Где-то в космической Пустоте, двадцать восемь с лишним лет назад
Этим утром Ульрих Йолстан (или же Ульрих "Огненная Буря", если переводить с драконьего), архимаг Коллегии Винтерхолда, не проснулся. Он понял это, когда осознал тот факт, что не чувствует больше ничего, даже собственного тела. И вокруг, и в нём была лишь пустота. Сколько Ульрих находился в этой пустоте, прежде чем осознал, что что-то не так он не знал - может всего минуту, а может несколько веков. Время, в этом месте, не ощущалось вовсе, будто его здесь и не существовало никогда. Потом, когда архимаг начал замечать где-то далеко-далеко мерцающие огни звёзд, он понял что же было с ним не так - неправильным был сам факт его нахождение в этом "нигде", ведь Ульрих после смерти должен был оказаться в Совнгарде, по праву рождения драконорожденным. С одной стороны... С другой же стороны, ему полагалось бы очнуться в Вечнотени, в окружении других соловьёв Ноктюрнал. И в тоже время, с таким же успехом он мог бы проснуться этим утром в обители Азуры - Лунной Тени. Или же в Цветных Комнатах Меридии. А то и вовсе - в Апокрифе Хермеуса Моры. И с каждой новой мыслью, причины нахождения архимага посреди космической Пустоты становились для него самого всё понятнее. Спустя ещё какое-то неопределённое количество времени Ульрих понял, что слышит чьи-то голоса. Он не мог разобрать слов, но ему казалось что голоса о чём-то оживлённо спорили. К сожалению, определить откуда голоса доносятся архимаг был не в состоянии - они доносились словно отовсюду - поэтому был вынужден лишь продолжать созерцать звёзды перед собой. Ему показалось, что прошли годы, прежде чем он услышал над собой чей-то тяжелый вздох. Вздох, в котором, как казалось, была заключена вселенская тоска и печаль. Архимаг попытался запрокинуть голову, хотя не чувствовал ни головы, ни любой другой части тела, но, тем не менее, что-то у него всё же получилось и больше он не смотрел на созвездие Ритуала - теперь его взору предстал величественный золотой дракон. Вернее, лишь его морда, так как дракон был настолько огромен, что закрывал собой Ульриху половину звёзд. "Акатош," - узнал архимаг в драконе предводителя аэдра. Дракон же, до этого смотревший куда-то в Пустоту, обратил свой полный тоски взор на довакина, после чего ещё раз так же тяжело вздохнул и покачал головой. - Воистину, великую кашу ты заварил, довакин, - разнёсся по Пустоте могучий голос Великого Дракона Времени. - А ты, - дракон снова посмотрел куда-то в пространство, - я же предупреждал тебя, Владыка Непознаного, что этим всё и кончится. Довакин попытался посмотреть в ту сторону, в которую был обращён взор Акатоша, и увидел там Хермеуса Мору, в его традиционном образе бесформенной массы щупалец и глаз с четырьмя клешнями. Вернее, клешен, в этот раз, было три, а на месте четвёртой торчал лишь обрубок, половина глаз была закрыта и распухла, словно от удара, да и количество щупалец, как показалось архимагу, у Демона Знаний значительно уменьшилось. - А ведь, казалось бы, - тем временем продолжил свою речь повелитель Времени, - тот, чья сфера связана с сакральными знаниями и прорицанием не мог не предвидеть, что случится если... - О, великий Дракон Времени! - принц даэдра патетично вскинул свои клешни. - Прости же, что не внял твоей безграничной мудрости! Я был не прав, за что и поплатился... - после чего обратил взор своих полуприкрытых глаз на золотого дракона и, опустив конечности, продолжил, без сквозящего в голосе сарказма, но всё ещё раздражённо. - А теперь, не мог бы ты перейти в какую-нибудь другую свою ипостась? Менее занудную. - Хм, а мне всегда казалось очевидным, что попытка влезть в женские разборки является далеко не самым приятным способом самоубийства, - не остался в долгу аэдра, а догадки Ульриха относительно того, почему он оказался в данной ситуации окончательно перестали этими самыми догадками быть. Теперь конфликт интересов, возникший из-за его души стал более чем очевиден. Так уж сложилось, что за время своих жизненных злоключений, довакин невольно стал слугой сразу четырёх господ: Ноктюрнал, Хермеуса Моры, Азуры и Меридии. И помимо всего прочего, являясь довакином Ульрих, по-факту, получал в покровители Акатоша. То есть, формально господ у него было даже не четверо, а пятеро. Над последствиями своих действий, которые в итоге и привели архимага в данную ситуацию, в момент их совершения он не задумывался. В основном потому, что у него банально не было других вариантов. Когда Карлия отвела его и Бриньольфа в святилище Ноктюрнал, дабы сделать их соловьями, данмерка убедила их, что это единственных способ одолеть Фрея, что без благославления Императрицы Теней у них нет ни шанса. И хотя по прошествию лет анализируя ту ситуацию, Ульрих начинал сомневаться относительно необходимости принесения клятвы соловья, полыхающий обидой и желающий вернуть свои украденные деньги молодой паренёк готов был если не на всё, то на многое, лишь бы получить шанс выпустить кишки предателю. И принесение присяги принцессе даэдра ему, в тот момент, казалось простой формальностью и мелочной ценой. Впрочем, в дальнейшем аномальная удача, сопутствующая всем соловьям, очень пригодилась Ульриху - это он был вынужден признать. Как и пригодилась сила мистического "Огма Инфинум", благодаря которому едва способный сколдовать три-четыре боевых заклинания подряд воришка получил силу и навыки вполне достойные уровня опытного мага. Не то что бы без этой книги Ульрих был бездарем в области магии, нет. Пусть он долгое время и не мог создать больше четырёх огненных шаров подряд, другим магам-самоучкам было не под силу создать даже два! Ибо, несмотря на кажущуюся простоту заклинания, использования силы стихии (да ещё и огненной!) требует от мага большого самоконтроля, просто для того, чтобы только что созданный шар огня не взорвался прямо у тебя в руке. Создание направленного потока пламени освоить куда проще, так как там не нужно уметь сдерживать и контролировать поток силы - достаточно уметь его вызывать и направлять от себя в любую сторону. Предрасположенность к магическим искусствам и определённый талант в Ульрихе присутствовали изначально, но вот времени на развитие этого самого таланта Алдуин давать не собирался, поэтому довакин и прибегнул к помощи одного из самых могущественных даэдрических артефактов. В случае же с Азурой всё получилось как-то... странно? Возвращаясь с каникул в Коллегию, будучи ещё студентом третьего курса, Ульрих встретил по дороге свою однокурсницу - Берлину Марион, с которой они пусть и не были такими уж хорошими друзьями, но, тем не менее, были в довольно неплохих приятельских отношениях. Продолжив путь в Винтерхолд вместе, студенты решили заглянуть по дороге в святилище Азуры - Берлина хотела заглянуть туда изначально, а Ульрих отправился просто за компанию - где жрица даэдрической принцессы, ничего толком не объясняя, заявила что её госпожа избрала Ульриха для невероятно ответственного и важного задания, в свою честь. Довакин, сначала, попытался отказаться от подобной чести, мотивируя тем, что не является достойным, но жрица ничего не хотела слушать, а его однокурсница ещё и дополнительно замотивировала своего приятеля тем, что подробно объяснила насколько мстительной может быть владычица заката и рассвета, а потому у будущего архимага просто