Ледяное сердце

Разделенный на неравные части экипаж воссоединился только следующим утром. Процедура обеззараживания местности проходила дольше, чем предполагал первоначальный план. Специальный раствор-антидот, предоставленный альфианами, несколько часов распылялся из многочисленных гибких шлангов, свисающих с пневмоплатформы, в виде мелкого серебристого дождя. Станислав меланхолично наблюдал эту унылую картину из окна пультогостиной и в душе тихо радовался, что им запрещено выходить наружу даже в скафандрах. Совсем не хотелось послужить живой иллюстрацией торжеству альфианской передовой науки. Ноорт связался с экипажем сразу же после того, как помог аквантам организовать эту кампанию по спасению местной экологии. Альфианский молекулярный репликатор в течение часа мог синтезировать около десяти тонн раствора, и поэтому к вечеру уже несколько летающих цистерн боролись за чистоту планеты. Попутно акванты-спасатели с педантичностью киборгов убрали с розовой поляны следы недавнего гульбища человеческих гостей. А брошенные доктором и навигатором вещи были также тщательно обработаны, запакованы в пластик и лежали в багажнике одного из спасательных флайеров, дожидаясь, пока хозяевам можно будет выйти на свежий воздух. Ноорт с беспокойством осведомился у космолетчиков об их самочувствии и облегченно вздохнул лишь тогда, когда узнал, что команда успела принять антидот еще до начала санобработки. Розовая буря к тому времени уже утихла, и можно было отключать силовое поле. Молодой альфианин, которого начальник экспедиции в срочном порядке выслал на аэроскутере на помощь мозгоедам, положил в открывшийся шлюз пакет с лекарством, подождал, пока поверхность посылки очистится в шлюзовой камере, получил по комму подтверждение в получении и с чистой совестью улетел обратно. Курс лечения честно прошли все присутствующие. Порции Вениамина и Дэна были отложены до возвращения блудных членов экипажа. Судьба не обошла стороной даже Котьку. Ланс собственноручно занялся хвостатой пациенткой: налил себе на ладонь немного сгущенки, с серьезным видом образца «Сорока-ворона, кашу варила» перемешал с несколькими прозрачными, быстро растаявшими кристаллами, позвал подопечную, погладил, почесал за ушком, и она без малейшего подозрения воспользовалась удачным моментом. Если бы на эту уловку пошли доктор или даже капитан, у хитрой зверюги, возможно, возникли бы подозрения на тему местонахождения бесплатного сыра, но ожидать подвоха от Ланса было бы немыслимо. Миссия была выполнена. Наступил вечер, за ним настала ночь. Альфианский репликатор успешно синтезировал еще четыре двадцатитонных цистерны раствора. Трудолюбивые акванты, не прекращая работы ни на минуту, старательно обрабатывали пораженную местность. Наконец ранним утром, когда солнце выглянуло из-за горизонта едва наполовину, но было уже светло, в небе над кораблем загудел спасательный флайер, и через несколько минут на безопасный теперь розовый ковер выбежали в полном составе все мозгоеды, включая вездесущую кошку: кто из открывшегося шлюза, кто из приземлившейся неподалеку аэромашины. Лишь киборг-«семерка» остался стоять у самого трапа, не сделав ни шагу навстречу прилетевшим. О нем как будто забыли. И это было неприятно. Сначала Айс не понял, почему. Люди и старшие киборги были заняты своими странными взаимоотношениями. Что-то громко говорили, размахивая руками, хлопали друг друга по плечам и спинам, смеялись, а капитан с доктором на удивление всем обнялись. Черноволосый пилот вообще схватил рыжего за бока и слегка приподнял над землей. Даже Ланс улыбался. Наверное, надо было подойти поближе и спросить у капитана, не будет ли в связи с возвращением навигатора и доктора новых заданий. Но что-то останавливало. «Не подходи ко мне, я обиделась, я обиделась раз и навсегда,» — так напевала Алина, когда, бывало, отец, вернувшийся из долгой командировки, стучался к ней в комнату с очередным подарком. «Ну прости, Ли. Я задержался, я оставил тебя одну на две недели, но ты ведь не скучала? — оправдывался хозяин. — Смотри, что я тебе привез. Почти цветочек аленький из сказки», — обычно при этих словах из