Необъятный мир

      Она всё-таки пережила этот день. Хотя и не надеялась. Астрид не боялась смерти – боялась того, что её племя не переживет встречу с этим чудовищем. Она была готова сделать всё что угодно, лишь бы Олух жил. Но в итоге не сделала ничего.       Наоборот.       Она и только она была виновна в том, что произошло. Это чувство теперь разъедало душу, выжигало и не отпускало. Всего-лишь маленькая и глупая девочка, которая обрекла свой дом на гибель, вот кем она была. Карта, как оказалось, не к острову вела. К смерти, в её огромные лапы. В неестественно огромные лапы.       Таких монстров мир не видал. А Ночные Фурии не соврали. К вине приклеивался и стыд. Драконы оказались разумнее людей, в конце концов это её, будто какую-то дикарку приручили. Объяснили, что к чему. Раньше у Астрид такие мысли не то, чтобы раздражение вызвали, нет, скорее это показалось бы глупостью. И на озвучившего такое она посмотрела с сочувствием. Теперь эта мысль витала в её собственной голове, и вовсе не безосновательно.       Увидел дракона – убей, так их учили. Никто не говорил, потому что скорее всего и не знал, что правда совершенно иная. Можно было додуматься до того, что еда предназначалась кому-то большому и очень прожорливому. Кому-то, кто даже своими подопечными не брезгает. Можно было бы заметить страшные закономерности за триста лет.       Какая цифра!       Мда.       Астрид всё поняла буквально за несколько недель. И исключительно благодаря тем, кого она должна была ненавидеть. Воспринимать за врагов.       Больше не воспринимала. Больше не ненавидела.       Да и вообще, они – дети свободы. Однако имея крылья, не могли испытать это чувство.       Впервые смотреть на мир не через призму бездумной злобы было тяжело. Больно даже. Больно за всех, начиная с людей и заканчивая драконами. Хотя даже не так. Будто в один момент она, бывшая слепой, научилась видеть.       Война, которую чуть ли не извечной называли викинги, настолько ослепила, настолько исказила восприятие, что не давала трезво смотреть на мир. И самое страшное, что увидела Астрид в первую очередь – обе стороны были заложниками столь нелепой ситуации. А могли бы две расы жить в мире?       Трудно было такое представить, но разве есть что-то в этом сумасшедшем мире невозможное? По крайней мере драконы не заслуживали смерти, той, которую воспевали в своих преданиях викинги – долгую и мучительную.       Они заслуживали жизни, как и все. То, что увидели викинги на Острове Драконов это только подтверждало. То, что они остались живы. Хотя вряд ли об этом кто-то подумал кроме неё. Человечеству преподали урок, но никто не обратил на это внимания. Опять.       А Этот безумно долгий день подходил к концу. Всем раненым уже оказали первую помощь, благо лекари острова Олух на Готти на заканчивались – она нужна там, дома. В походах всегда были люди, которые могли перевязать раны или остановить кровотечение. Да хоть в какой-то мере помочь раненому.       Остальные же, кто мог ещё стоять на ногах и держать в руках топоры, восстанавливали драккары из тех обгоревших остатков славной флотилии, на которой они добрались до этого проклятого места. Жаль правда, что дерева тут отродясь не водилось, но работа всё равно кипела. Всем хотелось поскорее уплыть отсюда. Хотелось домой, подальше от этого ужаса. В конце концов, в воздухе стоял ужасный смрад, а с неба падал пепел и со стороны наверное могло показаться, что снова настала зима.       Горло першило от этого едкого запаха.       Казалось, прошла вечность. Астрид поднялась на борт последнего драккара. На душе было паршиво. Хотелось забыть этот день как страшный сон, но её взгляд все равно цеплялся за очертания острова, будто она пыталась получше запомнить это место и связанные с ним события. Путь до родных берегов девушка запомнила плохо. Все было будто в тумане, таком же плотном, как тот туман, что закрывал от целых поколений викингов Красную Смерть.       