не оставалось выбора, кроме как изгнать из "Звезды Азуры" обосновавшегося там мага. А потом оказаться перед фактом, что за сие деяние он стал чемпионом даэдрической принцессы. Мнение же самого "чемпиона" по этому вопросу Азура учитывать не собиралась. Как и не собиралась его учитывать и Меридия, когда, уже будучи аспирантом, Ульрих пришёл изгонять из её храма чернокнижника и некроманта Малкорана. Конечно, у довакина была возможность отказаться от этой "великой миссии"... которой он и воспользовался уже пять раз. Пять раз он решал не вмешиваться в дела этой принцессы даэдра, но спустя какое-то время её путеводная звезда снова находилась Ульрихом, после чего выяснялось, что другой "герой", согласившийся совершить подвиг по изгнанию из храма некроманта, потерпел поражение и теперь эта "великая честь" снова выпадает довакину, как самому достойному из кандидатов. В конце концов ему это просто надоело и маг согласился убить Малкорана, просто чтобы не находить в очередной раз в своей тумбочке эту проклятую звезду. А благодаря своей драконорожденности Ульрих, ещё даже до своего рождения, оказался записан добровольцем на исполнение несомненно великого, но и настолько же опасного подвига - сразиться в конце времён с драконом конца света, который, по стечению обстоятельств, является сыном самого бога Времени, со всеми вытекающими. Надо ли говорить, что исполнение древнего пророчества, от которого Ульрих честно пытался откосить, но которое всегда его находило и буквально заставляло вернуться на уготованный ему высшими силами путь, было отнюдь не лёгким предприятием? Мягко говоря... Однако, несмотря на всё вышеизложенное, крайним всё равно, по мнению богов, оказывался сам архимаг. Хотя на деле же более-менее сознательно он пошёл на службу разве что к Ноктюрнал, в то время как остальные либо вынудили его к "чемпионству" (Хермеус Мора, к примеру, категорически отказывался помогать Ульриху одолеть Мираака и давать магу второе слово "Подчинения Воли", пока тот не признал Мору своим господином), либо вовсе объявили своим слугой даже без формального согласия довакина. - Я была первой! - донеслись до архимага слова Императрицы Теней. - У меня больше всех прав на его душу! - Формально и фактически, первым являюсь я... - устало проворчал Акатош, тоже услышавший принцессу даэдра. - Они тебя не слышат, владыка Времени. Подойди к ним по ближе и скажи по громче, - съязвил Хермеус Мора. - Благодарю, владыка Непознанного, но, в отличии от тебя, у меня всего два глаза - и оба мне очень дороги, - не остался в долгу Акатош. - Как и чешуйки на моём теле. Глаза Демона Знаний опасно прищурились. - Ничего не знаю и знать не желаю! - тем временем Азуре удалось-таки перекричать своих соперниц. - Он - мой чемпион! Мой слуга! И моя "Звезда", которой он пользовался все эти годы - тому доказательство! - Обойдёшься Нереварином! - прокричала Меридия. - А довакин - мой! И только мой! Следующие слова богинь архимаг уже был не в силах разобрать, так как они слились в один сплошной гомон, изредка разбавляемый чьими-нибудь воплями. Но от созерцания готовых вот-вот вцепиться друг дружке в волосы принцесс даэдра Ульриха и двух божеств отвлёк чей-то дикий и по настоящему безумный смех. Даже услышав этот смех впервые, не угадать кому же он принадлежит было бы просто невозможно, ибо принадлежать подобный хохот, в котором одновременно сочетались и смех от хорошей шутки, и смех от искреннего счастья, и нотки истерического смеха, предвещающего скорую потерю смеющимся рассудка, мог только одному существу. - Только не говорите, что и ОН ТОЖЕ... - синхронно произнесли владыка Времени и владыка Непознанного, а довакин, если бы мог, то уже покрылся бы мурашками с ног до головы от перспективы коротать вечность с НИМ. - Я?!! Побойтесь Падомая - на кой ляд мне ваш дракоша сдался?! - едва отойдя от приступа своего жутковатого хохота, спросил Шеогорат, вытирая проступившие в уголках глаз слёзы. - Я тут исключительно ради этого воистину УНИКАЛЬНОГО представления! Не проходите мимо! Только сегодня и только сейчас Азура, Меридия и Ноктюрнал будут рвать друг другу волосы и платья из-за мёртвого старика, словно простые бабы, не поделившие любовника!!! Интересно, а когда они начнут рвать сам объект споров, в попытке отобрать его у соперниц? - ни к кому толком не обращаясь спросил Князь Безумия, после чего запустил руку в странную цветастую корзину и вытащив оттуда горсть белых хлопьев, набил ими себе рот. От перспективы оказаться разорванным на лоскуты тремя взбешённым богинями, Ульриху захотелось исчезнуть. Просто оказаться где-нибудь далеко-далеко, чтобы уже никакие боги и демоны не смогли до него добраться. А ещё Ульрих был готов изойти холодным потом, будь у него тело. - Что?! - возмущённо воскликнул Хермеус Мора. - Моего чемпиона рвать на куски? Нет-нет-нет, так дело не пойдёт... Предлагаю так, - обратился он к Акатошу, - сейчас берём довакина и уходим куда-нибудь, где эти дамы нас не достанут, а уже там, как культурные и воспитанные... - Я тебе уйду!!! - хором гаркнули дамы на ушлых комок щупалец и глаз, от чего тот, как показалось архимагу, даже немного сжался. - И довакина что б не смели трогать!!! - Воистину удивительными свойствами обладает женский слух! - отметил Шеогорат с набитым ртом. - Сложно не согласиться, - прикрыл глаза Акатош. - Однако, шутки шутками, но проблему решать как-то надо. Я понимаю, что тобой, Хермеус Мора, в отношении довакина движут отнюдь не альтруистические чувства и ты не хочешь, чтобы его разорвали на части только потому, что довакин тебе нужен самому. Но ты не будешь отрицать тот факт, что если мы не придумаем, как спасти его от этих трёх дам, он не достанется никому. - Прекрасно понимаю, Акатош, - согласился Демон Знаний. - Но даже вдвоём мы с ними тремя не справимся, к сожалению. А на помощь нашего... зрителя, - он несколькими глазами покосился на Безумного Бога, - рассчитывать не стоит. Так что... - Это почему ещё не стоит?!! - внезапно возмутился "зритель" и, вскочив, перевернул корзину с белыми хлопьями, рассыпав их по Пустоте. - Потому что я чёрный, да?!! Нет, стоп... Здесь это не работает - тут политкорректность и толерантность ещё не изобрели... - пробубнил он себе под нос, после чего снова принялся возмущаться: - Это потому, что я... Что я люблю сыр, да?!! Проклятые сыроненавистники, считаете себя лучше просто потому, что не едите его?! Не любите?! Ну я вам покажу! Вот возьму сейчас и решу вашу проблему! - заявил Шеогорат, после чего принялся ходить взад-вперёд между Акатошем и Хермеусом Морой, одну руку убрав за спину, а другой почёсывая свою бородку, напевая при этом себе под нос какую-то странную песенку, из слов которой архимаг смог разобрать только что-то про "типичного учёного". А дракон и Демон ошалело уставились на мельтешащего между ними Шеогората. - Придумал! - весело и жизнерадостно воскликнул Князь Безумия, экспрессивно всплеснув руками. "Мне уже страшно," - пришла в этот момент к архимагу, дракону Времени и Демону Знаний одна и та же мысль. - Хотели гениального решения - получайте гениальное решение! - заявил Шеогорат, вытаскивая из кармана штанов Ваббаджек. - Эй, Ульрих, - взглянул он на плавающего в пустоте между двумя богами духа драконорожденного. - Да? - осторожно откликнулся тот, не спуская своих несуществующих глаз с