кармана вынималась бархатная коробочка из ювелирного салона. — Я обиделся, — шепотом сказал сам себе Айс. И тут же добавил: — Я дурак. Меня никто не обижал. Я тупая жестянка и ничего не понимаю. И тут от Дэна, наконец, поступил стандартный запрос состояния. Айс ответил. «Как дела? — тон следующего запроса уже не был таким формальным. — Как Ланс? Хорошо с тобой обращался?» «Да. Ожидание проходило в штатном режиме и без происшествий». «Отлично. Ты все-таки присматривай за ними. За людьми. Даже без приказа». «Принято к исполнению». «Ладно, слон. Идем на корабль». Во время завтрака Дэн заметил, что капитан чем-то встревожен. Совсем чуть-чуть, но для киборга это было очевидней, чем погода за окном. Предводитель мозгоедов, конечно, был искренне рад за вернувшихся живыми и здоровыми товарищей, но что-то эту радость омрачало. Вениамин Игнатьевич тоже это заметил. — Стас, — вкрадчиво проговорил доктор, передавая капитану тарелочку с нарезанным хлебом, — а как ты себя чувствуешь? — Хорошо. А что? — взгляд Станислава был непроницаем, как база данных службы госбезопасности. — Да так, ничего. После завтрака загляни в медотсек. Есть к тебе небольшое дельце. — Какое еще дельце? Почему такая секретность? И при чем тут… — Зайди и все, — перебил Вениамин. — Надо! Для Дэна ничего не стоило даже сидя в навигаторском кресле услышать то, о чем говорили доктор с капитаном. И начало беседы его совсем не обрадовало. — Стас, — старый друг знал, что с бывшим космодесантником бесполезно ходить вокруг да около, поэтому сразу приступил к главному. — Мне кажется, тебе стоит пройти хорошее обследование. Ты точно не хватанул этого психолептика? — Чего? — слегка оторопело спросил капитан. — Вень, а ты сам-то… Не того? — Стас, я серьезно. Вот у тебя перепады настроения наблюдаются. Когда мы с тобой встретились — сиял, как пятак, а за завтраком уже мрачен, как грозовая туча. Глаза пару раз вытер. Слезятся они у тебя, что ли? Дыхание затрудненное… Да-да, я прислушивался! Глотал как-то натужно, половину порции не доел. Понимаешь, если бы что-нибудь одно — то это меня не насторожило бы. А когда все вместе… — доктор многозначительно замолк. — Эскула-ап! Гиппократ местного разлива! — иронически склонил голову к плечу Станислав. — Да я совсем по другому поводу нервничал! А в глаз просто соринка попала. Кстати, я до сих пор нервничаю. Ч-черт, вроде и повод не такой уж большой… — А ну-ка! — требовательно заявил доктор. — Колись! — Вень, ерунда это на самом деле. Штраф нам должны выписать за неубранный мусор. Я вчера информационные сайты посмотрел — тысяча единиц плюс запрет на повторное посещение планеты в течение года и ограничения в коммерческой деятельности. А тут как назло, такие интересные объявления с предложениями о сотрудничестве… —Тысяча? — доктор даже присвистнул от изумления. — Теперь сижу, жду, что вот-вот квитанцию по почте скинут… Деньги — это не страшно. Упущенная выгода и полупустой грузовой отсек на обратный рейс — это… Ну это тоже, в общем-то ерунда. Главное, что с вами все в порядке. — Я понял, — задумчиво кивнул Вениамин. — Но все же повторяю — я посоветовал бы тебе пройти обследование. Я пока там в храме сидел, попросился в инфранет, полазил тут и там и набрел на интересную информацию. Человеческая клиника нужного нам уровня не так далеко — в Ионике, столице Северо-Восточного материка. Временем мы располагаем, насколько я помню договоренность с Кирой насчет нашего «юнги». И самое главное — можно пройти комплексный профосмотр для всей команды. Он, признаться, давно у меня в плане стоит. И недорого! — с нажимом произнес доктор, заметив, как вскинулся капитан на последних словах друга. — Здесь очень неплохая ситуация со здравоохранением. Станислав пожал плечами. Названная Веней сумма действительно была небольшой, а в свете маячащего на горизонте штрафа вообще ничтожной. На этом месте Дэн отключил направленный микрофон и удовлетворенно вздохнул. Никаких серьезных отклонений в физическом состоянии капитана он не заметил, но доктор есть доктор, ему виднее. Ионика была довольно большим, но уютным городом. Повинуясь сложившимся издавна строгим порядкам