***
— Постой, не спеши так. Ник! — девушка едва успевает перебирать ногами, пытаясь догнать крестника, который шел широким шагом, желая побыстрее оказаться на заветной поляне. — Мне уже не терпится скорее прийти туда, и стать помощником самой Смерти. — Парень будто не слышал мольбы девушки и прибавил еще шагу. Но тут же его схватили за руку и резко дернули, заставляя повернуться. — Помни — всему свое время и… — зло начала шипеть Смерть, но ее вдруг остановил легкий поцелуй в щеку. — Я прекрасно помню. — Улыбнувшись, тихо прошептал Николас, попутно наклоняясь ближе к своей крестной. –…и место. — Закончив за девушку он чмокнул ее в макушку, и развернувшись пошлепал к поляне, только заметно сбавив шаг. — Ник… — растерянно всплеснула руками девушка. — Что? Я уже двадцать лет как Ник. — усмехнулся тот. Он подошел к Смерти и протянул руку, улыбаясь во все зубы. — Пойдем. Поколебавшись пару секунд, девушка неуверенно протягивает молодому человеку левую руку, а тот лишь недовольно выдохнув, берет правую, перебинтованную ладонь и, сжимая ее, ведет, уже во всю покрасневшую, девушку через парк, по знакомой дорожке на поляну. Смерть, и краснеет? Это как? Ведь тело ее мертво и уже не функционирует, как следует. А, все равно! Пускай это только лишь видимость, иллюзия, но этот «мираж» заставляет чувствовать себя живой, настоящей девушкой. По парку за руки медленно бредут молодой человек и девушка. Со стороны может показаться, что они влюбленная парочка, но никто не знает «особенности» их отношений. Кто знает, может они и в правду любят друг друга, но вот проблема сущностей мешает им. И если одного устраивать абсолютно все, то другой категорически отвергает свои истинные эмоции, и ни в какую не хочет разрушать заведенный порядок между ними. — Ты сегодня немного другая. — Задумчиво произнес парень, перебирая пальцы девушки. — Со мной что-то не так? Что-то с одеждой? — Смерть стала нервно поправлять и расправлять одежду, словно боясь, что она порвана и запачкалась. — Да все хорошо с твоей одеждой. — Николас рассмеялся, убирая руки девушки с одежды, и вновь взяв ее ладонь, повел за собой. — Просто обычно ты не снимаешь свои любимые толстовку и джинсы. И я, честно, подумывал о том, что они к тебе пришиты. А сегодня ты оделась иначе, даже слишком открыто для себя. Я не привык к такому образу, но мне очень нравятся такие перемены. Он был прав. Все двадцать лет он видел свою крестную в больших бесформенных кофтах с длинными рукавами и капюшоном, в потертых джинсах и кроссовках или кедах, которые скрывали ее недостаток. А сегодня девушка его очень удивила. Вместо, привычной ему одежды, крестная предстала перед ним в белых кедах, синих джинсовых, слегка обтягивающих бриджах чуть ниже колен и в белой майке да середины бедра. Но особенно его ошарашила верхняя часть гардероба. Ведь впервые за все время, Смерть решила «открыть» свои руки, плечо и шею. Она впервые не стеснялась, и его это очень радовало. Забинтованные части тела, вряд ли могли дать догадку о том, что под повязками скрыты язвы. Скорее это походило на растяжения, ну или в крайнем случаи ожоги. — Если тебе не нравится — это не мои проблемы. — Огрызнулась девушка. С чего бы вдруг ей переживать о том, что говорят ей другие? Она вообще не обращала на мнение смертных. Ее работа — забирать жизни, о внешнем виде речи не идет вообще. Ник только вздохнул: — Да, тебе явно никто никогда комплиментов не говорил. — Поверь, комплиментов я наслушалась на сто лет вперед. — Смерть устало прикрыла глаза. — Когда приходишь к умирающему выслушиваешь много чего. И похвалы, и оскорбления, и лесть, абсолютно все. И бывает, настолько устаешь, что тебе откровенно все равно. Даже не дослушав мольбы, забираешь человека. — Хорошо, если не хочешь, буду молчать. — Немного раздраженно проговорил крестник. Смерть лишь поджала губы. «Нет, говори, мне очень приятно. Пожалуйста. Мне нравится, когда ты