этого страшного посоха. - В бейсбол играл? - на лице Безумного Бога появилась недобрая усмешка. - Нет, - признался Ульрих, втайне жалея что сейчас не в состоянии взять и убежать без оглядки от этого существа. - Ну и сам дурак! - расстроившимся голосом заявил Шеогорат, после чего перехватил свой посох двумя руками, на манер дубины, и со всего размаху врезал довакину по его эфемерной голове, от чего тот, набрав невообразимую скорость, влетел в Магнус и исчез там. - Нет человека - нет проблемы, - заявил довольный собой архипсих, не обращая внимание на то, что на нём теперь сосредоточились не только взгляды Хермеуса Моры и Акатоша, но и трёх принцесс даэдра, которые так и замерли вцепившись друг дружке в волосы от выходки Князя Безумия. - Это всё он! - поднял клешни к верху Демон Знаний, предупреждая возможные претензии на свой счёт. Дракон Времени же так и вовсе поспешил исчезнуть и вернуться на свой план. Заметив это, владыка Непознанного поспешил взять пример с золотого дракона и вернулся в Апокриф. - Ты... ты... - шипели от злости три богини, параллельно пытаясь воспламенить Шеогората своими взглядами. - Я-я, - согласился непонятно с чем тот, театрально поклонился, после чего жестом материализовал вокруг дам сотни плюшевых игрушек отправленного им неизвестно куда довакина, причём трёх вариаций: молодого паренька в соловьиной броне, мужчины средних лет одетого в робу преподавателя школы разрушения и милого старичка в мантии архимага. - А это вам - чтоб никому не было обидно, - улыбаясь во все тридцать два зуба, заявил Безумный Бог и исчез прежде чем до него долетели отправленные богинями энергетические заряды.Сторибрук, наши дни
- А потом я понял, что лежу посреди леса и у меня тело младенца, - закончил свой безумный рассказ Эйден. - Жуткое ощущение, кстати - быть младенцем с разумом взрослого и полностью осознавать происходящее. Я, признаться честно, чуть с ума не сошёл в первый год подобного существования... Впрочем, последнее предложение из собравшихся услышал разве что Генри с Дэвидом, в то время как остальные всё ещё отчаянно пытались уложить в голове услышанное. Принц и его внук узнали эту историю ещё пару дней назад и к этому моменту уже успели уложить её у себя в голове и переварить (впрочем, трудности с восприятием рассказа Флеминга возникли только у Дэвида, в то время как детский любознательный разум Генри позволил мальчику спокойно осознать услышанное), но вот остальные жители Сторибрука, включая гномов и Голубую Фею, до сих пор об Эйдане знали только то, что он друг Эммы Свон и, по каким-то причинам, владеет магией. "Только ради одних их выражений лиц, стоило выкинуть довакина из Мундуса," - хрустя сырным попкорном, наслаждался зрелищем на иллюзорном экране, парящем перед ним, развалившийся на своём троне Безумный Бог. Впрочем, сейчас речь не о нём. Внезапно, недоуменное молчание было прервано разразившимся гомерическим хохотом сначала Ворчуном, а потом и присоединившимися к нему остальными гномами. Фея ещё больше растерялась, Дэвид смотрел на смеющихся с отчётливо читающимся осуждением, а Генри - с откровенной обидой. Мужики смеялись довольно долго, прежде чем наконец сумели взять себя в руки и успокоиться. - Ну, дружище... Ну повеселил! - отдышавшись, заговорил бородач. - А я ведь, только подумайте, парни, в какой-то момент поверил во всю эту чушь. Отличная шутка, приятель! - Если бы это была шутка, - голос Эйдена был ненормально ровным и спокойным, - я бы смеялся сейчас вместе с вами. Или по мне похоже, что я смеюсь? - слегка наклонился он вперёд и навис над гномом. - Да хорош заливать! - всё ещё отказывался верить в рассказ мага Ворчун. - Ну серьёзно - какой, к чёрту, Шарогорат? Такатош? - Акатош и Шеогорат, - поправил его Флеминг. - Да как ни крути, а имена дурацкие! - отмахнулся его собеседник. - И раз уж пошла такая пьянка, то мог бы и по убедительнее придумать историю того, как ты научился своим фокусам... - Фокусам? - все, кроме, наверное, самого грубоватого гнома, почувствовали как в шахте стало заметно холоднее. - Ворчун, прекращай! - наконец вмешался в их разговор Дэвид. - Лично я верю в историю Эйдена. Да, она может казаться невероятной, но так же и для обычного человека может казаться невероятной наша история. И что же - мы от этого тоже становимся врунами и "сказочниками"? - Э-э-э... - замялся мужичок. - Я ничего такого не имел в виду... - Да бросьте, Дэвид, - уже спокойным тоном сказал Флеминг, параллельно снова притягивая к себе телекинезом кирку Ворчуна, - верить мне или нет - это их личное дело, в конце концов, - после чего повернулся к алмазной жиле и замахнулся инструментом. - Но вот за "фокусника" ты мне ответишь... - Значит так, - начал Эйден, выйдя из шахты к телепортированному им сорок минут назад наружу народу, - шахту я заблокировал - путь к месторождению морфолитов, которые вы ошибочно именуете "алмазами" теперь закрыт многослойной системой защиты, которая разработана лично мной и рассчитана на визит любых незваных гостей, начиная от просто заплутавших путников, которым пройти куда не надо не позволит невидимая непроницаемая стена, и заканчивая теми ребятами, которые окажутся достаточно подготовленными, чтобы преодолеть первую линию защиты - их будет ждать целый ворох разнообразных смертельных магических ловушек, - широко улыбаясь, закончил архимаг, после чего принялся сдувать пылинки с парящего рядом с ним в воздухе увесистого куска уже изначально заряженного кристалла-морфолита, одной из разновидностей которых являлись широко применяемые по всему Тамриэлю геммы душ. - Ч-чего?! - хором возмутились гномы. - Там же наши инструменты остались! - И как же без волшебной пыли мы сможем починить шляпу? - присоединилась к негодованию Голубая Фея. - Действительно, Эйден, вам не кажется, что это немного слишком? - встал теперь на их защиту Принц. - Отвечу по порядку: инструменты я вам верну только после того, как вы шестеро исполните "Песнь о Довакине" из-под стола; свитки заклинаний мы делать, вроде как не собирались, поэтому обойдёмся и без морфолитовой пыли, и со шляпой я сам разберусь; нет, не кажется, ибо слишком было бы, если б я превратил Ворчуна в барана, когда тот начал ржать над моей историей. Ещё вопросы? Нет? Тогда я пойду и займусь делом, - подвёл итоги Флеминг, после чего направился в сторону своего автомобиля. - Ишь какие обидчивые маги нынче пошли! - проворчал старший гном. - Ладно, народ, пошлите к бабушке - выпьем пива. Мы это заслужили, как ни как. Идея Ворчуна была принята гномами единогласно. Как-никак, но повод для праздника у них всё же был, несмотря на подпорченное по вине архимага настроение. - Но как же мы теперь... Ведь без волшебной пыли... - а вот мать-настоятельница не разделяла их энтузиазма, ведь теперь, из-за Эйдена, феи снова оказались отрезаны от магии, хотя до неё теперь было буквально рукой подать. - Он же лишил нас магии! - даже всхлипнула немного от обиды главная фея. - Не переживайте, матушка, - поспешил успокоить её Нолан. - Думаю, Эйден немного успокоится и снимет свои барьеры с шахты. - Или мы можем попросить его, чтобы он позволил феям взять для себя алмазов, - добавил Генри. - В конце концов, он обижен на гномов, а не на вас. Впрочем, план убедить Эйдена позволить феям забрать хоть немного морфолитов для создания "волшебной пыли" разбился о