планеты, люди, активно заселяющие ее последние пятьдесят лет, постепенно приучились блюсти чистоту вокруг себя. Прежде чем получить вид на жительство, иммигрант должен был сдать экзамен на знание основ законодательства и безопасности жизнедеятельности. Медицине и лечению людей на планете также уделялось значительное внимание. Больные гуманоиды — в перспективе потенциальные трупы, а это аквантов совсем не устраивало. Здоровые люди гораздо лучше и экологически безопаснее. — Не положено! — вежливо, но строго сказала киборг-санитарка. — Прошу всех пройти в вестибюль! Команда не сдвинулась с места. Коридор клиники оказался перегорожен полностью. Команда явилась на медобследование в полном составе, включая киборгов, и разлучаться не собиралась. Все ожидали появления капитана, который сидел в кабинете и выслушивал медицинский вердикт. Сначала они никому не мешали, но потом явилась эта Mary в невероятно, неестественно, вопиюще белом коротком халатике и белой же косынке. Она несла за ручку моющий пылесос. Произвести санитарную обработку пола мешали объекты в количестве шести штук, и киборг корректно и уважительно, как и предписано программой, попросила их освободить коридор. Когда же люди и DEXы проигнорировали просьбу, Mary активировала подпрограмму № 6а и заговорила старческим брюзжащим, буквально сверлящим мозг голосом: — Ходют и ходют тут всякие, а я за вами убирай, да? Вас много, а я одна! Зла на вас не хватает, оглоеды. А ну пшли отсель, пока я добрая! — и киборг замахнулась на них пыльной тряпкой. Пришлось уходить. Впрочем, ненадолго. Через несколько минут из дверей кабинета вышел их капитан в сопровождении немолодого, но подтянутого доктора. — Ну что, — сказал врач негромко, но веско. — Все нормально с вашим капитаном. — Он протянул Станиславу стопку бумаг. — Да и со всей командой тоже порядок. Вот, возьмите ваши выписки. Можете летать дальше. — Спасибо, доктор, — поблагодарил капитан, и, когда медик скрылся за дверью кабинета, так резво рванул к выходу, что даже киборги приотстали. — Ф-фу ты, — с таким облегчением выдохнул он, покинув здание клиники, что сдержанный обычно Дэн понимающе улыбнулся. — Терпеть не могу эти медкомиссии. Прости, Веня. Там даже стены давят. — У тебя просто фобия какая-то, — укоризненно заметил друг детства. — Казалось бы, столько осмотров ты прошел в армии… — Веня, не начинай, — перебил Станислав, отошел на несколько метров от входных дверей и огляделся вокруг. — Ничего не хочу слышать. Хочу дышать свежим воздухом и ни о чем не думать. Кстати, чем это пахнет? — Это море, — объяснил Вениамин, единственный из мозгоедских не-киборгов, успевший побывать у моря и даже искупаться в нем. — Тут весь город пахнет морем, такой особенный запах, горько-терпкий, оно совсем недалеко. Хотите прогуляемся? — Ну, время у нас есть, старт только завтра днем. А это кто? — Станислав поднял руку, указывая куда-то в небо. Над зданием клиники вилась небольшая стайка белых птиц. Они летели цепочкой, не нарушая строй, но при этом умудряясь выделывать петли, круги и другие сложные траектории. — Эх, Полину бы сюда, — вздохнул Тед. — Море, птички, ходячие русалки… Дэнька, давай напишем ей про нашу аквалитскую эпопею, пусть обзавидуется! Дэн только пожал плечами. В том, чтобы дразнить любимую подругу, он смысла не видел. — Это сиринксы. Аквалитские голуби, — сообщил он, все-таки задрав голову, присмотревшись и сверившись базой данных. — Очень умные и дружелюбные птицы. Я скачал местную биотеку, думал, скину Полине письмом что-нибудь интересное. Смотрите. В статье говорилось, что они очень любопытны, примерно как земные пингвины, и любят наблюдать за человеческой деятельностью. Дэн помахал рукой, и, словно откликнувшись на его призыв, стая птиц по нисходящей спирали спустилась прямо к группе людей, продолжая облетать их по кругу. Одна из птиц, самая смелая, выбилась из строя и подлетела поближе. Дэн подставил ладонь, так же, как делал это аквант в скачанном ролике. Сиринкс без малейшего страха приземлился на нее, переступил лапками и уставился на киборга бойкими черными глазками. Вторая птица примостилась капитану на плечо. — Как