Лишь звезды над головой

      Пока капитан с экипажем пытались привести грузовой отсек в порядок, Гаррус выскользнул незамеченным. Ноги сами несли его к заветной каюте. И вот он уже стоит перед дверью, нерешительно переминаясь и пытаясь поднять руку, чтоб разблокировать замок. Удар кулаком, и Вакариан смотрит в самые прекрасные на свете глаза. Полные страха и сомнений. И отвращения к самой себе.       Мгновение, он рядом. Джейн становится на кровати в полный рост, оказываясь даже выше турианца, и притягивает того за воротник, жадно ища жесткие губы. Визор летит на стол. Его руки беспорядочно шарят по телу, горячее дыхание обжигает нежную шею. Не остается ничего. Кроме двух жаждущих друг друга душ и простых животных инстинктов, отключающих мозг.       — СУЗИ… Дверь, — на секунду опомнившись, прохрипела девушка, и замок загорелся красным. — У тебя нет аллергии на левоаминокислоты?       — Нет. Мы проходили проверку в СБЦ, — Гаррус внимательно посмотрел на нее. — А у тебя на декстро?       — Нет, не волнуйся, — Шепард попыталась снова поцеловать его, но он отстранился.       — Джейн… Ты уверена? Я… Я могу сделать тебе больно и…       — Заткнись, Гаррус! Не порть момент, — она провела языком по его губе и наконец-то нашла застежки на броне. Нагрудник упал на пол, и этот звук сорвал все преграды.       Турианец запустил руку в шелковистые волосы и слегка потянул, заставив Джейн откинуть голову и подставить шею, позволяя ему скользнуть по ней языком. Дыхание девушки участилось, из горла вырвался сдавленный стон. Вакариан метнул на нее быстрый взгляд, боясь, что сделал что-то не то, но румянец и расширившиеся зрачки подсказали, что надо продолжать в том же духе. Он снял остатки брони, оставаясь только в нижнем костюме, и стянул с Джейн футболку.       Ее руки скользнули по его гребню, находя особо чувствительные точки, в то время, как его язык переключился на выпирающие ключицы, опускаясь все ниже. Гаррус заметил несколько шрамов на ее теле, из которых пара была просто ужасна, и пообещал поцеловать каждый, что бы забрать всю ее боль себе. Но больше всего его внимание привлекала ее грудь, скрывающаяся за тонким кружевным бельем и бурно вздымающаяся. Он провел руками по спине, нащупывая такие незащищенные и хрупкие позвонки, и замер, не совсем понимая, как снять бесполезную, ничего не скрывающую часть одежды.       Джейн тем временем нашла застежку на его кофте и принялась ее стягивать, но, заметив задумчивый взгляд, весело хихикнула.       — Гаррус, поверь, этот элемент женского гардероба многих мужчин повергает в ступор.       — Зачем он вообще вам нужен? — турианец подцепил когтем ткань, но тут явно был какой-то секрет, о котором он не знал.       — Чтобы радовать мужчин, — девушка скинула спортивные штаны, оставшись только в черном белье, и восхищенный возглас подтвердил, что ее любимый комплект справился со своей функцией.       Секунду спустя она уже лежала на кровати под сильным горячим телом и пыталась справиться с прерывающимся дыханием, в то время как его рука сдавливала бедро, а губы терзали поцелуем.       — Там крючок сзади, — Джейн приподнялась и легко расстегнула мешающий бюстгальтер.       Рука Вакариана скользнула по ее груди, задевая набухшие от желания соски, и девушка слегка выгнула спину, не сумев сдержать стон наслаждения. Турианец, с интересом наблюдая за такой реакцией, провел по ним языком и слегка прикусил зубами.       — Гаррус! — она инстинктивно еще теснее прижалась к нему, слегка царапая короткими человеческими ногтями его плечи и запрокинув голову. Джейн исследовала пальчиками его торс, проникая между пластинами и доводя турианца до исступления своими безумно нежными и невесомыми прикосновениями. Когда она добралась до чувствительной талии, Вакариан понял, что не сможет долго контролировать ситуацию. И ему стоило неимоверных усилий сдержать себя, видя, как капли пота дрожат в ее ложбинке.       