Коцебу последнего Хранителя

      Найти обрывок шёлка удалось, хоть и не без труда, на той самой иве...       Он давно потерял цвет, глубокий синий превратился в мутно-серо-голубоватый - только крохотное пятнышко в уголке лоскутка напоминало о былом великолепии. Да ещё полуоблезшая, топорщившаяся нитками серебряная вышивка. Но узор - изящная ветка с листьями - ещё был узнаваем. - Одна улика есть, - пробормотала себе под нос медведица, оттащила добычу к забору, через который тут же перекинула, и вновь отправилась к реке.       Светало, в пелене сплошных чернильных облаков к югу виднелись просветы. И Хелли, чьё медвежье зрение и нюх позволяли рассмотреть или учуять в темноте нечто инородное, спешила. Ибо при све... - Тенннь!       Стрела пролетела аккурат над её головой, воткнулась в чахлую молоденькую ивушку позади неё. Откуда она взялась?       Искомый предмет был близок, нос Хелли подёргивался в предвкушении разгадки, хотя пахло от данной штуковины исключительно мерзко: страхом, злобой и ненавистью... - Теннь! Хрясь!       Вторая стрела ударилась о дерево с такой силой, что сломалась.       "Кажется, меня предупреждают. Пока предупреждают, но могут ведь и убить. И скажут, мол, с обычным медведем спутали, хотя отговорка слабая: ведь все знают, что медведи помогают Хранителю. Глупо... Но мне-то это будет всё равно. Мало того, погибнет Тимоти, Анарнен снова станет объектом для злых насмешек и, в конечном итоге, наложит на себя руки. И Бранд помочь не сможет, в результате будет обречён скитаться в мире смертных как призрак. Да и Пипу без меня будет тяжко... Вот беда-беда, огорчение... что же делать?"       Улучив момент, медведица метнулась к иве, зубами вытащила стрелу - к счастью, наконечник засел не глубоко, - подобрала с земли хвост с перьями. И кинулась бежать.       За её спиной тенькнула третья стрела.       Сплюнув на пол обломки стрелы, Хелли потопала в баню мыться и превращаться. Пип увязался за ней.       Отходив друг друга дубовыми вениками, и вообще всячески расслабившись, оборотни сплавили Ани в остывшую баню - к настоящему жару ей ещё долго приучаться, они присели на топчан и принялись рассматривать хеллину находку. - Зачем ты приволокла сломанную эльфийскую стрелу? - спросил Пип. - Почему эльфийскую? - впрочем, Хелли не слишком удивилась - просто верить не хотела. - Я такие видел. Я же мужик, нас с молодых ногтей учат разбираться в оружии. Это у нас обычно в крови. Так вот, этот изящный наконечник, для лёгкого входа совсем узкий и трёхгранный. Это светлое дерево с серебряным оттенком. И перья - шерстинка к шерстинке... ээ, как оно у них называется? Не суть. Эти перья белы как снег под луной. Как эльфы умудряются хранить их несколько месяцев, уму непостижимо, но эти перья не запылились. - Да ладно, может только ощипали пташку и сразу присобачили? - впрочем, в это Хелли сама не верила.       Их разговор прервал колокольчик...       С виду Радагаст Карий не изменился. Этакий весёлый старик в облезлой мохнатой шапке со свисающим ухом, с клочковатой бородой, торчащей, как метла, вместо благородной мантии, делающий честь иному королю, неуклюжие бурые лохмотья с вкраплением того же меха. Впрочем, Хелли и Пип иным его не знали.       А вот Трандуил мог бы сказать иначе. Ибо даже у майар бывают маленькие постыдные слабости. О грибном табачке Радагаста не знал только полный дурак. И глазки у него поэтому были похожи на узенькие весёлые щёлочки, и в движениях был суетлив, и в поступках нелогичен. Впрочем, это не мешало ему быть другом всего живого. Но теперь глаза его изменились...       