Коцебу последнего Хранителя

      Вопреки ожиданию, Владыка Лихолесья... вернее, Великого Зелёного Леса не отказался от плюшек. Которые раньше не признавал, видимо, считая едой простолюдинов. Сел на брёвнышко в компании десяти своих воинов и начал есть. Причём вид у него был такой, что казалось: подсунь ему хоть капустный лист, хоть фазанье крылышко - съест, не глядя. Даже вина не попросил, хотя мог. Держала Хелли в подвале бутылочку эльфийского вина: сама не пила - всё берегла для кого-нибудь.       Похоже, эта бутылочка обречена покрываться пылью в подвале до самого Дагор Дагоррата.       Выглядел Его Величество неважно. Побледнел до полной прозрачности, голубые глаза потускнели. Только волосы по прежнему злато-пепельным шёлком спускаются на плечи, но и то кажутся присыпанными пылью. Что же с вами стряслось, Король? - Хелли. Мы прибыли сказать... Как же надоел этот королевский тон! В общем, я уезжаю За Море.       Вот тут Хелли стало страшновато. Таким сломленным она Трандуила ещё не видела. Таким... обыкновенным. Усталым. - Вас позвал Ульмо? - Он зовёт меня уже давно, но я всё держусь. Из-за того, что мой сын и наследник оказался морготовым героем! Он прошёл с Элессаром Путём Мрака. Выбрался к морю и увидел чаек. Ты знаешь, что значит для эльда увидеть чаек? А мой сын наполовину эльда. Синдар! И он услышал зов Ульмо, когда он не должен был его слышать. Проклятая война! Проклятое Кольцо! Я должен был уйти с Галадриэлью и Элрондом, но вместо меня через сто с небольшим лет уплыл Леголас! Он мне заявил, что один его друг умер, а второй уплывёт с ним, и его теперь ничто не держит. И мне пришлось медленно умирать тут символом прошедшей эпохи, дожидаясь, пока моя инфантильная дочь найдёт себе подходящего мужа, способного взять на себя мои обязанности. А зная нашу эльфийскую однолюбскую натуру, она запросто могла выбрать какого-нибудь глупца! Но теперь я спокоен хотя бы за тех эльфов, что остались. Теперь ими есть кому править. А я устал. Я последний, Хелли. Даже Келеборн уплыл, даже сыновья Элронда, остался только я. Теперь всё. В Средиземье нет места для эльдар.       Выплеснув накопившееся, Владыка Лихолесья замолчал. На шее его тускло мерцал голубой камень. Как будто он тоже устал. - Прости, Хранитель. Видимо, эльфы тоже стареют. Даже такие, как я. У тебя вина не найдётся? Дело не только в Легси. Корень зла гораздо глубже. Но на трезвую голову говорить об этом больно.       "Похоже, бутылочка-таки пригодилась", - вздохнула Хелли и спустилась в подвал.       Ночь. Луна. Горохом звёзды. Вдалеке чёрной зубчатой громадой возвышается Зеленолесье. Отсюда не видно волшебных светлячков-фонарей, что зажигают по ночам эльфы. А есть ли они, огоньки эти?       Трандуиловы эльфы легли прямо под звёздами - не спать, но медитировать, мечтать о несбыточном и о прошедшем. В глазах их мерцает неземной серебряный свет.       "А ведь Меленгил мечтал когда-то быть одним из личных охранников Владыки. Его... паладином, кажется? Так это называют люди? Но не стал почему-то, хотя вначале Трандуил был более чем благосклонен к нему. Но вдруг оказался отстранён от двора, переведён в патруль. Что же случилось?"       Не успела эта мысль уйти, как пришла вторая:       "Да ведь все эти эльфы ТОЖЕ стремятся в Валинор! Но они не старые, им всем хорошо если сорок, по человеческим меркам. Не могли они настолько устать от жизни, что... Или - могли?"       Мимо пробежал Пип в облике громадного чёрного медведя, обернулся, привстал на задние лапы, махнул передней, при виде Короля неумело поклонился и убрёл в темноту. - Муж твой? Похвально, - прокомментировал Владыка. - Всё-таки женщину кто-то должен защищать, даже если она Хранитель.       