табличку "не беспокоить", висевшую на ручке двери его номера, самой дверью, которая оказалась заперта, и наложенным на эту дверь, до кучи, непроницаемым барьером. По всем признакам выходило, что Флеминг с головой ушёл в работу и, по крайней мере этим вечером, с ним поговорить не удастся. Поэтому Принц, Голубая Фея и Генри решили отложить этот вопрос до завтра и, по настоянию мужчин, присоединиться к выпивающим внизу гномам. Дабы поднять настроение невзначай оказавшейся обиженной магом фее. Да и просто отпраздновать долгожданную находку "волшебных алмазов". Впрочем, алкоголь её состояние только усугубил. - А п-потом он нас вы... ик! кинул из шахты в лес! - жаловалась уже успевшая поднабраться главфея "попавшей под руку" Белль. - А когд-да мы вернулись... он уже зак-кончил наводить чары... Ик! - Вот он всё таки грубиян, - поразилась девушка. - Нет, ну как так можно? Он же даже не подумал, что алмазы могут кому-нибудь ещё понадобиться! - потянулась она за бокалом и краем глаза заметила болтающую с водителем эвакуатора Руби. Новая подруга Белль, как ей показалось, нервничала во время разговора, поэтому девушка решила прислушаться к их разговору. И, как оказалось, не зря, так как когда Билли - этот самый водитель (бывший в Зачарованном Лесу мышонком из чулана Золушки) - решил предложить официантке сходить после работы в бар, та поспешила отказать, но тут же замялась пытаясь придумать такую причину, чтобы хотя бы не слишком сильно обидеть молодого человека. Поэтому, извинившись перед Голубой Феей, Белль поспешила на выручку подруге. - У нас есть планы, - подыграла она расстерявшейся девушке. - Ну да... Типа, девичник! - сориентировалась Руби и развила ситуацию. - Я обещала сыр... Ой! То, что ты мышь тут не причём, - но снова ляпнула, толком не подумав. - Сыр хорошо идёт с... - С вином, - снова выручила её Белль. - С вином, - подтвердила Лукас и виновато улыбнулась. - Ясно. Тогда... может в другой раз, - попрощался с девушками Билли и направился к заднему выходу, так и не выдав ни внешне, ни голосом, обиделся ли он или нет. - Спасибо, - облегчённо выдохнула Руби, когда водитель эвакуатора скрылся в коридоре за углом. - Сразу поняла - надо спасать. А в принципе - он ничего, - отметила её подруга. - Да дело не в нём... - взглянула оборотень на часы. - Эйден вообще сегодня больше не собирается из комнаты выходить, не знаешь? - Нет, а... Погоди, - вдруг пришла Белль в голову мысль, - это в НЁМ дело? - Что?! - удивилась Руби. - Нет! Я просто хотела его попросить... кое о чём. Но так вышло, что попросить не получилось. Кстати, а что с Голубой Феей? - обратила она внимание на грустившую у барной стойки женщину. - А! Это твой Эйден, пытаясь проучить гномов, и ей вместе с остальными феями доступ к алмазам закрыл, - ответила девушка, как бы невзначай вставив в предложение "твой". - Белль, прекращай... Стоп, в каком это смысле "закрыл"? - В самом что ни на есть прямом: Ворчун мимоходом назвал его "фокусником", а Флеминг обиделся, переместил всех из шахты и поставил какой-то магический барьер, - пояснила Белль. - А инструменты гномов и алмазы остались там. Так что не тебе одной хотелось бы поговорить с Эйденом. - Да, не очень хорошо вышло, - прокомментировала ситуацию Руби, после чего снова взглянула на часы, после чего направилась на кухню - помочь своей бабушке разгрузить холодильник. Ибо по всему выходило, что как минимум до завтрашнего утра Флеминг будет "недоступен", а значит и с идеей попросить его о помощи ничего не выйдет, и разбираться с проблемой первого полнолуния после падения проклятья ей и её бабушке придётся самим. Следовательно, приходилось вернуться к варианту переделки холодильника в клетку. Флеминг всю ночь без перерывов работал над восстановлением шляпы, стремясь наверстать всё то время, что ему приходилось полагаться в работе исключительно на силы своего магического резерва. Работа артефактора сама по себе крайне сложна и кропотлива, даже при наличии всего необходимого оборудования и достаточного запаса гемм душ, а уж без них и подавно. Тут необходимо быть мастером с большой буквы, да ещё и с достаточно большим магическим резервом, чтобы в, фактически, полевых условиях умудряться вести работу по восстановлению подобного артефакта, ибо шляпа, несмотря на кажущуюся простоту, на деле оказалась куда более сложным устройством, чем её считали местные. Но внезапное подспорье, в виде оказавшихся морфолитами "волшебных алмазов", сильно облегчило Эйдену работу: использование энергии этих, по какой-то причине изначально заряженных кристаллов позволило сэкономить собственные силы на поддержания собственного организма в необходимом для работы тонусе. Всё-таки, постоянная сосредоточенность - элемент в артефакторике необходимый. Поэтому, завершив восстановление шляпы примерно на три четверти, архимаг с чистой совестью позволил себе взять перерыв: спина требовала, чтобы после тринадцати часов нахождения в сгорбленном над столиком с артефактом положении её, наконец, разогнули, ноги требовали хотя бы небольшой разминки, а со вчерашнего вечера не распечатанная пачка сигарет требовала, чтобы её всё-таки распечатали. Решение сразу трёх проблем было до невозможности простым и банальным - сходить и прогуляться по городу. И, собственно, перекурить в процессе. Денёк обещал быть пасмурным и прохладным, но Эйден был совсем не против, надеясь что холодная погода поможет ему взбодриться и не прибегая вновь к магии или к кофе, чьи заранее заготовленные перед баррикадированием в номере запасы за ночь и первые пару часов утра были полностью уничтожены. Так что, убрав барьеры со своего временного дома, дабы самому его покинуть, Флеминг покинул его и направился в сторону городской пристани, прямо на ходу прикуривая сигарету. Однако не успел он и до конца улицы дойти, как пожалел о том, что выходя на прогулку он ещё и телефон обратно включил. - В каком смысле "обжёгся во сне"? - пытался маг осознать весь тот информационный сумбур, который на него свалила внезапно позвонившая Реджина. - И при чём тут я? Там что, всё настолько плохо, что мазью не обойтись? - Я прошу вас об одолжении, причём делаю это вежливо, - раздался в ответ несколько раздражённый голос Злой Королевы из телефона. - Или то, что у сына вашей дорогой подруги от простых ночных кошмаров на теле появляются ожоги причиной приехать и помочь не является? - Так, стоп! - выдохнул облачко дыма Эйден. - Ожоги Генри связаны с его снами? - Да! - не выдержала чародейка. - Именно это я и пытаюсь вам объяснить! Флеминг всё же сдержался от того, чтобы не съязвить по поводу женской логики, в контексте того, что свои "объяснения" Реджина изначально начала с конца, продолжила началом, середину обрушила на него потоком невнятной информации, в результате чего суть от мага сумела легко ускользнуть. Но теперь, когда акценты оказались расставлены правильно, он сумел оценить степень серьёзности ситуации. И согласился с тем, что осмотреть Генри ему было бы как минимум не лишним. К тому же, этот визит вылился ещё и в интересное знакомство, в виду того, что Эйден оказался не единственным экстренно вызванным специалистом. - Итак, на лицо... Вернее, на ладонь, ожог первой степени, не представляющий сам по себе серьёзной проблемы и в самых запущенных случаях заживающий в течении четырёх-пяти дней, - закончив