Ледяное сердце

— Очередь, — сообщил Тед, отворачиваясь от вирт-окна. — Наш сектор С, номер девятнадцать. — И тут очередь, — вздохнул Вениамин, отходя от кухонного стола с чашкой кофе. Команда только что позавтракала, но побаловать себя еще одой чашечкой иногда хотелось. — В последнее время нам везет на такие населенные планеты. — Подождем, — пожал плечами Дэн. — Всего-то девятнадцать. — Куда ж мы денемся, — подытожил Станислав. — Кстати, если вы помните, таможня на Лире всегда работала оперативно. Ни разу нас здесь не продержали больше положенного. — Да, это правда, — признал доктор. — Мы здесь, кажется, уже в третий раз. А помните, как мы здесь хорошо тогда Новый год отметили? * — Неплохая планетка, веселая, — согласился Тед, улыбнувшись и возведя глаза куда-то к потолку, будто вспомнив нечто очень приятное. — Неплохие балерины, — возразил Дэн. — Как звали ту, которая тогда… — Эй! — оборвал его пилот, воровато оглянувшись, будто прямо за его креслом стоял призрак некоей ревнивой и своенравной блондинки со сложным характером. — Все уже в прошлом! — Кстати, посмотрите на эту самую очередь, — предложил доктор. Он облокотился на пилотское кресло сзади и с любопытством вглядывался в картину, которую открывали все три центральных иллюминатора пультогостиной. — Почему-то среди ожидающих такое огромное количество спортивных кобайков и частных яхт. И большинство из них с такой забавной аэрографией… Ну как у тех товарищей нашего Теда. Тех, на Карнавале, помните? Тед отвел глаза от потолка, всмотрелся повнимательней в цепочку висящих на некотором расстоянии друг от друга больших и малых космических судов, ожидающих досмотра, почесал затылок, а потом звонко хлопнул себя по лбу. — Ну конечно! Как я мог забыть! «Космо-фест»! Проходит на Лире раз в два года. Я на нем никогда не был, но многие из моих приятелей бывали и рассказывали всякое… В основном здесь круто и весело. О! — Тед внезапно подался вперед и ткнул пальцем куда-то в середину россыпи ярко светящихся огней. — А вон та посудина не иначе как Бизонов «Кашалот». — Что? — не понял Вениамин. — Бизонов кашалот? Что за зверь такой? Что-то вроде альбатроса? Как он сюда попал? — Не-ет, это кобайк так называется — «Кашалот», — объяснил Тед. — А принадлежит он одному моему другу и даже единомышленнику. Он тоже когда-то слинял от любящих родственников в бескрайние просторы галактики. Эх, жаль, что мы сюда так ненадолго. Можно было бы и на фестивале потусить, и с друзьями встретиться… — пилот бросил осторожный взгляд в сторону капитана. — Мы действительно ненадолго, — согласился Станислав. — Отвезем нашего юнгу по месту назначения, сдадим моллюсков заказчику — и полетим на Джантею. Вы еще не забыли, что у нас заключен госконтракт с аквантами? — Значит, никак? — на брутальном лице пилота так жалобно выгнулись бровки домиком, что любое женское, мужское или инопланетное сердце смягчилось бы, но на капитана эти детские уловки не действовали еще со времен службы в армии. — Никак, — отрезал он. — Один день на сдачу груза, второй на поиск возможных попутных заказов. И всё. Места в грузовом отсеке немного. Сроки контракта строго оговорены. — Ну так мне и полдня хватит, — повидаюсь с ребятами, поболтаем, пропустим пивка… По одной кружечке. Не больше! Честное кобайкерское! — Посмотрим по обстоятельствам, — Станислав знал, чем иногда чревата «одна кружечка», и ничего обещать не собирался. — Капита-ан! — взмолился Теодор. — Такая редкая удача, что мы здесь именно сейчас! Я, правда, буду держать себя в рамках. А если что — у нас второй пилот имеется, вы не забыли? Ланс, скажи, ты же всегда готов помочь другу и учителю? Станислав машинально перевел взгляд на розовый диванчик, где на