Оставшиеся в деревне Олуховцы встречали победителей, как они думали. Жаль, что это было далеко не так. Настоящие победители если и были живы, то уже находились далеко отсюда.       Стоило последнему кораблю пришвартоваться, стоило раненным попасть в умелые руки старушки Готти, как викинги сами, без лишних разговоров, потянулись длинной вереницей в Большой Зал. Вопросы никто уже не задавал, будто зная, что ответы, если такие и есть, они услышат там. Туда же чуть позже пришел и сам Вождь.       Этот день должен был войти в историю как день, когда человечество победило чудовищ. А вышло все совершенно не так. Чуть ли не наоборот. Закалённые в многочисленных боях войны встретились лицом к лицу с леденящим, животным страхом, и ничего не добились, ничего не сделали. Выжили не благодаря, а потому что их спасли. Понимали это все, кто был на Острове Драконов, вот только открыто говорить боялись, то ли страшась того, что их осудят, то ли опасаясь за своё доброе имя. А может просто не могли признать это самим себе. Не могли до конца поверить в то, что они могут быть такими слабыми и незначительными.       Битвой драконов запомнится этот день, даже если не найдёт он своё отражение на страницах.       Вождь, великий Стоик Обширный, что прославился среди викингов как главный и самый страшный враг рода драконьего, восседая на своем троне, выглядел совершенно не так, как обычно – будто всю браваду стёрло с его лица. Он просто сидел, просто слушал и отвечал шаблонными фразами. Тяга к жизни будто покинула его. Такую же измученную и печальную мину можно было наблюдать у всех присутствовавших.       Странные настроения витали в Большом зале, будто что-то необъяснимое подкрадывается к затаившимся на клочке земли людям. Впервые осознать свою ущербность действительно трудно. Даже Сморкала смотрел на всё отрешённым взглядом, совершенно безучастно сидя за столом и слушая пустые речи старших. Наверное, впервые девушка посмотрела на него с сочувствием. Как пояснил Рыбьеног, кто-то из родственников Йоргенсона не вернулся из этого похода.       Олух будет очень долго зализывать раны после этого судьбоносного похода. Но война то закончилась. Или нет?       Они покинули странный остров на следующий день. Вылетели с рассветом.       Невероятной на самом деле получилась эта встреча. Беззубику то дело и хотелось вернуться обратно и еще раз взглянуть на этот странный огромный корабль, на фигуру, что веками сторожит покой судна. Взглянуть, чтобы убедиться, что такова правда, что не вымысел их одурманенных голов.       Но, пожалуй, лишним это было. Они держали путь в Обитель. Так, по крайней мере, назвал это место дух. Дух ли?       Там, по его словам, царствовал Великий Смутьян. Сказка ли? О них слагали легенды, и были те похлеще легенд о Ночных Фуриях и их происхождении. Что у людей, что у драконов. Пожалуй, только бывшим узникам Красной Смерти казалось не выдумкой существование такого огромного существа.       К слову о них…       Что будут дальше делать эти драконы? Разбредутся по свету, растворившись в общей какофонии? Собьются в новую стаю и выберут нового вожака, достойного и справедливого? Не знал Беззубик ответов на эти вопросы. Новым вожаком становился тот, кто побеждал предыдущего – так было заведено. Главным становится сильнейший. Побеждает всегда сильнейший.       Жаль, что не умнейший.       Куда им деться? Едва ли Остров Драконов пригоден для жизни.       Нет, даже не так.       Он стал совсем непригодным для жизни. Даже своей погибелью эта дрянь создавала проблемы. Об этом было мерзко думать, но такая туша будет разлагаться годами. И годами там будет просто невозможно жить.       Разбредутся, точно разбредутся.       Было тяжело осознавать то, что ни Беззубик ни Иккинг не заняли де-юре отведённое уже им место.       