слушать рассказ мальчика и осмотрев его руку, заключил архимаг. - Но вот обстоятельства, в которых этот ожог был получен, в данной ситуации куда важнее, - в тон ему отозвался мистер Голд, так же известный как Румпельштильцхен, тоже разглядывавший руку мальчика и слушавший его рассказ. - Несомненно, - согласился Флеминг, почесав до сих пор не сбритую утреннюю щетину. - Хм, похожие случаи мне известны, один даже на собственном опыте... Но, к счастью, во время того опыта я сумел избежать каких-либо травм. - Что, тоже доводилось побывать во сне в горящей комнате? - полюбопытствовал Голд. - В комнате - нет, но вот в храме, полном разъяренных орков, бывал. Тоже, скажу вам, не самая приятная ситуация... На самом деле, довакин несколько иначе представлял себе Румпельштильцхена, по крайней мере внешне. Иллюстрации в книге сказок не отличались особым вниманием к деталям, представляя собой скорее примерный набросок, нежели полноценное изображение персонажей, а в тексте Тёмный Маг описывался несколько... отталкивающе. И на представшего перед Флемингом солидного мужчину, лет сорока, описанный в книжке персонаж походил разве что ростом, да тягой к дорогой и стильной одежде. Мышиного, а не непонятно какого, цвета волосы, немного не достававшие длинной до плеч, были чисто вымыты и аккуратно зачёсаны назад, в то время как, согласно книге, должны были быть сальными и взлохмаченными. Бешеным взглядом Тёмный никого не одаривал, вместо полного гнилых зубов рта, демонстрировал чуть ли не голливудскую улыбку, когда на его, на удивление аристократичном для простого прядильщика, проскальзывала саркастическая усмешка. Впрочем, мистер Голд тоже, впервые взглянув на архимага, немного растерялся из-за не совпавших образов Эйдена реального и того, каким он его себе представлял. Что поделать - довакин и в прошлой жизни не страдал особой тягой к дорогим одеждам, больше ценя практичность и удобство, а все носимые им украшения, будь то перстни или медальоны так же имели исключительно практическое назначение, ибо являлись магическими артефактами. Однако то, что внешность зачастую бывает обманчива, Тёмный Маг прекрасно знал и не спешил относиться предвзято к Флемингу. - Кхм-кхм... - напомнила о своём присутствии Реджина. - Господа, как долго будет продолжаться ваш "консилиум"? Кто-нибудь из вас может сказать почему это происходит с моим сыном? - Да, - вклинился в разговор и сам Генри, - что со мной происходит? Это же просто сон, верно? - Учитывая мой личный опыт и события последних нескольких недель, я считаю, что это отнюдь не просто сон, - ответил им Эйден. - Предполагаю, что этот кошмар про пылающую комнату связан с тем, что ты, Генри, побывал под действием "Вечного Сна". - И попадёте в точку, - одобрительно кивнул Тёмный Маг, оценив его догадливость. - Это его небольшой побочный эффект. Забавно, кстати, что человек, встретившийся с этим заклятьем впервые, на практике знает о нём больше, чем та кто им регулярно пользуется, - и не забыл при этом "вставить шпильку" Реджине. - Обычно мои жертвы не просыпаются, - попыталась парировать она. - И то, что их ожидает меня как-то совсем... не заботило, - осеклась она, бросив быстрый взгляд на сына. - Не самый лучший подход, на мой взгляд, - отметил архимаг. - Не зная принципа работы своего оружия, в случае возникновения с ним непредвиденных проблем шансы исправить ситуацию будут стремиться к нулю. Да и знание само по себе лишним не бывает, особенно если оно связанно с вашей непосредственной сферой деятельности, - продолжил он развивать мысль, не обращая внимание на всё больше раздражающуюся от его лекции чародейку. Чем невольно заработал ещё один условный "плюс" от Голда. - Благодарю за столь ценный совет, - фальшиво улыбнулась она Флемингу. - Но не могли бы вы, господа, всё же вернуться к этой самой "непредвиденной проблеме". - Ох, конечно... Прошу прощения, - наигранно извинился Румпельштильцхен, театрально положив руку над сердцем, после чего подошёл к столу, на котором оставил свой саквояж и открыл его. - Дело в том, что души магически усыплённых, на время своего сна, переносятся в мир иной. Мир этот находится где-то между жизнью и смертью, - достал он оттуда небольшой свёрток, в котором обнаружился серебристый кулон на цепочке, и флакончик с голубоватой жидкостью, - и он абсолютно реален. Однако, даже если заклятье снять, бывает что жертвы находят во сне путь обратно, как Генри, - поведал Тёмный Маг, параллельно наполняя обнаружившуюся в кулоне полость содержимым флакончика. - Во имя Восьмерых, сколько же сложностей... - прокомментировал услышанное Эйден. - Хотя, с другой стороны вечность прибывания между жизнью и смертью пытка действительно... интересная. Правда не настолько надёжная, как даже простейшие мышьяк или цианистый калий, но... Чего ты на меня так смотришь, Генри? - Да вот порой не могу понять, ты герой или злодей, Эйден? - спросил паренёк, подозрительно щурясь на архимага. - Я - реалист, - пожал плечами тот. - Это самый страшный тип людей. Но, возвращаясь к теме нашего разговора, - Флеминг подошёл к Генри и применил на его руке исцеляющее заклинание, убрав ожог, после чего обернулся к Голду, - этот кулон, как я понимаю, должен заблокировать кошмары Генри? - Да, вы сможете это сделать? - присоединилась к вопросу Реджина. - Боюсь, это не в моей власти, - ответил Тёмный, убирая флакончик и платок, в который был завёрнут кулон обратно в саквояж. - Но я могу дать ему то, что позволит контролировать ситуацию. Не быть её заложником. А тот, кто не беспомощен, может ничего не бояться, - протянул он мальчику обсуждаемый кулон. - Надевай его перед сном. Контролируй свои сны - и страх уйдёт. Тот мир против воли тебя не удержит. Но только Генри потянулся за вещицей, как его мать тут же остановила его руку. - Вы ничего не делаете бескорыстно, - сказала она, обращаясь к Голду. - Что вы хотите за это? - За вызов на дом? Вовек не расплатитесь, - съязвил тот. - Но кулон для Генри. Прими, как подарок, - сказал он уже мальчику и снова протянул вещицу, которую, на этот раз, чародейка взять своему сыну не запретила. - Даже тёмные маги порой страдают приступами альтруизма? - усмехнулся, наблюдавший за их диалогом Эйден. - Крайне редко, - в тон архимагу, отозвался Тёмный. - Но, порой, всё же случается. Что ж, на этом всё, как я понимаю, - подытожил он, закрывая саквояж. - Всего доброго, Ваше Величество. Генри, - попрощался Голд и, опираясь на свою трость, захромал в сторону входной двери. - Я тоже, пожалуй, уже пойду, - обращаясь к Реджине, сказал Флеминг. - Давай, Генри, ещё увидимся, - кивнул он мальчику и направился вслед за Румпельштильцхеном. - Пока Эйден, спасибо за кулон, мистер Голд! - попрощался с магами мальчонка, а его мать ограничилась фразой "всего доброго", произнесённой абсолютно нейтральным тоном. - Так говорите, - уже снаружи, обратился Эйден к Голду, - причиной этих кошмаров является "улетающая" во сне душа? Так, просто уточнение. - Примерно так, - закинул Тёмный свой саквояж на заднее сидение своего автомобиля. - Так уж вышло, что изначально это заклятье создавалось с расчётом на то, что разрушить его не удастся, а душа жертвы застрянет между жизнью и смертью навечно. Но оказалось, что для истинной любви неодолимой силы не существует, - усмехнулся он, прислонившись спиной к машине. - А