сказала бы Полли, лапочки, — ностальгически усмехнулся Вениамин. Ланс приблизился к Дэну и осторожно провел пальцами по жестким белым перьям. — И правда похожи на голубей, — заметил Тед. — Только нос тонкий и длинный, как у колибри. И еще четыре крыла, и хвост немного другой. — И строение пера другое, — заметил Станислав, снимая птицу с плеча и тоже сажая на ладонь. Сиринкс сидел спокойно, словно знал, что от этих чужаков не будет ничего плохого. Капитан тоже погладил птицу и даже слегка улыбнулся, а потом решил напомнить: — Ну что, давайте прогуляемся к морю? — после чего распрямил ладонь и, слегка подбросив вверх, отправил сиринкса в полет. Птицы не улетали, всё вились вокруг команды красивыми волнами, и даже когда поднялись на большую высоту, некоторое время держались рядом. — Они нас провожают, что ли? — недоуменно заметил Тед. Айс все это время был с командой. И во время полета в Ионику, и во время медобследования, и всю последующую прогулку по набережной он держался рядом то с капитаном, то с Тедом и молчал. Он думал, а подумать было над чем. — Котичек, тебя хотят, — над голоплатформой возникла томная блондинка в кружевах. — Кто? — Наварх Эллиасп. — Кто? — не понял Станислав — Наварх Северного моря, — пояснил Вениамин. — Здешний, как бы это сказать... Вроде губернатора. Я думаю, Стас, что первые людские контактеры и создатели программы-переводчика, когда увидели цивилизацию аквантов, вообразили, что нашли легендарную Атлантиду древних. У них тут что ни имя, что ни название, то сплошной Гомер и Софокл. — Заметил, — кивнул капитан. — Веня, не гордись, не один ты в школе книжки читал. Машка, соединяй, нехорошо мариновать большого начальника! Соединиться удалось не сразу. Сначала над голоплатформой пошли волны с белыми гребешками, потом серая рябь, потом что-то похожее на водяные вихри, и, наконец, картинка сложилась в воспринимаемое человеческим глазом изображение. Эллиасп оказался аквантом довольно крупного размера. Серебристый торс, как и в случае с диспетчером, по пояс выглядывал из воды. Руки поднялись на уровень глаз ладонями вперед. Взгляд наварха, направленный прямо на собеседника, большинство из людей назвали бы сердитым. — Капитан Петухов? Добрый день, — транслятор переводил речь акванта ровным, нейтральным тоном, и это создавало неприятный контраст. — Здравствуйте. Я вас внимательно слушаю, — ответил Станислав, принимая самый серьезный вид, а в душе тут же зашевелилось беспокойство. Чем хозяин местных вод и земель недоволен? Неуплатой штрафа, квитанция на который так еще и не была получена? Нарушением какого-то неведомого экипажу местного закона? Или просто он людей не любит? — Я хотел бы от имени народа Аквалиты осведомиться о вашем здоровье и попросить прощения за тот случай, который едва не стоил вам серьезных неприятностей, — сказал наварх, в упор глядя в глаза капитану. — Мы виноваты. Как мы можем компенсировать вам все причиненные неудобства? Да, всё, что говорили о прямолинейности и честности аквантов, похоже, было чистой правдой. Наварх не скрывал, что говорить на эту тему ему тяжело и неприятно, но не прятался за обтекаемыми фразами, а сразу излагал суть вопроса. — Спасибо, сейчас уже всё в порядке, — ответил Станислав. — Можно сказать, что все мы отделались легким испугом. Нам не нужно никакой компенсации. Мы понимаем, что это был несчастный случай, предугадать который никак нельзя. — Можно, — упрямо произнес Эллиасп, не отводя взгляда. — Мы ошиблись. Просчитались. И хотим это исправить. За наш счет уже произведен ремонт оборудования научной базы господина Ноорта. Вам же я хочу предложить полное возмещение стоимости медицинского обследования вашей команды. «Какая мелочь!» — тут же хотел возразить Станислав, но Эллиасп предостерегающе поднял руку. — Это не всё. Еще я хочу обсудить с вами один очень важный для нас государственный контракт. Сектор Е-288. Две тонны сушеных водорослей и пятьсот килограммов дорогостоящих морских раковин для химического завода на Джантее. — Сроки? Особые условия? — сразу же поинтересовался Станислав. Эллиасп кивнул: — Проект договора я перешлю вам прямо сейчас. Ознакомьтесь