Ледяное сердце

— Ladro! Misero! Чтоб ты сдох, bastardo!* — взъерошенный навигатор прямо заходился криком, как ребенок, у которого подло отняли надкушенную шоколадку. — Cazzo, отдай мне мои перчатки, или я страшно тебе отомщу! — Давай, начинай! — Винни, твердо уверенный в своей безнаказанности, лишь состроил презрительную гримасу. — Отдай! — требовательно протянул руку Фрэнк, пытаясь прийти в себя и отдышаться. — Отдай, по-хорошему прошу! Сначала ему пришлось гнаться за Винни по трапу наверх, потом до самой кают-компании, потом кидать в него диванные подушки и прочие не очень тяжелые предметы, от которых пилот «Сигурэ» на удивление ловко уворачивался, что было особенно обидно — Фрэнк так ничем в него ни разу не попал. — Что за шум? — спросил Сакаи, входя в помещение и принимая подобающий капитану строгий вид. — Почему вы еще не на улице? О, ты уже здесь, дорогая? — улыбнулся он расположившейся на диванчике с собакой на руках Полине. — И ты, Джилл? Ну как, успешно? — Вполне, — ответила Джилл и поправила комбинезон, распространяя вокруг себя легкий аромат растворителя. — Мы свою часть работы сделали. Теперь очередь мальчиков. — Этот тупой осел украл мои перчатки, кэп, — напомнил о себе Фумагалли. — Как я теперь смогу работать с растворителем? — Ничего, — ухмыльнулся Винни. — Не стоит так беречь свои нежные ручки. Будь мужиком в конце концов! — Ага! А сам-то? — Фрэнк так и вспыхнул от обиды. — Тогда отдай мне свои! Будь мужиком! — Вот еще! — пилот презрительно повернулся к навигатору спиной. — В большой семье не щелкай клювом. Это тебе за того дохлого паука в моем тапке. — Так. А ну-ка прекратить, — негромко, но решительно прервал их нескончаемый спор Роджер. — Что за детский сад! Пилот Черноу, отдать перчатки навигатору. Это приказ. — На, подавись, — Винни поджал губы, достал из кармана вторую пару резиновых перчаток и небрежно швырнул в сторону навигатора. Тот сверкнул на него глазами, но молча подобрал. — А теперь приступайте к выполнению задания. Оба! Парочка друзей-неприятелей удалилась к выходу. — Я тебе это еще припомню, – пробормотал Фрэнк в широкую спину идущего впереди пилота. — Р-разговорчики! — рыкнул вслед Сакаи, которому уже поднадоели ежедневные разборки двух несносных типов. — Синдзимаэ**! Семья у них… Про себя Роджер догадывался, что этот постоянный балаган ребята устраивают, чтобы хоть немного развеселить Полину. После пропажи транспорта с животными хорошее настроение возвращалось к ней крайне редко. Роджер и сам делал все что мог для убитой горем жены, но безуспешно. Оставалось надеяться, что и эту рану излечит время. Медсестра «Сигурэ» почему-то чувствовала себя виноватой. Ей все время казалось, что ее или кого-нибудь из команды должно было чем-то насторожить поведение экипажа транспорта из Центра содержания конфискованных животных. Но увы, она сама лично помогала перемещать клетки из временного помещения на корабль, и ничто никак не дало ей повода усомниться в том, что ее звериков, которых она успела всей душой полюбить, ждут радушный прием и заботливые руки персонала Центра. У пилота, навигатора и техника, они же по совместительству штатные зоологи Центра, были в порядке все документы. Их форменные комбинезоны с нашивками были по размеру — явно не сняты с команды, запрятанной злодеями в машинный отсек за реактор. По отдельным репликам и по умелым слаженным действиям Полина поняла, что ребята знают свое дело и умеют обращаться с животными. А итог всему — пропавший транспорт и затерянные в бескрайнем космосе бедные звери. Может быть, команда действительно была настоящей, а транспортный корабль неизвестные злоумышленники захватили уже потом, по пути на Пирей? Ответа не было. Все свое внимание Полина теперь отдавала оставшейся на «Сигурэ» левретке и буквально не спускала собаку с рук, чем вызывала нешуточную ревность со стороны мужа. Между тем Винни с Фрэнком уже выбрались на улицу, надели респираторы и приступили к работе. Собственно, на Пирее «Сигурэ» оказался именно по причине того, что небольшая планетка примыкала к их сектору