна и любовались видом удаляющегося города, а ручную кладь оставили в пустом купе напротив.       — Твоя мама выглядела грустной, — аккуратно заметила Лили.       Северус не очень любил разговоры про свою семью, но грусть в глазах своей матери он, конечно же, заметил и поэтому поводу было много мыслей, но всем им как-то не находилось слов, да и к чему сейчас об этом?       — С ней всё будет в порядке, она сама говорила, что очень рада за меня, — попытался отвертеться мальчик, продолжая смотреть на мелькающие вдали дома. — Она сказала, что я точно попаду в Слизерин!       — Это там, где на гербе змея?       — Да, змеи классные, я про них читал и… — воодушевлённо начал Северус.       — Вы тут животных обсуждаете? А можно с вами? — нагло вклинилась подошедшая девочка.       У неё было широкое лицо с выступающими скулами, вздёрнутый нос, глаза — непонятного зеленовато-янтарного цвета, кудрявые тёмно-русые волосы заплетены в две длинные косички, тонкие бледные губы изогнуты в широкой улыбке. Северус только хотел высказать незнакомой девочке всё, что думает о тех, кто таким грубым образом встревает в чужой разговор, но Лили его опередила:       — Да, конечно! Но мы не совсем животных обсуждаем.       — Змеи, конечно, хладнокровные… — задумчиво произнесла девочка.       — Мы обсуждали факультеты в Хогвартсе, — резко оборвал мысли незнакомки Северус.       — Ааа… Так вы про геральдику! Мне она кажется абсолютно нелогичной, — быстро выпалила девочка. Энергия, излучаемая ею, уже начала порядком раздражать мальчика и он бы уже несколько раз прогнал наглую девочку прочь, но Лили почему-то выглядела заинтересованной, поэтому приходилось терпеть. — Змеи не такие уж коварные, как их обычно представляют.       — Ну, а кто, по-твоему, должен быть на гербе Слизерина? — ехидно спросил Северус.       Девочка задумалась. Очень сильно задумалась. Даже ухватилась за подбородок, подняла взгляд в потолок, чуть выгнулась назад и громко хмыкнула. «Вот выпендрёжница!» — с отвращением подумал мальчик. Лили же позабавил вид задумчивой девочки и она начала хихикать.       — Самые коварные существа на свете — кошки! — после долгой паузы выдала девочка. — И вирусы, потому что их не видно, и маленькие дети, потому что манипулируют взрослыми…       — Куда-то не туда тебя понесло, — злобно заметил Северус.       — А почему кошки? — Лили словно не замечала недовольства своего друга.       — Элементарно!.. — начала выпендрёжница, но вдруг запнулась, — а как тебя зовут? — спросила она у развеселившей Лили.       — Меня зовут Лили, — ответила та и уже было приготовилась представить и мальчика, но девочка её перебила.       — Элементарно, дорогая Лили! — гордо произнесла девочка и под хихиканье продолжила. — Кошки играют на чувствах своих хозяев ещё хитрее, чем младенцы, а взамен ничего не дают, даже когда вырастают. Кошки — новая ступень в эволюции паразитов, пользующихся доверчивыми людишками в своих целях.       — Да домашние кошки совсем не опасные, не то, что змеи! — терпение Северуса начинало кончаться и его голос становился всё громче.       Девочка прищурившись посмотрела на Северуса. Даже не просто посмотрела, а исследовала взглядом. Ей только не хватало лупы в руках. Закончив осмотр, девочка на каблуках развернулась лицом к Лили и боком к Северусу.       — А вот перед вами типичная жертва их ловкого обмана! — девочка указала рукой на мальчика. Тот злобно нахмурился. — Юный… как тебя там?       — Северус, — сквозь зубы процедил мальчик. Лили было весело, значит, Северус должен терпеть.       — Так вот, юный Северус наивно думает, что кошки — миролюбивые пушистики, которые любят пить молоко и мурчать, когда их гладят, не так ли? — девочка хитро зыркнула в сторону Северуса.       — Я такого не говорил! — огрызнулся мальчик.       — Так или не так? — с нажимом повторила выпендрёжница.       — Ну да, так, и что с того? — сдался Северус.       — Спорим, что юный-наивный Северус никогда не видел, как кошки охотятся, и никогда не становился мишенью для их острых зубов и когтей?       — Сев? — ласково окликнула Лили своего друга, у которого уже кулаки чесались разобраться с наглой девчонкой.       — Ну не видел. И?       — Во-о-от! — торжественно протянула девочка. — А кошки на самом деле могут так исцарапать и покусать, что мало не покажется! Это всё часть их прикрытия.       — Всё равно кошка уже есть на гербе Гриффиндора, — Северусу показалось, что этот ответ должен успокоить девочку. Показалось.       — Не совсем, у них там лев, а лев — вообще стрёмная тварь, — с презрением произнесла девочка. Не успокоилась, зато сказала что-то, с чем Северус мог бы согласится. Ну хоть так.       — Это почему ещё «стрёмная»?! — высунулась из соседнего купе голова с растрёпанными чёрными волосами.       Оказывается за выпендрёжницей и её «представлением» уже наблюдали: два мальчика заинтересованно таращились на девочку. Та размеренным шагом, уперев руки в бока, прошествовала к ним и ответила:       — Львы только и умеют, что орать, в то время как всю работу за них выполняют львицы.       Молчавший до этого мальчик поднялся и вышел к девочке на встречу:       — Зато львы храбрые!       — Ничуть! — тут же выпалила девочка.       Глаза мальчиков округлились. Так им!       — С чего ты взяла? — вышедший из купе мальчик был высоким, у него были тёмные волосы и выглядел он ухоженным, в серых глазах Северус заметил недобрый блеск и насторожился.       — В книжках читала и по телевизору видела, — важно ответила выпендрёжница.       — А вдруг там всё наврали? — спросил другой мальчик, с тёмно-карими глазами, всё ещё высовывая голову из купе.       — Я читала книгу женщины, которая работала в заповеднике со львами, и в энциклопедиях я прочитала примерно то же самое, по телевизору тоже такое рассказывали и показывали. Думаешь для телепередач специальных львов-актёров искали, а все остальные просто так слаженно врут? В мировой заговор, небось, веришь? — девочка довольно прищурилась.       Тут Северус понял, что внимание болтушки будет ещё долго занято этими двумя. Появилась возможность улизнуть.       — Лили, давай в купе, а? — тихонько позвал Северус и отошёл от окна.       Лили помотала головой и встала рядом с выпендрёжницей. Ясно всё, Северусу придётся составить компанию Лили, вот только вставать на сторону этой выскочки он не собирался. Мальчик неохотно остановился рядом со входом в купе и прислонился спиной к стенке, скрестив руки на груди. Возможно, со стороны и можно понаблюдать, шоу обещало быть занятным.       