Nevermore

— Здесь волшебно, не правда ли, дорогая? — Джеймс обнимал Мал за талию, таща за собой чемодан. Сама женщина беспокойно оглядывалась на Аврору, которая шла позади с Диавалем и то и дело зевала. — Конечно. Здесь просто превосходно. Тебе нравится, солнышко? — спросила она у девочки, догнавшей мать и теперь крепко держащейся за её руку. — Да, но я думала на Рождество должен быть снег, — немного разочарованно ответила Аврора. Диаваль только закатил глаза. Разумеется, они не могли придумать ничего лучше, чем поехать на острова за неделю до Рождества. Аврора мечтала в этом году пойти вместе с Мал смотреть на ёлку, а не плавать в теплых бассейнах на Бали. Рида это, конечно, мало волновало. Он взял билеты и забронировал номера, а желания его будущей приёмной дочери не имеют особого значения. — Сейчас поедем заселимся в отель и сможем отдыхать сколько угодно. А в понедельник вернемся домой и будем встречать Рождество среди снега, — на эти слова девочка радостно улыбнулась. А Диавалю предстояло вынести ещё шесть дней этой бесконечной пытки. И он не был уверен, что сможет сдержаться и не врезать этому напыщенному индюку. — Любимая, ты не против, если за ужином к нам присоединятся несколько человек с «Bayer»? — как бы невзначай спросил этот самый индюк уже в машине и парню сразу стала понятна истинная цель их визита на Бали. Малефисента сначала немного опешила, видимо тоже разобравшись что к чему, но в следующий миг опять надела одну из своих бесчисленных масок и ответила как подобает жертве, которой не оставили выбора. — Конечно, дорогой. Остаток пути они провели выслушивая бесконечную болтовню Рида о том, как здорово они будут проводить время на восхитительном Бали. Диаваль слушал лишь в пол уха, поглощенный собственными мыслями. — Я боюсь его, Диаваль. — тихо сказала Аврора, пока он помогал ей укладывать вещи в небольшой чемоданчик. Джил не пожелала ехать вместе с девочкой и попросила отпуск, который Мал дала ей с удовольствием. Так что теперь на личного помощника мисс Блэк ложились ещё и обязанности няни. Он был совсем не против, за всё время, проведенное в доме в Вест-Сайде, он успел искренне полюбить это маленькое чудо. И, конечно, следовало обнять девочку и сказать, что всё пройдёт. Так было бы честно. Но, понимая, что так он только усугубит ситуацию, мужчина через силу выдавил: — Тебе нечего его боятся. Джеймс вовсе не плохой человек. Уверен, он тебя полюбит. Тебя сложно не любить. В ответ девочка широко улыбнулась и повисла на руках Диаваля. Тот короткий разговор никак не желал покидать разум мужчины. Что же он за человек, если может позволить страдать женщине и маленькому ребенку? Он ведь просто трус. Боится даже признаться в этом самому себе. Боится, что его отвергнут, что всё, чего он так желает, исчезнет подобно легкой дымке, стоит сделать шаг, чтобы взять это. — О чём ты думаешь? — спросил ребенок, взбираясь парню на колени. — Да так, размышляю о том, как здорово окунутся в море после долгой дороги. — по привычке соврал он. — Диаваль, не хочу Вас расстраивать, но сразу же искупаться у Вас не получится. — ему показалось, или Мал едва заметно улыбнулась, произнося это? — мне будет нужна Ваша помощь. — женщина кинула «улыбку» в сторону жениха. — Мы решили устроить небольшой приём для всех наших друзей, через пару дней. — Так и быть, придётся морю подождать нас ещё немного. Аврора сделала расстроенное лицо и Малефисента мгновенно смягчилась. — Ну ладно, вечером искупаемся все вместе. Диаваль улыбнулся, видя нежность на лице женщины и поймал её взгляд. Всего на мгновение, но его спрутам этого хватило, чтобы обмотать душу своими скользкими щупальцами и наполнить мерзким чувством собственного бессилия. Ведь это её выбор… А Малефисента спешно отвернулась, боясь выдать себя и утонуть в его глазах. Всё это было ужасно глупо. Ведь они взрослые люди, так почему же она бегает от него словно маленькая девочка? Ответа она не знала. Не знал его и Диаваль, и человек, поселивший их в соседние номера. Аврора ночевала с ней. А с двух сторон их окружали Джеймс и Диаваль. Двое мужчин — ненавистный и желанный. Лишнее напоминание того, что рано или поздно ей всё же придется сделать выбор. — Мисс Блэк? — Диаваль взволнованно уставился на начальницу, устремившую взгляд куда-то вдаль. — Простите, я немного отвлеклась. Продолжайте. — На