Быть или не быть...

Маринетт медленно открыла глаза. Вокруг было темно, сыро и неприятный запах. Девушка хотела привстать, но руки были связаны. Рядом с собой она обнаружила уставшую Квами. — Тикки! — Дюпен-Чэн хотела взять малышку на руки, но забыла, что ограничена в движениях. — О, Мари, ты очнулась. — Из темноты послышался знакомый мужской бас. — Билл?! Что происходит? Развяжи меня. — Глава западного штаба подошел к черноволосой и присел рядом. — Как я могу? Ведь тогда ты убежишь от меня… — Он откинул прядь волос, что непослушно свисала. — Объяснись. — Маринетт пыталась говорить твердо и уверенно, но голос предательски подрагивал. — Мое объяснение — это мое признание. Я не хочу тебя отпускать. — Билл нежно провел тыльной стороной руки по щечке девушки и поцеловал в лоб. — Ты не волнуйся. Как только он уйдет, то сразу же развяжу тебя. — Он? Ты про Адриана? — Мужчина кивнул. С минуту помолчав, девушка начала говорить. — Знаешь Билл, даже если я останусь, то не смогу быть с тобой рядом. — Почему? — Девушки выходят замуж по любви, а я тебя не люблю и не смогу полюбить. Поэтому отпусти меня, пока не поздно. — Дюпен-Чэн умоляюще посмотрела на него. — Нет. Мари закусила губу. Все же словами она не сможет высвободить себя. Придется действовать по-другому. — Что ж, раз так, то все бесполезно. Зная тебя, уверена, что ты все просчитал. — Мужчина несмело улыбнулся. — Развяжи меня, пожалуйста, а то веревки потерли запястья. Больно. — Билл выполнил ее просьбу. — Что-нибудь еще? — Девушка удивилась такой покладистости. Сначала он похищает, не отпускает, а потом развязывает руки только потому, что она сказала, что больно. Неужели он правда ею так дорожит? — Глава… — Маринетт почувствовала угрызение совести, но отступить она уже не могла, да и не хотела. — Будь добр — принеси печенья. — Живот девушки заурчал при воспоминании о еде. — И для меня, если можно. Билл тихо посмеялся, поцеловал девушку в щеку, развязал и удалился. Черноволосая сидела смущенная. Сначала лоб, потом щека, а затем что? Губы? Подобные мысли она постаралась побыстрее убрать из своей головы и думать о плане побега. Вот Билл зайдет с едой. Поставит. А затем надо: « Хрясь!» и вырубить его, дальше дело техники. Но было одно «но» — Тикки слишком устала для перевоплощения, а сама она слабая и не факт, что решится замахнуться. Но другого плана в голову не приходило. Дверь отворилась и в комнату вошел Глава Западного штаба с подносом. — Извини, что задержался. — Он повернулся к ней спиной, чтобы прикрыть дверь. — Не замерзла? — Мужчина посмотрел на Мари. Девушка сжимала в руках стул и подняла его над головой, приготавливая для удара. — Что это ты делаешь? — Голос снизился и звучал угрожающе. Брови сдвинулись, а уголки губ опустились. Поставив поднос, он выхватил стул и бросил о стену. Маринетт прикрыла голову руками и сжалась в калачик, подрагивая от страха. — Я развязал тебя, потому что думал, что ты будешь послушной, но прихожу и вижу стул у тебя в руках. Ты действительно думала, что сможешь ударить своего Главу и товарища? Слишком мягкосердечна, слишком мила. — На последних словах он улыбнулся и поднял девушку на руки. — Отпусти. Отпусти. — Слабым голосом повторяла она. Билл пронес ее через всю комнату и положил на кровать. — Я не позволю тебе убежать. Как ты этого до сих пор не поняла? — Но там моя семья, друзья. Я хочу вернуться. — Маринетт более не смогла держать слезы и заплакала, шмыгая носом. — Я буду твоей семьей. Я буду твоим другом. Просто позволь своему сердцу принять меня и тогда все будут счастливы. — Адриан — нет. — При упоминании этого парня лицо Билла перекосило. — Тогда, если не будет Адриана, то причин и отговорок у тебя не останется? — Дюпен-Чэн молчала. — Хорошо, я понял. Подожди меня здесь, появились неотложные дела. — С этими словами он вышел из комнаты. Девушка вздохнула с облегчением. Но она еще не знала, как опасны последние слова, сказанные этим мужчиной.