Заноза в заднице

      Рейды были весьма распространенным наказанием в частях. Степень тяжести нарушения определяла район, куда посылали провинившегося, род его деятельности и срок самого рейда. Проще всего было тем, кого отправляли в обычный патруль. Им можно было не вылезать из антиграва и просто таращиться в окна, фиксируя свой маршрут в контрольных точках. Но обычно наказания были круче. Например, проверять уровень заряда вкопанных в землю сигнальных маяков или менять в них фильтры. Для этого приходилось, давясь пылью, ковыряться в сухой земле, осматривая приборы. Сопутствующие же трудности и лишения, которые приходилось терпеть солдату все это время, определялись исключительно фантазией и уровнем жестокости командиров. Именно в такой рейд и отправили Хикса.       Восемь дней без долбоеба-снайпера были похожи на глоток свежего воздуха в загазованной камере. В части была тишь да благодать. Хаймер принял в строй новобранцев, провел инструктаж, побеседовал с каждым лично и остался доволен. Хорошие ребята, простые, крепкие и славные. Но одна лишь мысль о том, что скоро из рейда должен вернуться Хикс, отравляла всю уставную идиллию, привнося в нее гадкий привкус неизбежного пиздеца. Новички были излюбленной добычей Райсона, и солдаты уже втихаря делали ставки, гадая, на кого псих-снайпер набросится в первую очередь. Лидировал рядовой Томсон, потому что он был не только здоровенным бугаем, но еще и любил пошутить в кругу сослуживцев. Иными словами, веселый, открытый и общительный мужик. Это и делало его идеальной мишенью для нападок Хикса.       Однако Ник не сидел сложа руки. Капитан твердо решил докопаться до правды и узнать, что не так с тем, кого он считал одним из лучших своих бойцов, но худшим из людей. Для исполнения этого плана он прибегнул к самому элементарному и аморальному методу – слежке. Простых наблюдений было недостаточно, поэтому для надежности и результативности Хаймер установил камеры с датчиками движения в комнате Райсона и душевой. Капитан помнил, что именно туда он обычно уползал после драки. Дело попахивало откровенным извращением, но иного выхода не было. В бою все средства хороши. Он честно попробовал обойтись с Хиксом как с нормальным человеком, но тот по-хорошему не захотел. Значит, будет по-плохому.       В такие интимные подробности, как установка камер в приватной зоне, капитан, ясное дело, никого посвящать не стал. Своим парням он просто велел приглядывать за новобранцами повнимательнее после того, как Хикс вернется в часть, и принялся ждать.

* * *

      Райсон явился под вечер, задержавшись в наряде почти на день. Засбоила подача топлива в антиграве, и пришлось потратить шесть часов на ремонт. Сержант малость похудел и осунулся – Хаймер в качестве дополнительного наказания выдал только половину нормы по пайкам – но выглядел все равно бодро. Это расстраивало. Лучше бы сукин сын валился с ног от усталости, так, глядишь, спокойствие продлилось бы еще денек. Но такого счастья Хаймеру никто не предоставил. Хикс сухо и деловито доложился о рейде, предоставил файлы с камер коллиматора и отстрелянные гильзы для регистрации пораженных целей, после чего получил добро валить на все четыре стороны. Разрешением этим он сразу же и воспользовался.       – Черт, – Ник связался с Дейлом. – Этот долбоеб скоро к вам заявится. Приглядите там за ним. Чуть что случится – сообщай.       – Понял, – отозвался Артур. – Жди звоночка, Стальной. Чую, будет он уже скоро.       Предчувствия не обманули ни капитана, ни уорент-офицера. Хикс вымылся, сбрил густую щетину, которой успел обрасти за восемь дней рейда, и заявился в обеденный блок. Не дожидаясь звонка от Артура, Ник спустился туда, однако заходить не стал, издали наблюдая за засранцем. Но пока что Райсон лишь жадно уничтожал поздний ужин, восполняя недожор, который пришлось пережить в секторе 5-33. И все вроде было хорошо. Но покончив с едой, Хикс кинул опустевший поднос в очиститель, обвел взглядом немноголюдное помещение блока и решительно затопал к новобранцам, которые сидели наособицу и о чем-то переговаривались. Началось...       