пляже можно поставить навес и под ним расположить коктейли и закуски. С руководством отеля я говорил, они дают разрешение, нужно только согласовать некоторые детали. Так же они согласились, за дополнительную плату, направить несколько человек на встречу гостей. Вот, пожалуй, и всё. Вам, наверное, пора на ужин. Малефисента рассеянно (что было на неё совсем не похоже) посмотрела на изысканные наручные часы. На лице её мелькнуло выражение боли, но тут же исчезло. — Спасибо, мне действительно пора. — Если Вы не хотите идти, я могу спустится и сказать, что Вы плохо себя чувствуете. Женщина печально улыбнулась. — В моей жизни и так слишком много лжи. Я предпочту всё же спуститься. Но благодарю за заботу. — за окном садилось солнце, сливаясь с лазурными водами и Малефисента невольно залюбовалась. — И своди, пожалуйста, Аврору искупаться. Она весь день этого ждала. — Конечно. С удовольствием. Девушка улыбнулась и вышла из номера, а Диаваль направился вниз, туда, где вместе с другими детьми отдыхающих резвилась Аврора. Услышав, что она идет на море с Диавалем, девочка едва не прыгала от радости. — У балийцев существует легенда, согласно которой индуистские боги переселились с Явы на Бали, разгневавшись на яванцев после того, как те начали отдавать предпочтение исламу. — рассказывал он прочитанную где-то легенду сидящей на руках и играющей с водой девочке. — Согласно этой легенде, Бали до того момента был ничем не примечательным островом. Боги, решив сделать его более комфортным для себя, «воздвигли» горы и вулканы. Островитяне считают, что боги живут в горах. На самой высокой точке острова. — Аврора любопытно повернула голову. — На вулкане Агунг обитает божество, правящее королями и королевствами. Также считается, что на склоне Агунга находится жилище Шивы. На горе Батур живет Деви Дану, богиня озера, находящегося на вершине Батура и являющегося основным источником пресной воды на острове. — Ты любишь мою маму? Вопрос прозвучал словно гром среди ясного неба — не больше и не меньше. Как шестилетняя девочка могла заметить то, что он так удачно скрывал ото всех. — Я не уверен, что тебе стоит задавать такие вопросы. — Но ты ведь любишь её. Так почему ты не можешь освободить её от Джеймса? Так делают все принцы в сказках. В глазах Авроры было столько детской наивности и чистой веры в чудо, что говорить то, что он сказал, было просто невыносимо больно. — Я не принц и мы не в сказке, Аврора. Мужчина нежно поправил спутанные волосы, которые словно сияли в лучах заходящего солнца и первых бледных звёзд. — Нам пора возвращаться в отель. Как и по дороге из его личного кинотеатра, так и теперь висела вязкая тишина. Только теперь на месте Малефисенты была Аврора. Девочка шла, опустив голову и складочки на детском лбе говорили о том, что она напряженно о чём-то думает. Так же задумчиво малышка пошла в номер и так же легла в кровать. Не попросила ни сказку, ни песню. Молча заснула поглощенная своими детскими мыслями. Способность, которой могли позавидовать её мать и мужчина, ненадолго заменивший ей отца. *** — Отличный праздник, Малефисента. Нам остается только поражаться, когда ты всё успеваешь. — О, я бы ничего не смогла если бы не помощь Джеймса и, конечно же, Диаваля. — Мал указала на своего помощника, мило беседовавшего с какой-то девушкой, приглашенной Ридом. При виде улыбок, которые он дарил незнакомке, в Малефисенте проснулось доселе неизведанное чувство. — Он отличный помощник, как мы не устаем замечать. — к разговору присоединился мистер Эйвери — бывший деловой партнер её отца, — можно ли рассчитывать, что после вашей свадьбы он вновь будет в поисках работы? — О, Вам лучше спросить об этом у него самого. — Мал повернула голову и позвала помощника. — Диаваль, мистер Эйвери желает с Вами побеседовать. — С удовольствием, сэр. — Тогда может пройдемся? — Я не против. Мужчины удалились, беседуя о своем и оставив Малефисенту в одиночестве. Женщина направилась к пляжу. Туда, где под присмотром нескольких аниматоров резвились дети. Аврора была среди них. Поглощенная своими забавами она не заметила мать, стоящую у края воды. Девочка была прекрасна. С каждым годом её сходство с настоящей матерью становилось всё явственней и это пугало Малефисенту. Что скажет это маленькое чудище, когда ей придется рассказать ей правду? Загорится ли в этих наивных