протяжении всего разговора сидели рядышком Ланс и Айс. Оба ни разу не вмешались в разговор людей и вообще никак не давали ощутить свое присутствие. Остальной экипаж «Космического Мозгоеда», занятый планами на ближайшее будущее, только сейчас понял, что даже для тихого «котика» и послушного «юнги» это было слишком. Оба киборга расположились полуобернувшись друг к другу, на коленях у Ланса лежал графический планшет с каким-то наброском, а у Айса, видимо для симметрии, на руках примостилась Котька, совсем недавно переставшая дичиться нового пассажира. Со стороны могло показаться, что «шестерка» и «семерка» играют в гляделки: оба сидели в напряженных позах и сверлили друг друга взглядами, будто готовясь вот-вот перейти в боевой режим. Лицо Айса застыло в виде бесчувственной маски, как и положено для исправной биомашины. У Ланса за время жизни на «Мозгоеде» мимика приобрела более «человеческий» характер, и от взора изумленной публики не ускользнули обиженно поджатые губы и стиснутые кулаки. Оба застыли как каменные истуканы и даже, кажется, дышать перестали. — Эй, ребята, чего вы там? — забеспокоился Вениамин и подошел поближе. — Да они никак поссориться решили! Мальчики, а ну прекратите! Во-первых, на нашем корабле принято не ссориться, а обсуждать все проблемы, чтобы прийти к взаимоприемлемому решению. А, во-вторых, невежливо ругаться молча, когда другие не слышат! — И правда — сцепились! — удивился Тед. — Да у них сейчас дым из ушей пойдет и глаза покраснеют, как у Дэна, когда при нем DEX-компани вспоминают! Киборги не среагировали. Пришлось подключиться капитану. — А ну отставить! — громко скомандовал он, подходя к дивану. — Что за детская драка в песочнице? Быстро оба посмотрели на меня и доложили, в чем дело! Не хватало мне еще конфликтов на борту! Айс послушался первым. Он перевел взгляд на капитана и сделал «правильное» лицо оборудования, с готовностью ожидающего новый приказ. Видимо, объясняться он предоставил Лансу. «Котик» же сверкнул на «семерку» глазами и уставился в пол, как школьник, вызванный в кабинет директора. — Я вас слушаю, — напомнил капитан, не дождавшись ответа. Тем временем Дэн уже успел скинуть стандартный запрос для обоих, получил от каждого ответный пакет файлов и смог уловить суть конфликта. — Станислав Федотович, у них тут ничего серьезного. Так, спор об искусстве, — сообщил он, пытаясь сгладить возникшее в пультогостиной напряжение и отвести грозу от провинившихся «деток». — А подробнее? — поинтересовался капитан. Дэн, получив согласие от обоих спорщиков, как мог доходчиво изложил суть конфликта. Этим утром Ланс начал создавать свой новый эскиз — пейзаж с изображением заката на Аркадии. Исходную картинку он скачал из инфранета, и ему так понравились оттенки вечернего неба планеты-курорта, что он решил поэкспериментировать со своей палитрой, чтобы добиться такого же насыщенного темно-красного цвета и таких же глубоких синих теней, которые отбрасывали на мощеную набережную стройные аркадийские кипарисы. С некоторых пор к процессу творчества в качестве молчаливого зрителя допускался Айс. Он обычно не лез с вопросами и замечаниями, просто смотрел и усваивал новую для себя информацию. Но именно сегодня, когда «юнга» взглянул на инопланетный пейзаж, оценил положение аркадийского солнца над горизонтом, а также угол падения теней, им было по этим признакам вычислено время суток, запечатленное на пейзаже, а именно двадцать часов три минуты по местному времени. А точнехонько в это время солнце Аркадии приобретает сочный оттенок «бургунди», цветовые кординаты в межпланетной кодировке #900020. Ланс же ошибочно применил оттенок «кармин», #960018. Для подтверждения своих выводов Айс скинул коллеге