Он налил себе вина в бокал (который Хелли тоже долго оттирала от пыли), с привычным аристократизмом пригубил, смакуя.       Они сидели, прислонясь спинами к дубу - и со стороны смотрелись не то старыми приятелями, не то... влюблёнными. Но если приглядеться - ни в коем случае. Ибо даже в столь вольной позе Король оставался Королём. И человеческой девушке в лучшем случае была уготована роль подчинённой. - Хранитель, - молвил он. - У меня для тебя плохая новость. Теперь твоё звание в лучшем случае символ. Хранить тебе некого и нечего. Эльфы вырождаются. Если ты заметила, некоторые из них не могут пройти на Поляну - их обжигает и отталкивает. - Меленгил, - по инерции проговорила Хелли, вспомнив утреннее происшествие. - Меленгил - ещё цветочки, у этого парня есть шанс исправиться. Он не так плох, просто чуть-чуть... как бы сказать... в общем, он нахватался этих новых веяний, и со скуки... - Ваше Величество, - не выдержала Хелли, - Умоляю, скажите прямо! я выдержу. - Он... любит мальчиков. - И что? сейчас многие предпочитают любить свой пол, а не противоположный. - Ты не поняла. Он любит не одного, Единственного мальчика, как положено эльфу-однолюбу, заклятому на Великую Любовь. Он любит вообще мальчиков. В дань моде, а не потому что он, как говорят люди, "голубой". И он их меняет каждый месяц. Меняет с лёгкостью, как перчатки. И эти его дружки с такой же лёгкостью расстаются с ним, находя себе новых приятелей. Это не любовь, Хелли, это игра. Их души уже не так чисты, как прежде. Поэтому твоя поляна и не пропускает его. Поэтому я не взял его к себе на службу. Но он не самый испорченный, есть гораздо хуже, и, что самое скверное, это коснулось и меня... - Вы... - начала Хелли и осеклась, боясь сказать страшное. - Правильно боишься, - мимоходом прочитал её мысли Владыка. - Раньше за подобную мысль я бы убил. Но теперь... даже привык. Вот что хуже всего.       Он помолчал. - Когда я еду на охоту... в своих красно-золотых или чёрно-серебряных одеяниях, весь такой красивый, на меня пялятся все эльфийские девы в лесу. Если бы они просто восхищались моей красотой, всё было бы нормально. Но когда я прочитал мысли одной из них... о том, что неплохо бы заползти в мою постель и немножечко там покувыркаться... мне стало дурно. Она не понимает, насколько эти мысли недостойны дочери леса! Она ведь не любит меня, ей просто хочется попробовать королевских ласк. И таких оказалось очень много. Это вы, люди, с вашей коротенькой жизнью, можете ложиться под пятерых подряд - авось родится идеальный ребёнок и продолжит ваш угасающий род - но не эльфы! Для нас любовь всегда одна, и никого другого нам не надо. Как и мне не надо никого, кроме Эллериан, моей погибшей королевы-воительницы. Но эти, новые эльфы меня пугают. Дошло до того, что на меня, как на добычу, стали смотреть не только девицы, но и парни. Молодые, красивые, здоровые парни. Воины, защитники, надежда эльфийского народа. Видят себя в роли изнеженных девиц и хотят вкусить моих ласк! Я уже хотел снять заклятие, скрывающее мой шрам, но понял, что дело не в моей неземной красоте. Это дань моде! Мельчает мой народ, Хелли, мельчает. Иные люди, смертные, кажутся чище этих эльфов. Крепче духом. Если бы ты была эльфом, я бы с удовольствием заменил тобой десяток таких "новых" эльфов. И я не могу править таким народом. Каждый день ощущать себя задыхающейся рыбой в заиленном пруду - не для меня. Поэтому я ухожу. И снимаю с тебя клятву, данную твоим предком. Отныне ты не обязана хранить эту тропу. Зеленолесье давным-давно безопасно для эльфийского народа, и со стороны Мории нескоро придёт опасность.       