Выпендрёжница тем временем успела выяснить имена тех двух: тот, что повыше был Сириусом, а другой — Джеймсом. Перепалка только разрасталась, мальчики начинали всерьёз злиться, а девочка оставалась всё такой же беззаботной, улыбалась, стоя уперев руки в бока и отбивая незатейливые оскорбления одно за другим, не забывая при этом поддевать самолюбие оппонентов.       Первым спохватился Джеймс и попытался схватить Сириуса за мантию, когда тот поднял руку со сжатым кулаком. Девочка заметила это. Вот тут бы ей и остановиться, Северус бы точно попробовал завершить всё мирным путём, но девочка явно была довольна происходящим. У неё вообще все дома? Пусть даже эта девочка и умела бы драться, против обозлённого Сириуса выступать было рискованно. Сейчас Сириус выглядел очень угрожающе, да и ростом он превосходил выпендрёжницу, хоть та сама была довольно высокой. Выбор для Северуса был очевиден: линять.       — Да кто так вообще замахивается? — с издёвкой в голосе бросила девочка. — Ты что, не знаешь даже как драться нужно?       — Лили, пойдём отсюда! — прошипел Северус и приготовился оттащить подругу пока не поздно в купе и быстро захлопнуть дверь, но та с непониманием посмотрела на него.       — Эти двое не правы, мы должны ей помочь, — шёпотом ответила Лили.       Мальчик едва удержался от того, чтобы не закатить глаза, и только вздохнул. Видать, слишком громко вздохнул.       — А ты чего вздыхаешь, Нюниус? Тебе что-то не нравится?! — гневный взгляд Сириуса внезапно сфокусировался на Северусе. От перспективы неравного боя у мальчика внутри похолодело. С его телосложением ему точно не продержаться и минуты. Это будет позор.       — Эй, дылда, не отвлекайся! — рявкнула выпендрёжница, сжимая кулаки так, что костяшки стали белыми.       Туманящийся взор драчуна снова обратился к девочке. Тут между ними встал Джеймс и что-то начал быстро объяснять своему другу. По крайней мере, после этого Сириус перестал хмуриться и разжал кулаки. Лили взяла девочку за руку и незаметно потянула назад, что-то шепча ей на ухо. Глаза выпендрёжницы сузились. А Северус попытался скрыть свою зависть.       — Буду я ещё с девчонками драться! — заявил Сириус и с гордо поднятым подбородком скрылся в своём купе. Джеймс наградил троицу презрительным взглядом и последовал за своим другом. Дверь купе громко хлопнула.       — И всё равно они — редкостные тупицы, — важно и спокойно, словно выносила судебный вердикт, произнесла девочка, снова уперев руки в бока.       — А тебя чуть по стенке не размазали, — без злости в голосе напомнил Северус. — И кто после этого тупица?       — Да ладно уже, — Лили вновь повеселела. — Она на себя внимание отвлекла, так что не злись так, Сев.       Под недовольное бурчание Северуса Лили затащила девочку к ним в купе и закрыла за недовольным мальчиком дверь. Северус тут же сел у окна и с подозрением начал следить за выпендрёжницей.       — Ты так и не представилась, — обратилась Лили к девочке, которая сощуренными глазами буравила Северуса в ответ.       — Не успела, — отвлеклась от гляделок девочка, сняла с плеч объёмный тканый рюкзак, украшенный разными цветными нашивками, и бережно положила его на сиденье.       — Чарити Барбидж, эсквайр, к вашим услугам, — девочка изысканно поклонилась.       Северус уже испугался, что следующим делом она попытается поцеловать кому-нибудь руку, но к счастью обошлось. Угрозы драки и показушной галантности миновали, поэтому мальчик позволил себе драматично закатить глаза и презрительно хмыкнуть.       — Что-то тебе всё-таки не нравится, Северус, нутром чую, — весело произнесла Чарити и устроилась чуть поодаль от окна напротив Северуса.       — Из-за твоего представления нам теперь придётся всю дорогу в купе прятаться. Довольна?       — Не бойся, в уборную, если приспичит, я, так уж и быть, тебя провожу.       — Думаешь, что сможешь справиться с этим Сириусом? — шутовской тон Чарити вновь начинал раздражать Северуса.       Перед тем как ответить, Чарити виновато посмотрела в сторону Лили.       — Рассерженный человек обычно плохо соображает. Видели, какие у него глаза под конец были? А как он дёргался? Сириус бы скорее в своей мантии запутался, чем смог меня ударить,       — голос у девочки стал ровнее, кажется, она решила побыть серьёзной.       — Не понимаю я, Чарити, почему ты решила их задирать, — с осуждением сказала Лили, — словно сама на драку напрашивалась.       — Глупость должна быть наказуема! — девочка скрестила руки на груди. — И вообще, они первые начали.       — Нужно было тебя раньше от них оттащить, — вздохнула Лили и присела рядом с Северусом. — Глупый драку начинает, а умный — заканчивает, — повторила она одну из своих любимых поговорок.       Чарити только смущённо поёрзала на месте и пожала плечами, что-то бубня себе под нос. Неужели Лили удалось утихомирить выпендрёжницу? Северус с затаённым восхищением посмотрел на свою подругу.       — А «эсквайр» — это часть твоей фамилии? — решила сменить тему Лили.       — Это титул оруженосца, — ответил за открывшую было рот Чарити мальчик. За что девочка наградила Северуса злобным взглядом исподлобья. — Кому служить собираешься?       — Правде, — не раздумывая ответила Чарити. Наверное, она ожидала такого вопроса, уж больно спокойно она ответила. — Ну и, может быть, каким-нибудь другим высоким идеалам. Посмотрим. Но пока меня в рыцари не посвятили, я мало что могу.       — Подожди, то есть ты на самом деле оруженосец? — увлечённо спросила Лили.       — Лилс, да брось, никто её ни во что не посвящал… — попытался успокоить свою подругу Северус.       — Между прочим, меня действительно посвящали, это что-то вроде семейной традиции, — гордо заявила Чарити. — Вот стану совершеннолетней и меня посвятят в рыцари!       Северус фыркнул. Что это за семейные традиции такие? На дворе же давно не средние века. Уж больно это похоже на глупое враньё или не менее глупое ребячество, затянувшуюся игру. Северус знал, что иногда родители позволяют своим детям воображать невесть что, некоторые это даже поощряют, а потом ещё не всегда вспоминают сообщить подросшим детям о том, что всё это было выдумкой. С одной стороны, Северус завидовал: у него такой роскоши никогда не было, но и признавать эту зависть он не хотел, поэтому, с другой стороны, — и этой стороны Северус предпочитал придерживаться, — он презирал детскую наивность, которую обычно приравнивал к глупости. А глупость должна быть наказуема. Сама сказала.       — Что прям, и коня, и меч выдадут? — поинтересовался мальчик.       — Меч будет, — ответила девочка и Северусу показалось, что она приняла его ехидство за искреннюю заинтересованность, — но там вообще нужно будет выбрать себе оружие. Иногда ещё и щит выдают. Большего мне папа не рассказывал, говорит, что не положено много знать про посвящение.       Случилось то, чего Северус опасался: Лили поверила этим глупостям и теперь увлечённо внимала вранью выпендрёжницы. Нужно было срочно что-то делать.       — Всё это детские сказки и враньё! Никто в здравом уме такой воображале как ты оружие не даст, — вышло грубо, но Северус был уверен в том, что эффект себя оправдает.       — Северус, прекрати! — нотки разочарования, которые Северус услышал в голосе Лили, заставили пожалеть мальчика о сказанном.       — Да пусть завидует сколько хочет, — небрежно бросила Чарити. — И спешу огорчить, оружие у меня уже есть!       — Отлично, мы застряли здесь с психопаткой, которая ещё и вооружена! — не выдержал Северус и картинно всплеснул руками.       Чарити только рассмеялась, очень громко и искренне. Лили уже успела ударить Северуса локтем в бок, но услышав хохот с «потерпевшей» стороны, успокоилась и даже сама повеселела. Почему-то этот смех успокоил и самого Северуса. Поняв, что задеть Чарити непросто, мальчик решил отложить это на потом, когда рядом не будет Лили.       — А что за оружие? — отсмеявшись спросила Лили.       — Ну вообще-то все на этом поезде вооружены так или иначе, — беззаботно ответила Чарити. — Практически у всех есть палочки, а дальше — у кого на что фантазии хватит. У меня в этом плане много всего есть, но вот то, что обычно называют оружием… — девочка перешла на шёпот, — у меня есть перочинный нож!..       На мгновение Северусу показалось, что это будет что-то из настоящего оружия, что-нибудь колюще-режущее или метательное. Но нож? У всех есть перочинный нож, то ли дело…       -…и ритуальный кинжал! — драматично завершила Чарити. Северус закашлялся. А вот это было действительно опасно. Мало того, что это кинжал, так ещё и ритуальный. Оставалось только надеяться на то, что в семье у этой девочки не практикуют Тёмную Магию.       — Вау! — Лили, очевидно, не понимала всей серьёзности ситуации и восторженно смотрела на выпендрёжницу. — Покажешь?       — Увы, но я положила его в сундук.       Северус облегчённо вздохнул. В памяти всплыло ощущение, что не так давно прозвучало слово, которое могло бы вывести разговор в более привычное Северусу русло. Что же это было? Мальчик начал медленно отматывать в памяти услышанное и вскоре нашёл: «палочки». Теперь нужно как-то логично подвести это под то, на чём разговор закончился.       — Кто-нибудь знает, сколько сейчас времени? — наверное, можно было и лучше, но так тоже сойдёт.       Чарити привычным движением стряхнула манжет рубашки с запястья и посмотрела на часы:       — Половина первого, — сообщила девочка. — Кстати, а когда мы должны прибыть?       — Мама рассказывала, что поезд обычно прибывает после заката, — было приятно осознавать, что хоть в чём-то у Северуса было преимущество. Только бы не оказалось, что эта выпендрёжница перечитала все учебники, как и он.       Моментальной реакции почему-то не последовало. Северус посмотрел на Чарити и понял, что новость о времени окончании поездки была для девочки неожиданной: лицо у неё стало крайне озадаченное, она снова взялась за подбородок, устремила взгляд куда-то в пустоту и начала нервно болтать левой ногой. Вот выдался отличный момент когда можно было бы гордо заявить, что он, Северус, собирается практиковать заклинания и таким образом перейти к своей любимой теме, но Чарити его перебила:       — Твоя мама не упоминала количество остановок по пути?       — Это же экспресс! — напомнил Северус.       — Что-то не так? — взволновано спросила Лили, когда Чарити вернулась в задумчивое состояние, уставившись в пол.       — А Хогвартс на самом севере Шотландии, да? — тихо спросила Чарити, не поднимая головы.       — В горах, да, — ответила Лили.       Чарити почесала затылок и подняла голову. Некоторое время она напряжённо всматривалась в плавно движущийся мимо них пейзаж. Северус тоже посмотрел в окно, но ничего особенного там не увидел.       — Поезд медленный, — произнесла девочка совсем тихо, словно разговаривала сама с собой. Уже громче она спросила. — Мы что, действительно из Лондона выехали? И теперь тащимся на черепашьей скорости через весь остров?!       — Если ты не заметила, то поезд отбывал со станции Кингс Кросс, — ядовито бросил Северус.       — Ну проходила через портал я с той станции, да, но это же не значит, что… — Чарити запнулась и снова задумалась. -Если поезд действительно стартовал оттуда, то… Мы что, отбывали из какого-то параллельного измерения?!       Девочка не на шутку разволновалась и теперь сидела, вцепившись пальцами в край сиденья.       — Ты точно уверен, что мы отбывали с того места, где расположен Кингс Кросс?       — А откуда ещё?       — Ну, а вдруг портал ведёт на другую станцию, которая расположена намного ближе… А зачем вообще нужен поезд, если есть порталы?       — Чарити, подожди, — вмешалась Лили, — ты говоришь про совсем другое, на станции мы проходили не через порталы в другое измерение, а через… проходы на спрятанную часть станции.       — А в чём разница? Всё равно в определённый момент это схлопнутое пространство должно как-то перейти в обычное! Мы же не едем сейчас по железной дороге, которая спрятана так же, как и платформа, с которой мы отбыли! Вон холмы, вон поля, вон небо! Если верить Северусу, впереди ещё километров семьсот! Это же не может быть всё в схлопнутом пространстве! — Чарити, казалось, была в отчаянии. Голос у неё стал совсем громким и последние слова она чуть ли выкрикивала.       — Поезд отправился со спрятанной платформы по неспрятанной железной дороге, что тебе не понятно? — попытался перекричать её Северус.       — Как «спрятанное» превратилось в «неспрятанное»? Ка-а-ак?! — девочка начала размахивать руками, но голос больше не повышала.       — Магия!       — Так не честно! — Чарити откинулась на спинку дивана, сделав обиженное лицо, и скрестила руки на груди.       — Мы же как раз и едем изучать магию! — спохватилась Лили. — Вот приедем и ты сможешь обо всём у профессоров спросить, — ободряюще завершила она. Чарити что-то пробурчала и снова уставилась в окно.       — Кстати, об изучении магии… — Северус поднялся со своего места и прошёл к сваленным на противоположном конце дивана сумкам. — Я думал попрактиковать некоторые заклинания.       Мальчик начал доставать из видавшей виды кожаной сумки учебники.       — У тебя на это более шести часов, успеешь весь учебник перепробовать, если мы не сдохнем от голода, конечно, — оживилась Чарити.       — За шесть часов никто от голода не умрёт, — возразила Лили.       — Между прочим, я прошла от самого начала поезда и никакого вагона-ресторана не увидела.       — Тут должны провозить тележку с разными сладостями, так что голод — не проблема, успокойся уже, — отозвался Северус, перебирая содержимое сумки.       — Вы что, собираетесь до вечера держаться на сладостях?! — глаза Чарити расширились.       — Почему бы и нет? — занятый мыслями о предстоящих занятиях магией, Северус очень быстро остыл, поэтому сейчас отвечал намного спокойнее. Лили только пожала плечами.       — Не знаю как вы, но я, если придётся, готова прибегнуть к крайней мере, — в голосе Чарити снова звучала нарочитая драматичность.       Лили и Северус вопросительно посмотрели на неё. С заговорщическим видом Чарити кивнула на стенку за ней и пояснила:       — Хоть у меня с собой нету ритуального кинжала, но нож-то под рукой. Что скажете?       — Ты тех двух съесть предлагаешь? — в глазах Северуса промелькнул азарт.       — Что за глупости! — вскинулась Лили.       Чарити в ответ только пожала плечами и состроила невинное лицо.       — Северус бы выучил пару боевых заклинаний, мы бы развели костёр… — беззаботно произнесла Чарити, болтая ногами.       — Чарити! Ты же не серьёзно! — Лили, кажется, восприняла всё слишком близко к сердцу.       — Ну как сказать…       — Лили, она же шутит, — успокоил подругу Северус.       — И тебе кажется это смешным, Сев?       — Э… нет, — попытался сделать серьёзное лицо мальчик.       — Тогда почему ты так странно улыбаешься?       Северус смог только пожать плечами и, взяв кипу учебников, вернулся на своё место у окна и положил книги себе на колени.       — Просто нужно продумать пути спасения и дальнейшего выживания на случай, если эта рухлядь встанет посреди поля, Лили, — важно ответила Чарити, постучав по стенке. — А судя по тому, с какой скоростью мы плетёмся, такое вполне может случиться.       Это объяснение совсем не утешило Лили, скорее даже наоборот, заставило её с большим неодобрением покоситься на соседку. Они ещё некоторое время пререкались по поводу каннибализма, но каждая так и осталась при своём мнении. Под конец Лили заявила, что не позволит кому-либо заниматься этим даже в самой экстренной ситуации — Чарити многозначительно хмыкнула. Но недовольство Лили быстро улетучилось, когда она отвлеклась на учебники, которые просматривал Северус.       — Кстати о рухляди… — Чарити осмотрела стенку под окном: прямо под ним висело что-то вроде плоского деревянного щита. Чарити взялась за нижний его край и подняла — верхний край остался на месте. Девочка сползла с сиденья и присела на пол на корточки, начала что-то изучать под щитом. — А-га! — что-то лязгнуло, — и как его теперь? А, нашла! — прозвучал тихий скрежет.       — Что ты там делаешь? — озадаченно поинтересовался Северус, позабыв про учебники.       Из-под стола показалась голова Чарити, выглядела девочка очень довольной. Ухватившись снова на край щита, девочка подёргала его вверх-вниз — щит так и остался в горизонтальном положении. Наконец Чарити вылезла обратно на сиденье.       — У этого стола такая опора ржавая! — поделилась открытием девочка. — И пыльная! — она показала чумазые пальцы.       — Хм, очищающие… — Северус вернулся к учебнику и начал искать оглавление.       — Зачем очищающие?       — Ты же не собираешься руки об одежду вытирать?       — Я могу салфетку достать, — предложила Лили.       Чарити поспешно заверила Лили, что обойдётся и без салфетки, посмотрела на свои руки, а потом вытерла их об стену — на белом остались противные чёрные следы. «Ну и клоун» — весело подумал Северус.       — Ну хоть на крепления масла не пожалели, — вздохнула девочка.       — Чарити, что ты наделала? Масло же очень сложно оттереть! — встрепенулась Лили.       — Пусть Северус на стенке тренируется, а не на мне, — сказала Чарити, растирая остатки грязи пальцами.       — Справедливо, — ответил мальчик. Перепроверив что-то в учебнике, он достал палочку, вычертил ей в воздухе латинскую «с» и направил на пятна, — Скорджифай!       Пятна на стене не исчезли, но заметно посветлели.       — Ух ты! — восхищённо воскликнула Лили, — может, стоит ещё раз попробовать?       Чарити заинтересованно начала изучать частично очищенную грязь, оперевшись локтями о столешницу и спинку дивана, а носом чуть ли не уткнулась в стенку.       — И лупу я тоже в сундуке оставила, — пожаловалась Чарити.       — Зачем тебе лупа? — спросил Северус.       — Ну мало ли, — задумчиво ответила девочка, — вот, например, сейчас могла бы сгодиться.       — Голову убери, — попросил мальчик. В стенку прилетел второй Скорджифай — пятна практически исчезли, остались только едва заметные разводы, почти полностью сливавшиеся со стенкой. Если особенно не приглядываться, то можно подумать, что там ничего и не было.       — Интересно, куда они делись?       — Пятна исчезли, Чарити, — а Северусу уже начало казаться, что эта девочка такая же умная, как и он сам!       — Вещи просто так не исчезают. Я где-то читала, что можно из энергии сделать материю, но для этого нужно сколько-то там атомных бомб, но наоборот? — Чарити продолжила всматриваться в оставшиеся разводы. На мгновение она подняла руку, чтобы на ощупь опробовать стенку, но вовремя одёрнула себя, вспомнив, что пальцы у неё всё ещё грязные. — Может быть, грязь каким-то образом в воздухе рассеялась?       — Никаких атомных бомб, как видишь, — гордо возразил Северус. — В учебнике сказано, что грязь исчезает. Значит, исчезла, а не испарилась в воздухе.       — Я тоже читала этот учебник. Он странный, — задумчиво отозвалась девочка. — От него больше вопросов, чем ответов. Нигде не дано физического обоснования вообще. Всё просто происходит и… всё. Как по щелчку пальцев.       — Зачем физическое обоснование? Это ведь магия! — вмешалась Лили.       Северус уже сложил лишние книги на стол и с выражением глубочайшего скепсиса на лице смотрел на Чарити. Та хотела было что-то ответить на всё это, она поводила руками в воздухе, подбирая слова, даже пару раз открыла рот, но только устало вздохнула и откинулась назад.       — И заклинание сработало, — продолжила Лили. — Значит, нормальный учебник.       — Это, конечно, здорово, когда из лжи получается истина, но лучше, когда истина происходит из истины, — загадочно произнесла Чарити. — Вдруг у Северуса выдающийся талант? Ему это понятно, а мне вот — нет.       Услышать про талант было лестно, Северус даже не ожидал такого, но виду не подал:       — Ты вообще пробовала колдовать? — начал Северус зачем-то защищать учебник. — Вдруг и без физики получится?       — Да как без физики может что-то получиться! — вскинулась Чарити, словно ужаленная, — всё вокруг поддаётся одним и тем же законам. Мы, те пятна, сам вагон, природа за окном — и всё это очень полно описывает физика! Если мы начинаем это как-то изменять, то… то эти изменения всё равно будут происходить по тем же законам!       — Ты пока только и делаешь, что возмущаешься, — родительским тоном произнесла Лили, — просто попробуй сама.       — И попробую! — глаза Чарити сузились и девочка потянулась к своему рюкзаку. Сначала она достала платок и вытерла пальцы, только после этого Чарити выудила свою палочку, которая и на палочку-то не очень походила.       — Ты это у Олливандера купила? — со смешком спросил Северус.       Предмет был намного короче любой виденной Северусом палочки, вещица напоминала небольшой тонкий фонарик, которыми иногда пользовались врачи, или автоматическую ручку, только увеличенную в два-три раза. Верхний более тонкий сегмент, был, кажется, металлическим, а нижний, вероятно, рукоять — светлое дерево. На конце этого чуда красовался круглый металлический ободок диаметром не больше кната, внутри него на чёрном стержне, выходившем из конца «палочки» и едва выступавшем за обод, был зафиксирован янтарный шарик.       — Не важно где, главное, что работает, — важно ответила Чарити.       — Значит, ты его уже пробовала? — уточнил мальчик.       — Ну… пока нет, — смутилась девочка. — Я видела в самом начале простенькое заклинание на левитацию. Думаю, стоит начать с него.       — Сомневаюсь, что с такой палочкой у тебя даже оно получится, — хмыкнул Северус и положил на стол учебник, открытый на нужной странице.       Развернув книгу к себе, Чарити несколько раз пробежала глазами по тексту, иногда она зажмуривалась и проговаривала слова себе под нос, делая пробные взмахи рукой.       — А можно будет потом твою палочку посмотреть? — отвлекла Лили.       Чарити коротко кивнула. Отложив книгу на стол, она приготовила было палочку, но замерла на месте.       — Нет, так не пойдёт, — прошептала девочка и полезла снова в рюкзак. На этот раз она рылась там чуть дольше и достала небольшой складной охотничий нож и положила его на стол. -Вот теперь можно!       Северус и Лили замерли. Мальчик, конечно, уверял себя в том, что ничего у Чарити с такой палочкой не получится, но вдруг?..       Для начала Чарити абсолютно неправильно произнесла заклинание: гласные звучали удивительно мелодично, но совсем не походили на английский язык, и откуда-то в «Вингардиум» появилось аж две «т», а «р» звучала непривычно звонко, в «Левиоса» добавилась мягкая «х» на конце. Движения были очень медленными, но правильными. Хотя движения уже были не так важны: заклинание девочке удалось исковеркать просто неимоверным образом. «Точно ничего не выйдет, » — подумал Северус и уже приготовился указать выпендрёжнице на все совершённые ошибки. Закончив заклинание, Чарити немного поколебалась, а потом приподняла «палочку» вверх — нож плавно поднялся над столешницей, повторив в точности движение «палочки».        -Ха! — воскликнула Чарити. — Съел?       Северус ещё некоторое время только таращился на застывший в воздухе нож и удивлённо хлопал глазами. Пока он пытался придумать, что сказать, мальчик успел заметить, что на гладком металле лезвия и деталей рукояти, украшенном редкими царапинами, очень красиво ложились золотистые блики от солнца. Эти блики завораживающе покачивались в такт стуку колёс поезда.       — «С такой палочкой у тебя не получится», ме-ме-ме, — пискляво передразнивала Чарити, а Северус всё ещё не придумал как ответить. Девочка поводила палочкой перед собой — нож послушно следовал движению как приклеенный, пролистав свободной рукой учебник дальше, почти в самый конец, Чарити что-то бегло прочитала, — Фините Инкататем, — нож упал в протянутую девочкой ладонь.       И снова слишком мягкие гласные и согласные, зато «т» крайне выразительные. Но опять же, согласно теории, неверно произнесённые слова означали, что заклинание не произведёт нужно эффекта. А тут его бы вообще не должно было быть. И зачем она вообще это заклинание прочитала?       — Вот и без физики обошлось, — добродушно заметила Лили, на что Чарити готова была вскинуться снова.       — Для «левиосы» не нужно колдовать завершение, — наконец-то выдавил из себя Северус.       Чарити недовольно посмотрела на своих соседей:       — Гравитация — самое слабое взаимодействие из всех и наименее исследованное, а магия не исследована вообще — это раз, — загибая пальцы, обратилась девочка сначала к Лили. — А я говорила, что учебник странный, и нужно же как-то предмет от палочки «отвязать» — два, — сказала она Северусу. — Мне всего лишь десять лет, это я еду учиться и это мне учебник должен понятно объяснить, как нужно колдовать заклинания так, чтобы они получались, а не наоборот — три!       Повисла долгая пауза. Чарити с хлопком закрыла учебник, предварительно наградив его полным презрения взглядом, и отодвинула книгу обратно к Северусу.       — Странно, мне казалось, что в Хогвартс с одиннадцати отправляют, — задумчиво произнесла Лили, на что Чарити лишь пожала плечами и передала соседке свою «палочку».       — А какая палочка у тебя, Лили? — спросила Чарити.       Лили передала «палочку» в руки Северуса и тот принялся осматривать её с таким видом, словно она может его укусить.       — У меня она обычная, но мне нравится, — сказала Лили, роясь в своей сумке.       — Держи, — Лили протянула девочке простую по форме палочку, но с рунами по всей длине и очень красивого цвета. — Олливандер сказал, что сердцевина у неё из волоса единорога.       — У меня тоже! — оживился Северус и ненадолго оторвался от изучения палочки Чарити, чтобы посмотреть на палочку Лили.       — А есть какая-нибудь разница из чего сделана палочка? — имела неосторожность спросить Чарити, ведь Северус успел прочитать, всё, что смог найти про изготовление палочек задолго до посещения магазина Олливандера.       — Очень большая разница! — воскликнул мальчик и начал рассказывать. Рассказывал он довольно долго и с увлечением, сначала про то, как палочки могут себя вести, как они реагируют на хозяина, за что отвечает сердцевина, а за что древесина, рассказал и про разные подходы к изготовлению… Потом рассказал про свою, про то, чем уникально эбеновое дерево, какие особенности свойственны волосу единорога, выяснив материал палочки своей подруги, рассказал и про это. Чарити слушала всё это примерно с таким же недоверием на лице, с каким сам Северус недавно смотрел на неё. Закончив свой рассказ, он спросил:       — А эта из чего? — мальчик снова повертел в руках странную вещицу.       Девочка долго над чем-то размышляла, сощурившись, а потом предложила:       — Давай сначала ты попробуешь сделать с её помощью какое-нибудь заклинание, а потом я всё расскажу, а?       — Зачем?       -Ты сказал, что палочка каким-то очень сложным образом связана со своим хозяином, я хочу понять, так ли это и как эта связь проявляется, — всё ещё хитро щурясь пояснила Чарити и вернула палочку Лили. Почему-то Северусу показалось, что причина совсем в другом, но ему самому стало интересно. Мальчик задумался, выбирая заклинание. Чтобы уж наверняка получилось, Северус решил выбрать то же левитирующее. Главное — не оплошать!       Ощущение от палочки были такими же странными, как и она сама. Если его собственная палочка ощущалась как нечто живое, сообщающееся с самим Северусом, то здесь, несмотря на свой престранный внешний вид, создавалось впечатление, что держишь в руках инструмент, как например, отвёртку, пусть и с пёстрой рукоятью, но всё же отвёртку. Сверля взглядом складной нож, лежавший на столике, Северус сосредоточенно провёл странной палочкой в воздухе нужную фигуру, старательно произнёс слова и указал на нож. Вспомнив, что у Чарити нож реагировал только на движение палочки, он чуть повёл вещицей в сторону и вверх. Нож словно нехотя оторвался от стола и, покачиваясь, пролевитировал вслед за палочкой.       — Хм… — Чарити опёрлась локтями о столешницу и ухватилась за подбородок.       — И как ощущения? — спросила Лили сразу, как Северус положил нож обратно на столешницу и с новым интересом уставился на палочку Чарити.       — Как от… отвёртки, — почему-то именно это слово приходило на ум.       Чарити отчего-то заулыбалась, обнажая зубы, украшенные брекетами с разноцветными резинками.       — Ты обещала рассказать, — напомнил Северус, взгляд которого теперь неотвратимо тянуло к брекетам. «Выглядит жутко. Наверное, носить их тоже не очень приятно, » — мальчик теперь даже не сожалел о том, что отец в своё время отказался ему такие же ставить.       — А пусть ещё Лили попробует! Всё в целях эксперимента, — добавила Чарити, заметив недовольство на лице Северуса.       — Только можно я сначала своей попробую?       — Да, конечно!       Лили несколько раз прочитала коротенькую главу в учебнике, а потом ещё некоторое время Северус, игнорируя протесты Чарити, инструктировал свою подругу по поводу движений и слов. Выпендрёжница снова скуксилась, скрестив руки на груди и откинувшись на спинку дивана. За произнесением заклинания она почему-то наблюдала почти без интереса. В первый раз нож только дёргался в ответ даже на широкие взмахи палочкой, но со стола так и не поднялся. Северус снова принялся наставлять Лили, отчего Чарити вжалась в угол между стенкой и диваном и начала медленно сползать вдоль сиденья, что-то бурча себе под нос. Второй раз получилось намного лучше: нож, мерно покачиваясь в воздухе, послушно следовал за движениями Лили, правда на поворотах он почему-то притормаживал или дёргался. После этого была третья попытка, завершающая. Нож двигался даже плавнее, чем у Северуса.       — Вы там уже закончили портить эксперимент? — окликнула своих соседей Чарити уже откуда-то из-под стола.       — Ничего мы не портим, — резко отозвался Северус. — И что вообще за эксперимент?       — А вот вы его испортили, теперь я вам не расскажу! — продолжая кривляться, ответила девочка, но всё-таки нормально села и сложила руки на стол. — Но про свою палочку я расскажу. После того, как Лили её попробует.       — Ладно-ладно, я попробую, — сказала Лили и взяла в руки странную палочку.       Северус внимательно следил за выражением лица своей подруги, пока та заново осматривала вещицу, словно видела её впервые. Лили попробовала заклинание — то же самое, что и у Северуса: нож так же покачивался и заметно подтормаживал на поворотах.       — Ну и как? — глаза Чарити вновь загорелись.       — Как… это очень странно, но всё, что приходит в голову — как отвёртка. Как и у Сева, — друзья озадаченно переглянулись.       По какой-то причине Чарити пришла в восторг от повторного упоминания отвёртки, начала смеяться и подпрыгивать на месте, аплодируя непонятно чему.       — У меня получилось, у меня получилось! — приговаривала она.       — Давай уже рассказывай! — не выдержал Северус. — Ты ведь не у Олливандера её купила, да?       — Ты, наверное, откуда-то из другой страны и купила её у местного мастера? — предположила Лили.       — Не важно, откуда я, — радостно сказала Чарити. — И да, я не покупала эту палочку в Косом Переулке.       — А где тогда? — спросил Северус.       — Я её вообще не покупала! — с ноткой гордости в голосе сообщила девочка и снова начала смеяться.       — Так тебе её подарили? — спросила Лили. Чарити замотала отрицательно головой, продолжая хихикать. — В наследство получила?       Чарити снова замотала головой.       — Ты её у кого-то украла! — выпалил Северус.       Девочка рассмеялась пуще прежнего, да так, что аж схватилась за живот.       — Ты убила какого-то мага своим ритуальным кинжалом и забрала его палочку!       Чарити сползла вниз по спинке дивана на сиденье, всё ещё хохоча и обхватив себя обеими руками. Смех у неё был заразительный, и вскоре Лили тоже начала хихикать. Только вот Северуса было никак не унять.       — Да успокойся ты уже и расскажи нормально! — мальчик резко выпрямился, оперевшись руками на стол, и вытянулся вперёд, чтобы видеть что там с Чарити происходит. Та вытянулась на сиденье и не прекращала смеяться, на глазах у неё уже начали выступать слёзы.       — Что тут такого смешного?!       Чарити перешла на беззвучный смех и могло показаться, что кто-то сильно ударил её в живот, из-за чего теперь она вся тряслась от боли.       — Убила!.. — сипло выдохнула Чарити.       — Я так и знал, что ты не нормальная!       