несколько голографий, лично сделанных им когда-то на знаменитой планете во время пребывания там в качестве телохранителя бывшей хозяйки и теперь благополучно добытых из долгосрочной памяти. Голографии сопровождались предположением, что цвета исходника были несколько искажены при перекачке файлов. В ответ Ланс отправил собеседнику серию снимков, которыми пытался разъяснить дилетанту, что цифровая голограмма и полотно художника могут по-разному изображать объект. Для доказательства тезиса в основном использовались картины импрессионистов, которые при определенном критическом рассмотрении могли оказаться просто набором цветовых пятен, а могли быть, например, мокрой от дождя аллеей в парке. Или видом вечернего Парижа — города на Старой Земле. Или вообще девочкой с персиками. Обмен сообщениями продолжался еще некоторое время, причем обе стороны были твердо убеждены в своей правоте. Айс утверждал, что такое изображение является неправдой и обманом зрителя. Ланс отстаивал право художника на собственное видение мира. Когда Дэн закончил свой несколько сбивчивый пересказ, человеческая часть экипажа уже покатывалась от хохота. Даже Михалыч, привлеченный рассказом навигатора, выбрался из машинного отсека и тихо пробрался на кухню, чтобы перехватить конфетку-другую и запить свежезаваренным чаем. Теперь механик поставил чашку на стол, боясь расплескать содержимое, так как руки его тряслись от смеха. Оба же «художника» отсели друг от друга как можно дальше, притиснувшись к боковинам дивана, и нахохлились, как два замерзших воробья. — Детский сад! — резюмировал капитан, вытирая выступившие на глазах слезы. — Немедленно помиритесь. Вы оба правы. И спорить тут не о чем. Услышав это утверждение, «младшие» синхронно вскинули головы и уставились на капитана непонимающими взглядами. Как можно было быть правыми обоим, они не поняли. Но прямой приказ капитана не допускал двойного толкования. Тут же Айс вызвал из памяти картинку из очередного сериала и поделился ею с оппонентом. В этом фрагменте два малолетних героя, чтобы показать друг другу свои мирные намерения, сцепились мизинцами, и, потрясая соединенными руками, продекламировали: «Мирись, мирись, мирись и больше не дерись». Других ритуалов примирения Айс не знал, поэтому просто спустил на пол Котьку и первым протянул руку. Ланс был осведомлен в данном вопросе еще меньше, поэтому подыграл пассажиру в воспроизведении странного человеческого обычая, после чего, все еще немного дуясь на обидчика, ушел в свою каюту. Айс остался в пультогостиной, старательно слившись с мебелью и не отсвечивая. — Телячьи нежности, — хмыкнул Тед. — Можно было просто друг другу руки пожать. — Информация сохранена, — невинно глядя в глаза пилоту, доложил Айс. — А у малыша появилось свое мнение, — с довольным видом констатировал Вениамин, азартно потирая руки. — Хороший признак. Надо рассказать Кире, она будет рада. Тед же, видя, что капитан после благополучного разрешения конфликта пребывает в отличном настроении, снова решил попытать счастья. — Ну так что, Станислав Федотович? Я свяжусь с Бизоном? Может, выкрою время для встречи? — Свяжись, — не стал запрещать капитан. — Но ничего не обещай. — Слушаюсь! — шутливо козырнул Тед и набрал на клавиатуре давно известный ему номер. Через полминуты в вирт-окне появилась хмурая бородатая физиономия. Ее обладатель поправил черепастую черно-белую бандану, внимательно всмотрелся в лицо собеседника и тут же расплылся в улыбке. — Гризли! Сколько лет, сколько зим! — прогудел бородатый. — Какими судьбами? — Здорово, Бизон! Да вот, по работе. А ты? На фест прилетел? — Ну да, — кивнул бородатый. — На весь не успевал, так хоть на закрытии побываю. Присоединяйся! Мы