Никто даже не подумал о том, что будет, если убить королеву. Просто они, наверное, даже и не верили в то, что это вообще возможно. А вот как всё закрутилось. Главное, что спасли много жизней, и тех и других. Дали шанс. Звучало ли это как попытка оправдать себя – непонятно. Стало понятным другое – мир находится и всегда находился в гораздо большей опасности, от которой такие как он (они?) всегда защищали и драконов, и людей.       Осталось только разыскать их, присоединиться. Слишком уж показательным был пример Дуболомов.       А пока они просто летели вперёд. Иккинг следовал позади, как это уже было заведено. Всё-таки Беззубик был гораздо опытней и лучше ориентировался в пространстве. Он был драконом до мозга костей.       И наверное, он впервые за столь долгое время перестал думать о том, что место спине пустовало. Значит не только Иккинг принял себя таким, какой он теперь есть.       Внизу вместо привычной голубизны океана уже вовсю стелился огромными пластами лёд. Да, впервые так далеко на севере оказался что он, что, наверняка, и его названный брат. Северное гнездо где-то там, впереди. Хотя нет, не где-то. Оно уже виднелось на горизонте, и с каждым взмахом крыла огромная гора льда вырисовывалась всё сильнее. Они почти прибыли на место назначения, от чего на душе становилось тревожно. Всё-таки это территория Смутьяна – дракона, который может навязывать другим свою волю.       Они подлетали всё ближе, но не решались сказать ни слова. Беззубик только чувствовал волнение друга, как и своё, впрочем.       Первая попавшаяся арка, похоже, являлась входом внутрь. Стоило им туда влететь, как мир, весь белоснежный и холодный настолько, что даже чешую покалывало от холода, сменился зелёными красками. Тут и там возникли из, казалось бы, ниоткуда разные кусты и листья огромных растений, не виданных им прежде, а ещё стало гораздо теплее.       Но главное – драконы. Они были почти везде, и выглядели довольными, сытыми, счастливыми.       Они не были рабами!       Тут и там попадались абсолютно разные, даже те, которые считались чуть ли не вымершими. Какая-то слабая надежда поселилась в душе у Беззубика. Они ведь могли встретить других Ночных Фурий, таких же как и он. Как и Иккинг.       Стоило им влететь в огромный зал, вокруг центральной колонны которого кружили сотни рептилий, как Беззубик почувствовал гул в своей голове. Вожак звал их, и дракон не хотел не подчиниться.       Огромный Смутьян, что величественно оглядывал свои владения, находясь на половину погруженным в воду, смотрел прямо на двух чёрных драконов. Они с Иккингом сразу пошли на посадку и приземлились на ближайшем к огромному дракону выступе.       Беззубик в ту же секунду решил поклониться – высказать таким образом своё уважение к хозяину гнезда. То же самое повторил Иккинг. С пол минуты на них своими внимательными глазами смотрел Смутьян, никак при этом не пытаясь подчинить чёрных драконов своей воле. — Приветствую вас в моём гнезде, дети ночи. — Спасибо, вожак, — на высказанную им вежливость ответил Беззубик. — Я не ваш вожак.       Неодобрение в тот же момент мелькнуло в глазах титана. Он окинул ещё раз взглядом чужеземцев, а затем отвернулся, ушёл восвояси и был таков. — Что это было? — удивленно йокнул Иккинг. — Нам разрешили остаться.       Беззубик хотел было сказать ещё что-то, но его в ту же секунду отвлёк один запах. Очень знакомый запах. Он повернул голову в сторону и не сразу увидел во мраке небольшой пещеры силуэт человека.       Люди!       Здесь!       Кругом находились сотни драконов, и всем, казалось, было совершенно безразлично нахождение человека в гнезде. Ведь не могли они не почувствовать присутствие чужака у себя дома.       Дракон даже подумать ни о чём не успел, как силуэт, до этого статично находившийся в отдалении, вышел на свет и стал постепенно к ним приближаться. Это же увидел и Иккинг. Он просто стоял на месте и не шевелился, в то время как Беззубик уже встал в боевую стойку и приготовился защищаться; человек ведь был вооружен большим копьем.       