и свяжитесь со мной завтра утром. Я надеюсь на ваше согласие. — До завтра, господин наварх… Да, простите, а как же насчет штрафа? — Какого штрафа? — пусть жесты и мимика аквантов и отличались от человеческих, но удивление в голосе и лице наварха было таким явным, что настаивать на собственном проступке стало неловко. — Э-э… Простите. Недоразумение. Я ошибся. — Еще раз желаю вам здоровья и всего наилучшего. До завтра, — произнес Эллиасп и отключился. — Ну вот, — с довольным видом потер руки Вениамин. — А жизнь-то налаживается! Жизнь налаживалась, похоже, у всех, кроме Айса. Экипаж «Мозгоеда», потерпев поражение в учебно-воспитательной работе, сначала пустил процесс социализации «юнги» на самотек, а последующие события и вовсе не давали возможности даже задуматься о дальнейшей работе по развитию личности новенького. Сначала Айс этому обрадовался. Ну, то есть, решил для себя, что это хорошо, и на его месте человек, наверное, обрадуется. Его оставили в покое и позволили без всяких ограничений бродить по кораблю, задавать вопросы, помогать в мелких ежедневных делах, и не пытались больше добиться от него откровений о том, что ему нравится, а что нет. Потом случилась эта высадка на Аквалиту. И события понеслись таким неудержимым потоком, что всем стало не до него. И это было несколько странно. Вступить в контакт с ксеносами и даже углубиться в расположение их научного лагеря и при этом не отдать киборгу команду на охрану хотя бы самого значимого на корабле объекта — капитана. Послать киборга на сложное опасное задание — спасать заблудившегося доктора — вполне логично, но почему не его? Ждать, когда альфианин на аэроскутере доставит для экипажа лекарство и забирать его из шлюза, когда вокруг еще разлито ядовитое розовое облако. Это сделал собственноручно капитан. Почему не киборг? Заставлять обоих DEX`ов принимать лекарство, когда процессор однозначно показывает, что состояние системы стабильно и не требует никакого медикаментозного вмешательства? Да потом еще тащиться вместе с людьми в медицинский центр за дурацкой бумажкой, когда можно просто выслушать системный отчет? Похоже, его здесь не восприняли всерьез. И все его описания расширенных возможностей модели DEX-7 «Эдванс» этими странными людьми упорно игнорировались. Нет, его не прогоняли, не ругали, продолжали вместе со всеми кормить и позволяли жить в отдельной каюте. Тед по-прежнему играл с ним в космобой, Дэн иногда рассказывал о том, почему надо выбрать эту станцию гашения, а не другую, но не покидало ощущение, что они делают это не всерьез. Играют с ним, как Алина со своими живыми игрушками-поклонниками, которые надоедали ей уже через месяц. Зачем же тогда было все это? Уход от прошлой жизни, риск, побег? Что такого показал ему своими словами и сочувственным взглядом Теодор Лендер тогда, в ресторане? И ведь перед глазами было живое доказательство тому, что пилот не врал и не притворялся. Оба киборга на «Космическом мозгоеде» легко и правильно вписывались в картину той, другой жизни, о которой так мечтал киборг-«семерка», которому и мечтать-то было не положено. Да, было здесь, на этом странном транспортнике много неясного и запутанного. Например, Ланс. Когда на корабль надвигалась та самая розовая катастрофа, второму пилоту был отдан приказ хватать кошку, нести ее на корабль и там же, на борту оставаться. Не лезть в пекло и не мешать выполнять задание навигатору. И Ланс приказ выполнил. Почему же всё время до самого возвращения Дэна и доктора на борт темноволосый киборг ходил с таким виноватым видом и так тоскливо смотрел сквозь иллюминатор на медленно оседающее вокруг корабля розовое облако? Или тот же рыжий. Он тоже свой приказ выполнил — доктора на борт доставил. И все равно гордиться своим геройским поступком не спешил. Может быть, дело было в том, что он Вениамина Игнатьевича не совсем доставил, а, скорее, доставила их обоих спасательная служба Аквалиты? И, может быть, зря он, Айс, обижается? Дэн после того, как поздоровался с друзьями, все-таки вспомнил о нем, опять назвал этим смешным и неподходящим словом — «слон». Или это было признаком того, что Айс