я-то, дурак, носился по заснеженным горам, сырым пещерам и полным смертельных тварей руинам, в поисках могучих древних артефактов, чтобы одолеть злобного бога-дракона. А нужно было всего-то чмокнуть его в носик, - съязвил архимаг. - Эх, знал бы я этот способ раньше... - Бога-дракона? - удивился Румпельштильцхен. - Тут-то и по отдельности эти две вещи из разряда тех, с которыми лучше не связываться без необходимости... Впрочем, если вы и этот дракон не питали друг к другу сильных и чистых чувств, то поцелуй в носик вам не помог, мистер Флеминг. Но, как я догадываюсь, не уязвимость заклятья "Вечного Сна" к любви вас в нём заинтересовала, верно? - Верно, - не стал отнекиваться архимаг. - В данном случае меня больше природа побочного эффекта от снятия заклятья интересует. Если я правильно понимаю ситуацию, то вся проблема в том, что душа, после возвращения в тело, оказывается плохо в нём "закреплена". Что не лишено смысла, учитывая что возможность пробуждения от этого проклятья, изначально, не допускалась. А в таком случае, - создал он в своей руке плетение заклинания "Захват душ" и принялся его изучать, - у меня есть теория, как эту ситуацию исправить. Вернее, пока только наброски теории, - уточнил Эйден, развеяв заклинание. - А теперь, мистер Голд, рассказывайте - что я вам должен за информацию про это проклятье. - Ничего, - пожал плечами тот. - Мне редко выпадает возможность поговорить с настоящим профессионалом и, к тому же, недавно вы не дали в обиду Белль. Так что сегодня, для вас, консультации бесплатно. - Ценю, - усмехнулся краешком губ Флеминг и слегка кивнул. - Доброго дня, мистер Голд. - Доброго дня, - ответил ему Румпельштильцхен и сел в свой автомобиль, а сам Эйден пешком направился в сторону гостиницы, как обычно на ходу закуривая сигарету. Но не успел он и до конца улицы дойти, как... - Да я, сегодня, просто нарасхват, - вытягивая телефон из кармана джинсов, ворчал архимаг. - Да, Дэвид, я слушаю. - Чёрт, что ни день - то катастрофа, - потушив окурок в пепельнице своего авто, саркастично усмехнулся Эйден. - Словно бы и не покидал вовсе Скайрима. В своём звонке Прекрасный Принц сообщил что в городе произошло двойное убийство: водителя эвакуатора и его сменщика сегодня нашли на пристани мёртвыми. Причём, предположительно, их загрыз волк-переросток. Вот только Дэвид не верил в причастность Руби к этим смертям, а потому попросил у Флеминга помощи в раскрытии этого дела. А сам архимаг оказался не против помочь. С девушкой он был знаком не так уж и долго, но за то время, что Эйден уже проторчал в Сторибруке, о ней (да и о её несколько сварливой бабушке, как ни странно) у мага сложилось положительное мнение, поэтому ему было бы жаль узнать, что Руби всё же виновна. Но будучи реалистом и прекрасно представляя, на что может быть способен вконец озверевший вервольф, не допустить возможности того, что всё же девушка является убийцей, Флеминг не мог. Так что, дабы прояснить ситуацию, Эйден решил начать с самого банального - с осмотров места преступления и тел жертв. И каково же было его недоумение, когда он увидел тела жертв и не сумел найти на них не то что следов нападения ОБОРОТНЯ, но даже следов того, что на них вообще животное напало. Раны на телах, конечно, присутствовали в достатке, но нанесены они были отнюдь не клыками или когтями. И сейчас он направлялся к офису шерифа, дабы сообщить хорошие новости Дэвиду и Руби. А потом спокойно вернуться, наконец, к работе над шляпой. Однако, из-за одного... не в меру вредного старикашки, сделать новость радостной не получилось. -...Нет доказательств, что Руби к этому причастна, - спорил с ещё незнакомым Флемингу типом Нолан, когда маг вошёл в офис. - Сдаётся мне, что у кого-то эмоции возобладали над логикой, - не скрывая яда в своём голосе, ответил его собеседник. - Отстань от него! - дёрнулась запертая в камере Руби и загремела цепями, которыми была привязана к решетке. Эйден, пользуясь тем, что на него никто, пока не обратил внимания, сумел почти вплотную подойти к спорящим мужчинам. Незнакомый ему тип оказался мужчиной лет пятидесяти. Лысеющим, с коротким ежиком оставшихся волос, с жёсткими чертами лица и холодными голубыми глазами. При этом, манера держаться и хоть и жёсткие, но аристократичные черты лица позволяли предположить, что до Сторибрука этот мужчина был особой знатных кровей. - Защищаем друзей, ценой людских жизней? - тем временем, продолжил мужчина, но уже обратив внимание на появившегося в офисе Флеминга. - Что ж - пастух прокололся. - По какому поводу шум? - беспардонно влез в их перепалку маг. - И когда намечается драка? - А что - в городе ещё кто-то не в курсе? - всё в том же тоне, но при этом недобро ухмыляясь, поинтересовался старик. - Вон та тварь, - указал он на девушку, - оборотень. Оборотень, который этой ночью загрыз двоих людей на причале. А наш доблестный шериф, вместо того, чтобы предать эту тварь справедливому суду, всячески её выгораживает. - Знаю я, что такое для тебя справедливый суд! - возмутился Дэвид, чем только вызвал ещё большую усмешку у своего оппонента. - Погодите-ка... Дэвид, вы же сказали, что сегодня только двоих убили, - наигранно удивился Эйден. - Когда ещё двух жмуриков успели найти? - "Ещё двух"? - а вот седой мужчина удивился вполне искренне. - Каких "ещё двух"? - Ну, тех, кого оборотень загрыз, - ответил Флеминг, невинно пожав плечами. - Просто я знаю только о двоих эвакуаторщиках, которых какой-то маньяк зарубил топором. Но вот ещё про двух жертв оборотня не слышал. - А-а-а... - понял мужчина, что над ним просто издеваются. - Это, наверное, твой личный подпевала, "принц"? Ну, по крайней мере у него с чувством юмора не так уж всё и плохо. - Дэвид, а кто этот... сударь вообще такой? - сдержавшись, чтобы не назвать старика тем, кем он его по настоящему считает после слов про "подпевалу", спросил архимаг. - Когда-то он был королём Георгом, но теперь просто Альберт Спенсер, - представил мужчину Принц. - Думай что хочешь, но я всё ещё законный король! - гневно бросил Георг. - А ещё я - местный прокурор, а значит... - Ничего это не значит, - перебил его Эйден. - Прокурором вас сделало проклятье мисс Миллз, а по закону штата Мэн, на территории которого мы, так уж получилось, находимся, вы - никто, и звать вас - никак. У вас хотя бы свидетельство о рождении имеется? А, Ваше Величество? - Это всё равно не отменяет вины того монстра! - однако, свергнутый король не спешил униматься. - О какой, простите уж за мой французкий, к чёртям собачьим вине идёт речь? Вроде бы с виду солидный, умный человек, а ведёте себя как старый идиот, - и, не дав возможности открывшему было рот Спенсеру что-то сказать, Флеминг продолжил. - В этой стране действует так называемая "презумпция невиновности", чей общий смысл сводится к простому "не пойман - не вор". А если чуть более развёрнуто, то пока вы не предоставите НЕОПРОВЕРЖИМЫЕ доказательства того, что именно Руби убила тех двоих - она белая и пушистая. - Да какие вообще нужны доказательства, когда итак всё ясно?! - попытался отмахнуться Георг. - Ну не знаю... К примеру, заключение судмедэксперта о том, что раны на телах убитых были получены именно от когтей и клыков волка-переростка, а не от топора, - съязвил маг. - Так что... если у вас такового на руках нет, мистер-фальшивый-прокурор, будьте любезны