патрулирования, и отлучиться на денек чуть в сторону им никто не мог помешать — в зоне ответственности корвета в данный момент все было спокойно. Но, как обычно, даже здесь, на этом обломке цивилизации, команда Роджера огребла себе немножко приключений. Приземлившись на Пирее, Роджер с Винни и Полиной первым делом посетили Центр. Расспросы опять ни к чему не привели — сотрудники лишь повторили то, о чем уже докладывали во время видеоконференций по инфранету. Версия с «центаврианским следом» также не нашла подтверждения. Команда с кислыми лицами и паршивым настроением уже загрузилась в служебный флайер, когда на общей частоте было передано сообщение о перехвате банды трекрейсеров, как раз пролетающих в квадрате нахождения флайера. Роджер, как честный полицейский, не мог не помочь коллегам, а Винни был только рад поводу погонять как следует. Трекрейсерство, модное увлечение «золотой молодежи», уже миновало свой пик популярности во внутренних мирах, но на Пирее мода, как обычно в провинции, слегка запаздывала. Теплая компания мажоров из сыновей местных тузов уже несколько месяцев донимала здешнюю полицию. Молодые придурки на аэроскутерах и гоночных флайерах носились на предельных скоростях прямо по городским аэромагистралям, напрочь игнорируя все правила воздушного движения. Спустя всего несколько секунд после того, как капитан дал знать полиции Пирея о своем добровольном присоединении к операции, экипаж флайера с «Сигурэ» с легким удивлением прослушал рев нескольких моторов и проводил глазами троицу болидов, украшенных яркой аэрографией. Это были они, нарушители. Тут же раздался вой полицейских сирен, и показались два полицейских флайера, несущиеся вдогонку. Винни резко стартанул и под верещание собственной включенной сирены быстро занял лидирующее место среди преследователей. Нарушителей задержали. Полицейские флайеры принудили их сесть на небольшой площади на окраине столицы. Но молодые вандалы, увидев, что их игра проиграна, решили напоследок поглумиться — открыли боковые дверцы, выскочили наружу и выпустили из двух огромных баллонов по струе яркой краски прямо в лобовые стекла патрульных машин. Негодяев, конечно, задержали, и полицейские Пирея позаботились о том, чтобы при всем соблюдении внешней стороны процедуры, арест и последующее пребывание в изоляторе стало для них незабываемым. Краска была отличная — ярко-фиолетовая и очень трудно смываемая. Единственный на этой захолустной планетке робот-мойщик был передан в распоряжение команды флайера с Пирея, который пострадал гораздо больше, чем машина галактических копов. Второму планетарному флайеру повезло — в него почти не попали. Ну, а команде «Сигурэ» была предложена огромная бутылка растворителя и пожелание поскорее справиться с проблемой своими силами. Причем справляться надо было оперативно — завтра утром необходимо снова выйти на патрулирование сектора, а такую неуставную окраску машины начальство не одобрит, можно не сомневаться! Джилл, увидев, во что превратился флайер, сначала пришла в ужас, но потом успокоилась, выдала всей команде по паре резиновых перчаток и предложила разбиться по двое, чтобы не мешать друг другу работой в восемь рук. Почему восемь? Потому что механик сразу же предложила избавить от грязной работы капитана. Первыми в пару встали сама Джилл и Полина, честно отмыв половину запачканной поверхности. Потом настала очередь Винни и Фрэнка. Беззаботный навигатор вышел на трап, повесил свои перчатки на перила и нагнулся, чтобы поправить «липучку» на ботинке. Коварный пилот воспользовался его невниманием, тихо подкравшись и стащив перчатки, после чего сделал невинное лицо и заявил, что к их исчезновению никакого отношения не имеет. Сцена с перчатками была забавной, но грустная Полина, едва улыбнувшись, снова погрузилась в печаль. — Не грусти, Полли-ньян, — сочувственным тоном проговорил Роджер, садясь рядом с женой. — Мы сделаем все, что в наших силах. — Аригато, мой капитан. Я знаю. Роджер, не стесняясь удобно устроившейся в соседнем кресле Джилл, протянул к Полине