Мудрые, древние и вечно молодые глаза майар - вот что теперь смотрело с лица мага. А если приглядеться, то и само выражение лица стало другим. Более серьёзным. Ибо время майар закончилось вместе с эпохой эльфов. Предпределённость сыграла злую шутку со всеми бессмертными созданиями Арды. Ещё немного - и старец перестанет быть старцем, личина с него спадёт, и он предстанет миру во всей своей истинной красе (в самом прямом смысле, ибо майар в истинном облике прекрасны, как эльфы). А затем просто-напросто растворится в ткани мира, из которого его создали. Превратится в духа. Вернётся к Йаванне в том виде, в каком она его призвала.       Так почему же он задержался в Средиземье? Почему не уплыл вместе с Гендальфом? - Давно я тут не был... - произнёс он. - Ну привет, молодые люди. Как знал, что пора перед отплытием посетить этот дом. Сразу видно, пришло время... - Какое время? - не поняла Хелли. - Время расставить точки над всеми рунами, где они есть. Этот дом построил я... - Миу!       Кот по имени Судьба появился, как всегда, незванно-непрошено, громко и укоризненно мяукнул, вспрыгнул на стол, но аккуратно, в пирог не попал. И по краю столешницы элегантно пошёл к магу. - Палландо, старый друг! - ахнул Радагаст. - Прости, забыл тебя упомянуть. Да, этот дом построил я, а помогали мне Алатар и Палландо перед своим отбытием на восток. Точнее даже, идея и наработки были - Алатара, просто я доделывал... - Оромэ призвал себе майя из такой далёкой дали, что сам испугался. Получившийся помощник отличался непредсказуемостью сродни Мелькоровой. Может, поэтому ему и не поддался, хотя с самим Оромэ цапался, что ни день. Гордец был страшный, вдобавок рассказывал о мире, откуда он прибыл... и его постоянно одёргивали. Эру почему-то не любит упоминаний о том, что происходит за пределами Арды. Потом он вроде бы смирился... Вроде бы. Но заразил своими вольнодумными идеями Палландо и меня, грешного. Мы уговорились молчать о том, что задумали построить этот дом. По мысли Алатара, он должен был летать.       Кот... вернее, Палландо согласно муркнул. - Летать? - челюсти отвисли не только у Хелли и Пипа, но и у эльфийки, замотанной в полотенце, которая только вышла из бани; даже у духа Бранда она отвалилась. Даже у домового Тимоти. - Летать, - кивнул Радагаст, точнее, Айвендил и ухмыльнулся. - Летающий дом, с огородом и прочими прибамбасами. Он назвал эту штуковину коцебу. По замыслу его, этот дом должен был быть этаким летающим разведчиком в тылу врага. Его следовало прикрыть невидимостью. На нём можно было вполне комфортно жить и работать, придумывая заклинания. Разумеется, вся работа велась в тайне от Эру. Оромэ что-то знал, но не всё, Йаванна - тоже. Потому что такое творчество могло навлечь гнев Создателя на наши головы. В своё время он за подобное разозлился на Мелькора, и кто знает, может именно из-за этого мы получили того, кого называют Морготом?       Истари отхлебнул чая и продолжил. - Алатару пришлось уйти, не закончив дело, и он прихватил с собой Палландо. Что они там делали, на Чёрном Востоке, не ясно, но голову отдам на отсечение, если бы не они, тьма затопила бы Средиземье полностью. Что-то недоброе стряслось при этом с Палландо, он потерял тело, но не вернулся в Валинор, а отчего-то принял этот милый облик, - и маг погладил кота. - С некоторых пор этот кот бродит по Средиземью и приходит к тем, кто, по его мнению, нуждается в нём. А Алатар почему-то остался там. Я же вынужден был закончить работу по запасному варианту. И получился домик Хранителя, защищённый отчасти даже от драконьего огня, любая другая магия или стихия с него и вовсе скатывалась, как с гуся вода. А ещё... - Айвендил нахмурился. - Ещё из всех вариантов того, кто сможет однажды поднять его дом, Алатар выбрал... оборотней. Эльфы, видите ли, Предопределённые, судьба их сильнее, и поэтому неизбежно деградируют. Мы с ним спорили до хрипоты, но вышло всё равно по евонному, простите за дурацкое словечко. Трандуил привёл в домик шамана беорнингов. И ведь действительно, из него получился прекрасный Хранитель, чуткий, способный контактировать со всеми животными. И магией они владели не хуже эльфов, тот же Беорн был настоящим чудом.       