глазах огонек ненависти к ней? Кто знает, как там будет. Но пока чудище плескалось в лазурных морских водах и наполняло мир своим звонким смехом. И было всё равно, чья кровь течет в её жилах. Аврора — её дочь, и она сделает всё, чтобы её защитить. Но пока девочке точно ничего не угрожало. Поэтому Малефисента сделала очередное усилие и заставила себя вернутся к гостям. День был в самом разгаре, но её жених вместе со своими гостями удалился в отель, курить сигары, говорить о политике и банковском деле. И если пару месяцев назад она направилась бы вслед за ними, желая показать свое превосходство и ещё раз бросить вызов миру мужчин, то сейчас Мал тихо села в компании женщин средних лет, обсуждающих преимущества частных школ. Не прошло и пары минут как эта болтовня порядком вымотала женщину и взгляд её упал на умиротворенно сидящую в плетеном кресле пожилую мадам с кое-где подернувшимися сединой волосами. — Добрый день, Молли. — радостно поздоровалась она, садясь рядом. — Вы сегодня так молчаливы. Что-то случилось? Мадам тихо рассмеялась и взяла ладонь Малефисенты в свою. — Пожалую это последний мой приём. Мал удивленно посмотрела на собеседницу. Неужели?.. — Как по мне, в Вас ещё полно сил, чтобы украсить любое торжество. Рановато на покой уходить. — она улыбнулась. — Увы, это не мой выбор, дорогая. Знаешь, у всех наступает мгновение, когда хочется чего-то нового. Новый дом или машину, новую собаку или новую женщину. — Молли иронично улыбнулась. — В том обществе, в котором мы с тобой живём, последние две, пожалуй, одно и то же. Мой муж уходит от меня, дорогая Малефисента, к молоденькой девушке. Она так юна и прекрасна, что мне безумно жаль, что такая красота достанется моему мужу. — взгляд пожилой леди устремился в никуда и Малефисента подумала, что всё это она говорит скорее не ей, а самой себе. — Ты знаешь, она пришла ко мне, эта Сара. Бедная девочка, она просила прощения и рассказала, что пошла на это только ради брата, больного лейкемией. Восхитительное самопожертвование и ужасная судьба. — мадам повернула голову к задумавшейся Малефисенте и сказала: — Но чем мы с тобой лучше? Вопрос был не риторический, она ждала ответа и Мал действительно задумалась. Хотя и думать тут было не о чем. Она та же молодая девочка, жертвующая чем-то ради благой цели. Вот только ради чего жертвует она?.. — Ничем. Молли снисходительно улыбнулась. — Сейчас я дам тебе один совет. Священник назовет его правильным, а вон та леди, рассуждающая о прелестях Викторианской эпохи, скажет, что такими советами я загублю тебе жизнь. — Что же это за совет? — Убегай от него. Бросай всё, как бы дорого это тебе не досталось и убегай с тем, кого действительно любишь. Не повторяй мою ошибку и ошибку сотен и тысяч девушек. Я вижу, Малефисента, ты очень сильная. Гораздо сильнее меня или кого-то ещё из этих тупых куриц. Мал сидела, будто громом пораженная. Не могла вымолвить ни слова или издать хотя бы слабый звук. — Не бойся того, что ждёт тебя за пределами твоего мира. — Молли снисходительно улыбнулась и добавила: — Поверь человеку, сменившему огромный особняк на однушку на окраине Бруклина. На этой печальной ноте женщина ушла. Всё как будто вмиг переменилось. Мир вокруг изменился, обретая новые очертания. А в голове стучала только одна мысль: « А что будет с Авророй?..» Лишь эта мысль железными путами сковывала руки и ноги, не давала встать и бросится с головой в глубокий омут черных, как ночь, глаз человека с причудливой фамилией птицы, несущей скверные вести. Солнце клонилось за горизонт, но эти несколько часов пролетели слово миг. Губы сами складывали слова, а ноги и руки выполняли стандартные движения. Словно робот или дрессированная зверушка. — Аврора уже в Вашем номере, спит. — произнес до боли родной голос за спиной. — О чём ты думаешь, смотря на море? — вопрос был столь неожиданным, что Диаваль опешил. Женщина повернулась к нему лицом и по телу пробежала мелкая дрожь. — Ты снова плачешь… Рука сама поднялась чтобы вытереть соленые слезы. А когда Диаваль осознал, что он делает, было уже поздно. Её лицо в его ладонях, губы чуть приоткрыты, стоит лишь потянутся немного вперед и… Небо взорвалось сотнями огней. Горы взлетели, подобно листьям и океаны превратились в жалкие лужи. Мир перестал существовать и только теплые губы, отвечающие на поцелуй имели значение. За