***
Очнулась я спустя, наверное, несколько часов, когда начал накрапывать несильный дождик. Руки в некоторых местах были счёсаны в кровь, пот струился по спине и блестел на висках, под воротами было навалено много небольших камней — плоды моих никчёмных трудов по сбиванию замка. Но хоть согрелась. Я тупо посмотрела на абсолютно целый замок, от моего истерического долбления по которому камнями, палками и даже какой-то неизвестно откуда оказавшейся под рукой железякой, он ни капельки не пострадал, не говоря уже о том, чтобы открыться. Я подняла лицо к небу и вдохнула разом увлажнивший воздух. Сильно пахло пылью, которая оседала до этого на прутьях ворот, на мне, моих волосах, пижаме… Вдалеке прогремел гром, дождь пошел сильнее. Вспомнив о пронизывающем холоде и о том, как он мне не понравился, я припустила трусцой вдоль забора на поиски какого-нибудь склепа, церквушки или хоть бы какой-то крыши над головой. Мышцы после изнуряющей битвы с замком, из которой победителем вышла не я, болели просто впечатляюще сильно. Дождь усиливался, капли поминутно попадали мне на голову и за шиворот, хоть я и старалась держаться под раскидистыми кронами дубов. Сейчас, вспоминая своего старого знакомого, Бориса, который виртуозно, прямо пальцами, умел открывать разного типа и строения замки. Я жалела только об одном: что не выучилась у него этой замечательной, как мне сейчас кажется, (а тогда казавшейся мне глупой) особенности. И главное, он не раз предлагал меня ей обучить! Так нет же, «хи-хи» и «ха-ха» служили моим ответом ему. Теперь-то я понимаю, что он имел в виду, когда говорил, что разное в жизни может случиться и разное может пригодиться… Есть хотелось довольно сильно, а пить ещё больше. «Ну, так идёт же дождь! — может сказать кто-то. — Возьми и попей!» Да, только легко сказать, а трудно сделать. Как попить? Встать, задрать голову кверху и ловить языком крошечные капельки? Ну, ладно, допустим можно так сделать, но я так, нафиг, промокну вся или захлебнусь, наконец. Это не пять секунд, а минимум пять минут… Из-за дождя сильно потемнело, да и высокие дубы не способствовали хорошему освещению. В полумраке я всё же увидела высокий силуэт. Притормозив в нерешительности, я на секунду задумалась: «Это по-любому не памятник, памятник таким высоким в принципе быть не может…» Целый град капель оборвавшийся с большущей дубовой ветки попал мне прямо на макушку, вздрогнув и отряхнувшись, как собака, я осмотрелась, на всякий случай запоминая, в какой стороне от виднеющегося строения находится забор и побежала вглубь кладбища… Жаль, с ориентацией в пространстве у меня всегда было не очень.***
Мне несказанно повезло. То, что я разглядела в темноте, оказалось большой часовней, на которой, слава богу, не было замка. Внутри часовни оказалось очень тепло, сухо и дико красиво. Теплота и сухость для меня сейчас были важнейшими критериями оценивания. Для идеала здесь не хватало только еды. Высокий потолок конусом уходил вверх и завершался стеклянным расписным куполом, добротные толстые стены были покрыты прекрасной лепниной, которую не скрывала даже сильная пыль, в большом количестве забившаяся в углы в завитках работы, знающего своё дело мастера. В углу, сразу около входа было много каких-то досок и строительного мусора, а в другом углу, дальнем от входа, куда практически не проникал слабый свет, тоже что-то было навалено. Я сделала несколько шагов, чтобы посмотреть, что там лежит и остолбенела. Там лежали различные тряпки, от матерчатого мешка и трухлявого кушака, до на удивление почти нового, только очень пыльного пледа. Я подскочила к тряпью, схватила плед, и, даже как следует его не отряхнув, накинула себе на озябшие плечи. Закутываясь как можно сильнее в спасительную ткань, я услышала тихий скрип, а потом почувствовала, как дверь, обдав меня пылью с пола и одновременно свежестью дождя, сама по себе захлопнулась. Люди по разному реагируют на факторы вызывающие страх: некоторые замирают на месте, некоторые порываются бежать или сражаться, в зависимости от обстоятельств, некоторые, бывает, теряют сознание. Я сама себя относила ко второму типу людей. Я думала, что всегда, если мне страшно, я готова сражаться или убегать, но сегодня, в этот наполненный открытиями и ещё не закончившийся день, я поняла, что глубоко ошибалась. Я замерла на месте и почувствовала, что не могу пошевелиться. Видимо, я никогда настоящего страха в своей жизни не испытывала и поэтому считала себя довольно храбрым человеком. Теперь эта ошибка может стоить мне жизни… Я смогла преодолеть ступор. Маленькая победа. Потом я медленно повернулась к двери — там никого не было. На не хотевших гнутся ногах я так же медленно, как и оборачивалась, подошла к двери, открыла её, и разжала пальцы, судорожно сжавшиеся и не желавшие до этого шевелиться, выпуская из них плед. За дверью никого не было. «Это просто ветер», — с горькой насмешкой над самой собой подумала я. - Испугалась порыва ветра». Да-а, что-то и правда нервы сдают, и оправдание, что раньше мне не приходилось просыпаться на кладбище в этом случае не конает. «Бояться надо не мёртвых, а живых», — вспомнила я нравившееся раньше мне