PERSONALITY

      Я чувствовала себя самой счастливой в мире, находясь рядом с Джастином. За прошедшие три недели он ни разу не тронул меня, правда, были ссоры. Они были мелкие, потому что я сразу же успокаивала его. Это было сложно. Но теперь я не боялась. Я знала, что когда приду домой, то Джастин будет сидеть на диване и ждать меня. Он не ходит сейчас в колледж, взяв больничный, хотя он не болел. Просто хотел провести со мной больше времени. Ну, так он говорил. Я вернулась домой в пять вечера и улыбнулась, когда увидела, как Джастин спит на диване. Усталость душила меня целый день, поэтому я свернулась рядом с Джастином и быстро заснула. Я чувствовала во сне, как меня крепко обнимали и прижимали к твёрдой спине. Не знаю сколько прошло с того момента, как я заснула, но было довольно темно, когда я открыла глаза. Джастин всё ещё держал меня в своих объятиях и целовал в шею. Его руки крепко держали мои кисти и мне стало до смерти больно. — Джастин, мне больно, — шепчу я, уже представляя то, как мне придётся скрыть синяк какой-нибудь кофточкой или прикинуться, что я сломала руку и перевязать её бинтом... — Что-то меняется и мне больно, — он практически рычит, как зверь, когда я толкаю его локтём в бок и падаю на пол. — Уйди, Элисон. Скройся туда, куда я не знаю дороги. Чёрт возьми. Уйди! Я сразу же бегу к входной двери, хватая телефон и тёплую кофту, а потом выбегаю из дома. Мне нужно куда-то скрыться. Что-то меняется и мне больно.. Мне становится больней, когда я понимаю, что чувствую его боль. Я падаю на колени и сжимаю ладошки, превращая их в кулаки, и бью по асфальту. Моё сердце начинает быстро отбивать ритм и мне хочется сейчас вернуться к Джастину, чтобы помочь ему, но я не знаю, что мне делать. А потом боль проходит, я хочу вернуться, но я чувствую, как иду по тропинке в неизвестную для меня местность. Я действительно хочу вернуться к Джастину, но мои ноги меня не слушают, а продолжают идти. Я дохожу до какого-то маленького и деревянного дома, захожу внутрь и теряю сознание.

***

Я не знаю, сколько прошло времени, но, когда открываю глаза, чувствую, как всё тело пронзает лёгкая боль. Нащупываю в кармане телефон и достаю его, чтобы проверить время. На телефоне осталось сорок пять процентов, как и тогда, когда я смотрела на дисплей в последний раз. Шесть вечера. Я поднимаюсь на ноги и покидаю неизвестный дом, даже не исследовав его. Да и зачем мне это, когда единственное, что волнует меня, находится в моём доме. Я несколько раз пошатываюсь, закрываю глаза, как будто стараясь придти а себя. Но это не помогает, поэтому я хочу быстрей добраться до своего дома, в котором остался Джастин. Я очень долго иду, хотя не помню, что в тот раз так долго шла туда. Закрываю глаза, но продолжаю идти. Дохожу до своего дома и открываю дверь, осторожно входя туда. — Джастин? Я направляюсь на кухню, прислушиваясь к звукам, но ничего не слышу. Просто тишина, которая обволакивает меня со всех сторон. Такое чувство, что дома никого нет, но я знаю. Он здесь. — Меня ищешь? Я оборачиваюсь на родной звук и наблюдаю за тем, как в нескольких шагах от меня стоит Джастин. Он не изменился с нашей последней встречи. Его волосы, одежда. И я должна быть рада, ведь это значит, что я пробыла без сознания несколько часов. Хотя, мне так не кажется. — Что произошло? — я немного напугана, ведь теперь понимаю, что никто не может меня защитить от Джастина, даже он сам. Если, конечно, захочет. Джастин осматривает меня с ног до головы, я слежу за его глазами. Они такие пустые, и мне хочется плакать, ведь я пыталась и пытаюсь вернуть им прежний оттенок. Медовый, который бы я полюбила с первого взгляда. Но я смотрю в эти безжизненные глаза и понимаю, что я просто попала. В его ловушку, теперь я здесь. Я здесь и только для него. Убьёт ли он меня или нет. Я так к этому отношусь, что мне как-то плевать. Всё, что я хочу — вернуть Джастина. — Мне больно, — шепчет Джастин и я вижу, как в его глазах образовываются слёзы. Я хочу подойти к нему, но он выставляет руки перед собой, а по его щекам начинают скатываться слёзы. — Ты знаешь, почему мне больно? Элис, почему? Я хочу успокоить его, хочу прижать к себе, потому что такое чувство, что не ощущала его больше десяти дней. — Джастин, давай успокоимся и поговорим, ладно? Я так соскучилась по тебе и... я ничего не понимаю. Джастин. Расскажи мне, ведь такое чувство, что ты что-то скрываешь от меня. Проходит настолько долгий промежуток времени, что я готова уже упасть на колени и просто прижаться к его ногам, лишь бы он сказал, что именно не так. И я замечаю, как секундная стрелка продолжает идти по кругу, как в воздухе летают малозаметные пылинки, а в его глазах скапливаются слёзы. Он просто молчит, просто смотрит на меня, а мне хочется кричать. — Сколько тебя не было, Элис? Я некоторое время молчу, потому что не понимаю его. — Джастин, я сама не понимаю этого. По-моему, несколько часов. Он начинает громко смеяться и отворачивается от меня на несколько секунд, вытирая слёзы рукавом рубашки, а потом смотрит на меня. — Тебя не было больше двух недель. Я хочу закричать на него, потому что это ложь. И я могу доказать, хотя доказательств будет очень мало, но они будут. Я знаю то, что меня не было два или три часа. Не больше. Я даже не чувствую голод или что-нибудь ещё. А потом Джастин начинает кричать и ладонями закрывает уши. Он садится на колени, а я продолжаю стоять. И я не знаю, почему. Я должна подбежать к нему, но продолжаю стоять и смотреть на то, как он мучается. — Убей его, он делает мне больно! Я начинаю плакать, потому что не понимаю, чего он хочет. Кого мне убить? — Кого? Дрожащим голосом спрашиваю я, боясь его ответа. — Ребёнка, Элисон! Ребёнка. Я хочу убежать от его слов, но просто падаю на пол и смотрю на Джастина, который начинает громко плакать. Он держится одной рукой за голову, а второй — сжимает рубашку. Я ползу к нему на коленях, а потом сажусь рядом с ним и обнимаю. — Ты беременна, вот что изменилось. Элисон, он причиняет мне боль. Убей его. Я прижимаю Джастина к своей груди и думаю лишь о том, что ждёт меня. Потому что Джастин всегда оказывается прав, и я верю, что ему больно. Теперь я знаю, что изменит его, и готова пойти до конца.