Хелли вздрогнула. Ей показалось - что-то ушло из неё, вспорхнуло с головы незримой птицей. Стало легко и... пусто. Так это и была клятва Хранителя Врат? И что ей теперь делать? - И что мне теперь делать, Владыка? - Жить. Просто жить. Домик тебе достался хороший. Расти свои травы, разводи пчёл, выращивай пони, дружи с медведями. Люби своего мужа и будь счастлива. А заодно познакомься с Хозяином. - С кем? - переспросила Хелли. - У этого домика есть Хозяин. Или, как вы их называете, домовой. К сожалению, я сам узнал о нём только от Беорна. Тот как-то с ним общался, дарил ему что-то. Но сам я его ни разу не видел.       Его Величество допил свой третий бокал, аккуратным плавным движением отставил его в сторону, рядом с полупустой бутылкой, и со своеобразной грацией хищника поднялся с травы. - Ступай-ка ты спать, Хелли из рода Беора. Близится рассвет. Я дождусь, пока ты проснёшься, ибо невежливо покидать дом, не прощаясь. Со всеми прочими я простился ещё днём...       Пип вернулся утром и даже успел переодеться, так что провожать Короля вышли вдвоём. Хелли - в простом белом платье почти эльфийского покроя - за исключением мелочей, рассчитанных не на изящных эльфиек, а на крепкую человеческую девушку. И Пип - в длинной белой рубахе с вышивкой и широких штанах. Оба были босиком: зачем портить ноги ботинками, когда на дворе лето. Пусть даже такое дождливое. - Прощай, Хелли. - Король старался не отводить взгляд, вчера он позволил ей увидеть себя настоящего, и от этого чувствовал себя неловко. - Помни мои слова. Как там мой подарок поживает? - Я его... на цветок надела, - призналась Хелли. - Неплохое применение. Этот цветок - сердце Поляны, он не даст проникнуть на неё со злыми умыслами. Но он хрупок. Чудо, что его до сих пор не сломали. Беорн как-то его защищал, все прочие Хранители надеялись на авось. Хорошо, что ты сообразила о важности этого цветка. - Вообще-то мне на него кот указал... - Кот по имени Судьба? - с интересом приподнял бровь эльфийский Владыка. - Он и ко мне, бывало, приходил. Главное, угадать, что он хочет подсказать. Мне его подсказки помогали не раз. То, что он к тебе пришёл - большая удача.       Хелли не слишком удивилась, что Трандуил знает кота. Её занимало другое. На лице Владыки вдруг проявился шрам. Тот самый, печально известный, чудовищный шрам, полученный им в битве с Драконами Севера. Шрам, который он скрывал под личиной.       Заметив растерянный и испуганный взгляд Хелли и ошарашенный - Пипа, - Король осторожно приложил ладонь к чудовищной отметине, и она на глазах у оборотней начала затягиваться как бы розовым туманом. Вскоре на этом месте была только гладкая кожа. - Проклятье, забылся. Вовремя я решил уйти. Вот что, господа оборотни, обо всём, что видели и слышали - ни слова. Не стоит моему народу знать, что их правитель настолько ослаб. Пусть помнят меня сильным. Должен же у эльфов быть хоть какой-то пример, иначе совсем распустятся. Хелли, ты мои слова слышала. Пип, или кто ты там - береги жену, ей придётся трудно, особенно... - Король осёкся. - Нет. Не имею права. Она должна сама пройти этот путь. Просто - береги её... И ещё раз - прощайте.       ...Два оборотня, прижавшись к друг другу, стояли на краю поляны и смотрели на запад. Там, по узкой косе мелководья, двигалась печальная вереница в серых плащах. Путь их будет долог: через подземелья Мории, через опустевший Ривенделл, через Эриадор - в Серые Гавани. Там ещё стоят корабли, на которых уплывают в Валинор эльфы, заставшие Те Времена. Когда-нибудь уйдёт даже Кирдан Корабел, как капитан, что покидает корабль последним.       Говорили, что победив Великое Зло, Средиземье навсегда станет светлее и счастливее. Но... Великое Зло дисциплинирует, оно расставляет грани и выявляет, насколько человек гнил изнутри и насколько его сердце осталось чистым. Видать, старшие дети Эру не так уж отличаются от младших... - Прощайте, Владыка, - шепнула Хелли. - Да будет светлым ваш путь...       