Правда всё пошло немного так, как ожидал Беззубик. Откуда-то выплыл большой четырёхкрылый дракон, который своим размером выделялся так сильно, что фигура человека казалась совсем крошечной и беззащитной.       Что ж, это было в корень ошибочное мнение, ведь размер играл последнюю роль, когда речь шла о людях.       Вопреки всему дракон за спиной человека не проявлял к нему никакой агрессии, скорее наоборот, он смотрел настороженно в их сторону, будто опасаясь за человека. Своего человека. Эта простая истина сбила Беззубика с толку. Он растерялся и замешкался, а взгляд метнулся в сторону Иккинга.       Неужели они не первые?       А драгоценное время было упущено. Фигура уже стояла вплотную к дракону. — Тише, тише, — шептала женщина, медленно протягивая свою руку к нему.       Беззубик во второй раз в жизни не знал, как ему поступать. Всё в нём трубило об опасности, о том, что это неправильно – старые привычки были всё ещё очень сильны, но разум то понимал, что на самом деле происходит. Впрочем, решение он так и не успел принять. Иккинг просто сказал ему успокоиться и взял инициативу в свои лапы. Он осторожно рыкнул и повёл своей головой в сторону –наверное это единственный универсальный жест, который будет понятен любому разумному существу…       Каждый раз она сетовала на то, что не знает драконий язык. Такой определённо существовал, уж кому как не ей об этом говорить. Валка слишком много времени прожила с этими удивительными созданиями бок о бок. Первые дни дались ей очень тяжело – было безумно страшно, и каждую секунду казалось, что вот-вот она станет закуской какого-нибудь дракона, но неминуемая смерть всё отсрочивалась, а страх стал отходить на второй план, пока и вовсе следа от него не осталось.       Зато появилось любопытство. Валка начала наблюдать за драконами. Наблюдать и изучать, что получалось у неё очень хорошо. Иногда она сравнивала себя с Борком, тем самым, который жил так много лет назад и узнал так много о драконах. Жаль, что эти знания использовали вовсе не в благих целях.       Но на самом деле она преуспела в этом деле гораздо лучше, потому что именно Валка поняла, что рептилии на самом деле разумные. Что у них есть душа. Что они испытывают те же чувства. Что общаются друг с другом!       Найти своё призвание здесь, где вокруг одни драконы, было неимоверно сложно, но и с этим она справилась. В прямом смысле спасала жизни, не одна, конечно, но всё же. Оказалось, что человеческие руки, такие хрупкие и маленькие, если смотреть на лапы иных существ, были на вес золота. Она это знала, знали это и драконы, за что только сильнее ценили человека.       Не терпели, потому что им так велели, нет. Любили и уважали. Берегли.       Но среди всей этой разношёрстной кучи разных драконов был один, к которому Валка привязалась сильнее всего. Тот самый дракон, который похитил её и улетел сюда, в Обитель. Она его называла Грозокрылом, хотя и догадывалась, что при рождении ему дали другое имя. Но всё же.       Они были всегда вместе. Он помогал ей, она ему. Он пускал её к себе на спину, а она вершила свои великие дела. Огромный четырехкрылый дракон стал лучшим другом женщины, её опорой и надеждой.       Однако даже всё вышеперечисленное не могло восполнить главную потерю в её жизни. Семью. Со временем тоска, конечно, утихла. Валка просто похоронила это чувство, убеждая себя в том, что Стоик со всем этим справится, научится жить, а сын станет тем, кем должен.       Помогло ли? Нет, но было хоть чуточку проще. Однако мать тосковала по своему ребёнку, проливая слёзы от горя разлуки иной раз, но такова жизнь. На Олухе Валку считали мёртвой, той, что погибла от своих завиральных идей. А она хоть и была живее всех живых, всё-таки вела совершенно иной образ жизни. Увы. Назад дороги нет.       