В этот раз парень поставил рекорд. Он умудрился затеять драку за три с половиной минуты. Ник даже не успел заметить перехода от разговора к той стадии, когда Райсона повалили на пол и начали лупцевать ногами. Талант доставать у этого парня был такой, что впору позавидовать. К распалившимся новичкам уже спешили те, кто был в блоке, чтобы не дать им забить Хикса до смерти. Вот сейчас вмешаться как раз стоило.       – Смир-рна! – глотка у капитана была луженой, так что голос его запросто перекрыл грохот и громкие матюги. – А-атставить драку, еб вашу мать!       Ветераны и перепугавшиеся новобранцы вытянулись, исполняя команду, а Хикс в это время пытался подняться с пола. Нарочито громко топая берцами в наступившей тишине, Ник прошел к нарушителям спокойствия.       – Так, – многозначительно произнес он.       – Капитан, этот еблан первым к нам полез, че он... – не выдержал один из рядовых, но Хаймер перебил его.       – Первым полез... Ты что, блядь, в детском саду застрял?! – рявкнул Ник, сопроводив слова свои отеческим тумаком. – Давай, расплачься мне тут еще, ябедничать начни, зелень сраная! Тут тебе не детсад и не гражданка, а армия, мать твою, тут все по уставу делается, понял?!       – Д-да, сэр, понял, – новобранец, похоже, и сам осознал, какую глупость брякнул. – Простите, сэр.       Хаймер окинул взглядом новичков. Ясное дело, виноваты не эти желторотые, а долбоеб-снайпер с его закидонами, но нарушение есть нарушение. Райсону удалось, держась за ребра, подняться на карачки, но он тут же огреб смачный пинок от капитана и, охнув, снова повалился на пол.       – А с тобой позже поговорю, Хикс, вали отсюда, пока я тебя не убил, – Ник снова повернулся к солдатам. – Молодец, что понял, рядовой. А теперь топай в карцер, там осмыслишь мудрость. Суток должно хватить – ты вроде парень умный. И друзей с собой прихвати. Ллойд, – он кивнул солдату, который разнимал дерущихся, – обеспечь конвой. Кислород в камерах не снижать, температуру выставить на пять градусов ниже нормы.       Хаймер наблюдал, как проштрафившихся новобранцев под сочувственные взгляды собравшихся отконвоировали из обеденного блока в сторону камер заключения. Судя по тому, как они смотрели в сторону Хикса, врагов у парня прибавилось. Сам же виновник безобразной свары поднялся во второй раз с пола и тоже захромал к выходу. Помогать ему никто не захотел.       – Вот больной ублюдок, а... – Дейл покачал головой, глядя ему вслед. – Капитан, не слишком ли ты с ними круто? Ребятки-то не виноваты в том, что Хикс дебил такой.       – Не виноваты, а дебила этого вчетвером ногами пиздили. Драки в части уставом запрещены, и мне плевать, кто первым начал, а кто по ходу дела подключился. Взъебу всех.       – Это да, – признал Дейл. – Ладно, забей ты на это пока. Бери пайку, поедим, а то меня от самого вкусного отвлекли.       – Не сейчас. Дело есть, нужно выполнить.       Ник дождался, пока Райсон скроется из виду, и вышел из обеденного блока следом за ним. Так, похоже, этот недобитый мазохист потащился в сторону жилого блока. Не теряя времени, капитан отправился в свой кабинет. Там он уселся за стол и включил персональный планшет, куда выводилось изображение со всех установленных в отсутствие Хикса камер. Не на служебный же комп подключать эту похабень! Запустив программу воспроизведения, Ник устроил планшет на подставке и принялся терпеливо ждать. Пока что на всех четырех зонах было неподвижное и серое из-за ночного режима съемки изображение комнаты Хикса и душевой. Но спустя пару минут произошли изменения и сработал датчик движения. На двух сегментах, все перекрыла белая вспышка, но фильтры камер быстро перестроились на стандартный дневной диапазон. В комнату ввалился Райсон.       