сегодня собираемся у Колчана в мастерской, а потом идем на гала-концерт. — У Колчана? Он что, здесь живет? — Да, и уже давно. Машинки починяет. От клиентуры отбоя нет! — Надо же, не знал! Ну как он поживает, наш друг Нах… — Эй, — погрозил пальцем бородатый. — Он не любит, когда его так называют. Ты ведь тоже не хотел оставаться на всю жизнь Тедди? — Ладно-ладно, не буду. На концерт, боюсь, времени не хватит, а повидаться постараюсь, хоть ненадолго. Ну так где встречаемся? — В его ангаре. Это на окраине, в промзоне на пути от космопорта к центру. Я тебе скину координаты. — Скидывай! — Бывай, чувак! Моя очередь скоро. Бизон подмигнул и отключился. Тед покосился на капитана, но тот хранил молчание. Впрочем, шансы на встречу с друзьями все еще оставались. — Ты бы лучше связался с Кирой, — напомнил Станислав. — Мы здесь прежде всего для этого. Айс при этих словах не то чтобы помрачнел, но не обрадовался точно. Его переселение в ОЗК означало новые перемены, а их в последнее время было слишком много. Только-только он начал привыкать к образу жизни «мозгоедов», а тут — очередная новая жизнь, которая еще неизвестно какой будет. — Один момент! — пилот повернулся к пульту и вызвал номер Киры, но на том конце не отвечали. Сделав еще три попытки, Тед вопросительно посмотрел на капитана. Тот пожал плечами, сказал, чтобы Тед попробовал дозвониться еще хотя бы пару раз, и направился в свою каюту за комплектом документов для таможни — очередь действительно двигалась быстро. Дэн между тем с совершенно невинным видом осведомился: — Как ты там хотел назвать своего приятеля, Тедди? Какое-то необычное прозвище! Тед заулыбался: — Запомнил, рыжий вредина? Боевой позывной еще надо заслужить. Я вот свой быстро заслужил. А Колчан почти полгода откликался на… — пилот покосился на доктора, который не то чтобы принципиально не ругался нецензурными словами, а их, похоже, вовсе не знал, — в общем, это было просто сокращение от его настоящего имени — Натаниэль Херсонский. Он, конечно, бесился, ругался, три раза ввязывался в драку, но сам получал за наглость. Ну а в один прекрасный день… — Тед подмигнул и выразительно стукнул одним кулаком о другой. — Теперь он уважаемый человек. — Информация сохранена, — подал голос Айс со своего диванчика. — Оп! Этот рассказ был не для тебя, — поспешно заверил «крестника» Тед. — Сейчас получу еще от капитана за совращение малолетних с истинного пути… Вообще драться нехорошо. И ругаться тоже. Понял? — строгим голосом вопросил «крестный» в сторону дивана. — Понял, — скромно ответили оттуда. — Так, документы готовы, — сказал капитан, войдя в пультогостиную. — Сколько нам еще ждать? — Не более получаса, — ответил навигатор. — Если не случится внеочередных вводных и сохранится прежняя скорость процесса. — Отлично. Еще кружку кофе я выпить успею, — Станислав отошел к чайнику и зазвенел посудой. — Что там с Кирой? — Не отзывается, — отрапортовал Тед. — Ладно, свяжемся с ней из космопорта. Со стороны пульта послышался новый вызов. — Это твой друг, кэп, — сообщила невидимая Маша. — Чего прячешься? — усмехнулся капитан, бросив привычный взгляд на голоплатформу и никого на ней не увидев. — И он еще спрашивает! — возмутилась искин. — Приличной женщине надеть нечего, а он спрашивает! Вся одежда из прошлогодних коллекций или пошлых секонд-хендов. Ты вообще когда в последний раз обо мне думал, а? Тиран! Деспот! — Ну, так в чем проблема? Выходи голая, — хмыкнул пилот. — Чего мы там не видели? — Хам! — взвизгнула Маша. — Полиции на тебя нет. Кстати, это Роджер Сакаи. — Так соединяй скорее, — капитан знал по опыту, что звонить без серьезного повода Сакаи не будет. В развернувшемся вирт-окне экипаж увидел кают-компанию «Сигурэ» и всю команду друзей в полном составе. Лица у них были какие-то нерадостные. Полина вообще выглядела так, будто всю ночь напролет проплакала: красные опухшие глаза, потухший взгляд, постоянно шмыгающий нос. Держалась она позади остальных, что было само по себе необычно. — Что случилось, ребята? — с неподдельной тревогой в голосе спросил Станислав. — Роджер, в чем дело? Полли? Да не молчите вы! К капитанскому пульту немедленно подтянулась вся команда, даже Ланс вышел из каюты. — Здравствуйте, — воспитанный капитан «Сигурэ» был верен себе. — У нас, в общем, все нормально. Просто случилось кое-что… — он бросил искоса тревожный взгляд на Полину, будто опасался, что она сейчас опять заплачет, но та закусила губы и отвернулась, мужественно удерживаясь от слез. — Помните, когда мы в последний раз выходили с вами на связь, то беседовали о транспорте с контрабандными животными. — Э-э… Эрэйские собаки? Помню, — кивнул Станислав. — Вы собирались передать их «живым». — Мы и передали. Но транспорт не явился к месту назначения и пропал. Мы искали. Везде, где могли, искали. Спрашивали у коллег, звонили в центральный офис этих любителей природы. Журналистку одну знакомую пытали. Никто ничего не слышал. Видимо, безмерная скорбь Полины отразилась и на прочих членах команды. Лица у всех были горестные и унылые, то ли от грусти по пропавшим зверюшкам, то ли от сочувствия к дорогой супруге капитана. — Ну-у, не надо отчаиваться, — попытался утешить полицейских Вениамин. — Могли потерпеть аварию и повредить средства связи, могли попасть в завис, могли неправильно рассчитать трассу… — Да, это все так, — не стал спорить Роджер, — и все же, если вы что-нибудь услышите о них, сообщите нам, пожалуйста. — Пожалуйста! — повторила несчастная Полли, так посмотрев на друзей, что нельзя было не пообещать, что экипаж «Космического Мозгоеда» сделает для нее все возможное. — Транспорт назывался «Вентура», направлялся на Пирей, — дополнил свой рассказ Роджер. — И вообще, Станислав, вы бываете в самых разных местах. Если где-нибудь услышите хотя бы обрывки какой-либо информации — сообщите нам. Особенно о животных с Эрэо. Или вообще о любых инцидентах, связанных с животными. Станислав пожал плечами и вопросительно обвел глазами команду. — Хорошо, но мы в последнее время ничего такого не слыхали. Никто ничего не вспомнит, ребята? «Мозгоеды» добросовестно задумались, но, похоже, сказать им было нечего. Только Дэн чуть подался вперед, будто хотел что-то сообщить, но потом передумал и отвел глаза. — Что, Дэн? Что ты хотел сказать? Говори! — тут же взвилась Полина, растолкав Винни и Фрэнка и вырвавшись вперед, к самому вирт-окну. — Я не знаю, пригодится вам это или нет, — пожал плечами Дэн, — но когда мы были на Аквалите, всего несколько дней назад, местные полностью разгромили центаврианскую лабораторию, которая проводила запрещенные опыты над животными. Зеленых оштрафовали и выслали с планеты. — Центавриане? Эти могли, да, — задумчиво сказал Роджер. — Но не факт, что это как-то связано с нашим транспортом. В любом случае — спасибо. Попробуем зайти и с этой стороны. — Всегда можете на нас рассчитывать, — пообещал Станислав. — А сейчас простите, нам пора проходить таможню. — До свиданья. И спасибо за поддержку, — капитан «Сигурэ» прервал сеанс. Вирт-окно, несколько раз мигнув в воздухе, рассыпалось на пиксели и постепенно полностью исчезло. — Веселая планета, — пробормотал Станислав, надевая фуражку и застегивая китель на все пуговицы. — Мы еще и сесть не успели, а уже столько новостей. Странно, что Кира не отвечает. Ну да ладно, у нас еще два дня. Мы все успеем! — Конечно, успеем! — оптимистично отозвался Вениамин. — Когда это мы да не успевали?