руку, взял ее кисть в свою и поцеловал. — Пахнешь растворителем, — усмехнулся он. — Это не вредно для собаки? — Наверное, нет. Если бы ей не понравилось, она бы ушла. — Уйдет она от тебя, как же, — проворчал капитан. — О вас теперь только песню сложить осталось. Внезапно Джилл подскочила в кресле и уставилась на капитана блестящими синими глазами: — Песню! Да, капитан! Хорошо, что вы напомнили! Я все-таки связалась с Наталией Пятихлеб, помните такую? — Конечно, помню. Я и сам собирался… Да вот закрутился, — попытался оправдать свою забывчивость Роджер. — Ничего-ничего. Я написала ее секретарю, поскольку сама певица — человек очень занятой и востребованный. Но с нами она обязательно поговорит. Секретарь была так уверена в этом, потому что речь идет об Эрэо. Раньше Пятихлеб просто обожала эту планету, но в последнее время избегает разговоров о ней. Единственное, что может ее заинтересовать — это эрэйские собаки. — Почему? — вскинулась Полина. — У нее уже есть такая собака, и она, судя по всему, знает о таких животных больше, чем кто-либо из людей. — А вот сейчас и узнаем. Сегодня вечером певица как раз свободна и может с нами побеседовать. — Свяжись с ней немедленно, — приказал Роджер. Джилл подключилась к сети и набрала номер. В вирт-окне показалась эффектная блондинка, немолодая, но ухоженная. На грудь ее была старомодно перекинута толстенная светлая коса. Певица как раз отклеивала с глаз накладные ресницы и не сразу поняла, с кем разговаривает. — Ну чего тебе опять надо, басалай захухряный? — выкрикнула она хорошо поставленным голосом. — Убирайся в… Хм, а вы кто такие, дитятки? Автографы по почте не пересылаю, материально не помогаю, прослушивания на расстоянии не провожу, только лично… — Пятихлеб, бросив беглый взгляд в вирт-окно, начала влажной салфеткой стирать грим с лица. — Здравствуйте, Наталия Дмитриевна, — робко поздоровалась Джилл. — Мы вовсе не поклонники. То есть, мы, конечно, поклонники вашего таланта, но не собирались вас донимать. Мы полицейские. Ваш секретарь должна была вам доложить. — А, припоминаю. Не обижайтесь на меня, расщеколду старую. Я как раз репетирую постановку в старинном русском стиле. Вот, вошла в образ, выйти никак не могу, — певица, не прерывая своего занятия, засмеялась молодым звонким смехом. — Ну, чего надо, глуздыри-свербигузки? — Меня зовут Роджер Сакаи, — вежливо начал Роджер. — Я капитан галактической полиции, мы расследуем одно запутанное дело о контрабандистах. Это мои коллеги, Полина и Джилл. — Как-как тебя зовут, добрый молодец? — Можно просто Роджер, — стараясь быть вежливым с немолодой женщиной, продолжил полицейский. — Как скажешь, витязь. А какие касатушки с тобой! Двух сразу отхватил? О-о… — певица наконец внимательно оглядела своих собеседников и осеклась. — Это… Это Нера? Это моя Нерочка? — Вы про собаку? Нет, это собака моей жены, ее зовут Леда. И, кстати, она появилась у нас на корабле именно благодаря тем самым контрабандистам. — Нерочка, — грустно повторила Наталия, сразу потеряв весь свой задор и постарев за пять секунд на несколько лет. — Да, теперь я вижу, что это не она. — Подождите, — не поняла Полина. — А ваша Нера разве не с вами? — Она пропала, — упавшим голосом сообщила певица. — Она исчезла уже больше года назад. — А в полицию вы заявляли? — Конечно, не заявляла! — отрезала Пятихлеб. — Вы думаете, полиция стала бы заниматься такой мелочью, как потерянная комнатная собачка? — Но ведь это ваша собачка. Вы не последний человек на вашей планете. И собака эта очень дорогая, почти уникальная. — Я очень не хотела, чтобы это попало в газеты, — призналась певица после некоторого молчания, — но я искала. Мне помогали друзья. Я наняла частного детектива. Но все было безрезультатно, —упавшим голосом заключила она. Роджер вдруг понял, что женщина в вирт-окне с трудом борется со слезами. — Вы не представляете, как я ее любила, — продолжала Пятихлеб. — Она стала мне просто необходима. Каждый день я приходила с трудных долгих спектаклей, с репетиций, с приемов и банкетов, которые мне надоели до