Он снова отхлебнул, отхватил кусок пирога. - Похоже, настало время заняться твоим обучением, маленькая Хранительница. Ибо предсказание Алатара сбывается, и в мир пришло новое зло, никак не связанное с Мелькором...       Первый урок был, по сути, проверкой навыка. Следовало подключиться к миру и немножечко поманипулировать крохотной частью его. - Это метод Алатара, - предупредил Айвендил. - Я сам этим пользуюсь чуть ли не впервые. Раньше мне давал силы Аман, но теперь... в общем, халява закончилась, приходится приспосабливаться к новым условиям. Впрочем, тебе будет несложно, ты, как я понял, проходила обучение... - У шамана, - продолжила Хелли. - Шаман, по сути, маг. Да и ты маг-метаморф, если оперировать терминами Алатара. А учитывая, с какой лёгкостью ты договариваешься с природой, со всякими зверушками... - А Пип? - не утерпела шаманка. - Он тоже маг, но слабый. Умеет только превращаться, причём это у него передалось от отца - наследственный дар. И вряд ли сумеет достичь большего.       С этими словами он выложил на стол клубничину. Первая ягода, созревшая этим летом на грядках Хранителя, была маленькой и бледной - сказывалось холодное лето. - Смотри на неё и поднимай взглядом, - приказал он Хелли. - Как? - опешила та. - Концентрируйся и изо всех сил желай этого. А я помогу, - и он приложил пальцы к её вискам.       Хелли сконцентрировалась. Представила поток силы, вернее, струйку силы, идущую от неё к ягоде. На всякий случай воззвала к Йаванне, не особо надеясь на отклик... и...       ...получилось, да так, как, наверное, не ожидали не Радагаст, ни она сама. Всё-таки какую-то школу за спиной Хелли имела. Ягода подлетела на полметра, завертелась в воздухе, как волчок... - Отпускай, - почти с испугом крикнул Радагаст, - не хватало тебе всю силу на эту несчастную ягоду извести!       Девушка изо всех сил представила нож, перерезающий полупрозрачную струну, тянущуюся от неё к ягоде. И почти одновременно с этим майя отнял пальцы от её головы. Струна лопнула, клубничка шмякнулась на стол и расплющилась об него одним боком.       Хелли тяжело дышала, маг таращился на неё, как на чудо природы. - Да, я надеялся, что встречу здесь настоящую чародейку... или чародея... но такой силы... Пожалуй, один Беорн... Мда, - глубокомысленно закончил он.       Девушка подняла со стола клубничку, осмотрела её и отправила чуть сплюснутую ягоду в рот. Печально. Если дожди не прекратятся, то на её грядках так и будет расти кислятина... - На сегодня хватит, - проговорил маг. - Теперь о делах насущных. Извини, но ты испугана, встревожена, твоя аура выдаёт тебя с головой. Выкладывай.       И девушка выложила Бурому магу все недавние события, начиная появлением Меленгила, ковыряющего забор, и заканчивая стрелами. - То что Трандуил ушёл - плохо, хуже чем ты думаешь. Каким бы ни был его преемник, железной воли Лесного Короля ему будет не хватать. Но к делу не относится. Убийство Хранителя не должно остаться безнаказанным. Как ты думаешь, стрелу выпустил убийца? - Скорее всего, - отозвалась Хелли. - Он увидел, что я почти обнаружила орудие убийства и начал по мне стрелять. Наверно, тоже убить хотел. - Или хотел, чтобы ты перестала искать. Ты нашла лоскут одежды убийцы, наверняка он это заметил, и мог бы попытаться убить тебя уже тогда. Эта стрела эльфийская, а эльфы отличаются завидной меткостью, почти любой из них, желая убить тебя, мог бы сделать это сразу. Стало быть, он хотел тебя предупредить и отогнать от улики. Отсюда вывод: либо убийце ты глубоко симпатична, и он не хочет твоей смерти, либо... это не убийца, но человек, знающий убийцу и прикрывающий его.       