покинуть помещение. - А вас мистер, как посмотрю, не учили что не стоит хамить незнакомым людям, - после недолгой попытки прожечь в Эйдене взглядом дыру, зло процедил Спенсер. - Да нет - меня-то, как раз, учили, - нагло улыбаясь, ответил Флеминг. - Но вот я прекрасно знаю с кем сейчас разговариваю, в отличии от вас, Ваше Величество. Так что давайте - ножками, мистер Спенсер, ножками. - Город больше, чем вы двое думаете, - уже чуть ли не шипел от злости и наглости со стороны архимага Георг. - Могут пойти разные слухи... Неприятные, для вас, - сказал он и горделиво удалился из офиса. - Эйден, - заговорила Руби, когда бывший король ушёл, - спасибо за то, что веришь в меня, но не стоит. Я того не заслуживаю. Я - монстр... - Руби, - перебил её он, - ты когда оглохнуть успела? Я же чуть ли не только что сказал, что ты - НЕВИНОВНА! Тех двоих зарубили топором. - Ты уверен? - неуверенно спросила девушка. - Уверен, - утвердительно кивнул Флеминг. - И я согласен с Эйденом, - присоединился Дэвид. - Я не успел внимательно осмотреть тела, но даже мне показалось, что раны на них не от когтей или клыков были получены. - Вот только людям, которым Георг побежал рассказывать обратное, это будет сложно объяснить. - Брось, у людей, конечно, память короткая, но всё же не до такой степени, - попытался её успокоить маг. - Тем более, мы говорим о тех же людях, которые с великой радостью взбунтовались против этого типа. - Вот именно, - снова согласился с ним Принц. - Я сейчас пойду и расскажу народу о том, как на самом деле был убит Билли, а уже к утру найду настоящего убийцу. Вот увидишь - скоро всё закончится, и закончится хорошо. - А если народ тебя не послушает? - спросила Руби. - Они сейчас напуганы и хотят, чтобы виновного нашли и наказали как можно скорее. А свалить всю вину на такого монстра, как я - проще всего. Мужчины переглянулись. - В таком случае, я, пока Дэвид не найдёт убийцу, побуду тут, - решил Флеминг. - А я, пожалуй, потороплюсь с расследованием, - добавил Нолан, после чего взял с вешалки свою куртку и направился на выход. - Так... не знаешь, тут есть карты? - просил архимаг, когда Принц ушёл. Карты в офисе всё же нашлись, так что занять Руби на пару часов Эйдену получилось. Ему бы получилось отвлекать девушку от невесёлых мыслей ещё дольше, если бы не внезапно возникший снаружи шум. Шум возмущённой и озлобленной толпы. - Нет, всё-таки некоторые люди не понимают по хорошему, - покачал головой Флеминг, когда громко хлопнули входные двери, после чего встал со своего стула. - Эйден, не надо! - схватившись за прутья решетки, только и успела сказать девушка, прежде чем в офис ворвалась вооружённая толпа. Но маг только лишь подмигнул ей, на эти слова, мол всё будет хорошо. А ворвавшиеся в помещение люди, судя по их реакции на Флеминга, явно рассчитывали застать оборотня одну и расправиться с ней, пока поблизости нет никого, кто бы встал на её сторону. - Снова ты? - даже не пытался скрывать своей злобы, по отношению к архимагу, бывший король. - Уйди с дороги и не мешай нам... - Устроить Суд Линча? - нагло перебил его Эйден. - Принести справедливую кару на голову этого чудовища! - возразил Георг, а толпа его поддержала одобрительным гомоном. - То есть, безосновательно обвинить в убийстве человека, а потом казнить его без суда и следствия - это, по вашему, справедливо? - усмехнувшись, съязвил Флеминг. - Она - не человек! - крикнул кто-то из толпы. - Сути дела не меняет, - пожал плечами маг. - Да что мы его вообще слушаем?! - раздался из толпы ещё один голос. - Он один, а нас много! И мы вооружены! Не уйдёт - сами подвинем! - Да! - поддержали его остальные. - И вообще, этот гад Голубую Фею обидел! - припомнил кто-то. - И не один раз! - добавил ещё один тип. - Ну? Всё ещё хочешь нам помешать? - самодовольно поинтересовался Спенсер. - Чего молчишь? Язык от страха проглотил? - Tiid-Klo-Ul!!! - произнёс в ответ довакин и у всех собравшихся в офисе на несколько секунд заложило уши, будто рядом снаряд взорвался. Но больше ничего не произошло. По крайней мере - людям так сначала показалось. - Это что ещё за фокусы?! - вышел чуть вперёд мужик с самозарядным карабином и направил его на Флеминга, но тут же оказался очень сильно удивлён отсутствием у своего карабина магазина. - Эй, а где... - Это ищешь? - продемонстрировал лыбящийся во все тридцать два зуба архимаг прилетевший откуда-то с пола к нему в руку магазин от того самого карабина. Так же у него под ногами оказались магазины и от других карабинов и пистолетов. А ещё патроны от ружей и даже парочка затворов от винтовок. И пока толпа ошалело уставилась на него и рассыпанное у него под ногами добро, Эйден запустил отобранный магазин Георгу в лоб, после чего, убрав со своего лица улыбку, сказал ледяным голосом: - Пошли прочь, хамьё, пока вы ещё в состоянии сами ходить. Второй раз повторять не буду. Народ, сначала, предложением не проникся, но после применения магом заклинания страха, всё же поспешил покинуть офис шерифа, оставив тут (видимо, в качестве моральной компенсации) всё своё оружие, начиная от разряженного или частично разобранного огнестрела, и заканчивая классическими, для подобных мероприятий, вилами. - Н-да... Я, порой, поражаюсь с местных жителей. Город непуганых идиотов! И это ещё при том, что всю сознательную жизнь этих людей, их терроризировали целых два мага, которые в средствах выражения своего недовольства населением особо-то и не стеснялись! - А в твоём мире, значит, магов сильно боялись? - несколько настороженно спросила у Флеминга Руби. - Ну, тут многое зависело от отдельно взятого мага, но в целом народ в Тамриэле куда лучше представлял себе последствия конфликта с обученным волшебником, - ответил он. - А когда Коллегия организовывала "экскурсии" по древним развалинам и захоронениями, или просто организовывала студентам практику "в поле", даже столь демонстративно презирающие магию норды старались держаться подальше от столь большого скопления придурков с магическим талантом. И не безосновательно. Ладно, - хлопнул архимаг в ладоши и поспешил сменить тему, - даэдрот с ними, с этими придурками, лучше давай вернёмся к картам - я свою сотню намерен отыграть! И сделать ему это всё же удалось, правда спустя пол часа девушка выиграла у мага ещё две сотни, чем сумела поднять себе настроение, да и сама игра не давала ей возможности предаваться грустным мыслям по поводу человеческой природы в целом и не самом достойном поведении (мягко говоря), некоторого числа горожан в частности. А уже ближе к вечеру в офис вернулся Дэвид, заявив что сумел-таки успокоить испуганных недавними убийствами граждан и доказать им, что тех двух бедняг вся же зарубили, а не загрызли. В чём ему помог доктор Вейл, выдав медицинское заключение о причинах смерти тех двоих. Так что теперь члены клуба линчивателей-любителей только и могли, что скрипеть зубами да косо поглядывать на Руби. И то, даже это было бы чревато. Впрочем, глава сего стихийно возникшего клуба и, по совместительству, главный подозреваемый - король Георг куда-то смылся, когда почувствовал что дело начинает пахнуть жаренным. Что не мудрено, ведь если против молодой волчицы были только домыслы людей, которые и про убийства-то узнали из третьих рук, то у шерифа на руках были вполне конкретные и весомые улики, в виде обнаруженных в багажнике