Кривясь и шипя, он содрал куртку с майкой и полуголым заметался по комнате, что-то невнятно бормоча себе под нос. Выведя на полный формат изображение камеры, снимавшей именно тот сектор, Хаймер поразился тому, сколько у парня было синяков и порезов. Складывалось ощущение, что Райсон не подозревает о существовании медботов, которые сводили гематомы за полтора часа, и геля-регенерина. Чувствуя себя заядлым вуайеристом, Ник разглядывал жилистое его тело с четко отрисованными под кожей сухими мускулами. Райсон, конечно, не был слабаком, но могучей статью и силой тоже не отличался, из-за чего в каждой драке крепко огребал от более мощных противников. Выучка и свирепость отнюдь не всегда могли компенсировать огромную разницу в силе и весе.       Пока капитан разглядывал Хикса, тот не переставал бегать туда-сюда и бормотать на разные лады какую-то невнятную чушь, где разобрать можно было только отдельные слова. Ник попытался прибавить громкость, но это помогло мало. Вскоре все стало еще хуже. Парень явно беспокоился, и его голос прыгал, как кривая кардиограммы. Он то и дело хватал себя за плечи, с такой силой стискивая пальцы, что закровили, разойдясь, едва-едва подсохшие раны. Ник, крепко прифигев от увиденного и не понимая, как требуется на подобное реагировать, замер у экрана. Неужто и впрямь свихнулся парень? По всем признакам выходило, что да. Но оказалось, что это были только цветочки.       Постепенно бормотание Райсона перешло в тихие завывания, а движения стали совсем уж дерганными. Вдруг ни с того ни с сего парень замер посреди комнаты и принялся судорожно сдирать штаны с трусами. Тут-то Ник и увидел, что у Хикса такой крепкий стояк, словно он перед этим насмотрелся отборной порнухи.       – Что за хрень?! – пробормотал капитан, пребывая в том состоянии, когда удивление уже переходит в неприкрытый ахуй.       Абсолютно голым Хикс повалился на спину в койку и широко развел ноги. Долбаный извращенец будто специально улегся именно так, чтобы Ник с самого лучшего ракурса мог любоваться на колом стоящий член, крупные налившиеся яйца и – о, блядь! – сжимающуюся дырку ануса. Райсон выгнулся, вскинув руки, и с силой рванул ногтями по груди и животу, явно специально сделав так, чтобы красные полосы царапин прошлись аккурат по соскам. При этом он громко застонал, но, судя по откровенно блядским интонациям, отнюдь не от боли.       Стон напомнил о том, что Хаймер выставил чуть ли не предельную громкость на планшете, и капитан, ругнувшись, торопливо перевел звук на коммуникатор. Если кто-то, проходя мимо кабинета, это услышит, то явно неправильно поймет. Теперь крохотный имплантат, вделанный в ухо, исправно транслировал переходящие на крик стоны долбанного засранца, который ухватил себя за член и принялся дрочить с таким пылом, что рука только и мелькала вверх-вниз по стволу.       К такому жизнь Ника не готовила однозначно. Капитан, словно завороженный, наблюдал, как Хикс, продолжая наяривать, дерет ногтями незажившие синяки и царапины, бередя их. Как судорожно выгибается и бьется затылком о кровать. И слушал, как этот гребаный засранец громко и зазывно скулит, будто течная сука, которую не пускают к кобелю. Но хуже всего было то, что это сумасшествие через канал трансляции передалось и самому Хаймеру. Увиденное вызвало у него такой каменный стояк, что аж заболели яйца.       