говоришь!» Мысли так и витали, переплетались, путались. И было сложно определить хоть малейшую, нормально-сформировавшуюся. Она, было, хотела выдернуть руку, но тут Николас сам отпустил ее. Девушка заметно расстроилась. — Пришли. — Тихо прошептал парень. За разговорами Смерть не заметила, как они добрались до поляны. — Ну что, приступим? — искренняя «живая» улыбка. Девушка лишь кивнула. Она отходит от молодого человека в центр поляны. Развязав повязки, Смерть поднимает вверх левую руку. Язвы заметно увеличились и в некоторых местах начинают виднеться кости. Молодого человека это приводит откровенно в ужас. Он не раз видел ее язвы, но это было с далека или мельком. Но вот сейчас он видит их во всей «красе». Как так-то? Неужели магия настолько ее истощила, что она в прямом смысле распадается на глазах. Сегодня же вечером нужно с ней поговорить об этом. — Подойди. — Она протягивает ему правую руку, и он без лишних вопросов и опасений берет ее, в глазах темнеет. Слышен лишь голос его крестной.«Твое согласие. Назад пути больше нет. Теперь ты отныне и навсегда будешь одним их миллиона прислужников Истинной Смерти. С этого момента в твоей душе, мыслях и твоих решениях будут присутствовать трезвость, ясность, решимость и непоколебимость. Не смея обманывать Госпожу Истинную, ты обязан исполнять заведенный порядок. Зачатие, рождение, жизнь, и только после смерть. Запомни, ты больше никогда не сможешь отказаться от своей участи. И это будет твоим «крестом» на все столетия и века!»
Щелчок, резкая боль в голове, падение, сумасшедший взгляд в пустоту. Непонятно. Много, слишком много мыслей, ни одной не поймать. Голова раскалывается как под наковальней. Информация. Заведенный порядок. Зачатие. Рождение. Жизнь. Смерть…смерть…смерть. Берд. До ужаса больно. Часы. Всему свое время и место. Темно, пустота. Боль отступила. Медленно открывая глаза, молодой человек фокусируется на темном пятне, которое, по прошествии нескольких секунд, превращается в девушку. Она улыбается. С ним все хорошо, но что-то изменилось. Совсем невесомое изменение. Вот только что? Он потом разберется, а сейчас… — В тебе произошли не слишком сильные изменения. — Прочитав его мысли, девушка поспешила прояснить ситуацию. — Изменилось лишь твое понимание о том, что такое смерть. — И что же это такое? — прокашлялся парень. — Для каждого смерть — это что-то свое. — Она помогла ему встать. — Для кого-то искупление грехов, отдых, бремя, называй как хочешь. — А разве было по-другому? — искренне удивился Николас. — У каждого свое мнение по этому поводу. — Ты прав. Просто теперь, приходя к больному, ты сможешь более объективно оценивать ситуацию, и если нужно будет — объяснишь, что смерть это не так страшно, как думают окружающие. — Честно, я мало что понял из сказанного тобой, но мне это почему-то понравилось. — Молодой человек улыбнулся. — Скоро поймешь.***
Парень и девушка шли извилистыми дорожками парка и молчали. За все те пол часа пути, ни один не проронил ни словечка. Молодой человек анализировал сегодняшнюю историю, приятно отметив, что девушка, идущая рядом, больше не сопротивляется и дает держать себя за руку. А та, в свою очередь, тихо начинала корить себя за избитое детство парня, за неопределенное будущее, и испорченную на корню жизнь. А ведь обещала его отцу, что даст мальчику все, что тот пожелает, он не будет нуждаться, а вышло как? В школе не учился, друзей почти нет, в конце концов он стал помощником Смерти, да и в добавок она кажется влюбилась в своего крестника. Нарушила запрет. Ладонь легонько сжали. Девушка вздрогнула и подняла голову. Никогда не замечала, что он выше почти на две головы. — А ты высокий — задумчиво произнесла девушка. Ответом послужил смешок и поцелуй в макушку. — Я нормального роста, это ты маленькая. — Сто пятьдесят сантиметров — это нормально. — Отворачиваясь, хихикает Смерть. — Мне нравится твой смех, и у тебя очень милая