Сердце волка

Отцы и дети

      Орест смотрел, как Ройбуш тренировал еще совсем зеленых юнцов. Скорее, это было больше похоже на избиение младенцев. Волк не жалел и не чурался даже самых грязных приемов борьбы. И, не то чтобы Орест был против, отец его муштровал не хуже. Порой, на этом и строится самый лучший опыт контроля. Выводишь оппонента на эмоции, и первый, кто терял хладнокровие, проигрывал. Что и делал Ройбуш, только это не игра. За каждый хотя бы признак гнева и злости новый удар меча, либо долом, словно хлыстом по заду или ноге. Орест поморщился, и, пока щенок ныл, темные глаза Ройбуша поймали взгляд Ореста.       Он не отвел свой взор, не потупил в знак уважения, а смотрел прямо в желтые глаза Ореста. Альфа наклонил голову и прищурился, Ройбуш скривился и опустил глаза. Молчаливый разговор закончен, снова победой Ореста. — И так каждый раз. — вдохнул Бьюи, вдруг оказавшись рядом. Старый друг был так же невероятно бесшумен, как и прежде. В свое время он был самым лучшим лазутчиком, каких не сыщешь, и даже не скажешь, что навыки он отрабатывал в карманной краже. — Когда-нибудь он допрыгается. — покачал он головой, все так же неотрывно смотря на бой: из-под ног молодого воина летит песок, Ройбуш настигает юнца и ребром меча дает пощечину, оставляя кровавый порез под глазом, окружившие с другой стороны болеют за своего друга, а некоторые и против него, но всем страшно. Вдруг они следующие. — Ну… тогда ты просто задашь ему трепку, сунь носом в навоз, как кутенка*. И он успокоится. — Пожал плечами его бета. — Думаешь? Мне кажется, он всегда пытается прыгнуть выше своей головы. Я бы его назначил в первую лигу, но он слишком своенравен, — покачал головой он. — А сейчас своеволие ни к чему. И так много кто решил идти своим дурным путем. — Таковы все, кто рожден альфами. — пожал он плечами, сам же был невероятно рад, что его волк родился бетой, он рожден следовать за сильным альфой и помогать ему, при этом не уступая в силе. Просто стремления властвовать не было. А оно и лучше. Больше власти, больше ответственности, больше камней полетят, если оступишься. — Да. Но хотя бы он будет верен. — вздохнул Орест. — Ты в этом так уверен? — фыркнул Бьюи.       Орест с улыбкой посмотрел на друга. — Ты можешь сомневаться даже в земле, по которой ступаешь, но да. Честь и традиции для него не пустой звук. Как и мечта о возвращении родины. — А я знаю, как жажда власти отравляла даже лучших из нас. — был ему ответ от беты.       Орест на это лишь пожал плечами. Ему нельзя терять людей, верных ему осталось меньше, чем нужно. Но каждый из его волков сильней любого Отступника в пять раз. Ройбуш сильный и умелый воин, как ни крути, хороший воспитатель для будущих воинов. И, если этот шакал метит на место Ореста, он потерпит поражение. Кишка тонка бросить открытый вызов. Всклик юнца вернул Ореста из своих мыслей, и Альфа решил, что с него хватит. Развернувшись на пятках, он пошел к штабу. — Это прерогатива людей и импов. Для них власть не синоним заботы и ответственности, как для нас, — ответил Орест другу, что следовал рядом. — Кстати, о импах и людях. Ваш отец уже в палатке для гостей. Я его еле уговорил не идти в Ваш шатер.       Орест резко остановился и посмотрел на бету. Да, в его шатер лучше отцу не ходить, а то его маленькую голубку удар от страха хватит. Непроизвольно на его губах заиграла улыбка. Одного воспоминания об его светловолосой и хрупкой паре в груди разливалось тепло и что-то трепетало, и рот наполнялся слюной. А волк утробно урчал, предвкушая, как будет взбираться вечером на свою Луну. Он отогнал ненужные картины из головы, чтобы сосредоточиться, а не под любым предлогом спешить к своему шатру. Глупо, однако, такие мысли так и соблазняли его здравомыслие. Обычно парам давали неделю-две на знакомство. Никто их не трогал и не беспокоил. Но у него не было такой роскоши. — Да. Спасибо. А то Анес бы перепугалась. Но почему Фалберт решил приехать сейчас, когда мы ждали его завтра?       Бьюи пожал плечами и сел на стул, откинувшись на него спиной. Он был намного меньше в плечах, чем Орест, и в весе. Его атлетическое телосложение делало его ловким и быстрым, как молния. Бета был невероятно опасным противником, не посчастливится тому, кто будет его врагом.       Светловолосый, с ярким огнем в глазах цвета изумруда и такой же опасной улыбкой, Бьюи всегда был в центре внимания как у женщин, так и у мужчин. И этот прохвост не отказывал никакому интригующему предложению, потешающее его хвастливое эго. Порой похождения Бьюи и его предпочтения пугали даже Ореста, так как его бета раньше предпочитал не только женщин, но и юношей, порой совмещая. Ох, об оргиях в тавернах, где он останавливался, ходили такие легенды, что уже не верится, что это было явью.       