Только в середине дня, когда сумбурные мысли в голове наконец пришли в относительный порядок, Хелли вспомнила про Хозяина. - Но ведь домовых не бывает, - с сомнением произнесла она. - Это такая же сказка, как маленькие крылатые создания - пикси. - Раз не видела, так не бывает? - усмехнулся Пип. - Может он просто скрывается. Ты никогда не замечала, как исчезают со стола недоеденные корки от пирогов? А сливки в блюдечке кто всё время под порог спальни ставит? Не ты ли? - Ну... я думала, это просто обычай такой... - и тут глаза Хелли расширились. - Так они все, все мои предшественники, знали о нём! Но молчали! Почему? - А ты вспомни, как тебя сделали Хранительницей, может, поймёшь?       Хелли напрягла память, вызывая картинки прошлого...       Хранитель - существо смертное, хоть и долгоживущее. И от случайной смерти он тоже не застрахован. О нелепой смерти Бранда слухи ходили разные, но все сходились на одном: утонуть на мелководье, разбив голову о камни - глупость несусветная. Негоже Хранителю так помирать. Только сам ли, дурак, купаться полез, или подсобил кто - осталось загадкой. - Хелли, видать пришло твоё время, - сказал старый шаман своей юной ученице. - Если это так, то завтра за тобой придут. Помни, чему я тебя научил, пригодится...       На другой день семнадцатилетняя девчонка-беорнинг предстала пред светлы очи эльфийского Владыки. - Докатились, - резюмировал он. - Теперь слабые женщины будут выполнять мужскую работу. Ну что ж, приветствую тебя, Хелли из рода Беора. Тебя порекомендовали, как одарённую шаманку. Вот и проверим, насколько велик твой дар.       Он тихонько свистнул, и откуда-то из соседних комнат выбежал... Назвать ЭТО СУЩЕСТВО псом язык не поворачивался. ЭТОТ пёс мог бы загрызть небольшого медведя - такого как Хелли в превращённом виде. К тому же серая шерсть зверя стояла дыбом, и он рычал - свирепо, словно готовился напасть. - Это Гром, - невозмутимо произнёс Владыка. - Сумеешь его успокоить - считай, экзамен пройден.       Прикасаться к животному нечего было и думать, он тут же отхватил бы ей руку. Значит, придётся прибегнуть к шаманству. Хелли закрыла глаза, мысленным взором оглядела помещение. Все живые существа казались ей клубками сияющих нитей. Эльфы - зелёного цвета всевозможных оттенков, сам Трандуил - почти чистого серебра с вкраплением чёрного - следы былого зла, оставившие шрамы не только на его лице, но и в душе. А пёс был багровым, яростным. Хелли мысленно потянулась к этому клубку ярости, осторожно прикоснулась к нему.       "Кто ты... человек... зверь... враг... друг... ты... опасность... не атакуешь... напасть?" - донеслось до неё.       "Я друг. Я не опасна. Я не нападу. Не причиню вреда. Не бойся, друг",       "Точно... нет опасности... мне... хозяину?"       "Точно. Ты - мой брат. Я слышу тебя, ты слышишь меня. Если мы станем опасны друг другу, мы это услышим. Подойди ко мне..."       Пёс подошёл. Рычание больше не вырывалось из его глотки. Он подставил присевшей Хелли свою лобастую голову, и она осторожно почесала волкодава за ухом. Злоба постепенно уходила из карих глаз, сменяясь настороженным любопытством, затем доверием. Девушка не заметила, что давно смотрит в эти добрые глаза, и что пылающий багровой яростью клубок - собачья душа - посветлел, приняв более спокойный оттенок. - Ты принята. Произноси клятву, Хранитель, - бесстрастно произнёс Король. - Если не помнишь, я подскажу. Дорогу на Поляну, надеюсь, знаешь? Отныне Дом и Поляна принадлежат тебе... - Так, выходит, тебе просто забыли сказать о Хозяине, или не успели - из-за гибели предыдущего Хранителя, - задумчиво произнёс Пип, когда она завершила свой рассказ. - Ну это легко исправить...       