улыбка. — Неожиданно выпаливает парень, немного краснея. Смерть остановилась и, не выпуская руки парня, медленно повернулась, смотря ему в глаза. Безжизненные серые и яркие, красочные серо-зеленые. Странное сочетание, но, кажется, именно сейчас все решится. Только в этот момент они могут сказать друг другу все, что накопилось за двадцать лет. — Ник… — но ей не дает договорить внезапный поцелуй. Такой нежный и такой долгожданный. Мягкие податливые губы уверенно, но плавно двигаются, даря приятное ощущение полета. Девушка поначалу слегка неумело отвечает, но после, обретя больше уверенности, берет главенство и приоткрывая губы едва заметно проводит языком по нижней губе молодого парня. По телу парня проходится приятная дрожь, кровь резко приливает и начинает пульсировать в висках. Его руки, осмелев, резко притягиваю к себе девичье тело за талию. А поцелуй, из робкого и нежного, плавно перерастает в порывистый, страстный, заставляющий желать большего. Руки Ника перемещаясь ниже и нащупав край майки, задирают его, и уже вовсю начинают гладить холодную кожу девушки. А та в свою очередь запускает пальцы в темные пряди, притягивая молодого человека ближе. Вдруг что-то резко меняется, Смерть сильно сжимает ладонь и дергает волосы парня, отстраняя его от себя. Дыхание серьезно сбилось. Оба отходят друг от друга, тяжело дыша. Переведя дух, Смерть разворачивается и быстро уходит прочь, а парень как завороженный стоит еще какое-то время, не веря в только что произошедшее. Девушка быстро, не разбирая дороги, бежит по извилистым улочкам города. Зачем он это сделал? Дурак! А зачем я ответила? Дура! Блин, прекрасно же знаю, что нельзя и все равно поддалась. Что же теперь будет? Надеюсь Истинная не увидела моего позора. Мысли прерывает резкая вспышка света, и девушка оказывается в темном месте окруженным тысячами и тысячами горящих свечей различной высоты. Одни — высокие, только начинали гореть, другие — маленькие, готовые вот-вот погаснуть — человеческие жизнь. Девушка знает, почему очутилась здесь. — Потеряла бдительность? — Вопрос хриплого, чуть резковатого голоса заставляет поежиться. Смерть медленно оборачивается и встречается с пустыми глазницами черепа, из которых время от времени выползают букашки, попутно перемещаясь в ноздри или рот. Зрелище не для слабых духом. Перед девушкой стояла фигура обтянутая черной длинной рясой, и с серебряной косой в костлявых руках. Скелет, больше нечего сказать. Но в этом скелете было то, что вводило в ужас абсолютно всех, включая и «ложных Смертей» — Госпожа Истинная Смерть. — Госпожа Истинная я… — девушка резко падает на колени, прося о прощении. Она прекрасно знает, что происходит с теми, кто нарушает закон. — Молчать. — Никаких криков или повышенных тонов, лишь размеренность, четкость и спокойствие. От такого становится еще хуже и страшнее. — Ты перешла границы дозволенного, и тут парень не виноват. Ты сама дала ему повод думать, что с тобой у него что-то выйдет. Я не для этого даровала тебе вторую жизнь. — Я…пощадите, умоляю, дайте мне время все исправить. Прошу! — Слезы так и рвутся наружу. В этом месте она может чувствовать себя «живой». Только здесь «собирателям жизней» можно дать волю эмоциям и чувствам, стать фактически живыми на пару минут. Ведь ровно настолько здесь они и задерживаются, прежде чем окончательно исчезнуть как из мира живых, так и из мира мертвых. — Это твое первое неповиновение за много веков. — Истинная протянула костлявую руку. — Встань. Я дам тебе время, но ты должна поклясться, что подобного проявления чувств больше не допустишь. Между вами отношения крестной и крестника, не больше, не меньше. — Да, да я клянусь, что больше такого не повторится. И готова понести наказание. Истинная Смерть направила косовище на девушку: — Раз ты сама того хочешь, значит твоим наказанием, ложная Смерть Мирра, станет твое тело. — От звука собственного имени, девушку