чертиков, но дома меня ждала Нера. Я брала ее на руки и чувствовала, как силы возвращаются ко мне. И она тоже любила меня и понимала, как ни один человек в мире. Роджер хотел было возразить, что ни одно домашнее животное не может заменить близкого человека, но покосился в сторону Полины и понял, что лучше промолчать. На лице супруги капитана было написано самое искреннее сострадание, да и чувствительная Джилл, казалось, тоже начнет сейчас хлюпать носом. — Как это случилось? — самым деловым тоном спросил Роджер, стараясь отвлечь собеседницу от бесполезных переживаний. — Я отнесла Нерочку в салон. Там ей регулярно делали стрижку, особенно необходимо это было в конце весны, перед наступлением летней жары. Все шло как обычно. Я заехала за ней через два часа, но Нерочки там уже не было. Персонал клянется, что оставил собачку одну буквально на минуту, пока мастер ходил за подходящими ножницами, особо острыми, так как шерсть эрэйских собак не поддается обычным. При этом ни на одной камере наблюдения не было зафиксировано ничего подозрительного: никто из посторонних в салон не входил и ничего необычного не выносил. Прямо мистика какая-то. — Скажите, а среди вашего окружения были люди, которые проявляли к вашей собаке повышенный интерес? Задавали много вопросов? Или вообще пытались у вас ее купить? — Интерес проявляли почти все знакомые. Не погладить, не пощекотать, не посюсюкать над такой милашкой было невозможно. — Ну а все же? Конкретные деловые вопросы от кого-то были? Звезда задумалась примерно на полминуты, но потом отрицательно качнула головой: — Чтобы купить — нет. А вопросы, конечно, задавали. Например, директор ВДМ, синьор Сибелиус. Он старинный друг нашей семьи и я не могу его ни в чем подозревать, так и знайте. — Хорошо. А еще кто? — Ну… Премьер-министр спрашивал, не сведу ли я его со своими эрэйскими друзьями. Глава одного концерна на приеме интересовался, сколько может стоить такая собака. Хотел сделать дорогой подарок своему пожилому родственнику, чтобы склонить его к продаже пакета акций. Центаврианский культурный атташе… — Так! — сразу же принял охотничью стойку Роджер. — С этого места поподробнее, пожалуйста! — Да что там поподробней! — отмахнулась певица. — Это было уже давно, и я мало что помню. К тому же он отвратительный, неприятнейший тип, как и все эти лягушки, простите меня за нетолерантность… Лучше поговорите с ним сами. У меня где-то была его визитка. — Очень хорошо. Скиньте, пожалуйста на мой номер, — Роджер продиктовал несколько цифр, а Пятихлеб записала. — И еще. Нам надо знать как можно больше об Эрэо. Возможно, это спасет жизнь более чем десятку эрэйских животных. И не только им. — Да пожалуйста. После пропажи Нерочки я перестала вести свой блог и охладела к этой теме. Но я могу дать вам ключи от своего сайта. Читайте все мои записи, опубликованные, закрытые, черновики — пожалуйста, буду рада, если это поможет. — Будем очень благодарны, — кивнул Роджер. — Сейчас вышлю. Здравы будьте, чадушки. И берегите свою питомицу! Троица детективов сидела и переваривала полученную информацию, когда с улицы вернулись пропахшие краской и растворителем Винни и Фрэнк. Джилл тут же упорхнула из кают-компании проверять их работу. Роджер кратко пересказал коллегам содержание беседы с певицей, они выслушали и собирались уже пойти переодеваться и отмываться, но Полина спустила Леду с рук, встала и остановила пилота, произнеся в удаляющуюся спину: — Кстати, Винсент, у меня к тебе дело. — Что такое? — насторожился тот, разворачиваясь. — Я, как обычно, здоровее самого здорового быка. Какие у тебя могут быть ко мне дела? — Да вот, — развела руками Полина. — Помнишь наше плановое обследование? Озадаченный Винни кивнул. Ну обследование, и что? Не в первый раз… — Мне не понравился твой гемоглобин. В прошлый раз была нижняя граница нормы, а сейчас уже чуть-чуть за норму. В общем, надо пить витамины. — Бэ-э-э, — скривился здоровяк. — Меня, Винсента Черноу, пичкать пилюлями, как старичка-пенсионера? Ну уж нет! — Не бойся, Винни, — Фрэнк, конечно, не