Подлунные грёзы

Усаги. Я не думала, что сделать верный выбор будет так тяжело. Вроде бы все просто: он на стороне зла, демон льда, я — борец за добро и справедливость, прекрасный воин в матроске, Сейлор Мун. Но почему тогда дрожат руки, а на глаза наворачиваются слезы? Я должна выполнить свою миссию и очистить Кунсайта от тьмы. Или убить. — Я ни за что не приму очищение! — с презрением бросает он, взмахивая полой плаща, и исчезает. Девочки начинают тут же возмущаться, коря меня за промедление, а я только сильнее вжимаю голову в плечи и прикусываю губу до крови. «Я должна его убить. Убить! Убить…» — это страшное слово крутится у меня в голове, когда мы с другими сенши идем по мрачному, сырому подземелью Темного Королевства. И оно никак не желает связываться с человеком, которого я когда-то любила? Или все же люблю? Я встретила его в те беззаботные дни, когда я смотрела на мир сквозь розовые очки, считая, что самая большая моя проблема — это вскочивший на носу прыщ или несуществующие лишние килограммы. Кунсайт показался мне таким гордецом и занудой, что я не преминула сообщить ему об этом, получив вместо ответа лишь вопросительно приподнятую бровь и ухмылку. Он был хладнокровен и совершенно безэмоционален, но с каждой нашей встречей его внутренний лед трещал, словно под воздействием весеннего тепла. Менялась и я, становясь более собранной и взрослой. Наши судьбы сплетались воедино — медленно, но неумолимо. Но грянул гром. Кошка Луна, Серебряное Тысячелетие, Металия, воины в матросках, Такседо Маск, четыре первых демона — все это вошло в мою жизнь, навсегда перевернув ее. Но осталась всего одна ниточка из беззаботного прошлого — сам Кунсайт. Но уже другой — холодный, словно сотканный из первородного зла. День, когда мы встретились с ним в качестве непримиримых врагов, навсегда останется в моей памяти. Столь сильного потрясения я в жизни не испытывала. Радужный кристалл, короткая схватка — и всего доля секунды, чтобы прочесть в холодных глазах Кунсайта лютую ненависть. И тогда я поняла, что навсегда потеряла человека, которого любила. И даже рыцарственный Такседо не стал моей отрадой. Друг. Помощник. Но не более. Что же делать теперь? Почти наверняка я знаю, что не смогу убить Кунсайта. Но, может, смогу спасти? Может, удастся достучаться до него прежнего, разбить тонкую корку льда, коим покрылось некогда любящее сердце? Решено! Он примет очищение, что бы ни говорило зло внутри него! Хоть я и слаба, и плаксива, но упорна до самозабвения. И скоро ему придется узнать это на собственном опыте. Сжав в руке Лунный жезл, Сейлор Мун решительно двинулась вперед, оставив позади остальных сенши. Она слышала, как они зовут ее, прося подождать, но она намеренно пропустила все их просьбы мимо ушей. Она хотела лишь одного — спасти свою любовь. Холодный ветер ударил ей в спину, обдавая снежной пылью. Ошеломленная, Сейлор Мун остановилась. Чьи-то сильные руки схватили ее сзади за талию, и мир тут же закружился в жутком водовороте, от которого у девушки закружилась голова. Она зажмурилась, но когда почувствовала под ногами твердый, надежный пол, распахнула их, глядя на того, кто перенес ее, похитив. Это был сам Кунсайт. Кунсайт. — Ты! — Я. Вот и весь разговор. А нужны ли слова? Она сейчас здесь, рядом, и всего одно мгновение отделяет нас от принятия судьбоносного решения. Сейлор Мун настроена вполне решительно — ее глаза горят, она готова избавить меня от оков зла раз и навсегда. Но я щелкаю пальцами, и ее Жезл оказывается у меня в руках. Бесполезная розовая палочка! Усаги потрясенно смотрит на меня, но не решается подойти ближе и забрать свое оружие. И я демонстративно ломаю Жезл у нее на глазах, отбрасывая обломки в сторону. Сейлор Мун падает на колени, разбивая их в кровь, и разражается слезами. Теперь она полностью в моей власти — униженная и беззащитная. Лишить ее жизни — что муху прихлопнуть. Но нет. У меня иные планы. Рывком поднимаю ее на ноги. Сейлор Мун смотрит на меня мокрыми от слез глазами, отчего их синева становится еще более пронзительной.  — Зачем ты сделал это? — спрашивает. — Я хотела помочь тебе, а сейчас… Сейчас…  — Ты думаешь, что смогла бы спасти меня этой палочкой-выручалочкой? — смеюсь, но смех этот холоден и беспощаден. Я чувствую напряжение Усаги и сильнее сжимаю ее предплечья. — Уже слишком поздно!  — Нет! — кричит она с таким жаром, что мог бы растопить снега Арктики. — Нет! Я не хочу терять тебя, не хочу быть твоим врагом! И уж точно не хочу видеть твою гибель.  — Гибель? О! Это совсем необязательно. Я не из тех, кто может погибнуть. И очищаться тоже, как ты, — тут я сделал акцент, — уже заметила.  — Тогда… — она затихает и смотрит на меня с покорностью, — сделай меня своей королевой льда!.. Усаги. Я помню, как в школе нас заставляли учить пьесу англичанина Шекспира о двух влюбленных из враждующих семей. И были там слова:

Ромео, как мне жаль, что ты Ромео! Отринь отца да имя измени, А если нет, меня женою сделай, Чтоб Капулетти больше мне не быть.

Да, я не Джульетта. И Кунсайт, увы, далеко не Ромео. Но ради любви я готова на такие жертвы. Готова забыть свое предназначение, семью, друзей — всю свою жизнь, лишь бы быть рядом с ним.  — Ты с ума сошла, — рычит он, сжимая мои руки так, что я едва сдерживаюсь, чтобы не закричать.  — Да, сошла! — кричу запальчиво и бьюсь в его руках раненной птицей. — Я хочу быть с тобой, пусть даже такой ценой… Его хватка ослабевает, и Кунсайт отталкивает меня от себя, делая шаг назад. В его холодных серых глазах плещется презрение.  — Хочешь предать своих друзей? А как же твои идеалы? Ценности? Яростно мотаю головой и бросаюсь к нему, вцепившись пальцами в китель на груди:  — Мне нужен только ты! Ты! Кунсайт. Что со мной? Этому невозможно сопротивляться! Я порывисто прижимаю ее к себе. Так сильно, что Усаги наверняка тяжело дышать, но иначе не могу. Ее жертва, несомненно, велика, и это сделало на моем ледяном сердце первую трещину. Сейлор Мун что-то бормочет, всхлипывая у меня на груди, а я понимаю, что так продолжаться больше не может. Я буду последним подонком, если соглашусь принять столь ценный дар. Она сделала свой выбор, а я — свой. Она никогда не станет темной… Никогда. — Все будет хорошо, — сказал Кунсайт ровным голосом и положил ладонь левой руки на голову Усаги. Девушка лишь прерывисто вздохнула, уткнувшись лицом в серый китель генерала. В правой руке лорда материализовался серебряный кинжал и он, покрепче перехватив рукоять, занес его над вздрагивавшей от всхлипываний спиной Сейлор Мун… А на беззвездном небе в это время всходила холодная луна…