его авто топора, со следами крови, и пропавшего красного волшебного плаща Руби. В больнице уже проводили сравнительный анализ крови с топора, с кровью убитых, но Прекрасный Принц не сомневался, что образцы совпадут. А довакин и бабушка с внучкой его мнение разделяли. Так что решив, что более его помощь не понадобится, Эйден направился обратно к себе в номер, дабы продолжить работу над шляпой, в то время как Нолан и Лукасы решили продолжить поиски Георга. Которые, учитывая сразу двух оборотней с острым нюхом, обещали быть не долгими. Однако, и в этот раз вернуться к работе Флемингу не удалось. Но теперь уже по причине пропажи самого объекта, над которым и велась работа. - Какого... - тихо выругался маг, когда не обнаружил на столе шляпу, хотя с утра он оставил её именно там. Беглый осмотр номера так же не дал никаких результатов, поэтому, дабы не тратить время на поиски "вручную", Эйден настроился на шляпу в магическом плане и попытался определить её местоположение. И каково же было его удивление, когда ощущения сказали ему, что шляпы не просто нет в номере, но она даже в городе сейчас не находится! Кроя себя по чём зря, за такую, воистину преступную, непредусмотрительность и недостаток паранойи, из-за чего Флеминг даже не подумал хоть минимально обезопасить артефакт, довакин разложил на столе карту города и его окрестностей, дабы четко определить текущее местоположение волшебной шляпы. Но едва ему это удалось, как Эйден перестал ощущать артефакт вовсе: сначала был магический всплеск, а потом - полная "тишина". Что только что произошло, архимаг понял прекрасно, но верить в произошедшее ему не хотелось от слова "совсем". Не хотелось, но ситуацию уже всё равно было не изменить - артефакт был безвозвратно утерян, и произошло это по его же собственному недосмотру. Единственное, что Эйден сейчас мог - это пойти и поинтересоваться у того, кто это сделал причиной подобных действий. Поэтому, для повинного в уничтожении волшебной шляпы индивида было бы лучше всего обладать способностями к полёту или мгновенной телепортации, дабы к моменту прибытия к месту уничтожения атефакта Флеминга, самого виновника уже там не было. К сожалению, для Георга, бывший король и псевдо-прокурор ни одной из названных способностей не обладал. Эйден не пользовался телепортацией, которой его научил монах-псиджик когда довакин занял пост архимага Коллегии, без особой на то необходимости. Во-первых, это довольно сложная техника, требующая высокого уровня концентрации и контроля, дабы суметь на потоках магии переместиться из одной точки в другую и не потерять по дороге какую-нибудь часть своего тела, и при этом нужно очень чётко представлять куда именно ты перемещаешься, дабы не материализоваться, к примеру, в стене. Во-вторых, сам процесс сначала дематериализации в одной точке, а потом материализации себя в другой попросту вызывал у Флеминга неприятные ощущения. Плюс, чем больше было расстояние, тем больше требовалось затратить сил для перемещения. Поэтому, обычно, Эйден перемещался в пространстве традиционными способами, доступными и не обладающим магическими талантами смертным. Однако сейчас он считал необходимым оказаться на месте уничтожения волшебной шляпы как можно скорее, а потому спустя несколько секунд, после точного определения места положения артефакта, на небольшой поляне, где сейчас находились Георг, Дэвид и Руби со своей бабушкой, в яркой зеленоватой вспышке света возник Флеминг. Собственно, он нисколько не удивился, поняв что именно Георг ответственен за уничтожение шляпы. Маг немного удивился тому факту, что Нолан и компания оказались здесь раньше него, но ничуть не удивился увидев, что Принц наставил свой пистолет на вредного старикашку и вот-вот спустит курок. - Я говорил, что ты пожалеешь, что не убил меня когда мог, - тем временем, драконил Принца лежащий на земле Спенсер. Однако, Дэвид, почему-то все ещё не спешил стрелять, хотя по нему было видно, что он уже на грани. - О! А вот и наш "великий маг" пожаловал! - обратил старик внимание, на появившегося на поляне Флеминга. - А волшебная шляпа, как оказалось, очень хорошо горит... - Ты... ты понимаешь, что ты наделал? - тихим, немного хрипловатым голосом спросил подошедший к костру Эйден. - О! Прекрасно понимаю! - ответил Георг. - Я, наконец-то, отомстил! У меня отняли всё, так пускай теперь и пастушок помучается, зная что больше никогда не увидит своих родных. А я говорил: - продолжил он, обращаясь уже к Нолану, - пожалеешь что не убил меня, когда мог. Вопреки ожиданиям Флеминга, Дэвид не выстрелил. Просто, смотря на ухмыляющегося на земле Спенсера, он понял, что это бессмысленно. Убив его, Принц не вернёт ни своих родных, ни волшебной шляпы, но лишь возьмёт на себя грех, за отнятую в порыве гнева жизнь. А сам Георг нагадить ещё больше и сильнее уже был не способен - самое страшное уже произошло. Король был прав - Дэвид должен был убить его ещё много лет назад, а сейчас... А сейчас это будет просто месть, которая никогда ни к чему хорошему не приводила. И, в конце концов, Георг не стоил того, чтобы Прекрасный Принц опускался до его уровня. Но вот Эйден был совсем не против опуститься до уровня Спенсера и поддаться своему гневу. - Месть, это очень поганая штука, - стоя к Дэвиду и Георгу боком, заговорил маг всё тем же тихим голосом. - Очень вредная, ибо в итоге любая история, в которой она появляется, всегда заканчивается плохо, - он повернул голову и Нолан увидел в глазах архимага нечто, от чего у него резко пересохло в горле, ноги одеревенели, а сердце пропустило пару ударов. За то время, что Флеминг жил в городе Принц видел его недовольным, раздражённым и даже злым... Но в ярости он видел мага впервые. Лежавший рядом с Дэвидом Георг, взглянув архимагу в глаза, успел очень горько пожалеть о том, что сделал. Он знал, что Прекрасный Принц не убил бы его, ведь Принц был героем. А ещё Спенсер считал, что у Нолана просто кишка тонка, чтобы решиться запачкать руки. Но если бы он только знал раньше о том, что же из себя действительно представляет Эйден Флеминг, то никогда бы не решился на попытку очернить Руби, никогда бы даже не подумал сжигать шляпу и злить этого человека. Ибо такой взгляд он видел раньше только однажды - у самого Тёмного Мага. У того, кому Георг всю жизнь старался ни в коем случае не переходить дорогу. Эти мысли мелькнули в голове Спенсера очень быстро, пока он, подхваченный невидимой силой, летел к взбешённому магу. А когда он оказался всего в метре от Флеминга, маг сделал глубокий вдох и произнёс... - Fus-Ro-Dah!!! - словно раскаты грома, прогремело каждое слово силы, от чего у всех собравшихся на поляне, кроме Эйдена, заложило уши, а Георга, в кого и был направлен Крик, ударная волна, способная вышибить самые мощные ворота или разрушить мощные каменные стены, просто разорвала на части, щедро разбросав по поляне ошмётки и куски, бывшие некогда живым человеком. - И практически всегда, истории с местью заканчиваются чьей-нибудь смертью, - как ни в чём ни бывало, продолжил архимаг. - Эйден... что ты наделал?! - придя в себя после увиденного, крикнула Руби, но, встретившись глазами с обернувшимся к ней Флемингом, словно язык проглотила. - Сделал эту историю поучительной, - зло сплюнул маг и направился прочь от костра, на ходу доставая из кармана куртки сигареты.