Райсон же решил, видимо, окончательно добить своего капитана. Он перестал терзать старые порезы, а опустил руку вниз, к промежности. Огладил себя по яйцам, ненадолго сжал их в ладони, а после с силой засадил два пальца в задницу, при этом выгнувшись пуще прежнего и застонав совсем уж надсадно. Теперь одной рукой он яростно дрочил, а второй сам себя трахал. А Хаймер в какой-то миг с ужасом поймал себя на мысли, что хочет оказаться рядом с ним и заменить пальцы, снующие туда-сюда в покрасневшей и растянутой дырке, на собственный член. Да так заменить, чтобы по самые яйца вошло, и поганец заорал в полный голос. Мысль-то Ника напугала, но рвущийся в бой член по-прежнему распирал штаны. Хаймер-младший оказался намного бесстрашнее своего хозяина.       А сволочь Хикс, плотно зажмурив глаза, продолжал змеей извиваться на кровати и сквозь стоны кричать какую-то чушь. И под эти бессвязные вопли и скулеж дрочил, дрочил, дрочил... Остервенело, самозабвенно, яростно. Так, что у Хаймера голова шла кругом от отвращения и возбуждения, слившихся в пугающе непонятное чувство, какого он ни разу в жизни не испытывал. И не хотел, блядь, испытывать! Но деваться от этого было некуда. У Николаса Хаймера, которого прозвали Стальным за выдержку, силу воли и твердость характера, не хватало духу выключить планшет и прекратить смотреть на дрочащего сослуживца. Его взгляд словно магнитом притягивало к пальцам Хикса, которые тот старался как можно глубже загнать себе в задницу. Наблюдая за Райсоном, Ник успел напрочь позабыть, чего ради затевался весь этот шпионаж.       Штаны пришлось расстегнуть, поскольку оголившаяся головка члена упиралась в ткань, и от этого было больно. Но даже неприятные ощущения не смогли унять возбуждение.       Райсон меж тем мучительно изогнулся дугой, пятками и затылком упираясь в кровать, сорвано простонал и кончил, забрызгав себе руку и живот спермой. На пару секунд он так и замер, находясь на пике оргазма, а после рухнул на скомканное одеяло, скорчился, притянув колени к расцарапанной груди, и тихо, словно раненый зверь, завыл. При этом парня трясло так, будто у него случился эпилептический припадок.       Ник нашел в себе силы лишь на то, чтобы ткнуть в экран дисплея, закрывая программу воспроизведения. Гребаный псих! Так во всем виноват недотрах! И этот ублюдок Хикс, вместо того чтобы взять увольнительную на пару дней, доехать до местного борделя и там снять себе бабу, трахал мозги всей части. Тупой сукин сын! Убить мало!       С чувством выматерившись, Хаймер выключил планшет. Хватит на сегодня с него порно-шоу. Нику хотелось сохранить хотя бы жалкие остатки уважения к Райсону, которые, он нутром чуял, быстро испарятся, если попытаться узнать еще больше о досуге сержанта. Ну как можно быть одновременно таким виртуозом в бою и таким говном в обычной жизни?..       Кое-как Хаймер добрел до жилого отсека и своей комнаты, на всякий случай прикрываясь планшетом, чтобы никто не заметил интересного его состояния. Раздевшись, Ник повалился в койку, укрылся одеялом и запустил руку в трусы, решая неожиданную побочную проблему, которая возникла, вернее, встала у него самого. Причем встала основательно и мощно.       Дрочить под размышления о мужике, который трогал себя за задницу, было настолько неправильно, насколько это вообще возможно. Особенно с учетом того, что сам ты ходок исключительно по бабам, а мужик этот – твой подчиненный и живет совсем рядом. Но заставить себя думать о чем-то другом не получалось. Да и засыпать с таким стояком было не шибко-то полезно для здоровья, так что приходилось идти на поводу у извращения. В результате Хаймер разрядился себе в кулак под мысль о том, что завтра же днем отвезет этого придурка со спермотоксикозом в бордель и сдаст на руки самой выносливой шлюхе, чтобы та выжала его досуха. А заодно чтоб раз и навсегда отучила от этих гейских закидонов с пальцами в заднице. Сочтя это совпадение благим знаком, Ник вытер руку и наконец-то заснул.