спиной выросли крылья, способные унести прочь от всего плохого и защитить тот маленький мир, только зародившийся в их оживших душах. Какое имеет значение всё, что было до этого, если теперь её пальцы путаются в смольных волосах, а его руки нежно сжимают тонкую талию. Но нужно возвращаться… — Нам нельзя этого делать… — Плевать. — Нет. — Малефисента отстранилась и опустила глаза. — Это всё… вино. Диаваль замешкался, но вскоре тихо повторил: — Да, вино… — и добавил: — Спокойной ночи, мисс Блэк. Он повернулся к девушке спиной и ушёл, сам не зная куда. И ни один из них не заметил озлобленного взгляда, наблюдающего из-за тропических деревьев. *** — Она не назвала мне причину, но считай это и к лучшему. — Почему она сама не пришла сказать мне это? — Не пожелала тебя видеть. — Джеймс с злорадной ухмылкой открыл входную дверь небольшого коттеджа. — Твои вещи уже в машине. — Почему я должен верить тебе, что Малефисента уволила меня? У тебя ведь нет доказательств. — Ты не в том положении, чтобы ставить вопросы. Если уйдешь тихо и без скандала, я отправлю тебе деньги. Диаваль чувствовал, что здесь что-то не так, но выбора у него не было. К тому же, после вчерашних событий соображал он туго. На подъездной дорожке его уже ждало такси. Пришло время уйти. А всё, о чем он жалеет, это лишь то, что не удалось попрощаться с Авророй. — Я ведь говорил тебе, не лезть. Она — моя собственность. — кинул Рид, когда парень уже садился в такси. И ему многого стоило не вернутся и не дать ему в морду. Желтая дверца захлопнулась и двигатель издал ровный рев. Но только машина тронулась с места, за спиной послышался детский крик. — Диаваль!!! — голос Авроры эхом разнесся над ещё спящим островом. — Диаваль, не уезжай! Диаваль закрыл глаза в бессилии. — Стой, не смей бежать за машиной. — кинул злобный мужской голос. Это было уже слишком. — Останови! — приказал парень таксисту и вылетел из машины ещё до того, как тот исполнил его приказ. Аврора тут же бросилась подбежавшему парню на шею и сквозь слезы прошептала. — Не бросай меня, пожалуйста. — Я не бросаю тебя. Мы ещё встретимся, клянусь тебе. А пока ты должна быть очень сильной, хорошо? Я очень люблю тебя, Аврора. И запечатлев на бледном личике несколько прощальных поцелуев, Диаваль выпрямился и подошел к разъяренному бизнесмену. Удар под дых и по его самовлюбленной физиономии и вот уже Джеймс Рид корчится от боли на теплом гравии. — Она не твоя собственность. И никогда ею не будет. Оставив его давиться своей кровью и с чувством морального удовлетворения, Диаваль направился к такси, сказав водителю лишь одно слово: — Аэропорт. Квартира, успевшая стать родной, раскрыла свои объятия. Но в тот раз Диавалю нужно было лишь одно. В ярости, не убавившейся после долгого перелета, он срывал вещи с вешалок и кидал в сумку. Когда всё уже было почти готово, парень услышал, как хлопнула входная дверь. Диаваль подумал, что это Джил или Мария и собрался сказать, что покидает это место. Но буквально через несколько мгновений дверь в его комнату распахнулась и он замер от неожиданности. Малефисента стола на пороге растрепанная и не похожа на саму себя. — Как ты здесь оказалась? — Преимущество личного самолета. — она зашла в комнату. — Объясни мне, что произошло. — Ты выгнала меня, забыла? — Он соврал тебе, я тебя не увольняла. — Так и знал, что индюк лжет. — Не называй его так. Диаваль недоуменно посмотрел на уже бывшую начальницу и презрительно хмыкнул. — Серьезно? Ты всё ещё хочешь выйти за него замуж? Ты всё ещё хочешь связать свою жизнь с этим человеком? — У меня нет выбора! — Выбор есть всегда! Диаваль уже бросил сумку и теперь надвигался на Мал, беззащитно пятящуюся к широкому шкафу с зеркальными дверцами. — Я не верю, что все настолько плохо, что ты обязана выходить за него. Но скажи, что ты этого хочешь я уйду навсегда. Малефисента молчала, взглядом моля о помощи. — Я так и знал. — разочарованно произнес парень и отвернулся, но тут же вновь повернулся к женщине лицом и, со всей силы ударив по чертовым дверцам, крикнул: — Черт, я ведь люблю тебя! А ты убиваешь себя сама! — по разбитому стеклу потекла алая струйка крови. Должно было быть больно, но Диаваль не замечал. — И я не хочу на это смотреть. Он оставил её, забрав сумку и покинув комнату. А спустя мгновение хлопнула входная дверь. Ворон улетел на свободу.