Шепард нравилось прикасаться к непривычному телу Гарруса, она уже нашла несколько эрогенных зон, и, слыша его возбуждённое рычание, приходила в восторг. Он отстранялся, чтоб не повредить нежную кожу своими грубыми пластинами, но какими бы длинными не были его руки, Джейн не позволяла это сделать. Ей было плевать, что могут остаться царапины, девушка хотела чувствовать его всего. Эта сладкая боль лишний раз напоминала, что она живая, что она чувствует.       Вакариан провел языком по животу Джейн, опускаясь все ниже. Он так любил ее. Несмотря ни на что. И не мог ей этого открыто сказать. Он не хотел привязывать ее. Да и ни к чему это было, когда они могли умереть в любой момент. Но сейчас она принадлежала ему. Она была полностью его. Без остатка. Его любимая. Его Джейн.       — Джейн… — прохрипел Гаррус, срывающимся от желания голосом, сам не ожидая, что скажет это вслух. Он быстро стянул с себя штаны и согнул ее ногу в колене, скользя языком по внутренней части бедра. Девушка приподнялась, глядя на него затуманенным взглядом. Такая прекрасная… Раскрасневшаяся, с взъерошенными волосами и сверкающими глазами.       Она смотрела на него, не в силах выдохнуть. Слишком давно хотела увидеть этого прекрасного турианца без маски вечного спокойствия. И сейчас, наблюдая за его хищным оскалом, за горящими в предвкушении глазами, за тем, как он нежно ласкает ее языком и как сдерживает себя, чтобы не сделать ей больно лишний раз, Джейн наконец-то в полной мере осознала всю силу своих чувств. Видеть его между своих ног — она готова отдать за это что угодно. И дело не просто в какой-то страсти. Да, она безумно желала Гарруса. Так, что мозг взрывался от одной этой мысли. Но больше всего она хотела засыпать и просыпаться рядом с ним, сворачиваться клубочком в его теплых объятьях, забывая обо всем на свете, и даже готовить ему по утрам странную турианскую еду. Она хотела быть его опорой, его другом, его любовницей… его любимой. Она хотела быть для него целым миром. Каким Он стал для нее. И она хотела кричать об этом что было сил. Привязать его. Удержать всеми возможными способами. Даже если завтра они умрут.       Он разорвал клыками ее белье, отбрасывая в сторону остатки ткани, и прошелся языком, наконец-то пробуя ее вкус. Джейн была такой мокрой, такой возбужденной, такой сладкой… но Гаррус не собирался заканчивать эту медленную пытку. Пока она сама не попросит.       — Боже! Гаррус! — девушка сжала простыню, стараясь не закричать от наслаждения, когда его палец скользнул внутрь, а язык задел чувствительный клитор. Он доводил ее до исступления, останавливаясь в последний момент, не давая прийти к разрядке, вызывая жалобные стоны. Джейн металась по простыне, лихорадочно комкая ее. Это было самое прекрасное зрелище, что Гаррус когда-либо видел. И он мог любоваться этим вечно.       — Вакариан. Я тебя сейчас прибью, если ты не закончишь то, что начал, — угрожающе прошипела Шепард.       — Попроси меня…       "Вот сука!" — пронеслось в ее голове.       — Скажи, чего ты хочешь, Джейн…       — Тебя, — выдохнула она и решительно притянула его за воротник.       Гаррус резко вошел в нее, и девушку на секунду пронзила боль. Джейн уткнулась ему в плечо и часто задышала, пытаясь привыкнуть к размеру и небывалому ощущению полноты. Турианец не шевелился, давая им обоим время прийти в себя. Уже через секунду она слегка качнула бедрами, и он начал двигаться, с каждым толчком ускоряя темп. Девушка стонала все громче, отчаянно царапая его спину, и он зарычал в голос, позволяя животной страсти поглотить его. Вакариан понял, что Джейн достигла пика, когда она затряслась под ним, выкрикнув его имя, и последовал за ней, непроизвольно сжав клыки на ее плече.       Через несколько минут, придя в себя, он скатился с нее.       — Я люблю тебя, Гаррус Вакариан, — прошептала Джейн, удобно устроившись на его груди и тихонько засопев.       