В прихожей щёлкнул выключатель, яркий свет резанул по глазам. С трудом войдя в квартиру, я вздохнула. Да, сегодня определённо был трудный день, и он, кстати, ещё не окончен.
Неловко присев на тумбочку, я сняла сапоги. В руке что-то мешалось. Посмотрев, я обнаружила там ключи.
«Нет, если так и дальше будет продолжаться, то меня наверняка ограбят», — грустно подумала я.
Закрыв дверь и вставив в сапоги сушилки, которые на этот раз я не забыла включить, я, прихватив сумку, побрела на кухню.
Безумно хотелось пить.
Выпив целый стакан воды прямо из-под крана, я перевела дыхание и залезла в холодильник.
— Опять нифига нет, — пробормотала я себе под нос, доставая замороженные овощи в пакете и сметану, — единственное, что всегда можно было найти у меня в доме.
Поставив всё это богатство на стол — размораживаться, я поплелась в ванную. Вода хоть немного должна взбодрить, а то я сегодня полностью разбитая.
Быстро скинув в корзину для грязного белья одежду, я залезла под прохладный душ. Постояв под ним пару минут, я включила обжигающе-горячую воду и стала намыливаться. Хорошо, что голова ещё чистая, всего-навсего два дня назад её мыла. Ещё и мытьё головы я точно бы не вынесла.
Вылезла из душа я спустя минут десять и сразу же стала разводить маску для лица в блюдечке, стоявшем здесь ещё со вчерашнего вечера.
Намазавшись белой, ещё пока мокрой маской, я отправилась готовить ужин, предварительно надев халат.
На ужин были, впрочем, как и всегда, жаренные овощи со сметанной. Правда, сегодня я решила добавить немного разнообразия в свой обычно не меняющийся рацион и купила «Рататуй». Как сказала продавщица, это нечто среднее между Лечо и Аджикой, никогда такого не пробовала, но мне кажется, вкусно. По крайней мере, состав на этикетке это подтверждает в полной мере.
Вывалив на уже успевшую разогреться сковороду половину овощей и закрыв их крышкой, я коснулась щёк. Маска почти высохла, пока ужин приготовится уже можно будет её смыть…
Поставив оставшиеся овощи обратно в морозилку, я наконец-то присела. Ноги гудят. Как долго я ждала вечера, чтобы примоститься на мой любимый стульчик.
Уже давно моя жизнь идёт по накатанному пути: дом — работа — дом, по выходным поездка к родителям. Ни молодого человека, ни, тем более, мужа у меня не было. Некоторые мои подруги уже замужем, с детьми, у всех хотя бы парни есть, у одной меня ещё даже серьёзных отношений не было, одни только интрижки на одну-две ночи.
Я давно задумывалась о переменах. Начиная с окончания школы я жаждала перемен. Но всегда есть «НО», и к моему глубочайшему сожалению «НО» было и у меня. С поступлением в институт моя жизнь практически не изменилась, разве только я стала жить отдельно от родителей, за что спасибо им большое. Ещё прибавилось чуть больше учёбы и «взрослых» проблем. Тех проблем, которых я всегда так жаждала, «НО» они, естественно, не оправдали моих ожиданий.
Потом работа… Благо смогла устроиться сразу же и на высокооплачиваемое место, как тогда сказал папа…
И всё…
Взрослая жизнь не оправдала моих ожиданий, мне всё чаще и чаще последнее время стало хотеться вернуться в детство.
Особенно в последнее время, особенно дома, особенно в поглощающей тиши, особенно в полном одиночестве. Мне хочется лезть на стенку от этих самых «особенно». Мне очень не нравится моя жизнь, и я очень хотела бы в ней хоть что-то изменить. Ну хоть что-нибудь, что пошло бы мне на пользу!
Мне даже недавний отпуск не помог отвлечься. Целый месяц пропутешествовала за границей, понежилась на пляжах… Без толку… Толку от этого не было никакого, даже наоборот, депрессия меня ещё сильнее поглотила. Насмотревшись, как весело, как беззаботно живут люди, я захотела убежать от своей жизни, спрятаться и никогда не возвращаться в эти ужасные, даже не серые, а «чёрные» будни.
Сняв уже готовые овощи с огня, я высыпала их на чёрную с неровными, ажурными краями тарелку. Поставила еду на стол — остывать и направилась в ванную, чтобы снять маску.
***
На часах половина двенадцатого. Наверное, уже пора спать. Зевнув, я закрыла ноутбук. Так, помолиться перед сном, а потом можно и на боковую.
Подойдя к святому, заполненному иконами уголку, я, бросив небольшую специальною подушечку на пол, встала на колени.
Я всегда перед сном читала молитву. В основном это было «Отче наш». С раннего детства бабушка меня учила молиться перед сном. Знаю, в наш век интернета это звучит как-то дико, но я к этому привыкла и не собираюсь отказываться от своих привычек. Тем более, от тех, что мне нравятся.
Всмотревшись в глаза святого лика, я почувствовала как мои губы сами-собой зашевелились.
— Отче наш, Иже еси на небесах. Да святиться имя Твоё, да придёт царствие Твоё, да будет воля Твоя, яко на небеси и на земли. Павел! Павел! Паша. Паша…
Закричав чьё-то имя, я, зажимая себе рот рукой, свалилась с подушечки. «Господи! Что это такое было-то?!»
Дыхание сбилось, но имя, вырывавшееся откуда-то из нутра, как бы против моей воли, наконец, прекратило звучать.
Выровняв дыхание, я опять встала на подушечку, ведь надо же молитву дочитать?
— … Отче наш, сущий на небесах! Да святится имя Твоё, да придёт Царствие Твоё, да будет воля Твоя и на земле, как на небе… Павел! Павел! ПАША! Паша…
Зажав себе рот рукой, я ощутила панику, имя не прекращало из меня литься бурным потоком.
«Что делать?! Что же делать?!» — пульсировало у меня в голове.
Через несколько секунд всё прекратилось. Аккуратно ощупав себе горло, я сглотнула, потом, прочистив его, сглотнула второй раз.
Выдохнув, я продолжила читать молитву, уже даже не возвращаясь на подушечку.
— … Аминь.
В очередной раз сглотнув, я опять ощупала себе горло. В третий раз имя не прозвучало…
Встав и убрав треклятую подушечку, я прошептала в пустоту:
— Ну и что это было?
И тут же соседи отозвались мне с верхнего этажа включенным пылесосом. «Ну не придурки ли? Почти в двенадцать ночи пылесосить?!»
— Спасибо! — прокричала я в потолок. — За ответ…
Упав на кровать, я сразу закрыла глаза. «Да… Ну сегодня и денёк…»
***
Леденящий холод азотом бежал по венам.
Мне было холодно. Мне было очень холодно…
Судорожная дрожь сводила конечности, заставляя сворачиваться в клубочек.
Зубы стучали. Зубы очень сильно стучали…
Сквозь веки просочился свет, причиняя ещё больший дискомфорт.
Медленно сев, продолжая дрожать и так и не раскрыв глаза, я повела плечами. Очень сильно болела спина в районе лопаток, то ли затекла, то ли опять легкие болят… Сидела я на чём-то очень твёрдом.
Обнимая себя руками, я наконец размежила веки.
С недоумением оглядевшись, я почувствовала, как побежали по спине мурашки. На этот раз не от холода…
— А-а-а-а-а! — Не сдержала я рвущийся против моей воли, инстинктивный крик ужаса…