Но когда им представили во дворце короля Лауру Нилавскую и его острый на язык и быстрый на действия бета застыл, как девственник-щенок, Орест не постеснялся ни ее отца, ни короля, ни своего отца, и засмеялся, едва разгибаясь. Выдвинул к девушке своего друга и сказал: «Ну что же, быть свадьбе!»       Как же интересна судьба. Лаура была обещана Оресту, как знак заключения союза. Она была пусть дальней, но родственницей короля. А люди любили устраивать браки по расчету. Надеялись, что и волки на это пойдут. Но Орест хотел лишь показать на этом примере, как они будут отбирать «спасительниц» и мягко отказаться от помолвки. Но в плен скромнице Лауры угодил его бета.       Что же, Бьюи не растерял былой пылкости и озорства, несмотря на наличие пары. Но бои в трапезной палатке прекратились, а раньше Бьюи постоянно устраивал их забавы ради. Это меньшее из того, что он чудил. И вот, сейчас его бета был спокоен как мул и тих как рыба. Едва ли успевал следить за делами стаи и за своим неуемным сынишкой. — Кто этого старика знает, — прервал его мысли Бьюи. — Сказал, что хочет с тобой поговорить, а потом уже представление с конями и официальной частью играть. Да, кстати, Лаура сказала, что наша новая Луна очень милая. Хоть и еще пуглива, как котенок. — А ты побольше об этом трепись, может, и оставлю тебя на прежнем посту. — фыркнул Орест, накидывая кожаный жилет на белую рубаху. — Помилуй, Альфа, я что, баба какая-то, слухи пускать? — Да в том и проблема, что твоя пара меньше баба, чем ты, в вопросе слухов и трепа, — махнул он на него рукой. — Ты после кружки браги все секреты можешь разболтать. — Эй, это было один раз, и я после того случая больше не пью, мне мои руки и глаза дороги. — Орест старался не засмеяться и держать холодное выражение лица. — Посмотрим, а то мне впору назначить бетой твою жену, — сказал он и вышел из палатки, направившись к шатрам, которые развернули аккурат перед приездом его отца, чтобы разместить его и его делегацию.       Большой шатер встретил Ореста теплом от жаровни и запахом жареного мяса. Его отец сидел за столом и читал узкие свитки — послания, что доставили ястребы. — Что-то интересное пишут? — усмехнулся Орест, беря второй стул и садясь напротив. — Угу… Королева импов беременна. Теперь Сандор будет еще невыносимее, чем прежде, — сказал мужчина с седой бородой и волосами, затянутыми кожаным шнурком на затылке. Его лицо еще не покрыли глубокие морщинки, только мелкие. И шрамы. Много шрамов.       Глаза были такие, как у Ореста, горящий солнечный янтарь. Широкий в плечах, массивен. И на пальце его красовался перстень из черного металла в виде головы волка с рубинами — знак их рода и правящего старшинства. Его отец был главой всех альф, которые были еще верны старому порядку. Придет время, и Орест займет его место, а свое, если повезет, отдаст сыну. — Будто этот черт когда-то был приятным собеседником, — фыркнул Орест и схватил свежий хлеб, что лежал на подносе. Фалберт оторвался от чтения донесений и поглядел на сына. — О, Мать Луна, и на кого мне оставлять свой пост! Из тебя худший дипломат, Орест. — с улыбкой пожал плечами. — Уж какой есть. Твоими же руками сделанный, — фыркнул тот. Король лишь тихо посмеялся. — И то верно. Слышал, теперь у меня появилась невестка. — Да. Появилась. Последний заход в деревню оказался очень удачным… Сразу две. — улыбнулся Орест. — Две… Большая удача. И когда же ты представишь ее мне? — Когда она будет готова. — пожал он плечами. — Интересное построение ответа, — едва сдерживая улыбку, сказал Фалберт. — А если я скажу, что хочу видеть ее сейчас? — Я скажу, что моя пара слишком устала и спит. Люди же такие хрупкие, а мне ее здоровье для сыновей важнее. — пожал плечами Орест, откусывая хлеб. Нет, его Анес еще не готова к встрече с королем. Ей как минимум нужно время. Фалберт фыркнул и взял костяную кружку с брагой. — А если серьезно, я хотел бы ее увидеть. Нет, я не за этим приехал. — Это уж понятно, я надеялся, ты привезешь новости из Столицы. — Да… И они не совсем утешительные, — вздохнул король и отпил брагу. Орест молча смотрел на отца, ожидая, когда тот продолжит. — Отступники. Они очень беспокоят принца Атиса. Он стал сомневаться, раз не можем своих же усмирить, как будем «защищать» людей от импов и их нежити. — В округе больше нет лагерей. Все мы разгромили, а девушек освободили, — вздохнул Орест.       