удержался от того, чтобы не подначить приятеля. — Сейчас витамины выпускают в очень даже симпатичной форме — в виде мармеладных мишек. Или драже с фруктовыми вкусами. Даже не понадобится виски, чтобы запить. Ты сможешь, я в тебя верю! Винни сжал свои немаленькие кулаки и приготовился съездить наглому хакеру в ухо, когда Полина, сама того не желая, подлила масла в огонь. — Ну, если ты так не любишь таблетки, можно делать витаминные уколы. Этого сержант вынести уже никак не мог. Он тут же весьма агрессивным жестом наставил на жену капитана указательный палец и почти выкрикнул: — О нет, женщина! Больше никаких уко… Но его великолепная театральная реплика так и осталась незаконченной. Невесть откуда взявшаяся Леда внезапно материализовалась между хозяйкой и пилотом. Обычно кроткое создание было просто не узнать. Она прижала уши, оскалилась и зарычала. Это, конечно, не было повторением знаменитой арии робособаки, созданной Винни когда-то на Степянке. Инфразвука здесь не было и в помине. Но рычание Леды вовсе не напоминало голос милой комнатной собачки. Это рычали три свирепых медведя. Или десять голодных демонов. Жуткий низкий рык длился всего несколько секунд. Собака, сочтя, что предупреждение было достаточно ясным, отступила назад, к ногам Полины и еще раз показала зубы, уже молча, но не менее грозно. Роджер и Винни застыли на местах, будто пораженные молнией. Фрэнк тут же шустро смылся в коридор. Полина, сама не на шутку испугавшись, все-таки не забыла о том, что именно ее левретка признала своей хозяйкой, поэтому что-то предпринять надо было именно ей. — Нет, Леда, не надо, — постаравшись придать голосу мягкости и теплоты, выговорила девушка. — Успокойся. Винни не хотел ничего плохого. Мы просто шутили. Иди ко мне, садись рядышком. — Она присела в кресло и похлопала себя по колену. Леда издала что-то похожее на сдавленный сип и еще раз показала великолепный оскал, после чего послушно отошла к хозяйке и присела у ее ног. Зоолог бесстрашно протянула руку и погладила ее по шелковистой шерсти. — Ну-ну, маленькая. Здесь у меня нет врагов, правда. Ребята меня очень любят. Мы просто так общаемся. Иногда ругаемся, иногда и голос повышаем друг на друга. Это твои эрэйцы, наверное, всегда такие сдержанные и спокойные. А мы — люди, не забывай об этом. Ты понимаешь меня, хорошая моя? Собака посмотрела Полине прямо в лицо, коротко тявкнула и улеглась на пол. Через несколько секунд раздалось привычное собачье «мурлыканье». — Успокоилась, — констатировал Роджер, с удивленным видом наблюдавший всю сцену. — Дорогая, я начинаю тебя бояться. Что за монстра ты воспитала? А если я захочу тебя поцеловать, она и на меня зарычит? Или вообще укусит? — Это не монстр, милый капитан. Это всего лишь маленькая собачка, которая любит свою хозяйку. Никого она не укусит. И, я думаю, со временем привыкнет и к шуточкам Фрэнка, и к воплям Винни, и к смешкам Джилл. Правда, Леда? — Да ну ее, — проворчал Фрэнк, боязливо высунувший голову в дверной проем из коридора. — Собака она и есть собака. Зверь, как ни крути. Я теперь, наверное, тоже буду ее бояться. Собака продолжала тихо мурлыкать. — Вот видите, она все понимает и уже успокоилась. Роджер, подойди, сядь рядом. Погладь ее. Она знает, что я люблю вас всех. Просто не хочет, чтобы меня кто-нибудь случайно обидел. Роджер, понимая, что мир и согласие в команде прежде всего, собрался с духом. Надо было подать пример подчиненным. Что для истинного самурая погладить инопланетную собаку? И не только собаку. Даже потрепать за уши голодного волка или положить руку в пасть льву — просто пустяк, поскольку истинная сила духа подчиняет себе любую стихию, дикого зверя или даже капризную женщину. Он присел на корточки рядом с левреткой и положил ладонь на ее волнистую блестящую шерсть. Леда приняла ласку капитана благосклонно. Сакаи, осмелев, почесал собаку за ухом, встал и обратился к команде: — Ну вот, видите? Все в порядке. — Ага, все в полном порядке, — раздался жизнерадостный голосок Джилл. — Я все проверила — чистота и блеск. Завтра можем