Гаррус пару секунд пристально рассматривал ее, а потом уткнулся в растрепанные волосы, счастливо улыбаясь, и еще крепче прижимая к себе девушку. Как будто это все сон, который может исчезнуть в любой момент. "Я люблю тебя, Джейн Шепард". ***       Это было самое приятное пробуждение из всех. Он чувствовал, как теплые руки гладят его тело, как жаркие губы опускаются все ниже, как язык скользит меж грубых пластин. Он чувствовал, но не хотел открывать глаза.       — О! Гаррус! Я же вижу, что ты проснулся, — Джейн нагло рассматривала то, что было ниже пояса у турианца. То, что его спалило.       — Иди сюда, — хриплым от сна голосом проговорил Вакариан, протягивая руки к очаровательному видению.       — У меня другие планы. Поверь, тебе понравится, — веселый тон не мог скрыть нарастающее желание.       Девушка провела языком по поднявшейся плоти, слегка прихватив ее губами. Турианец удивленно воскликнул, опираясь на локти. Но уже через секунду, из его груди вырвался возбужденный стон, и он запустил руку в ее волосы. В этот момент Гаррус пропал окончательно.       — Духи… Джейн… Я больше не могу, — он немного грубо потянул ее за волосы, вынуждая подняться выше, и впился в раскрасневшиеся губы поцелуем.       Легко войдя в ее упругое тело, Гаррус почти сразу кончил. Девушка покрывала его лицо нежными поцелуями, особенно аккуратно касаясь поврежденной стороны. Если Джейн решит уйти… Он просто не сможет жить. Она стала его парой. Тело, сердце и даже мозг проголосовали за это единогласно. Ни одна турианка никогда не сможет сделать своими губами и языком то, что делала Джейн. Ни одна женщина не доставит ему такого удовольствия. Ни одна женщина не лишит его покоя и сна. Ни одна женщина не завладеет так сильно его мыслями, его сердцем. Ни одна женщина не заставит его отчаянно надеяться на ответные чувства. Ни одна женщина… Кроме Джейн.       — Джейн… Джейн… — он шептал ее имя, как молитву, крепко обняв, и уткнувшись в шею. Пытаясь выразить все, что чувствует.       Вакариан повалил ее на спину, пристально рассматривая любимое тело, кажущееся таким беззащитным. Но он как никто знал, насколько обманчива эта видимость. Они идеально подходили друг другу: у него длинные руки, а она такая гибкая… упругая… сильная. Турианец улыбнулся своим мыслям, но тут же нахмурился, замечая шрамы.       Вот грубый след от армейского ножа на левом плече. На втором плече виднеется отпечаток его клыков. На правом предплечье следы от пуль. Гаррус нежно коснулся их губами. Джейн недоумевающе наблюдала за ним. Ее сердце разрывалось. Казалось, его поцелуи вытягивали боль и злость, накопившуюся за эти годы. Но не все шрамы она хотела ему показывать. Попыталась мягко оттолкнуть его — безрезультатно. Вакариан провел языком по ужасному следу от ожога под грудью любимой, по сетке шрамов на животе, оставшихся от пуль. Перехватив ее руку, он заметил отметины на запястье. Турианец уже видел их, но только сейчас до него дошло, как девушка их получила. Аккуратно целуя шрамы, он молил Духов не допустить повторения, не заставлять ее снова переживать смерть брата.       — Гаррус… — в голосе Джейн слышались нотки отчаянья. — Не надо… Не смотри…       — Глупая… Ты самое ценное, что есть в моей никчемной жизни, — Вакариан заскользил языком по шрамам на бедрах.       — Гаррус… — из ее глаз тихо полились слезы. Он был слишком заботлив с таким чудовищем как она, слишком внимателен.       — Милая… Джейн. Моя Джейн, — прошептал турианец, глядя ей в глаза.       — Твоя… — согласилась девушка.       Он прижался своим лбом к ее, мысленно давая обещание всегда быть рядом и оберегать. Мучительно медленно Гаррус проник в нее, задавая неторопливый темп, шепча любимое имя, ставшее для него самым прекрасным на свете сочетанием звуков, и удерживая ее взгляд. Он навсегда запечатлел в своей памяти момент, когда она рассыпалась на миллиарды осколков в его надежных руках. Крича его имя. И это было потрясающе.