Да, эти уроды — бич их общества. Они позорят честь каждого волка в его стае и в других. Когда они жили на своей земле, Отступники чаще всего были одиночками, изгнанными беглыми преступниками. Одним словом отребьем. Но волчья природа такова, что поодиночке они быть не могут. Отступники стали образовывать свои стаи, кочевали и в свое время натворили немало бед близлежащим землям. Включая и земли ведьм, с которыми они граничили. Но пара отрядов — это была не проблема. Люди короля выслеживали их и разбирались. И вот когда их общество пало, маски были сброшены, и на первый взгляд благородные воины стали дезертировать и создавать свои стаи с варварскими правилами. Забирали под видом хороших стай девушек.       Сеяли слухи, от чего достойных девушек прятали, не выпускали, а сколько среди них могло быть достойных жен для его волков. Орест надеялся на это, надо обновить их кровь, вырастить новое поколение лучше прежнего, но пока это казалось лишь мечтой. Сейчас в стае только один малыш. Да на подходе еще около пятнадцати… щенков, которые будут расти в безотцовщине. — А вернули ли вы их по родным домам? — наклонил голову отец. Орест покачал головой. — Почти все из них тяжелы детьми, а другая половина… Только оправилась от того, что там творилось. Да и не знают, где их деревни. Но я больше думаю, что они нам просто не доверяют. — Их понять можно, — кивнул старый волк и задумчиво водил пальцами по губам и подбородку. — Куда ты их определил? — В отдельную палатку. В красную, — решаясь, сказал Орест и видел, как округлились глаза короля, и укоризненный взгляд пронзил его. — Знаю. Но в лагере была лишь жена моего беты. А девушки были в массе своей деревенскими и доверяли они дворянке не больше, чем нам. Когда мы натянули тенты и сделали отдельный шатер… В первую же ночь трое не выдержали, наложили на себя руки. Охрану мы выставить не могли. Присмотр был нужен. Пришлось идти на компромиссы. И я решил, что так покажем девушкам, что отличаемся от Отступников. — Как?! Определив их в палатку шлюх? — прищурил глаза Фалберт. — Я определил их к другим женщинам. Кем бы они бы ни были. Так девушкам было спокойнее, и они были под присмотром. Палатка разделена, они не пересекаются с… ненужным им старой жизни, — спокойно объяснил Орест. Он-то помнил, как сам снимал с петли совсем еще девочку на уже большом сроке. Жалко было и ее, и малыша. И на тот момент ему было плевать, как такой приказ смотрелся со стороны. Они хотя бы живы…       Старик вздохнул и покачал головой, прикрыв глаза. — Ладно… Принц больше боится волнений среди местных. Предложил отправлять в деревни послов, чтобы они уже различали кто свой, а кто чужой.       Орест нахмурился и наклонил голову, обдумывая это идею. — Неплохая мысль. Только у меня лишних людей нет. Надо подключить другие стаи. — Для этого я и приехал раньше. Мне нужно объездить их все. Надеюсь, их борьба с этими ублюдками такая же успешная, — сказал король и снова взял один из маленьких свитков. — Принц до сих пор правит вместо отца? — спросил Орест. — Ну, король Патр слишком занят шлюхами и вином, — ухмыльнулся король, читая сообщение. — Что будет с договором, когда он умрет? — почти все знали, что король болен, потому всеми делами заниматься его сын. И может хорошо, что Атис взял бразды правления, он более ответственен и умен, чем его родитель. Но договор между волками был подписан рукой Патра. По закону, после смерти короля все договоры аннулируются, если не будут подтверждены новым королем. — Думаешь, Атис не захочет вести с нами дела после всего этого? — насмешливо протянул он. — Я думаю, что он не настолько параноидально настроен против импов, чтобы терпеть нас, — фыркнул Орест и встал, чтобы налить и себе браги. — Я так не думаю. Люди ненавидят импов, и не зря. Но чувствуют, что превосходство не на их стороне. Животных страх снова стать рабами не даст им оборвать нить, что даем им хоть какую-то защиту. — А теперь мы защищаем. Кого? Людей от импов или импов от людей? Я что-то запутался, — издевательски произнес он. — Орест, — предупреждающе протянул Фалберт. Тот лишь усмехнулся. — Просто это довольно смешная ситуация, не находишь? Одни боятся других, и так хвосты поджали, что даже не тявкают, а меж ними мы. Вот счастье-то… — Перестань, ты знаешь, ради чего все это… Да и не тебе с этими двумя общаться. Мне кажется, что у меня скоро лицо треснет так притворно улыбаться, — хохотнул король и поднял свою брагу, Орест вздохнул и чокнулся с ним, и оба залпом выпили горьковатый напиток.