выходить на патрулирование. Ой, — механик не сразу заметила бледное лицо Фрэнка и озадаченную физиономию Винни. — А что тут у вас случилось? — Ничего особенного, — сообщил навигатор, прячась за спиной у хрупкой блондинки, пока та входил в кают-компанию. — Просто собака нашего любимого медработника сегодня показала себя во всей красе. Слышала бы ты, как она зверски зарычала на бедного Винни, когда он неудачно пошутил и слишком размахался руками. По-моему, даже переборки от ее рыка затряслись. — Правда? Я действительно что-то такое слышала, когда по пути сюда наведалась в машинный отсек, — кивнула Джилл, — но подумала, что это генератор какие-то вибрации выдает от перенапряжения. — Она всего лишь меня защищала, — объяснила Полина. — Странно. Ребята, мы с вами перелопатили всю доступную информацию об эрэйских собаках, но нигде не упоминалось о том, что они могут играть не только роль компаньона, но и телохранителя. Мне кажется, что наша киска показала далеко не все, на что способна. — Действительно, — задумчиво произнес Роджер, присаживаясь в кресло рядом с женой. — Почему так? Остальная команда, поняв, что в кают-компании снова воцарились мир и дружба, тоже рассредоточилась по диванам и стульям. — Может быть потому, — продолжил свои рассуждения капитан, — что мы смотрели всю информацию, доступную людям. Именно людям. Что мы как раса знаем об этом чуде природы? То, что их среди нас буквально считанные экземпляры. Помните, кому эрэйцы делали такие дорогие подарки? Президентам, миллионерам, знаменитостям. А те, в свою очередь, наверняка отдавали их на попечение своим женам и детям. Все-таки это… прости меня, Полли, но это немужская порода. — Согласен, — подал голос Винни. — Если уж брать живого пса, а не робособаку, то настоящий мужик предпочтет шесского дога или добербуля. Да и бойцовские способности нашей малышки под большим вопросом. Грозное рычание — еще не признак силы. — А давай проверим. На тебе, — предложил Фрэнк. — Отвали, — небрежно махнул рукой Винни. — Возможно, ты прав, — поддержал пилота капитан. — А если такая собака всю жизнь живет в особняке миллионера или министра, с какими опасностями, угрожающими ее хозяйке, она может столкнуться? Да ни с какими. Ты, Полли, наверное, была первой, кто пробудил в эрэйской левретке, живущей среди людей, инстинкт телохранителя. — А семейные скандалы? — не согласилась Джилл. — Всякие там крики и ругань бывают и в самом благородном семействе! — Ну, видимо, эрэйцы тщательно выбирают, кому можно сделать такой подарок, а кому нет, — предположил Винни. — Или предупреждают, что такая собака не выносит шума и ссор. — А вот интересно, как у них там, на Эрэо? Есть от кого охранять хозяев? — спросила Джилл. — Давайте вспомним все, что мы нарыли по этой планете. — Ох, нарыли мы немало, — вздохнул Фрэнк, вспомнив свою лекцию. — А я вот что вспомнила, — вскинулась Джилл. — В блоге Наталии Пятихлеб есть ссылка на эрэйский сайт, а на этом самом сайте я видела несколько голографий. Среди них были и обычные голо, и снимки старинных картин с какими-то королями. — На Эрэо никогда не было королей, — поправил Фрэнк. — Скорее всего это были протекторы или кондикторы. — Неважно, — отмахнулась блондинка. — Зато многие из них держали на руках именно такую собаку. Ну как на парадном портрете в старину, помните? Дама с горностаем или испанский гранд с собачкой под мышкой. — Возможно, наши министры и их жены никогда не живут в таком тесном контакте со своим питомцем, как ты, Полли, — ревнивым тоном высказал свое предположение Сакаи. — Эта собака даже в твоей постели бывает чаще, чем… Кх-кх… Капитан «Сигурэ» прервал свою реплику, смущенно закашлявшись. Команда тактично сделала вид, что не нашла в его словах ничего смешного. — Так! А что это вы все так разболтались? — Роджер, добавив командных нот в голос, решил напомнить своим зубоскалам, кто, собственно, здесь хозяин. — А ну по местам согласно распорядку! — Есть, капитан! — пилот откликнулся первым. Остальные нестройным хором голосов поддержали его и неспешно разбрелись по местам.