Сердце волка

      Пакара каким-то образом старалась разобраться в языке волков. Она и на человеческом читать не умела. Как объяснил Гаспар, языки родственные, они отличались лишь некоторыми буквами и произношением, так что будет легче. Сам учитель по обыкновению отправился за пределы стаи искать травы. И каково было удивление Пакары, когда вместо учителя она увидела на пороге Ореста. Он огромный, в разы больше любого волка, что ей встречался, его окружала аура власти, и взгляд буквально пронизывал подобно мечу.       Пакара впервые с момента пребывания в стае испугалась, что волк представляет для нее опасность. С Браном было… не страшно. Она почему-то знала, что он ее не тронет, и может потому была такой… бойкой. Но в присутствии Альфы ей захотелось спрятаться за кого-то, и это казалось странным, но верным. Конечно, своя жизнь-то дороже. Она видела его и ранее, когда тот приходил за Анес. Но присутствие жены будто смягчало Альфу. А сейчас он, вождь своего народа, встал перед ней. — Здравствуйте. А Гаспара нет, он ушел. — Знаю, — усмехнулся Орест. Старик после их разговора ушел за травами для нового прегрешения. — Я к тебе, Пакара. — Ко мне? — неуверенно пискнула девочка. — Да. Ты давно знаешь мою пару? — спросил он, придвигая к себе стул. — Ну-у-у, — замялась она. — Не сильно.       Она штопала вещи постояльцев таверны и иногда простыни. Говорила нечасто. — Понятно, — кивнул Орест, оглядывая палатку. Он восседал на этой табуретке как на троне, взгляд его цеплялся за все, будто он осматривал свои владения. Он был тем самым типом, который чувствует себя хозяином в любом месте и любой ситуации. Пакара немного даже съежилась. Бран не такой, он был, возможно, такой же ветреный и буйный, как и она; не таким властным, может, с замашками собственника, но больше от упрямства, а не от черты характера. И как Анес с ним уживается? Как может расслабиться рядом с ним? Вот Пакара была подобно струне. Да и что же это она в самом дела! Такой шанс поговорить с Альфой, может, сжалится и домой отпустит. — Понятно. Но все же у меня вопрос. Я хочу преподнести ей подарок в честь дня Инагри. Что бы ее порадовало?       Пакара удивленно моргнула. Подарок? — Я… даже не знаю, — нерешительно произнесла она и посмотрела ему в глаза. Янтарные очи словно клещами схватили и не отпускали, заставляя сказать все, что она знала. Но Альфа, пытаясь подчинить девочку, еще не знал, что уперся в каменную стену упрямства и своенравия. — Я скажу, но вы выполните мою просьбу. — Просьбу? — брови Альфы взлетели вверх. — Нет, даже условие. — Условие? — Орест даже хохотнул и подался вперед. Забавно, маленькая зазноба его разведчика, оказывается, имеет зубки и волю, чтобы противостоять ему. — Ну, давай послушаю. — Домой хочу. — Так и иди в свою палатку. — Не в такой дом, к родителям, в деревню. Они с ума сходят, я не могу быть женой Брана. Он будет несчастен, как и я. Если надо, мои родители заплатят.       Оресту казалось, что после условий его ничего не удивит. Однако… — Наклони в голову в бок и проведи по ней ладонью.       Пакра подчинилась. — Что чувствуешь? Правильно, это укус. Укус, что означает: «Да, я готова разделить жизнь с тем, кто меня укусил». Ты уже пара, хоть период парности еще не прошел. - Я того не хотела! Он укусил меня, — встрепенула руками Пакара, распаляясь. — Не хотела? — Нет! Он схватил меня и укусил!       Орест нахмурился. — Бран, конечно, импульсивен, но он не насильник. Против воли женщины он не пошел бы. Значит, ты дала согласие, может, несознательно, телом, запахом. Могли взыграть инстинкты. Так или иначе, до конца периода парности за пределы стаи ты выходить не можешь. Вернуть тебя в деревню я также не могу. Так как это нарушает наш закон, лишь твоя пара может дать добро на такое. Не я. — Но... но вы же Альфа! — Да, и что? В чужую семью не могу лезть. Моя задача обеспечить безопасность и стабильность стаи, а не решать бытовые ссоры, — уже жестоко обрезал Орест. — Но я поговорю с Браном, как он вернется. И намекну на то, что ты просишь. Так тебя устроит?       Пакара сглотнула, понимая, что на спор ушло слишком много сил, и она не может далее держаться. Она бы и рухнула на пол, если бы стояла. — Да... думаю, да. — Отлично, теперь говори. — Еда. — Что? — Я... знаю, только что семья Анес была очень бедна. И часто она просила еды, а не монет. Потому и такая худая. Ее отец все пропивал или проигрывал, или, дракон его знает, куда пускал деньги. Но в холодную пору она упала от голода и бессилия, когда пришла за вещами. Оказалось, что дома у нее почти нет запасов на холодный цикл. А отец ее заставлял ходить зарабатывать деньги. Тогда мы стали давать ей еду вместо монет. После я заметила, что Анес завела хозяйство, стала на заднем дворе грядки полоть да курей разводить. К нам она стала ходить реже, от того что времени не хватало на все. Но и синяков стало больше. А отец Анес стал чаще выходить в поля и продавать всякое на рыночке.       Орест сглотнул, и неизвестная Пакаре эмоция промелькнула в его глазах. — Наши трапезы вполне вкусны и сытны. В этом она не нуждается.       Пакара пожала плечами. — В подарке тоже не нуждается. Его ведь дарят, чтобы порадовать.       Орест усмехнулся. А не проста девочка, палец в рот не клади. Не просто придется Брану, ой не просто. — Не драгоценности и не меха с одеждой и обувью? — Мне и самой это не нужно. Куда я в богатом платье пойду? В лес травы собирать? — фыркнула она, обретая уверенность. — А драгоценности бесполезны. Сияют себе, а толку от них? — Женщины без ума от них, вот какой толк. — усмехнулся Орест. — Ты знаешь, что она любит? — Хм… зимой ела все, что давали. Не знаю. Может то, чего она не пробовала? — Анес говорила про Яблочный Сидр. — О да вкусный, я с ней поделилась рецептом, — глаза ее зажглись. — Я могла бы взять пару бочек у отца и отправить вам. — Не пытайся, дорогуша. Сиди и учись, — насмешливо сказал Альфа. — Спасибо, я услышал все, что хотел.       На этом он принялся вставать. — Ах да, сегодня будет празднество в честь Первой Луны. Не пропусти, Анес нужна будет поддержка.       Пакара нахмурилась, но кивнула.