Он вздохнул. - Сегодня ночью на то же место мы выйдем вдвоём. В Радагаста Бурого он стрелять не осмелится...       Они вышли на тот самый берег, и чуткий нос медведицы уловил запах стрелка. - Радагаст... я чувствую себя ужасно глупо, но пахнет от стрелка иначе, чем от этой непонятной штуковины, - шепнула она. - Интересно... и чем отличаются запахи? - Орудие пахнет страхом и злостью. А от стрелка несёт страхом... и чувством вины. - Вот как! Далеко это твоё орудие? - Вон в той пещерке... или норке... - Скорее, дырке от выворотня. Даже не присыпали песком как следует. Хорошо, что сейчас лето, весной до него было бы не добраться - примерно до этого места глубина тебе выше холки и течение с водоворотами, на которых крошатся льдины... - Да и теперь тут лужа... - Лужа - не река. Доберёмся.       Айвендил, не чинясь, вошёл почти по пояс в холодную воду. Когда он оттуда наконец вылез, с его лохмотьев текло, как с мочалки. Хелли ничего не оставалось, как следом за ним вплавь ринуться к искомой дыре.       Бурый маг осторожно разгрёб ладонями рыхлый песок, потянул что-то: - Кошмар, трухлятина трухлятиной. Впрочем, неудивительно - пять лет пролежало. Помоги мне!       Медведица разрыла песок, используя широкие лапы вместо грабель или лопат, и на свет появилось подобие подушки из полусгнившей ткани. В прорехи была видна смесь песка и гальки. - Оно! - лихорадочно шепнули оба, почти не удивляясь такой синхронности. - Зови пони, - устало выдохнул маг. - Вручную нам это не вытащить...       Омерзительный груз кое-как довезли до домика. Пони старался бежать ровно, а Радагаст и Хелли для пущей сохранности перемотали "подушку" канатами. Но вот о том, как эту штуку переправляли через лужу, можно было сложить отдельную песню. Она доплыла до "берега" на спине Хелли, страховал маг, и всё равно на середине этого маленького озерка она чуть было не булькнулась на дно, и извлечь её оттуда было бы куда тяжелее, чем выкопать из песка.       Колесницу со снятыми лезвиями осторожно завели в сарай. До окончательного раскрытия дела пусть так и стоит там, вместе с уликой. Проще пони потом запрячь и довезти, как есть.       Но если Хелли думала, что на этом треволнения дня сегодняшнего завершатся, то она глубоко ошибалась... - Извини, - тоненькая ручка эльфийки робко потеребила медведицу по холке. - Я тут заснуть не могла, и от скуки заглянула... - Она замялась... - Куда заглянула? - насторожилась Хелли. - Ну... если честно, я хотела одежду повесить сушиться... У меня платье всего одно, и я попросила Тимоти его постирать. А куда сушить - забыла спросить. Повесила на веранде, а верёвочка оборвалась. Поймала, стала привязывать, смотрю, а там в досках стрела торчит. Совсем как твоя, которую ты вчера с берега принесла!       И она протянула попорченную временем, но совершенно целую стрелу. С белым наконечником и белым оперением.       На стон, вырвавшийся у Хранителя, прибежали все обитатели домика, включая Бранда и Радагаста.       "Надо бы Ани одежду выделить, или перешить," - подумала Хелли, разглядывая тоненькую фигурку эльфийки в нежной шёлковой нижней рубашке с кружавчиками, изящной, эльфийского же производства. Это была попытка прогнать совсем другие мысли.       Ибо она знала, кому принадлежат эти стрелы.