передернуло. Только Госпожа имела право называть своих подопечных по имени. Взмах лезвием косы, и тело ложной резко выгибается, издавая при этом нехарактерный хруст — сломан позвоночник, переломаны руки и ноги, ребра сжимаются и потрескивают, будто попали в пламя. Смерть терпит, знает что заслужила, но это еще не конец наказания. Словно по щелчку кожа начинает гореть черным пламенем, поглощая, нетронутые язвами, участки кожи. И вот теперь зияющие раны покрывают абсолютно всю правую сторону тела девушки, включая и лицо. Все прекращается также резко, как и начинается. Девушка падает, мелко содрогаясь от плача. Молчаливые слезы. Слишком больно. Она не имеет право показать своей Госпоже, что ей больно. Не может закричать, только тихо плакать, не издавая никаких звуков. — Посмотри на меня. — Приказ. Ложные не должны его ослушиваться. Сквозь ужасающую боль в теле, сквозь не перестающие льющиеся слезы, девушка поднимает голову. Перед ней стоит короткая черная свеча с белым пламенем, что едва подрагивает от ветерка — это ее жизнь. Еще один взмах косы и, не без того, короткая свеча становится еще меньше. — Это для того чтобы ты думала о последствиях. Не забывай собственных слов: «Выполняй обещанное, каким болезненным бы оно не было». Вспышка и она оказывается у себя дома, в собственной комнате. Тихо. Медленно повернув голову, она смотрит в зеркало, напротив кровати — язвы, половина лица изуродована. Значит все правда. Конечно же правда. Она не должна сомневаться в силе Истинной Смерти. Встать нет сил — уж слишком сильно болит тело. Но стоит попробовать. Девушка упирается руками пытаясь поднять корпус, но тут же со свистом сквозь зубы падает обратно на кровать. Не встать. Может позвать Николаса? — Ник… — в горле сильно першит. В ответ — тишина. Может, его нет дома? Возможно, парень еще не пришел. Дверь тихо приоткрывается и в комнату входит молодой человек с подносом в руках. Молча подойдя к кровати крестной, парень ставит его на прикроватную тумбочку, а сам садится на край кровати и начинает копошиться в содержимом разноса. Тряпки, бинты, вата, миска с горячей водой, и запах трав. Будет делать перевязки. Ничего особенного, обычная каждодневная процедура. Раньше Смерть могла делать это сама, но вот когда язвы распространилось дальше плеча, приходилось прибегать к помощи крестника. А теперь ему придется забинтовывать девушку, пока та полностью не покроется ими, и не сгниёт окончательно. — Все знаю. Тебя наказала Истинная. — Тихо проговаривает парень. — Когда я тебя нашел, она стояла рядом, и сказала, что ты была наказана за непростительную ошибку, но в прощение тебе дали время ее исправить. — Он все еще копался в травах. — Я понял, в чем она заключалась, и прошу за это прощение. — Я… — Не перебивай. — Он прервал ее. — Прошу прощение, и обещаю, что дозволенной границы больше не перейду. Я буду послушным. — Парень поворачивается и улыбается во весь рот. Ну как тут не поддашься на такой «аргумент». Девушка слабо улыбается и едва заметно кивает. Она пытается приподняться, но снова падает с резким выдохом — кости ноют, язвы жгут и в глазах рябит. Да уж давненько она себя так паршиво не чувствовала с момента реальной смерти. — Лежи, даже и не думай подниматься. — Парень промочил тряпку в миске и стал несильно протирать раны. — В ближайшие пару дней ты не встанешь с постели, нужно чтобы кости и раны затянулись. — Что? Ты хоть понимаешь, сколько это работы я пропущу? — прохрипела Смерть. — Нет, нет, нет. Я не буду вылеживаться тут. Вот сейчас встану, соберусь и…ох…блин. — Пар выпустила? — Николас покрошил сухую траву на рану, и стал забинтовывать руку. — А теперь послушай меня. Ты никуда не пойдешь. Помощников у Истинной Смерти много, и одним больше, одним меньше — никому не убудет. Тебе нужен покой. Вот раны подзатянутся и кости восстановятся, вот тогда и пойдешь на работу, и я вместе с тобой. Так что все, разговор окончен.