Хотя была Валка там, на Олухе. Ещё давно. Вернее, пролетела рядом, лишь краем глаза взглянув на свой бывший дом, мысленно пожелав всем его обитателям счастливой жизни.       Шли годы…       Охотников на драконов становилось то больше, то меньше. Некоторые вещи стали казаться рутиной. Однако относительно спокойная и размеренная жизнь закончилась на отнюдь не счастливой ноте. Драконы начали болеть.       Странный недуг хоть и не дошёл до Обители, всё же был явлением крайне опасным. А главное, что пандемия когда-нибудь могла доползти даже до этого мирного уголка. Те, кто в итоге заболевали, переставали быть собой. Скорее они превращались в тех, за кого драконов викинги и воспринимали – в бездушных неразумных тварей.       На фоне этого появление двух новых драконов буквально из ниоткуда стало новостью… неожиданной, ведь в стремлении сохранить то, что уже имелось, Смутьян запретил чужакам приближаться к их дому. Да, это было в какой-то степени жестоко, но такая мера была вынужденной.       А, впрочем, гости были действительно необычные.       Всё это случилось ровно тогда, когда Валка решила прогуляться в гордом одиночестве – её дракон куда-то запропастился, вот и пошла она куда глаза глядят. Хотя что-то ей подсказывало, что Грозокрыл рядом.       Пришла.       То, что они совсем недавно появились в гнезде, стало понятно сразу. Ну не видела Валка их раньше. Никогда. Даже с учётом того, что не знала она всех драконов, живущих в гнезде. Тех было слишком много, но таких… Никогда в жизни не видела. Чёрного окраса, с гибкими, длинными хвостами, поджарыми телами и воистину огромными крыльями.       Валка попыталась вспомнить, могла ли раньше она видеть таких драконов, и с удивлением поняла, что нет. Зато вспомнила, как их называли ещё на Олухе. Ночными Фуриями.       На мгновение даже стало страшно. Уж слишком много всего рассказывали об этих скрытных существах. При этом ни разу не видев Фурий как таковых, те слишком умело использовали все свои преимущества, особенно тёмный окрас, в купе со скоростью в ночи позволявший творить настоящую грязь.       Но этот мимолётный страх пришлось перебороть. Надо действовать, ведь как только короткий разговор Вожака с Ночными Фурии закончился, один из драконов повернул свою голову к ней.       Валка стала действовать привычной для неё схемой, желая установить контакт с ныне невиданными ею рептилиями, но один из драконов повёл себя очень странно. Он просто повёл головой в сторону, будто намекая проследовать куда-то за ним. Валка немного растерялась, но всё-таки решила пойти. Второй дракон в сию же секунду растворился. Улетел, если точнее, куда-то по своим делам.       Странности на этом не закончились. Женщина не успела даже об этом подумать. Спустя несколько минут они пришли на какую-то поляну. Валка замерла в нерешительности, а дракон, немного извернувшись, встал рядом с ней и стал что-то царапать по песку своим когтем. «Привет»       Что?       Сначала Валка вообще ничего не поняла. Хотелось то ли рассмеяться, то ли ущипнуть себя, чтобы проверить, не снится ли ей это. На то, чтобы хоть как-то попытаться это обдумать, ей потребовалось немало времени, тем более что торопить её похоже никто не собирался. — Т-ты умеешь писать?       Дракон тут же удовлетворённо рыкнул и закивал в явном согласии, а затем начал заново орудовать своим «пером». «С рождения.» — Как? Кто тебя этому научил? Ты жил с людьми? — стала осыпать Валка его вопросами, теперь точно зная, что дракон её понимает и может отвечать. «Жил.»       Ночная Фурия на секунду призадумалась, но затем продолжила писать. «Меня зовут Иккинг.»       Внутри всё сжалось. Валка ведь отлично помнила, как зовут её сына. Конечно же дракон, каким бы умным он ни был, не мог являться её сыном, она об этом даже не подумала. Просто имя, очень редкое, можно сказать уникальное в их краях, заставило слёзы навернуться на глазах. Заставило вспомнить, что у неё есть семья.       — Удивительно, — тихо произнесла Валка. — моего сына зовут так же. «Ты живешь тут с сыном?»       — Нет, я его давно не видела, — грустно вздохнула женщина. — Он был совсем маленьким, когда наши дороги разошлись. Меня выкрали и с тех пор я живу тут, среди драконов.       Дракон на неё очень внимательно посмотрел. Валка буквально утонула в больших зелёных глазах, не в силах от них оторваться. Что-то странное в них плескалась, и женщина была не в силах это объяснить. Прошло с минуту, и Ночная Фурия снова посмотрела на песок. В ту же секунду дракон стёр всё то, что было написано, просто потому что места не хватало. Он поводил своим когтем из стороны в сторону, и был в этот момент очень задумчив, будто Валка сказала нечто безумно важное. «Как тебя зовут?» — Валка. Меня так звали.       Дракон, только услышав это, яростно зашипел и попятился назад. Он одарил её очень странным взглядом, а потом в мгновение улетел, яростно рыкнув на прощание. Валка просто осталась в одиночестве, смотря непонимающим взглядом на то, как черная точка растворялась в дали.       Что она такого сказала? Почему дракон так на неё отреагировал?       Имя. Нет, имена. Может в этом дело?       На душе сталось от чего-то паршиво. Хоть они и могли общаться друг с другом, пусть даже таким странным способом, женщина чувствовала, что осталось что-то важное недосказанным, недопонятым. Для неё, конечно. С чего вдруг дракон так отреагировал на её имя? Почему рептилию интересовал её сын, и почему его звали так же? Вопросов было море, а ответов ноль. Женщина, наверное, впервые за столько лет растерялась.       Сзади послышались шаги. Отточенный слух сразу распознал того, кто доселе не решался к ней подойти. Хотя Валка и знала, что Грозокрыл стоял за её спиной всё это время. — Ты видел? — она медленно повернулась к дракону, — что это было?       Большой дракон лишь сочувственно вздохнул. — Будто я сказала что-то… ничего не понимаю.       Солнце как таковоев Обители не было появлялось. Просто лёд в тех местах, где он был для этого достаточно тонким, пропускал сквозь себя свет, от того и можно было понять время суток.       Вообще там, где свет, есть и жизнь.       Валка из года в год именно так определяла время, если по какой-то причине весь день проводила внутри. А такое редко когда случалось. Собственно говоря, только когда стемнело, женщина поняла, что она так и ничего из запланированного за день не сделала. Всё это время она провела в раздумьях, чуть ли не сидя на одном месте.       Валка никогда не любила недосказанность, а от того решила найти странного дракона и расставить все точки над и. Правда вот отыскать Ночную Фурию, если та сама не хочет, чтобы её нашли – дело гиблое. Они с Грозокрылом потратили на это уйму времени, но всё-таки нашли место, где окопались драконы. На самом деле им скорее повезло наткнуться на маленькую, ничем не примечательную полянку, скрытую от лишних глаз.       Валка спешилась и попросила своего дракона оставить их наедине. Да, она хоть и понимала, что это в какой-то степени опасно, но правда того стоила. Как она считала. Грозокрыл её послушал и, кинув подозрительный взгляд в сторону Фурий, улетел.       Два ночных дракона встретили её достаточно спокойно. Только глаза «Иккинга» выдавали его встревоженность, в остальном он походил на изваяние. Второй же, тот с кем Валка не имела чести общаться, просто сидел и наблюдал, то за женщиной, то за своим другом.       На самом деле она даже не знала с чего начать. Просто об этом не подумала. — Я искала вас.       Уши дернулись, дракон поднялся и подошёл к ней. — Почему ты улетел? «Ты жила на Олухе?»       Сердце пропустило удар, стоило только в символах узнать имя её бывшего дома. — Откуда?       «Я тоже там жил, и носил фамилию своего отца – Стоика Хеддока…»