по-прежнему здесь всего лишь бесполезный пассажир? И в самом скором времени его просто сдадут с рук на руки новой хозяйке? Алинин отец в таких случаях, когда результат сделки его не совсем устраивал, но пересматривать что-либо в условиях договора было невозможно, говорил: «Ну вот, обменял шило на мыло!» Случалось такое крайне редко, всего пару раз, но эти слова Айс запомнил, хотя совсем не понял, при чем тут оба эти предмета. Люди беседовали с важным ксеносом по видеосвязи, а задумавшийся киборг медленно пересек пультогостиную и застыл у окна, приложив к стеклу ладонь. Их корабль стоял на самом дальнем секторе космодрома. За иллюминатором расстилалась еще одна степь, покрытая цветами. На этот раз не розовая, а желто-лиловая. Красиво. Айс постоял еще несколько минут, предаваясь невеселым размышлениям, но тут его заметил доктор. Подошел сзади, тоже посмотрел на закатный пейзаж, но наслаждаться зрелищем в одиночку не стал, а громко сообщил всей команде: — Эх, ребята! Вы только посмотрите в иллюминатор! Какой закат! Пойдемте поглядим, где еще такую красоту увидишь! Команда в полном составе спустилась по трапу и замерла в восхищении. Закатное аквалитское солнце окрашивало все вокруг мерцающим серебристым светом, создавая впечатление сказки. Даже сюда, на стояночный сектор космодрома, долетал с моря горьковатый свежий ветер. Все постояли молча, любуясь вечерней красотой планеты и вдыхая чужой, но приятный аромат. Дэн первым заметил стайку птиц, кружащих над космодромом. — Смотрите, сиринксы! — Он протянул руку. — Похоже, те же самые. Аквалитские четырехкрылые голуби между тем снижались, при этом не нарушая строя. Вожак стаи первым присел капитану на плечо. Следом за ним в подставленные руки опустились еще пять птиц. Остальные остались в воздухе, продолжая кружиться над кораблем. — Что это? — спросил Вениамин, заметив, что у каждого из шести смельчаков в клюве зажата какая-то тонкая серо-голубая веточка. — Сейчас посмотрим, — сказал Тед и подставил вторую ладонь. — Эх, Полина! И приспичило тебе замуж выходить! Птичка-птичка, можно я посмотрю, что это у тебя? Сиринкс, ко всеобщему удивлению, послушно выпустил из клюва веточку. Его примеру тут же последовали остальные пятеро соплеменников. — Кажется, я знаю, что это, — сказал Дэн, присмотревшись. — Было такое в нашем учебном фильме... Это лабрадоровые кораллы! Драгоценный камень, очень дорогой! — Это не случайно! — тут же сообразил Станислав. — Это... Я думаю, что это и есть наша так называемая компенсация. Что ж, — он осторожно погладил сиринкса. — Передавай наше искреннее и сердечное спасибо! Сиринкс тут же взлетел. За ним поднялись остальные пятеро. Они сразу же влились в общий строй, стая нарисовала в небе узор в виде сердечка, потом выстроилась в линию и унеслась за горизонт. Команда в полном молчании вернулась на корабль. — Ну где вы ходите! — капризно прохныкала Маша. — Я тут новости смотрю. Так интересно, а вас нет и нет. — Что за новости? — поинтересовался Вениамин, всегда с интересом следивший за обстановкой на планете пребывания. Вместо ответа Маша включила запись. Это был выпуск новостей местного головидения. Человеческий диктор-женщина ровным голосом сообщила, что в столице Северного материка, Кифероне, продолжается следствие по незаконной деятельности центаврианского научного центра, где под видом исследований высшей нервной деятельности проводились опыты на животных, строжайше запрещенные законодательством Аквалиты, о чем руководство центра было неоднократно предупреждено. Теперь большая часть руководства арестована. Научный персонал депортирован. Поселок, в котором размещался этот центр, в основном был уничтожен недавним циклоном, оставшиеся строения в скором времени подлежали сносу. — Ага! — злорадно улыбнулся доктор. — Получили, зеленомордые! — Веня, — осторожно произнес Стас. — А сколько нам полагается за этот контракт на Джантею? — Сколько? Сейчас уточню, — Вениамин сверился с файлом, закачанным на комм, и сказал, сколько. — Э-э... Неплохо, конечно, — признал Станислав. — Но не покидает меня ощущение, что мы взялись играть с огнем. Может, откажемся, пока не поздно?