Тут начала хохотать Лили. Северус недовольно на неё посмотрел, а затем повернулся к Чарити и ударил руками по столешнице:       — Да прекратите вы обе! — почему-то чем веселее становилось девочкам, тем больше раздражался Северус.       Смирившись с непробиваемым весельем, Северус сел обратно на диван и принялся ждать, пока закончится приступ смеха.       -…ведь это так весело — оказаться запертыми в одном купе с маниакальной убийцей, — бубнил мальчик себе поднос, принявшись пристальнее рассматривать палочку Чарити. — А выходить опасно из-за того, что та самая маниакальная убийца рассердила Сириуса и теперь есть риск наткнуться на него в коридоре, — мальчик заметил, что на кончике чёрного стержня, выходившем за металлический ободок, поблёскивал едва заметный кружок металла, как на шариковой ручке, но ещё мельче. — А может быть, ты с ними заранее сговорилась, чтобы мы боялись выйти из купе и ты смогла нас тут без свидетелей убить!       — От, чёрт! — тихонько пискнула Чарити. Северус снова выпрямился посмотреть на веселящуюся выпендрёжницу, та всё ещё тряслась от смеха, но теперь лежала на боку, скорчившись. — Больно-то как! — выдохнула девочка, сильнее сжимая живот.       — Глубже носом дыши, — мрачно посоветовал мальчик и посмотрел на лежавший на столе складной нож, — Спрячу-ка я этот нож от тебя подальше, Чарити.       — Эй, не надо! — жалобно протянула девочка и высвободив одну руку, начала слепо шарить ею по столешнице.       — Либо ты прекращаешь ржать и рассказываешь про эту странную палочку, либо… — Северус схватил нож со стола и начал перебирать в голове варианты.       — Северус, да ладно тебе! — Лили, кажется, почти успокоилась.       — Зачем тебе вообще нож? — обратился мальчик к подтянувшейся на руке Чарити, которая заплаканными глазами выглядывала из-за края столешницы.       — Карандаши точить и фигурки делать.       — Значит, потерпишь, — Северус спрятал нож в карман брюк.       — Не бойся, он тебе его отдаст, — успокоила Лили, утирая выступившие от смеха слёзы. — Я прослежу.       Чарити сложила обе руки не столешнице, села, продолжая шумно сопеть носом, и злобно уставилась на мальчика.       — Вот совсем как маленькая, — Северус сел, скрестив руки на груди, и с вызовом посмотрел в ответ.       — Мне десять, мне можно, — отозвалась Чарити и, шмыгнув носом, выпрямилась.       — Чарити, давай ты расскажешь нам про свою палочку, а Северус тебе нож вернёт? — предложила Лили.       Чарити кивнула.       — Ну, давай, — Северус, держа в руках палочку, положил локти на стол. — Что у этой штуки в качестве сердцевины?       Девочка вытерла лицо манжетами рубашки и гордо ответила:       — Игла дикобраза!       Северус прыснул, а Чарити выхватила свою палочку у отвлёкшегося мальчика и показала на чёрный стержень:       — Вот её видно. А это — шарик из еловой смолы, ободок — из стали, он крепится к деревянной муфте через мягкую каучуковую прокладку, — важно объясняла девочка, — папа сказал, что это для того, чтобы от перепадов температур и влажности дерево не потрескалось. Вообще вся отвёртка из ели, но под металл папа сделал только верхнюю часть, потому что на ручке такое покрытие быстро сотрётся и дерево будет портиться, а ручку он покрыл масляной морилкой, поэтому она бледно-голубая. И саму ручку пришлось сделать немного другой формы, чтобы удобнее было держать.       Закончив, Чарити подняла взгляд на Северуса. Тот застыл с открытым ртом.       — А ещё внутри иглы я попросила папу сделать медный провод, потому что волшебная палочка — это проводник, — резво продолжила Чарити, поняв, что никто не собирается её перебивать, — Мама и папа спросили зачем, ведь я не собираюсь стрелять молниями. Я ответила, что может быть и буду. А папа сказал, что это, скорее всего, запрещено в школе, мама добавила, что это уж точно против техники безопасности, но я пообещала, что не буду стрелять молниями в людей и других живых существ без необходимости. Тогда папа согласился, надрезал во-о-от тут кончик иглы, проложил тонкий слой изоляции и залил туда медь! Здорово, правда? — закончила Чарити и широко-широко заулыбалась.       — Так она ещё и самодельная… — выдавил из себя Северус и спрятал лицо в ладонях.       — А зачем шарик? — воодушевлённо спросила Лили.       — По большему счёту, для красоты.       — Ободок тоже? — уже с меньшим энтузиазмом произнесла Лили.       — Ну… да.       — Как оно вообще работает?! — воспрял духом Северус и хлопнул ладонями по столешнице.       — Магия! — вскинув руки и хитро сощурившись, ответила довольная Чарити.       Некоторое время Северус напряжённо обдумывал увиденное. Потом он с досадой подумал о том, что мог бы сам попробовать себе сделать палочку, а сэкономленные деньги потратить в книжном.       — Интересно, как учителя в Хогвартсе на такую палочку отреагируют? — сказала Лили.       — Вообще-то у меня и купленная есть, так что всё предусмотрено, — Чарити оглянулась на приунывшего соседа. — Вишня и драконья жила, что скажешь, Северус?       Мальчик снова спрятал лицо в ладонях и начал истерически хихикать.       — У тебя не может быть такой палочки, Олливандер бы тебе ни за что такую не продал, — криво улыбаясь, ответил Северус.       — Это ещё почему? — обиделась Чарити.       — Потому что для управления такой могущественной палочкой нужно хорошо себя контролировать.       — Нормально я себя контролирую!       — Надеюсь, что в расписании на чарах мой факультет не окажется в одном кабинете с твоим, — огрызнулся Северус.       Далее Лили удалось перевести разговор к факультетам и через некоторое время все успели успокоиться, Северус с увлечением рассказывал всё, что успел прочитать или узнать от матери про Хогвартс, а девочки время от времени задавали вопросы. Потом через стекольные проёмы в дверях купе они заметили ту саму тележку со сладостями. Чарити наотрез отказалась от угощений и достала из своего рюкзака большой бутерброд.       — Слушай, если у тебя с собой была еда, то зачем тебе те двое? — раскладывая на столике купленное, спросила Лили и кивнула в сторону соседнего купе.       — Вот именно, их целых двое, а бутерброд у меня только один.       — Всё это отговорки, — сказал Северус, разглядывая карточку от Шоколадной Лягушки. — Тебе на самом деле нужна месть.       — Чарити? — окликнула соседку Лили.       Но Чарити только пожала плечами и, положив бутерброд в развёрнутой обёртке на стол, снова принялась рыться в рюкзаке. Сначала она вытащила кассету, а затем громоздкий кожаный прямоугольный чехол с тонким ремнём.       — Что это? — спросил Северус.       — Похоже на проигрыватель, — предположила Лили.       — Аппарат и для записи, и для проигрывания, — гордо ответила Чарити, сдвинула сладости поближе к Лили, освободив таким образом на столе место под чехол. Чарити вставила кассету, покрутила какие-то колёсики сбоку, со щелчком передвинула хромированную кнопку вверх и, откинувшись назад, принялась с довольным лицом за бутерброд. — Никто ведь не против? — опомнилась она перед тем, как зазвучала песня.       Лили сказала, что не против, а Северус как загипнотизированный смотрел на вертящиеся бобины под прозрачной крышкой кассетницы. Он даже вздрогнул, когда мерное потрескивание было прервано бойким звоном металлических гитарных струн. Затем последовал весёлый женский голос. Лили практически сразу принялась качать ногами в такт музыке.       — Какой-то странный поезд, если на нём никто за проезд не платит, — заметил Северус.       — Сев, мы же на таком едем! — весело возразила Лили.       — Вообще есть предположение, что речь идёт о поезде в Рай, — прожевав очередной кусок, сказала Чарити. — Папа вообще треки не по порядку записывал, так что там ещё пара более-менее весёлых будет, а потом грустные начнутся, — пояснила девочка, когда закончилась песня про поезд.       Лили что-то спрашивала у Чарити про песни и исполнителей, но Северус их почти не слышал, полностью сконцентрировавшись на музыке. «Какой странный голос» — думал мальчик — «поёт одно, а кажется совсем другое». Следующая песня про менестрелей звучала довольно жизнерадостно, но почему-то мальчику упорно слышалось что-то маршевое и в музыке, и в вокале. Опомнился он только когда Чарити сдвинула кнопку вниз.       — Вот эта вот совсем не весёлая была, — заметила Лили. — Там же про войну и руины…       — Ну войны и руины там в прошлом, а в настоящем — надежда и любовь, так что её можно считать весёлой.       Северус несколько раз моргнул и встряхнул головой, словно только что проснулся.       — А на чём эта штука работает? — спросил мальчик.       — Пять полутора вольтовых батареек.       — В Хогвартсе же маггловская техника не работает, — не задумавшись сказал Северус.       После этой фразы начался очередной спор, в котором Лили то пыталась утихомирить Чарити, то пробовала ей что-то возражать, основываясь на своих знаниях о маггловской технике. У Северуса довольно быстро кончились аргументы, из-за чего большую часть времени он говорил, повысив голос. Каким-то невероятным образом спор перешёл на обсуждение пари между Северусом и Чарити, в то время как Лили пыталась отговорить своего друга от участия в нём. Мальчик сам не заметил, как вместо «маггловской техники» он начал говорить «маггловские изобретения» и долгое время был искренне уверен в том, что это одно и то же.       — Подожди, я хочу придумать для тебя что-нибудь по-настоящему унизительное, — сказала Чарити, держась за подбородок. — Итак, если Северус сможет до конца дня продержаться без маггловских изобретений, то я в этом году обещаю с ним во всём соглашаться. Но если Северус не сможет продержаться до конца дня без маггловских изобретений… — Чарити хитро сощурилась, — то он устно и письменно признает, что магглы такие же крутые, если даже не круче, чем все волшебники и волшебницы.       — На большее фантазии не хватило? — огрызнулся Северус.       — Поверь, тебе и этого сполна хватит, — довольно сказала Чарити, а Лили разочарованно вздохнула и покачала головой.       — Лили, пойдём, — Чарити встала и протянула руку Лили, — нам нужно найти способ остановить поезд, а Северус пусть пока раздевается.       — Что?! Зачем? — встрепенулся мальчик.       — Как «зачем»? Ты же собирался до самой ночи без маггловских изобретений провести!       — Но причём здесь поезд и одежда?       Чарити злобно хохотнула, потёрла ладоши, набрала в грудь побольше воздуха и принялась перечислять:       — Ткацкие станки, тканевые красители, швейные машинки, пуговицы, шнурки, молнии — изобретения магглов, каучуковая подошва, обувь, нижнее бельё — тоже изобретения магглов. Деревообработка, паровой двигатель, сам паровоз, железная дорога, стекло, диваны, сладости, стол, сумки, рюкзаки, чемоданы и сундуки — изобретения магглов! Так что, будь добр…       — Я ведь предупреждала, — тихо напомнила Лили, с сочувствием взглянув на ошарашенного мальчика.       — Н-но…       — Да и дороги, и лодки, насколько я знаю, изобрели магглы, — вспомнила Чарити, — так что готовься к увлекательному заплыву через всё озеро! — и направилась было к двери, но потом резко обернулась, — если так подумать, то обработка камня и каменная кладка, стены, двери, кровля и вся мебель вообще — тоже изобретения магглов, как и посуда… Но ты же у нас умный, выкрутишься как-нибудь!       — Откуда ты вообще знаешь, что это именно магглы изобрели? — пришёл в себя Северус.       — А зачем магам что-то изобретать, если у них есть магия? — резко возразила Чарити.       Ещё где-то полчаса они на повышенных тонах выясняли всю правду про участие маггловских изобретений в повседневной жизни магов. Оказывается, участие было существенным, и вскоре дошло до того, что для продолжения спора стало необходимым поднимать архивы Министерства, причём не только британского, в которых можно было бы проверить всех упомянутых изобретателей. Северус уже порядком устал, а Чарити, казалось, могла продолжать до самого конца поездки.       — Да напиши ты ей это признание, — подала голос Лили, которая преимущественно молчала во время этого спора, так как просто не успевала и слово вставить. — Не будешь же ты без одежды идти вдоль железной дороги? Ты так даже на Распределение не успеешь!       Для приличия мальчик повозмущался, но всё-таки согласился. Чарити достала из рюкзака тетрадь и шариковую ручку. На аккуратно вырванном клетчатом листке Северус записал продиктованное Чарити признание, расписался и неохотно зачитал написанное.       — Всяко лучше, чем заплыв к замку в холодной, кишащей неизведанными существами воде, а? — Чарити аккуратно сложила листок и положила его в какую-то книжку, которую тут же спрятала обратно в рюкзак.       Остаток дороги Северус практически не говорил, зато Лили нашла с Чарити довольно много общих интересов, некоторое время они обсуждали книги и телевизионные передачи. Правда в определённый момент мальчик вновь включился в разговор, но в этот раз Чарити удалось нагрузить своих соседей настолько, что за раздумьями они даже не заметили, как прибыли на станцию.