высказывание, которое на данный момент мне не понравилось и абсолютно не успокоило. «Так недалеко и с ума сойти…» — мысли мои прервал очередной порыв ветра, который опять чуть не закрыл дверь, здорово стукнув меня ею по ноге. Подложив под дверь валяющуюся по ногами деревяшку, чтобы больше не закрылась, я вернулась в угол к куче тряпья и села на него. Голова у меня сейчас небывало «холодная». Видимо, сказались предыдущие стрессы… Думать я стала, естественно, о том, как выбраться отсюда. Вспомнив, что физической силой около ворот делу не поможешь, а умственно знаний, как открыть замок, у меня нет, я решила для начала выяснить своё месторасположение. То есть, где именно находиться кладбище, в Москве или может в каком другом русском городе. По надписи на могиле, на которой я проснулась, я сразу поняла, что нахожусь в России, хоть это радует… Могла вообще проснуться где-нибудь в Китае.***
Думала я достаточно долгое время, и, если честно, так ничего значительного и не надумала. Во-первых, дождь уже прошел. Во-вторых, я опять успела замёрзнуть, даже не взирая на плед, в который всё время куталась. «Дождь закончился, значит, пора идти на дальнейшее исследование территории, на которой я волей случая и моей неволей оказалась», — решила я, и тут же ещё более утешительная мысль меня посетила: «Шучу, значит рассудком не тронулась, в такой ситуации и это хорошо». Вздохнув, я поднялась с кучи тряпья и проследовала к выходу. Снаружи было очень красиво и свежо: повсюду крупной россыпью бриллиантов блестели капли дождя, могучие и густозаселённые листвой ветви дубов склонились ещё ниже, чем были раньше, под тяжестью недавнего ливня. То тут, то там срывались с деревьев прозрачные камешки воды. За то время, что шел дождь потемнело, но и сейчас мрак не думал рассеиваться. Я поняла, что уже стало вечереть. Поёжившись, ночью находиться на кладбище и при этом не иметь возможно выбраться не самое приятное ощущение, я отступила в спасительную пыль часовни. За то время, что я тут просидела, я уже успела привыкнуть к немного спёртому воздуху, который, даже не смотря на то, что была открыта дверь, оставался таким же пронизанным пылью, как в первую минуту, когда я сюда вошла. Почему-то мне не хотелось выходить на улицу, в этот уже вступавший в свои права вечер. Морозная свежесть заката меня пугала, хотелось забиться в угол часовни и не выходить да завтрашнего утра. Сделав ещё несколько шагов назад и наткнувшись на что-то ногами, я подпрыгнула, взвизгнула и выпустила из рук плед, который до этого придерживала на своих плечах. Резко обернувшись, я снова споткнулась, теперь уже об упавший плед, и узрела, на что я в первый раз наткнулась. Это оказался довольно больших габаритов старинный кованный железом сундук. Я много раз видела такие по телевизору, в основном в фильмах про клады. «А вдруг здесь тоже сокровище?» — промелькнула у меня глупая мысль, и я тут же тряхнула головой, отгоняя её. «Ну, откуда здесь вообще может быть клад? Тем более, сокровища не стоят на видном месте, чтобы о них спотыкались». Подобрав плед и вновь натянув его на плечи, я присела на сундук, уставившись в открытую дверь из-за которой всё больше тянуло холодом и за которой всё сильнее темнело. "Почему я раньше не заметила этот сундук? — мысленно, сама себе я задала этот вопрос и сама же и ответила. — Потому что я была в сильном шоке и меня занимали, да и сейчас занимают мысли, как отсюда выбраться. Да, но красивый стеклянный потолок я заметила и лепнину на стенах тоже, а то, обо что можно споткнуться - нет", — сама себе приводила аргументы я, удивляясь фактору незамеченности ранее сундука. Кстати, чем больше я об этой думала, тем больше мне становилось не по себе. Потом вообще создалось ощущение, что за мной кто-то наблюдает. Сглотнув вязкую слюну, я осмотрелась и медленно слезла с сундука. «Надо его открыть и посмотреть, — решила я. — Не просто же так он тут находится, вдруг там внутри окажется что-то, что мне нужно. Да хоть что-нибудь, мне сейчас всё может оказаться нужным». Я осмотрела сундук и обнаружила маленький замочек, который просто смешно смотрелся на такой громадине. «Сломать будет легче лёгкого, — мельком подумала я. — Это далеко не такой, как на воротах…» Вспомнив, что, когда я только вошла в часовню, сразу, недалеко от входа, практически под ногами, обнаружила крепкую на вид железяку, я пошла её искать. Внимательно осмотрев уже утонувший в потёмках пол я быстро её нашла, взяла и направилась выпускать большую тайну сундука на свет, или вернее, уже на сумерки Божьи. Как и ожидалось, железка оказалась довольно крепкой и увесистой, такой замочек сломает на раз. А тайна сундука может и не очень большая.. Я вполне ожидала, что он может оказаться пуст. Вставив железку в дужку замка, я взялась за неё обеими руками, несколько раз повернула и только собралась как следует дёрнуть, как около уха, по щеке, пробежало ледяное дуновение ветра, и я отчётливо расслышала сиплый шепот: — Отойди! Не тронь! Железяка выскользнула из моих рук, отозвавшись звонким ударом об пол, плед съехал с правого плеча и еле держался на левом, я медленно повернулась… Часовня утонула в моём безудержном крике ужаса…