Приняв облик медведицы, Хелли вошла в дом. Осторожно принюхалась. По её чёрному пушистому меху пробежала волна - он встал дыбом и тут же опустился, она тихонько зарычала. А затем какая-то сила увлекла её в кладовку.       В данный момент она была именно медведицей, от Хелли-человека в ней осталось мало. Хелли-человек могла бы помешать, ибо человеку мешает разум. Он как будто отделяет его от природы с её проявлениями. Поэтому люди строят каменные города, словно защищаясь от внешнего мира. Более чувствительные к природе эльфы могут определить, есть ли в доме домовой. А у гномов в их подгорных царствах и тем более орков добродушных Хозяев заменяют злобные кобольды...       Впрочем, человек может проследить за кошкой или собакой, и, если он достаточно наблюдателен, зверь ему подскажет...       Медведице почудилось туманное облачко, по форме похожее на человечка. Она быстро ретировалась обратно в комнату, там перекинулась в человека. - Ну как? - коротко спросил Пип. - Есть! - откликнулась Хелли. - Сейчас закрепим результат.       Она принесла из кухни кусок медового пирога и блюдце с молоком, поставила в кладовке: - Батюшка-хозяюшка, откройся, не бойся, лакомства да сладости для тебя припасённые отведай, да за хозяйством своим присмотри. - Всё? - недоверчиво посмотрел на неё Пип. - Нет, не всё. Сейчас мы должны лечь спать. Или покинуть дом. Сегодня моя очередь по лесу бродить, так что утренний доклад - за тобой.       И Хелли снова стала медведицей, после чего выбежала в ночь. Пип повздыхал-повздыхал, устроился на топчане и через некоторое время всё-таки задремал.       Спалось ему плохо, чудилось, как крохотные лапки ощупывают его шею. Конечно, могучую шею беорнинга такими ручками не обхватишь и тем более не задушишь, и всё же... Это прекратилось довольно быстро, и оборотень погрузился в глубокий сон без сновидений. - Значит, Трандуил не ошибся, - выслушав утренний доклад мужа, Хелли впала в задумчивость. - И что теперь? - Пип был немного расстроен. Раз домовой его пугал, значит, хозяйство они с Хелли подзапустили. - Теперь надо дождаться вечера и попробовать закрепить успех. Но хозяйство мы и впрямь подзабросили. На некоторое время забудем обо всём и попробуем посвятить время дому...       Так и прошёл день. Гостей не было - ни добрых, ни злых. Хватило времени и на обихаживание домашней живности, и на огород, и на пчёл в ульях. Хелли ко всему этому была привычна, да и Пип за последние года два втянулся. Заодно протёрли пыль в углах, полили цветы.       Поздним вечером, отпустив Пипа на ночной обход, Хелли высыпала в блюдце кусочки засахарившегося мёда и засахаренных ягод и проговорила, повернувшись спиной к блюдцу: - Батюшка, приди ко мне на общение за угощением!       Ей почудился шорох за спиной. - Хозяин, ты ли это?       Её слегка качнуло вправо. "Да", - определила Хелли. - Давно ли ты живёшь в этом доме?       "Да". - Один ли ты?       Вправо-влево. И "да", и "нет". - С семьёй?       "Нет". - До тебя были другие Хозяева? - догадалась Хелли. - Твоя родня?       "Да, да". - Можешь ли ты показаться мне? - решилась оборотень. - Ну наконец-то, - ворчливо отозвался тонкий и резкий голосок. - Наконец-то она догадалась! Вроде способная девка, а такая недогада! Обернись!       Хелли обернулась и увидела маленького человечка. У него была круглая розовая мордашка, лохматые коричневые волосы, нос картошкой, а из-под длинной серой рубахи торчали несоразмерно большие ноги. Его можно было бы принять за хоббита, но вот загвоздка - любой хоббит мог бы посадить его к себе на плечо, да и кожа у существа была неестественно яркой. - Здорово, что ль... как там тебя, Хелли? Меня зовут Тимоти, - сказал он.